Невыразимость - вот, что хуже.
И тем надрывнее запрет,
Чем громче, хрип души простуженной,
И сердце, бьющееся в "Нет".
Я, этих "Нет" вбиваю колья.
Тащу из леса жития -
Еще смолою обживленные -
Отгородить себя от "Я".
И словно счет, цежу сквозь зубы:
"Нельзя, нельзя, нельзя, нельзя..."
А взбунтовавшиеся губы,
Сухие, повторяют : "Да!".
Уже почти расчеловечен,
Весь переделен на долги,
Своею прошлою беспечностью,
До звонкой гробовой доски.
Уже я шаркаю по вечности.
По перволедью - наугад.
Успеется ли - встретится,
С кем утонуть, я буду рад?
Сороки! Пролетайте мимо!
Из серебра - одно кольцо.
От ваших перьев переливных,
Уже не озарюсь лицом.
...Ну здравствуй, жданный мой Ноябрь!
Ты - грань хрустальная души,
Которой любится декабрь,
И новогодние шары...
Ты - Ей - родитель, наделенный,
Премудростью календаря -
Когда - конец всему законный,
И все - от белого ноля.
Ты снежным пухом укрываешь,
Ее осеннюю хандру.
И музыку мажорных клавиш,
В постель роняешь по утру.
И я люблю тебя за это -
Как все, что дарит Ей покой.
И те, неведомые ветры,
Что переносят в мир иной,
Мою ограбленную душу,
Где разжигаю я огонь -
Ее дыханию послушный.
Не обжигающий, не злой.
И я смотрю в калейдоскоп,
В игру цветных Ее камней.
И мне так мил Ее восторг.
И дорог, дорог каждый день,
В котором жизнь моя горит,
Тем согревающим огнем,
Что я могу теперь дарить,
Не сожалея ни о чем.
Я от судьбы чудес не жду.
С меня, довольно и того,
Что я, поблизости иду,
И не толкаю никого.