Очень часто я захожу к своим детям на работу в психологическое консультирование через мою первую профессию учителя русского языка и литературы. С родителями, детям которых необходима моя помощь, мы договариваемся об этом заранее. Для того, чтобы не настораживать ребенка и не вызывать его сопротивления, мы просто преподносим эту работу как занятия по улучшению результатов в русском языке. Иногда наоборот: меня приглашают на работу как репетитора, а я, встречаясь с детьми, вывожу на поверхность психологические проблемы, с которыми приходится серьезно работать. Или, во всяком случае, сообщаю людям о наличии этих проблем, чтобы они работали с ними сами или хотя бы обратили внимание на их существование.
C Дианкой я встретилась, когда сопровождала её класс в качестве штатного школьного психолога. Учителя жаловались на то, что Диана абсолютно непредсказуема, инфантильна и нисколько не контролирует свое поведение. Просили меня посодействовать. Я встретилась с ней, с её папой и бабушкой. Выяснилось, что у Дианы нет мамы. Она оставила девочку и ушла из семьи, когда той не было еще и полгода. С тех пор Диана живет с бабушкой и папой. Когда девочке было 2 года, папа женился, и Диана жила, зная «маму» (вторую жену папы) и любя ее. Но семья не сложилась, и, когда Дианка перешла во второй класс, родители развелись. Девочку забрала бабушка. Я встретилась со всеми членами семьи: любящая, заботливая бабушка, внимательно слушающий и абсолютно адекватно отвечающий папа (к тому времени я, конечно же, знала, что людям довольно легко давать социально желательные ответы, причем искренне веря в то, что все это на самом деле так и есть). Тогда меня ничего особо не насторожило. Я дала несколько рекомендаций по взаимодействию с ребенком /Диана – артистическая натура, девочка, которая абсолютно не терпит правил и регламентов, со своим эмоционально сложным взглядом на жизнь (ну и, понятно, со всеми теми осложнениями, что преподнесла ей жизнь). Очень веселая, позитивная, сочувствующая, с одной стороны, с другой – умеющая быть жестокой/. Я попросила папу и бабушку рассмотреть возможность записать ребенка в театральную студию, где она могла бы познавать эмоционально сложные вещи через работу на сцене, где ее потребность в самовыражении и признании были бы в какой-то мере удовлетворены. Ну и потом общение с другими детьми, взрослыми, тоже, как мне казалось, принесет ребенку пользу.
Спустя какое-то время, папа обратился ко мне, как к репетитору, с просьбой поработать с ребенком, который совершенно не успевает по русскому языку. Я захожу на работу в эту семью, начинаю заниматься с девочкой и обнаруживаю следующее: Диана по-прежнему нигде не задействована – ни в клубах, ни в студиях; во время учебных дней девочка живет у бабушки, а выходные дни проводит у папы. Я побывала в обоих домах. И в определенный момент отчетливо поняла, что, несмотря на огромное количество игрушек, отдельной комнаты и в доме папы, и в доме бабушки,… у ребенка просто нет дома. У нее есть место пребывания – место, где она делает уроки и где находятся ее любимые люди. Но дома у нее нет. А папу и бабушку она научилась использовать, они оба чувствуют вину перед ней, считают себя должными ей и испытывают чувство жалости к ребенку, поэтому манипулировать ими Диане не составляет никакого труда.
Однажды, во время каникул, я должна была проводить занятие по подготовке к выпускным экзаменам. Решение о том, что ребенок должен заниматься дополнительно принадлежало бабушке, её озабоченность вполне понятна и объяснима по той простой причине, что девочка не успевает по русскому языку. И то, что ребенок должен заниматься дополнительно и использовать для этого, в том числе, и время каникул – выглядит вполне разумным. Бабушка отвезла ребенка папе, который в свою очередь принял иное решение (и я даже знаю какими глазами Диана смотрела на папу, когда рассказывала ему о том, что ей необходим отдых). Он позвонил мне и сказал, что намерен дать девочке отдых на каникулярное время.
Сегодня я прихожу к ученице, мы начинаем работать, и я понимаю, что у девочки абсолютно рассеянное внимание, она совсем не может сосредоточиться, сделала «миллион» ошибок (к слову: если сравнивать начало нашей работы, то результаты были еще хуже, чем на сегодняшний день). Начинаю разговор с бабушкой и настойчиво рекомендую, даже от души прошу, чтобы до экзаменов ребенку обозначили место пребывания, не дергали и не перевозили ее из дома в дом. Неважно, какой из домов это будет, главное, чтобы Диана не меняла место жительства. Пока я рассказывала бабушке, почему это необходимо, эмоции вместе со слезами бабушку захватили полностью. После последующего рассказа, я хорошо поняла её эмоции.
Дело в том, что у девочки появилась мама. Мама, которая отсутствовала десять лет. Девочка, естественно, мечтала о ней. Мы не раз проговаривали на занятиях желание девочки иметь маму, и я видела, как болезненно было для ребенка её отсутствие. И вот мама появилась. Она начала забирать ребенка к себе, но общение ограничивалось временными встречами типа посещения детских развлекательных мероприятий или шопинга. То есть мама, так же, как и папа с бабушкой, по сути – откупается от ребенка.
Как в этой ситуации знакомить ребенка с такими понятиями как «любить», «отдавать», «искренне заботиться»? Как объяснить, что значит быть ответственным и проявлять истинные эмоции, избегая фальши и оставаться честной и открытой с близкими и со всем миром? Трагедия в том, что у девочки произошла полная распазловка.
На сегодняшний день она не может сосредоточиться не только на русском языке, но и ни на каком другом предмете. Пробный тест показал нулевые результаты. Бабушка в слезах пытается взывать к совести внучки. В сердцах наговорила ребенку, что она всё бросит, продаст квартиру и уедет, потому что ее никто не любит и не жалеет, что она оставит Диану на маму и папу и пусть они делают, что хотят. У папы своя жизнь, недавно родился еще один ребенок. У мамы – своя, и едва ли она готова забрать дочь к себе.
Девочка несчастна – о какой учебе может быть речь? Скорей всего, Диана останется в 4 классе на второй год.
Результаты ВПР, как я и предполагала, у Дианы отрицательные. Папа позвонил и отказался от моих услуг до следующего учебного года. А мне хочется собрать всех этих взрослых людей и, применив физическую силу, перетрясти каждого, чтобы хоть кто-то из них понял весь ужас предложенной ими модели… И чтобы перестали они задавать вопрос: «ну чего ей не хватает?» А представили бы себя в шкурке этого ребенка…