Слово «заброшенность» не оставляет нас. Бродил я по заброшенным деревням, даже искал золотые монеты в венцах полуразрушенных изб с чернеющими провалами окон. Печальные руины влекут нас. Проезжал я по бесконечным заброшенным полям, где растут рядами молодые березы вместо пшеницы. Бродил я и по дорожкам заброшенных пионерских лагерей в сосновых борах на берегах извилистых речушек. Заброшенную библиотеку видел я только раз. Не увидел бы своими глазами, не поверил, что такое может быть. Рукописи не горят. Книги горят хорошо и сжигают их со времен Александрии до наших времен. А если тысячи книг многие годы таятся под крышей в заброшенной библиотеке и никто их не читает, разве что Карлсон, не странно?!
Случайно от знакомых узнал я, что местный предприниматель решил избавиться от библиотечных книг в комнатах, которые он когда-то купил, сдать в макулатуру, и загорелся посмотреть, вдруг, что ценное осталось. Невольный хозяин заброшенной библиотеки охотно разрешил впустить меня с ребятами во владения. Грузный, представительный мужчина, тяжело дыша, провел нас на пятый этаж на маленькую площадку перед закрытой дверью. Дверь никак не желала открываться, и я почувствовал себя археологом перед найденной новой гробницей фараона. Может, дверь защищена проклятием и готова наказать кладоискателей, и грозят нам страшные болезни? Хозяин уже хотел посылать за рабочими, чтобы взломать замок, когда ключ неожиданно повернулся и мы вошли в первую библиотеку поселка, библиотеку строителей, треста, который лопнул.
Строители давно ничего не строили, забросили не только мастерки, но и книги. Зимний день был серенький, короткий, в грязные окна вливался тусклый свет и терялся среди стеллажей. Серая паутина покрывала и стеллажи, и оконные рамы, и столы, и особенно густо заплела темные углы. Запах в двух комнатках стоял совсем не библиотечный. В библиотеках живых и не заброшенных всегда светло и чисто, как у Хемингуэя в рассказе. Раздвигая серые пряди паутины, подошел я к стеллажам и понял, что проклятие нам не грозит. Кто-то из грабителей до нас уже побывал давно в библиотеке и ушел с трофеями. Зачем-то они взяли собрание сочинений Ленина, одинокий синий последний том лежал на пустой парадной полке. Наверное, украсило собрание кабинет важного чиновника! Пустовала и полка с альбомами художников. Может быть, здесь стояли шикарные издания в суперобложках по французской или итальянской живописи, а может альбомы наших русских художников? Кто знает? Остались альбомы с черно-белыми иллюстрациями. Но большинство книг стояло на полках плотными рядами и надписи указателей к ним звучали для меня как музыка. У нас было только двое детских санок и два мешка. Забрав ничтожно малую частицу ценностей, мы радостно потащили добычу в школу, решив обязательно вернуться. Мы чувствовали себя путешественниками во времени, вернувшимися на столетие назад, в революцию, когда интеллигенты, энтузиасты свозили на санях со всей России книги в городские библиотеки из разоренных заброшенных помещичьих усадеб.
Через неделю мы вернулись уже на автобусе с бригадой. Хорошо, что бывшие библиотекари нас не видели. Они бы нас прокляли, как варваров. Методика грабежа была старой. Грузили россыпью книги в мешки, спускали вниз, высыпали в автобус и шли за новой порцией. Спускаться было легче, даже с мешком на плече. Библиотека на пятом этаже! Без лифта! Создавали ее во времена, когда в поселке был всего один дом. Во всех других новых домах комнаты отдавали под квартиры. В школе выгрузка шла по той же технологии. Мешки, правда, волокли по скользкому полу коридоров, чтобы громоздить гигантскую пирамиду в одном из дальних классов. Тысячи полураскрытых книг манили к себе. Я не удержался, раскрыл одну из них и … прикоснулся к первой тайне. Книга была из библиотеки русской школы в Мукдене! На вклеенных квадратиках четко отпечатались иероглифы. Что там было написано? Как книга попала из Китая в наш поселок? Наверное, Ираклий Андроников не так волновался, увидев буквы - посвящение к стихотворению Лермонтова. Мы решили – тайну книги будем раскрывать!