Евгений Бриммерберг.
О различии между фотохроматическим искусством и фехцестерианским.
2018.
Поскольку основанием для искусства является не изобразительность, а проникновение в суть вещей еще не сотворенного мира, искусство, преследующее эту цель, разделяется на фотохроматическое и фехцестерианское. Фотохроматическое искусство является подготовительным, оно исследует мир в его экстремальном совершенстве, на границе перехода в следующий момент времени, в котором он еще не сотворен, но провидится в сотворенном. Поэтому он освобожден от вещей, отягощающих его смысл в своей вечной установленности, не позволяющей миру измениться. Остается только то, что предвидится, то есть чистая форма бытия, наполненная светом будущего свершения. Но эта форма опирается на очищенный от своего содержания сотворенный мир, поэтому, несмотря на всю свою новизну, она еще рудиментарна, отзывается на ассоциации прошлого. Поэтому так настойчиво ищет в ней ум загадочные аналогии с существующими предметами. В ней еще собраны замыслы, принадлежащие традиционному уму, и в этом ее достоинство, поскольку она не позволяет покинуть мрак истории в новом освещении восходящего будущего. В ней сохранены ценности, присущие воздвигнутым в прошлые века творениям. Так что фотохроматизм умещает в себе прошлое в виде неузнаваемых в настоящем ассоциаций, устремленных в будущее.
Искусство фехцестерианское достигает своего основания в себе. Оно является миротворением, которого нет в предшествующих веках, поскольку нет и предшествующих его возникновению веков. Это есть чистая сущность мира, обнаружившая себя в данный момент собой и не знающая никаких альтернатив своему существованию. Она с неизбежностью есть то, что она есть, замкнута в себе открытием своей бесконечности в вечном течении времени. Фехцестерианское искусство подлинно, поскольку, не являясь ничем, не может быть предметом изображения, то есть не может быть предметом самого себя. Оно и есть то, что оно есть в самом факте выраженности, исполненности своего существования. В том виде, в каком оно появляется, оно и есть. Так что его явление не может быть предметом изображения, поскольку оно есть существенная подлинность самого его наличия. В фехцестерианском искусстве нет чего-либо, чего нет, поэтому никакое действие в нем не может быть отрицательным: всякое изменение его есть творческий акт, порождающий время и являющийся источником существования. Фехцестерианское искусство прокладывает дорогу в будущее, само являясь этим будущим. Если фотохроматическое искусство обращено к миру, указывая собой на его наличие в высшем присущем ему качестве, то фехцестерианское искусство лишь оповещает о наличии заключенного в нем мира. Оно объемлет его, тогда как фотохроматическое искусство располагается поверх мира, отделяя его светлую сущность от непроницаемого мрака ничто и располагая ее во времени как видимость вечного творения в мировом совершенстве. Так что фотохроматизму еще противостоит невовлеченность в него ничто. В фехцестерианстве же ничто становится сущностью мира, основополагающим началом, порождающим свет бытия существом.