Она покоилась в пространстве,
Не разбиваясь на спектра.
Она дышала, не мечтая,
Ведь манас появился опосля.
Он был лишь разумом незамутненным,
Смотрел на облако ее вдали.
И молча ждал, когда за горизонтом
Появиться связующая нить.
Но нить была нанизана всегда рядами,
Те струны, на чем держится всея.
И даже он и она не знали,
Что эти струны - суть бытия.
Все что вокруг, лишь пыль,
Притягиваемая ветром,
И уносимая когда придет ее черед.
Но вот пылинки собрались в узор
И появилась вдруг надежда,
Что разум голос обретет.
Хотя то был еще не голос,
То был лишь манас - способность понимать.
А здесь мы видим в спектре отдаленном.
Как он и она встречаются опять.
Она дышала в матерях младенцев,
В отцовской заботе и тепле.
Ее сестра пошла гулять по свету,
Воркуя в половинках на земле.
Наука где-то подсчитала,
Количество пылинок тех,
Но так мазаику и не собрала,
На чем покоятся они во мге.
Пылинки расплываются в пространстве,
И вроде бы как сами по себе.
Ведь нет у глаза виденья той части мирозданья,
Где нити сотканы во мгле.
И мгла все поглащает лишь,
Когда надежда рухнет,
Когда пылинки не сложаться в узор.
И будет вновь он на нее смотреть в надежде,
Но это будет очень далеко.