Прочитал я статью Л. Толстого “Что такое религия и в чем сущность ее?”, и она оставила у меня тяжелое впечатление: оказывается без религии нельзя жить по-человечески, и все и вся должно определяться религией!
“Ученые люди нашего времени решили, что религия не нужна, что наука заменит или уже заменила ее, а между тем, как прежде, так и теперь, без религии никогда не жило и не может жить ни одно человеческое общество, ни один разумный человек (я говорю, разумный человек потому, что неразумный человек, так же как и животное, может жить и без религии). А не может жить без религии разумный человек потому, что только религия дает разумному человеку необходимое ему руководство о том, что ему надо делать и что надо делать прежде и что после”, - пишет Лев Толстой.
Но история СССР показывает, что человеческое общество может жить и без религии, и вовсе не безбожие привело к краху так называемый “развитой социализм” и к развалу СССР.
“С одной стороны, гениальный художник, давший не только несравненные картины русской жизни, но и первоклассные произведения мировой литературы. С другой стороны — помещик, юродствующий во Христе… с одной стороны, самый трезвый реализм, срывание всех и всяческих масок; — с другой стороны, проповедь одной из самых гнусных вещей, какие только есть на свете, именно: религии, стремление поставить на место попов по казенной должности попов по нравственному убеждению, т. е. культивирование самой утонченной и потому особенно омерзительной поповщины”,- написал Ленин в своей статье “Лев Толстой, как зеркало русской революции”, и был прав.
А вообще, религия – это тот случай, когда ограниченные знания людей и страх перед силами природы, порождают веру в Бога. Сначала в таких примитивных формах, как язычество, а в дальнейшем, с развитием человечества, в виде различных учений о Боге, среди которых, три мировые религии – христианство, ислам и буддизм, которые становятся частью культуры разных народов, и передаются из поколения в поколение. И это могло бы продолжаться бесконечно, если бы не расширяющаяся практика людей и, как следствие, развитие науки и научного мировоззрения, опирающегося на знания, подтвержденные практикой, а не на религиозные учения, являющиеся плодом умствования древних людей, которые таким образом пытались объяснить и понять мир, в котором живут люди, и зачем они вообще живут (правда, есть большая разница между “объяснить” и “познать” что-либо).
Развитие производства и науки, которое невозможно остановить, приводило все к новым и новым научным открытиям, которые стали вступать в противоречие со Святым писанием, плодом умствования и фантазий людей, живших более двух тысяч лет назад. Церковь, конечно, пыталась остановить этот процесс, сжигая ученых вольнодумцев на кострах, но научное мировоззрение через просвещение все же постепенно стало вытеснять из голов людей религиозное мировоззрение и это привело к тому, что большинство людей стали верить в Бога лишь формально, или вообще стали убежденными атеистами. Этот прогресс очень хорошо прослеживается на фоне средних веков, времени, когда трудно было найти человека не верующего в Бога, и когда церковь имела очень большой вес и претендовала на то, чтобы управлять обществом. Теперь, все поменялось. Научно-технический прогресс и знания, полученные научным путем, постепенно вытесняют из голов людей религиозное мировоззрение, основанное на Святом писании, и являющееся искаженным фантастическим отражением реального мира в головах людей. Правда, в отдельных странах, в основном, где исповедуют ислам, время словно остановилось в средних веках, но и там происходят изменения.
Но, с другой стороны, каких бы успехов человечество ни достигло в познании мира, все равно остается еще огромная бесконечная часть непознанного мира – почва для фантазий о Боге. Там же, куда проникает познание - нет места для Бога. И попы это знают, и борются изо всех сил, пытаясь удержаться на плаву в новых изменяющихся условиях, и вынуждены прибегать к выпуску массы псевдонаучной литературы, подтверждающей истинность Святого писания, и к всевозможным ухищрениям, чтобы привлечь людей в церковь и обратить их на путь истинный, то есть в веру. И эта борьба ведется уже не столько за веру, сколько за само существование всей этой огромной армии священнослужителей, которые живут за счет верующих, и довольно неплохо, особенно верхушка церковной аристократии.
Дальше, в своей статье, Л. Толстой критикует науку, так как она, по его мнению, занимается совсем не тем, чем должна заниматься и предлагает простой рецепт спасения человечества:
“Во всех областях так называемой науки нашего времени — одна и та же черта, делающая праздными все усилия ума людей, направленные на исследования различных областей знания. Черта эта состоит в том, что все исследования науки нашего времени обходят существенный вопрос, на который требуется ответ, и исследуют побочные обстоятельства, исследование которых ни к чему не приводит и тем больше запутываются, чем дальше они продолжаются. Оно и не может быть иначе при науке, избирающей предметы исследования случайно, а не по требованиям религиозного мировоззрения, определяющего, что и зачем нужно изучать, что прежде и что после. Так, например, в модном теперь вопросе социологии или политической экономии, казалось бы, есть только один вопрос: зачем и почему одни люди ничего не делают, а другие на них работают? (Если есть другой вопрос, состоящий в том, зачем люди работают порознь, мешая друг другу, а не вместе, сообща, что было бы выгоднее, то этот вопрос включен в первый. Не будет неравенства, не будет и борьбы.) Казалось бы, есть только один этот вопрос, но наука и не думает ставить его и отвечать на него, а заводит свои рассуждения издалека и ведет их так, что ни в каком случае ее выводы не могут разрешить, ни содействовать разрешению основного вопроса. Начинаются рассуждения о том, что было и что есть, и это бывшее и существующее рассматривается, как нечто столь же неизменное, как течение светил небесных, и выдумываются отвлеченные понятия ценности, капитала, прибыли, процента, и является сложная, уже сто лет продолжающаяся игра ума людей, спорящих между собой. В сущности же вопрос разрешается очень легко и просто.
Разрешение его в том, что, так как все люди братья и равны между собой, то каждый должен поступать с другими, как он хочет, чтобы поступали с ним, и что поэтому всё дело в разрушении ложного религиозного закона и восстановлении истинного “.
Ленин в своей статье “Лев Толстой, как зеркало русской революции” написал: “Толстой смешон, как пророк, открывший новые рецепты спасения человечества”. И действительно, его рецепт спасения человечества: так как все люди братья и равны между собой, то каждый должен поступать с другими, как он хочет, чтобы поступали с ним - выглядит в высшей степени наивно, так как одно дело, когда человек, живущий при существующих условиях жизни, хочет чтобы так поступали с ним другие люди, и совсем другое, когда ему самому надо так поступать по отношению к другим людям. В первом случае он получает или, по крайней мере, не теряет то, что ему принадлежит, а во втором случае вынужден отдавать, отрывать от себя то, что ему принадлежит и не покушаться на чужое, и в этом заключается противоположность между частным и общим интересом, объективно существующая при существующих условиях жизни, и противоречие, которое содержится в этом рецепте спасения человечества, но которого не замечает Толстой.
И еще он пишет в своей статье: “…есть другой вопрос, состоящий в том, зачем люди работают порознь, мешая друг другу, а не вместе, сообща, что было бы выгоднее… не будет неравенства, не будет и борьбы”. То есть он не понимал, что определенному уровню развития производительных сил общества, присущи и определенные производственные отношения, и предлагал в начале 20 века вернуться к первобытнообщинному способу производства, где все трудятся вместе, сообща, равны между собой, и поэтому нет борьбы, то есть конкуренции между людьми. И с такими познаниями в области политэкономии, науки, которую он беспощадно критикует в своей статье, как и все другие науки, он предлагает свой простой рецепт спасения человечества: каждый должен поступать с другими, как он хочет, чтобы поступали с ним, - что выглядит просто смешно.
Хотя, конечно, встречаются люди, которые и при существующих условиях жизни, следуют принципу: каждый должен поступать с другими так, как он хочет, чтобы поступали с ним, - как например Л.Н. Толстой. Но такие случаи, когда человек отрывает от себя и отдает другому человеку принадлежащие ему блага или отказывается от них из моральных соображений, или затрачивает регулярно свое свободное время на оказание помощи другим людям, оказавшимся в бедственном положении, не могут стать нормой, так как это противно природе человека, живущего в условиях, когда материальные блага еще производятся с непосредственным участием человека и не достаются ему бесплатно и в неограниченных количествах. Поэтому даже Толстому было не так просто отказаться от тех благ, которые ему достались по наследству, и привилегий, которые ему полагались как помещику, и он только под конец жизни, наконец, настолько сильно возненавидел эти выгоды, которые считал аморальными, что все силы своей души употребил на освобождение себя от этих выгод и на проповедование истины, и ушел из Ясной Поляны со своим личным врачом Душаном, чтобы служить Богу, но простудился в холодном вагоне поезда и помер.