рисунок Владимира Силантьева
C почином.
На дворе и повсюду в стране стояли лихие "девяностые".
Рука инспектора два ноля седьмого ОГО ГАИ, скользнула в карман брюк и опустилась чуть ниже "ватерлинии", туда, где в темноте, на самом дне кармана лежали «хрусты».
Рука инспектора нащупала первую, гладкую, твёрдую,... почти новую бумажку.
Это "полтишка",- солидный, лысый такой дал,- фамилия у него странная: Берёзов - Азовский. Этот мог бы и побольше дать, с такой-то фамилией.
Вторая бумажка – это «червончик» - пешеход, лысый... кажется, не там дорогу переходил.
Пешеходы денег не дают. Где им взять, да всех и не догонишь, а этот, чертяка, "оттопырил". Сам. Я и не просил. Тут ведь как наехать. Вот что значит профессионал! Люди этому
годами учатся.
Капитан Зарук жезлом сбил тополиный пух с плеча, где красовались новые звёздочки. Совсем недавно капитана присвоили.
Эхх, а какая инаугурaция в отделе была. Ребята пришли поздравлять как положено, с водкой. Положили восемь звёздочек в стакан: "Пей, Зарук. Теперь ты капитан!"
Зарук пил водку, давился, выхаркивал звёздочки, смеялся. И всем было тоже смешно и приятно, когда водка разливалась по жилам личного состава.
А потом, Зарук резал тонкими ломтями сало. С Украины прислали. Не сало-мёд!Клал сало на хлеб и угощал:
лейтенанта Мерзоева, старлея Худайбердыева, мамлея Хермандулиева и старшину Япончика.
В самый разгар пьяного веселья появился полковник Станиславский.
В широких кругах ГАИ он был известен тем, что написал свою знаменитую книгу «Моя жизнь в милиции». Писал он её десять лет.
И все в отделе конечно были знакомы с его "нетленкой", а изнасилованный чтением шедевра старшина Япончик использовал книгу Станиславского, как цитатник при разборе с
нарушителями.
И только Зарук книгу Станиславского в глаза не видел, и о жизни его в милиции ничего не знал.
Полковник лихо по-гусарски с локтя забросил полный с горкой стакан водки себе в рот и не выдыхая прищурился на капитана:
- А скажи-ка ты мне, сынок,- раздыхиваясь, как-то издалека начал Станиславский,- а чего ты больше в жизни любишь: себя в милиции или милицию в себе?
– Зарук мялся, хотел ляпнуть было чего в голову взбрендило, но Станиславский уже стоял в дверях и ехидно смотрел прямо в глаза капитана:
- Не ве-ерю-ю,- попрощался Станиславский, - он всегда так прощался, дабы помнили, что он всех насквозь видит.
Но этот вопрос - что первично? Зарук в милиции или она в нём мучил сегодня инспектора на грязном и душном перекрёстке на проспекте Мира.
Он ещё раз взглянул на погоны и погладил свой автомат.
Зарук любил «Калашникова» и эта странная ориентация не смущала инспектора, ещё из спецсредств он любил баллончик с "Черёмухой", наручники и резиновую дубину и называл её
нежно - вибромассажёром.
А между тем, на перекрёстке, где находился инспектор, образовалась пробка.
Пробки Зарук тоже любил. Пробка хороша тем, что из неё никуда не денешься и догонять тут никого не надо и на другую сторону дороги когда хочешь - перейдёшь.
Бог создал людей разными. Пробка уравнивала всех! В «Мерсе» ты или в «Запоре»,- сиди не рыпайся. Даже если ты большой начальник,- в пробке ты баран. "Иди сюда начальник…
Сегодня он чувствовал себя рыбаком в этом автомобильном "круговороте"- месиве металла, "рыба" тут водилась разная, и тут нужно было смотреть не только в оба, но и на спине
глаза иметь!
Одно неверное движение и по миру пойдёшь, а то и на лесоповал..., тут ведь как повезёт.
Он уже приметил "хмыря" на стареньком «Опеле» и показал ему жезлом на обочину.
Хмырь суетился, долго искал доверенность. А Зарук между тем оглядывал чисто вымытую, но не новую машину, потом долго читал документы, повторяя медленно и методично:
- И-но-марка..
- Что с того, что иномарка, двадцать лет машине. На «Жигули» денег не хватило вот и мучаюсь.
- Таак.- Обратился Зарук к Хмырю, называя его по имени и отчеству, как учили в школе милиции.
- Фа-ара у вас разбита..
- Где?! - всполошился хмырь, надевая очки с толстыми стёклами в роговой оправе.
- Во-от.- Ткнул инспектор «Калашниковым» в стекло осветительного прибора.
- Это ж щербинка.
- Щербинка! А ну, в глаза мне! В глаза смотреть! С разбитой фарой он по Москве ездиИИТ. Указ мэра «Три на восемь-восемь на семь» от тридцатого ноль пятого знаете?... Нет, не
знаете. Штраф на месте будем платить или вместе на штрафную стоянку поедем?
Хмырь прямо юркнул за кошельком в салон, откуда из радиоприёмника послышался голос президента,«..У нас богатейшая страна, понимаешь, и неисчерпаемые богаССва,
огромные земли, понимаешь,Сибирь, и люди у нас особенные, добрые люди у нас, и умнЫИ, понимаешь. Правда, жиССь их теперь загнала как пчёл в ульи, понимаешь, О-О-ОТ.. ,
теперь надо заставить их работать как пчёл на просторах, понимаешь..."
Рука Инспектора скользнула в карман брюк чуть ниже "ватерлинии", туда, где на самом дне кармана лежали "хрусты". Шестьдесят плюс пятьдесят.., ну что? С почином!
А. Перевощиков 1995.