В этот отпуск я обосновался в Верхнем Мисхоре, рядом с Кореизом. Мне кажется, что это - одно из лучших мест побережья Крыма. Бывали в Мисхоре известные люди. Ниже, в Гаспре стоит дворец, где жил и лечился Лев Толстой (пансионат <Ясная поляна>, ещё ниже была дача Горького. Здесь, у Толстого бывал Чехов.
Удачно срединное положение Мисхора. Оно позволяет без труда побывать в Ялте, в Алупке осмотреть Воронцовский дворец, посетить Севастополь, слазать на Ай Петри.
На Ай-Петри собирались выйти большой компанией, но получилось так, что я и хозяйский сын Вовка, который бывал там, отправились покорять Ай-Петри. У Вовки была роль проводника, у меня - нести тяжёлый рюкзак, чью тяжесть я ощутил при восхождении.
Вначале дорога шла через лес, который представлял, в основном, крымскую сосну, не высокую и корявенькую. Вскоре Вовка показал мне отвесный вход в пещеру с выходом у Ялты. Вовка, в свои 14 лет, шел довольно шустро. Там, где подъём чувствовался особо, с меня лил холодный пот. Когда мы оказались на малом Ай-Петри, моя рубашка была мокрой. Наконец, мы подошли к одинокой сосне, получившей название сосна-самолёт за свои верхние ветви, похожие на крылья.
Достигнув вершины, мы недолго любовались видами побережья. Заботливый Вовка повёл меня к месту ночлега. Вершина Ай-Петри - плоская луговина с расщелинами и лиственным лесом.В одной из расщелин мы стали оборудовать ночлег. Здесь оказалось много сухих листьев. Они и послужили нам в качестве матрасов наших постелей, чистое каменное ложе мы оставили для костра. Рядом была глубокая пещера, на её дне лежал снег.
Пока мы собирали листья, к нам подошли двое туристов - муж и жена. Ими было высказано желание объединиться с нами, когда они узнали о наличии у меня Вовки - экскурсовода. Мы не возражали и помогли им собрать листья под их палатку. Сучья для костра мы собирали уже вчетвером.
Наши знакомые оказались учителями, он - техникума, она - школы. Он увлекался математикой, законами Кеплера, и мечтал об аспирантуре. В этот день ему исполнилось 28 лет. Наш ужин после объединения оказался очень богатым, с наличием от них <маленькой>. Ужин прошел в экзотической обстановке - при свете костра, и доносившимся до нас пении пионеров, расположившихся невдалеке. У них костёр был гораздо больше нашего, его свет выделял в темноте фигурки сидящих вокруг него пионеров. Укладывались спать мы поздно, а вставать надо было рано, чтобы не пропустить восход солнца над морем.
Я никак не мог уснуть, было неудобно с той стороны, где не было Вовки, донимал щемящий холод. Часа через три мы уже встали, холод донял нас с Вовкой, но мы не сознавались нашим новым знакомым. У них были спальные мешки и палатка.
В четыре часа мы отправились на вершину. Порывами дул холодный ветер, и мы с Вовкой кутались в одеяла. Когда красный шар стал вылезать из-за морского горизонта, он некоторое время казался маслянисто-капельным, без лучей. Но, достигнув края нижних облаков, он как прорвался и расплылся в желток, испустив первые скупые лучики. Скоро они заскользили по вершине Ай-Петри.
Много кадров фотоплёнки было потрачено на эти фазы восхождения солнца. Когда пик его восхождения и нашего удивления прошел, мы поняли, что пора покидать Ай-Петри. Учителя шли в Ялту, и нам было не по пути. Мы попрощались, и ещё раз обозрев с вершины Медведь-гору, мыс Ай-Тодор, Ласточкино гнездо, Ялту, Алупку, Мисхор, мы бросились с Вовкой вниз. Через 10 минут мы сняли с себя всё утепляющее, а через полтора часа были дома.