Неделю стояла жара и не уходила, сволочь. Будто солнце решило выжечь все живое на отдельно взятом им в оборот куске грешной Земли. Палило нещадно. Душило, что твой Шариков котов. Коты грелись по утрам и опасливо выползали на улицу вечерами, когда мыши, отойдя от дневного обморока, отправлялись за пропитанием. Закондиционированные в автомобилях и офисах двуногие, перебежками, не полностью теряя достоинство, добирались полугалопом до своих машин, запаркованных у станции и, врубив кондей на полную, разъезжались по домам.
Я страдал. В бюро, где мне пришлось провести несколько дней, стояли два вентилятора и с монотонным жужжанием потребляли электроэнергию. Коллега, видимо, решил меня немного утешить, наблюдая мои жаромучения. „Завтра обещали плохую погоду“. Заметив искорку безумия в моем взгляде, он поспешил добавить: „дождь будет“. То есть, видя на небе солнце, помирая от жары, обливаясь потом, отчаянно воняя и исходя жирами на дерьмо, люди продолжали считать этот ад хорошей погодой, а дождь, приносящий облегчение всей без исключения флоре и большей части фауны, дождь оживляющий, освежающий и спасающий тысячи жизней – погодой плохой.
Я слабо улыбнулся и что-то промычал в ответ. Видимо, он счел меня идиотом. Я, в принципе, ничего не имею против…