Илья Ходаков
Илл. Ильи Ходакова
Зайдя в помещение, мы начали осмотр; увы, ничего напоминающего улики не нашли. Я лишь заметил то, что не заметил раньше: подушка была не просто разорвана. На ней виднелись явные следы когтей. Длинных острых звериных когтей, какого-то дикого животного.
– Эх… – вздохнул папа, – Зря сюда вернулись.
Мы собрались было уходить, как вдруг отблеск пылающего в камине огня, резко угас. Заскрипев подошвами, я пододвинулся к папе, держащему в руке подсвечник. И тут во тьме загорелись два маленьких красных светлячка.
– Кто там? – не надеясь на ответ прошептал я.
Ответом мне послужил жуткий, переходящий в визг сиплый хохот…
– ААААААА!!!
Когтистые лапы, пятнистая шерсть, клыкастая пасть, приплюснутая морда, кошачьи уши…
– ААААААА!!!
Протяжное карканье, дряхлые перья, желтые глаза с узкими зрачками, огромные крылья…
«Что происходит? Что за рыжий кокон на полу? Где отец ?– секунду назад был рядом, и вдруг исчез! Почему подсвечник с погасшими свечами валяется на полу? И почему надо мной летает какой-то стервятник?» – метались у меня в голове мысли. И вдруг из кокона вылезла кричащая папина голова. Кокон повернулся набок, и я увидел, что не кокон это вовсе, а не что иное как шкура гиены! Шкура-ковер покатилась обратно, в темную комнату. Я хотел было кинутся за ней, но меня остановил стервятник – вернее гриф, парящий в воздухе.
Стоп.
Гриф.
Здесь.
В России.
В лесу.
В закопанном доме.
ДА КАК ТАКОЕ ВОЗМОЖНО?!
Погодите. Давайте разберемся. ХХI век все-таки! Всему есть логическое объяснение. Но этому объяснения быть не может! Надо действовать, надо что то предпринимать. Мои глаза пробежались по комнате и остановились на полу возле столика. Все в комнате, весь пол был покрыт толстым слоем пыли. Все, кроме наших с папой следов и какого-то пятна возле столика. И тут меня озарило: это не просто гриф! Это чучело грифа!.. Но лучше от этого не стало. Надо отсюда выбираться. Я схватил с железной кровати подушку, прикрыл ею голову и, пригнувшись, кинулся вперед. Гриф с сиплым криком спикировал. Я успел проскользнуть под лапами птицы (прихватив с пола подсвечник – «это нам пригодится», мелькнула у меня в голове мысль) и отпустил подушку, едва не ударившись о подставку чучела. Острые когти вонзились в старую наволочку, и гнилые, пропахшие затхлой сыростью перья с пухом, разлетелись по комнате.
Я летел вперед по темноте и не разбирал дороги. Наконец, мои ноги наткнулись на нечто, лежащее на полу. Кокон! Я посветил на него свечой, и в дрожащем, вот-вот готовом погаснуть, пламени, увидел как шкура, извиваясь, словно змея, повернулась ко мне пятнистой мордой и из клыкастой пасти вырвался мерзкий смех – меня аж от него холодный пот прошиб, а майка на спине стала мокрой. Тут, вдобавок ко всему, надо мной раздалось дряхлое карканье, больше похожее, впрочем, на сумасшедшие вопли. Мои ноздри ощутили запах, напомнивший смесь затхлой и залежавшейся пыли и перьев. Нечто подобное мне довелось ощутить в нашем деревенском полуразрушенном храме, уже много лет как облюбованном голубями. Я инстинктивно вдавил голову в плечи. И вовремя, ибо почувствовал сильный удар по голове чуть выше затылка. Я бросился на пол, закрыв голову руками, набрал полный рот пыли и стремительно откатился, громко чихнув и закашлявшись. Гриф потерял прицел, поэтому долбанул клювом в пол и кажется, пробил одну из каменных плит. Я вскочил на ноги и схватил со стола глиняный кувшин, запустив им в хищника, и кувшин раскололся прям на его голове. Гриф поднял голову и уставился на меня желтым глазом. Не мешкая, я второпях оглядел комнату. Мой взгляд упал на стену, на которой висела картина. Все начало расплываться передо мной. Мужчина с изображения ухмыльнулся и подмигнул…
10 – 17 февраля. 2018 год. Чкаловский