Очень просто найти старое еврейское кладбище в маленьком немецком городке Зиммерталь западной земли Рейнланд Пфальц.
Вверх по улице, потом направо, мимо церкви, выше, еще выше, а там и указатель.
Дорожки к кладбищу не видно. Подъем такой крутой, что кружится голова. Забор и ворота не помеха, чтобы пробраться к мохнатым плитам и положить камушки.
Новых могил давно нет, потому что с лета 1941 года в Зиммертале больше нет никаких евреев.
«Они все были вывезены из Зиммерталя в различные концентрационные лагеря Восточной Европы, и никто не вернулся назад, — рассказывает нам местный пастор Гунтер Браун. — Эту ужасную историю я знаю со слов очевидцев».
«Одна местная компания предоставила гестапо большой грузовик с клеткой наверху. Всех евреев насильно согнали и посадили в эту клетку. Это случилось в середине лета 1941 года. Было очень жарко. Но грузовик оставался стоять посредине улицы, в ярком солнечном свете . Он стоял целый день, и люди в клетке страшно кричали и просили еды и воды, но никто не посмел оказать им помощь. Ночью грузовик уехал…»
Гунтер старается не показывать волнение, но видно, что весь этот разговор дается ему с большим трудом.
Мимо пробегают, чеканя мяч, Магомед и Махмуд. Оба довольно бойко говорят на немецком. Три года назад они бежали с матерью из Сирии и теперь живут в доме, который выделяет беженцам местная церковная община. Гунтер и его жена Эва опекают семью и по долгу службы, и по соседски. Не всем было по душе, что в городке появятся сирийские беженцы, но у Гунтера твердый характер.
Младший мальчик очень красивый и явно гордится своей необыкновенно креативной стрижкой: бритый висок и ниспадающая к подбородку густая челка. Парни здороваются с нами приветливо, но немного небрежно, как это делают все подростки мира, а Гунтер продолжает:
«Этот грузовик стоял недалеко от моей церкви. Где-то здесь… – Пастор оглядывает дворы, створ улицы и маленькую городскую площадь, словно в надежде вспомнить то, чего сам никогда не видел, но никак не может забыть. — Все эти люди были хорошо известны в нашем городке. Они жили рядом, и их дома до сих пор стоят, но в них теперь живут другие люди. А компания, которая дала грузовик, до сих пор еще существует».
Положить камушки на плиты — это все, что я могу сделать. Склон такой крутой, что кружится голова. Чтобы не упасть, я хватаюсь за острые спилы ограды и немедленно получаю занозу. Господи, как же они поднимали сюда своих мертвецов по этим скользким, прелым осенним листьям? А если легкий заморозок или снег? Господи, о чем я?
Мы с трудом, почти бегом спускаемся вниз. Немногочисленные прогуливающиеся жители Зиммерталя улыбаются, и каждый здоровается c нами, таинственными незнакомцами
— Guten Tag, — чуть склоняют головы две милые седые фрау.
— Guten Tag, — отвечаем мы и ныряем в наполненную туманом прекрасную низину.
Мягкие, без единой проплешины «старые» европейские горы, ровные струны виноградников: с красными листьями — красное вино, с желтыми — божественный рислинг. Климат для винограда здесь самый подходящий.
Говорят, что летом в этих местах бывает невыносимо жарко. Порой из-за высокой влажности совершенно нечем дышать. Особенно когда палит громадное июльское солнце.
И нет от него спасения ни в уютном доме, ни в тени церковной липы, ни у каменистого ручья. Ни днем, ни ночью, когда стихают голоса, а большой грузовик начинает свой ежедневный путь на Восток…
Никогда больше.