Глава 1
Гул толпы, чествующий победителя, был так давно знаком Зейну, что он уже спокойно относился к этим подбадривающим крикам. Мужчина стоял на арене бойцовой шахты, тяжело дыша после продолжительного боя. Сегодня он вновь победил, как и во все предыдущие годы. Зейн был вулканом, мистическим существом, способным управлять огнем. Это преимущество позволяло ему с раннего возраста драться за все привилегии этой шахты. Пещера выше, ближе к свету, больше чистого воздуха, лучше еда и возможность первому видеть женщин, которые иногда попадали в шахту. Изредка вулкан летал на другие арены для боя, но статус чемпиона позволял встречать противников в своей шахте. Зейн родился и вырос здесь, и дни тут были похожи один на другой, но сегодня был особенный день. Сегодня в шахте появился невысокий мужчина, который пристально следил за боем и за ним, в частности. Шахта давно полнилась слухами, что их может навестить хозяин Адмар – могущественный Лакрид Кохилас.
Этого олимпийца Зейн ждал и не ждал одновременно. Прозвище вулкана на арене было Кохилион. Такое совпадение с фамилией хозяина Адмар было не случайно, Лакрид был дедом Зейна. Если только мама говорила правду.
Диметра Кохилас в юном возрасте была выманена из своего дома на Олимпе, родной планете Кохиласов. Дочь богатеев, которые веками захватывали все новые и новые сферы влияния, сбежала с бедным техником, которого встретила на Центральной станции. Воспитываемая няньками, вдали от отца, Диметра практически ни с кем не общалась. Родовая гора была надежно ограждена от любых посягательств извне и выглядела необитаемой.
Как рассказывала мама, Олимп был планетой крайне негостеприимной. Жить можно было лишь на вершинах гор, у подножий температура была столь высокой, что ничто живое там не приживалось кроме совсем уж диковинных тварей. Изначально количество гор на планете равнялось количеству влиятельных семей. Олимп был планетой правящих родов. Нередко войны за захват пригодных территорий разгорались на планете, но в конечном итоге, после сотен лет борьбы двенадцать влиятельнейших семей подписали договор, который обеспечивал им мир. Горы, которые были мельче или не принадлежали семьям, были населены простыми олимпийцами, не стремившимися к власти. Хотя, как говорила Диметра, не существует олимпийца, который бы не хотел жить на вершине горы. Жажда власти в крови жителей этой планеты. Семья Кохилас имела в своем распоряжении целую цепь горных массивов, называемую Хребтом Олимпа. Торговля и сообщение в любом случае шли через Кохиласов, позволяя им богатеть годами без усилий. Тысячи лет назад олимпийцы придумали, как преодолевать расстояния между горами в обход Хребта – полеты. Первый бизнес, который захватили Кохиласы, был - постройка воздушных судов. Сотни лет спустя суда Кохиласов бороздили уже космические просторы. Честолюбивые олимпийцы развивали бизнес в условиях жесткой конкуренции и тут пригодилось всё умение Кохиласов вести переговоры. Именно их семья была инициатором примирения Олимпа и подписания договора, который, как потом выяснилось, был выгоден лишь им.
Умение договариваться, а также видеть и использовать слабые места противников, помогли поколениям семьи Кохилас разбогатеть в космосе. Быстро поняв, что Вселенная практически всегда в состоянии войны, Кохиласы переделали свой флот ввоенный и занялись производством оружия. Упорный труд, целеустремленность и порой коварство со временем сделали Кохиласов грозной силой во Вселенной. Последним приобретением конгломерата семьи олимпийцев стал Прамакул – огромная сеть борделей, раскинувшаяся по всем известным из восьмидесяти семи галактик.
Диметра Кохилас была единственной дочерью своего отца. Своей матери она не знала, так как вскоре после рождения малышки Лакрид овдовел. Несмотря на передовую медицину, Амфитрита пала жертвой заговора. Супругу Лакрида убили в самый уязвимый момент - день приема и приветствия наследницы семьи Кохилас. Овдовевший Лакрид, мужчина в самом расцвете лет, был выгоден другим домам Олимпа, так как это открывало перспективы слияния влиятельных домов. Брак с Амфитритой принес семье невесты большие возможности и большее влияние на планете, и многие благородные девы других домов хотели повторить этот путь, но предполагаемый жених пресек все планы на свою персону, объявив, что более жениться не желает. Более того, Лакрид удалился в космос, посвятив себя работе. Диметра росла на Олимпе, изредка посещая отца на Центральной станции, которую он выстроил словно крепость. В одно из таких посещений, девушка встретила свою судьбу.
Как звали того парня, мама никогда не говорила, а также не рассказывала, как оказалась в бойцовой шахте, где встретила отца Зейна. Диметра попала в яму и стала призом среди бойцов. Вулкан, бывший чемпионом этой шахты, быстро закончил спор о том, кому принадлежит новоприбывшая женщина. Рядом с ним Диметра была в безопасности от других посягательств. Зейн помнил отца, Дхарам не был особо любезным или ласковым, но он всегда защищал их от всех напастей. Мальчик рос рядом с сильнейшим бойцом шахты и учился драться у него.
Однажды на арену шахты вступили твари, которые смогли одолеть вулкана. Зейн видел, как его отца рвали на куски. Последний взгляд Дхарама был направлен наДиметру и своего девятилетнего сына. В тот день Зейн впервые опалил другого бойца огнем. Шахта загудела, потеряв своего чемпиона, и желала того, что было у него. Пещера, воздух, еда и женщина. Зейну пришлось защищать всё, что было у него с рождения, и он смог.
Мама оплакивала отца все время. Зейн видел слезы Диметры впервые и больше уже не видел её счастливой. Первый бой, который вулкан выиграл, произошел на следующий день после смерти отца. Молодой вулкан даже видел кровь, которую еще не убрали с арены. Когда хозяин шахты спросил, как он хочет зваться в боях, Диметра твердо произнесла «Кохилион». Зейн понимал, с каким расчетом Диметра дала ему это имя. Она знала, что он сын своего отца и даже больше. Женщина надеялась привлечь этим внимание своего отца и, наконец-то, покинуть шахту. К сожалению, спустя несколько месяцев Диметра умерла. Зейн не смог её уберечь. Во время очередного боя, её выкрали из пещеры другие мужчины. Тело матери он увидел спустя несколько дней, когда его выносили охранники.
Имя, придуманное Диметрой, осталось с Зейном до сегодняшнего дня, когда в его шахту прибыл господин Лакрид Кохилас. Это имя он прославил на несколько галактик, сражаясь со всеми противниками, что вступали на арену. Зейн исполнил желание матери, жалко только Диметра сама не дожила до этого дня. Лакриду Кохиласу понадобилось больше двадцати лет, чтобы отыскать своего родного внука. Даже сейчас, находясь в пятидесяти метрах от него, хозяин Адмара не знал, что нашел, придя сюда посмотреть на чемпиона шахты с интригующим прозвищем Кохилион.
- Он тебя заберет, и я, наконец-то, стану полновластным чемпионом этой шахты, - довольно произнес Драгос, в ночь перед показательным боем.
- Моё освобождение не делает тебя чемпионом, - фыркнул вулкан. – Я уйду непобежденным.
- Проклятье! Тогда ты завтра ляжешь на арене! – притворно возмутился Драгос. – Я должен быть лучшим!
- Мечтай, дракон! Вулкан никогда не уступит ящерице! – усмехнулся довольный Зейн.
- Думаешь, он узнает? – тихо спросил Драгос, когда мужчины перестали улыбаться дружеской перепалке.
- Не знаю, но мама говорила, что есть способы доказать родство, - пожал плечами вулкан.
- Надеюсь, твой дед тот еще засранец, - засмеялся Драгос.
- Я в этом уверен, - фыркнул Зейн.
Драгос был единственным другом Зейна. Вначале они, как и полагается в шахте, были противниками. Драгос прибыл в шахту десятилетним мальчишкой, украденным с родной планеты. Драконы могли обращаться в летающих ящеров с восьми лет и должны были упражняться в полетах. В это время их и воровали для шахт. Большого сопротивления десятилетние дети оказать не могли, но как бойцы были ценным приобретением. В первом же бою Драгос стремился сжечь Зейна, который, к удивлению первого, пережил драконий огонь и даже пытался опалить ящера в ответ. Так, после массовой бойни, эти двое мальчиков остались единственными на арене. Вначале Зейн сторонился Драгоса. Вулкан совсем недавно потерял мать и еще горевал о её утрате. Драгос же рассказал, что своих родителей не знал. Мальчик рос на Артигосе с тетей и дядей, которые воспитывали своих семерых детей. Еще один рот им был не особо нужен, и Драгос практически всегда скитался по пустошам один. Артигос был планетой каменистых пустошей. Драконы часто в обличье ящеров жили в пещерах, месяцами не обращаясь в людей. Так жить было безопаснее, и обороняться легче. Артигос часто посещали другие расы, технологии которых были недоступны драконам. Юных артигосцев воровали для боев, зная, что вырастая, они становились чемпионами.
Дружба Зейна и Драгоса зиждилась на уважении. Каждый признавал умение другого и равный потенциал в битве. Порой они становились плечом к плечу, а порой приходилось биться друг против друга. Время шло, парни росли, продолжая биться на арене до тех пор, пока слух о приезде Лакрида Кохиласа не взбудоражил всю шахту.
- Как думаешь, это он? – тихо спросил Драгос, стоя на арене рядом с Зейном.
- Посмотрим, - ответил Зейн, не желая показывать, что надеялся, что в шахте именно его дед.
- Удачи, друг, - усмехнулся дракон, подмигивая вулкану.
Когда бой закончился, и Зейн вошел в свою пещеру, его ждал гость. Хозяин Адмар стоял посередине помещения, заложив руки за спину. Лакрид Кохилас при близком рассмотрении был невысок и светловолос. Одежду мужчины составляла хитрозакрученая ткань вокруг его тела. В отличие от него, Зейн был высок и темноволос и имел смуглую кожу. Назвать этих двух родней было сложно, но все же это было так.
- Знаешь, кто я? – спокойно спросил Лакрид, не оборачиваясь к входу, где застыл Зейн.
- Да, - спокойно ответил Зейн на родном языке Олимпа.
- Знаешь олимпийский? – удивленно спросил Лакрид, наконец, поворачиваясь к вулкану лицом.
Гордый и выдающийся нос, синие глаза и тонкие, сурово поджатые губы, встретили хмурые темные брови и такой же серьезный взгляд синих глаз.
- Это язык моей матери, - ответил Зейн. – Она научила меня ему.
- Пути судьбы неизведаны, - покачал головой Лакрид. – Преодолеть такое расстояние, чтобы встретить нетипичного олимпийца в бойцовой шахте. Боги явно благоволят тебе, воин. Хотел бы ты лучшей судьбы для себя?
- Кто этого не хочет? – спокойно спросил Зейн, продолжая рассматривать пришедшего.
- Я могу предложить тебе лучшие условия на Адмаре, - с гордостью произнес Лакрид. – Ты слышал об этой арене?
- Говорят, это целая планета, - прокомментировал вулкан.
- Да, она не пригодна для жизни, - пожал плечом олимпиец. – Там ничего не растет. Воды там нет, лишь пустыня и горячий воздух. Мы сделали её бойцовой ареной, где правят лучшие воины, подчиняясь общим правилам. Если ты будешь очень хорош в бою, сможешь подняться и получить власть.
- Ваше предложение весьма заманчиво, - покивал головой Зейн.
- Ты согласен? – спросил Лакрид. – Еда в изобилии, вода, сколько пожелаешь, звезда, которая мягко светит над головой и женщины, если сможешь завоевать их у других.
- Это больше чем я имею сейчас, - раскинул руки вулкан, показывая на пещеру в которой они находились и, проходя вглубь, присел на выступ.
- Тогда я готов выкупить тебя из этой шахты, - довольно кивнул олимпиец, направляясь к выходу. – Готовься покинуть это место.
- Мою мать звали Диметрой, - вдруг произнес Зейн, пристально глядя на Лакрида.
После слов, что произнес вулкан, олимпиец замер и ухватился за стену.
- Она говорила, что её отец хозяин Адмар, и если я буду чемпионом, он придет за нами, - продолжил Зейн, глядя на своего деда.
Сейчас он был разочарован им. Почему-то ему казалось, что все будет по-другому. Это будет встреча внука и деда, а не хозяина и бойца. Зейн с трудом произнес имя своей матери. Горечь от её потери все еще чувствовалась на душе сына.
- Ты опоздал, - прошептал Зейн. – Она умерла в этой шахте, годы назад.
Лакрид Кохилас не обернулся, лишь опустил голову и вышел из пещеры Зейна. Вулкан не знал, как быть. Казалось, либо дед ему не поверил, либо проигнорировал его слова. Зейн не был уверен, что вообще произнес те слова. Может ему просто показалось, что он их сказал?
- Ну? – нетерпеливо спросил Драгос, заходя к Зейну. – Тебя сегодня ждет счастье и благоденствие?
- Не знаю, - честно ответил вулкан. – Я вообще не уверен, что всё правильно сделал.
- Да? – коротко спросил дракон.
- Угу, - кивнул задумчивый вулкан.
- Проклятье! – рыкнул Драгос, расстраиваясь за друга. – Ну, зато всё будет так, как раньше.
Мужчины спокойно переглянулись, и Драгос вышел, оставляя Зейна наедине со своими мыслями.
Как раньше не получилось. Спустя час в пещеру вулкана пришли стражники и провели Зейна на шаттл. Вулкан часто летал в другие шахты на бои, но такой видел впервые. Все было другим. Светлым и чистым. Вулкан был поражен размерами космического судна. Это оказался не хлипкий шаттл, а настоящий космический крейсер, на котором путешествовал хозяин конгломерата Кохилас.
Вначале Зейна привели в странное место. Мужчина не был уверен, что рад таким переменам, до того все было непривычным и шокирующим. Вокруг Зейна были люди, одетые в одинаковую одежду, их лица были скрыты масками, а руки скрыты чем-то синим. Стоящий рядом мужчина что-то произнес, но Зейн не понял говорившего. Потом к нему подошли несколько других мужчин, и разговор на непонятном языке пошел уже среди них. Эти звуки были непонятны, и Зейн не знал, как их воспринимать. Угроза или нет? Этот вопрос вертелся в голове вулкана, когда один из мужчин поднес нечто круглое и с проводами к уху вулкана.
Зейн схватил руку мужчины, который поднес этот предмет к его голове. Вдруг один из техников произнес на знакомом вулкану языке:
- Это не опасно. Это всего лишь переводчик. Чтобы вы могли понимать всех. Такой стоит у всех нас. Мы говорим на разных языках, а это устройство помогает нам понять друг друга.
После этих слов Зейн отпустил руку мужчины, который стоял рядом, держа устройство на подносе, и дал сделать им свою работу. Этот переводчик поместили внутрь уха Зейна. Больно не было, но было непривычно щекотно вначале. Вдруг он стал понимать слова других мужчин, стоящих вокруг него. Это было, словно все они заговорили на знакомом ему языке. Так просто и легко, будто выросли с ним в шахте. Зейн непонимающе стал озираться по сторонам.
- Откройте рот, - произнес один из мужчин. – Нам надо сделать тесты на патогены и вирусы.
Зейн понял лишь то, что его попросили открыть рот. Как только он подчинился ему засунули в рот какую-то светящуюся палочку, мигающую на конце.
- Так, понятно, - произнес один из этих непонятных людей. – Откройте рот еще раз.
Зейн подчинился, и ему вновь засунули какую-то палочку в рот, светящуюся уже по-другому. Вдруг один из мужчин поднес устройство к его шее, и вулкан поморщился от укола.
- Что это? – нахмурился Зейн, потирая место укола.
- Сфорокс, - ответил уколовший его мужчина. - Это биосубстанция, призванная нормализовать баланс вашей микрофлоры и нейтрализовать губительные вирусы и патогены. Вы не заразны, но многое что для нас не опасно, вы можете не пережить. Теперь в течение часа вы сможете спокойно передвигаться по кораблю.
- Откройте рот, пожалуйста, - произнес другой техник, подойдя к Зейну.
- Вы только через рот лечите? - фыркнул Зейн.
- Нет, можем и через другие отверстия, но вам это не понравится, - произнес мужчина, ранее просивший Зейна открыть рот еще раз.
На этот раз палочка не светилась, но имела на конце шарик с щетинками, которыми поскребли его язык.
- Хорошо, - произнес техник, который говорил с ним на олимпийском. Или это был другой, вулкан уже не понимал. – Ложитесь на стол.
Вулкан подчинился, нахмурившись от странных процедур, звуков и действия людей вокруг него.
- Сейчас мы произведем внутреннее сканирование организма на предмет скрытых болезней и угроз. Готовы?
Мужчина успел лишь кивнуть, когда со всех сторон появились светящиеся палочки, которые посылали навулкана свет. Мужчины вокруг Зейна не обращали внимания на него, смотря куда-то в панели и консоли, наполнявшие лабораторию. О том, что он в лаборатории, вулкан узнал из разговоров техников.
- В целом все не плохо, но ферментацию желудка мы повысим. Еда на станции отличается от привычной вам, так что это предотвратит проблемы в дальнейшем.
Зейн молча кивал на всё, что ему говорили. Вулкан был в замешательстве, но старался уловить всё, что слышал. «Чем больше знаешь, тем легче победить» - всегда говорила сыну Диметра. Это он оценил с годами и всегда придерживался этого правила.
Когда техники наконец-то отпустили Зейна, вулкан уже подумал, что они никогда не перестанут засовывать ему в рот разные палочки. Мужчину провели по кораблю и показали его каюту. Небольшое помещение с ровными стенами и потолком. Вообще все было ровным, но не таким как на шаттлах, которые перевозили его раньше. Тут было светло и непривычно. Была большая кровать, стол, стул и окно. Впервые он видел космос так близко. Не украдкой или мельком, как раньше, а свободно из огромного смотрового окна в полный рост вулкана.
Тут же в каюте он нашел одежду по размеру для него и лазерный душ. С устройством он был знаком, хоть этот был и модернезированнее тех, которыми Зейн пользовался раньше. Приняв душ и переодевшись, Зейн присел на стул перед окном. Что дальше? Его везут на Адмар? Лакрид Кохилас не поверил ему? Из всех вещей, что взял с собой Зейн, была лишь одна вещь, которой дорожил вулкан – это заколка для волос матери. Диметра сохранила её, закалывая свои длинные светлые волосы. Порой цвет её волос был единственным светом в темноте окружающей вулкана в шахте.
Писк заставил Зейна вздрогнуть и повернуться к мигающей панели. Подойдя к ней, вулкан нажал на пульсирующий кружок и услышал:
- Господин Кохилас хочет вас видеть у себя в апартаментах. Вас проводят, как только вы будете готовы.
Зейн отпустил кнопку и, сжав в руке материнское украшение, вышел из каюты в направлении своей судьбы.
Путь в апартаменты деда был долгий. Его сопровождал мужчина, причудливо одетый в длинную ткань, подобие которой он видел на Лакриде. Длинные сводчатые железные коридоры с каждым пролетом становились все более богато украшенными. Зейн видел цвета, о которых не подозревал, а те, что узнавал, поражали его своей чистотой и яркостью. Пол сменился мягким покрытием, проглатывающим звук шагов.
- Вам сюда, - сдержано произнес сопровождающий и, поклонившись, удалился.
Зейн еще немного посмотрел в след этому человеку и, вздохнув, распахнул двустворчатые двери. Вулкан поразился большому пространству, которое открылось перед ним. Окна огромные и оформленные в резные арки, стол массивный и резной, а также стены, состоящие из ячеек, заполненных чем-то незнакомым Зейну.
- Проходи, - донеслось до вулкана от окна.
Зейн увидел,сидящего в кресле Лакрида. Мужчина будто постарел сидя в большом кресле. От того уверенного хозяина Адмара не осталось и следа. Дед смотрел в окно, ожидая пока Зейн подойдет ближе к столу. Когда вулкан подошел ближе, кресло деда повернулось к нему.
- Эти бумаги – результат тестов ДНК, подтвердили твои слова, - сразу начал Лакрид. – Ты сын Диметры и мой внук.
Зейн не знал, как реагировать и чего ждать. Вулкан уже почти смирился с мыслью, что станет бойцом Адмар. А теперь что?
- Ты мой наследник, Зейнавункан, - произнес Лакрид, на невысказанный вопрос внука. – Твоя фамилия теперь Кохилас.
Глава 2
Разговор с дедом шел тяжело. Мужчины часто молчали, так как Зейн не был особенно разговорчив. Лакрид стремился узнать о жизни внука и судьбе дочери, но вулкан говорил односложно, не понимая, что именно ждет от него дед.
Мужчины расположились в креслах перед смотровым окном. Вид на корабль, будто плывущий среди звезд, был завораживающим. Зейн сидел на самом мягком, что было в его жизни,кресле и смотрел на кувшин с водой, спокойно стоящий перед ним, на столике. Вот так просто, целый кувшин чистой воды, никем незащищаемый. В какой-то момент вулкан думал, что это ловушка и как только он коснется его, сразу выбежит охрана, чтобы отнять эту драгоценность. Но Лакрид предложил Зейну другой напиток.
- Что ты знаешь о Центральной станции? – вдруг спросил олимпиец, разливая бледно-фиолетовую жидкость в прозрачные сосуды поменьше и подавая один из них внуку.
- Ничего, - пожал плечами вулкан, принимая бокал и настороженно глядя на деда.
Олимпиец спокойно отпил из своего бокала и Зейн повторил за ним. Вкус был странным, непривычным, но приятным. Этот напиток стал еще одним открытием в жизни вулкана за сегодня.
- Центральная станция – это главный пункт управления всей корпорацией Кохилас, - тихо произнес Лакрид. – Как мой внук и наследник, ты должен разбираться во всех тонкостях бизнеса, которым станешь управлять после моей смерти. Видят Боги, она уже не за горами. Я болен, внук, так что учись быстро.
Зейн нахмурился. Эта мысль раньше не приходила в его голову. Вулкан никогда не позволял себе загадывать дальше, чем выход из шахты. Перспектива управлять чем-то большим, чем своя жизнь, была непривычной.
- Кохилас – наша фамилия и название первого космического бизнеса – военный флот и практически все виды оружия. У нас несколько лабораторий, разрабатывающих новейшее вооружение всех калибров. Около тридцати судоверфей, которые способны создать мощный флот по любому заказу. Мы и армия, и торговцы одновременно. Скоро сам все увидишь. Нашу империю называют конгломератом или проще корпорацией. Несколько разных видов бизнеса, которые, так или иначе, связаны между собой. Лишь одно выбивается из общей картины – Прамакул.
Дед стал рассказывать о том, с чем предстояло познакомиться Зейну в будущем. Столько названий и назначений, что вулкан слегка опешил.
- На данный момент последним приобретением корпорации стал именно Прамакул. Я владею им уже больше двадцати лет. Прамакул – это огромная сеть борделей, раскинувшаяся по всей Вселенной. Женщины всех мастей и форм, так или иначе, попадают к нам. Прамакул делится на два вида: Триргунд и Либраввин. Первый бордель в его прямом назначении, второй вид эксклюзивного обслуживания.
Женщины. Их было мало в прошлой жизни вулкана, и каждую он помнил, как и их страх перед ним.
- Я практически силой заставил продать мне Прамакул, чтобы иметь доступ ко всем имеющимся женщинам и новоприбывшим, - продолжил олимпиец, сидя в кресле перед смотровым окном.
Зейн слегка приподнял брови, удивленный аппетитом деда. Лакрид не производил впечатления выносливого любовника, хотя вулкан никогда не доверял внешности – это главная ошибка всех новичков.
- Ты, наверное, подумал, что я извращенец, или желаю перепробовать всех женщин во Вселенной, но это не так, - усмехнулся Лакрид и печально добавил глядя на стакан в своих руках. – Я надеялся, что твоя мать однажды попадет в Прамакул. Вселенная жестока к женщинам. Космос – мужской мир, который живет логикой и прагматизмом. Жажда власти и денег тут практически религия. Я тоже был таким, но с годами понимаешь, что что-то в этом поклонении неправильно. Надеялся, что судьба приведет Диметру в один из борделей, и я смогу спасти её. Наивность в моем возрасте вещь не позволительная. Я знаю, что парень, убедивший её сбежать, продал мою дочь, когда она отказалась просить денег у меня. Он надеялся, что это обеспечит ему безбедную жизнь, но Диметра оказалась упрямее. Я нашел его, а также тех, кому он продал её. Но как бы я не старался, след моей дочери потерялся. В конечном счете, надеялся, что Прамакул будет тем местом, куда дорога приведет Диметру. Теперь на моих руках миллионы женщин, о судьбе которых я забочусь.
Указанное количество женщин не умещалось в мозгу вулкана. Представить себе такое число невозможно. Зейн хмурился, слушая деда, не понимая, как сможет все осилить. То, что собирался взвалить на его плечи этот олимпиец, даже звучало неподъемным.
- Я не уверен, что гожусь для подобного, - с сомнением произнес вулкан, глядя на Лакрида.
- Ты мой внук, ты сможешь всё и даже больше, - уверенно возразил олимпиец, приподнимая палец правой руки вверх и направляя его на Зейна. – Теперь ты Кохилас. Никогда ничего не бойся. За тобой огромная армия, военный флот и, самое главное, репутация нашей семьи. Кохиласы никогда не были дураками и, глядя на тебя, я готов ручаться, что не станут.
- Я стал Кохиласом час назад, - поджав губы, усмехнулся Зейн. – Всякое может случиться.
- Ты был сыном Диметры всю жизнь, - парировал дед. – В тебе кровь Олимпа, и ты вулкан. О последних говорят, что они упрямы и вспыльчивы, но ты другой. Наша кровь уравновешивает тебя. Упрям, горяч и вдумчив, мальчик, ты добьёшься большего. Не считая покупки Прамакула, наша семья уже поколениями ничего не приобретала, думаю, ты расширишь империю.
- Женщины очень дорогой и редкий товар в космосе, - медленно произнес Зейн. – Кто согласится продать такой бизнес?
- Тот, кто без моей помощи не может его охранять, - фыркнул дед. – Тот, кто устал и не способен нормально управлять делами.
- Они все пленницы? – вкрадчиво спроси вулкан. – Я знаю, каково это.
- Ты мужчина, вулкан и боец, - возразил Лакрид. – А они женщины в космосе. Этот мир жесток к ним. Девушек с раннего возраста продают и заставляют жить сразу с несколькими мужчинами. Они умирают в муках, терпят плохое обращение и голод. Их захватывают, насилуют и продают, нередко это делают с ними их родственники. Многие заставляют своих дочерей спать с другими мужчинами за деньги. Я за последние двадцать лет владения Прамакулом услышал достаточно историй, заставившие меня содрогнуться. Я искал дочь в таких местах, о которых женщинам лучше не знать, и находил там хрупких девочек, с которыми обращались хуже, чем с трегунами. Как и бойцам Адмар я предлагаю им лучшую жизнь. Их регулярно и хорошо кормят, не обижают и не заставляют работать, их здоровье стоит на первом месте. Многие увидели кровать впервые в борделе. А другие смогли нормально есть и пить. Мужчина, обидевший однажды женщину в Прамакул, лишается права посещения навсегда. Каждая из обитательниц борделей знает, что одна её жалоба повлечет собой жестокую кару для мужчины. Этого нет ни у одной из женщин за пределами моих станций. Ты думаешь, благородные женщины по-настоящему свободны?
Зейн молча слушал слова деда. Вулкан впервые рассматривал так ситуацию и положение женщин. Раньше они попадали к нему в шахту и тряслись от страха. Зейн никогда не интересовался их прежней судьбой.
- Богатые семьи рассматривают своих дочерей, как товар, как и бедняки, только продают их один раз, и очень дорого, - продолжил Лакрид. – Это называется браком, политическим, династическим, идейным или другим иным, суть одна – женщина передается другой семье с целью получения дальнейших выгод, привилегий или сфер влияния. Да, женщины живут несравненно лучше, чем в других местах, но как-либо влиять на свою судьбу они не могут, как и выбирать за кого выйти замуж. Я сам женился по «совету» отца. Но совет был таким настоятельным, что был похож на приказ. Свою невесту я увидел на собственной свадьбе, она была готова разрыдаться от ужаса.
Усмехнувшись своим воспоминаниям, Лакрид отпил из стакана и посмотрел на внука.
- Женщины в большей безопасности в Прамакул, - пожал плечами олимпиец. - Исключение составляет лишь по-настоящему любящая семья, но даже такую семью всегда могут ограбить и девочки, выросшие в тепличных условиях, попадают, как правило, в самое ужасное место, как Диметра. Я берег её, считая, что уж в мой дом никто не сможет попасть, но не учел, что умелый охотник свою добычу выманивает хитростью. Так и случилось с моей дочерью. И как бы я не искал её, жизнь забросила её в бойцовую шахту к твоему отцу.
- Она была счастлива с ним, - тихо произнес Зейн. – Когда отец умер, мама оплакивала его. Я помню.
- Возможно, она оплакивала свою судьбу, - предположил дед. – Смерть твоего отца — это перемены в её жизни.
- Мама улыбалась, когда отец был жив, - сказал вулкан. – Хоть отец и не был особо дружелюбен, но с мамой он был другим.
- Спасибо, что рассказал об этом, - тихо произнес Лакрид. – За прошедшие годы я представлял Диметру во всех злачных местах, где находил женщин, и мне казалось, что она вот-вот умрет от болезни или мучений.
Зейн замолчал, не желая вспоминать, как именно умерла его мама. Вулкан чувствовал, что деду такое лучше не знать.
- Это принадлежало ей, - произнес Зейн, протягивая деду, единственную драгоценность, которую хранил всю свою жизнь.
Лакрид взял в руки заколку своей дочери и тяжело вздохнул. Глядя, как дед ласково поглаживает металл, вулкан успокоил внутреннее беспокойство, которое ощутил, выпуская из рук украшение матери.
- Я подарил его Диметре на пятнадцатые именины, - тихо произнес олимпиец. – Раньше она принадлежала Амфитрите, а до этого моей матери – Талии. Я рад, что оно вернулось в семью, хотя, как выяснилось оно его и не покидало. Ты не против, если оно пока побудет у меня?
Зейн согласно покачал головой, давая разрешение деду на хранение, хотя расставаться с материнским украшением было нелегко. Разговор потек дальше, но их прервали. Какой-то писк отвлек Лакрида и дед, нахмурившись, произнес:
- Мы летим на Олимп, Зейнавункан. Тебя ждет официальная церемония принятия наследства. Без неё наше родство могут оспорить.
Вулкан лишь кивнул, вставая с кресла.
- От меня что-то нужно? – вдруг задал он вопрос деду.
- Произнести клятву олимпийца, на владение землей, - пожав плечом, сказал дед. Текст ты увидишь перед собой во время церемонии.
- Я не смогу, - замявшись, произнес Зейн, слегка нахмурившись.
- Почему? – удивился Лакрид.
- Я не умею читать, - поджав губы, признался вулкан, не зная какой реакции ждать от пожилого олимпийца.
- Хм, тогда запоминай на слух, - произнес дед, вкинув брови.
Выйдя из кабинета хозяина звездолета, Зейн встретил помощника, который проводил его сюда.
- Идите за мной, - сдержанно произнес мужчина и, не глядя, пошел по коридору в другую сторону.
Путь шел явно по территории Лакрида. Стены были оббиты цветными тканями. Зейн впервые видел подобное убранство, говорившее о богатстве. Дверь, к которой его подвел помощник, была как в кабинете деда, двустворчатой. Указав рукой на неё, помощник произнес:
- Меня зовут Лефтерис, я помощник господина Кохиласа, - официально представился мужчина. – В скором времени мы прибудем на Олимп, мне приказано сопровождать вас, пока мы будем находиться там. Ваша одежда скоро прибудет.
Протянув Зейну небольшой и тонкий планшет, Лефтерис спросил:
- Как пользоваться знаете?
- Не особо, - пожал плечами вулкан, беря в руки гаджет.
- Это улучшенная модель стандартного планшета, - поджал губы, помощник. – Многие теряются поначалу. Пользуйтесь голосовыми командами, если вам нужно будет связаться с кем-нибудь. Там уже создана учетная запись. Вот, - произнес помощник, протягивая Зейну тонкую металлическую карту с разными дырочками на ней. – Это ваш персональный ключ и код доступа. Она откроет хозяйское крыло и многое другое.
Вдруг планшет в руках вулкана пискнул, и помощник произнес:
- Вам пришло сообщение, чтобы прочитать просто коснитесь его.
Лефтерис видимо ожидал, что Зейн сделает это при нем, но вулкан лишь кивнул и втолкнул тонкую карту в прорезь замка двери, железка вошла полностью и тут же выскочила обратно. Мужчина поймал ключ и, открыв дверь, вошел внутрь.
- Свет, - громко произнес помощник, и помещение из абсолютно темного превратилось в залитое светом. – У вас голосовое управление. Просто произнесите команду, и она исполнится, если же это не возможно, обратитесь к планшету.
Осматривая новое помещение, вулкан закрыл за собой дверь, оставаясь в одиночестве.
Комната поражала своими размерами по сравнению с первой каютой, в которую его проводили изначально. Высокие потолки, какие Зейн видел лишь в кабинете Лакрида, светлые стены, украшенные тканями, такое расточительство удивляло вулкана, привыкшего к голым каменным интерьерам. Пройдя дальше по проходу, он увидел большое пространство, которое было наполнено мебелью. Широкая кровать даже отсюда выглядела мягкой и удобной, так и маня к себе. Стол и несколькими стульями и диваны в центре помещения. У правой стены стоит стол в кувшинами. Несколько разных по цвету жидкостей, одна из которых была бледно-фиолетовой, уже знакомой Зейну. Был среди кувшинов и сосуд с прозрачной жидкостью, но вулкан решил пока пить то, что уже знал по вкусу. Отпив несколько глотков прямо из кувшина, Зейн нахмурился и замер. Никто не ворвался в комнату, чтобы отобрать у него все, что окружало его, и вулкан впервые ненадолго расслабился. Оглядевшись по сторонам, мужчина не знал, что ему делать. Нерешительно, вулкан подошел к столу и, выдвинув стул, присел на мягкую обивку. Нажав на светящийся значок на панели планшета, Зейн увидел лицо деда.
- Я записал твою клятву в этом сообщении, потом можешь несколько раз прокрутить запись, чтобы лучше заучить, - произнес Лакрид. – Пока о том, что ты мой внук никто не знает. У меня много врагов и тех, кто ожидает моей смерти. Твое появление спутает многим карты, так что пока ты официально не станешь наследником, лучше не распространяться о нашем родстве. Итак, клятва землевладельца Олимпа состоит из двух частей. Сначала я произнесу: «Я, Лакрид Кохилас, сын Архилаоса Кохиласа, наследник и владелец Хребта Олимпа и всех земель и владений, принадлежащих семье Кохилас. Официально и до своей смерти объявляю тебя, Зейнавункан Кохилас, своим наследником и приемником. Мои земли, богатства, долги и грехи отныне теперь твои». Твоя часть клятвы: «Я, Зейнавункан Кохилас, сын Диметры Кохилас. Официально становлюсь твоим наследником и приемником. Принимаю твои земли, богатства, долги и грехи. Отныне и до последнего вздоха, пока существует Олимп. Обязуюсь передать владения по наследству достойному из тех, кто носит со мной одну фамилию. Пока существует Хребет Олимпа, на нем будут править только Кохиласы».
Зейн вскинул брови, пока слова деда лились из планшета. Пафосно, ничего не сказать. Что-то часть про долги и грехи не сильно понравилась вулкану, но его не спрашивали. Спустя несколько минут, пока клятва звучала еще несколько раз, мужчина запомнил её.
Вдруг вулкан услышал писк от двери, замешкавшись, Зейн произнес, не зная, чего ожидать:
- Открыть дверь.
Дверь тихо щелкнула и открылась, впуская внутрь молодую девушку. Светловолосая и самая красивая, какую только видел в жизни вулкан. Зейн застыл, не зная, зачем она пришла.
- Меня зовут Теодора. Я ваша помощница, - неуверенно произнесла девушка.
- Я Зейн, - откашлявшись, произнес вулкан, чувствуя, что эта девушка заинтересовала его в интимном плане.
Вдруг девушка обернулась куда-то за спину и произнесла:
- Вносите.
В комнату тут же вошли несколько мужчин, кативших странную конструкцию, наполненную тканями. Мужчины были одеты в одинаковую одежду, походившую на униформу. Спокойно поставив у свободной стены, свой груз, помощники удалились, оставив вулкана наедине с Теодорой. Девушка стояла недалеко от входа, не решаясь подойти ближе к Зейну. Вулкан так же старался не шевелиться, боясь, что спугнет её.
Теодора была высокой, тонкой девушкой с копной золотистых волос, свободно струящихся за спиной. Легкое платье сине-фиолетового цвета, с обилием разрезов, откровенно демонстрировало её тело. Длинные ноги и тонкие руки сочетались с весьма соблазнительной фигурой, а также миловидным личиком. Большие глаза и тонкий носик, украшали девушку. Сейчас эти глаза так же пристально рассматривали Зейна.
- Что это? – спокойно спросил вулкан, понимая, что пауза затягивается, а девушка продолжает молча чего-то ждать.
- Ваша одежда, - сглотнув, ответила Теодора.
Посмотрев на себя и поняв, что одет примерно, как только что вышедшие помощники, вулкан спросил:
- Мне надо переодеться?
- Да, господин Кохилас сообщил, что вы посетите Олимп, - ответила девушка, опустив взгляд на мягкое покрытие пола. – Мне велено помочь вам. Традиционные одежды олимпийцев сложны при первом одеянии.
- Когда мы прибудем на планету? – неуверенно спросил Зейн.
- Через двенадцать часов, - ровно произнесла Теодора.
- И что я должен делать это время? – нахмурившись, спросил Зейн.
Вулкан спрашивал скорее себя, чем девушку, но она неожиданно ответила:
- Отдыхать.
- А зачем ты тут? – вскинув брови, уточнил мужчина, не зная, чего ждать.
- Помогать вам во всем, - тихо сказала Теодора и, не дождавшись вопроса Зейна, добавила. – И отдыхать тоже.
Зейн вдруг понял, для чего конкретно эта девушка тут.
- Тебя послал…
- Господин Лакрид Кохилас, - кивнула Теодора, отвечая на недосказанный вопрос. – Лично.
Осознание, что эта девушка очень скоро будет принадлежать ему, охватило мужчину, и живой отклик на её присутствие тут же поднял волну жажды в нем. Вулкан поднялся из-за стола и медленно подошел к Теодоре. Девушка оказалась достаточно высокой, чтобы без труда смотреть ему в глаза. Зейн чувствовал дрожь, что она пыталась скрыть от него.
- Боишься меня? – тихо спросил вулкан, понимая, что все равно возьмет её.
- Нет, - тихо прошептала Теодора, продолжая смирно стоять перед ним.
Немного помедлив, вулкан прикоснулся к волосам девушки. В последний раз он видел такой оттенок в детстве, у матери. Откинув ненужные сейчас мысли, Зейн погрузил ладонь в волосы Теодоры.
- Не бойся меня, - прошептал Зейн, притягивая девушку ближе.
Теодора не выказала и тени сопротивления, легко прильнув к вулкану и раскрыв рот для поцелуя, который тут же соединил пару. Обняв девушку, Зейн легко подхватил её и направился к постели. Уложив Теодору на кровать и слегка провалившись в матрац, Зейн не увидел и не почувствовал сопротивления, но и особой заинтересованности. Скорее девушка просто ждала действий от вулкана. Мужчине, которому ранее не приходилось выбирать, осмотрел девушку с ног до головы, чувствуя прилив страсти.
Легко избавившись от платья, девушка оказалась обнаженной. Прикоснувшись к Теодоре, Зейн ощутил нежную гладкую кожу, без изъянов. Мужчина всегда получал испуганных и заплаканных женщин, поэтому спокойствие Теодоры слегка его удивляло. Несмотря на очевидную пассивность девушки, Зейн без труда овладел ею, получив удовольствие. Все оставшееся время Теодора продолжила скрашивать досуг вулкана.
Когда пришло время, девушка помогла Зейну одеть церемониальную тогу, которая предполагала лишь украшенную золотым вензелем белую ткань. Взглянув в зеркальный экран, вулкан, поджав губы, осмотрел себя. Теодора стояла рядом и, протянув ему тонкий светлый металлический браслет, произнесла.
- Когда я вам буду нужна, нажмите на кнопку. Браслет станет светиться, и я буду знать, что вы хотите меня видеть.
- Хорошо, - кивнул Зейн. – Где мне искать тебя?
- Коснитесь браслетом планшета, и он покажет, где я нахожусь, - произнесла девушка, подняв руку.
Вулкан увидел тонкий обруч на руке Теодоры. В отличие от его браслета, женское украшение имело светящийся зеленый камень. Покрутив свой, мужчина нашел небольшую кнопку. Камень Теодоры стал синим, а браслет Зейна стал светиться.
- Пока ваш браслет активен, вас не потревожат, - пояснила девушка. - Лишь по важным делам. Это маяк, что вы заняты личной встречей.
Кивнув, что понял её, Зейн вновь нажал на кнопку, дезактивировав браслет, и со вздохом вышел из каюты.
Корабль прибыл в космопорт Олимпа. Дед ждал его, чтобы спуститься на шаттле к родовой горе. Зейну предстояло принять на себя обязательства наследника. Идя по коридорам корабля, вулкан вдруг подумал, что перспектива быть бойцом Адмара весьма занимательна. Никто не стал бы вешать там на него свои долги и грехи.
Глава 3
Дед встретил Зейна неподалеку от своих апартаментов. Пожилой олимпиец был одет так же официально, лишь золотой обруч, венчающий голову Лакрида, отличал его наряд от того, что на внуке.
- Готов?
Вулкан кивнул, слегка пошевелив плечами. Одежда была непривычной и слишком просторной на вкус Зейна. Пока оба Кохиласа шли к транспортировочному шаттлу, Лакрид решил немного просветить внука о предстоящем событии.
- Я оповестил всех крупнейших глав семейств Олимпа о сегодняшнем торжестве. Так же будут все Кохиласы и другие заинтересованные в наследстве нашей семьи.
- Кохиласов много? – недоуменно спросил Зейн. Вулкан впервые подумал, что может быть кто-то еще.
- Претендующих на Хребет всего трое, - ответил дед. - Мой племянник Крайос, его сын Офелос и Тимейос, сын Офелоса. Все три поколения жаждут быть моими наследниками, и лишь осознание, что передать Хребет мне больше некому, сдерживает их от нелицеприятных поступков. Пока я не назвал наследника, все трое претенденты. Но самый опасный противник не они, а Аурания – супруга Крайоса. Она урожденная Адамиди. Этой семьи больше нет, и их гора вошла в состав Хребта после брака с моим племянником. На Олимпе, если ты женишься на девушке – её приданное становится собственностью семьи и его главы. Таким образом, последняя из рода Адамиди сменила свою фамилию и утратила землю, которая теперь принадлежит мне, а через час-полтора будет принадлежать тебе.
- Довольно запутанно, - прокомментировал Зейн, имея ввиду порядок наследования и имущественного права.
- Нет, - возразил Лакрид. – Все просто. Всё, чем владеет семья, по сути, является собственностью её главы. Крайос женился, но приданое невесты получил я, так как я глава семьи. Аурания пышет злобой, но ожидает, что в итоге Хребет достанется её сыну.
- Вот будет сюрприз для них, - задумчиво прокомментировал вулкан.
- Посмотрим, какие поздравления нас ждут, - усмехнулся дед.
Кохиласы летели в шаттле, продолжая разговор. Зейн заинтересованно смотрел на родную планету своей матери. Он многое слышал от Диметры об Олимпе. Над облаками это был рай с цветущими садами и мягкими ветрами. Кстати, искусственный экран защищает планету от радиации и палящего света ближайшей звезды – Эпсилон. Олимп же у подножия гор – это кипящая лавой поверхность. Прожить там невероятно сложно, и самое суровое наказание для всех олимпийцев – быть низвергнутым.
Цепь горных вершин, зовущаяся Хребтом, была видна невооруженным взглядом при подлете к планете, но чем ближе был Олимп, тем сильнее понимал Зейн, что владение этой территорией большая заслуга поколений Кохиласов.
За последнее время жизнь вулкана изменилась кардинально. В последние сутки он видел и попробовал больше, чем за всю предыдущую жизнь. Теперь же перед его взором предстал Олимп. Зейн впервые видел подобное, но старался не показывать своего восторга.
- Все, что ты видишь над облаками – пригодно для жизни, - тихо прокомментировал Лакрид. – Как сам понимаешь, в масштабах планеты – это крайне мало, так что битва идет за каждую пядь. Видишь, что некоторые горы светлые?
Зейн кивнул, не успев спросить, почему горы разного цвета. Некоторые горы были зелеными, другие белыми, третьи черными.
- Мойры, видимо, решили посмеяться над олимпийцами, - фыркнул дед. – Черные горы – это камень. Там есть достаточно редкие месторождения, но добыча трудна. В недрах гор работа крайне тяжела. Чтобы прожить там, надо уметь хорошо убивать. Лишь этим и тем, что смогут выменять у других, выживают жители каменистых гор. Плюс продажа ценной руды. Светлые горы покрыты снегом – жизнь там очень холодная. Без специальной одежды не прожить. Они тоже охотники, но у них есть одна очень важная драгоценность – вода. Талая вода очень чиста и ценна. Мы, жители зеленых гор, считаемся изнеженными, но поверь, сохранить эту собственность порой тяжелее, чем завоевать.
- Кто такие мойры? – спросил вулкан, так как о выживании он знал достаточно.
- Богини судьбы, Зейнавункан, - ответил Лакрид.
- Зейн, - поправил олимпийца мужчина.
- Тогда и ты зови меня Лакридом, если не готов назвать дедом, - поджал губы старик.
На это предложение Зейн ничего не ответил, лишь кивком принимая предложение деда. Шаттл тем временем приближался к Хребту, собираясь зайти на посадку. Как заметил вулкан, горная цепь состояла из разных гор, так что можно считать, что Кохиласы были обеспечены водой и всем прочим, включая рудники.
- Готов встретить судьбу? – тихо спросил дед внука, перед тем как шлюз открылся, и вулкан увидел зелень.
Растительность не покрывала всю поверхность гор, но встречалась тут и там. Землю покрывало какое-то растение, словно повторяя рельеф. Иные растения возвышались над поверхностью на темных ножках.
- Это деревья, Зейн, - произнес Лакрид. – Их немного, но они растут здесь, а под ногами мох. Им питаются животные. Идем.
Дед уверенно зашагал в сторону каменистой скалы, и вулкан, продолжая озираться, последовал за ним. Как только они сошли с трапа, шаттл практически сразу улетел, оставляя Кохиласов в одиночестве. Подойдя ближе к скальной стене, Зейн увидел ровно выдолбленные надписи на незнакомом ему языке.
- Здесь написано, что это вход лишь для хозяина и его наследника, - пояснил Лакрид. – Все остальные пользуются другими вратами, эти же секретны.
Дед вдруг достал откуда-то из одежд крупный медальон с камнем в его середине.
- Это символ главенства семьи и ключ от этих ворот, - пояснил олимпиец молчаливому внуку. – Запоминай, как пользоваться.
Вулкан внимательно смотрел как дед, определив сторону медальона, приложил его к углублению в скале, повернул его вправо на один полный оборот, а затем на два оборота влево и вновь целых три оборота вправо.
Посмотрев на внука, Лакрид вскинул брови, как бы спрашивая «запомнил?» Зейн коротко кивнул в знак согласия. Как только дед вынул медальон из скалы, камень вдруг словно треснул и разошелся в стороны на манер дверей, которые вулкан видел на космолете. Перед двумя мужчинами зиял черный проход в скалу. Старший Кохилас, повесив медальон на шею, бодро вошел внутрь, ведя за собой внука. Каменистые врата сомкнулись за их спинами, закрывая от всего мира.
Войдя в темноту, Зейн застыл. Мужчина понял, что впервые за последние сутки оказался во мраке. Это напомнило ему шахту, где он вырос, только внутреннее ощущение подсказало мужчине, что эта тьма намного больше и неизведаннее.
- Свет, - произнес Лакрид, стоя чуть левее от Зейна.
Эхо многократно подхватило голос деда и словно живое прокатилось по пещере, зажигая яркие огни ламп, расставленных высоко над головами стоящих мужчин. Зейн в удивлении увидел буквально горы чего-то, что он даже не понял.
- Богатство Кохиласов, - пояснил дед. – Золото, искусство, камни, редкие и уникальные экземпляры всего, что ранее собирали наши предки. Коллекционерство – это семейная страсть. Практически все коллекции хранятся здесь. Мы никогда не отдаем того, что принадлежит нам, Зейн.
Среди этих гор вулкан видел монеты, украшения, кубки, тарелки. Вздрогнул, заметив женское лицо, но быстро поняв, что оно из камня, пошел дальше за дедом. Были там образы людей маленького роста и огромные статуи.
- Каждый раз, когда глава семьи сменяется, его коллекцию переносят сюда, а новый глава, начинает свою коллекцию, - говорил Лакрид, ведя внука по залам с семейными реликвиями. – Раньше это было золото и украшения, но не всегда Кохиласы собирали ценные предметы. Мой прадед собирал носовые платки, - с этими словами мужчина махнул в сторону, и Зейн разглядел аккуратно сложенные стопки небольших разноцветных кусков ткани. – Мой дед собирал клинки и мечи, а также кинжалы. В общем, холодное оружие.
Посмотрев в другую сторону, вулкан увидел стойки с любовно разложенными мечами. Ему было знакомо оружие, не раз он встречал его на арене и держал сам с бою, но впервые меч был не просто оружием, а практически украшением.
- Я собираю кристаллы, - сказал Лакрид, подходя к расчищенному участку. – После моей смерти – если не захочешь продолжить мою коллекцию – помести её сюда. Я и место подготовил.
- Хорошо, - коротко ответил вулкан, все еще находясь под впечатлением от увиденного.
- А это семейные украшения семьи Кохилас, - тихо произнес дед. – В последний раз они были на твоей бабушке, а дочь лишь пользовалась некоторыми украшениями для волос.
Посмотрев туда, куда указывал дед, Зейн увидел сверкающие украшения более тонкой работы, чем лежащие в залах позади них. Эти изящные драгоценные изделия были разложены на не менее удивительных пухлых и мягких на вид квадратиках ткани. Вулкан не видел раньше подобного.
- Амфитрита сверкала в них словно богиня, - тихо произнес Лакрид. – Хоть наш брак был династическим, я любил её, а они отняли её у меня.
- Кто? – нахмурившись, спросил Зейн.
- Главы других семей, которые стали предлагать своих дочерей и внучек, когда еще мою супругу не отпели, - поджав губы, с отвращением ответил дед. – Моей дочери была нужна мать, но не тогда, когда тело её родной еще не остыло. В общем, я плюнул на них всех и улетел на станцию, погрузившись в дела.
Оба мужчины стояли перед женскими украшениями и молчали, каждый думая о своем. Пожилой олимпиец вынул из кармана гребень для волос Диметры и, указав на одно из украшений, спросил:
- Узнаешь?
Зейн увидел подобное украшение, одиноко лежащее в стороне. Только материнское было тусклым, со слегка погнутыми зубцами, кое-где отсутствовавшими вовсе, и не имело камней. Хранившееся в этой сокровищнице было словно новое, богато усыпанное сверкающими камнями.
- Это был мой подарок для твоей матери, - тихо сказал Лакрид, поглаживая обедневшее украшение Диметры. – Их изначально было два. Второй я нашел в её спальне, когда мне сообщили, что дочь сбежала с Олимпа. Все это теперь твоё, внук. Каждое украшение, каждая монета и статуя. Это наследство и наследие нашей семьи. То, что остается после нас, помимо имени. Может поэтому мы коллекционеры, нам хочется выделиться среди этого всего. Когда спустя годы, наши потомки будут проходить по этой тропинке, они взглянут на мою коллекцию и скажут «А этот Кохилас был не таким как все».
- Что мне делать со всем этим? – непонимающе спросил Зейн, оглядываясь по сторонам. Даже самая смелая фантазия вулкана не предполагала подобного.
- Хранить, - пожав плечами, ответил Лакрид, а потом, задумавшись, добавил. – Или продать.
- А как же «Мы никогда не отдаем того, что принадлежит нам»? – вскинув брови, спросил вулкан.
- Фраза скорее относится к имуществу в целом, - поморщившись, ответил Лакрид. – Особенно к Хребту. Это богатство имело смысл в то время, когда мы жили исключительно на Олимпе, сейчас же, когда наше основное богатство находится в космосе, эта пещера выглядит сборищем старого хлама. Ценного, конечно, но в пределах одной планеты. Гораздо ценнее в космосе снег и лед, обеспечивающий воду, а значит и жизнь. Растения ценны, потому что дают чистый воздух, а золото порой не стоит ничего. Во Вселенной есть галактики, наполненные им под завязку.
- Почему ты сам не распродал все это? – с сомнением спросил Зейн.
- Хм. Я никогда не думал об этом, до того, как ты спросил, - честно ответил дед. – После того как умерла моя жена, я редко бывал здесь, Диметра прилетала ко мне на станцию, когда хотела побыть рядом. Я всегда относился к этому всему как к чему-то постоянному. Не особо задумываясь о ценности или цене хранимого.
Лакрид осматривал коллекционные залежи, будто видел впервые.
- Как поступишь? – спросил олимпиец.
- А как посоветуешь? – встречно спросил вулкан.
- У нас есть Салкинос, - вдруг задумчиво произнес Лакрид. – Это бизнес по скупке и продаже редких и ценных вещей. Там работают настоящие эксперты своего дела. Я бы пригласил их, чтобы они оценили всё, что здесь есть и выбрали самые редкие и ценные экземпляры из разных коллекций, а остальное отдал бы для открытой продажи, возможно на торги. Банковское железо направил бы на развитие других сфер.
- Так и сделаем, - с сомнением сказал вулкан. – Ты не против?
- Я? Мне уже все равно, - фыркнул дед. – Я болен и скоро умру.
Зейн хмуро посмотрел на Лакрида, не понимая его беспечного тона.
- Конечно, можно все поправить, но вот моя болезнь, поселилась там, где даже генные техники не способны излечить её, - произнес олимпиец, постучав по своему лбу. – Слишком много опухолей и слишком малы очаги. Заменить целый мозг нельзя, ибо это чревато потерей личности. Если бы это была одна шишка – тогда бы я решил вопрос за час, но поражен весь мозг. Пока лекарства сдерживают рост болезни, позволяя мне сохранить ясный ум, но и они не всегда смогут меня спасать. Да я и не хочу жить вечно. Так что нас ожидает очень быстрое введение тебя в дела.
- Хорошо, - нахмурившись, ответил Зейн, чувствуя, что не хотел бы терять родственника так быстро после воссоединения. Лакрид ему нравился. Дед принял его и открыто говорил обо всем.
- Еще бы желательно, чтобы ты женился, - вскинул брови, произнес старик.
- Что? – непонимающе спросил вулкан.
- Ты – неженатый Кохилас, наследник и будущий глава этого семейства, хоть оно и прогнило до основания, - поморщился дед. – Тебя будут осаждать с предложениями о браке, но не спеши.
- Я пока о подобном не думал, - в замешательстве, произнес Зейн. – Женщины в моей жизни редкость.
Вулкан подумал о Теодоре и том, что теперь, возможно не будет испытывать недостаток в общении с ней.
- Женщины коварны, особенно олимпийки, - произнес старший Кохилас. – Ибо все они жаждут власти и влияния. Сейчас на этой планете ты самый привлекательный трамплин для прыжка на вершину горы.
- Я пока не хочу этого, - произнес вулкан, не поняв, что такое трамплин, но чувствуя, что ничего хорошего.
- Просто смотри и слушай, но не поддавайся на уговоры этих сирен, - фыркнул дед. – Придет день, и ты встретишь ту, которая будет сверкать богиней в украшениях твоих предков. Идем, нам уже пора появиться на вилле.
Дед вновь бодро зашагал по тропинке к еще одному каменному проходу с таким же углублением для медальона. Эта дверь была ровнее, представляя собой ровно стесанный проход. Не было ощущения, что стоишь просто перед горой. Перед мужчинами была каменная дверь, высотой несколько метров. Сняв медальон с шеи, Лакрид протянул его Зейну:
- Попробуй сам, я должен знать, что ты сможешь открыть эти двери.
Взяв в руки украшенный медальон, вулкан увидел, что камень на нем не круглый, как ему показалось вначале, а в виде капли. Взглянув на углубление, Зейн понял, что верх капли должен смотреть вверх и уверенно приложил украшение к каменной стене, повторив манипуляции деда на входной скале. Едва вынув медальон из скалы, он протянул его деду, который вновь повесил его на шею. Двери бесшумно распахнулись, и вулкан увидел помещение от потолка до пола заполненное похожими ячейками, как на корабле деда.
- Это мой кабинет, - произнес Лакрид, проходя в комнату. – А это книги. Еще одна из коллекций. Прошу тебя, их не продавай.
- Хорошо, - спокойно согласился Зейн, еще не понимая назначение этих разноцветных полосок, заполнивших ячейки, составляющие стены кабинета. Помимо этого, в помещении стоял большой стол и мягкие стулья.
Лакрид не стал долго задерживаться в кабинете, и когда за ними скрылся проход, указал внуку за спину.
- Это скрытый проход в сокровищницу. Видишь этот лепесток?
Дед указал на украшение сбоку, но не это поразило Зейна. За спиной вулкана была Диметра. Изображение матери было таким большим и ярким, что вулкан застыл непонимающе. Мама была молода и улыбалась, сидя на какой-то лавочке, окруженная зеленью.
- Портрет твоей матери, - подсказал Лакрид, растерявшемуся внуку, во все глаза смотрящему на картину. – Вот этот лепесток скрывает замок, Зейн.
Заморгав от неожиданности, вулкан посмотрел туда, куда указывал дед. Охватив взглядом всю стену, Зейн увидел еще два больших портрета, украшавших стену.
- Это моя супруга – Амфитрита, - указал пальцем олимпиец на изображение светловолосой прекрасной девушки. – А это моя мать – Талия.
Изображение показывало еще одну даму, но уже в возрасте и с более строгим взглядом. Все три женщины были одеты в свободные ткани, открывающие их плечи. Волосы убраны наверх, и в прически вплетены золотые обручи.
- Три главные женщины в моей жизни, - восхищенно произнес Лакрид и, посмотрев на Зейна, добавил. – Рад, что ты теперь со мной. Я слишком долго был один. Теперь моя душа спокойна. Идем, пора познакомить тебя с родственничками.
Зейн продолжал еще смотреть на портреты женщин, в особенности на Диметру, медленно бредя за дедом к двери. Яркость и живость изображения поразили воображение вулкана. Такой он маму не помнил.
Высокие потолки, украшенные рисунками стены, колонны и обилие воздуха – такой была главная вилла Кохиласов. Идя по многочисленным коридорам, вслед за дедом, Зейн еще не встретил ни одного существа. Столько места, но казалось, что тут никто не живет. Вдруг Лакрид вывел его на открытое пространство. Свет Эпсилона заставил слегка поморщиться привыкшие к темноте глаза вулкана, но все же Зейн разглядел чудесное – фонтан и зеленые насаждения. Хорошенько рассмотрев окружающее пространство, мужчина увидел несколько подобных гладких чаш, в которых плескалась вода, а посмотрев вдаль, и вовсе увидел огромное углубление, наполненное самым драгоценным, что было раньше в его жизни - водой.
В доли секунд оценив обстановку, Зейн стал рассматривать присутствующих людей. В привычной для себя манере вулкан осмотрел всех мужчин и их оружие. Короткие клинки и кинжалы. Одеты так же, как и он. Женщины были похожи на изображения в кабинете деда, но цвета одежд другие.
- Дорогие гости, прошу простить меня, за столь неожиданное приглашение, - громко произнес Лакрид, раскидывая руки в приветствии. – Дело не требовало отлагательств.
- Дядя, ты же знаешь, что мы всегда рады посетить родовую виллу, - произнес мужчина с кудрявой шевелюрой на голове. Стоящая радом с ним красивая женщина в красном, сверлила взглядом Зейна и что-то прошептала ответившему деду мужчине. Выслушав свою собеседницу, он спросил. – А кто твой спутник?
Темные густые локоны украшены толстым обручем, ярко красное одеяние и высокомерие во взгляде выделяло эту женщину из толпы. Зейн сразу понял, кто перед ним.
- А-а-а, Аурания, ты как всегда заметила самую суть, - усмехнулся дед, глядя в глаза красавице в красном. – Жители Олимпа, представляю вам моего внука, сына Диметры, Зейнавункана Кохиласа.
Всеобщее оцепенение было секундным, впоследствии ставшим гулом. Присутствующие взволнованно заговорили о неожиданности, преподнесенной им главой дома Кохилас. Зейн смотрел на единственных людей, молчавших в толпе. Крайоса, приветствовавшего деда ранее, мужчину, стоящего рядом с ним и, видимо, бывшего Офелосом – сыном Крайоса и женщину в красном – Ауранию, жену Крайоса и мать Офелоса. Женщина не выдала своего потрясения, лишь продолжала сверлить взглядом Зейна.
- Сын Диметры? – сдавленно произнес Крайос, когда всеобщий гул стал стихать. – Ты уверен, дядя? Возможно, тебя хотят обмануть?
- Спасибо за заботу, племянник, но я не так наивен, как, видимо, выгляжу, - усмехнулся Лакрид, подходя ближе к ожидающим в саду людям. – Родство подтверждено и зафиксировано. Он мой родной внук.
- Поздравляю, дедушка, - медленно произнес мрачный Офелос.
- Спасибо, Офелос, - беспечно произнес Лакрид, улыбнувшись внучатому племяннику.
Зейн чувствовал угрозу от этой троицы. Как неудивительно, чутье подсказывало, что большую опасность представляет именно женщина. Аурания продолжала молчать и просто источать злость и ярость.
- Итак, не будем медлить, - хлопнув в ладоши произнес Лакрид. – Зейнавункан, иди за мной.
Последовав за дедом на небольшую возвышенность, вулкан встал перед ним и застыл в ожидании. Вздохнув и собравшись с духом, олимпиец начал произносить клятву владельца Хребта.
- Я, Лакрид Кохилас, сын Архилаоса Кохиласа, наследник и владелец Хребта Олимпа и всех земель и владений, принадлежащих семье Кохилас. Официально и до своей смерти объявляю тебя, Зейнавункан Кохилас, своим наследником и приемником. Мои земли, богатства, долги и грехи отныне теперь твои.
Замолчав, пожилой Кохилас снял с шеи медальон и посмотрел на внука. Зейн понял, что настала его очередь, и стал произносить клятву наследника:
- Я, Зейнавункан Кохилас, сын Диметры Кохилас. Официально становлюсь твоим наследником и приемником. Принимаю твои земли, богатства, долги и грехи. Отныне и до последнего вздоха, пока существует Олимп. Обязуюсь передать владения по наследству достойному из тех, кто носит со мной одну фамилию. Пока существует Хребет Олимпа, на нем будут править только Кохиласы.
Слова обоих мужчин звучали в полной тишине, все присутствующие еще не до конца осознали, что присутствуют при официальной передаче Хребта наследнику-незнакомцу.
Когда последние слова были произнесены, и тишина окутала водные сады виллы Кохилас, один голос разорвал всеобщее оцепенение.
- Я вызываю тебя на бой!
Глава 4
Зейн, нахмурившись, посмотрел на деда, который вскинув брови, оглядел всех присутствующих. Заинтересованно посмотрев на кого-то за спиной внука, Лакрид произнес:
- Офелос, твой вызов опрометчив. Ты проиграешь.
- Я вызываю на бой нового члена семьи, - уже более спокойно произнес олимпиец. – Дед, ты привел его и назвал своим наследником. Мы, твоя семья, никогда его не видели и сомневаемся в родстве. Тетя Диметра пропала юной девушкой. Где доказательства, что он её сын?
- Это доказала генетическая экспертиза, - спокойно возразил глава семьи. – Я не без оснований назвал его своим наследником. Ты смеешь возражать мне?!
Судя по последней фразе, дед был недоволен и уже зол. Повернувшись лицом к своей семье, он продолжал стоять рядом с вулканом на возвышенности.
- Я имею право бросить вызов в день наследования! – не унимался мужчина.
Лакрид Кохилас в ответ на это лишь прищурил глаза.
- Аурания, твой сын умрет, - мрачно сказал дед. – Ты готова потерять его ради земли?
- Мой сын достоин быть хозяином Хребта, - уверенно и даже высокомерно произнесла в ответ женщина в красном. – А этот выродок без рода и племени, явившийся из ниоткуда, сегодня умрет.
Слова были сказаны со злостью и ненавистью. Столь красивая женщина была полна ими, словно чаша.
- Так тому и быть, - со вздохом произнес старший Кохилас и, повернувшись к молчавшему до сих пор Зейну, произнес. – В день наследования, другие претенденты имеют право бросить вызов названному приемнику. Бой длится до тех пор, пока один из претендентов не умрет. Выбор оружия за тобой.
- Мне оно не нужно, - с сомнением тихо произнес вулкан.
- Лучше не выдавать своих сильных сторон, - тихо произнес Лакрид.
- Тогда меч, - спокойно ответил Зейн.
- Бой будет на мечах, - громко произнес глава дома Кохилас и, махнув рукой, велел принести оружие. Обернувшись к Зейну, он добавил. – После того как закончится поединок, советую тебе сразу вызвать Крайоса на бой.
Зейн удивленно вскинул брови, глядя на деда и тихо спросил:
- Ты уверен? Он твой родственник.
- Он давно попал под пяту жены, - поджав губы, бросил олимпиец. – Аурания в смерти сына будет винить нас. А разгневанная женщина способна на многое.
- А смерть мужа её не сильно огорчит? – с сомнением спросил вулкан.
- Отсутствие Крайоса и Офелоса сильно ограничит влияние и возможности Аурании, - ответил дед. – Я подозреваю её в пропаже твоей матери. Кто-то должен был подтолкнуть Диметру к побегу.
- Это месть? – спросил Зейн, когда к ним подошел просто одетый мужчина, неся в руках два меча на резной подставке.
- Это возмездие, - поправил Лакрид. – Бабка Аурании отравила мою супругу, твою бабушку. Я стерпел, хотя у меня были доказательства вины горы Адамиди. Мойры наказали их род, а когда последняя Адамиди переступила порог моего дома, я понял, что игра еще не окончена.
Пока говорил Лакрид, Зейн выбрал меч. Оба клинка были короткими с обоюдоострыми краями, эфесы мечей богато украшены золотой вязью.
- Мечи одинаковые, - прокомментировал дед. – Ознаменует равные шансы претендентов на наследство. Но главный плюс в покрытии клинков, они отторгают все яды.
- Яды? – непонимающе спросил вулкан, кивнув стоящему рядом мужчине, что выбор сделан.
- Это оружие трусов, женщин и слабаков, - отмахнулся олимпиец. – Покрыв клинок ядом, слабый противник может одолеть сильного, достаточно лишь немного зацепить отравленным лезвием кожу. Женщины, коварные по своей сути, способны отравить напиток или пищу, тем самым устранив неугодного им человека. Твою бабку Амфитриту отравили Адамиди, чтобы я вновь стал свободен для брачного союза.
- Значит, возмездие? – фыркнул Зейн, когда на другой стороне расчищенной площадки в саду появился Офелос с мечом в руках.
- Оно самое, внук, - вздохнул Лакрид глядя на невестку рядом с внучатым племянником. – Ты готов?
Зейн кивнул в знак согласия и услышал, как дед громко повторил вопрос Офелосу. Когда противник вулкана так же оповестил о готовности начать поединок, старший Кохилас обратился ко всем присутствующим.
- Олимпийцы! Сегодня по древней традиции за право назваться наследником Хребта сразятся двое. Названный мною приемник – Зейнавункан Кохилас и внучатый племянник рода Кохилас – Офелос. Бой считается оконченным в момент смерти одного из противников. Прошу.
Показав руками на расчищенную площадку, Лакрид отступил назад, давая дорогу двум Кохиласам. Зейн оглядел противника и, спокойно покрутив меч в руках, вышел на середину площадки. Это было самым привычным для вулкана. Он даже был рад, что вновь почувствовал себя словно рыба в воде. Кровь и смерть были привычными для вулкана, не впервые перед ним был противник, желающий забрать то, что принадлежит Зейну.
Офелос был напряжен и судорожно сжимал меч, хмурые брови и сосредоточенный взгляд должны были устрашить противника, но Зейн лишь пожал плечами, поморщившись от обилия мешающей одежды.
Бой завязался быстро. Офелос стремился быстрыми атаками проверить мастерство противника. Зейн ловко уходил от выпадов олимпийца, не вступая пока в бой, давая выдохнуться ему. Поведение вулкана злило Офелоса, и противник стал совершать ошибки, желая достать Зейна, что позволило последнему нанести один удар. Один единственный удар, ставший последним в этом бою.
Офелос до конца не понял, что был сражен, и еще по инерции прошел несколько шагов. Упав на колени, олимпиец бросил последний взгляд на свою супругу, стоящую рядом с матерью.
Женский крик огласил молчаливый сад. Олимпийцы привыкли к смертям, но поражение Офелоса потрясло его супругу – Клеопатру. Аурания молча смотрела на поверженное тело сына и, поджав губы, резко развернулась в направлении выхода с виллы. Забирать тело Офелоса она видимо не собиралась.
- Я вызываю на бой Крайоса Кохиласа, - громко произнес Зейн, стоя на месте недалеко от тела Офелоса.
Крайос продолжал стоять рядом с плачущей Клеопатрой, не обратив внимания на уходящую супругу. Мужчина продолжал смотреть на мертвого сына, тяжело дыша.
- Я принимаю твой вызов, - мрачно произнес отец убитого.
- Ты уверен, Крайос? – спокойно спросил Лакрид Кохилас, стоя на краю площадки.
- Да, - ответил олимпиец.
- Нет, - перебила его Аурания, спешно подходя обратно к мужу и положив ладонь ему на плечо. – Не делай этого!
- Замолчи, женщина! – огрызнулся Крайос, раздраженно отбросив руку супруги. – Знай своё место!
- Моё место рядом с тобой! – зашипела Аурания, вновь хватая тогу мужа. – Предлагаешь умереть следом?!
- Я сказал: «Знай, своё место, женщина»!!! – закричал Крайос, отталкивая супругу в сторону плачущей невестки.
- Я так понимаю, что вызов принят? – спокойно спросил Лакрид.
- Да, - выплюнул ответ племянник деда.
- Олимпийцы! – привлек всеобщее внимание глава семьи Кохилас. – Сегодня по древней традиции за право назваться наследником Хребта вновь сразятся двое. Названный мною приемник – Зейнавункан Кохилас и мой племянник из рода Кохилас – Крайос. Бой считается оконченным в момент смерти одного из противников. Прошу.
Новый противник вулкана порывисто подошел к телу Офелоса и взял его меч. Этот мужчина был опытным воином и не стал повторять ошибки своего сына. Крайос дождался, пока тело сына уберут с импровизированной арены, и стал медленно двигаться по кругу, смотря на Зейна. Вулкан более осторожно копировал шаги противника, понимая, что победа в этот раз не будет столь легкой.
Крайос делал осторожные пробные атаки, пытаясь нащупать слабые места в технике вулкана. Зейн уворачивался от выпадов Крайоса, чувствуя, что за его противником стоит неплохой опыт, но не такой, как за плечами вулкана.
Длительные поединки Зейн вёл лишь тогда, когда смерть противника должна быть зрелищной, но вулкан никогда не упивался кровью на арене. И сейчас не собирался. Он и так отнял у Крайоса сына и наследство. Мучить олимпийца дольше не входило с планы мужчины. Сделав несколько пробных выпадов, вулкан понял, что мужчина слаб с левой стороны. Совершив обманный ход, Зейн ударил Крайоса в область бедра, пустив первую кровь противнику. Несмотря на достигший своей цели удар, вулкан почувствовал, что его клинок встретился с мечом противника, и атака сменила свое направление. Лишь скорость позволила Зейну довести атаку до конечной цели – ранить олимпийца. Значит Крайос специально показал слабой левую сторону. Следующие несколько минут все присутствующие следили за пикировкой бойцов, не зная, кто же выйдет победителем.
Внезапно, олимпиец сделал выпад и с силой дернул вулкана за край развевающейся тоги. Зейн, непривыкший к подобным маневрам, по инерции повалился на пол, где едва успел откатиться от серии ударов мечом. Вскочив на ноги, Зейн скинул тогу, оставшись в белье и висящем медальоне наследника на груди. Все присутствующие в саду увидели вулкана во всей красе, включая татуировки бойца шахт.
Гости тихо зароптали на эту демонстрацию наготы, но вулкан их не слышал. Он не видел никого кроме Крайоса. Сейчас Зейн был сосредоточен только на нем. Решив, что пришло время для серьезных атак, вулкан ринулся в бой со всей свирепостью, что была у него. Олимпиец поначалу отбивал удары, но вскоре был сломлен под натиском опытного бойца. Вонзив меч в грудь своего дяди по самую рукоять, Зейн убил Крайоса ударом в сердце.
Поверженный соперник навзничь упал в метре от места смерти сына. Женщины, прибывшие на торжество с мужьями, остались вдовами в течение одного часа.
- Больше претендентов на наследство нет? – тихо спросил Лакрид Кохилас у присутствующих, останавливая свой взор на невестке. – Где Тимейос, Аурания?
- Вам мало?! – закричала Клеопатра, которая немного пришла в себя после смерти мужа. – Вы недовольны? Теперь вам нужно убить моего сына, чтобы убрать всех конкурентов для вашего внука? Мы больше вам не родня?
- Клеопатра, я не просил Офелоса бросать вызов моему внуку, - спокойно возразил дед. – Крайос так же мог отказаться, признав наследником Зейнавункана.
- Вы полагали, что мы стерпим это оскорбление? – сдержанно произнесла Аурания, гордо подняв голову.
- Я полагал, что вы склонитесь перед прямым наследником Кохиласов, сыном Диметры, - прищурившись, произнес Лакрид. – Итак, где сейчас Тимейос?
- Мой сын вам не достанется, - со слезами на глазах произнесла младшая невестка семьи Кохилас.
- Твой сын принадлежит к семье Кохилас, - твердо произнес Лакрид. – Я не собираюсь убивать его, Клеопатра. Мне достаточно знать, что он доволен нынешним положением дел.
- Он не доволен, - зло ответила Аурания. – И никогда не будет доволен. Ты отобрал то, что принадлежит ему по праву! Хребет принадлежит моему внуку, Лакрид!
- Ты больше не Адамиди, Аурания, - медленно произнес дед, в то время, когда Зейну подали его сорванную тогу. – Ты принадлежишь семье Кохилас, и я пока её глава, не забыла?
В ответ, женщина лишь прищурилась, не желая признавать главенства над собой.
- Как глава семьи, я имею право решать твою судьбу, женщина, - продолжил говорить дед, пока все присутствующие все еще наблюдали за разворачивающимися событиями.
Никто не желал пропустить ни одной детали происходящего, так как скандалы бодрили жителей Олимпа.
- И какова моя судьба? – смело спросила урожденная Адамиди.
- Я еще не решил, но поверь, тебе не позавидуют даже твои слуги, - вскинув брови, ответил Лакрид. – Где твой внук?
- Он появится, когда будет готов заявить права на то, что принадлежит ему по рождению, - гордо произнесла Аурания.
- Пятнадцатилетний мальчик, росший под твоей юбкой? – усмехнулся старший Кохилас. Обратившись к прислуге виллы, хозяин произнес. – Аурания и Клеопатра задержатся у нас как гости.
Толпа заволновалась, когда к женщинам подошли слуги, настойчиво предлагая им пройти с ними вглубь дома.
- Лакрид, ты уверен в своем решении? – спросил один из гостей, подойдя к хозяину дома. Мужчина был седовлас и благороден. Белая тога была украшена вышивкой, а голову украшал венец, наподобие того, что был на самом Лакриде. Спросивший был явно главой дома, приглашенный на церемонию.
- Радамант, я знаю эту женщину, - сказал дед. – Она Адамиди и всегда ею останется. Ты бы хотел пригреть змею на груди?
- Да, их семейка замутила много вод Олимпа, но месть женщине – это неблагородно, - возразил глав дома Димитриди.
- Ты официально хочешь вступиться за этих женщин? – удивленно спросил Лакрид.
На Олимпе существовал закон, что за вдову может вступиться глава семьи, давая ей кров и стол. Если семье, в которой овдовела женщина, она не нужна, они могли отпустить её, зная, что в другой семье о ней позаботятся.
- Что ты! Своими руками привести беду в дом? Нет уж, эта змея – твоя ноша, друг, - быстро открестился с улыбкой Радамант Димитриди, отходя в сторону. – Полагаю, торжество окончено?
- Ты всегда умел уловить правильный момент, - фыркнул дед, провожая взглядом старого олимпийца.
Гости постепенно покидали виллу Кохилас взволнованные произошедшими тут событиями. Многие были опечалены тем, что былые фавориты канули в Лету, других окрыляла перспектива союза с новым наследником Хребта Олимпа.
- Что ты намерен делать с женщинами? – спросил Зейн у деда, когда все гости разошлись, а слуги ушли по поручениям, готовя виллу к посещению хозяина и нового наследника.
- А как ты предлагаешь решить их судьбу? – встречно спросил дед.
- Я не убиваю женщин, - предупредил вулкан, давая понять, что не готов на убийство слабых женщин.
- Я тоже, - фыркнул Лакрид, проходя вовнутрь виллы. – Судьбу Клеопатры я решу, когда мы найдем Тимейоса. Она его мать и будет козырем в переговорах с мальчишкой. Аурания же опасна.
- У неё нет мужа, нет сына, а у её внука есть мать, которую он будет слушать внимательнее, чем её. Чем опасна Аурания? – непонимающе спросил Зейн, идя следом за дедом, не переставая осматривать обстановку вокруг и отмечая для себя поразительные вещи, никогда прежде невидимые им.
- Ей нечего терять, Зейн, - задумчиво произнес старший Кохилас. – Она загнана в угол и у неё есть только один выход из этой ситуации – нападать. Отчаянно нападать на каждого противника в надежде выгадать себе лучшую жизнь, если нельзя вернуть прошлую. Теперь у неё нет надежд на былое благополучие, а значит, она может мстить нам. Подумай, как бы ты разрешил эту ситуацию? В будущем эти женщины могут стать твоей проблемой, если мы не решим всё сразу. Я думаю ты знаешь, что врагов щадить не надо, ибо они никогда не пощадят тебя.
Вечер прошел спокойно. Дед и внук спокойно поужинали, и Лакрид детально показал родовую виллу Зейну. Воздушная и украшенная лучшими работами искусных мастеров, она была настоящей сокровищницей, достойной быть домом хозяев Хребта. Дед с гордостью показывал растения, которые заботливо выращивались в больших кадках. Распустившиеся цветы благоухали в вечернем свете Эпсилона, окутывая сады таинственными ароматами, которые впервые вдыхал вулкан.
- На зеленых горах растет мох, - рассказывал во время вечерней прогулки Лакрид, гордо показывая свои сады. - Все растения на вилле растут в вазонах, потому что иначе они не выживут на бедной почве Олимпа. Эти сокровища я собирал годами на разных планетах, в лабораториях Центральной станции их культивировали для климата Олимпа, чтобы потом украшать сады родовой виллы. Такого богатства нет больше нигде на Олимпе, и, наверное, нигде во Вселенной! В саду Кохиласов собрано почти четыре сотни видов растений. Четыреста видов!
- Кажется, это твоя основная коллекция, - тихо произнес вулкан, глядя на распустившийся темно-фиолетовый цветок, запах которого поразил его.
Все было непривычным и волнующим. Больше всего жалел Зейн об отсутствии друга. Драгос был единственным, кому доверял вулкан, и единственным, с которым он мог говорить откровенно. Как только они вернутся на корабль, он попросит деда вызволить друга из шахты. Это надо было сделать сразу, но тогда Зейн не знал, куда сам летит и в каком качестве.
Спальня, в которой разместился Зейн, была просторной и светлой. Много метров белой ткани, висевшей в проеме окон, спокойно колыхались, повинуясь порывам ночного ветерка. Светлые ткани с золотым теснением покрывали большую кровать, стоящую посередине спальни. Мебели много не было, лишь кровать и стол со стоящими на нем кувшинами. Двойные двери отделяли спальню от остальной виллы, но распахнутые окна, составляющие практически одну из стен, впускали запахи ночных цветов из сада.
Зейн, лежа в кровати, рассматривал браслет, который надела на его руку Теодора, зная, что она сейчас в тысячах километрах над ним. Парит на орбите планеты. Но сейчас мысли о ней были неглавными в жизни вулкана. Зейн раздумывал над всей ситуацией в целом.
Аурания Кохилас была женщиной гордой и смелой. Зейн, несмотря на поединки, разглядел в её взгляде свою судьбу. Она не пощадит его, если на чаше весов будет жизнь Зейна, но убивать женщину было нехорошо. Был выход, который позволял сохранить жизнь ей, но предложить поместить невестку Кохилас в бордель показалось вулкану смущающим.
Вдруг Зейн услышал шорох. Этот звук был до боли знаком вулкану. Шорох крадущихся шагов. Жизнь в темноте шахты развивала слух до предела, ибо только это позволяло встретить следующий день. Тайный посетитель остановился перед спальней и, неслышно открыв дверь, проскользнув вовнутрь. Зейн замер и, притворившись спящим, стал наблюдать за незваным гостем.
Невысокая фигура прокралась к постели и, подойдя к изголовью, занесла руку для удара. Вулкан отреагировал мгновенно, перехватив ладонь с кинжалом, которого не заметил раньше.
- Свет, - произнес Зейн, удерживая убийцу за руку.
Когда свет залил спальню вулкана, мужчина увидел перед собой светловолосого мальчишку, пытающегося вырваться из его хватки.
- Кто ты? – строго спросил вулкан у нападающего.
- Я Тимейос! Сын Офелоса и внук Крайоса, которых ты убил, выродок! – закричал мальчик. – Я пришел убить тебя!
Суматоха поднялась на вилле от криков из спальни наследника Хребта. Лакрид Кохилас спешил впереди толпы слуг к внуку. Ворвавшись в комнату, прибывшие увидели Зейн, который стоял, сложив руки на груди и Тимейоса, сидящего на полу перед кинжалом, которым хотел убить вулкана.
- Что здесь происходит? – сурово спросил пожилой олимпиец, глядя на правнука.
- Я пришел отомстить за семью, - упрямо произнес подросток, вскочив на ноги и сжав руки в кулаки, встал в боевую стойку.
- Успокойся, Тимейос, - спокойно произнес Лакрид, раскинув руки в успокаивающем жесте. – Тебе ничего не грозит.
- Он убил отца и деда! – горячо произнес Тимейос, указывая пальцем на Зейна. – А ты приказал матери выдать меня! Ты и моей смерти хочешь?! Вот он я!
- Успокойся, Тимейос, - повторил глава семьи. – Никто не хочет твоей смерти, я просто желал убедиться, что женщины не настроят тебя против нас ложью.
- Я знаю, что ты посадил маму и бабушку под замок, - произнес подросток, поджав губы. – Отец и дед мертвы, а они твои пленницы! Скажи, что это ложь!
- Твой отец сам бросил вызов твоему дяде, - вскинув брови, произнес Лакрид, указывая рукой на вулкана, продолжавшего стоять, сложив руки на груди. Из одежды на нем было лишь белье. – А твой дед, принял вызов Зейна, хотя я давал ему шанс отказаться от поединка. Ты сам олимпиец, ты знаешь правила!
- А мама и бабушка? – хмуро спросил мальчик, продолжая сомневаться в словах старшего родственника.
- Твоя бабушка – смутьянка, ты это знаешь, - произнес дед, став медленно приближаться к правнуку. – А твою маму я пригласил остаться на вилле, чтобы она не сбежала с тобой. Я не хочу войны или раздора. Опасность представляет лишь твоя бабка Аурания.
- Чего ты хочешь от нас с мамой? – тихо спросил подросток.
- Признай моего внука наследником Хребта и можешь жить спокойно, не претендуя на большее, чем тебе положено, как члену семьи Кохилас, - спокойно произнес дед.
- И всё? – смущенно спросил Тимейос. – А бабушка?
- Её судьбу я решу позже, - уклончиво произнес олимпиец. – Но хочу сказать, что возможно ты никогда больше её не увидишь.
- Она всегда обижала мою маму, - тихо произнес мальчик. – Её судьба меня не волнует.
- Хорошо, - согласился дед. – Вы с мамой можете жить на Хребте, пользуясь всеми благами. Вы - моя семья, несмотря ни на что. Когда ты подрастешь и возмужаешь, тебе всегда найдется место в семейном деле. Я хочу, чтобы ты лишь соблюдал священное право наследования. Зейн твой дядя, сын Диметры. Я долго искал дочь, а нашел внука.
- Ты не будешь убивать меня и маму? – с опаской спросил мальчик у стоящего недалеко от него вулкана.
Зейн смотрел на племянника и видел в нем себя. Он тоже стремился отомстить обидчикам своей матери. Когда-то и он пользовался темнотой для мести. В этом не было ничего предосудительного, желание защитить семью было естественным.
- Я не убиваю женщин, - спокойно произнес вулкан. – И пока ты соблюдаешь правила – я тебе не враг.
- Хорошо, - тихо вздохнул Тимейос. – Я признаю твое право на наследство и клянусь не претендовать на него.
- Прекрасно, - облегченно подытожил Лакрид, и, обернувшись к слугам, заявил. – Приведите Клеопатру в мой кабинет.
Слуги быстро исчезли исполнять приказ хозяина. После того, как в спальне остались только Кохиласы, старший из присутствующих тихо произнес:
- Приглашаю всех в мой кабинет. И Зейн, надень медальон и что–нибудь еще. На Олимпе его не снимай, а в космосе он находится в хранилище.
Внук молча накинул тогу и надел медальон наследника, идя следом за дедом и племянником. В кабинете их ждала не только Клеопатра, но и Аурания. Слуга сообщил деду, что старшая невестка не пожелала оставаться в одиночестве и неведении. Зейн разместился в кресле перед столом, на которое указал хозяин виллы.
- Я и не ожидал другого, - фыркнул Лакрид на требование невестки, проходя к своему столу.
Клеопатра удивленно вскрикнула, увидев своего сына, спокойно шагающего за своим прадедом. Подбежав к Тимейосу, женщина порывисто обняла подростка.
- Сынок, что они сделали с тобой? – запричитала Клеопатра.
- Твой сын прокрался в спальню моего приемника с кинжалом в руке, Клео, - произнес Лакрид, присаживаясь на хозяйское кресло за массивным столом. – Так что да, мы настоящие изверги, пытали твоего мальчика словами.
Аурания злобно смотрела на главу семьи и его наследника, а позже перевела пренебрежительный взгляд на своего внука.
- Тимейос, - пораженно произнесла Клеопатра.
- Я так понял, что это Аурания надоумила тебя напасть на Зейна? – спросил Лакрид, глядя на невестку.
Правнук ничего не ответил, лишь склонив голову в знак того, что дед оказался прав.
- Понятно, - подытожил олимпиец. – Клео, твой сын принес вассальную клятву моему приемнику, так что вы свободны. Можете жить в своем доме или доме Крайоса. Вы - Кохиласы и будете жить соответственно, пока.
Клеопатра удивленно закивала головой и быстро увела сына из кабинета, стремясь скрыться подальше с глаз главы семьи. Аурания осталась наедине с мужчинами, стоя, словно статуя.
- Вот так поворот, Аурания Адамиди, - произнес Лакрид, глядя на невестку. – Мойры порой плетут свои нити так витиевато, что тот, кто должен был проиграть, в конечном итоге получает от судьбы все её блага. Твоя семья причастна к гибели моей супруги Амфитриты, а ты, моя дорогая невестка, приложила свою ручку к исчезновению моей дочери Диметры.
- У вас есть доказательства? – высокомерно спросила Аурания.
- В первом я уверен, а во втором лишь подозреваю тебя, но сегодня все прояснится, - ответил Лакрид Кохилас, вынимая из стола небольшой пузырек с прозрачной жидкостью. Поставив его на стол, он добавил. – Выпей.
- С чего бы мне пить это добровольно? – фыркнула женщина, не шелохнувшись.
- Потому что мы всегда можем попросить тебя с помощью силы, - вскинув бровь, сказал Лакрид с улыбкой.
Поджав губы, Аурания на негнущихся ногах подошла к столу и порывисто выпила содержание пузырька.
- Надеюсь, яд подействует быстро, - сглотнув ком в горле, произнесла женщина.
- Это не яд, Аурания, - спокойно произнес Лакрид. – Это сыворотка правды. Ты сегодня прояснишь некоторые недочеты в моём расследовании.
- Что ты хочешь знать, старик? – усмехнулась Аурания. – Причастна ли я к исчезновению Диметры?
Произнеся это, женщина махнула рукой в сторону портрета на стене.
- Да, господин Кохилас, - довольно призналась невестка, повышая голос с каждой фразой. – Твоя золотая девочка сбежала с Олимпа с моей помощью! Я подкупила твоих слуг и выпустила шаттл с планеты. А пока ты искал её, я упивалась твоими страданиями! Как и моя родня, что отравила твою драгоценную Амфитриту! Ты эти признания от меня ждал столько лет?!
- Да, - коротко ответил старик, устало откидываясь на резную спинку кресла.
- Что ты теперь намерен сделать со мной? – с бравадой в голосе произнесла Аурания. – Я всё еще твоя невестка и Кохилас. Ты мой защитник и протектор.
- Твою судьбу решаю не я, а мой внук, - произнес Лакрид, спокойно глядя на невестку.
После этих слов в глазах женщины зажглась неуверенность и паника. Но она стиснула зубы и замолчала, не зная, чего ожидать. Зейн молчал с самого нападения Тимейоса. Вся эта ситуация была проста как день, и вулкан никогда не щадил своих врагов. Только теперь его противником была женщина, и действовать мечом и огнем нельзя.
Единственный выход, который видел вулкан – запереть женщину, но простого ограничения перемещений стало недостаточно после того, как Аурания призналась, что подтолкнула его маму к побегу, который обернулся для Диметры долгими страданиями.
- Зейн, как ты решил поступить с этой женщиной? – тихо спросил Лакрид.
- Судьба этой женщины – Триргунд, - коротко ответил вулкан, глядя в глаза Аурании.