Диверсант с острова Халулай

                С днем Советской Армии и Военно - морского флота всех тех, кто служил верой и правдой Отчизне, всем тем кто носил военную форму.          

Диверсант с острова Халулай.
Среда 27 ноября 199… года стала для Виталия Сударева черным днем. Жизнь, конечно, не закончилась, но перевернулась на 180 градусов. И как жить дальше, как существовать, сегодня, сейчас он просто не представляет. Привычный ритм жизни сломан окончательно и бесповоротно. Но все по порядку.
Слухи, что их боевую часть расформируют, ходили давно. С того самого момента, когда путч гэкачепистов был подавлен. Но возможное участие в нем спецподразделения «Вымпел» так напугало пьяненького президента, что он нанес смертельный удар по самым боевым подразделениям страны.
Майор Сударев прибыл в главный штаб Тихоокеанского флота, где контр – адмирал, один из заместителей командующего передал ему приказ, в котором значилось черным по белому. Майору Судареву присваивается очередное звание подполковник, и он с первого декабря увольняется в запас, в связи с расформированием подразделения «А». Во так, не больше и не меньше. Адмирал пожал руку и выпроводил офицера за дверь, не глядя тому в глаза. Будто сам был в чем то виноват.
Три дня пролетели в сплошной суете, финалом которой стала обмывка новой гражданской жизни. В тоскливой обстановке подняли стаканы с коньяком. Ведь прекрасно знали, что их всех, воинов элитного подразделения, ожидает то же самое. А пока выгоняют лучших из лучших. И никто не думал, что их подразделение погибнет всего через какой о месяц.
Стакан коньяка не сильно затуманил мозг, не облегчил надвигающуюся проблему, не расслабил, не принес радости. На пороге новой жизни тревога сильнее алкоголя. Можно конечно напиться до потери сознания, но это принесет успокоение на сегодня, а завтра навалится еще с более жуткой неотвратимостью. А если ты никогда не искал в алкоголе успокоения, то не надо и сейчас этим заниматься. Так что новоиспеченный подполковник, который и погоны то не стал менять на новые на своем парадном мундире, молча встал, пожал руки сослуживцам и вышел из офицерского домика. Прошел по главному плацу до штаба, свернул в спортгородок. Шел, прикасаясь руками к тренажерам и спортивным снарядам, как бы прощаясь со всем этим. Через полигон вышел на берег моря, где постоял двадцать минут, вглядываясь в свинцовое бурлящее море, которое ему было родным и близким. Скрежетнул зубами, резко развернулся и пошел назад, не чувствуя ни холода, ни нудного дождика со снегом, который сыпал на его непокрытую голову. Тишина стояла пугающая, могильная.
В десять утра на катере он покинул территорию части. А в двенадцать  пятнадцать выехал из краевого центра в маленький городок, где ему, как неоднократному  участнику боевых спецопераций, была выделена однокомнатная квартира, что по нынешним временам считалось наградой царской.
Два часа в пути, и вот он во втором по величине населенном пункте края, где ему суждено начать новую гражданскую жизнь. Эта квартирка в кирпичной пятиэтажке ложка меда, очень приличный бонус для офицера, за плечами которого ни когда не было ни семьи, ни детей, ни собственного угла. Жизнь которого протекала в казармах, в комнатках служебного пользования, на полигонах, и конечно, в смертельно опасных секретных операциях, вернуться из которых было в пропорции один к ста.
А квартирка ничего себе, очень даже уютная, из которой совсем недавно был выселен такой же бедолага офицер с семьей. И у которого видно не оказалось громких заслуг, как у подполковника Сударева. В квартире есть добротный  диван. Старый, но крепкий шкаф. На кухне кроме стола, навесной ящик для посуды и дребезжащий холодильник «Свияга», который выстави на улицу, никто не заберет. Ну что же, жить можно. А выживать подполковник Сударев был приучен еще более в суровых условиях. Если проанализировать все его тридцать два года жизни, то получится, что офицер большую часть времени провел в палатках, в лесу у костров, в тесных матросских кубриках кораблей и отсеках подводных лодок. А это жилье с ванной и отдельным туалетом для него, почти, что жилье класса люкс. Денег, полученных при увольнении, хватило только на гражданскую одежду. Вот так номер, он, оказывается, проходил все последние четырнадцать лет исключительно в форме. Деньги, которые копились на книжке, на сегодня обесценились. И надо вот прямо сейчас устраиваться на работу, чтобы начать зарабатывать себе на жизнь, на тот же кусок хлеба. А с работой как раз все очень и очень плохо, ее в принципе нет в этом провинциальном городке. И помыкавшись месяц, Виталий устроился грузчиком на рынок, на котором продавалось все: и продукты, и товары как повседневного, так и повышенного спроса.
Прошло полгода, и гражданская жизнь, в которой бывший морской диверсант уже полностью адаптировался, стала ему нравиться все больше и больше. Оказывается, когда не зависишь от того же приказа, который  может тебя закинуть на другую сторону планеты, это очень и очень большой плюс. А работа грузчика хоть и довольно грязная, но для сильного человека совсем не утомительная. И в общем то, очень интересно вращаться среди массы людей, наблюдать эту самую жизнь в непосредственной от нее близости. Вот только не знал Виталий, что за ним самим очень внимательно приглядывают. И он представляет большой интерес для определенного слоя общества. И совсем не лучшего из общей человеческой массы. К нему уже подходили с предложением перейти в охранники на большие деньги. Но бывший офицер, с детдомовского детства четко усвоил и намертво вбил в голову правило, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке, вежливо отказался. И противная сторона, получив отказ, сменила тактику. Человек, с такой подготовкой, как Сударев, был очень нужен местным авторитетам. Ведь криминальная война, запущенная из Кремля, все набирала и набирала обороты. Стрельба, взрывы и трупы стали ежедневной реальностью, запугав советского обывателя до потери пульса. Он, этот самый обыватель, потом еще тридцать лет будет с ужасом вспоминать лихие девяностые. Соглашаясь на все, лишь бы не было войны, то бишь разудалого криминала.
Белокурая красавица Людмила, хозяйка небольшого рыбного павильончика, при встрече с Виталием улыбалась ему так ласково и нежно, что бывший офицер, толком не знавший женщин, влюбился в нее сразу и так бесповоротно, что был готов не задумываясь отдать за нее жизнь, как за Отчизну. А когда через месяц после этих самых нежных улыбок они стали жить вместе, в квартире Виталия, он стал считать себя самым счастливым человеком на земле. И вопрос о прописке в свою квартиру хозяйки рыбного павильона не стоял в принципе. Как и не был помехой десятилетний сын Людмилы Вова.
Медовый месяц воистину оказался медовым, открыв для сурового воина такие неземные наслаждения, о каких он даже и не подозревал. Он не думал никогда, что будет с нетерпением ждать окончания работы, и с таким же нетерпением ждать ночи, чтобы погрузиться в тепло роскошного женского тела. Что и говорить, а Людмила была во всех отношениях просто великолепна. Настоящая женщина, если сказать просто и коротко. 
Но как говорится, все хорошее имеет свойства заканчиваться. И когда, как показалось любовнице, мужчина полностью подчинился ее страсти и красоте, она начала свою игру. Вернее не свою, а навязанную ей хозяевами, так сказать, новыми господами перестроившейся России. Да и она сама  была из них, ведь материальная выгода стояла у нее на первом месте. И как обычно в таких случаях, женщина начинает поднимать вопрос о деньгах. Мол, если ты мужчина, и если любишь свою женщину по настоящему, то должен, вернее обязан обеспечить ее по высшему классу. Ну разве это работа грузчиком на рынке, за которую платят копейки. Настоящий мужчина должен заниматься бизнесом, теми же японскими автомобилями, которые сейчас тема номер один. А для начала он должен перейти в охрану рынка. И она уже с этим договорилась. Не знала глупая, не встречалась еще с такими мужиками, которые определенные вопросы решают исключительно самостоятельно. Да и прежняя боевая работа, в которой он действовал исключительно в одиночку, не надеясь ни на какое прикрытие, ни на спину товарища, отточила в нем и закалила такой уровень индивидуальности, который в одиночку поможет ему выжить в самых жестоких, не по человечески суровых и экстремальных условиях. И это из него уже не выжечь, и  никому их не поколебать. Диверсант – одиночка, специалист высшего класса, способный решать такие задачи, которые не под силу и роте подготовленный бойцов. Вот и сейчас, выслушав свою любимую и единственную, Виталий спокойно ей пояснил, что он в криминал ввязываться не собирается. А когда заняться бизнесом, он решит сам. И вообще, это не ее женское дело, чем занимается мужчина. У нее свой бизнес, на прибыль от которого он не претендует, а живет на свои кровные. По крайней мере, еда в доме покупается на его деньги. Объяснив все спокойно и доходчиво, очень удивился, когда его Людочка проявила истеричность, на грани ненависти. Ее карие большие глаза побелели от ярости, а голос сорвался на визг. Неадекватное поведение женщины сразу включили аналитический ум бывшего офицера, убрав из сознания все сладкие моменты прошедшего месяца, мешающие трезво мыслить. Убрал, подумал и понял, что не все так просто с его любимой женщиной. А их горячая и страстная любовь, на деле такой не являются. И во всем этом есть какой то интерес, который он пока не раскусил. Но раскусит обязательно, а пока будет играть роль простецкого мужичка, которым можно манипулировать. Логики не было в действиях его любовницы. Зачем она толкает его в охрану, если имеет свой хоть и небольшой, но доходный бизнес. Гораздо продуктивней расширять его, прикупив еще один контейнер. И логичней его, Виталия, поставить в нем продавцом. Ведь он, покрутившись на этом рынке, уже отлично представляет кто здесь есть кто. И эта самая охрана  не что иное, как бандитское сообщество, которое используется исключительно в криминальных разборках и наездах. Это не охрана, это уголовное боевое подразделение из людей, для которых свобода явление временное. И за которыми стоит это самое руководство рынка, в прошлом отмантулившее по лагерям и тюрьмам не один год, и не два.
А самое неприятное то, что так называемая гражданская жена на полном серьезе начала полномасштабные боевые действия, для начала выселив Сударева с его законного дивана на раскладушку. И успешно проведя эту мелкую операцию, возомнив себя крутой и сильной, выдвинула следующий ультиматум. Если он через два дня не поступит в охрану рынка, то может убираться из этой квартиры на все четыре стороны.
Про себя Виталий чуть не расхохотался от такой наглости. И ему уже стало интересно участие в войне местного масштаба. И для начала, налепив на лицо маску человека затурканного жизнью, пожаловался корешам – грузчиком на свою Людочку, и на тяжелую жизнь в общем и целом. А выставив подельникам после работы литр водяры из китайского спирта с закуской, поимел очень обширную и полезную информацию. Оказывается, его Людочка не такой уж и ангел во плоти, и на этом рынке уважением не пользуется. Имея связь с кем то из рыночных авторитетов, ведет себя с коллегами по торговле, мягко говоря, вызывающе. Про саму эту связь конкретики нет, но то, что она не платит сбор хозяевам рынка, о многом говорит. Ведь на этом рынке платят даже те, у кого «крыша» в городской администрации и в силовых структурах. И как то ее пару раз видели по утру, выходящей из джипа Демы, главного человека как этого рынка, так и города. Коллеги - грузчики заодно и прояснили интерес его Людочки к работе охранников. Оказалось, что это не ее желание, а того же Демы. Ведь не для кого не секрет в их базарном обществе, что новый грузчик на рынке Виталий Сударев, бывший крутой вояка, который стоит один десяти. А про халулаевцев, про этих суперменов морского спецназа, наслышаны все в Приморье от мала до велика. Эх, надо бы сразу начать прокачивать ситуацию, еще до начала медового месяца.
Все понятно, и нет смысла затягивать процедуру разборки. И первое, что сделал бывший офицер морского спецназа, это выставил женщину на улицу. Он просто взял ее за руку и вывел на площадку. И она, вдруг сразу притихла и смирилась, даже не дернулась. Как и не вымолвила ни одного слова. Покорно ждала, пока он собрал в большую китайскую сумку ее вещи и выставил их тоже за дверь. Все, точка отсчета пройдена, осталось только ждать неминуемой разборки. Которая и случилась ровно через два часа, и к которой Виталий был полностью готов. Спортивные брюки, не сковывающие движение ног, свободная рубашка на выпуск, которая при захвате легко порвется и освободит тело. И босые ноги, которые должны показать противнику, что он совсем не ждал ни каких гостей.
Звонок в дверь, на площадке Людмила, которая отходит за угол, едва дверь открылась. И пять мужиков самой зверской наружности лицом к лицу с Виталием. И которые на мгновение стопорнулись, не видя на лице противника ни капли страха. А если не боится противник, надо бояться его. Это аксиома любого боя. Сударев медленно отступает в глубь квартиры, не поворачиваясь к пришедшим спиной. И те неотвратимо надвигаются, все еще не решив, что делать в этой тревожной ситуации. И верх берет их трусливая предусмотрительность. А вдруг в квартире еще кто то есть? А вдруг этот кадр вооружен? Да и мало ли что? Так что лучше оглядеться, прежде чем начать прессовку.
В комнате Виталий отошел к окну и замер в боевой готовности. И главный, этот самый Дема, квадратный мужик сорока неполных лет, тоже замер. И решил все же потолковать по понятиям. Хотя в душе понимал, толку с толковища не будет однозначно. Ведь смотрит падла, как на врагов народа.  Ну ничего, время работает не на него. Сейчас главное выбрать момент и навалиться толпой.
Если эти уроды кинуться все сразу, придется работать на полный контакт. Риск против этой пятерки не уместен, ведь трое в ней явные спортсмены. А полный контакт – это смерть как минимум двоих из нападавших. Не выдержат их переносицы его ударов. Ведь он не умеет бить слегка, вполсилы. Один взрывной удар – один труп. Но слава Богу, вроде этот пахан решил поговорить. Наивняк, думает время выиграть, бдительность усыпить и напасть.
- Послушай, у меня предложение. Ты переходишь к нам и Людка выписывается с твоей хаты. В виде бонуса получаешь три контейнера: рыбный, косметика, продукты. Предложение царское.
- Нет.
- На нет, и суда нет. Мужик сказал, мужик сделал. Но в этом случае ты выписываешься из квартиры. Завтра с утра подойдет к тебе бабца из ЖЭУ. Она все и оформит без промедления. И чтобы тебя в нашем городе духу не было.
- А если нет?
- Переедешь на кладбище. Я вот думаю, может не заморачиваться, и прямо сейчас тебя туда переправить.
С этими словами Дема выдернул из кармана брюк тяжелый тэтэшник, который мгновенно уставился в живот Судареву.
Противник блефует, стрелять не станет. Если даже патрон в стволе, курок то не взведен. А взвести его, целая секунда. Да и убивать его прямо в своей квартире нет смысла, уж больно много суеты. А менты хоть и забили на работу, но как говорится, и на старуху бывает проруха. Чем черт не шутит, вдруг полезут расследовать, и нарасследуют чего не надо. Так что пока ждать и не дергаться. А не нравится этим козлам его спокойное равнодушие. Не понимают какие козыря у нег в наличии, от того и менжуются. Посверкали глазенками и свалили. А как хотелось уделать их по полной, но нельзя. Еще криминала ему не хватало.
В восемь утра в дверь позвонили. На пороге симпатичная женщина лет сорока.
- Доброе утро. Вы будете гражданин Сударев?
- Так точно. Он самый.
- Мне сказали, что вы желаете быстро выписаться из квартиры.
- Не выписаться, а выписать сожительницу. Поступил неразумно, погорячился, вот и проблемы навалились.
Женщина посмотрела на Виталия очень внимательно, если не сказать озадаченно. Задумалась на мгновение.
- А вы в курсе кто за всем этим стоит?
- Главный бандит города Деменьтьев, по кличке Дема.
- Совершенно верно. И вы не боитесь идти против него? 
Виталий улыбнулся ей искренне, на все тридцать два зуба.
- Абсолютно не боюсь.
- Вы такой уверенный в себе, и такой сильный. А я слабая женщина, в одиночку воспитывающая двоих детей. Так что простите – извините, но я должна сообщить об этом вашем решении.
- Вы тоже из этой банды?
- Я не из этой банды, как вы соизволили выразиться. Я обычная паспортистка. Мне что приказывают, я то и делаю. Сами знаете, какие времена на дворе. Убьют, кому мои дети будут нужны.
- Извините, брякнул не думая. Звоните своим начальникам, так прямо и скажите. Что, мол, клиент раздумал, и выписываться не собирается.
- Скажу, конечно. А вы правда этого Деменьтьева не боитесь?
- Правда. А вы не посоветуете, как мне по – быстрому выписать сожительницу?
- Идите в паспортный стол прямо к начальнику. Объясните ей все как есть. Если она вам не поможет, то не поможет никто.
- Главная паспортистка женщина?
- Да. Майор Васильева. Очень хорошая и порядочная женщина. Только на меня не ссылайтесь. Боюсь я.
- Спасибо большое за содействие. Я ни каких советов от вас не получал.
Женщина виновато улыбнулась и ушла. Следом за ней ушел и Сударев. И через какой то час уже стоял перед красивой женщиной в милицейском мундире.
- Здравия желаю, товарищ майор. Бывший подполковник Сударев. Пришел помощи просить у женщины.
Как и паспортистка, женщина улыбнулась доброжелательно, если не сказать ласково. И Сударев уверен, что она ему обязательно поможет. Ведь выслушала его незамысловатую, и такую жизненную историю очень внимательно, не перебивая. Потом продиктовала текст заявления, и лично куда то его отнесла.
- Все, товарищ подполковник, ваш вопрос решен положительно. На будущее думайте головой, а не другим местом, когда принимаете важные для себя решения.
- Так и буду делать. А вы не боитесь со мной связываться? Ведь знаете откуда ветер дует. 
- Вы же не побоялись в одиночку против бандитов пойти. А я не одна, за мной система. И муж не последний человек в этом городе.
- Спасибо, товарищ майор. И очень громадная благодарность. Такие женщины как вы, вселяют в мужчин уверенность. Вот и я уже готов на все и даже больше.
- Свободны, товарищ подполковник. И еще раз желаю вам удачи.
Выйдя на улицу, бывший морской диверсант почувствовал такой прилив адреналина, какого у него не было даже тогда, когда он нашел выход из беспросветного тупика. Тоннель, залитый водой, вдруг закончился нагромождением бетонных осколков, раскиданных – развороченных взрывом. И воздуха в баллонах уже однозначно не хватало вернуться назад, к месту высадки. И он целую минуту неподвижно висел у этого развала, пока оценивал обстановку и принимал решение, единственное и правильное в этот момент. Всего за полчаса он разобрал завал из бетонных обломков, которые оказались не такими уж и тяжелыми. Протиснулся и вынырнул к живительному воздуху, когда кислорода в баллонах оставалось всего на десять – двенадцать полноценных вздохов. Вот и сейчас, чувствуя опасность от окружающего его мира, он снова превратился в боевую машину, готовую сокрушить все и вся на своем пути.
Трое суток прошло в утомительном ожидании. Все тихо, никто к нему не подходит, никто не угрожает ни какими разборками. И вот эта самая тишина и подсказывает, что все на грани катастрофы, все нацелено на полное уничтожение человека. То есть его, Виталия Сударева. Проще и логичнее нанести самому первый удар. Вроде, как и моральное право на его стороне. Не он же начал эту войну. Не лез куда не надо, ни у кого ничего не просил, стараясь быть одним из многих. Право то право, но вдруг он все это представляет не так, как надо. И вдруг его оставили в покое, а он совершит непоправимое. И те, кого он считает врагами, получат незаслуженное наказание. Так и не поймут, за что поплатились самым ценным, что есть на земле. Он не имеет права на такую ошибку. Ведь он, по сравнению с теми, очень и очень подготовленный человек. И если сказать честно и открыто, то он на сегодня самая настоящая машина для убийств. Так что он, Виталий Сударев, будет ждать и еще раз ждать, не проявляя ни какой агрессии. И ответит только тогда, когда будет уверен, что против него играют не по правилам, со смертельной неотвратимостью.
Прошла неделя, и все по прежнему тихо. Может и вправду все обошлось. И чтобы это проверить, зашел в рыбный павильон к своей бывшей сожительнице. Глянул в ее испуганные глаза, и по тяжелому молчанию понял, ничего не закончилось, и враг ждет удобный момент. Не проронив ни слова ушел, отметив дрожащие губы женщины. Она очень сильно боялась, но не его. А скорее того, что должно с ним произойти. Жалко, что не успел обзавестись собственной агентурой. Не думал ведь, что в мирной жизни все будет, как на войне.
Прошел еще один утомительный день, перешедший в такую же долгую ночь. И снова интуиция предупредила, именно сегодня что то случиться. А что именно произойдет, он хоть и не представляет в деталях, но просчитывает возможные варианты. На улице он появляется только днем, избегая толпы, и никуда не заходит второй раз на дню. Передвигается по улице грамотно, и всегда начеку. И это, скорее всего, увидели его противники. Остается только одно, его квартира. В подъезде его, конечно, дождаться можно. Но на работу то он не ходит, и когда выйдет из квартиры не известно. А отслеживая человека, толкаясь в подъезде,  можно и засветиться в ожидании. А если его попытаются уничтожить прямо в квартире? Это вариант. Войти через дверь проще, выломав ее. Но это шум на весь подъезд, и опять же, возможная засветка. Такие варианты, как пришел почтальон с телеграммой или сантехник, в это мутное время уже не прокатывает. Им не открывают даже люди, вообще, без какого либо военного прошлого. А учитывая его профессиональную боевую подготовку, в форточку, типа домушники, не полезут. Остается одно, разнести его, Виталия Сударева, и его квартиру при помощи взрывчатки. 
В три ночи жильцы дома подскочили от ужаса, подброшенные с   кроватей страшной силы взрывом. Дом содрогнулся, в нем вылетели стекла. Но через час жильцов успокоили милиционеры, приехавшие на это  чрезвычайное, но вполне типичное для данного времени происшествие. В одной из квартир бывший военный хранил противотанковую гранату, которая и взорвалась случайно. Откуда они узнали, что граната была противотанковой, история умалчивает. А если учесть, что экспертиза через день подтвердит эту версию, то вполне понятна связь криминала, и так называемых, правоохранителей. А что самое для всех этих уродов неприятное, хозяина квартиры, господина Сударева, в этой самой взорванной жилплощади не оказалось. Как он и не объявился ни через день, ни через два, заставив напрячься местную братву во главе с господином Дементьевым. Их особенно насторожило то, что ванная комната в этой взорванной квартире вообще не пострадала, даже фарфоровая раковина не треснула.
И так, что имеем в сухом остатке? Квартира взорвана, жить в ней практически невозможно. Да и не будет в ближайшее время у него такой возможности. Он уже слышал версию о гранате, якобы привезенной им со службы. А если учесть, что начальник городской милиции чуть ли не ест с руки Демы, то вина его, Виталия Сударева, во взрыве собственной квартиры будет доказана однозначно. А чтобы вернуться к нормальному житию – бытию в этом городке, придется убрать главных врагов. А их и не так много. Главный из которых, этот самый Дема. Он лидер, подчинивший себе три десятка отморозков. Не будет его, не будет проблем и у него, Виталия. Ведь у нового пахана, который обязательно появится, будут уже другие проблемы. И ему, по – большому счету, будет не до какого то грузчика.   Решение принято однозначно, и уже обсуждению не подлежит, так как жить ему негде, а дальше перебиваться где придется, фактически по подвалам, очень сильно не хочется. А чтобы решить эту задачу, надо однозначно разжиться оружием. А где его взять – не вопрос. Криминальная братва сегодня через одного вооружена, на что милиция почему то смотрит очень уж снисходительно. А по всей своей боевой практике, подполковник Сударев знает, результативность боевой операции во многом зависит от точности разведданных. А он в этой своей частной операции отлично знает только главный колхозный рынок города, на котором трудился грузчиком.
Надвинуть на глаза шапку, сгорбиться максимально и пройти не узнанным в час пик по так  называемому «объекту», не составило большого труда. Все отлично, все по плану. И ближе к полуночи, когда все мирные и законопослушные граждане засыпают, Сударев выдвинулся на исходную, еще днем примеченную позицию. У стены главного корпуса рынка сложен большой штабель досок, завезенных по случаю расширения торговых рядов.
Главные ворота рынка закрыты, и на их охране постоянно два человека. Но охранники из своей будки почти не выходят. И получается, что остальная часть территории практически не под наблюдением. Благодатные времена, когда еще не было в общем пользовании камер наружного наблюдения. Трехметровый забор, поверх которого натянута колючая проволока, для подготовленного человека не проблема. Две минуты, и Виталлий бесшумно преодолел это препятствие. Десять шагов, и он в тени главного корпуса рынка. Мгновенный рывок, и он уже у этого самого штабеля досок. Не суетясь, контролируя обстановку, пять досок ставит вертикально, вернее под углом в сорок пять градусов к стене, соорудив наподобие убежища, из которого наблюдать за обстановкой гораздо комфортнее. Не думает он, что кто то обратит внимание на эти самые вздыбившиеся доски. До будки охранников почти сорок метров, и у них внутри горит яркий свет. Так что наблюдать за тускло освещенной территорией им весьма затруднительно. Рядом с проходной, в помещении бывшего кооперативного магазина, расположилась кафешка, которая после восьми вечера работает только для своих. Вот и сейчас в ней, как впрочем и каждый вечер, идет веселое гульбище. Даже сюда доносится звук музыки, в часто открываемую дверь, и визгливый женский смех. Все отлично, все по плану. Теперь остается только ждать момент, когда кто то из подпитых бандитов пойдет в туалет, который расположен в самом конце территории, в помещении бывшей весовой. Пока этим самым туалетом хозяева рынка не заморачиваются, предполагая через год – другой вообще выстроить новый современный крытый рынок. Так, по крайней мере, слышал, Сударев.
Уже пошел второй час ночи, а в туалет, мимо Сударева, затаившегося за досками, проскочили только три девчонки. Мужики, сильно не заморачиваясь, справляли нужду в трех метрах от дверей кафе. Прошел еще час. Музыка стала громче, как и женский смех. За это время в туалет прошел только один человек, изрядно подпитой, и Виталию незнакомый. Жалко, что сам Дема не гуляет в этой кафешке. Она не для него, эта чуфалка для рядовой братвы. Те, кто наверху, гуляют в «Лотосе», ресторане принадлежавшем одному из друзей Дементьева.
Наконец, в половине третьего ночи, из кафе вывалились двое и пошли в сторону туалета. Все отлично, это его клиенты. Смотрящий за рынком Федюня и его шестерка – телохранитель Штырь. У этих на двоих двадцать лет тюремного стажа, и садистская жестокость. Гулящие девчонки их боятся, как огня. И их счастье, что эти двое к слабому полу не имеют влечения. Пока они преодолевают сорок метров территории, диверсант энергично разминает мышцы. Ему осталось не долго ждать.
Вот и ваш выход, товарищ Сударев. Подождав, когда за этими двоими закрылась туалетная дверь, и досчитав до десяти, Виталий покинул свое убежище. Идет к туалету с уверенностью своего человека на этой территории. Прежде чем открыть дверь, три раза глубоко вздохнул, сгруппировался и шагнул за порог. Все просто отлично, Штырь курит в метре от двери, а Федюня в кабинке за закрытой дверью.
Штырь удивленно оборачивается и тут же валится на колени, получив мгновенный удар в подбородок. Аккуратно положив его на пол, зачем лишний шум, Сударев обыскивает  поверженного противника. Все отлично, за поясом, за спиной, у Штыря тэтэшник. В кармане брюк солидный лопатник, который диверсант экспроприирует. А Фюденя то почувствовал опасность. Видно слышал как дверь открывалась, да и удар с последующим приземлением тела был достаточно громким. Затаился сука на толчке, и скорее всего, приготовил оружие. У матерых уголовников, отмотавших по лагерям годы, вырабатывается просто звериная интуиция. И долго не раздумывая, левой рукой захватив ворот джиносовой куртки Штыря, а правой за ремень, Сударев перекидывает тело бандита через верх, в кабинку к шефу. Три  выстрела прозвучали мгновенно. Федюня мгновенно выскочил из туалета и тут же от страшного удара в лоб потерял сознание.
Жалко, но Федюнин  ПМ придется оставить. И уже не мешкая, Виталий покидает бывшую весовую. Выстрелы, оглушительно громко прозвучавшие в маленьком, закрытом помещении, никто не слышал. Охранников у ворот не видно. Наверное, тоже заседают в кафешке, принимая на грудь по дозе. Прежде, чем покинуть территорию рынка, Сударев пять досок вернул на свое место.
Все просто идеально, в пистолете ТТ восемь патронов. А в кожаном портмоне две тысячи триста долларов и толстая пачка российских денег.
Следующие три дня потеряны, в связи с суетой по похоронам Штыря. Братва напряжена, Дема на людях не появляется. На кладбище, на похоронах он будет наверняка, и которые посетит Сударев. Кто знает, может и там момент подходящий случится. А пока Виталий начинает наблюдение за постоянным жильем объекта.
Очень интересный момент нарисовался. Ни каких похорон Штыря не было. Как никто и не говорит о его убийстве. Пропал человек, и все. С другой стороны правильно. Засвети это убийство, тогда и убийца выйдет из тени в полный рост. И как докажет Федюня тем же ментам, что подстрелил своего случайно. Убитого уголовника Судареву не жалко. Жил тот, как пес смердящий, так и закопали по тихой. Туда и дорога. Простым россиянам только на радость.
Прошло еще два дня, база разведданных пополнилась. Живет Дементьев в обычной кирпичной пятиэтажке, как самый простой горожанин. Вот только в этом самом доме он занимает целый подъезд. А в соседних живут не меньше десятка его корешей – товарищей. На площадке третьего этажа, его квартира главная. Вернее он весь этаж занимает. А с первого туда лифт отдельный имеется, все как у самого настоящего итальянского мафиози. Этими сведеньями Сударев разжился у приходящей убирать апартаменты Демы уборщицы тети Зины за сто долларов. Видно не балует зарплатой уборщицу новоявленный российский мафиози. Очень уж легко и быстро та пошла на контакт.
Еще одна удача. Напротив дома «объекта» стоит такая же однотипная пятиэтажка, с крыши которой в темное время очень хорошо просматривается квартира Деменьтьева.
Через неделю наблюдений план ликвидации врага нарисовался полностью. Осталось подработать некоторые детали и обзавестись кое –каким оборудованием. Чем и занялся срочно бывший морской диверсант. Тянуть уже нет смысла. Да и жизнь бичевская, без мыться – бритья, с ночевками в подвалах, ему уже изрядно надоела. За очень короткое время, вкусив сладкой гражданской жизни, он уже не хочет больших профессиональных тревог и лишений.
День ушел на подгонку экипировки, в которую вошли три кухонных ножа, купленных в хозяйственном магазине, и слегка подогнанных к боевой работе. Чуть укоротил на них лезвия, подогнав их под идеальную балансировку. С трех – пяти метров ножи гарантированно втыкаются туда, куда их направляет твердая рука воина. И еще пара дней на подгонку главного атрибута операции. За ним пришлось ехать в главный город края, на склады, обеспечивающие торговый флот всем необходимым. Там и приобрел капроновый линь в палец толщиной, который использует на флоте для лагов и лотов. Эта веревка идеально подходит для нужного дела. В меру пружинит – растягивается, и при этом очень крепкая. Сердцевина у нее состоит из сорока тонких капроновых ниток. И очень плотная оплетка из таких же ниток. Фигурный узор которой, идеально подходит для сцепления руки. Главный узел в диметре пять сантиметров. Его задача зафиксировать намертво левую руку. Он будет завязан на уровне верхней кромки нужного Виталию окна. Еще один узелок на половину меньший,  завяжет на  метр выше от него. Его задача простая, предупреждающе - сигнальная.
Глухой ночью Сударев пробрался по водосточной трубе на крышу нужного дома. И еще раз промерил длину. Здесь ошибка должна быть исключена. В общем  и целом разведка произведена, пора акцию претворить в жизнь. Остается только выбрать подходящий момент, который диверсант терпеливо ждет.
Четверг самый любимый день недели Виталия. Как все люди, занимающиеся рисковой и опасной деятельностью, подполковник суеверен. А обычно в четверг у него получалось все самое сложное и рисковое. И вот в этот четверг, он видит, как Дементьев и трое его ближайших корешей расположились в зале за карточным столом. Сейчас десять вечера, а карточная игра с коньяком затянется глубоко за полночь. Так что пора начинать свою игру, хватит прятаться – скрываться по помойкам. И приняв решение, диверсант покидает наблюдательный пункт. На крышу нужного здания он забирается по водосточной трубе, на углу здания. Можно бы и через крайний подъезд, который никем не охраняется. Но не стоит рисковать по пустякам. Вдруг с кем то столкнешься, и тебя запомнят. Да и размяться перед выполнением сложного задания не мешает.
Дорога на крышу проверена и изучена досконально. И всего надо десять минут, чтобы оказаться наверху. Теперь пройти по краю крыши до нужного места, которое точно находится над нужным окном. Капроновый линь надежно закреплен за кирпичную трубу вентиляции и спущен на землю. Сейчас самое главное точно рассчитать, где будет основной узел, который послужит основным тормозом. Линь вытянут на крышу, и узел завязан в нужном месте. Снова линь опускается на землю. Узел оказывается на двадцать сантиметров ниже верхней кромки нужного окна. Еще на десять сантиметров вытянется капроновый линь под весом тела, ускоренного падением. Все отлично отмерено. Остались незначительные детали. Напутать этот самый главный узел до размера теннисного мячика, чтобы рука на нем задержалась гарантированно. И чуть выше, где то сантиметров на восемьдесят, контрольный узелок небольшого размера. Он послужит сигналом. Ладонь коснется его и сразу же сожмет линь максимально плотно. С этим все. Осталось только проверить личную экипировку. Куртка из толстой кожи застегнута под горло, воротник поднят. Поверх нее широкий офицерский ремень, к которому изолентой примотаны три кухонных ножа. Это подстраховка на случай осечки оружия. Он не имеет права остаться безоружным в смертельно опасной обстановке. Черная шапочка надвинута на глаза. Пистолет готов к стрельбе, патрон в патроннике, курок взведен. Он в правой руке, указательный палец расположен вдоль ствола, чтобы случайно  при ударе не нажать спусковой крючок. На левой руке тонкая кожаная перчатка, чтобы не обжечь ладонь. Все готово. Диверсант оглядел темную улицу. Вроде никого. Развернулся спиной к пустоте и присел. Теперь сосредоточиться, сжать левой ладонью максимально сильно линь. Через секунду отпустить, и повторить это еще пять раз. Левая рука к работе готова. Она главная на первом этапе операции. Диверсант встал, глубоко вздохнул, приседая выдохнул, с силой вытолкнул воздух из легких и резко оттолкнулся двумя ногами, стараясь как можно дальше оказаться от кромки крыши. Свободное падение длилось секунду. Линь натянулся, рука скользнула по нему, и еще через секунду намертво остановилась на стопорном узле. Тело диверсанта, сжавшееся в комок, ускоренное свободным падением, качнулось словно маятник и врезалось правым боком ровно в центр окна. Снаряд из живого тела весом почти в восемьдесят килограмм, выбил оконную раму внутрь комнаты. Сидящие за столом четыре человека не успели даже напугаться, получив по пуле каждый. Дементьеву пуля попала точно в переносицу. Ровно через семь секунд нападавший покинул комнату при помощи своего капронового линя. Все произошло так быстро, что охрана даже не поняла, как было совершено нападение. А когда разобрались, прошло десять минут. И никто не рискнул выйти на улицу. Понимали, что против того, кто совершил это убийство, они просто никто. И нет уже смысла рисковать, коли хозяева уже в мире лучшем, чем этот. И им по большому счету все равно. Им уже ничего не надо.
Ровно в час сорок пять, мужчина плотного телосложения сел в скорый поезд Владивосток – Москва.
Это преступление было раскрыто, и через месяц исполнитель был задержан в Калининграде. Виталий Сударев не учел всего один момент. Такой трюк выполняли всего три человека из всех диверсионно – разведовательных подразделений Союза.