Разведка ирокезских племен в период военных действий, как видно из вышеизложенного, вела достаточно активную работу в тылу противника, используя заброску в тыл рейдовых групп, в целях захвата пленников. В этой связи ирокезы профилировали такой способ разведки как разведывательный поиск, который заключался в скрытном подходе разведывательного отряда к объекту противника, будь то отдельная ферма колониста, военный форт или торговый пост, с целью внезапного нападения на него, захвата пленников или иной добычи. Нападение индейцы осуществляли в виде налетов и засад.
Опыт локальных индейских войн на Северо-востоке США в колониальную эпоху, а также вооруженные конфликты с участием, как ирокезских племен, так и в целом других племен Вудлэнда, указывает на то, что индейцы этого культурно-исторического ареала обитания в ходе разведывательно-поисковой деятельности не ставили перед собой задачу уничтожения противника как такового. В большинстве случаев целью уничтожения индейцев был конкретный объект противника (поселок, ферма, форт, торговый пост), или точнее сказать, индейцы старались нанести максимальный вред объекту противника.
Комплекс разведывательных действий ирокезов в ходе поиска заключался, как правило, в исследовании местности в определенном районе в целях обнаружения противника или его объектов, а также их уничтожение.
Возможно, я, оперируя термином «разведывательный поиск» не совсем точно, отражая суть выполняемых разведчиками ирокезов действий, поскольку разведывательные практики ирокезских племен не всегда имели поисковой характер, а обнаруженный посредством поиска противник уничтожался не только путем нападения из засад. Более характерным термином для ирокезов (и не только для них), отражающим суть их разведывательно-боевых действий является термин «рейд».
Рейд – обширное понятие и больше всего соответствует как военной, так и разведывательной доктрине большинства индейских племен Северной Америки.
Суть рейдов, проводимых ирокезами заключались в ведении разведки на территории противника путем скрытного осмотра местности в каком-либо районе или на маршруте движения в целях выявления позиций противника, а также сбора информации о нем.
Мартин Ветцель подчеркивал: «Рейды индейцев больше преследовали целью продемонстрировать поселенцам и армии способность краснокожих беспрепятственно скрытно проникать в любую точку к востоку от Аллеган (горы в системе Аппалачей – И.К.). Индейцы, всякий раз, когда проводили серию разведывательных рейдов, показывали нам, кто в этой стране хозяин».
Разумеется, основными способами ведения разведки при проведении рейда у ирокезов являлись поиск и наблюдение, а основными способами уничтожения противника или его объектов, являлись засада и налет, второстепенными – диверсия (поджоги) и вредительство (уничтожения имущества, например массовый убой скота и т.п.).
Как указывалось выше, разведывательный отряд ирокезов, выступавший в рейд, подразделялся на рейдовые группы. Рейд всегда тщательно планировался вождями или военными лидерами. Рейд у ирокезов имел ярко выраженные цели. «Они не под каким предлогом не соберут в отряд разведчиков и не выступят, если не будут четко представлять себе, зачем им это надо, и какие выгоды они с этого рейда поимеют», – отмечал Ветцель.
Прежде, чем принять решение о направлении резведотряда в тыл противника, вожди и военные лидеры ирокезских племен собирали и анализировали всю доступную для них информацию о характере потенциального противника. Большую помощь в сборе этой информации оказывали шпионы-одиночки, а также различного рода агентура, работавшая на поприще шпионажа.
Шпионы ирокезов (о них мы поговорим чуть ниже) добывали информацию:
– о составе сил и средств противника, который мог появиться на маршруте переброски разведотряда или в районе его предстоящего действия;
– о возможностях противника, его силовом вооружении, системе охраны объекта (форт или военно-полевой лагерь);
– о связи противника с дружественными ирокезам племенами, а также их врагами из числа племен проживавших в районе ведения поиска;
– о маршрутах передвижения противника и проводниках-индейцах в его рядах.
При подготовке рейда ирокезы давали оценку и своим силам, например, рассчитывали возможности отряда по уничтожению сил противника, отбирали воинов в боевом отношении наиболее опытных (требовалось добровольное согласие каждого воина), готовили вооружение, определяли сроки рейда.
Продолжительность рейда в тылу противника определялась по нескольким критериям, например, исходя из возможностей противника, (насколько он силен), времени года, погодных условий, запасов воды в районе проведения разведывательного поиска, наличия возможностей для полноценного отдыха и, если потребуется восстановления сил, запасов продовольствия.
Если отряд планировал вести рейд автономно, то в зимних условиях, сроки проведения рейда составляли от двух до трех суток, в летних – от пяти и более, но не более десяти суток.
Если индейцы на этапе подготовки предполагали, что рейд может затянуться, тогда предусматривали возможности пополнения запасов из различных источников, прежде всего продуктов питания. Как правило, такими источниками являлись фермы поселенцев, которые индейцы планировали ограбить по пути движения отряда, запасы в тайниках, а также охота и рыбалка.
Огромное внимание ирокезы при подготовке рейда уделили приемам взаимодействия между членами отряда. «Перед походом в тыл противника индейцы определяли с десяток сигналов, которые обуславливались подавать друг другу, и которые были известны только разведчикам данного отряда и никому более», – указывал капитан Хэммет.
Общераспространенным видом сигнала у племен населявших Северо-востока США являлись жесты руками.
Например, поднятая предводителям разведывательного отряда вверх на уровне головы и согнутая в локте правая или левая рука у многих племен означал «Внимание». У ирокезов – «Стой». Этот же жест у таких племен как тускарора, шауни, делавэры, минго, эри и другие означал «Тебя понял». Если рука из положения сигналов «Стой», «Внимание» у ирокезов опускалась вниз, то у тускарора это означало «Стой». Сигнал «Вперед» означал взмах рукой предводителя отряда в направлении предполагаемого движения. Если индейцы замечали противника, то разведчик, поворачивался в его сторону лицом и указывал на него вытянутой рукой или оружием. Перед боем если столкновения было не избежать, разведчик, обнаруживший противника, становился лицом в его сторону и вытягивал руки по сторонам.
«Если разведчики тускарора не обнаруживали ничего подозрительного, они подавали группе условный сигнал «Путь свободен», а пара дозорных снова двигалась от одного намеченного пункта к другому. Вслед за ними на удалении друг от друга все остальные тоже следовали от укрытия к укрытию. Разведчики продолжали вести наблюдение вправо, влево и в тыл. Идущий позади ядра группы молодой индеец веткой заметал следы, если приходилось двигаться по снегу», – вспоминал капитан Хэммет.
Всякий рейд разведывательного отряда ирокезов предполагал какие-то активные действия при передвижении. Особое внимание скрытности передвижения ирокезы уделяли в то время когда выступали на территорию противника. Продвижение осуществлялось в пешем, конном, и водном порядке, в большинстве случаев комбинированно.
По рекам и озерам индейцы передвигались на каноэ, если лодок не было, то переправу через реки осуществляли на плотах, на которых в основном разведчики переправляли амуницию и оружие, а сами добирались до противоположного берега вплавь. Переправившись через реку, рейдовая группа тщательно маскировала плот и использовала его потом на обратном пути.
Если движение осуществлялось по воде, то ирокезы, по словам майора Роджерса в целях маскировки выступали всегда ночью. «В цепочке лодок они держали связь между собой, как правило, через одну, чтобы ночью не потеряться. В каждой лодке один человек следил за берегом, высматривая проблески костра и прислушиваясь к звукам», – отмечал Роджерс.
При передвижении по местности форма пешего порядка избиралась в зависимости численности отряда, целей рейда, рельефа местности, времени года и суток.
Индейцы никогда не переходили реку обычным бродом, потому что за таким местами всегда следил противник. Также, обходя озера, они никогда не шли близко к берегу, чтобы в случае внезапного столкновения с врагом, не дать тому прижать себя к воде.
На узких тропах, проходивших вдоль скальных отвесов, индейцы продвигались колонной по одному или на крайний случай «змейкой»
(по два), но так, чтобы пара не шла параллельно друг другу, один должен идти немного впереди второго. Все это делалось из соображений безопасности для того, чтобы разведчики, если отряд будет обнаружен противником, не были сражены одной пулей.
Помимо данного варианта передвижения, ирокезы использовали вариант, который в литературе освещающей тактику индейских войн описан как «трилистник» или «треугольник».
Впереди отряда шли разведчики-наблюдатели или так называемые дозорные, в центре основная группы и предводитель и чуть позади слева – левый дозор из числа разведчиков и справа – правый дозор. Правый и левый дозор по отношении к центру отряда образовывали «треугольник», конус которого составляла группа дозора, шедшая впереди отряда. Иногда движение осуществлялось наоборот – тыльной стороной «треугольника» вперед, при этом правый и левый дозоры шли впереди центральной группы, а конус треугольника образовывал тыльный дозор.
Так же, как свидетельствовал капитан Хэммет, долгое время выполнявший задания командования в составе отряда разведчиков из племени тускарора, в тылу противника индейские рейдеры передвигались «кольцом». «Если индейцы чувствовали, что окружены невидимым противником, и боя не избежать, то все выстраивались в круг и продолжали движение», – указывал Хэммет. Разведчики-наблюдатели в данном варианте движения занимали места по окружности с трех сторон – впереди круга, с правой его стороны и с тыла. По левую сторону «кольца» становились основные силы отряда.
В лесной (горнолесной) местности дистанция между разведчиками, по словам Хэммета, составляла 4-8 метров, при движении в дневное время суток – 3-6 метров, Если приходилось идти ночью, до 10-12 метров на открытой местности. По мягкому грунту разведывательный отряд индейцев всегда шел след в след.
В ходе разведывательного поиска, при осмотре местности, индейцы выстраивались в линию. Движение в линию, как правило, осуществлялось всей группой одновременно, но бывали и исключения, когда поиск осуществляла часть группы индейцев, в то время как остальные должны были обеспечивать прикрытие. Разведчики тускарора практиковали последовательное перемещение отдельных пар разведчиков, используя принцип коротких перебежек с постоянным выравниванием линии.
При прочесывании местности индейские разведчики-наблюдатели или дозорные, использовали различные варианты перемещения.
– в колонну по одному – при построении в затылок друг другу с соблюдением дистанции;
– «заячьим следом» – вариант расположения разведчиков по точкам, напоминающим след зайца;
– «ромбом» – по точкам, которые, если мысленно их соединить, то получиться ромб;
– в линию – параллельно фронту;
– «клином» – два разведчика впереди близко друг к другу и два позади них на более дальней дистанции между собой.
Если противник превосходил поисковой отряд ирокезов, то последние, нарвавшись на вражескую засаду, старались не ввязываться в затяжной ближний бой, и как указывалось выше, стремились отойти как можно быстрее к рубежам.
Мартин Ветцель отмечал, что разведчики каюга никогда не вступали в бой застигнутыми врасплох, потому как понимали, что этот бой лишит их преимущества. Каюга, мохоки, сенека, могавки, если нарывались на превосходящего противника, сразу же пытались оторваться от него. «Сначала индейцы как бы старались подавить противника шквальным ружейным огнем, чтобы выйти из-под его выстрелом. Таким образом, они заставляли противника укрыться и тем самым ослабить прицельный огонь с его стороны», – рассказывал Ветцель.
Отступали ирокезы скачками от одной оборонительной позиции к другой, от укрытия к укрытию, не допуская вклинивания в их боевой порядок противника. «При отходе индейские разведчики начинали хитрить, – указывал Ветцель, – чтобы ввести противника в заблуждение. Для этого они постоянно меняли направление движения, отходили не все сразу, а отдельными группами, парами или вообще поодиночке, создавая впечатление, что в их рядах, мол, царит «паника».
В случаях, когда противник начинал внезапный огонь, по свидетельству капитана Хэммета, разведчики тускарора сразу же припадали к земле или приседали, потом приподнимались и стреляли сами. «Индейцы в бой не ввязывались, наоборот укрепив фланги, приступали к организации прикрытия отступающих, – указывал Хэммет. – При отступлении они стреляли и отходили поочередно, вынуждая врага вести постоянный огонь.
По свидетельству майора Роджерса, внезапно застигнутые индейские разведчики, да еще и в неудобном для них месте, весьма часто просто беспорядочно рассеивались на местности и отступали. «Отступив, они собирались в подготовленном месте, разворачивались и ожидали пока враг подойдет поближе, чтобы открыть по нему прицельный огонь или пойти в рукопашную с топорами. За ними следовали фланги, и, таким образом, контратакуя, они обращали врага в бегство», – отмечал Роджерс.
Одним из способов ведения разведки в полевых условиях, а также поражения противника у племен Вудлэнда, можно назвать засаду.
Засаду индейцы проводили, как правило, скрытно на путях передвижения противника, внезапно нападали на него, уничтожали или захватывали пленников. Разведка ирокезов использовала два варианта засады, условно обозначим их как засаду, «заранее подготовленную» и засаду, которая проводилась «сходу». Особенностью последнего варианта засады являлось предельно ограниченное время, которое использовали индейцы для достижения целей.
Наиболее благоприятные места для проведения засады, исходя из наблюдений Ветцеля, Роджерса, Хэммета, Брэйди, Кларка и других рейнджеров, индейцы Вудлэнда выбирали на горных тропах, проходящих по ущельям, перевалам, склонам и рекам.
Например, в условиях горной местности индейцы сенека устраивали засады на входе и выходе ущелья или седловины.
Тускарора предпочитали места переправ через реки (броды, мосты), у плотин и дамб. «Устраивая засаду у реки или озера, тускарора готовили группу на другом берегу, поскольку после нападения они рассчитывали опрокинуть врага в воду, после чего речной поток выносил его прямо в ловушку на другом берегу, где поджидала та группа», – рассказывал капитан Хэммет.
Могавки успешно действовали из засад, оборудованных в местах поворота тропы, на узких тропах в лесу, просеках.
Шауни для организации подвижных засад использовали параллельно расположенные на небольшом расстоянии друг от друга дороги.
Делавэры и гуроны, предпочитали нападать из засад на узких тропах примыкающих к тупикам. Такие места считались весьма удобными для заманивания в ловушку колонны противника, которая направлялась индейским разведчиками прямо в тупик при помощи ложных дорожных указателей из предметов на местности.
Обычно, как указывалось выше, в организации засады индейцами задействовалось от двух до трех человек, но только в тех случаях, когда требовалось захватить одного пленника.
Если разведчикам необходимо было уничтожить противника или приостановить ее движение, то ирокезы к нападению из засады привлекали все силы рейдового отряда. При последнем варианте предводитель отряда разделял его на группы наблюдения, нападения и прикрытия.
Группа разведчиков-наблюдателей располагалась как можно ближе к дороге или тропе в двух-трех местах вероятного появления противника и осуществляла обзор местности, вышеописанными способами.
Обычно наблюдательные точки ирокезы выставляли по флангам засады на некотором удалении от зоны полного поражения, где обеспечивался достаточный обзор прилегающей местности. Наблюдатели в случае появления в их поле зрения противника, посредством сигналов давали знать предводителю о том, когда противник появиться в зоне поражения. «Как только такой сигнал поступал, начинали действовать те разведчики, которым отводилась роль истребителей», – отмечал Мартин Ветцель.
Разведчики «истребители» располагались в зоне поражения противника, таким образом, чтобы эта зона хорошо простреливалась из укрытий. «В засаде они терпеливо ожидали, когда враг приблизится так, чтобы огонь был вдвойне устрашающим, после обстрела начинали рукопашную», – вспоминал майор Роджерс.
Индейские разведчики, учувствовавшие в уничтожении противника из засады, часто делили свои силы, например одни вели снайперский огонь, другие создавали панику, третьи бросались на врага с томагавками и палицами, четвертые, хватали пленников.
Разведчики, осуществлявшие функции прикрытия, как правило, обеспечивали отход основных сил засады, в редких случаях уничтожали силы противника, которые по каким-то причинам еще не вошли в зону поражения, а также сдерживали подкрепление, шедшее ему на помощь. Группы прикрытия у ирокезов выстраивались по флангам зоны поражения.
«Преследуя врага, индейцы обходили его всегда другой тропой, и, обойдя, устраивали засаду в узком или неожиданном для врага месте», – утверждал Роджерс.
Примечателен эпизод Франко-индейской войны 1755 года, когда вышеописанным образом индейцы устроили засаду колонне, британского генерала Эдварда Брэддока, которая следовала для захвата французского форта Дюкейн. Для наглядности кратко воспроизведем события того времени.
Двухтысячная колонна генерала Брэддока медленно продвигалась от форта Камберленд в долину реки Огайо. Триста человек дровосеков, нанятых генералом, прорубали дорогу сквозь лесную чащу. Поход длился уже девятнадцать дней, хотя Брэддок, планировал его давно уже закончить.
К экспедиции Брэддока присоединился отряд всего из восьми индейских разведчиков племени минго во главе с вождем Скаруди. Дело в том, что сам генерал не жаловал индейцев, и больше всего рассчитывал на мощь своих гренадеров, прошедших не одно горнило битв, поэтому значительные силы индейцев, желавших присоединиться к армии Брэддока, остались им невостребованными.
На протяжении всего пути английской армии досаждали мобильные отряды индейцев (шауни, делавэры, оджибве, потаватоми, абенаки, оттава, гуроны) воевавшие на стороне французов. Эти отряды состояли как из самих индейцев, так и французских лесных бродяг и охотников фронтирменов.
18 июня сопровождавший колонну британцев вождь минго Скаруди попал в плен к «французским» индейцам. Однако престиж вождя был так велик (он был широко известен в долине Огайо как искусный дипломат и оратор), что его не казнили, а оставили привязанным к дереву. Вскоре Скаруди нашли и освободили люди Крогана.
Чем ближе продвигалась колонна к форту Дюкейн, тем больше возникало опасений у разведчиков минго. Последние отказывались осуществлять вылазки, ибо сочли их бесперспективными и опасными. Генералу приходилось уговаривать индейцев и постоянно обещать им подарки и преференции.
В обстановке всеобщей нервозности английский часовой застрелил сына Скаруди, когда он возвращался с задания – несмотря на то, что разведчик верно назвал пароль. В этой связи Брэддоку пришлось выплатить вождю минго большую компенсацию, после чего он решил оставаться с англичанами до конца.
4 июля разведчики минго отправились к самому форту Дюкейн. Через три дня индейцы вернулись, принесли французский скальп и доложили, что в форту людей не так уж много.
9 июля колонна остановилась у реки Мононгахела, для того чтобы изведать броды. Первый брод англичане преодолели с обозом и всем багажом беспрепятственно. Когда англичане в боевом порядке подошли ко второму броду, то разведчики минго доложили о том, что все спокойно, хотя неподалеку выявлена группа индейских разведчиков со стороны противника.
Только к часу пополудни вся английская армия собралась у второго брода, а к двум часам переправа завершилась.
Основные силы англичан развернулись в боевом порядке на западном берегу Мононгахелы. Брэддок знал, что обнаружен индейской разведкой, и решил действовать все своей мощью. Он повел солдат как на парад.
С развевающимися знаменами, под звуки марша стройные ряды «красных мундиров» двинулись в наступление.
Комендант форта Дюкейн, Пьер Конрекур встал перед выбором – сдаться англичанам без боя или все же попытаться выстоять.
8 июля пехотный капитан Даниэль де Бюжо предложил своему командованию устроить засаду у второго брода через Мононгахелу. Конрекур согласился, но приказал де Бюжо брать с собой только добровольцев. К удивлению коменданта, весь гарнизон форта вызвался идти с де Бюжо. Более того французских солдат вызвались поддержать около пятисот индейских воинов, собравшихся у ворот форта.
Французы и индейцы провели военный Совет. Индейцы внимательно выслушали де Бюжо, а затем дали такой ответ: «Отец наш, ты так хочешь умереть, что и нас тянешь за собой? Нас всего восемьсот, а ты просишь нас напасть на четыре тысячи англичан (на самом деле в колоне Брэддока состояло около двух тысяч человек, включая добровольцев и гражданский персонал из числа колонистов – И.К.)? Воистину, это неразумно. Но мы обдумаем твои слова, и завтра ты услышишь наше решение».
На следующее утро Совет продолжил работу, и индейцы заявили о своем отказе. В этот момент в форт прибыл разведчик и сообщил, что армия Брэддока уже близко. Бюжо знал индейцев, а они уважали его за такт и предприимчивость. Воспользовавшись случаем, он воскликнул: «Я пойду на врага! Я уверен в победе! Неужели вы позволите вашему отцу уйти одному?». Французы обещали индейцам английские скальпы и богатую добычу. К воротам форта подкатили бочки с порохом, кремнями и пулями, выбили крышки, и каждый воин взял столько, сколько ему требовалось. Затем, французы, переодевшись как индейцы, раскрасили себя боевой раскраской и приготовились к бою.
Сводный франко-индейский отряд численностью 637 индейца, 146 канадских ополченцев и 72 солдата французской регулярной армии двинулся ко второму броду под командованием де Бюжо.
Французы укрылись в глубоком овраге, в 60 футах от наступающих англичан. К чести Брэддока, бездействие врага его не успокоило, и он постарался избежать засады. Генерал выслал на разведку нескольких разведчиков минго и шесть всадников, и построил своих солдат в маршевую колонну, удобную для местности, которую они пересекали.
Главные силы англичан уже подходили к поросшему густым лесом оврагу, когда индейские разведчики французов развернулись и бросились назад. Недалеко от них на тропу выскочил человек, раскрашенный, как индеец, но с офицерским знаком на груди. Он взмахнул шляпой и издал ужасный клич. Тут же из-за деревьев высыпала толпа индейцев и солдат, которые подхватили клич командира. Прячась за деревьями и валунами, они окружили английскую колонну с флангов и открыли стрельбу. Поднялись клубы грязного сине-белого дыма.
На какой-то миг солдаты Брэддока застыли, «словно пораженные громом», а затем открыли ответный огонь по противнику картечью. От залпа пал капитан де Бюжо и еще несколько человек из его отряда. Канадцы дрогнули и побежали. Индейцы подались назад, не желая стоять под пушками.
В этот драматический момент командование боем приняли офицеры Дюма и де Линьери. Им удалось прекратить панику и воодушевить индейцев и солдат. Сражение вспыхнуло с новой силой, но некоторое время ни одна из сторон не имела перевеса. Крики «Да здравствует король!» по-английски и по-французски, боевые кличи индейцев слышались одинаково отчетливо.
Французские индейцы быстро сориентировались и организовали засаду «сходу», что позволило переломить чашу весов в пользу французов. Канадские индейцы под началом вождя гуронов Атунаса заняли господствовавший над полем боя холм и превратили его в идеальную огневую позицию. Главные же силы французов и индейцев оставались невидимы для англичан, вскоре их охватила паника. На узкой дороге 12 футов шириной, сжатой со всех сторон густым лесом, толпа перепуганных британских солдат наспех перезаряжала ружья и палила вслепую, наугад, в воздух, будто враги скрывались в верхушках деревьев. Страшный огонь неприятеля косил их, как косой.
Брэддок в ярости метался от одной группы своих солдат к другой, пытаясь заставить их восстановить строй. Королевские солдаты были деморализованы совершенно.
Виргинцы Джорджа Вашингтона выполнявшего в том походе функции командира ополченцев от штата Вирджиния, лучше обученные для ведения боя в лесных условиях, пытались отбиваться от французов их же методом – стрельбой из-за укрытий. Вашингтон уговаривал Брэддока позволить его виргинцам покинуть строй и найти укрытие, но генерал оставался глух. Если Брэддок видел человека прячущимся за деревом, он мчался туда с проклятиями и ударами саблей плашмя снова выгонял его на открытое место.
К концу дня вся английская армия оказалась в окружении. Однако Брэддок отказывался признать свое поражение, тщетно надеясь восстановить дисциплину. Вокруг него умирали солдаты, скованные ужасом, но не имевшие права отступить. Когда все офицеры, кроме Вашингтона, были убиты или ранены, а невредимой осталась едва ли треть армии, Брэддок приказал трубить отход.
Однако генерал не пережил боя при Мононгахеле. Он получил смертельную рану, когда отступление его армии превратилось в массовое бегство.
«Французские индейцы» рассредоточившись на группы прикрытия, продолжали атаковать из засады отступающих англичан. Индейцы гнались за ними до воды, поражая англичан ножами, томагавками и палицами. «Преследуя врага, они держали фланги засады усиленными, не позволяя врагу занять высоты, где он смог бы развернуться и продолжить сражение», – отмечал майор Роджерс.
К пяти часам пополудни все было кончено. Восемьдесят человек выживших – это все, что осталось от той тысячи солдат из армии Брэддока, переправившейся через Мононгахелу, которую еще шесть часов назад индейцы, французы и он сам считали непобедимой.
Типологически, исходя из анализа доступных литературных источников, засады которые устраивали разведчики ирокезских племен можно подразделить на несколько типов.
Например, исследователь Фрэнсис Дженнингс, в ходе изучения военного искусства племен Вудлэнда, подразделял засады индейцев на временные, подвижные (скрытное перемещение и скрытная атака), целевые (налет, захват пленного, уничтожение объектов) сдерживающие (заслон на пути продвижения противника), подготовленные (заранее запланированные) и случайные (осуществлявшиеся без подготовки «сходу»).
«Главный принцип засад используемых племенами Вудлэнда, – писал Дженнингс, – это неожиданное нанесение удара по противнику и быстрый уход, без вступления в открытый, затяжной бой с ним. Лишь только тогда, когда индейские разведчики преследовали целью сдерживание противника, допускалось вступление в открытый бой».
В случае с армией Брэддока, индейцы организовали молниеносную, случайную засаду «сходу», без подготовки. Особенность этой засады по Дженнингсу заключалась в том, что индейцы вовремя сориентировавшись, атаковали сразу в тыл колоны англичан, потом во фронт и с флангов. Паника британцев была естественной, поскольку солдаты не видели атакующих индейцев. Брэддок, когда попал в такую засаду, по словам рейнджера майора Роджерса, мог «увеличить скорость движения, организовав огневой отпор и попытаться выйти из зоны сплошного поражения, но индейцы, атаковавшие во фронт, оттеснили его назад, и даже артиллерия не помогла. В это же время разгром завершили те индейцы, кто скрытно атаковал Брэддока по тылам».
Дженнингс, полагает, что Брэддок мог организовать оборону, и выйти и засады, если бы послушал Вашингтона и приказал действовать солдатам из укрытий, а не открыто, как то предполагала европейская тактика боя.
«У Брэддока был значительный перевес сил и вооружения, поэтому он мог попытаться уничтожить засаду», – отмечал Дженнингс. По мнению этого исследователя, Брэддок должен был «бить во фронт индейской засады всей своей мощью, а он сделал наоборот, организовал свои боевые порядки в сторону тыла, таким образом, в решающий момент, когда его силы увязли в тылу, индейцы с фронта наносили сокрушительные удары».
Разведывательно-поисковой доктрине племен населявших ранее Северо-восток США присущи были, если говорить современным языком, так называемые контрзасадные мероприятия. «Индейцы Вудлэнда, – отмечал Дженнингс, – не только считались великолепными устроителями различного рода засад, но и слыли мастерами по их обнаружению».
Для того чтобы избежать попадания в засаду, разведчики ирокезы в ходе проведения рейда, старались по возможности как можно меньше двигаться в светлое время суток. «Каждый индейский разведчики, отмечал майор Роджерс, – всегда ставил себя на место противника, когда определял наиболее вероятные места устройства им засады». Далее, индейцы на протяжении всего похода во избежание попадания в засаду, всегда меняли маршруты движения. «Из разведки они возвращались всегда другой дорогой, так как враг мог заметить выход и ждал их уставшими», – указывал Роджерс.
По пути следования рейдовая группа ирокезов, в целях выявления засад противника вела круговое наблюдение, а также осуществляла поиск его следов на местности. «Когда индейцы чувствовали, что где-то рядом засада врага, но признаков ее устройства они не замечали, тогда, чтобы принять решение отступать им, или продолжить движение, направляли в предполагаемые стороны засады лазутчиков, на что порой уходил целый день. В темноте они устанавливали знаки отличия своих от врагов и применяли множество разных хитростей», – отмечал Роджерс.
Из тактических способов контрзасадного маневра у ирокезов Дженнингс называет: отход, обход и атаку.
Отход ирокезы применяли тогда, когда нарывались на засаду и плотный огонь противника.
Если противник внезапно нападал из засады, то разведчики ирокезов совершали обходной маневр, который заключался в выходе разведывательного отряда или его части во фланг или тыл засады противника для его уничтожения.
Атаковали же индейцы, попавшие в засаду, только тогда, когда отход или обход совершить было невозможно. «Атака разведчиков тускарора, если они попадали в засаду, похожа на стремительный бросок обреченных», – отмечал капитан Хэммет.
Таким образом, как мы видим рассмотренная нами разведывательно-поисковая доктрина племен Вудлэнда, в точности шести ирокезских наций – это гигантский практический опыт накопленный индейцами указанного региона в ходе ведения ими военных и охотничьих практик, до сих пор используемый специальными подразделениями войсковой разведки различных стран мира.