Одно время я практически жила у прабабушки. Ей уже девяносто лет, старенькая совсем, еле ходит, забывает принять лекарства. Каждую неделю, как по расписанию, она хватается за сердце и умирает. Тогда приезжает молодая красивая женщина-врач скорой помощи, измеряет давление, прописывает те же таблетки, что в прошлый раз, и уезжает, сказав напоследок: "А что вы хотите? Бабушка старенькая уже..." Родные пациентки безмолвно соглашаются с ней, но всё же бояться надолго оставлять пожилую женщину без присмотра, поэтому у неё всегда кто-нибудь ночует. Ни к одной из дочерей переезжать моя прабабушка не желает – боится, что единственный сын вернётся домой и не застанет её. А сын уже восемь лет как мёртв. Но напоминать ей об этом никто не решается, все жалеют.
Прошлой весной, в самом начале мая, почти все свои ночи я проводила у прабабушки. Мне это даже нравилось; она рассказывала о своём прошлом: о работе, мужьях, детях. Слушая эти истории, которые по несколько раз за вечер повторялись, я начинала легче относиться к жизни, меньше переживать за своё будущее и больше внимания уделять настоящему. Её рассказы помогли мне осознать одну очень простую мысль – невозможно угадать, каким будет твой путь! Но, всё же, я прекрасно понимаю, почему родным трудно долгое время проводить в компании пожилых людей; девять раз ответив на один и тот же простой вопрос, в десятый непроизвольно начнёшь раздражаться; сложится впечатление, что ты застрял во временной петле, и тебе захочется выбраться из неё, во что бы то ни стало, и поскорее!
Это случилось, когда мне еще были интересны её рассказы. Ночь тихо струилась сквозь пальцы спящего города, только машины привычно шумели, и часы на стене громко и размеренно тикали, ссуживая удары моему сердцу. Прабабушка стонала и всхрапывала в соседней комнате. Она во сне всегда стонет, а иногда, просыпаясь, начинает плакать и молиться за сына: то за спасение его души, то за возвращение домой. Мне не спалось. Вдруг прабабушка закричала. Я подскочила с дивана и кинулась узнать, всё ли в порядке.
Войдя в комнату, я спросила, что произошло? «Страшный сон, страшный сон…» – повторяла она, словно ещё не поняла, что проснулась. Я присела рядом, ожидая, когда она успокоится. В комнате было темно; из-за тумана, разлитого в воздухе, постепенно становилось труднее дышать.
– Расскажите, что Вам приснилось? – решилась я на вопрос после продолжительного молчания.
Пожилая женщина не ответила, даже не обратила внимания, словно меня не было в комнате. За окном разыгрался ветер, он зашумел листьями кленов и неосторожно постучал в стекло веткой ближайшего дерева. Прабабушка вздрогнула.
– Ветер, разбойник, – испуганно заговорила она, – Налетит, подхватит и унесёт… А куда – чёрт его знает!
Она замолчала. Я ничего не ответила, боясь отвлечь её от мысли. Минуту мы сидели в тишине, слушая ветер.
– Я очутилась в странном месте, – начала пожилая женщина, – у огромного гладкого серого камня, неизвестно как оказавшегося в самом центре помещения похожего на библиотеку. Меня окружали столы и подпиравшие потолок шкафы, которые были завалены самыми различными предметами. Одни казались мне интересными и сложными, другие – глупыми и смешными. Я принялась подробно и с любопытством рассматривать всё, что было вокруг.
Через какое-то время я заметила, что не одна, что рядом есть и другие люди. Оказалось, они тоже не знали, зачем и как сюда попали; но некоторые из них пробыли в этой библиотеке дольше, чем остальные, и рассказывали, что она бесконечна. Многие новички не поверили и тут же устремились в огромный библиотечный лабиринт, чтобы доказать «старикам» обратное; я – в том числе. Мы ходили, часто останавливаясь, чтобы рассмотреть тот или иной предмет и понять, для чего он. Образованные шкафами коридоры то оканчивались тупиками, то разветвлялись и тянулись действительно бесконечно. И везде были люди. Они встречались мне на разном расстоянии от центра библиотеки. С одними я разговаривала, других обходила стороной, с некоторыми какое-то время шла рядом.
В библиотеке было очень шумно, словно миллиарды людей одновременно смеялись, говорили и плакали. Я долго блуждала по лабиринту, пытаясь найти объяснение всему происходившему. Наконец я ушла так далеко от центра, что люди совсем перестали встречаться мне на пути. Тогда я остановилась и задумалась: может и хорошо, что нет никакого ответа? В своём отчаянном стремлении придать хоть какое-то значение каждому предмету, мы перестаём видеть что-либо, если оно, как нам кажется, не имеет смысла. Это касается и людей. Что-то внутри нас самих кричит: "Если мы бессмысленны, то нас всё равно, что нет!"
От мыслей меня отвлекли чьи-то сдавленные рыдания. Я огляделась: забившись под стол, словно маленький испуганный ребёнок, плакал седой старик. Заметив меня, он сделал усилие, чтобы прекратить рыдания и вылезти из-под стола.
– Что случилось? – спросила я, когда он с трудом выпрямился и ответил на моё вежливое приветствие.
– Чёрный ветер, – сказал старик дрожащим, словно насквозь проржавевшим голосом, – Забрал у меня мою Анну!
И он снова разрыдался. Я не стала расспрашивать дальше, но решила вернуться туда, где было больше людей, чтобы узнать у них что-нибудь о чёрном ветре.
– Он забирает людей, – ответил мне кто-то.
– И они уже больше никогда не возвращаются в библиотеку, – сказал другой.
– А этого никто не знает, – возразил третий, – Она же огромная!
– Куда и почему он их забирает? – спросила я.
Все разом умолкли, а потом хором, перебивая друг друга, начали высказывать предположения. Никто из них не знал наверняка ответа на мой вопрос. Я стала снова исследовать лабиринт, по пути расспрашивая людей о ветре. Но все, кого я встречала, знали о нём не больше, чем я.
Однажды мне довелось его увидеть. Чёрный, похожий на облако пыли, он накрыл прохожего. Человек закричал, начал махать руками и пытался бежать, но ветер поднял его в воздух и обратил в пыль. И умчался.
Я подумала, что могу быть следующей, и вдруг так испугалась, что захотелось сбежать, спрятаться. Но когда первый приступ паники прошёл, я решила искать ответы. Узнать всё о ветре – стало моей целью. Я читала книги, расставленные на полках, разговаривала с людьми, но со временем моих знаний становилось меньше. Я уже даже не была уверена в собственном существовании.
Я вернулась к началу, к центру библиотеки, где на самое видное место был водружён огромный серый камень; я совсем забыла о нём. Гладкий, словно тысячу лет провалявшийся на берегу моря, он отразил моё старое морщинистое лицо. "Не может быть!" – подумала я.
– Ты стара, – ответил мне кто-то.
Я огляделась: рядом никого не было, только недавно прибывшие бегали от стола к столу с интересом рассматривая предметы, расставленные на них. Я загляделась на их молодые красивые лица.
– Ты стара, – повторил голос, исходивший как будто от камня, – скоро я заберу тебя.
– Кто ты?
– Я – ветер. Я здесь главный; решаю, кого забирать, а кого оставить! Я распоряжаюсь тобой!
– Это ложь! – закричала я и побежала, и вдруг поняла, что лечу. Библиотека завертелась перед моими глазами, и всё заволокла тьма.
– Слышишь, за окном ветер качает деревья? – закончила свой рассказ прабабушка, – Он пришёл за мной.
– Это всего лишь сон, – сказала я и попыталась расправить скомканные простыни, – Ложитесь!
– Сон, – словно эхо повторила прабабушка и стала медленно забираться под одеяло, – сон…
Я уложила её спать и вернулась в свою постель. Не помню, о чём я подумала тогда, но чувство было такое, словно я песком утекаю сквозь пальцы вселенной и не могу на это повлиять. Я была заперта в бесконечной библиотеке, сама себе не хозяйка, чтобы искать ответ на вопрос, которого, может, и нет! Но я буду искать всё равно, пока смерть не успокоит меня…