Сегодня меня спросили, знаменит ли и чем знаменит Василий Иванович Шаров, что вы собираетесь написать о нём воспоминания? Ответ был вопросом на вопрос, что знаменитыми становятся те, о которых пишут, не так ли?
Близкие, родственники (живые люди) или друзья, которые знают человека, вполне в курсе того, что из себя он представляет даже, если человек совсем плохой. «Плохой» здесь употребляется только в том смысле, что о нём никто никогда не думал писать воспоминаний. Но Василий ещё хорош тем, что он учёный, кроме того, что мне пришла мысль о том, что книгу воспоминаний о нём написать надо.
Мы часто не ценим, принимая как должное, что есть человек, которого знаешь добрым и не в гордыне сущим. Он такой и всё; его до конца дней надо любить, а, когда его хоронят, можно поплакать, жалея себя из-за утраты чего-то ценного, не осознавая того, чем он нам ценен. Просто добрый и всё, был другом нам. Гордыня его не умаляла – это уже надо призадуматься, чтобы стало очевидным. Мысль такая мне пришла в день похорон Василия Шарова.
И вот, я думаю, что мне, по долгу теперь пишущему, стоит подготовить книжицу вместе с многими друзьями, отразив характер Васи. Мне привычно его называть Васей, а, если уж обращаться как к Василию Ивановичу, то это значит, что дальше будут в разговоре травиться анекдоты о Чапаеве. Эта привычка так укоренилась, что, когда позвонили и сказали – умер Василий, я не понял, о ком говорят. Выяснилось кто это, но сожаление почему-то не охватило мои чувства не потому, что я к нему не добр. Я знал два года назад, что у Васи на сердце прошло шесть операций. Это казалось чудом, что он ещё жив. Увы! Таков закон сердечного недуга. Приходит неожиданно смерть даже, если себя и готовишь к этому. Вася умер за работой над очередной научной задачей.
И вот, каверза. О том, что Васю надо списать со счётов, потому-де, что он при шести операциях, мысли не было. Думалось, что мы ещё встретимся по поводу юбилеев, которые нас связывают. Раз уж чудо с ним случилось, то он отмечен Богом для вечности, и он живёт с нами, чтобы это доказать своей жизнью при шести операциях на сердце.
Ладно. Пусть мы будем звать его Василий. Но лучше – брат Василий. Как в церкви обращаются. Тем более, что он по вере наш, и ещё – венчанный с Ириной, его верной подругой.
Братка. Так теплее.
Братка – учёный. Но мы подготовим воспоминание о нём, где минимум научной терминологии, чтобы любой мог, принявший на себя долг что-то дать для книжечки, охотно подумать о вкладе в это не простое дело. Вклад может быть самый невероятный. Например, возврат денежного долга (одной копейки) давно забытого. А денежки сегодня ох как необходимы! Издал я за свой счёт пару книжечек своих, и до сих пор в долгах, но друзья мне их простили уже.
Итак, други мои. Братка будет там входящим в Царство Небесное, если мы своей «молитвой» ему будем помогать, а для этого надо взять на себя долг чести. Мы понимаем (на всякий случай – напоминаю), что души наши вечные. Мы встретимся там. Будем там только братьями и сестрами. Не будет там ни жён, ни мужей, ни папы, ни мамы. Просто. Василий будет там нам братка. Мы будем там все любить друг друга. Здесь же, во временной жизни, мы только думаем, что любим, так как ищем у других своего, свой интерес. Аминь.
16.02.2018
Дубна