Chirurgus mente prius et oculis agat, quam armata manu
Хирург прежде действует умом и глазами, а потом - скальпелем
Общий медицинский стаж семьи Рехачевых-Прокофьевых в Архангельске - 250 лет. Основал династию еще в 19 веке Илья Анисимович Прокофьев, он был земским врачом в Маймаксе. В 20-м веке Прокофьевы породнились с Рехачевыми: теща героя нашего рассказа Тамара Павловна была главврачом больницы №10 на Бревеннике, супруга Эмма Витальевна – преподавала в мединституте. Их сын стал спортивным врачом, а внучка Мария – представителем 6-го поколения этой знаменитой медицинской династии...
Виктор Павлович Рехачев в ноябре прошлого года, как он шутит: «на следующий день после дня рождения Ломоносова», отметил свое 85-летие. Оно совпало и с другими круглыми датами: 60 лет за операционным столом, 55 лет в 1-й городской больнице Архангельска. Хотя путь в медицину для уроженца Емецка был не простым. «Я начал работать с 10-ти лет: в 1941 году сел на лошадь и стал зарабатывать первые трудодни. Всю войну мы, дети, работали в колхозе – это был изнурительный физический труд: матери помогал, она на ферме дояркой работала, бывало, что ей и ночью не до сна было: требовалось картошку окучивать. Я боронил, потом сено метал, пахал, - вспоминал он. Как и все его сверстники, Витя и не знал, что ему насчитали немало трудодней за работу в военные годы. «Заслужил медаль «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» А позже, после войны, и другие награды получил. Знаете, какое сейчас к ним отношение? Я свои награды не надевал, но однажды по случаю Дня Победы был при них, и меня увидел один из наших профессоров. Он спросил: «Где вы столько взяли?» Я ответил: «Купил» - «Да?» - «Конечно. Сейчас же всё продается». Он, к сожалению, поверил», – рассказал однажды Виктор Павлович.
После семилетки Рехачев хотел стать юнгой, но не хватило возраста. Потом поступал в военное училище, но на медкомиссии ошибочно диагностировали порок сердца. Хотел стать судостроителем, археологом, увлекался театром, и даже занимался сценографией у Сергея Плотникова. «А когда учился в десятом классе – мама заболела, у нее начались тяжёлые сердечные приступы. Я увидел, как врач спасает её, и тут у меня возникла мысль идти в медицину. В 1949 году поступил в наш мединститут и вот уже 65 лет не мыслю себя без хирургии», - вспоминает Виктор Рехачев. Учителем, который пробудил у него желание стать хирургом еще на студенческой скамье, был профессор Георгий Орлов. «Георгий Андреевич – это реформатор, новатор в хирургии. Он всегда схватывал и развивал новые направления медицины, - рассказывает Виктор Павлович. - Человек это был эмоциональный, взрывной, мог и отругать. Но студенты его любили, понимали, что это выдающийся врач. Его лекции в мединституте были всегда яркими, неординарными, он любил вставлять в них события из истории, шутки...» Во время учёбы Рехачев выполнил свою первую научную работу, которая была опубликована в журнале «Новый хирургический архив» в Киеве. С отличием окончил Архангельский мединститут и после клинической ординатуры на кафедре общей хирургии с 1955 году работал в родном Емецке. «На селе врач – уважаемый человек, авторитет! К нему приходят со своими бедами, советуются. Многие молодые специалисты сегодня относятся к профессии врача с точки зрения выгоды. Куда выгодней пойти, где больше платят... Но я глубоко убежден, что врач, как и педагог – это подвижник, где-то бессребреник. В нашей профессии иначе нельзя. Первые операции я делал в Емецкой больнице при керосиновой лампе. Тогда я понял, что неотложная хирургия – это тот оселок, на котором оттачивается диагностическое и практическое мастерство хирурга», - говорит он.
Через три года, оставив добрую память и сохранив прочные связи с земляками, Виктор Павлович вернулся в альма-матер ассистентом на кафедру нормальной анатомии, а затем — факультетской хирургии. «Я учился у настоящего русского интеллигента – профессора Бориса Александровича Баркова. Это был человек, от которого никогда мы не слышали грубого слова, мягкий, деликатный, глубокий. Он всю жизнь посвятил изучению болезней прямой кишки и грыжи, был, что называется, узким специалистом. Зато в своем деле равных ему не было. От него я многое взял, в том числе и человеческого», - рассказывает Виктор Павлович. С 1958 года стал преподавать в АГМИ и одновременно оперировать в 1-й городской больнице. Талантливый хирург, он реализовал себя не только в операционной, но и как одаренный ученый и замечательный педагог. «Жена занялась научной работой, делала эксперименты с животными по онкологии. Я стал ей помогать и тоже увлёкся. Мы вместе буквально использовали не сотни, тысячи крыс и мышей, перевивая различные опухоли и изучая влияние опухолевого роста на организм. Статистику мы сделали в 1964 году во время проверки студенческой практики, используя логарифмическую линейку», – вспоминал он.
В 1968 году в медицинских вузах началось систематическое преподавание онкологии. Ректор АГМИ Николай Бычихин предложил Рехачеву съездить в Москву в онкоцентр на курсы к академику Блохину. Виктор Павлович успешно их окончил, познакомился с литературой по проблематике проведенных экспериментов и начал оформлять материал. Диссертацию одобрили и допустили к защите. Где её защищать? «В то время это тоже была проблема, в Москве очередь больше года. Поехал в Киев, там тоже самое, предложили Донецк или Винницу. Я выбрал Винницу потому, что там похоронен Пирогов, кроме того там был доцент, с которым я был на учёбе в Москве. Перед защитой я посетил усадьбу, музей и склеп, где находится забальзамированный отец русской хирургии. Получил благословение. Диссертацию приняли...», - рассказывает Виктор Рехачев. В 1974 году ему было присвоено ученое звание доцента, а через пять лет он возглавил кафедру факультетской хирургии АГПИ. Он руководил ей 4-е срока, и 20 лет был главным хирургом Архангельска, под его руководством выполнено более 200 работ по различным вопросам хирургии и медицины, издано 5 монографий. «Говорят, что кандидатскую надо писать в молодости, а докторскую не позже шестидесяти. Мне предлагали защитить докторскую диссертацию по совокупности работ. На Западе так и делается – там звание доцента и профессора присваивают по научным достижениям, также как и кандидатские и докторские степени. А у нас не все кандидаты и доктора наук – истинные. Написано, защищено – а никто этого «научного труда» не ощутил. Докторская диссертация, а в хирургии особенно, должна быть явлением. Так что решил - останусь уж кандидатом и доцентом. Не это главное...», - рассказывает Виктор Павлович.
Виктор Рехачев – великолепный рассказчик: мудрый, добрый, с чувством юмора. И блестящий лектор, умеющий увлечь студентов, сделать запоминающимися самые сложные медицинские вопросы: «Почему, например, Наполеон ставил ногу на барабан? У него были геморрой и трещина прямой кишки - отсюда и любимая поза, так ему было легче при боли. Когда о любопытных вещах слышат от меня студенты, что-то запоминают, что-то в них западает. Возможно, и книги будут читать, а не только специальную литературу, - шутит он. - Я не очень верю всевозможным целителям типа Малахова, говорящим, что можно выпить стакан мочи и вылечиться. Не бывает простых способов».
В его врачебной практике было множество случаев, по которым можно и нужно писать подлинную историю архангельской медицины и ее хирургической школы. «Я был учеником Орлова. Знал, что после операций, в частности на желудочно-кишечном тракте, он разрешал больным в первые дни по глоточку коньячку. Я этот опыт решил использовать, когда сделал операцию по опухоли пищевода и желудка. Разрешил по глоточку. Утром прихожу - у больного под кроватью стоит пол-литровая бутылка из-под коньяка. Я спрашиваю: «Кто это у меня выпил?» Он отвечает: «Я сам». Я поражаюсь. Он говорит: мол, вы сказали, что можно по глоточку, вот я потихоньку и уговорил бутылочку, и так хорошо - ничего не болит. Я страшно перепугался. Но, слава Богу, всё прошло гладко. Сейчас после операций используют питательные смеси, которые позволяют обходиться без коньяка или спирта...», - это только один из его рассказов.
А еще Виктор Павлович свободно цитирует поэтов, изучает историю архангельской медицины, помогает организовать Рубцовские чтения. «Очень горжусь тем, что я знал Степана Григорьевича Писахова. Познакомились мы с ним в 1949 году. Однажды в столовой облисполкома, где кормили недорогими обедами и куда пускали «обычных» людей, увидел странного старичка: длинные волосы, что тогда было очень нетипично, черный костюм, галстучек, шляпа на стуле. Он ел и кормил двух или трех кошек. А в другой раз он сел за мой стол. «Вы, - спрашивает, - молодой человек, студент?» - «Да». Мы познакомились. Он мне рассказал о своей дореволюционной паломнической поездке в Иерусалим. Для меня это было поразительно: «Иерусалим?!..» Мой дядя Михаил Васильевич Рехачев работал директором книжного издательства. Я рассказал ему о смешном знакомстве. Он меня просветил, кто такой Писахов. Дал мне его книжечки. Я их прочитал и влюбился в писаховские сказки. До сих пор я люблю Писахова, его творчество целительно для души. Некоторые сказки наизусть знаю».
По убеждению Виктора Павловича главное качество настоящего медика – это совесть. И он очень переживает, что это понятие перестают воспринимать всерьез. «Среди наших врачей много действительно ярких профессионалов, мастеров. А поборы, всякие подарки считаются нормальным явлением. Я никогда не беру подарков за свой труд, считаю это неэтичным. Как я, врач, могу принимать подношения за свою работу? И за консультации я тоже не беру ни денег, ни подарков. Мне вспоминается Чехов, который во времена эпидемии холеры отказывался от денег. Он просто выполнял свой врачебный долг. Наживаться на горе человека некрасиво».
«...Клянусь Гиппократом–врачом честно исполнять следующую присягу: ...В какой бы дом я ни вошёл, я войду для пользы больного. Чисто и непорочно я буду проводить свою жизнь и своё искусство...» - этой клятве, сочинённой 2300 лет назад греческим философом и целителем Виктор Павлович Рехачев остается верным шесть десятилетий.
«По большому счету, я ничего героического в жизни не совершил. Просто всегда скромно работал и сейчас работаю: лечил, учил и продолжаю это делать. Хотя, конечно, лучшая операция - это та, которая не сделана. Но тогда должна быть альтернатива, которая бы ее заменила. На самом деле любая операция должна быть не страшнее болезни. Она обязательно должна принести человеку облегчение!»