Ну, здравствуй, старый друг. Надеюсь ты дочитаешь моё письмо до конца. Оно большое, информативное. Устраивайся удобнее.
С чего же начать? Наверное с того, что в моих заметках только названия препаратов и напоминание купить кофе. Ещё меня давно не ждут в раю, ведь раны на теле все глубже и смелее. Даже с плохой от стресса памятью, каждый день судорожно пытаюсь запомнить номер скорой. Что-то подсказывает, что она понадобится уже в этом году. Меня давно не ждут родные, а я все больше думаю, что пропустив обед, могу отказаться и от завтрака, и от ужина. Смерть кажется более привлекательной, чем вечные головные боли.
Ненависть к себе, к тому, какая я и внутренне, и внешне. Меня душит вина, отвращение, желание вывернуть ребра и легкие. Вместе с едой, на которую постоянно срываюсь. Могу сравнить это с пустым сосудом, в котором нет места счастью. Только тоска, хаос, сигаретный дым и запах крови. Всегда мёрзнут руки и под ногтями засохшая рвота. Рано я познала сырую и костлявую юность.
Ложусь на холодные простыни и непреодолимое желания вжать себя в матрас ещё сильнее. Чтобы раствориться, потеряться. Пилюли - это не страшно, как и больничные коридоры, честно. Что ж, вот я, собранная из тканевых заплаток и ржавых частей. Едва ли жива, едва ли способна на подвиг. Я борюсь с пустотой или переполненностью уже слишком долго. Мои попытки жить - это бесконечный танец с мечами. «Слабая, не любит себя, она - один большой изъян» - скажете вы, друг мой. И будете правы. Один большой недостаток.
Мои слезы злые, жгучие, соленые. Щеки липкие и дыхание такие резкое, загнанное, рваное. По крупицам собирая самоконтроль, пополняю коллекцию белесых шрамов. Не сдержанная, отдаю всю себя делам и людям. Без остатка и пути назад. Ощущение, что каждый раз получаю пулю в лоб, отвечая: "все нормально, спасибо, что спросили". По ночам смотрю на часы и жду, когда придет сон. И на усталость лишь отнекиваюсь, ведь лишняя пара часов работы — панацея. Физически уставшая, чертовски уставшая, но всякий раз, ворочаясь в кровати, сон, по-видимому, просто не хочет приходить. Солнце находится уже в зените, когда удаётся наконец-то уснуть.
А ещё, странно признавать, но у меня нет теплых вещей, вот и приходится морозиться ежедневно, выползая в минус семь в легком летнем бомбере поверх тонкого свитера и футболки. Верить в себя стало невиданной роскошью, ведь осознаю, как низко пала, и тем не менее, сознательно делаю следующий шаг на дно. Мир становится хрупким, как лед. Разрушить равновесие может мелочь. Кажется, будто вся вселенная сейчас сосредоточена на том, чтобы осудить и высмеять. Обидеть могут собственные мысли. И одиночество дышит ледяным кислородом в след, хитро подбрасывая в карманы тяжелые камни.
Осторожно, у меня есть большая черная собака. Но если честно, мне сложно видеть мир в чёрную крапинку из-за непрекращающегося предобморочного состояния. Мне сложно не нажираться вусмерть. Мне сложно всегда чувствовать себя наблюдателем в своём же теле. Мне сложно слышать голоса. Мне сложно спать по два часа. Мне сложно скрывать свежие раны. Мне сложно есть и сложно не есть, одновременно. Мне сложно бороться с ОКР. Кажется, что ты слишком вымотан, что уже и быть счастливым даже не хочется. Это утомляет.
Все утомляет. Все слишком большое. А ты такой маленький и сломанный. Мне сложно! Я так устала.
*Копировать, вырезать*
«Все нормально, спасибо, что спросили».