Что должно было произойти дальше, Людмила знала по секундам, согласно тщательно написанному сценарию, просчитанному на сверхмощном компьютере, и оформленному в виде инструкции на нескольких листах. Только не ведал анонимный сценарист, что никакая инструкция не ограждает никого от случайностей.
Людмила стояла возле озера и пыталась успокоить дыхание. Достала ёжика, и бросила обратно в котомку - шалости закончилась. Единственное на что способна эта китайская игрушка - экстренно доставить тебя домой. А отправляться домой время ещё не настало. Теперь она должна действовать строго по инструкции. Достала оригинальный ключ чем-то напоминающий телевизионный пульт и набрала на клавишах команду готовности на перемещение. Пульт замигал, проверяя разрешение туннеля и готовность портала. Спустя минуту загорелись два зеленых индикатора, подтверждающие готовность. Не раздеваясь, Людмила зашла в озеро. Вода обдала ледяным холодом, сковывая мышцы. Теперь доплыть до середины озера стоило больших усилий.
Только ключ исправно работал, несмотря на мороз. Девушка набрала в легкие воздуха и нажала на красную клавишу в центре пульта. Ну, вот и все: снизу поднялся светящийся круг, и Людмилу засосала гигантская воронка. Падающим потоком её прижало к решетке, и тут же камера начала заполняться воздухом. Людмила отдышалась внутри капсулы, ее обдало приятным теплым потоком, но ненадолго, через пару минут капсулу тряхнуло и её снова выплюнуло в холодную воду.
В густой темноте новое озеро показалось просто гигантским. Бывшая курсантка вспомнила наставления инструктора, что при температуре в 10 градусов человек может сопротивляться только считанные минуты, а менее чем через полчаса наступает смерть от переохлаждения. Теперь для Людмилы эти слова не звучали так абстрактно. Сейчас она могла рассчитывать только на свои силы и на методику тибетских монахов. Но это была только теория, а на практике...
Конечно, у неё всегда оставался запасной вариант, стоило ей набрать "экстренный возврат", и через минуту-другую она бы уже сидела в кресле, пила горячий кофе, а группа дежурных санитаров растирала бы ей ноги спиртом... Что ей мешало? - Ничего, кроме идиотского воспитания на героизме предыдущих поколений, ошибки которых ей сейчас выпало исправлять. Людмила не помнила кто сказал: "Несчастна та страна, которой требуются герои",- но сейчас была с ним полностью согласна.
Девушка сориентировалась по звездам и поплыла к берегу. Чтобы как-то бороться с окоченением она представляла себя в горячем бассейне, как учил её инструктор, и сначала это помогало. Но холод все сильнее сковывал не только мышцы, но и сознание, и все труднее было сосредоточиться и представлять невозможное. Холод не в состоянии справиться с человеком физически, медленно и неуклонно парализовал волю. И наступил момент, когда Людмила поняла, что больше не способна сопротивляться. Ей не хотелось сопротивляться... Руки безвольно опустились и ноги стали тянуть ее вниз... Она только успела подумать, что как же глупо было бы утонуть молодой в какой-то луже...
Но онемевшие ступни почувствовали под собой скользкую противную и вязкую, но опору. Девушка встала на илистое дно - это спасение, это еще не конец...
Она скользила и падала пытаясь выбраться на глинистый берег, вгрызалась в каменистый грунт, ломая ногти и обдирая колени. Но здесь холод казался еще страшнее, словно её забросило на Северный полюс. Она скинула с себя перемазанное глиной платье, пыталась выжать воду, но сырая одежда только усиливала охлаждение. Теория оказалась только теорией, а на деле она почувствовала громадную пропасть в обучении между ней и теми же тибетскими монахами, которые способны сушить на себе одежду в 20-ти градусный мороз.
Людмила скинула с себя все. В прибрежной канаве нашла заросли крапивы. Может, крапива и жгла, но окоченевшее тело этого не чувствовало. Она стала с остервенением рвать длинные стебли и хлестать себя жгучими листьями. Сколько это продолжалось: минуту, пять, вечность, но постепенно чувствительность стала возвращаться. Тело уже жгло невыносимой болью, но она была этому только рада - кровь вновь циркулировала в её теле. Скорее всего, это было ненадолго, но сейчас она могла двигаться. Людмила вернулась к одежде, порылась в котомке и нашла фонарик. Мощный луч осветил лес, дорога должна проходить где-то рядом. Людмила сверила направление и пошла через заросли, обдираясь о ветки и ступая по острым сучьям.
Дорога оказалась действительно рядом, но останавливаться на ней в её положении не следовало, мороз все крепчал, и можно было вмиг замерзнуть. Людмила быстрым шагом направилась в сторону центральной усадьбы.
Она шла, трясясь от холода и крапивного зуда, и только одну единственную мысль держала в голове, боясь ее потерять - надо идти, идти пока не встретит огни. Сколько она так прошла? Время и расстояние перестали для нее существовать, единственное, что она осознала - два огонька, которые замигали среди немых стволов и завывающий шум мотора. Это была единственная машина на всю округу - старенький деревянный АМО, который почти всю свою жизнь простоял возле конторы центральной усадьбы.
Грузовичок надрывно ревел, тусклые фары едва освещали дорогу перед капотом. Шофер, принявший для сугреву изрядную долю самогона, с трудом различал дорогу. Только на подсознании он вдавил педаль тормоза, когда свет фар выхватили из темноты нагую женскую фигуру. Грузовик резко затормозил, из кузова раздался грохот, сопровождаемый отборным матом.
- Свят, свят, свят, - перекрестился шофер, - да ведь это ж ведьма. Зрелище, которое предстало перед людьми в автомобиле действительно было не для слабонервных. Слипшиеся, в глине, растрепанные волосы полностью скрывали лицо, мокрая кожа покрытая волдырями, многочисленными порезами и налипшей грязью напоминала скорее шкуру жабы, чем кожу человека.
Водитель уже потянулся к ручке двери.
- Куда? Стоять! - заорал Лихтер.
Он вылез из грузовика и потянулся к кобуре маузера, и в следующий момент мощный луч света ослепил его.
Шофер, воспользовавшись ситуацией, выскочил из кабины и уже скрылся в придорожных кустах.
- Стоять! Стрелять буду! - орал комиссар, и дважды выстрелил в воздух, но
треск сучьев под сапогами водителя слышался уже далеко в глубине леса.
Лихтер остался один, он направил пистолет на луч, но руки его дрожали, не давая возможности прицелиться.
- Вот тебе, вот тебе... - брызгая слюной, кричал комиссар, вжавшись в капот и беспорядочно паля по световому лучу. Наконец выстрелы смолкли и в наступившей тишине послышались только холостые звуки бойка.
Ведьма подошла и выхватила маузер за горячий ствол из трясущихся рук.
В следующее мгновенье Лихтер почувствовал удар по голове, теплая струйка стекла по его щеке, тело обмякло и сползло на землю.
Ведьма обошла машину и заглянула в кузов. Два бойца в форме НКВД, отбросив свои трехлинейки, неистово молились стоя на коленях. Похоже, что винтовки у них без патронов, и взяли бойцов только для острастки.
- А ну, вылазь! - в голосе было столько злости, что Людмила с трудом узнала свой голос.
Бойцы вылезли, не переставая молится, а, увидев перед собой ведьму в полной наготе, впали в ступор и рухнули на колени.
Ведьма отобрала винтовки, сняла с антабок ремни и бросила их солдатам:
- Если хотите жить, вяжите комиссара и закиньте в кабину...
Пока солдаты связывали Лихтера, Людмила держала их в луче своего фонарика. Её знобило. Возле капота было теплее от разогретого мотора, но девушка не могла себя ничем выдать. Если они заметят, что ей также холодно и страшно тогда все ее чары рассеются, и она уже не сможет ими управлять.
Пока солдаты затаскивали тело комиссара в кабину, Людмила подобрала винтовки и забросила их в кузов.
- А теперь бегом по домам, - крикнула вставшим перед ней навытяжку солдатам.
Солдаты дернулись, но остались стоять:
- Сударыня, вернули бы нам винтовки… Без винтовок нам ни как нельзя… Без них нам трибунал…
- Туда вам и дорога, - отрезала Людмила и захлопнула дверцу.
"Ну, вот и все…" Людмила по привычке потянулась было через плечо к ремню безопасности, "Боже, что со мной происходит?…"
Шел предрассветный час, петухи уже пропели утреннюю побудку; начинался новый трудовой день и крестьяне разбредались по своим делам. Кто-то спешил на работу, кто-то еще во дворах хлопотал по хозяйству, когда на центральной улице появился грузовик. Он несся, не разбирая дороги, поднимая клубы дорожной пыли. Люди шарахались, прижимаясь к заборам, а это чудо инженерной мысли, трясясь на вспученных грыжами шинах из отечественного каучука и громыхая оторванными дверцами кабины и шторками капота, вопреки всякому здравому смыслу несся по деревенской дороге. Грузовик резко повернул в проулок и, не сбавляя скорости, исчез в собственной пыли по дороге к Лесному озеру...
Что это было - никто ничего не понял. Кто-то говорил, что видел в машине окровавленного мертвеца, кто-то уверял, что за рулем сидела голая девушка, но в эти небылицы мало кто верил. Только вот грузовик тот возле озера не нашли - как в воду канул.
В тот же день пропали и председатель со всей семьей, и учительница, и даже комиссар Лихтер. Никто их с тех пор никогда не видел.
Приезжала большая комиссия из центра, всех тюрьмой стращали, да расспрашивали, что да как. Озеро не раз все баграми прочесывали, да только и до дна-то достать не смогли. Через неделю выловили в лесу всего ободранного и вышедшего из ума шофера грузовика, пытались его допросить, а он только про какую-то ведьму все говорил, ничего связанного. Так его связали и увезли на центральную усадьбу, но только и там о нем никто ничего не слышал.
А весной нового председателя прислали и учителя - солидного мужчину... Только вот комиссара больше в деревне не было, да и дорога на Лесное озеро вскоре бурьяном поросла, никто с той поры туда не ходил...
Май 1966 года".
Продолжение http://www.proza.ru/2018/03/14/1601