Соседями они стали в начале семидесятых. Александр Перов вынужден был покинуть Дальний Восток и любимую работу в связи с болезнью жены. Кожные заболевания замучили Анну, и врачи рекомендовали ей сменить место жительства и климатические условия. Влажный климат нужно было поменять на сухой, и для этого лучше всего подошла солнечная Кулундинская степь с минимумом осадков. К тому же в Ключах проживали родственники Анны, которые вызвались помочь на первых порах переселенцам. Александр с супругой купили в райцентре маленький домик, внешне похожий на сарай. Зато земельный участок занимал пятнадцать соток, где можно было развернуться, чем Александр и занялся. Было начато строительство дома, в который они заселились уже через три месяца.
Анатолия Семушкина на переезд подвигло то обстоятельство, что вместо колхозов создавались совхозы, конторы которых находились в крупных селах. Жители маленьких деревень, каковой являлась и Марковка, где жил Анатолий, стали переезжать на постоянное место жительства на центральные усадьбы, где и школы были получше, да и выбор работы имел место. Многие переезжали в райцентр.
Семья Анатолия тоже переехала в районный центр Ключи, где купила дом рядом с Перовыми. Познакомились. Анна помогла жене Анатолия, Валентине, трудоустроиться на хлебозавод, где сама работала бухгалтером. По утрам они вместе отправлялись на работу, а вечером возвращались.
Как-то сразу подружились и сыновья-ровесники, которые даже учились в одном классе.
Соседи часто помогали друг другу как в строительстве, так и по хозяйству. Мужики с мальчишками нередко вместе ходили на футбол, отправлялись на мотоцикле в соседнее село на озеро рыбачить. Жены делились секретами зимних заготовок и нередко вместе занимались маринованием и засолкой, а потом, управившись по дому и накормив живность на подворье, выходили на улицу, усаживались на лавочку и лузгали семечки, обсуждали свои женские дела, при этом успевали дать исчерпывающую оценку всякому проходящему по улице.
Дружба должна чем-то подкрепляться. Александр с Анатолием на одном из столбов ограды, перегораживающей их участки, соорудили столик. На этом столике лежали сигареты, чтобы поработав, перекурить. На него ставили запотевшие банки с холодным квасом или пивом. Пиво Ключевского пивзавода, сорта «Жигулевское», пользовалось большим спросом за пределами района. За живительной влагой приезжали из Казахстана. Нередко из соседней республики прилетал даже вертолет, который приземлялся на районном стадионе «Урожай». Пилот и сопровождающие его лица выпрыгивали из кабины, неся с собой емкости: молочные фляги и бидоны для божественного напитка.
Нередко, в выходные или праздничные дни, на этом столике красовалась бутылочка со спиртным, а рядом в тарелочках лежали пирожки, огурчики, соленые грибочки и порезанное на кусочки сало. Большое дело — начало. Выпив бутылочку легитимно, то есть при женах или с их участием и не получив от благоверных индульгенцию на приобретение дополнительной дозы спиртного, мужики придумали игру «В разведчиков». Суть игры состояла в том, что двое взрослых, Анатолий и Сашка, желали выпить еще, поэтому необходимо было незаметно проникнуть в святая святых, где хранился самогон и сделать отбор из банки в меньшую тару. Сложность заключалась в том, что жены часто меняли схрон. У мужчин это вызывало лишь легкое раздражение, связанное с потерянным временем на поиск. Как правило, продукт находился, то ли благодаря интуиции, то ли неумению женщин прятать столь желанный напиток.
Роль ребятишек, которых они привлекали к игре, заключалась в добыче закуски. Давалась вводная: «Вам необходимо незаметно проникнуть на кухню к холодильнику, извлечь оттуда продукты: сало, колбасу, соленые огурцы и скрытно, используя планировку комнаты и расстановку мебели, покинуть кухню. Главное, чтобы не заметила мать. В случае ареста, то есть обнаружения взятия продуктов, вы берете всю вину на себя и объясняете, что сильно проголодались. Предательство карается наказанием: мы вас не берем с собой на рыбалку».
Мальчишкам эта игра нравилась, они чувствовали себя Штирлицами и, как правило, успешно справлялись с поставленной задачей. Впоследствии за подвиги им воздавалось от благодарных отцов.
Сами же разработчики правил игры всегда прокалывались. Через определенное время, после возлияния, они уже с трудом выговаривали слова оправдания, суть которых заключалась в том, что их сильно разморило солнце и что с утра у них во рту еще не было и росинки. Пара тумаков жен, скрепленных прилагательными в превосходной степени, отнюдь не позитивного характера помогали головам мужей найти подушки на постели и забыться.
Далее сценарий игры мог развиваться следующим образом.
На второй день, ранним утром, к Перовым пришел сын Семушкиных.
— Ты чего, Сергей, так рано?— спросила Анна.
— Да папка с мамкой послали.
— Зачем?
— Нужно помочь передвинуть шкаф на кухне, уж слишком он тяжелый.
— Хорошо, сейчас дядя Саша придет.
— У Анны, конечно, возникали подозрения в правдивости предстоящей операции по передвижению шкафа, но слова пацана, что «и мамка зовет», успокоили.
— Саня, вставай!
— Чего тебе?
— Ничего, алкаш! Иди Толику помоги, шкаф нужно передвинуть. Он хоть тоже алкаш, но уже с утра работает, не то, что ты. Тунеядец!
Сашка после весело проведенного времени накануне никогда не вступал в споры с женой на предмет точности определений в свой адрес. Знал, что будет еще хуже. Но здесь было нечто другое, и он несколько развязно, то ли произнес, то ли промычал: «Я ему что, нанимался? Сам передвинет».
— Иди! Сказала. Я обещала, что ты сейчас явишься.
Это была серьезная ошибка Анны. Если бы она знала, что Сашка только и ждал, когда его отправят на помощь, именно отправят, ведь Бог видел: он не хотел идти к соседу. Открыв калитку Семушкиных, Сашка пролетел прямо к погребу, отодвинул крышку и проскакал по лестнице вниз. Там за импровизированным столом-кадкой с огурцами важно восседал Толик и открывал бутылку «Рубина». Вино «Рубин» было одно время в ходу и пользовалось уважением за свою низкую цену и большой объем: 0,8 литра. Было у этой бормотухи еще одно ценное качество: им можно было красить изделия из дерева, отчего они приобретали рубиновую окраску. Но у какого ценителя вина поднимется рука использовать «Рубин» в малярных делах!
Мужики быстро «пропустили по стаканчику» и принялись восстанавливать события дня вчерашнего. Выяснилось: никого они не обидели, ни с кем не ругались, никого не трогали. А вот по отношению к ним явно были нарушены все мыслимые и немыслимые права: они оскорблены, унижены, их глубокие и тонкие чувства не нашли понимания.
Во дворе послышались голоса. Это Анна с Валентиной начали поиски мужей, которые быстро увенчались успехом.
— Вот они где, голубчики. Анна, давай их здесь и закроем на пару дней. Устроим небольшой вытрезвитель.
— Да им только этого и надо. Откуда мы знаем, сколько у них там бутылок. Да и закуска под рукой. А ну, вылазьте, алкаши! Марш по домам! Бессовестные, детей врать учите. Зачем Сережку прислал?
— Мы скоро придем.
— А ну-ка, наверх и самостоятельно! А то не поленюсь, спущусь и придам ускорение, — Валентина была настроена решительно.
— Ладно, сдаемся, — заявил Анатолий и друзья стали подниматься наверх и вскоре были разведены по постоянным местам дислокации.
Честно говоря, такие инциденты происходили не так уж часто. Соседи были трудолюбивы, содержание домашнего подворья не позволяло расслабляться. Александр, ранее работавший техником самолетов гражданской авиации на Дальнем Востоке, часто рассказывал мальчишкам об авиации, показывал плакаты устройства кабины и других узлов и деталей самолета, которые у него были. Анатолий помогал детям мастерить плот из бревен для плавания на озере, расстояние до которого было не более двухсот метров. Собранный плот они втроем дружно катили на тележке к озеру и спускали на воду.
Две соседские семьи жили дружно годами. Но однажды случилось непоправимое: они рассорились, казалось бы, навечно. Субботний день начался как обычно. Сашка с утра пришел к соседям.
— Валентина, вы не топите сегодня баню! Вечером у нас помоетесь, а потом заодно и поужинаем.
— А что за праздник такой?
— Да какой праздник, шурин с женой в гости придут. Но ты же знаешь, он всегда молчит, а слушать его жену, «трындычиху» Людку, сил нет. Выручайте, мы вас ждем.
— Хорошо, я поговорю с Анатолием и, если он не против...
— Да когда он был против? Короче, без опозданий, в семь часов, сначала банька, ну, а потом…
— Да знаю я, что будет потом.
Пришедший в гости шурин от бани отказался наотрез — он жил в двухэтажном доме на втором этаже и пользовался ванной, считая, что интеллигентные люди в русскую баню не ходят. Себя он причислял именно к интеллигенции, представлялся заместителем директора школы, умалчивая, что по хозяйственной части.
Толик с Сашкой пошли в баню последними, после пацанов и женщин. Парилка уже успела прогреться, дерево: стены из бруса и пол набрали тепло, пар был обволакивающий и мягкий. Пара березовых веников ждала, когда их замочат и начнут использовать. Притом, после прямого назначения Сашка использовал веник еще и в качестве мочалки: натирал его мылом, ложился на лавку и просил, чтобы ему «пощекотали» спину. От мыльного веника при приложении усилия на спине оставались кровяные полосы, однако Сашка только кричал»: «Давай! Давай! Еще!» До этого дня мужики после парилки в снег никогда не прыгали, а в этот раз Сашка, увидев по телевизору передачу про пользу бани и снежных ваннах, решил, как и герои телепрограммы, окунуться в сугроб. Толик начал сомневаться:
— Нет, ты не сможешь, а если прыгнешь, то заболеешь и в перспективе даже окочуришься.
— Я? Заболею! Я окочурюсь?
— Да. Ты ведь хилое создание, чуть что, уже чихаешь и кашляешь. Нет, нельзя тебе купаться в снегу.
— А спорим, прыгну!
— Давай поспорим, но если даже и прыгнешь, то побежишь сразу домой к Анне на печку, чтобы она тебя пожалела и растирала.
— Ну, ты вообще уже ерунду говоришь. Чтобы я да бежал домой после прыжка в сугроб. Спорим!
— На что?
— Как всегда: на очистку от снега.
Они нередко спорили и, проигравший чистил снег, если это было зимой, от калитки соседа. Проспоривший старался сделать это не только качественно, но и быстро, чтобы избежать ненужных вопросов у прохожих на улице. Летом лопату заменяла метла.
— Договорились! — Сашка плеснул воду на камни, вскочил на полок и начал яростно хлестаться. Веник, вроде бы, заготовленный по правилам, в середине июля, и тот от хлестких ударов сбрасывал листья.
— Смотри! — спрыгнув с полка, парильщик голышом выбежал на улицу и бросился в сугроб.
— Ого-го! — раздался его крик. — Смотри! Смотри! Ты проспорил! — Сашка подскочил и бросился к бане, но дверь была закрыта на крючок изнутри.
— Толик, открой двери!
За дверью царило молчание.
— Открой, кому говорю!
— Я же говорил, что после снега побежишь к Анне в дом! — выкрикнул Толик.
— Ты что, ненормальный? Открой, сказал!
— Я знал, что проспоришь, так и будет. — Толик в душе чувствовал, что не прав, но уже ничего не мог с собой поделать. — Давай, марш к Анне!
— Придурок. — Сашка уже остывал, его начала пробирать дрожь. — Идиот!
Он повернулся и побежал в дом.
Через несколько минут Толик, одевшись, накинув на голову полотенце, вошел в квартиру Перовых. Сашка уже сидел одетым на диване.
— Ну что, проспорил? — начал Толик с ходу. Когда будешь чистить снег? Можно прямо завтра с утра. Лопату не неси, я тебе выдам свою. Она у меня хоть не многоступенчатая, но широкозахватная. — Он громко расхохотался. Однако его смех никто не поддержал. Даже Валентина взглянула на него недобро и отвернулась.
— Я тебе щас твою морду широкозахватную начищу, соседушка, вспылил Сашка и бросился с кулаками. — Умник хренов! Сейчас ты у меня пошутишь!
Между ними вовремя встала Анна. — Мужики, вы чего? Остыньте!
— Хватит, я уже остыл, я о-очень хорошо остыл! — взревел Сашка, пытаясь дотянуться кулаком до соседа.
— Сань, я же пошутил, — неуверенно вставил Толик.
— Сам дурак и шутки твои дурацкие, — не успокаивался Сашка.
— Все, погуляли, — заявила Валентина, — пошли домой, герой! — прикрикнула она на мужа.
— Да ладно вам. Я же сказал, что пошутил. Не надо ничего чистить и убирать.
Но Валентина уже тащила благоверного к дверям, накинув на него фуфайку.
– Анна, Саня, извините его и меня, мы уходим.
— Его уводи и возвращайся! — велел Сашка.
— Да нет, спасибо, в следующий раз посидим.
За ними захлопнулась дверь.
— Все, ноги чтобы его здесь не было! — хорохорился Сашка. — Шутник нашелся.
Так между друзьями пробежала кошка. С того злополучного банного вечера мужчины между собой не разговаривали. Наступила весна. Если один из соседей работал в огороде, второй в это время искал себе занятие в пределах минимальной видимости соседа. Жены вроде бы общались, но в их отношениях наступил какой–то холодок: на работу и с работы ходили чаще порознь. Только мальчишки сохраняли дружбу. Они подросли, могли анализировать ситуацию и с юмором относились к произошедшему, считая, что холодная война не затянется надолго.
Конечно, они были правы. Возрождению былых отношений способствовал случай, несколько трагикомичный. У Перовых была корова, которая отелилась, и семья выращивала теленочка, которому шел третий месяц. Ему дали имя — Малыш. Когда засветило солнышко, наступило лето, начала расти травка, теленочка привязывали веревкой к длинному железному колу, который вбивали на полянке за селом недалеко от озера. Животное жевало траву, запивало ее водой, которую из дома приносили мальчишки, благо от дома до места выпаса, как уже упоминалось, было недалеко. Озерная вода была солёной и использовать в пищу её было нельзя. Теленочек быстро превращался в теленка. И, однажды, он так дернулся, что веревка не выдержала и лопнула. Малыш оказался свободным и теперь уже мог уже позволить себе добывать пропитание самостоятельно на большей, чем ранее, площади.
Территория с травяным лакомством располагалась между складом газового хозяйства и ямой, наполненной битумом, принадлежащим дорожному участку, база которого стояла здесь же. В целях безопасности яма была огорожена досками и горбылем. Однако жителям близлежащих домов для хозяйственных нужд были нужны именно эти доски, и именно этот горбыль. Они, недолго думая, отрывали их из ограды. Теленок, насытившись травкой, начал обход территории. Природное любопытство натолкнуло его на мысль ближе познакомиться с непонятной черной, странно пахнущей материей. Его ноги увязли в вязкую массу уже через пару метров. Пытаясь вырвать их из битума, животное только сильнее проваливалось и через некоторое время уже не могло даже дергать ногами – так их засосало. Громкое мычание бедолаги привлекло внимание купающихся и загорающих на озере мальчишек. Это были ребята из соседних с Перовыми и Семушкиными домов, и они побежали звать взрослых на помощь. Хотя и был выходной, но Сашка был на работе, он занимался ремонтом машины: менял тормозные колодки. Толик же сидел на лавочке у калитки в ожидании почтальона. Чтение периодики было его слабостью, а сегодня должны были принести журнал «Крокодил», знакомство с содержанием которого было для Толика любимым занятием.
— Дядя Толя, там теленок погибает!
— Какой теленок? Где?
— В смолу провалился, рядом с дорожным участком.
Толик сразу все понял, подскочил и побежал к месту происшествия. Теленок издавал жалобное мычание и уже не пытался выбраться из черной трясины.
— Потерпи немного, потерпи, Малыш, сейчас я тебя вытащу, — приговаривал Толик, сбросив башмаки и ступая на битум. Его ноги стали погружаться в черную массу, но он с усилием их вытаскивал и подошел к теленку со стороны головы.
— Потерпи немного, потерпи, скоро побежишь, — спасатель пытался приподнять животное, но битум его не отпускал, мало того, ноги Толика увязли тоже, и он самостоятельно не мог их вытащить.
К месту происшествия сбегались люди. Один из мужиков нес в руках топор. Он подошел к забору и отбил несколько досок и загнул на них гвозди. Вокруг Толика и несчастного теленка соорудили нечто похожее на помост. Широкие доски со стоящими на них спасателями держались на поверхности битума. Толика вытащили быстро. С теленком было посложнее. Боялись, чтобы он со страху не дернулся и не поломал себе ноги. Потихоньку, сантиметр за сантиметром отвоевывали его у трясины, бросая в смесь тряпки, ветошь, солому, рубероид. Минут через сорок животное было извлечено. Кто-то принес керосин, и женщины с его помощью начали отдирать от Малыша смолу и отмывать.
Толик щепками сдирал с ног остатки битума. Он видел, как к теленку подошел Сашка, вернувшийся с работы, осмотрел его и обратился к Толику:
— Поможешь дотащить теленка домой?
— Я для того сюда и пришел.
— Вижу, спасибо.
Они подняли на ноги лежащего теленка, который немного постоял, затем сделал несколько неуверенных шагов.
— Вот молодец, Малыш, пойдем домой, там хозяйка приведет тебя в божеский вид. Вперед!
Некоторое время они подталкивали теленка молча. Их догнали сыновья, тоже оказавшиеся здесь. Они помогали вести ничего не соображающее животное.
— Ну что, хлопцы, поиграем в Штирлица? — спросил Сашка.
— Нет, папка, мы больше не будем играть в эту игру, — ответил его сын и добавил: — Мамки обижаются и нам вместе с вами влетает от них.
— Ладно, предатели, сегодня нам и так стол накроют. А ты как думаешь, сосед?
— А куда ж они денутся, теленок, считай, заново родился. Обязаны, —
утвердительно ответил Толик.
Мужики переглянулись и дружно рассмеялись. В их отношениях наступил мир.