Мой дед умер. Он ушел из жизни тихо и незаметно, как и жил. И только коробочка с наградами, что я бережно держу в руках, осталась последним напоминанием о нем. Строгое, застывшее лицо деда, точно живое, еще стояло у меня перед глазами. Трудно даже представить, сколько мужества и бесстрашия было в этом очень добром и очень тихом человеке – моем деде.
Да…, удивительно тихом человеке. Никогда я не слышал от него ни единой жалобы на усталость, на разные там болячки, естественные для его возраста, на постоянно ноющие, особенно перед непогодой, старые раны. Он жил ни на что не жалуясь и никого не тревожа, но с каждым прожитым годом в нем что-то постепенно умирало. Особенно чувствовалось после девятого мая. Этот праздник он всегда отмечал только дома и только в одиночестве. Он доставал старые фотографии и коробочку с наградами, молча раскладывал их на столе и долго всматривался в улыбающиеся ему оттуда молодые лица.
Потом все убиралось на место, и на лице деда снова появлялась добрая улыбка. Вроде все как всегда, но что-то неуловимо менялось во взгляде: будто он смотрел на меня откуда-то издалека. И с каждым прожитым годом дед уходил от меня все дальше и дальше. А может, это прошлое его никак не хотело отпускать? Иногда я видел, как в его глазах на мгновения зажигался огонь и появлялся молодой задор, но они быстро потухали, и взгляд снова уходил глубоко-глубоко в себя, ища в прошлой жизни то, чего так не доставало ему в этой.
Сколько я помню, мой дед никогда не использовал свои заслуги и награды, чтобы куда-то пройти или что-то достать себе без очереди. Даже по разным кабинетам просить за него ходила бабушка. Он не мог. Не то, чтобы гордость не позволяла, нет. Пулям он кланялся, а вот чиновникам – стыдно было, точно милостыню выпрашивал. Не привык он к такому. Бабка на него здорово ругалась, он же только улыбался в ответ да успокаивающе гладил ее по согнутой годами спине, приговаривая: жили мы без этого и еще проживем, не это главное… Бабка успокаивалась и уже согласно кивала головой: конечно, это не главное, но тогда что же главное? Этого она никак не могла понять, а дед молчал, и взгляд его терялся в воспоминаниях. И уже откуда-то издалека он смотрел на нас с доброй и всепонимающей улыбкой.
Он уходил в прошлое, туда, где он был молодым, здоровым парнем, где он был нужен, где от него зависели жизни других людей. Там он воевал, там он боролся, там он жил. Здесь же, в мирной и спокойной жизни, он был только инвалидом, а с годами - инвалидом и пенсионером.
Мой дед умер. Он умер тихо и спокойно, оставив мне в наследство маленькую коробочку, полную наград.