Чёрная бухта.
=========
Предисловие.
..
Здесь, как и в других моих рассказах* подробно показано, как рождаются нестанда-ртные решения методом подражания и в критической обстановке. Прочитав рассказ, вы, даже не заходя в воду, уже будете уметь плавать двумя стилями, медленным и быстрым.
..
Конец предисловия.
=========
1)Как я научился плавать.
..
Я очень хотел научиться плавать, но все мои попытки были безуспешными. Движимый желанием научиться во что бы то ни стало, я взял к очередному отпуску ещё месяц за свой счёт и уехал на Чёрное море, в Архипо-Осиповку. Там я устроился кочегаром в авто-кемпинге на берегу моря и в свободное от работы время не вы-лезал из воды, но научиться плавать так и не получалось.
..
И вот однажды, когда во время одной из таких попыток, над головой пролетал самолёт, я подумал: как же такая многотонная махина не проваливается, опираясь на неплотный воздух, в то время как я проваливаюсь, опираясь на гораздо более плотную воду. В чём дело? Чем мы отличаемся?
..
Такая, неожиданная в смысле обучения плаванию постановка вопроса, сразу обнаружи-ла главную причину моего неуспеха: самолёт держит свои крылья горизонтально, де-лая небольшой угол атаки, а я гребу ладонями как вёслами.
..
Я попробовал не грести, а гладить воду ладонями, делая небольшой угол атаки – и тут же поплыл. Вода держала на удивление надёжно.
..
(Мгновенная результативность на фоне моих многолетних бесплодных попыток и наслы-шанных-начитанных мудрёно-пустопорожних теорий по этому вопросу меня потрясла, изменила позицию ко всему вокруг меня происходящему: одна за другой мне начали открываться аналогичные ситуации. Во всём. Независимо от уровня их казалось бы сложности и авторитетности. Даже там, где веками гремят копья величайших титанов мысли. Как в сказке "Волшебная мазь").
..
А ногами? Ногами, как мне все говорили, можно делать всё, что угодно. Дрыгать как лягушка, например. От них мало что зависит. Так оно и оказалось.
======================
2)Чёрная бухта.
..
Черноморские просторы
Вдоль повыщерблены горы,
И дрожит под небом-сводом
Пляжный гам -
.
Там ли плохо - ветер скажет,
Что крылами чаек машет,
И, танцуя, волны скажут,
Плохо ль там.
.
Дух морской солёно-чистый
Выжарил песок струистый
В нежный жадный золотистый
Пляжный дым,
.
Над огнистым сонным Понтом
Солнце небо держит зонтом,
И дымят за горизонтом
Корабли...
..
Я написал другу: «Здесь хорошо, приезжай, спать можно в кочегарке или в палатке, с очередью в столовую проблем не будет». Витька приехал – ура!
..
Директор автокемпинга** была человеком редкостной доброты: она и Витьку взяла на работу. Это было в 1963 году, нам было по 17 лет. Все работники автокемпинга относились к нам очень хорошо (кроме одного, слу-жившего, как нам сказали, в войну полицаем).
..
(От них я впервые услышал, что во мне есть что-то от перца. В том смысле, что, когда его бросают в печь, дым от него "в дымоход не идёт, а ищет посторонний вы-ход". То же самое впоследствии говорил мне и сосед по саду: "У тебя нестандартное мышление". Ну что ж, значит так оно и есть. Со стороны виднее).
..
И вот однажды, когда на море была небольшая волна, я предложил: «Я ни разу не плавал в волну. Давай попробуем?». Топка у печи была длинная и объёмная, на пол- кухни, в неё помещалось невообразимое кол-во брёвнышек почти двух-метровой длины.
..
(Объём топки, примерно 0,8 на 0,7 на 2,0, мог вместить до пол-кубометра дров. Я почти весь день работал на кухне: выгружал и резал хлеб, наре-зал капусту, чистил картошку, иногда ездил за продуктами. Столовая работала на пределе возможностей, на раздаче с утра и до вечера толпи-лась очередь. На территории тоже случались разные работы - дрова в печь я закладывал редко: всего 3-4 раза в день. Шеф-повар просила дер-жать пламя ровным и умеренным, чтоб большие кастрюли кипели не брызгаясь. Это достигалось почти полным прикрытием нижней дверцы. Что намного замедляло и продлевало процесс горения. Я вынужден выкладывать здесь эти подробности, потому что люди, не имеющие представления о том, как работает такая столовая, пишут мне в рецензии: "И все это уместилось в одну закладку дров. Целая жизнь." Обидно, когда говоришь правду и тебе не верят. Но верят во всякую чушь и мистику, в демократию, напр. Ого! Какая там по её поводу идёт жаркая полемика!)
..
Это была уникальная печь, произведение искусства местного гения, немного косогла-зого, жутковатого здоровяка со странностями, но мастера-виртуоза на все руки. Набитая дровами и с прикрытой нижней дверцей она горела чуть ли не пол-дня. Мы набили её до отказа и пошли.
..
Оказалось, плыть в волну совсем нетрудно. Хотя волны шли к берегу, мы как-то нео-жиданно быстро оказались очень далеко, за пределами бухты. Люди на берегу выгля-дели как точки: ни длины, ни ширины. Идёт человек – ползёт точка.
..
"Смотри-ка ты, - думал я - все ругают волны, а они - такая прелесть, - вон как помогают плыть: как увеличили нашу скорость! А ведь идут навстречу. Значит, вдвойне помогут, когда пойдём назад. Вернёмся в считанные минуты!" Витька сказал: «Пошли назад» Я ответил: «Да ты что, смотри, как хорошо, давай ещё немного» - «Как хочешь, я пошёл назад».
..
И тут открылось непредвиденное, то, чего я меньше всего ожидал: мы долго плыли назад, но берег не приближался, он, наоборот, очень медленно, почти незаметно, но удалялся. На берегу что-то произошло: появилось маленькое чёрное пятнышко – собралась небольшая толпа. Наверно там кто-то утонул, подумал я.
..
Как молния, мелькнула догадка, от которой у меня всё внутри похолодело: в море тоже бывают течения, они не всегда совпадают с направлением движения волн, бывают и против - вот простое объяснение, почему нас вынесло так быстро и так далеко, а вовсе не потому, что "волны помогают плыть" - какую же непростительную ошибку я допустил, – а сейчас мы плывём против течения и не справляемся - нас медленно уносит всё дальше и дальше в открытое море, толпа собралась из-за нас: нас раз-глядели в бинокль.
..
Но я отмахнулся от неё, как от назойливой мухи. Витька плавал быстрее меня: он уходил вперёд и останавливался, поджидая пока я его догоню: «Давай быстрее» - «Я не могу быстрее» - «Давай быстрее».
..
У него было плохое зрение - близорукость - даль он не видел, слава богу, и не знал, в каком ужасном положении мы оказались. По моей глупости.
..
Тем временем небо, непонятно когда успевшее затянуться облачностью, немного стем-нело. Стало пасмурно и тихо. Одни верхушки волн лишь и похлёстывали в этой зловещей тишине. Они не нарушали, а подчёркивали её. Сами же волны из изумрудно-зеленоватых стали тёмно-стальными, большими и редкими.
..
Когда плывёшь, размера волны не знаешь: тебя поднимает и опускает вместе с вол-ной. Когда ты внизу, виден небольшой кусок неба, когда на гребне – всё море вдруг становится видно далеко как на ладони: барашки, барашки, барашки.
..
Красота. И чем дальше уносило нас в море, тем грандиознее и величественнее ста-новилась эта, время от времени выныривающая из волн, завораживающая красота.
..
Там, в море, волны в общем-то безвредны, добры и не пугают. Но их верхушки - эти не на шутку вреднючие: они настигают абсолютно непериодически и очень грубо и не-ожиданно нахлёстывают, накрывают тебя сзади с головой именно в тот момент, когда ты дышишь. Я дышал через нос и каждый раз нахлёбывался – и сколько это будет про-должаться?
..
Я решил плыть тем же способом, но несколько на боку, чтобы заранее видеть эти проклятые верхушки и не дышать в моменты накрывания. Одна рука загребает глубоко внизу, другая – так же как и раньше.
..
Тут же всплыла идея дополнительно к рукам извиваться ещё и всем телом, как рыба, как Ихтиандр в фильме «Человек-амфибия».
..
Все тело прямо-таки просилось позволить ему самому плыть именно таким, рыбьим способом, извиваясь. Оказалось, это выполнимо, хотя и требует бОльших, чем я полагал, усилий. Я и сам давно хотел так попробовать, но всё откладывал - и вот час настал.
..
Извивания поначалу получались трудными, грубыми, размашистыми, не плавными, дубо-ластыми, слишком медленными - вовсе не такими, какими я их себе представлял: они даже отдалённо не напоминали те, что я видел в фильме.
..
Но и такие оказались неожиданно эффективными. Я ощущал всем телом, как упираюсь своими изгибами в водную массу, как она сопротивляется, как этими своими сопроти-влениями учит меня, исправляет мои неумелые извивания, делая их всё более плавны-ми, лёгкими и правильными. У меня ещё не было такого прекрасного, доброго и муд-рого учителя! И это был не человек! Неожиданно протянутая мне сильная рука помощи самой Природы... суровой, однако. Странное, никогда прежде не испытанное чувство.
..
Я сразу почувствовал скорость: прямо под носом образовалась глубокая стоячая ямка - верный признак хорошей скорости, дышать стало легко. Красота, совсем другое де-ло! Настроение сразу улучшилось. Глубоко в ухо налилась вода – это больно, но не смертельно. Когда устаёшь, переворачиваешься на другой бок – и в другое ухо глу-боко наливается вода.
..
Этот, в борьбе с верхушками волн открытый мной тогда стиль плавания (волны были моими учителями и соавторами), оказалось, имеет то преимущество, что можно плыть быстро, долго и не уставая, так как в работу очень выгодно включаются ранее неис-пользованные остальные мышцы всего тела, а не только рук и ног, и нагрузка на них распределяется идеально равномерно. Ну, и дышать легко, что тоже немаловажно.
..
Я обогнал Витьку и, поджидая его, взглянул на берег: пятно увеличилось. Я уже не гнал от себя свою догадку: всё было ясно и так. Так мы и плыли, соревнуясь: Вить-ка тоже увеличил скорость, он плавал оч. хорошо и в моих советах не нуждался. Я снова посмотрел на берег: точки начали возвращаться к тому, к прежнему своему со-стоянию, какими они были в начале нашего поворота назад – хороший знак: мы побеж-даем!
..
Но пятно, пятно! С каждой такой остановкой оно заметно росло, становясь всё боль-ше. Вот оно, как клякса чернеет в центре пляжа, чуть шевелится как амёба. Видно, как с краёв к нему подходят всё новые точки: чёрная амёба продолжает расти. Вот больше. Больше. Ещё больше.
..
Да сколько ж оно ещё будет увеличиваться? Ещё больше. Захватило почти весь пляж, достигло неимоверных размеров. Весь пляж. Продолжает расти: пошло в обе стороны бухты, дальше, дальше, совсем далеко, сколько хватает глаз. Надо же! И не лень людям идти в такую даль?
..
Плотно, ни малейшего просвета - огромная, абсолютно чёрная масса - я и не предпо-лагал, что в маленькой Архипо-Осиповке столько народу - лишь отдельные чёрные то-чки у самой воды.
..
И с каждой остановкой эти точки вырисовывались всё явственнее. И вот они, нако-нец, по миллипизеру начали приобретать длину и ширину - вперёд! Вот люди на берегу уже различимы: чёрная бухта приближалась, и приближаясь она всё более светлела: народ, видя, что мы справляемся, начинал расходиться.
..
Ну вот, мы уже и почти приплыли, и тут выяснилось, что самое страшное не позади, а впереди. До нас ещё издали сначала тихо, затем всё явственнее начал доноситься грохот: волны у берега вставали на дыбы, превращались в монстров, становились такими огромными, что выбраться на берег было вообще невозможно. Пока плыли, мне и в голову не приходило, что впереди нас ещё ждёт схватка с этими гигантами.
..
Эти береговые волны поднимали со дна большие камни и обрушиваясь на голову, били тебя этими камнями по голове - безжалостно, очень больно не на шутку, легко могли и вообще убить, - а с берега, навстречу, ревела, громыхала и сбивала с ног насто-ящая горная река, вперемежку с камнями и глубиной порой выше колена, она утаски-вала тебя назад, глубоко под следующую волну, и выныривая, наконец, (кстати, с неожиданно большой глубины) – ты оказывался отброшенным настолько далеко назад в море, что к берегу надо было заново плыть и плыть.
..
И вся эта процедура периодически повторялась. Кстати, кто-нибудь пробовал вста-вить собранные вместе пальцы в идущую на тебя стеной волну? Нет? Я тогда выбрал момент и попробовал. Пальцы удалось погрузить всего на 1,5-2,0 см. Такая твёрдая эта стена. Я это хорошо помню. Помню и то, что внутри неё движутся сверх-скорост-ные струи воды вперемежку с песком и камешками: они-то и создают эту твёрдость.
..
Как мы выбрались? После многих попыток, на карачках, из последних сил цепляясь за большие, надёжно вросшие в песок, камни. Хорошо, что они были! А то ведь в основ-ном везде была галька, за которую не уцепишься - и выбраться было бы невозможно. Странно, что после этих многих неудачных попыток каждого из нас и не видя друг друга, мы в то же время выбрались одновременно. Видя как Витька выкарабкивается неподалеку справа, я благодарил судьбу: теперь уже окончательно всё позади. Полная победа.
..
Мы вышли на твёрдую землю. Но она не держала, подламывалась под ногами, кренилась и качалась хуже, чем волна: нас шатало из стороны в сторону. Из носа и ушей лила-сь вода. На берегу кое-где ещё стояли небольшие группы людей. Я спросил у одного: «Из-за чего собрались?». «Из-за вас. Два раза вызывали спасательный катер, но там сказали, что в такую волну катер выйти не может».
..
Мы зашли в кочегарку: последние остатки наших дров всё ещё горели. Гениальная печка! Набили новые, обсохли, оделись. Где-то минут через 20-30 снова вышли на берег: волны стали оч. редкими, но каждая - высотой с двухэтажный дом. От грохота дрожала земля. Задержись мы ещё немного – и живыми бы на берег уже вряд ли бы выбрались.
..
За ночь волны утихли, а в последующие дни вдоль берега подальше от пляжа в "туапсинском" направлении лежало несколько больших, выброшенных штормом дельфинов.
___________________________
* "Стакан закипел" и "Тонкий кондуктор"
** Зинаида Мефодиевна Лутай