Я жил лишь искусством и только им, не принимая в свою жизнь ничего кроме - не впуская или боясь впустить. За время своего абсолютно пустого и безрадостного существования я так и не сумел найти ничего такого, что заставило бы моё сердце разбиться о рёбра, окрасив их в ярко-алый. Всё, что я находил и ошибочно принимал за конечную цель, распадалось в моих руках с мерзостным треском. Прекрасные маски спадали с лиц, превращаясь в отвратительные осколки некачественных, не поддающихся идентификации, материалов. Каждый живой, с которым я имел неосторожность связаться, рано или поздно обнажал либо стальные когти, либо липкие маслянистые пятна на собственной, доселе безупречной, репутации - не знаю, что было хуже.
Если честно, я почти отчаялся. Хотите верьте, хотите нет, но искусство, как высшая форма, умирало в моих глазах с бешеной скоростью. Именно тогда, грациозно балансируя на грани психоза, я случайно, от слова почти, впервые услышал о ней.
Её принимали и почитали во всех слоях и сферах общества. О ней ходило множество различных сплетен и слухов, но голос обсуждающих замирал и понижался каждый раз, когда кто-то упоминал о ней. Говорили, впрочем, разное. Кто-то утверждал, что соблазняет и порабощает, кто-то настаивал - испепеляет взглядом, не меньше, иные же наперебой кричали о невообразимом её таланте во всяческих видах искусства, о беспредельной хрупкости и недосягаемой красоте. Единственное, чего мне всегда хотелось, это увидеть её воочию. Охватить всю глубину её личности одним, пускай и коротким, взглядом.
И вот, свет мерцает, мир перестает существовать, я стою перед ней. Остаётся последний шаг в Бездну. Будет ли он роковым или останется слабой темой для скучной прозы?
Разочарование - главный страх, и как от него не беги, рано или поздно он настигнет тебя на дне бокала дорогого вина, на последней странице широко разрекламированной книги, на самой высокой полке пыльной кладовой.
Я стоял и не решался поднять взгляд. Увидеть то, о чём слышал самое разное и интригующее, бесконечно вдохновляющее и подогревающее живой интерес. Так я простоял два с половиной часа, тупо пялясь себе под ноги. И когда я поднял глаза, это хрупкое, дрожащее создание, с самым наивным видом, пыталось предпринять нелепую попытку меня поприветствовать.
- Ну привет тебе.