Сорок пять - баба ягодка опять. Марина Петровна всегда смеялась над этим народным словосочетанием. А сейчас, когда ей самой жизнь поставила 4 и 5, она озорно улыбнулась себе в зеркало: эта присказка - сущая правда о ней, любимой. В этот год ее скромный бизнес наконец принес первые плоды. А поскольку удача приходит вместе с сестрой, в данном случае - с любовью, жизнь даме бальзаковского возраста показалась просто прекрасной. Зимой, на две недели отправившись в Питер, Марина Петровна встретила мужчину своей мечты. И как только они смогли познакомиться, ведь она все время была в делах. Презентация новой отечественной косметики для нее - именно дело, а не развлечение. Еще бы. Торговать тюбиками с кремом из Франции и помадой из Польши нынче не всегда выгодно. Конкурентов в этой сфере - не меряно. А вот российские фирмы жадничают, экономят на рекламе. Поди их разбери, лучше уж самой увидеть и услышать мнение о родных средствах для красоты.
Игорь Олегович случайно попал на эту самую презентацию. Он сам так сказал. У него, частного проектировщика, случайно оказался свободный вечер, и случайно же в его руках оказалась газета, в которой он нашел объявление о презентации в модном салоне красоты "Ромашка плюс василек".
Домой, в Снежинск, Марина и Игорь вернулись вместе. Они поселились в ее трехкомнатной квартире трехэтажного дома старой постройки. Несмотря на влюбленность, Марина заметила следы брезгливой мины на лице Игоря. Планировка гнездышка, конечно, не питерского разлива. И тут женщина решила: соберемся летом на море - все здесь переверну вверх дном. Она сумеет все устроить шикарно.
Господи, любовалась своим будущим мужем Марина, какой он у меня молодой, элегантный и красивы. Игорю было всего 36 лет - что-то между молодым человеком и мужчиной зрелых лет.
В Снежинске Марину и Игоря закружило так, что оба мало думали об отдыхе. У деловых людей не бывает планируемых отпусков, тем более больших. Но 10-14 дней у бизнеса украсть можно. Игорь попробовал было помогать любовнице в завозе товаров, но заскучал. Косметика - не его сфера работы. И взялся за перепроектирование квартир новым русским.
К морю Марина и Игорь собирались отбыть в конце июня. Как раз к этому времени подходила их очередь на ремонт. Увы, приличную бригаду в маленьком городке найти непросто. Пришлось ждать, приспосабливаясь к их графику. Но одно событие, даже так, не событие, а разговор с одной из соседок, чуть не сломало наладившийся режим жизни супругов (да, Марина и Игорь уже успели побывать в загсе). Так вот, однажды, спускаясь со второго этажа, где они жили, во двор, Марина Петровна увидела съежившуюся фигуру женщины. Кто она, эта несчастная, на вид ее ровесница, в немодном синем костюме, едва расчесанная? Золушка. Так про себя назвала ее наша героиня. Незнакомка несмело подошла к ней. Ба, да это же Анна, дочка соседки снизу, Марии Сидоровны Петровой, бывшей учительницы.
- Послушайте меня, - начала разговор Анна. - Я слышала, вы начинаете крупный ремонт… - Слова собеседнице давались с трудом. Она или стеснялась своих проблем, или не привыкла прибегать к помощи других, - решила Марина. Она потянулась к сумке, где всегда лежали мелкие деньги - для нищих. Приходилось иногда давать этим людям, иначе те не отвяжутся. Но внезапно умолкшая Анна встрепенулась, глаза ее загорелись лихорадочным огнем.
- Я Вас прошу - подождите с ремонтом две - три недели. Я вас умоляю. Врач сказал, она больше не протянет: у нее - рак...
- Что вы, милая – испугалась Анна, - мы полгода ждали очереди. Поверьте, бригада не будет ждать. Я не могу вам такое пообещать.
Марину Петровну взял под руку подошедший Игорь. Узнав, в чем дело, он как-то неопределенно покачал головой:
- Делай как знаешь...
Супруги заспешили по своим делам. А Анна еще долго стояла и смотрела им вслед. Она не решалась войти в однокомнатную квартиру с таким известием. Как матери сказать, что скоро к ее мукам прибавится еще одна. Дочь знала, что скоро сюда завезут технику, которая наполнит шумом весь дом.
Ремонт в квартире № 6 начался даже раньше, чем предполагалось. Марина и Игорь, отдав ключи мастерам, спешно уехали в Геленджик. Выходя из дома, муж не проявлял особого беспокойства. А его жена так спешно переходили двор, будто боялась еще одной встречи с дочерью обреченной женщины. Она мысленно успокаивала свою совесть тем, что бабуля уже прожила положенный срок, как-нибудь потерпит в последние дни. А ей, Марине, так долго не везло в личной жизни, надо же наконец порадоваться и ей.
Две недели на море пролетели сказочно быстро. Марину ждали дома дела, да и ремонт в квартире лучше проконтролировать самой. Игорь решил иначе.
- Твоя квартира - ты и поезжай. А я еще отдохну . - заявил он. - Мне не к спеху...
Действительно, он не планировал работу на это время, стало быть, его там никто не ждал. И хотя сердце у жены заныло при мысли о расставании, она взяла один билет до Снежинска. Женщина сразу заскочила к подруге Юленьке. Переночевав у нее и немного посплетничав, Марина Петровна пошла в свой офис, а затем в свое гнездышко. На первом этаже два окна у соседки снизу были наглухо зашторены. Цветочки на ажурных полотенцах - зловеще неподвижны. Никто не подходил к окнам, выходящим на улицу. Значит, все свершилось в ее отсутствие. «Это к лучшему», - решила женщина.
Но все же Марина, почувствовав себя неловко за свой несвоевременный ремонт, почти бегом добралась до своей квартиры. Мастера встретили ее приветливо: работа шла к завершению. Хозяйка при виде того, как ее гнездышко преображается, отбросила грустные мысли об умершей старухе: каждому свое... А через неделю, когда мастера объявили о сдаче объекта, она и вовсе повеселела и домой полетела как на крыльях.
Знакомые окна снизу смотрели сиротливо. Они уже не были зашторены. Соседка Марины Петровны Серафима кивнула ей: - Видишь, захоронили нашу мученицу. Уж как она страдала - один Бог ведает. - В ее устах не прозвучало упрека в адрес Марины, но в выражении лица оно было. Хозяйка квартиры с евроремонтом только на миг погрустнела, но так, для вида. Ее сердце пело в предвкушении встречи с мужем .
Обставленное гнездышко Марине показалось таким уютным, таким прекрасным, что она не удержалась и позвонила Игорю. На другом конце провода, кажется, радоваться не торопились.
- Приеду через две недели, - заявил муж.
И тут Маринке впервые после их знакомства стало не по себе. Что случилось? Этот вопрос не давал ей уснуть на новой кровати с балдахином. Без мужа не радовало и атласное белье, которое жена так долго искала в магазинах губернии. Увы, настоящий атлас, ласкающий тело, теперь редкость.
Игорь вернулся домой только через месяц. Отношения с ним были натянутыми. Маринка все время силилась заглянуть в глубину родных глаз и не могла. Игорь приходил домой поздно, уставшим и каким-то чужим. На диалог он не шел, будто выжидал чего-то.
А через месяц в квартире покойницы поселилась Оксана. Она не стала делать ремонт в квартире. Просто сменила шторы, помыла полы и завезла кое-какую мебель. Оказалось, Мария Сидоровна завещала квартиру внучатой племяннице, так как за что-то обиделась на дочь Анну. Во всяком случае, так судачили соседи. «Какое мне дело до чужих проблем, - думала Марина, - если в своей жизни все пошло наперекосяк».
Еще через месяц холодность мужа оказалась не самым страшным в жизни "молодой" супруги. В этом Марина убедилась, придя домой раньше обычного, - она хотела приготовить что-нибудь вкусненькое для любимого, зажечь свечи и, может быть, все отношения начнутся сначала. Горьким стал тот вечер. Любовь - это такая кудесница, у нее в запасе столько неожиданных поворотов...
Квартира встретила хозяйку необычной музыкой в бразильском стиле. «Странно, - подумала она, - Игорь никогда не любил ничего подобного». Звуки лились из спальни, где мерцал неоновый свет и пахло индийскими благовониями. Марина не хотела думать о худшем, она гнала эти мысли прочь. Вдруг женщина увидела полупьяного Игоря, сидящего на ее атласных простынях. А вокруг него в бешеном танце кружила закутанная в полупрозрачный муар стройная фигура. «Эти двое даже не закрылись на ключ», - мелькнуло в голове Марины. В первые минуты она думала об этой паре как о героях романа, а не о муже и его любовнице. Затем женщина почувствовала такую усталость, навалившуюся на ее плечи, что упала в бессилии на стоящий рядом стул. Она не знала, как реагировать на происходящее, и молчала. Тогда эти двое, опомнившись, взяли инициативу в свои руки. Оксана (это была она), красивая и наглая, подошла к ней и объявила:
- Все, хватит играть в любовный треугольник. Переходи-ка, старушка, в мою квартиру. А я останусь здесь.
Марина внимательно посмотрела в глаза Игоря и Оксаны. В них была страшная решимость сделать все, чтобы убрать с дороги досадную помеху. Видимо, они все просчитали за нее и за себя.
Дальше Марина все делала, как в замедленной киносъемке. Ее воля была парализована нестерпимой душевной болью. Взглянув на невозмутимое лицо хорошо знакомого ей мужчины, женщина кое-как собрала свои вещи и поплелась к Юльке. «Как хорошо, что есть кому поплакаться», - подумала уже по дороге к подруге. Кроме нее, школьной подруги, и нет-то никого. Отец с матерью давно ушли в мир иной. Юля, судя по всему, в тот вечер не ждала гостей.
- Ну, ты даешь, - удивилась она. - Уйти из своей квартиры - это что-то новенькое в нашей действительности.
Выслушав подругу, Юля поругала ее. А видя, что та пришла не на один день, намекнула, что завтра будет не одна. Марина поняла, что и здесь ей не место.
На другой день она, скрепя сердце, взяла ключи у разлучницы и переселилась на первый этаж. Чувство обиды, потерянности росло в ее душе с каждым часом. Эти двое все так тщательно продумали, такие привели аргументы в свою пользу, что покинутая женщина поняла: она не борец и не может противостоять Оксане с ее молодым задором и наглостью. А Игорь - что с него взять...
Марина вошла в комнату и осмотрелась. Здесь остались вещи старухи, которые, видимо, никому не были нужны. Когда эти двое успели забрать Оксанино добро? Беспорядочные мысли бродили в ее голове и не находили выхода. Вот комод, побитый жучком. Что он хранит в себе? А здесь зеркало, потемневшее от времени. Как отражается в нем она, женщина, уязвленная предательством мужа? Шторы в цветочек - застывшее лето. А сейчас на улице стоит слякотная, никому не нужная осень.
Марина, оглядевшись по углам, застелила пружинную кровать и упала на нее в надежде забыться мертвым сном. Но этот коварный Морфей, видимо, не любит неудачниц. Он просто бежит от них. Вдруг сверху полилась громкая, разухабистая музыка и раздался топот ног. Они гуляли над ее головой, унижая ее достоинство, отнимая последние капли самолюбия…
Утром брошенная жена не смогла заставить себя встать с постели. Не хотелось никого видеть, ничего слышать и вообще жить. За окном послышался счастливый смех. Приподнявшись с кровати, бывшая «ягодка» увидела Игоря, шедшего в обнимку с Оксаной. Горе как будто парализовало ее, нестарую еще женщину, лишило всех чувств сразу. Вечером к ней пришла завмаг Вера Ивановна Шевчук. Ее информация добила беднягу до конца. Игорь изъял из оборота деньги, предназначенные для покупки большой партии товара. Увидев побледневшее лицо Марины Петровны, гостья закричала:
- Мариночка, мы же не знали, что у вас с Игорем такое случилось. Не беспокойся, мы выкрутимся. Все войдет в русло.
Когда та ушла, женщина поняла, что беда до краев наполнила душу. Чаша полна, и вот-вот из ее краев выплеснется что-то ужасное, непоправимое.
…Вечер настал внезапно, и Марине стало страшно оставаться одной в этой мертвой комнате. Она только собралась уснуть, как из углов послышались стоны, похожие на всхлипы умирающей старухи. И вдруг в ее душе что-то повернулось на 360 градусов. В ее сознании мелькнуло: а ведь она уходила в мир иной под грохот молотков и прочих инструментов, возможно казавшийся ей адским, добавлявшим боли. Как же она сносила то, что не в силах остановить. Мастер как-то сказал Марине, что они боялись не успеть закончить ремонт и поэтому работали с 8 утра и до 20 вечера. Значит, 12 часов сверху гудело, звенело, трещало, добавляя страдания онкобольной. И судьба распорядилась так, что теперь Марина испытывает душевные муки. И пусть ее тело не корчится от боли, но кто сказал, что душа не менее восприимчива. Она, прежде не замечаемая Мариной, невидимая и неслышимая, корежилась, горела, как в огне. Трудно передать словами, что творилось в этой женщине, всегда стойко переносившей все испытания, выпавшие на ее долю: смерть мамы, предательство любимого человека, тоска по ни разу не виданной внучке...
Губы несчастной женщины беззвучно шептали: прости... Она просила прощения и у мамы, перед которой кто же не бывает виноват, и у дочери за то, что недодала ей любви, и у соседки, которой добавила душевных мук.
Рассвет не принес Марине облегчения. Страшная мысль стучала в ее воспаленном мозгу: где найти бельевую веревку? Женщина обшарила все углы, шкафы. Наконец нашла то, что нужно. Бедная, она давно так не радовалась, как сейчас, при виде предмета, который избавит ее от душевных мук. «Как же ее закрепить?» - раздумывала она. Женщина-привидение встала на стул, взяла веревку и потянулась к крючку, торчавшему рядом с антресолью. Ее руки уже коснулись ржавого железа, накинули на крюк веревку. Осталось сделать петлю, и она окажется в силках Ее величества Смерти, этой великой утешительницы…
Вдруг закрытая дверь антресолей приоткрылась, и что-то яркое ударило по рукам самоубийцы, а затем упало на пол. От неожиданности Марина пошатнулась на стуле и полетела вниз, не успев накинуть на шею веревку.
Сколько наша страдалица лежала на ковре без чувств - минуту или час? А может, целые сутки? Женщина очнулась от прикосновения чьей-то теплой руки, участливо гладившей ее по голове. Открыв глаза, Марина охнула от боли в левой руке, еще недавно державшей веревку-удавку. Взглянула вверх и увидела... Анну, дочь умершей соседки. Вот кого она не чаяла застать здесь. В глазах этой женщины не было ни презрения, ни осуждения. Это был лик человека, прошедшего подобные муки ада.
- Каюсь, у меня остался ключ от квартиры матери, - сказала Анна одними губами и добавила: - Она мне сегодня снилась. Наказала заглянуть на антресоли и взять икону, которую при жизни считала пропавшей. Божий лик надо поставить в красный угол ее последнего земного пристанища.
Анна покаялась перед Мариной: мучит ее вина перед матерью. В последние дни дочь хотела взять старушку к себе. Но муж оказался против: мол, зачем нам в маленькой квартире тяжелобольной человек. Обе женщины встрепенулись и разом наклонились над небольшой иконой, лежащей на полу. Они нашли вышитое полотенце и закрепили драгоценную находку в восточном углу, где та висела когда-то. Зажгли свечу перед ней - она тоже лежала на антресоли, будто ждала своего часа. Здесь же лежали несколько поминальных платочков. Женщины неумело покрыли ими головы и молитвенно встали у иконы. Свеча горела таким ярким пламенем, будто хотела напрочь выжечь все негативное, что происходило в этой квартире и во всем доме. Анна и Марина молча стояли перед той, которая и казнит, и милует. Их торжественные лица были умиротворены, потому что почувствовали: Мария Сидоровна из того мира прощает их. А значит, может помиловать и Пречистая. По-матерински жалостливо смотрела на этих заблудших с иконы "Споручница грешных" та, кому Ее сын дал святое право миловать и учить прощать других. …А за порогом квартиры пели и плакали, рожали и хоронили. Колесом катилась жизнь.