За несколько дней до неё поселковая ребятня ходила по домам с кричалкой:
- Корзинку, пестерик на масленку!
Бабы выносили старые бочки, кадушки, ящики, тряпьё, - всё, что могло хорошо гореть.
Мужики притаскивали большую ёлку и вмораживали её в лёд Кубины, на самой середине, подальше от жилья и лесопильного завода.
Вечером начиналось наряжание, - заготовленные "игрушки" забрасывали на разлапистые ветки,
закрепляли их. Затем происходил обряд зажигания, что доверялось самым умелым и уважаемым людям.
Огонь был до небес. В веселье участвовали и стар и млад.
Весной, во время ледохода, люди с грустью смотрели на свою уплывающую обгорелую ёлку и с иронией - на проплывающие чужие: " Гляньте-ка из Чиркова-то какая дохлая, а вон - с Высоковской Запани, шпана, а не ёлка!"