До остановки я шла,не в силах поверить в ЭТО. ЭТО не могло произойти со мной, только не со мной.
Знаете, часто люди,перебегая дорогу,думают: «Машина меня не собьет. Только не со мной.» Или в больнице,вас попросили сдать анализы потому что подозревают , что у вас рак. И вы,сидя в онкологическом центре, думаете: «Только не со мной,только не со мной.» На самом деле это может произойти с любым человеком. Дело в секунде. И все.
И сейчас после ЭТОГО я чувствовала себя самым раздавленным человеком на этой планете. По мне будто проехалась машина,не оставив ничего,кроме осознания ЭТОГО.
Как,Рома?
ЗАЧЕМ,РОМА?!
Улицы пустовали,а мне было необходимо выплеснуть энергию. Я в ярости пнула фонарный столб. Еще. И еще раз. Не помогает. Я в ужасе облокотилась на этот самый столб. Мои руки тряслись,голова ходила ходуном,ноги будто ватные и свинцовые одновременно,из глаз катились детские слезы обиды,обжигающие кожу. Я в изнеможении начала сползать по фонарному столбу,обхватив руками голову. Я села на колени и закричала. Кратко и пронзительно.
А я и забыла,что это произошло не так уж далеко от остановки. Я видела силуэт Дели,прибежавшей ко мне. Видела,хоть и нечетко,ее испуганные глаза,в которых явно читалась тревога.
-Таня! Танюш,тебе плохо! Танечка,что случилось?!-уменьшительно-ласкательные слова градом сыпались из ее уст.
-Дель…-мне было тяжело говорить,хотелось лишь блевать.
-Да?...-она замолчала.
-Просто. Пойдем и напьемся.
***
Ну что,напилась,Таня.
Следующие наши совместные несколько часов прошли очень бурно и весело. Мы пошли в магазин,где нам все продали рублей за пятьсот. Хм,пятихатку. У меня дома мы пили,я плакала у Дели на коленях,она обнимала меня и держала за руку, и успокаивала как могла. Я все ей рассказала. Она выслушала меня без малейших упреков и «яжеговорила». Она просто меня слушала. Простое,человеческое слушала.
Я проснулась в своей кровати и со сделанным сандвичем на тумбочке, стоявшей у постели. Рядом была записка:
«Мне нужно было уходить,вчера была знатная ночь,успокойся и наберись сил,Танюш.
Обнимаю,Деля»
И все же я не могла поверить в то,что она-злая лицемерка. И вообще Рома бы сначала на себя посмотрел,чем на других гнать…вот черт. Рома. Вчерашние события крутились в голове адской каруселью, которая никак не могла остановится. Противный внутренний голос называл меня дурой и тупой шлюхой,нивной тупой идиоткой, поддавшейся этому. ЭТОМУ. Есть не хотелось,хотелось пить. Я пошла на кухню, вернее даже,поползла на кухню,где в итоге не оказалось воды! Я в изнеможении,налила воду из-под крана в стакан и жадно начала пить.
На время мой желудок соизволил успокоиться и перестал давать мне понять,что в нем происходит атомная реакция. На часах было двенадцать. Мой телефон затрезвонил. Мама.
Она быстренько поинтересовалась как я,а потом сразу же отключилась. В этом вся моя мама- все для «галочки»,хоть она меня очень сильно любит. Но торопливость и представление себя Юлием Цезарем,делавшим сто дел одновременно, в этом просто моя мама.
Остаток дня я провела в кровати,смотря в окно и плача. А когда лицо опухло настолько,что слезы не могли преодолеть барьер между веками и щекой,я просто шмыгала носом. Просто чувствовала себя ребенком,кототрому рассказали о том,что Дед Мороз-это переодетый родитель.
Я не смогла уснуть.
Мой телефон уже сел,и музыка не играла.
Зато в голове,будто заевшая пластинка,играли сцены вчерашнего дня.
Снова.
И снова.
И снова.
***
В школу я шла,как на казнь.
И автобус опять подъехал,как назло,быстро.
Так еще и дождь с утра пораньше полил. Ну просто восхренительно. Пока я добежала от остановки до школы,мои волосы превратились в сопли,свисаюшие со лба скользкими змеями. Я зашла в холл и сразу начала ловить косые взгляды на себе. Одни смеялись,вернее хихикали так мерзко, что тянуло блевать, другие смотрели сочувственно,но конечно,их было меньшинство. На круглом диванчике сидел Гриша,кого-то учащенно выискивая глазами. Вернее,глазОМ. Рома подпалил его знатно. Он затек,заплыл,был полузакрытым. Даже отсюда я видела коричневатую,облупленную кожу,будто со старой масляной картины сошел рыцарь, пусть и слишком смышленый для эпохи 19-ого века. А выискивал он,как оказалось,меня. Как только Гриша меня заметил,он метнулся со своего насиженного места.
-Привет,-сказал он грустновато,и подошел меня обнять. Сильно-сильно. И он опять переборщил с одеколоном,когда-нибудь надо ему об этом сказать,а то от еще парочка таких обниманий-и я задохнусь,-надо поговорить.
Он взял меня за локоть,не обращая внимания на то,что во-первых,я стояла в мокрющем пальто,а во-вторых, все на нас смотрели. Но Гриша шел с нахмуренным и серьезным лицом в уголок,где нас более-менее не могли слышать.
-Тань.
-Да?-мне уже стало страшно.
-У нас в школе все распространяется со скоростью света,тем более,если это касается Горького и извини,но как говорят все, «очередной ходячей дуры». Но сейчас появилось что-то новенькое,по краней мере,раньше, «влюбчивой сучкой» у нас никого и никогда не называли.
У меня внутри опять заходила ходуном картина. Опять была вспышка. «Просто знай, что ты влюбчивая сучка». Эта фраза,только эта фраза замельтишила у меня в голове. Я стала ресче дышать,но Гриша гнул свое. Но в любом случае правда лучше,какой бы она ни была.
-Ну не в этом суть. Суть в том,что тебя превратили в нереальную сенсацию. Потому что Рома загнул,как никогда. Я единственный из его знакомых,который может его остановить,потому что он-больной и все его боятся,а я уже привык,-он усмехнулся и показал на глаз,- с этим нужно либо свыкнуться,либо умереть. Но на практике могу сказать,что проще сдохнуть,чем понять Горького. Я вообще молчу про то,что он устроил с тобой,а не с Кристиной. Он звонил мне,пьяный вхлам,-Гриша показал соответствующий жест,ударяя себя пальцем в шею, на которой,кстати говоря,красовалось бордовое пятно,-и все это рассказывал. А еще рассказывал,что уже всем это рассказал,-сказочно чистая речь Гриши,-он ныл о тебе,потом на заднем плане заиграла песня Стрыкало, «Знаешь, Таня» чтоли, и он начал там завывать. Короче,Таня. Не знаю,хорошо это или плохо,но скорее всего ЭТО-пи*дец. Потому что Рома никогда себя так не вел. Он-это шлюха в штанах и думает не той головой,что нужно. Тань,понимаешь,он никогда,НИКОГДА себя так не вел. Я не могу говорить,что он в тебя влюбился,но все явно на это указывает. Вообщем,будь готова ко всему,но если что-сразу мне. Сразу,поняла?
Я кивнула.
-И еще,приходи на этих выходных,в субботу,ко мне на хату,родаки сливаются,а чем больше народу-тем лучше! Тем более,когда все узнают,что ты была у меня на хате,все офигееют и отстанут с шутками ниже пояса,потому что на моей хате только избранные!-последнюю фразу он бросил мне,уходя,через плечо и послал «чмок». Я ответила ему тем же и сказала «спасибо»,а он показал мне трубку телефона у уха и одними губами прошептал «сразу мне». И тут его позвал Колян,который впервые со мной поздоровался сам,и Гриша удалился окончательно.
Меня опять оставляют с мыслями наедине. Но я посмотрела на часы и спохватилась,потому что осталось чрезвычайно мало до звонка. Я только и успела забросить пальто в раздевалку и побежала в класс,как начал трезвонить звонок. Благо первый урок был в кабинете у Марины Витальевны и я сразу (ну ладно,ПОЧТИ сразу) нашла кабинет. Я вбежала в него,на ходу произнося «Здрастеизвинитезаопозадние»,как поняла,что в классе нет учительницы,а все мои новоиспеченные одноклассники страдают ерундой или просто разговаривают. Но разговаривают тоже о ерунде. Стоило мне зайти…все замолчали сразу. Рома спал. А Дима (как впоследствии выяснилось,его фамилия Ельцов) решил отшутиться:
-О,утренняя смена на трассе закончилась,Озерникова?-Рома тут же подскочил. Он посмотрел на меня сквозь заспанные глаза,которые тотчас же проснулись и загорелись своим адским ядовиты пламенем. Деля тут же вскочила с места.
-Ельцов, если ты сейчас же не завалишься,то я твой детородный орган отрежу и собственноручно засуну тебе же так глубоко,что тебе и не снилось,-даже мне стало страшно,хотя я так,человек другого пола,между словом.
-Фига Турчина слово «член» замаскировала,-Рома ляпнул,а все остальные парни в классе поржали,даже Гриша,на которого Деля зло зыркнула глазами,что он не мог не заметить:
-Зай,но это вправду смешно,-сквозь слезы смеха сказал Гриша. Никто не заметил,как я прошла на свое место,все уже перешли на другую тему,потому что у нас сегодня лабораторная работа по какому-то там предмету. Я села на место и начала доставать жизненно необходимые предметы,ибо Маринка бы меня убила,если бы я не принесла,скажем,учебник.
Опять.
Я чувствую этот холод,но не смотрю на него.
Мой телефон ожил. Я посмотрела на сообщение-неизвестный.
А потом я поняла,что не известен адресат,и никакая телефонная книжка мне не нужна.
«Не посмотришь?»
Я подняла голову и его взгляд сразу выстрелил мне в лицо.
Холодный,до боли знакомый взгляд.
А теперь еще и знакомый в нескольких дюймах от моего лица.
***
Остаток дня проходил,на удивление,спокойно. Я таскалась с Делей и Варей. Мы много смеялись и больтали,как ничем не озабоченные личности. На перемене меня подловила Маринка и попросила зайти к ней после уроков. Перед этим я слышала красочный разговор Ромы и Димы,которые оба жаловались на то,что им нужно пересдавать географию после уроков. ПОСЛЕ.УРОКОВ.
Я зашла к Витальевне после моей наилюбимейшей физики,на которой я получила выговор за неправильное оформление лабораторной работы.
Марина Витальевна закрыла за мной дверь,стоило мне зайти.
-Таня. Я знаю,что в этом классе очень и очень сложно, тем более учитывая тот фактор,что в нашем классе учится Рома Горький,которого знает вся школа,и очень многие-не понаслышке. Я не глупый учитель и я прекрасно слышу шутки про то,что «Озерникова тупая идиотка» или же разговоры по типу «Я слышала,что она дала Роме в туалете,а Ельцову отдалась на вечеринке у Маши,это правда?». Я вижу,что ты не такой человек,который занимается стукательством,я это и не поощряю. Но пожалуйста,будь начаку,хорошо?
Я никак не ожидала такого разговора,но я была очень благодарна ей за то,что она не стала меня допрашивать.
-А вы…
-Маме я не позвоню,-теперь я была спокойна.
Я попрощалась с Маринкой-мандаринкой (целый день общения с Делей начал сказываться) и вышла из кабинета. И тут мой организм дал понять мне,что ем унадо справить нужду по-маленькому. Я развернулась в сторону туалетов,но они были заперты на ремонт. Мне пришлось подниматься наверх. Я прошла мимо кабинета географии и тут до меня донеслись знакомые голоса,а потом мозг сопоставил обрывок разговора о «блин,мне пересдавать географию после уроков» и я окончательно все поняла. В груди появился животный страх и я побежала в туалет как можно скорее,но я не могла не слышать то,как открылась позади меня дверь и Рома сказал:«Опа,Димас,можешь не ждать меня на остановке».
Я вбежала в туалет со скоростью загнанной в тупик антилопы и закрыла за собой дверь. Я молиламь,чтобы это был сон,я молилась,чтобы это был не Рома,я молилась,чтобы он передумал. Я просто шептала «Пожалуйста». Но дверь скрипнула и я почувствовала холод. Он расползался по всему. Будто сам сквозняк пожаловал в гости. Я слышала,как он взял швабру уборщицы и заткнул ею входную дверь.
Тут мое сердце окончательно ушло в пятки. Я увидела,что на моей двери сломана щеколда. Я схватилась дрожащими,вспотевшими руками о ручку двери. Но черт,руки же вспотевшие! С моего пальца соскользнула кольцо. Оно звеня,упало на плитку. Я слышала,как Рома развернулся и издал смешок.
Он рывком открыл дверь,толкнувшую меня назад. Я упала на плитку,ударившись копчиком. Но я не чувствовала никакой физической боли-лишь страх,противный,склизкий,животный страх,расползающийся по мне. Но я решила взять себя в руки и встать. Встать и посмотреть своему страху прямо в глаза. В прямом смысле этого выражения.
Я нашла в себе силы подняться. Я гордо вскинула голову и посмотрела на него.
-Зачем ты это делаешь? Зачем ты сделал все ЭТО? Зачем ты потом растрепал ЭТО всем? Что тебе с этого перепало?-вопросы,не дающие мне покоя вот уже который день,так и сыпались градом изо рта. Вопросы то ладно,главное,чтобы слезы не сыпались,а я была близка к этому.
-А ты тупая или глухая? Я же говорил тебе,что я больной,-лишь усмехнулся,как всегда.
Меня прорвало,но ни одна слеза ни капнула.
-Ты не больной,Рома. Хватит врать себе. Ты просто жалкий трус,который строит из себя крутого. Ты просто невзрачное подобие человека. Ты просто неудачный эксперимент по оживлению коровьего дерьма!-последнюю фразу я произнесла на тон выше,чем другие и яростно толкнула его. Я ожидала. Я смотрела в его полные шока глаза. Я ждала.
И тут его тоже прорвало. Он схватил меня за волосы,не смотря на мой вскрик,и ударил меня о раковину лицом. Я почувствовала пульсирующую рану на брови.
-Еще есть что мне сказать,шлюха?!-он кричал,на этаже все равно никого не было,а те,что могли слышать-ничего не говорили. Потому что к выходкам Ромы Горького уже привыкли все,что бы он ни вытворял. Только мне никто не говорил,почему.
Удар.
-Ты ссыкло,-мое чувство страха испарилось,осталось лишь желание прикончить его,хотя бы словесно.
Удар,на этот раз в губы. Самое больное. Я ощутила вкус железа во рту,язык начал опухать.
-Еще что-нибудь скажешь?!-он шипел прямо мне в ухо.
-Иди уже передерни себе и успокой своего внутреннего ребенка,-я не уступала ему и шипела,как змея.
Но на этот раз удара не последовало. Он откинул меня от раковины и тут же поднял,не дав мне прийти в себя. Места от ушибов давали о себе знать,голова начала ходить ходуном. Я не могла сообразить,что он делает до определенного момента. Он толкнул меня к стене,и это тут же отдалось в голову. Рома подошел ко мне вплотную и поцеловал,начиная…о господи…как жарко…как же бл*ть неуместно приятно. Мне надо еще. Я хочу еще. Он просунул язык мне в глотку,мы были будто животные. Но я почувствовала,что он начал расстегивать мне джинсы. Я оттолкнула его,но конечно,это не помогло. Слишком я была слаба для этого. Я толкнула его еще раз. Он добрался до белья,но тут в моем больном,замутненном сознании сработал план. Хоть и рисковый,но план. Я увидела еще одну швабру,стоящую за Ромой. Я сделал вид,что меня все устраивает,хотя он уже перешел на свои джинсы.
Времени оставалось критически мало. Я переставила его к противоположной стене и сама начала расстегивать его джинсы,а другой рукой,чуть приоткрыв глаз,я дотянулась до швабры и,прервав его стон,рубанула ею по его тупой голове,раз он решил заняться со мной сексом в школьном туалете. Он взвизгнул,я ударила его еще раз,он схватился руками за голову и упал. Я подхватила рюкзак и,выбросив чертову швабру,послужившую Роме замком,выбежала из этого обителя ада. Я лишь слышала Ромино «СУКА ТЫ ЧЕРТОВА,ОЗЕРНИКОВА,СТОЙ». Но я уже бежала вниз по лестнице,я быстрее молнии забрала пальто и понеслась по холлу к выходу.
До остановки я не сбавляла темп и еле-еле успела на автобус. Я запрыгнула в него и осознала все то,что произошло за последние пятнадцать минут.
И во всем сознании как всегда фигурировал он.
Рома.