Не прогневил Бога Иван?..

      
   -Маленькая моя,- называл ее Иван Власович.
    Она его:
   -Дед…,- и дальше по тексту.- Хватит пить!..- когда сидим на дне рождения или юбилее за хорошо накрытым столом,  ломится от яств – труд его жены бабы Клавы.
   Власович наливает втихушку себе, вместе с нами, молодыми.
   Любил прикладываться Иван… Но с трубкой, которую ему  вставили в мочевой, этого делать нельзя.
   Рост у бабы Клавы, действительно, с гулькин нос. Работала дворником. Иван Власович на машине. Потом, уже на пенсии, охранял свою автобазу. С залысиной, седой, большим лицом и носом, кустистыми бровями…
   Все смеялся надо мной, блестя при этом золотой фиксой, в подъезде или на улице при встрече, подозревая, что изменяю жене.
   -Ух ты, шалун,- и грозил мне, шутя, кулаком и пальцем.- Я знаю!..
   «Знаю» означало, что я точно изменщик, коли умею играть на гитаре, вести вечера, разговаривать и болтать, как и всякий журналист.
   Сам, верно, изменял, и про меня так думал... Кулак у него крепкий. Да и телом среднего роста дюж, что медведь! Однажды при мне за пьянку,  как Тарас Бульба, бил младшего сына. Брызги крови из носа спившегося Сергея разлетались и на мою белую рубашку, когда разнимал их. А было тогда Ивану Власовичу уже далеко  за семьдесят.
   Родом Иван Власович с Украины. Загребли в семнадцать фашисты его в плен, в Германию, заставив работать на них. За работу немцы прислали в девяностые или начале двухтысячных несколько тысяч, хватило для установки новой мойки на кухне…
   Наши власти не разрешили ему после плена остаться на Украине, сослав в Сибирь, где он и встретил в общежитии бабу Клаву, тогда молоденькую деваху…
   -Ямочки!- восхищался  он ямочками на щеках моей жены, его соседки еще с детства. Не хватило, возможно,  ему в жизни дочки?..
   Умер в феврале. Невестке Галине последнее время говорил:
   -Жить неохота…
   -Что ты, дед, живи!- отвечала она.
   -А… надоело все,- махал он рукой.
    Сыновья уже лежали в могиле. Оба пили, но старший все-таки в молодости-зрелости работал сварщиком в отличие от окончательно опустившегося младшего, которого жалела и берегла только баба Клава, иначе бы давно  сгинул. Были, правда, у деда неплохие внуки от старшего сына. Но самого Ивана жизнь уже лишила земных радостей - ни выпить, ни толком поесть…
   Когда, схоронив его, приехали помянуть  в столовую, увидел в зимнем небе яркую, светло сияющую радугу! Знать, не совсем прогневил Бога Иван. Умер-то он  под день Иоанна Златоуста, великого православного святого! Видно, умилосердился Творец по молитвам святого над рабом Божьим Иоанном…