Записки с фронтира.
Свет вокруг резко пропал и сменился тмой, с блеклыми звезочками-пузырями, ускользающими из поля зрения.
- Где! Мои! Деньги! - кричал Янек, нанося удары по торсу один за одним.
Боль заполняла разум, выгоняя оттуда последние мысли. Глаза затекли слезами, а на языке проступил вкус крови.
Резкий. Пугающе приятный.
Вкус наказания ассоциировался с теми днями, когда приходилось сражаться за свою жизнь. Боль была ужасающей, но каждый раз она напоминала мне о том, что я все еще жив.
Боль ассоциировалась с жизнью
Сегодняшние события только подтверждали эту ассоциацию. Мне не стоило брать на себя то, что я не смогу вынести на своем горбу.
Прежде чем мне дали высказаться, пришлось выдержать еще несколько сильных ударов в челюсть и по торсу. Окружающий холод троекратное усилиливал боль от ударов, наносимых по полуголому телу.
Лишь затем удалось собрать всю свою волю в кулак - сплюнуть кровь в сторону и посмотрев сквозь туманную дымку прямо в лицо Янеку.
- Черт тебя дери! Я потерял друзей! Почти всех своих людей там! Я знаю что должен тебе денег, но во имя господа, я должен денег и им. Их семьям!
Этот ответ только усилил гнев Янека. Он размахнулся и еще раз с силой ударил меня дубиной по голове.
Если бы я не был привязан к столбу, то обязательно рухнул бы на землю и потерял сознание. Но они не давали мне выпасть. Хотели чтобы я почувствовал всю боль.
Но с каждым новым ударом мне становилось все легче и легче. Разум принял боль и разрешил ей происходить, отпустил то, что никак не мог изменить.
- А что, я не человек, Гром?! - он наклонился ко мне и прямо в ухо сказал, - если ты не поплатиться за свой провал, то все решат, что можно так делать.
После этого он резким ударом ножа отрезал путы и отойдя в сторону дал мне упасть на колени, свалиться в ледяную грязь, что бурлила под ногами.
- Отведите его в барак, пусть очухается и собирается в новый поход! - он наклонился и схватив меня за бороду, поднял на уровень своих глаз, - собирайте новую команду, ты будешь возвращать мой долг строицей.
После этих слов я буквально выпал из реального мира. Наступила темнота и тишина.
Проснулся я резко, не понимая что происходит и сколько прошло времени. Жесткая койка не отпускала меня, сколько бы я не пытался собраться. Наконец появилось время для того, чтобы обдумать ситуацию в которую я попал.
Миссия на территории противника, деньги на которую я одолжил у Янека полностью провалилась. Нас было семеро, но из пустошей вернулись лишь я, да Бронеслав. Артефактов и магических камней, что нам удалось принести вдвоем было много, но недостаточно много, чтобы возместить долги.
Под долгами я подразумевал не только те деньги, что должен был Янеку, но и то, что должен был семьям шедших со мной.
По прибытию в город я решил поступить по чести, но Янек, как и ожидалось, поступил по понятиям. Другого никто и не ожидал, но я готов был принять смерть. Так же, как был готов принять ее в тот день, как приехал сюда.
Но слава богу, что все обошлось. Я сохранил долг, но мне дали шанс его выплатить. Не просто поставили перед фактом, но подарили возможность.
Дверь в комнату открылась и зашла моя прекрасная Будислава. Прекрасная, как в тот день, когда я признался ей в любви.
Она была зла.
Конечно, ведь она переживала за мою жизнь, должна была страдать из-за моих ошибок. Я не мог ее винить, быть со мной, здесь, на самом краю мира - ноша, которая большинству была бы просто не по силам.
- Ты не зря положился на жестокую справедливость Янека, ты выжил, как и говорил, - в ее голосе звенело напряжение, - но не рискуй ты больше так!
Она присела на кровать рядом со мной и не желая давать мне время на ответ, продолжила.
- Рассчитывать на Любаву больше не стоит, - она имела ввиду свою сестру, которая была женой Янека, - я не могу просить у нее большего и нам придется отдать долг.
Я кивнул и приподнялся на локтях, прижал одну её руку своей и сказал.
- Спасибо что ты здесь Будя, скажи, сколько я спал? Они что-то сказали?
Она отвела лицо в сторону, стараясь скрыть слёзы, которые появились у нее на глазах.
- Два дня. Мне не впервой выносить за тобой ведра. - она выдержала паузу, и продолжила, - Янек дает тебе месяц на все. Он не может жертвовать своими авторитетом ради дальних родственников. Это попросту глупо и опастно, - она повернулась и посмотрела мне прямо в глаза, - сказал, что если ты не сможешь собрать команду то пойдёшь один. Но он не станет забирать у тебя все, если ты вернешься.
Я вздохнул и выдержал паузу. Не знал, стоит ли вообще говорить ей о том что я хочу сделать, но какие у меня еще варианты?
- Еще один проход. На самом деле именно он мне и был нужен. Именно такая ситуация... Я пойду в крепость, - стоило прозвучать этому слову и лицо Будиславы изменилось, на нем появился настоящий, искренний страх, но она позволила мне продолжить, - я возьму там куш. Мы расплатимся с долгами и сможем наконец-то сбежать отсюда.
Я поднялся и обнял её. Холодную, будто онемевшую от страха, и прижал к себе. Это было жестоко по отношению к ней. Для меня самого это классический пан или пропал, как в рулетке, если я умираю, то переживать больше не о чем.
- Помнишь, как всегда мечтали уехать в теплые края, где снег если и выпадает, то не больше чем на неделю? Я обещаю, все будет.
- Я не хотела чтобы ты и раньше ходил. Территория аномалий опасна сама по себе, но в последние время там гибнут все меньше... Ладно Янек! Он человек, он не хочет тебя убивать, но твари из крепости невероятно сильны!
- Ты же доверяешь мне? - спросил я, пытаясь прервать ее слезы.
- Конечно, иначе не осталось бы с тобой. Но ты же не думаешь что я смогу не переживать, когда ты в очередной раз решил покончить с собой? И еще говорит что ради меня... Ты не заметил что удача покинула тебя?
Не удача меня покинула, а чувство страха. Я прекратил бояться и потому сделал ошибку. Но такого больше не повторится.
Я крепко обнял её и поцеловал, не говоря ни слова. Преодолев боль в спине и грудной клетке поднялся и пошел одеваться.
***
- Не прохлаждаться, девочки! - вопил во все горло старший сотник, ходя кругами перед шайкой солдат.
Ребята отжимались в боевом облачении, стараясь изо всех сил, а командир не давал им спуска.
Все они были новичками, по своей воле или по желанию своих лордов они попали сюда - на фронтир. Одинокий город посреди ледяной пустоши, собирающий как героев, искателей приключений, так и проходимцев, воров и нечистивцев со всего известного мира.
Я подошел к сотнику. Он заметил меня заранее и взглянул сузив свои глаза до предела, выражая свое отношение ко мне.
Он имел на это право. Последний поход забрал жизни трёх его людей, а все что оправдывало меня - это то, что его сын все же вернулся.
- Как Бронеслав? - спросил я, вместо бесполезных приветствий.
Он не поворачиваясь к своим парням, крикнул: "прододжаем, пока я не закончу разговор!"
- Эти парни ненавидят тебя, но все же ты для них всех отец, - сказал я. Он был жесток, но эта жестокость здесь - за частоколом, отделяющим осколок цивилизации от опасных пустошей, дарила жизнь за ними. Я знаю это потому, что когда-то Вукимир учил и меня.
- Сейчас они ненавидят тебя. Чем дольше ты говоришь, тем бы дольше они страдают.
- Я пришел справиться о Бронике.
- Не ври мне Громобой, я знаю тебя и знаю что происходит. Броник дома и приходил к твоей жене, когда ты спал. Ты знаешь что с ним все хорошо и он запивает свой страх в корчевне, - перебил меня Вукимир, - ты хочешь решиться на что-то безумное. Я отвечу тебе сразу - людей я тебе не дам.
- Ты прав, - честно ответил я, - я хочу отправиться в крепость. Мне не впервой знать по чем фунт лиха.
Брови Вукимира поднялись вверх, сложив кожу на его лбу в гармошку. Казалась он и правда удивился, но это было не так.
- Мне заказать памятник на твою могилу? - сказал он, - среди моих парней нет готовых умиратьв стенах адской крепости.
- Но однажды мы чуть не забрались внутрь, - ответил я резко, - неужели ты не помнишь как мы были близко? За это ты и получил свое место.
- И помнишь сколько хороших парней мы там оставили? - он прервался чтобы придумать как вразумить меня, - слушай, я знаю что тебе нужно вернуть долг, я помогу тебе, дам денег, тем более что Броню ты вернул, я верну тебя в регулярную оборонительную. Послушай! Если надо я тебе ноги сломал и знаешь, Будя будет мне благодарна.
Мое лицо передернуло, но я сдержался. Конечно мое решение было не самым простым, но я считал его единственно верным в этой ситуации. Вукимир заметил это и потому продолжил.
- Слушай, если бы Будя решилась бы пойти на это ты как бы отреагировал?
Это остановило меня. Я склонил голову, молча соглашаясь с ним.
- Вот и хорошо. Сейчас иди домой и отдохни, а завтра я дам тебе премию и еще раз предложу быть десятником, - сказал он и по отцлвски ударил меня по плечу.
Конечно он был прав, но домой я пойти никак не мог. Все вокруг складывалось верно, как-то слишком правильно. Но говоря по честному с самим собой я пришел к одному выводу. Если ты сам не сможешь принять решение, наплевав на мнение окружающих взять и исполнить его, то ты навсегда останешься в этой грязи. Окружение пытается сделать тебе лучше, но на самом деле удерживает тебя, привязывая к тому месту на котором ты сидишь.
Я направился в корчевню.
Бронислав сидел за столом и пил большую кружку пива. На его лице отпечатался весь наш поход. Первый в его жизни.
Не для всех первый поход заканчивается именно так, но когда отправляешься в пустоши, никогда не можешь быть уверен наверняка, что все пойдет как по маслу.
- Ну как ты Броник? - спросил я.
Он поднял на меня глаза и устало улыбнулся.
- Я очень рад что ты очнулся, от Янека тебе очень сильно досталась, - он сделал большой глоток из кружки. Сложно было представить сколько таких глотков он сделал за прошедшие дни, но казалось алкоголь прекратил на него действовать, голос был трезв, - решил всем отомстить и пойти воевать с монстрами вновь?
- Ты как в воду смотришь, - сказал я, зная что отец не успел бы предупредить его о моем желании, - конечно я хочу пойти туда и покататься за парней.
- Это не первое твое порожение в жизни, но ты еще ни разу не смирился. Если ты пришел сюда, значит ищешь мести.
Я не сразу признавал его правоту. Сначала я заказал кружку-вторую и смывая горькой, пенной водой свои слезы поражения, я принимал его правоту. Молодой парень, не видивший еще жизни был понятливее меня в моем возрасте, со всеми моими походами за плечами, черт побери!Скорее всего куда больше, чем спокойной жизни за одним рывком я искал той самой призрачной возможности отомстить врагу. Мы не знали кто они на самом деле. Мы враждовали годами, сохраняя паритет при столкновениях, но чем глубже можно было зайти на территорию зла, тем тяжелее было покинуть ее.
Ходили слухи, что где-то там, в древней крепости, что скрывается в темных скалах, за туманом живет то зло, которое управляет остальным.
Убьешь голову, все тело рухнет.
Может быть я все еще верил в эти детские сказки и мечтал победить зло? А может я просто искал мести за всех, кто погиб на моих руках?
- Говоря по честному во всем всегда виноват я сам, - тихо сказал я, отвечая на свои же мысли, но Броник все понял без долгих рассуждений. Наверное именно поэтому он один и выжил там в пустошах. Отец приучил его правильно понимать чужие слова, особенно если они были фактически приказами.
- Отец предлагал тебе постоянную работу? Он все сделал чтобы и твое имя обелить и чтобы все твой нрав забыли, оцени! - воскликнул он и я понял кто же стоял за столь щедрым предложением от Вукимира.
- Говоря по честному, крыть твою карту мне нечем, - ответил я и замолчал, уставившись в большой рогатый череп, висящий над барной стойкой.
Я сделал большой глоток и разом допил заказанное пиво. Кивнул Бронику и тут же встал из-за стойки. Находиться здесь не имело никакого смысла, нужно было пройтись по знакомым с самого детства улицам города, вспомнить место где мы впервые встретились с Будиславой, сарай, где играли в салки, уже будучи взрослым, площадь где мы танцевали ночами на пролет, под сладкую музыку заезжих гастролеров, харчевню, сеновал...
Даже если на секунду выкинуть из головы то что шанс не вернуться или как минимум вернуться ни с чем значительно превышает шанс победы и стремительного бегства из родных краев - куда побогаче.
Я вернулся на гору, где мы впервые поцеловались, спустился к школе, где меня гоняли и готовили к чередованым происшествиям целых четыре года. Вспомнил друзей, как живущих, торговцах и ремемленниках, так и тех кто уже простился с жизнью.
И подойдя к реке, где я смог посмотреть на свое отражение, я, не узнавая себя, решил, что в моем случае есть только один ответ в лицо смерти, соблазняющей на игру в дурака.
Нет.
***
- Я с горечью признаю тебе Будя, что я сдался со своей идеей бежать. Ты права - давай жить честно и попытаемся хотя бы уверенно встать на ноги, прежде чем пытаться бежать сломя голову, - снимая шапку, я добавил, - буду десятником, отдам долг, а потом начнем копить. Ради тебя... Да ради нас, чудище раздери, я не стану больше рисковать попусту.
Она подошла и тихо, без слов обняла меня. Нам никогда не нужны были лишние слова, в те моменты, когда мы думали друг о друге и поступали так как велило сердце.
Это ведь наш город, больше нигде так уютно не будет, буем его защищать...
- Тогда и я расскажу тебе новость, Громик, - тихо начала она и посмотрев в мои глаза, своими безбрежно-голубыми, наконец сказала, - я беременна! - с радостью воскликнула она, раскрывая тайну, которую раскрыла, казалось уже давно.
Меня это ошарашило, но не сбило с толку, теперь я понимал, почему отказ от какой-то бессмысленной мечты не стоит ничего, по сравнению с тем, что мы имеем здесь и сейчас. По-другому в этот момент уже не войти никогда. Он был идеален.
После такой новости мой мир перевернулся с ног на голову. Я хотел показать ребенку все что знаю, весь мир, который знаю, который был рядом со мной.
Я хотел бы вырастить прекрасного война и солдата, который смог бы защитить все, что было у меня, что станет его, чтобы он искренне это ценил... И чтобы гордился отцом.
Я впервые сделал правильный выбор или вернее наконец осознал его. Я мог бежать не один десяток раз, один, попадая в передряги, путешествия в большой город. Но это было бесполезно и искренне глупо. Только здесь меня окружали те кто мог помочь и поддержать в любую минуту. Те кто знал и любил тоже что и я и даже если бы здесь, рядом со мной, не жила лучшая женщина в мире, если бы все меня ненавидели просто за то что я живу здесь, на самом краю света. Тут на границе с адом - моя родина.
Ее не меняют.
Конечно жизнь никогда не кончается на одном-единственном правильном (или нет) решнии, но все остальное, что может случится потом - совсем другая история.
Начнется битва пока он будет идти и думать о том что стоит согласиться на службу.