Город Заволжье - потерянная столица

ГОРОД ЗАВОЛЖЬЕ –
ПОТЕРЯННАЯ СТОЛИЦА

Введение
 Главная цель книги - показать на примере истории культуры г. Заволжья и истории его местного самоуправления то огромное и важное значение, которое играл наш город в истории страны и прежде всего в истории культуры страны. Книга является продолжением предыдущей книги - «История города Заволжья» и  охватывает период до 2010 года. 
В чём суть нашего предстоящего содержательного разговора?
В городе Заволжье изначально закладывались фундаментальные принципы общечеловеческой культуры. Они, в общем-то, сводятся к социальному заказу со стороны государства «Какой человек ему нужен?».
Заволжье строился как город, который был призван выполнять именно такой социальный заказ – растить и воспитывать будущее поколение. Всё, что происходило в Заволжье где-то до 70-х годов, может быть обозначено, как фундаментальная культура.
Конечно, в книге упоминается и Городец, как районный центр. Его культура никогда не была фундаментальной, но всегда была прикладной, даже «кабацкой». Это очевидно: рынок, купцы совершают выгодные сделки, а дальше кабак, ресторанный пианист (тапёр) и т.д. К высокой культуре городчане не стремились никогда. Она им была просто не нужна.
Прикладная культура призвана следовать за фундаментальной, дополняя её, вернее материализуя. Роспись, вышивка, художественные промыслы важны, но как показатель достигнутого фундаментальной культурой результата. И здесь важно ответить себе на простой вопрос «Зачем?». Чтобы продавать свисточки и прянички, давая мелкому лавочники богатеть, при этом не забывая его обирать, или для воспитания человека!
В соответствии с этим настраиваются и люди, работающие в культуре. Фундаментальную культуру создают одни, а вот претворяют её результаты в жизнь другие «специалисты».
Изменение этого порядка взаимодействия ведёт к государственным катастрофам.
Заволжье, включая все грани его городской жизни, начиная  с 1985 года, финансируется по остаточному принципу со стороны районной (Городецкой) администрации.  Это привело к тому, что город Заволжье стал «моногородом». Пока в районном центре Городец открывают музеи, «полируют» купецкие памятники, г. Заволжье тихо деградирует. Вопрос: «Почему»? Ответ, хоть и поверхностно, но описывает тайны управления, читать о которых всегда интересней и полезней, чем читать пустые и мало кому нужные отчёты, сообщения, новости о деятельности преходящих и уходящих «вождей». Ведь только тайны – вечны.  Приводим одну из версий.   


Критическая статья на данную книгу

 Ещё  раз о  “ потерянной  столице “
( по поводу статьи в “ Российском литераторе “ )

В 6(14) номере “Российского литератора “ опубликована статья Сергея Минутина, озаглавленная так: “ Город  Заволжье – потерянная столица  России и российской культуры “.  Несмотря на такое, подчёркнуто ориентирующее начало и на ряд более чем спорных с нашей точки зрения положений, читал с интересом.  Многое понимаю, принимаю и поддерживаю.  На подходах к основной теме статьи автор обозначает ряд важных положений, вообще говоря, выходящих за рамки рассматриваемой проблемы.
Говоря о понятии “услуга “ применительно  к культурной деятельности, С. Минутин возражает против оценки этой деятельности, как  “не отличающейся от оценки деятельности бань, прачечных, собеса или почты“ и утверждает, что учреждения культуры “выполняют важнейшую государственную и общественную функцию просвещения и воспитания“,  (с чем нельзя не согласиться ), приравнивая её к “услугам”, которые оказывают обществу армия и даже само правительство выполнением своих функций. Всё-таки следует не забывать о многозначности самого термина “услуга“ – от наиболее общего“ услуга – то, что кто-то делает для кого-то “до рыночного“ услуга есть не вещная форма товара“. Очевидно, что практически любая форма деятельности может проявляться по-разному. Так, при всём уважении к высокому предназначению культуры, вряд ли можно отрицать, что демонстрация фильма на платном сеансе в кинотеатре есть прямая услуга. И в то же время нельзя не признавать значение той же самой почты, обеспечивающей возможность духовного общения в полноценной культурной среде. Мы далеки от отрицания особой роли культурной деятельности общества и её специфических особенностей. Просто не нужно противопоставлять или усиливать противостояние ”физиков“ и “лириков“.
    Далее. Полностью разделяю мнение автора о невозможности заменить непосредственный контакт с реальной живописью, “живым“ звучанием оркестра, речью чтеца или драматического актёра контакт посредством Интернета. Больше того, убеждён, что и в образовательном процессе, не говоря уже о его воспитательной составляющей, использование возможностей современной техники имеет и долго ещё будет иметь лишь вспомогательное значение и не сможет полностью заменить прямое общение с учителем и книгой.
 Не могу не поддержать и справедливые оценки, которые С. Минутин даёт «интенсивному разрушению социалистической городской культуры на всём пространстве бывшего СССР» (стр.94), такой особенности модернизации культуры в России, как её «вторичный характер по отношению к развитым странам Запада» (стр.94), конформистскому перерождению, в частности, «верхушки комсомола» (стр.99).
Но из этих правильных оценок автор делает, мягко говоря, не бесспорные выводы. Впрочем, до выводов ещё весьма далеко. Лишь на двенадцатой странице своей статьи С. Минутин говорит: «Мы всё ближе и ближе приближаемся к предмету своего повествования».
  Предметом своего повествования автор называет Дворец культуры г. Заволжье (cтр.100). Несколько ниже  он подчёркивает, что «Заволжский Дворец культуры во многом является тестовым показателем не только городской, но и Российской культуры» (стр.97). После этих заявлений о самом ДК говорится немного: несколько фактов, свидетельствующих о его активной деятельности в 60ые годы и упоминание об утрате его архивов в 90ые. Получается, что судьба ДК, действительно достойная сожаления (и, кстати, довольно типичная для многих учреждений культуры постсоветской России),  не главное в статье, а лишь повод или, точнее, иллюстрация к действительно главному. А главным в статье оказываются взаимоотношения Заволжья и Городца, города районного подчинения и села – районного центра.
      Вольно или невольно, но получается так, что проблемы, которые рассматриваются в статье: на мой взгляд, не совсем корректно толкуемая «столичность», и взаимодействие (взаимовлияние) городской и сельской культуры, и некоторые другие – все подчиняются уничтожающей критике не оправданного, как весьма эмоционально доказывает С.Минутин, возвышения Городца и несправедливо, опять-таки по мнению автора, отношению к Заволжью. Возможно, мои оценки непрофессиональны, но постановка вопроса в основе своей представляется несколько искусственно поставленной на чересчур высокие котурны, всё порою настолько гипертрофировано, что иногда просто становится похожим на пародию.
Судите сами – это строки из статьи:
 «Заволжье – это индикатор того, как государство относится к своим территориям».
«Городец, конечно, заслуживает уважения своей инерцией, своим нежеланием развиваться, но при активной жажде денег».
 «Перспективное развитие г. Заволжье – это вызов и проверка деятельности органов власти всех уровней»
 «Подчинение г. Заволжье районному центру с. Городец было сродни идеологической и политической диверсии, направленной прямо на развал СССР».
В таком свете можно понять и смелую заявку на столичность, изложенную в названии статьи. Но даже если принимать это всерьёз, понятие “ столица “ может иметь разные значения. Столица автомобильной промышленности, столица Хохломы и даже луковая столица. Но это всё литературные приёмы. Столица уже территориального образования – чёткое не только историко-географическое но и правовое понятие, определяемое только административным актом. Много лет в печати Нижний Новгород именовали третьей столицей России. Теперь об этом не вспоминают. В своё время столица России переместилась из Петро-града в Москву, столицей Украины вместо Харькова стал Киев, рядовой областной центр Казахстана Акмолинск (теперь Астана) заменил Алма-Ату. И всё это было легитимно, хотя, возможно, и не всем нравилось. При всей важности «фундаментальной» культуры одного этого фактора недостаточно для утверждения города – её носителя в качестве столицы (cтраны, региона, районного центра, наконец). С.Минутин, в конечном счёте, обосновывает свою позицию на обратном. Снова цитирую статью: «В городе Заволжье изначально закладывались фундаментальные принципы общечеловеческой культуры…Его (Городца) культура никогда не была фундаментальной, но всегда была прикладной… Прикладная культура призвана следовать фундаментальной…Изменение этого порядка ведёт к государственным катастрофам». И далее аргументация строится на противопоставлении двух культур, так сказать, на  другом уровне – городской и сельской культуры. И соперничество двух, если можно так выразиться «кандидатов в столицу района» уже рассматривается (стр.94), как «воздействие села на разрушение культуры города».
       Я не берусь оценивать правильность или ошибочность такой позиции, не являясь специалистом в области культурологии. Тем более, что и С.Минутин признаёт сложность определения самих понятий “культура“, “городская культура“ и, по-видимому, «культура сельская». И, тем не менее, вопрос требует ответа: городская и сельская культура, они исключают друг друга? взаимодействуют? влияют друг на друга? Или подчиняют одна другую? Не осмеливаюсь дать однозначный ответ, я его просто не знаю. Зато память услужливо подбрасывает и слова классика об «идиотизме деревенской жизни», и чётко сформулированную в своё время задачу «стирания граней между городом и деревней», и мечту поэта о времени, «когда мужик…Белинского и Гоголя с базара понесёт». Тут же и собственный скромный опыт: в 1941 году я был заведующим колхозным клубом и хорошо помню до отказа забитый зрителями маленький зальчик и “гвоздевой” номер заезжих мастеров сцены – сгибание и разгибание огромных стальных гвоздей. А в 1947г. во главе комсомольской агитбригады совсем недалеко от Москвы, в Волоколамском районе, видел как зрители хорошо принимали песни наших девушек из институтской самодеятельности, хотя настоящий восторг зала вызвало лишь выступление фокусника – самоучки.
А  теперь заглянем в сегодняшний день. Простое перечисление фактов без комментариев. Наша Нижегородская область. Традиционные конкурсы хоровых  коллективов. В числе призёров рядом с городами Кстово и Балахна – хор Дома Культуры с. Дальнее Константиново. Шатки – районный центр памяти мирового значения – мемориал Тани Савичевой. Шаранга постоянный лидер соревнования за благоустройство.
       Интересный материал опубликовала газета “Аргументы факты“ (N 43, 2014). Сравниваются два населённых пункта. Город Чекалин (бывший Лихвин) Тульской области и село Кинель-Черкассы Самарской.
В первом – 998 жителей. (“Нет больше в городе промкомбината, леспромхоза, детского санатория, молокозавода, кирпичного завода, магазинов и кафе”). Во втором – 19 тысяч жителей (…Есть физкультурно-оздоровительный комплекс, телестудия, типография, три огромных сетевых супермаркета, и даже турбюро… три национальных центра… три театра: народный, молодёжный и детский …три национальных центра… два  завода – мукомольный и кирпичный…”).
Впрочем эти примеры могут показаться недостаточно убедительными. В самом деле – это крайности, не характерные для общего ряда. А если вернуться к “предмету повествования”? Многократно в статье в разных ракурсах противостоят два объекта – город Заволжье и село Городец. И лишь единожды автор проговаривается (стр.103-104): …город Заволжье стал “моногородом “, а затем и вновь посёлком городского типа, а районный центр село Городец – городом…” Так где же город и где село?
Может быть дело совсем не во “вталкивании городской культуры…“обратно в культуру села”(стр.105)?  (Оставим в стороне очевидную противоречивость этих положений). Может быть, дело не в плохом Городце и не в хорошем Заволжье? Может быть, стоит подумать о плохих или хороших городчанах и заволжанах?
О человеческом факторе, как сейчас принято говорить? Есть в городе (селе) –энтузиасты своего дела или нет? На своём ли месте руководители города (села), да и любого другого уровня или нет?
        Ответ на эти риторические вопросы лежит глубже. И, к чести Сергея Минутина надо признать, что он знает этот ответ. Пусть скороговоркой, не развивая эту чрезвычайно важную мысль, но он прямо указывает (стр.94 ): “начавшаяся в СССР в 1985 модернизация не подразумевала продолжения принципов развития социалистической культуры, а скорее наоборот – подразумевало их полное уничтожение“.
И там же: «Важнейшей особенностью модернизации в России является её вторичный характер по отношению к странам Запада…Новые формы культуры и образования чрезвычайно далеки от традиционной русской культуры». Истинно так! Но тут автор останавливается и, вместо того, чтобы подчеркнуть, что этот процесс развивается в полном соответствии с печально знаменитыми установками плана Даллеса, осторожно заявляет: “Хотим мы этого или не хотим,  но этот процесс является вполне объективным “.
С.Минутин остановился в двух шагах от единственно правильного, на наш взгляд, вывода. Впрочем, первый шаг он всё-таки сделал.
Конфликт Заволжья и Городца. представленный автором статьи как соперничество городской и сельской культур, переводится на другой уровень. Вводятся понятия социалистической и капиталистической культур и устанавливается, что «с. Городец далеко от понимания социалистической культуры», а в г.Заволжье «выстраивается культура социалистического типа». Иными словами, действительное противостояние, в том числе и, как частный случай, противостояние Заволжья и Городца (если оно на самом деле имеет место) есть противостояние социалистической и капиталистической культур, культуры созидания и культуры потребления.
Остаётся сделать второй шаг. В нашем понимании это вывод о невозможности разрешении проблемы без выполнения главного условия – резкого изменения курса, по которому движется корабль Россия.
Курса на прямое уничтожение не только сельской культуры, но и села вообще. Ещё при советской власти перестройщики ввели понятие “бесперспективная деревня “, а сейчас сотни и тысячи сельских поселений лишены не только перспектив, но и права на существование в настоящем. Курса на уничтожение и тех самых “моногородов“, о которых говорится в статье, и многих промышленных предприятий – базы развития городской культуры. На этом можно было-бы и закончить разговор. Но С. Минутин на такой второй шаг не решился, и “шагнул“в другую сторону. Он увидел главную причину в другом. Слово самому автору:   «Туризм с краеведением привели к тому, что культура опустилась значительно ниже тех высот, на которых она была при советской власти» (стр.101).
С. Минутин не останавливается перед самыми крайними выражениями своего отношения к краеведению. Ему уже мало уже упоминавшегося “ужаса сталкивания городской культуры в краеведение”. Возможно, я чересчур злоупотребляю цитатами, но звонкие фразы автора, видимо уже просто потерявшего чувство меры, пересказать весьма непросто.
«Вместе с навязыванием горожанам западной культуры потребления» началось навязывание “возвращения к истокам”, “краеведческий подход“, “сословный подход“, который в начале ХХI века чуть не привёл к развалу уже не СССР, а России на раздельные государства” (стр.94). “Краеведение, мифология вещи хорошие и нужные для развития туризма, но, если кто забыл, с них начинается мелкий лавочник, а потом фашизм”.
 «…Большой “краевед“ Адольф Гитлер и его соратники тоже начинали с краеведения…” (стр.95). 
Нет никаких оснований считать эти экзерсисы попытками написать пародию или проявлениями (как бы это выразиться помягче) неадекватного состояния. Но что тогда это такое? Может быть, просто речь идёт о разном? Что понимать под “краеведением”?
Энциклопедическое определение - “…изучение природы, населения, хозяйства, истории и культуры какой-либо части страны“. Возразить нечем. Но С. Минутин демонстрирует своё видение. Он говорит (cтр.102) о “местнической культуре”, о том, что в угоду Западу власти (“местнические власти“) свели малые города “…до состояния краеведческих изысков”. Это уже звучит по-другому. И все точки над i ставит сам автор, осуждая вроде бы оторванность от исторических корней: «…А зачем садоводы сорняки пропалывают, ведь сорняки – это коренные обитатели земли… садоводы безжалостно дёргают коренную соль земли в пользу огурцов и помидоров, но в итоге, только в свою».
      Но позвольте! Ведь те же садоводы знают, что – хотя бы теоретически – на тех же огурцово-помидорных грядках могут появиться другие сорняки: у одних цветки привлекают пчёл – опылителей, у других – отпугивают вредителей. Так что корни-сорняки бывают разные. И “безжалостно дёргают“, оказывается не все. Иными словами, снова “наши“ и “не наши“. Снова то же противостояние. И снова выбор позиции, как выражается автор статьи, в “итоге только в свою пользу “.
     Вернёмся от садово-огородных примеров к корням историческим – предмету краеведения. Не секрет, что многих нижегородцев возвращение на историческое место бюста Ф.Э. Дзержинского порадовало бы не меньше, чем других их земляков предполагаемое сооружение памятника Николаю II в районе площади Лядова. Всё зависит, скажем прямо, от политической позиции. И снова приходится повторять сделанный ранее вывод: противостояние культуры созидания и культуры потребления, культуры социалистической и культуры капиталистической может быть полностью разрешено только при условии изменения курса.
      А краеведение в защите не нуждается.
      И мне остаётся лишь поблагодарить С.Минутина не только за то, что его интересная статья дала повод ещё раз задуматься о многих насущных проблемах нашей жизни, но и за выполненное им краеведческое исследование, то самое, против которого он так непримиримо выступает в своей статье. 
                Юрий КОССОЙ,
Краевед


Глава первая
«Индикатор здоровья»
Принято считать, и не без основания, Нижегородскую область «индикатором  здоровья» России, этаким  усреднённым значением настроения, благополучия, веры, надежды и любви к вождям её многонационального, многострадального, а в последнее время ещё и свободнорожденного и законопослушного народа. Действительно это так. В среднем, любое благополучие или наоборот негативные тенденции, имеющие место во всей России, можно оценивать исключительно по Нижегородской губернии.
Поэтому и мы, как на духу, торжественно заявляем, что город Заволжье, будучи городом, расположенным в Нижегородской области, вполне можно считать столицей местного самоуправления России. Это чистейшая правда, чистейшая на все сто процентов, как и та правда, которую проповедует районный центр г. Городец, тоже входящий в Нижегородскую губернию и довлеющий над г. Заволжьем о том, что Александр Невский умер в Городце, а сам Городец ныне музейная столица ПФО, «Духовный щит России» и «территория добра» (здесь имеется в виду не добро, как нравственная категория, а собранная для музеев деревенская утварь),  и т.п.
Город Заволжье – это центр России, «пупок» местного самоуправления России. Удивительно, почему в нём до сих пор нет толп учёных-аналитиков, которые бы подробно и скрупулёзно, шаг за шагом изучали опыт нашего местного хозяйствования, а врачи-психологи также дотошно изучали самочувствие  носителей местного самоуправления, а учёные – юристы изучали ещё и их моральный и нравственный облик, как пионеров-первооткрывателей местного самоуправления. Здесь есть над чем поработать. Всё-таки, каких-нибудь 30 лет назад производство почти 60% всей гусеничной техники, до 90% отдельных видов железобетонных изделий и 100% двигателей для крупнейшего завода ГАЗ во всём СССР приходилось на г. Заволжье, имевшего статус города-спутника Нижнего Новгорода 1 категории.   
Заволжский опыт, это несколько иной опыт, чем тот которым совсем недавно развлекали всю остальную Россию «киногерои» Сифон и Борода, два телеперсонажа, построившие своё местное самоуправление на Рублёвской помойке. Рублёвское самоуправление управляется прямо из Москвы, городок же Заволжье от Москвы далече, зато близок ко всей остальной России.
Профессор, академик РАЕН и ПАНИ В.М Баранов, в предисловии к книге «Норматворчество муниципальных образований России: содержание, техника, эффективность», кстати, изданной в Нижнем Новгороде в 2002 году очень маленьким тиражом, чтобы не всем досталось, написал так: «Поступательное развитие и совершенствование деятельности органов местного самоуправления представляет собой один из фундаментальных «пластов» формирования стабильного гражданского общества в России. Однако говорить о таком обществе можно лишь с момента появления подлинно независимых муниципальных структур, наделённых строго определённым комплексом нормотворческих полномочий и несущих ответственность за свои действия». Замечательные слова, полностью укладывающиеся на местную, к  году издания книги, совсем не подготовленную почву.
Городок Заволжье был и остаётся государственным городком. То, что государство сбагрило его нескольким олигархам, сути не меняет. Если остановить на городской улице радостно шагающих трудящихся и спросить их: «Вы чьё, дурачьё?», последует ответ: «Местные», а значит государевы.
Так вот, поступательное развитие и совершенствование деятельности органов местного самоуправления в нашем городе, выпало на долю двух главных участников этого нелёгкого процесса - главу местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшина и мэра города Заволжья С.Н.  Кирилловского.
Они оба трудились на благо нашего местного самоуправления и города с 2002 по 2010 год.
Кого из них Господь любил больше, исходя из поговорки «кого Господь любит, того и испытывает», вопрос сложный, но жалко обоих.
С тех пор, как первый президент России Ельцин Б. Н. простил А.Б. Чубайса, таскающего обналиченные или просто привезённые из резервной системы США на развал России доллары коробками из-под ксерокса, а затем объявил на всю страну: «Берите самостоятельности сколько сможете» и, наконец, сделал ещё одно заявление после скандала вокруг книги «Приватизация в России» нескольких авторов-чиновников хорошо «подлатавшихся» на взятках по факту её издания: «Под должности дают и это нормально», всем стало понятно, что местное (семейное) самоуправление состоялось по всей России.
Всем последующим президентам России, при таком начале, ловить по сути абсолютно нечего. Об этом вам может сказать любой начинающий строитель. Конструкция зависит от фундамента. Россия в огне своей перестройки так и не смогла родить своих Вашингтона, Франклина, Джефферсона, Мэдисона, Гамильтона, Самуэля и Джона Адамса.
Но жить – то надо. Хорошо, ещё есть на что. Нефти хоть купайся, газа – не надышишься, цветных металлов, руд всяких, алмазов – не вывезешь. Но в нашем городке ничего этого нет. Была у города ГЭС, но она была скуплена, видимо на те деньги, которые и таскал А.Б. Чубайс, и теперь от ГЭС городу никакого толка, в общем-то, нет.
Поэтому и нашего уже бывшего главу А.Н. Лапшина и нашего мэра С.Н. Кирилловского пожалеть можно и нужно.
В чём была самая большая проблема этих людей как носителей должностей? Наверное в том, что должности обозначили, а права и обязанности под них не определили. Дали возможность самоорганизовываться, импровизировать, творить, выбирать, но строго по канонам федеральной власти, о которых мы уже упомянули.
Это выглядело забавно, особенно с учётом того, что до «перестройки» Россия знала только государственно-забюрокраченные должности и была далека  от какого-либо созидательного начала со стороны любого чиновника, какую бы должность он не занимал. Местническовое начало – да. Бригады «ЗК», а затем бригады шабашников на стройках коммунизма, минимизирующие расходы советской власти на местах – да. Созидательное начало – нет.
В принципе бюрократ и не обязан ничего созидать. Он обязан исполнять закон. Поэтому при самодержавии Россией «рулила» царская семья, типа свои меньше украдут, а потом на бюрократа напустили контрольные органы, ибо социализм, как и учил классик, это – учёт и контроль. Ворьё, вместе с контрольными органами  разрослось, усилилось и достигло своего пика, а может быть ещё только на пути к нему. Время покажет.
Но или вдруг, задуло новое веяние на бюрократа. Его обязывают творить, созидать, выбирать из худшего лучшее и даже отделяют от государства, оказывая ему особое доверие в виде права управлять местным обществом. Аж дух захватывает от открывшихся возможностей, даже и при таком начале. Это прямо как в «Святцах» выбор между добром и злом, раем и адом. А между ними телевизор и сплошная пиар-кампания, которая заканчивается только на Страшном суде.
Уместно заметить, что, и по сути, и даже по Конституции РФ, глава местного самоуправления, он же председатель городской Думы, должен был обязательно  начать процесс нормотворчества в своём муниципальном образовании.
Могучие юридические умы, обитающие рядом с Рублёвской «помойкой», почему-то решили, что на местах, в глухих российских окраинах, в провинциальных российских закутках полным полно народу, в головах которых  роятся концептуальные идеи, которые благодаря созданию органов местного самоуправления выльются в результаты функциональной деятельности самоорганизации и самоуправления населения России и родят мудрые законы.
 Мы нисколько не умаляем ясность ума и сметливость россиян, сами такие, тоже живём по принципу «голь на выдумку хитра», но вот только в России приличные люди и голь живут отстранённо, а разного рода «ветхозаветные» умы постоянно рвутся во власть, и всегда не рулить, а делить. И юристы тут впереди всех, для них что демократия, что диктатура – всё одно. Так было и при нашем переходе от диктатуры, которую (не смешно ли) обозвали «застоем» к демократии.
Могучие юридические и, видимо, политические умы, разделив власть на государственную и местную, взяли на себя право собирать урожай идей, правовых норм, идущих снизу. Это притом, что наверху отцов-основателей - то, не было. Алкоголики были, воры – были, профаны – были, а отцов основателей не было. Хотя, с другой стороны, именно этот факт и прощает юристов, жаждущих юридической и законотворческой инициативы снизу.
Местным самоуправлением вменялось в обязанность, во-первых, не доставать верховную власть глупыми просьбами, во-вторых, сеять среди веками закабалённого населения вечное, доброе, мудрое, как учил великий Карнеги, которого, накануне прочитала вся непьющая часть верховной власти и обалдела от открывшихся возможностей и спустила эти возможности вниз.
Один нижегородец на этой почве стал одновременно и каратистом и аквалангистом, и премьер – министром и сайентологом. И всё это для развития местного самоуправления. В период застоя ему бы сразу задали вопрос: «А у вас есть время для основной работы?», но был другой период. А другой нижегородец сильно любил женщин и «прыщей», и, совсем запутался в этих ассиметричных отношениях, поэтому выпал из властной обоймы, а когда очухался, всё что ему осталось, так это только писать доклады о несовершенстве власти.
Итак, юристы сделали взброс и стали ждать отдачи. Отдача, в виде деградации норматворческих потенций муниципальных структур, наступила сразу, ещё до выстрела. 
Хотя выстрел был. Выстрел, сразу же сильно обогативший местную власть и депутатов городской Думы. Этим выстрелом в описываемый период в г. Заволжье стало принятие областного закона о проведении эксперимента над горожанами Городецкого и Борского районов  по повышению им коммунальных платежей до сто процентного уровня. Причём, что такое 100%, откуда они берутся – это было тайной.
После этого выстрела население г. Заволжья быстро сообразило, что стреляют опять по нему, а не в его защиту, как шумели вокруг демократы и прочие люди мира. Людьми мира стали многие правительственные чиновники, имеющие в карманах паспорта разных стран, как и разное гражданство, где российское было не самым приоритетным.
Есть ли в этом «выстреле» и отдаче вина А.Н. Лапшина?  Скорее всего – нет.
Дело в том, что формирование нормотворческих институтов, таких как Дума, даже в субъектах Российской Федерации (Нижегородская область) – дело новое, требующее наличия глубинных организационных и законодательных традиций, хотя бы кое-какого научного обеспечения, кое-какой правовой культуры в местном поселении и так далее.
Кроме того, мы ведь из диктатуры вновь куда-то прыгнули, сверху сказали, что прыгаем в демократию, но без парашютов, так как денег с займов из МВФ хватило только на парашюты для обслуги этого самого фонда, а прочая «скотина» должна растопырить все четыре конечности и мягко приземлиться сама. Как надо  приземляться, даже показали в фильме «Особенности национальной охоты».
Так вот прочая «скотина» быстро поняла, что приземляется она не в демократию, а прямо в феодально-олигархических строй, ещё даже докапиталистический. Поэтому, кто же позволит, например, даже «столице местного самоуправления России - городу Заволжье», выглядеть при умелом  управлении всей страной лучше, чем, например, управляемому районному центру, областному центру и даже столице нашей Родины - Москве? Ясно, что никто.
Эксперименты по обиранию населения – это сколько угодно, а толковое и грамотное управление – ни в коем случае. Сначала, и как обычно, надо поднять столицу Москву, затем с десяток городов миллионщиков, затем тех, кто за ними увязался в лице райцентров, а уж затем, прочее местное самоуправление, если, конечно, ещё останутся те, кем надо будет управлять.
Представители вышестоящих властных структур при том начале, которое задали первый президент СССР, и такой же первый – РФ, сделали всё возможное, чтобы привести к деградации любое хорошее начинание низовых муниципальных структур.
Здесь всё сравнимо с ситуацией старого восточного анекдота о падишахе, слуге, евнухе и гареме.
В проекции на наш район и город этот анекдот может звучат и так: «Падишах, глава местного самоуправления Городецкого района, а до 2010 года им был А.М. Минеев, прекрасный аппаратчик, отлично понимающий все происходящие в России политические и экономические процессы, а на местном уровне по этой причине стремящийся к сохранению традиционной городецкой властной элиты (это важно понимать, так как многие самоуправления так увлеклись САМОУПРАВЛЕНИЕМ, что были поглощены олигархами и вообще утратили всякое управление и ставшими в итоге просто брошенными поселениями, для населения которых быть сожженными дотла, или смытыми водой можно рассматривать как счастье получить мизерную компенсацию, ну хоть что-то). Почти во всём Городецком районе, всё-таки, ситуация сохранилась ровной, гармоничной, управляемой. Исключение составила столица местного самоуправления России – город Заволжье. Почему? Городец, как город с почти тысячелетней историей больше интересуется стратегическими целями государства и быстрее на них выходит и подстраивается под них. А подстраиваться под них можно только, обсушивая ближайших соседей, будь они хоть роднёй.
В XIX веке Россия, а вместе с ней и Нижегородская губерния, активно торговала. Вверху по реке Волга был хлеб, внизу голодное Поволжье. Городец занял свою нишу ровно посередине, став большим хлебным рынком. Так появилась первая дырка, проделанная Городцом в Кармане России - Нижнем Новгороде.
Весь XX век Россия увлекалась индустриализацией. Городец дал рядом с собой основание и строительство индустриальному городу Заволжье. Не преминув к этому присовокупить стишок:
Вверху ГЭС,
Внизу плотина,
А под ней слились в едино,
Завод, речка и скотина.

То есть, сам Городец никогда не тяготел ни к тяжёлой, ни к лёгкой, ни к какой-либо прочей промышленности.  Он просто и тупо дырявил государственный карман в своих целях. То есть проявлял явно традиционный государственный ум в привычном для понимании россиян значении, - красть.
У Городца всегда был один конёк - спекуляция, именуемая в научной терминологии торговлей. Городцу ещё  приписывают религиозность. Местная религиозность - да, в Городце живут протестанты, это иное понимание христианства, чем у РПЦ, которая всё более и более становится государственным учреждением на фоне «развития» местных самоуправлений. Парадокс. Но все православные  тянутся к сытости и защищённости со стороны государства, а прочие христиане, так выходит, только к деньгам. Поэтому, как только государство перестаёт кормить и защищать православных так сразу по всей Руси великой раздаётся крик: «Православные помилосердствуйте» и возрождается русский бунт «кровавый и беспощадный». Но на стыках возможны варианты, поэтому в XXI век Городец тоже вошёл с желанием торговать при избавлении от всех индустриально-промышленных балластов, которые, с точки зрения государственных стратегических целей, стали ему абсолютно не нужны.
Федеральная власть увидела панацею местной промышленности в иностранных инвестициях. Вот и славно решили городчане, - пущай себе дуркуют, мы ещё одну дырку в кармане прогрызём. Тем более, что голодное Поволжье никуда не делось, а более богатые районы никуда не денутся, и хлеб начнут вновь сеять, чтобы выжить. Да и религиозная ниша в новом государстве стала одной из самых прибыльных на капиталистическом рынке. Поэтому то, что многие заволжане связывают свои нынешние проблемы «моногорода» с А.М. Минеевым, бывшим директором Заволжского моторного завода, верно лишь отчасти. Став главой местного самоуправления Городецкого района, он просто знал, где брать деньги и обсушивал бюджет Заволжья, решая задачи, которые ставило перед ним федеральное и областное правительство: туризм развивал, краеведение…. Плохо только то, что он знал где деньги брать, но ведь не он сам себя на этот пост назначил, а заволжане его выбрали. За что боролись, на то и напоролись. С умом у пролетариев всегда было неважно, а в светлые годы перестройки и нового развития профсоюзного движения совсем замкнуло. Но в целом, обсушивание бюджета г. Заволжья - это целиком политика городецких мыслителей и городецкое понимание жизни «своя рубашка ближе к телу», торговля и прибыль и никаких отклонений от рыночных отношений. Всё так, как и учит текущая федеральная власть. Поменяется власть, поменяется и текущая жизнь… в Заволжье, но она никогда не поменяется в Городце. 
Древние традиции, древние города с «краеведением», - это и то, чего так добивалось и хотело нынешнее государство, то к чему оно стремилось. Никакого производства в целях «решения» экологических задач, никаких новаций, и чтобы ни дай бог что-нибудь помешало росту чиновничьего аппарата, как основной мобилизующей электорат силы. Даешь демократию и всеобщие выборы. Не секрет, что нынче Городец – это чиновничья мекка, Малый Китеж после Москвы и никакого кипежа по поводу перспектив. По платёжеспособности населения городчане обогнали все другие районные центры области, и конечно, рабочий город Заволжье. Так где же здесь вина А.М. Минеева. Это целиком государственная политика в реализации которой его заслуги очень велики.
Таким образом, с падишахом, всё более-менее ясно. Он служит системе.
Дальше по анекдоту, падишах зовёт слугу, и приказывает ему привести евнуха. Евнух – персонаж более интересный. Это как раз глава местного самоуправления любого поселения, вассально входящего в состав района. При констатации свобод и прав они их лишены полностью, как и евнухи своего мужского достоинства. Лишены не только деторожденного органа, но даже яичек, то есть даже того, что можно было бы высиживать.
Евнух идёт на зов и получает приказ привести из гарема любимую жену. Ведёт. Падишах не удовлетворён любимой женой и вновь зовёт слугу, тот евнуха, евнух приводит следующую жену и так течёт жизнь своим чередом. Но вдруг евнух умирает. Тогда падишах в задумчивости произносит: «Я всегда говорил, что убивает не сам секс, а суета вокруг него» и ещё больше усиливает своё государственное начало над местными самоуправлениями (гаремом). Поэтому выбор у тех, кто стал главами местных самоуправлений, таких, полностью вассальных поселений как г. Заволжье, не велик. Хочешь - можешь быть слугой, хочешь – евнухом, хочешь – Гульчатаем.
Интересно другое. Даже в таких условиях за эти места идёт борьба. Значит, должность «сладка», приносящая полное удовлетворение если не самим процессом, то хотя бы от созерцания его, тем более, что и государство даёт возможность на этих должностях работать мало, а получать много.
Государство решило вернуться во времена Бориса Годунова и снова поиграть в хороших бояр, земские собрания, то есть снова пройти путь от семибоярщины до смуты и дальше к светлому будущему.
В России, к сожалению, всегда так. Если вверху сказали «берите», надо хватать и прятать, ибо следующая команда будет «отнимайте». Или по цивилизованному «экспроприируйте», «национализируйте» и т.п. Плохо, что в этом промежутке нет отцов-основателей, нет ответственности. Есть только Сифон, Борода, да Рублёвская помойка.

Глава вторая
Очередной город N
Без описания жизни самих горожан-заволжан невозможно понять, в чём же вечная проблема стремящихся к знаниям людей в России. С городчанами, как и Городцом, попроще, такие города Салтыков-Щедрин окрестил просто одной буквой «N», а сама палитра жителей хорошо описана Гоголем, Салтыковым-Щедриным, Горьким, Короленко и др.  С тех пор, только и слышно, город N, да город,  город N, иногда бывает добавлено, город Глупов или Козлоград.  А вот Заволжье – это конкретный корешок. Народ тут «сам-сумам», чтобы давать другим над собой смеяться.   
Чтобы понять что к чему, мы настоятельно рекомендуем прочитать, для начала, книги заволжского автора Бориса Спорова по двум причинам.
Причина первая – это наш, заволжский писатель, причём самый первый ПИСАТЕЛЬ.
Причина вторая – большинство сюжетов его книг берут своё начало в г. Заволжье и развивают не только следствия событий, но и указывают на их причины.
Казалось бы, простейший факт. На заволжских чтениях, организованных музеем города Заволжья, Борис Споров отдаёт свои неопубликованные рукописи в дар городскому музею. Музей, в свою очередь, отказывается их выдавать для работы, с мотивацией: «Сами опубликуем». Где следствие? Где причина? Начинаем искать. И находим в четвёртом выпуске «Городецких чтений» на странице 85 аналогии и  объяснения: «26 декабря 1935 г. на заседании президиума Городецкого горсовета слушался вопрос уже «О закрытии соборной церкви». Объяснение такой причины было вполне в духе того времени: в городе ощущается недостаток помещений для культурно-просветительных учреждений. В частности, возникла острая необходимость в здании для районного исторического музея. Ранее под него предназначалась летняя церковь, находившаяся рядом с собором. Но она по своим площадям оказалась недостаточной для размещения всех экспонатов музея. Поэтому выбор пал на собор…. Как показала дальнейшая практика, в данном вопросе местные власти вовсе не радели о музее: их цель была иной – закрыть, а впоследствии и полностью ликвидировать, расположенный на видном месте собор…».
Сюжет в Заволжье тот же. В Заволжье сохранилось два дома Лапшиных, уцелевших во времена массового разрушения деревень. Самое место для музея, но  музей занимает площади здания детского учреждения и т.д..
Так вот, в книгах Бориса Спорова большинство заволжских сюжетов показано вне времени, то есть и в прошлом и в настоящем, и в будущем, но с привязкой к Городцу, к ветхозаветным традициям.
Приведём несколько цитат из его произведений:

[О бюджете]
- Помнится, в прошлом году на спортскладе списали инвентаря на пять тысяч рублей. Что сделали кроме того, что подписали акт на списание?
Всех точно окунули в холодную воду, а Степнов выждал паузу и добавил:
- Приготовьте полную отчётность, накажите виновных, только тогда речь может идти о новых приобретениях. – А сам подумал: «Опять найдём козла отпущения и накажем. Как это стало модно – находить козла отпущения.               
БОРИС СПОРОВ
Главы из книг «Семь Касьянов» и «Антонов огонь»
[О пьянстве и кадрах]
«На строительство ГЭС Василий приехал по направлению обкома комсомола, но тогда об этом никто не знал. Работал он рядовым слесарем-сборщиком в бригаде Сергея Багрова… Как воздух там были необходимы вот такие парни. Ведь стройка собирала людей не только разобщённых, но  нередко и несовместимых и случайных. И особенно много побывавших в заключении, людей озлобленных, исстрадавшихся, людей без пристани. Здесь не было общепринятого жёсткого паспортного режима, здесь можно было, как говорится, затеряться в массе и высвечиваться белой вороной, здесь, в конце концов, открывалась реальная перспектива обзавестись семьёй, получить квартиру, чтобы бросить прочный якорь. В те годы, как никогда позже, повсеместно вершилось страшное дело: отбыв наказание, освобождался из мест заключения человек с надеждой, что всё позади, возврата нет и что теперь – то уж точно он заживёт мирно и добропорядочно. Но – получал он по справке паспорт, а прописку  - не получал. Ехал дальше – нет прописки, ещё дальше – тот же приём. Нередко ему говорили: ты устройся на работу – тогда пропишем. Находил работу, а в отделе кадров советовали: ты сначала пропишись, а тогда уж мы тебя оформим. Кончалась подобная «тяжба» обычно откровенным разговором в кабинете начальника милиции или другого уполномоченного лица – и говорило это лицо примерно следующее:
- Вот, друг любезный, тебе сорок восемь часов – крути отсюда педали, у нас тут шуриков и без тебя хватает. Попадёшься на глаза – срок обеспечен. – На вопрос: «Начальник, за что?» - следовал весёлый ответ: «Э, был бы человек, а дело будет!…»
И человек этот после такой беседы – без денег, без крыши над головой – невольно искал «друзей» и «хату», где можно жить без прописки, находил и, естественно, вскоре вновь оказывался на скамье подсудимых (и уже в деле значилось ко всему: не хотел работать, нигде не прописан!), становясь рецидивистом, зная, что теперь-то он будет «раскручиваться» без конца или до конца. И на стройке подобное творилось, но не в строго обязательном порядке – строителей не хватало…
Через вербовку могли вырваться из погибельных колхозов и беспаспортные колхозники, большей частью то были овдовевшие баба с детьми. Расчёт их был прост: как-то прилепиться, чтобы хоть дети хлебали горе не через край. Именно тогда и велось откачивание от земли последней надёжной (бабьей прим. составителя) силушки, после чего уже и начала пашня зарастать бурьяном да березнячком.
В то же время в большинстве районных городков проводилось массовое сокращение штатов – сокращали не то чтобы худших, но, во всяком случае, менее надёжных и приспособленных. Большое строительство стягивало в свои сети и таких. И вот при такой разносортице легко было определить цену кадровому квалифицированному рабочему, имеющему за плечами и жизненный опыт, и опыт общественной деятельности, - и именно когда он не с трибуны вещает, а живёт и работает как рядовой работяга, - таковым и был Вася Грудин, даже его внешность, аккуратность, притягивала магнитом. В гуще шквального мата нередко достаточно ему было заговорить спокойно и рассудительно, как тотчас мат угасал. Он никогда не бывал пьяным – и это ему не ставили в упрёк товарищи по бригаде – Вася Грудин, особая статья. А ведь как любит большинство подчинять себе одиночек (о, это коварное: меньшинство подчиняется большинству!). И в этом есть что-то страшное. Случалось так, что, например, скромная девушка оказывалась в общежитии, где жилички уже подпорчены развратом и водкой. И как же скоро эта скромная девушка становилась заурядной оторвой, точно так же, как неопытный юноша вдруг становился блатным или пьяницей. Большинство может переварить всё живое, потому что большинство стремится к равенству, к массовому грехопадению: ах, мы пьём, а ты не пьёшь, или: мы все развратницы, а ты чистенькая – нет уж, мы из тебя сучку сделаем. Всем так всем. А когда все – и грязь уже кажется менее заметной… Но вот когда в подобном окружении человек выдерживает и не сливается в общую массу – это уже живой пример, образец, который всего лишь своим присутствием может спасти десятки, сотни душ. Поистине тогда не требовались активисты «с трибун» - в них разочаровались, тогда необходимы были Грудины, Багровы, Солдаткины и, слава Богу, они случались…
Такое уж было послевоенное время, когда людям не хватало не столько хлеба, сколько любви, добра и сострадания. Истёкшая кровью нация слепо пыталась найти истину, но лишь полудети блуждали вокруг неё, взрослые же, прошедшие или пережившие войну иначе, чаще эту истину находили в вине, то есть в водке, которую продавали на разлив здесь же, на рабочем месте, в чапке. И нередко ужас охватывал непьющих женщин и подростков, когда в день получки бригады упивались, и, как на поле брани трупы, валялись мужики на траве под стеллажами и вокруг – страшное запьянение, которое переродилось на сегодня в массовый алкоголизм. Нация спивается – и это страшней войны. Но тогда был ещё в силе общественный энтузиазм – люди знали и верили: восстанавливаем родину из пепла…

[О разрушителях]               
Помню и я эти до восхищения самобытные деревеньки: Шеляухово, Малахово, Палкино, Салагузово, Пестово, Выползово, Бебрюхово, Юг – и каждая со своим характером, обликом. Коротко, точно на виселице, сопротивлялись деревеньки нашествию, может быть, и всего – то зиму 1948-го. Но уже и тогда было ясно – обречены. Разрушение – это уже последний этап, и проходит он при тупом безразличии. Действительное крушение наступает раньше: оказывается достаточно разрушить шлифовавшийся веками язык, говор, жизненно-бытовой уклад, отобрать традиции и привычное дело – и всё, приговор состоялся. И больно видеть бессильный человеческий гнев, уныние стариков и чудаковатую растерянность молодых, когда как стихийное бедствие крушит и корёжит самое живую жизнь… И там, где был лад, наступает разлад, и бурно, как на брошенной усадьбе сорняки, начинает прорастать и колоситься безнравственность. Социологи порой удивляются: откуда это? Ответ однозначен: из разрушения. Осталось же кое-что от тех деревенек – по четвертинке, по половинке, а то и целиком – но это лишь дома. Самобытного, нравственного, национального ничего не осталось. Даже земля в округе неузнаваемая: природа, климат изменились – запустение…. 

[О прославленных и забытых]
Помню, сколько было злословия и справедливого негодования в связи с наградами по окончанию строительства Горьковской ГЭС. В основном всё-таки награждали достойных, но вот незадача: и словом порой не отмечали и более достойных. А были и просто ловкачи среди награждённых. Сколько, помню, было смеха и злых шуток над одним из крановщиков, который и на стройке отработал-то года три, но и эти три года сачковал – спал день за два: сколько раз из кабины его вытаскивали за ноги, а он тотчас куда-нибудь смывался, зная, что и без него управятся, - кран-то при таком крановщике все парни освоили. И не в том дело, что был он членом партии – в первую очередь был это язык и уши, уши и язык. Большую часть рабочего дня он отирался по кабинетам «начальства»… Узнав, что составляются и утверждаются списки награждённых, он буквально в слезах ходил из кабинета в кабинет, выпрашивал, выплакивал, так что, видать, от расстройства его однажды пронесло – вот это была «духовная» личность!… И всё-таки крановщик, а это был Шпагин, выплакал себе медаль. А потом прикладывал эту медальку к спецовке и нахально злословил над теми, кто пахал от звонка до звонка, а кроме инвалидности, ничего не получил… Одному из пахарей таких на моих глазах в бригаде вручили самодельную медаль, причём без смеха, на полном серьёзе. И даже бригадир сказал слово: «Береги. Она хоть и не правительственная, но, поверь, почётнее многих правительственных». И пахарь сквозь слёзы улыбался, да так с этой наградой на шее и ушёл домой. А ведь тому пахарю не мешало бы и орден на грудь.
             И вообще, тогда же я заметил: чем больше заслуг у человека, тем он скромнее – так и стремится спрятаться в щель. И прятались, - вот свойство русского характера, я имею в виду характер неподпорченный, неподгнивший… .
Подошло время… ГЭС будет строится не вечно, а завод и после окончания строительства должен выпускать продукцию. И уже в пятидесятом году были построены корпуса трёх основных цехов – слесарно-кузнечного, ремонтного и литейного. Позднее появились и ещё небольшие вспомогательные цехи, склады и заводоуправление с проходной….

[О заводе, профсоюзах и заботе]
Сорокин поморщился, постучал по графину карандашом – он сидел в президиуме и вёл конференцию.
- Товарищи тише. Прения не будем затягивать, как и договорились пять минут – достаточно…
- Смотрела я на сцену из зала, - начала своё выступление Лариска, - и думала: и зачем этот яркий плакат повесили над сценой – «Профсоюзы – школа коммунизма». Над сценой – да, может быть, школа, а вот происходящее на сцене – нет. Общезаводская профсоюзная конференция, вдумайтесь только – профсоюзная конференция. И вот для начала хмельной Фаленков, наше, кстати, милое начальство, избирается на трибуну и уже заплетающимся языком – успел поддать! – предлагает по бумажке кандидатов в президиум. Затем чуть ли не следует вопрос: кто против? Гуртом выбрали – всех сразу. – Она кивнула в сторону президиума. – Второе: с какой это стати и по чьему распоряжению перед конференцией авансировали на водку и завезли в буфет, в котором даже перекусить нечем, зато есть что выпить – и водочка есть! Это что, умышленное наталкивание на пьянку? Неужели и в этом есть необходимость? Я хотела бы услышать ответ на этот вопрос…
Пойдём дальше… Обсуждается и принимается на год коллективный договор – это значит, что мы, рабочие, договариваемся с администрацией, как жить, как работать в следующем году. Важный, жизненный документ, так почему же вы не говорите о том, о чём спорите и возмущаетесь во время перекуров! Или вас не беспокоит нормирование по собственным соображениям, то есть от фонаря, или у вас прекрасные условия труда? Или, может, сборщики довольны спецодеждой? Или радуетесь, что на завод и с завода на машине возят лишь ИТР и служащих, а мы, рабочие, топаем пешочком по десять вёрст ежедневно?…
Зал мало-помалу притих, затем насторожился. Кто-то захмелевший, базаря, вошёл из буфета: его тотчас в тычки, коленом под зад – не гуди, не мешай, прожуй селёдку…
- Э, да обо всём уже говорено, и не раз, - безнадёжно махнув рукой, отозвался штамповщик Потанин, - толку-то что, одна говорильня…
Сорокин на этот раз постучал по графину, напоминая, что время для выступления истекло. 
- И что ты там стучишь, как дятел! – громко выкрикнул один из литейщиков. – Человек говорит дело – и не мешай. Сказано не мешай!
Сорокин, опёршись на руки подался вперёд.
- Выйдите из зала, вы пьяный!
- Сам пьяный! – вскочив с места, выкрикнул «обиженный». – Ты что мне рот затыкаешь! Рад бы всем уздечки на морды надеть! 
Сорокин на мгновение опешил. Выручил председатель завкома, он как бы примирил спорящих, напомнив:
- Тише, товарищи! Время идёт…
- А вот вам, пожалуйста, и результат буфета – водочки из-под прилавка: «Выйдите, вы пьяный». Уж и не такой пьяный, а факт – выпивши. Вот, милый, и на крючке уже, как ершишко. И каждый выпивший – на крючке. Уж не для этого ли и авансировали?… Нет, Потанин, - возвратилась Лариска к прерванному диалогу, - только вместе, только коллективно и организованно можно чего-то добиться и сделать, а так… Живой пример: у нас в цехе нет вентиляции. Ну и что? обошла всех – одни отговорки, беспомощность полная – даже со стороны главного инженера и директора!…- Вы привыкли брать, а не давать…

[О людях и нравах ]
- Знаешь, Пётр, - продолжил он почти мечтательно, - хочу в столицу…
Ляля Николаевна хмыкнула:
- Павел Борисович, а на Соловки как, нет желания?
- Лялька, ты дура. Скоро на Соловки и путёвку не достанешь, там курорты строят.
- А вдруг – да на курорт… - тоже щурясь, двусмысленно заметил Мелованов.    
- Те курортики не для нас, - подвёл черту Минский. Лицо его на миг посуровело, и он мягко опустил свою пухленькую ладошку на стол. – Так вот, хочу в Москву. Хочу – и не скрываю. Но хочу не ходоком, не пешочком, а на коне, и чтобы дорожку при въезде развернули… Впрочем, Москва – город для нас давно открытый, хоть завтра. Но лучше на коне и с дорожкой… Для этого надо лишь погаботать (пародия на слова Ленина, он сильно картавил, прим. составителя), то есть загаботать, а габотать мы умеем и знаем как габотать. Он беззвучно засмеялся, всё так же лучисто щурясь. – Наши цели ясны, задачи определены – за габоту, товарищи… А главное – заставить работать других, и это мы могём… . Ах, Пётр Андреевич, люблю я вас, смотрю на вас, и сердце радуется: как же я вас буду эксплуатировать, как вы самозабвенно будете трудиться на благо нашего дела – я вам позволю всё, только не вырабатывайте и не принимайте собственную программу – а бабу мы вам найдём лучше Ляльки! – и не вставайте против меня к барьеру, не советую – проиграете… проиграет ведь, Лялька, как думаешь? – Минский прищурился, точно льдинка запоблёскивала меж век, и Мелованов впервые за вечер отчётливо понял, что в балагурстве директора кроется, увы, и деловая часть этой неофициальной встречи.
- Пока – проиграет, - вскидывая чёрные крутые брови, согласилась Ляля Николаевна.   
- А мне и надо – пока, – Минский вздохнул, как бы отстраняясь от всей своей болтовни и от неуместных шуток.
Заговорили о школьных кадрах – и Мелованов в который уже раз был поражён тем, насколько подробно Минскому всё известно о каждом из коллег и как сжато и саркастически точно он характеризует любого.
Библиотекарь Егорушкин – «этот рабфаковец, заспиртовавшийся в бутылке. У него и башмаки без языков, и сам он без языка, потому что во время войны был председателем колхоза – и языком закусывал».
Жена Егорушкина – воспитатель. «олимпиада «тихая» - сожрёт всё, до чего дотянется, а не дотянется – начнёт подрывать».
Мелованов знал, что для минского «тихие» - страшнее, чем равнодушные. Тихие, по его мнению, те,  которые не только желают жить тихо, но и других хотят уподобить себе, поэтому не могут жить спокойно при наличии «других». Им постоянно необходимо кого-то «жрать», иначе теряется цель жизни. Но и «жрут», мол, они тихо, точат, сосут, как весенняя вода лёд, поэтому никогад и не определишь, где рухнет… Пётр Андреевич пока не верил в существование такой категории коллег. Егорушкины же, по его мнению, были просто жалкие люди, о таких бабушка не раз говорила – убогие.
Парамошкины, преподаватели физкультуры и воспитатели – «живые свидетели тому, что не все учёные приносят свет. Всю жизнь стучат и сами слушают. У них и уши как плевательницы: куда ни плюнь – всюду торчат»…

[О воспитании и педагогике]
Интернаты не только замышлялись как базы коммунистического воспитания, но и рассматривались как составная часть мероприятия по привлечению в производство дополнительных трудовых ресурсов – не детей, а родителей, освобождавшихся от детей: ясли – детсад – интернат – профтехучилище – вот цепочка, которая и высвободила дополнительные рабочие руки.
Я ездил по России и поражался, до чего же похожи интернаты один на другой – всюду серость и посредственность. А причин тому было две: кадры и отсутствие рационального начала… Педагогика находилась в таком загоне и в такой нищете, что вплоть до семидесятых годов в педагогические училища и вузы чаще шли молодые люди, которые ни в какой другой вуз не могли бы поступить в силу низких способностей и плохой подготовленности. Восемьдесят рублей в месяц человеку с высшим образованием – это уж слишком по-нищенски не только семью, себя не прокормишь…
Можно приживить любую идею, заинтересовать, в конце концов, подчинить, но одного нельзя исключить из жизни интернатов – искусственно создаваемого полусиротства, а то и сиротства. И это на тот период, когда подросток именно формируется и физически, и психически на всю последующую жизнь…
Однажды по долгу всё той инспекторской службы пришлось мне заниматься и «бегунами»… В одном из интернатов побеги настолько участились, что это уже казалось подозрительным. Интернат хотя и не из разряда «гнёздышек», но из общественных – образцовый; вроде бы и в показные можно. А тут беда – все показатели насмарку! – бегут, хоть заставы строй…с колючкой и собаками.
Я прожил в этом интернате с месяц и отчёт написал для всех утешительный. Только вот сам долго утешиться не мог – очень уж хотелось знать, почему бегут…
И записал я слагаемые причины…:
1. Разветвлённая система запретов.
2. Разветвлённая система наказаний.
3. В целом – постоянный режим.
4. Невозможность проявить личную инициативу в потоке общественных мероприятий и планов.
5. Невозможность уединиться.
6. Жизнь – как парад, как демонстрация мод.
Ко всему: в условиях, когда всё одинаковое – общественное: платье, еда, спальня, классы, учебники и т. д., невольно человек обезличивается, и если он хотя бы чувствует это, то неминуемо впадает в уныние. С унынием появляется желание убежать – просто убежать, хоть на неделю, хоть на день, из-под общественного одеяла – хоть под забор.

[О заводской информации, работниках и
 «испортивших» их квартирном вопросе]
Сразу же за проходной в аллейке слева и справа доски объявлений, пустующие щиты «Крокодила» и «Комсомольского прожектора», фотообвинение в пьянстве, «молнии» и другие стенды. Но на сей раз внимание привлёк лист полуватмана с фотографией в чёрном обрамлении, ниже чёрной же тушью следовал некролог: «Князев Иван Федорович».
«Бригадир из ремонтного цеха, - быстро вспомнил Степнов….А совсем недавно он приходил на приём, просил обменять двухкомнатную квартиру на трёхкомнатную….
Тотчас, как будто забыв о Князеве директор повернул в цех…
- Скажите, Кузьмин, - обратился Степнов, - почему вы так пьёте?
Мужичишка хмыкнул, глуповато ухмыльнулся и ответил необыкновенно низким голосом:
- Так ведь нонча, Антон Яковлевич, не я один…
     - Но вас уволят с завода, - попытался урезонить Степнов.
- Э, это не страшно. Завтра на другом буду работать.
- И всё-таки, почему вы пьёте? Или достаток большой, или ни заботы, ни нужды?
В одно мгновенье Кузьмин изменился в лице, от балагурства и дурковатости не осталось и следа.
- Нужды у меня – на каре не увезёшь. А может быть, я от нужды и пью, потому как нужда от меня не уходит. Хоть лбом в стену… Мы с бабой на заводе уже по пятнадцать годов отработали, посивели оба, троих уже родили, а живём до сих пор в тёщином углу – в двадцатиметровке шесть человек. Лет десять ругань да скандалы. А налопаешься: глаза ничего не видят, уши не слышат, проспался – и на работу. – И вновь он дурновато ухмыльнулся: - Вот выгоните, пойду эт-та «степновский» стаканище опрокину – и руби меня хоть на куски.
- Но вы, вероятно, в цехе на очередь поставлены на получение жилья?
- Двенадцать годов, - чеканно ответил Кузьмин.  – только ведь очередь, она как дышло – куда начальник повернул, туда и вышло. Сегодня пятый, а пересмотрели очередь – десятый, а то и в пятых пять лет проторчишь. Во, с Адмираловым на завод точно в один день пришли, а он уже три квартиры сменил, а пьёт не меньше моего, только в вытрезвитель его не берут… начальник… 

[Завод и кадры, которые решают всё]
Мишулин, главный энергетик завода, молил господа бога об одном: успеть бы уйти на пенсию при Степнове. Всё бы ничего, но пил Мишулин бессовестно. А понизить или отстранить – рука у директора не поднималась. Ведь всю жизнь проработал на заводе. А как работал в молодые годы! И специалистом неплохим считался.
Степнов вздохнул. Мишулин стоял перед ним, виновато опустив голову. Электрики, вытянувшись в цепочку, торопливо ломали-долбили битумный пол. Конвейер коробки простаивал.
- Опять обмишулился, - тихо сказал Степнов, хотел напомнить, что лишит премии, но, сам не ожидая того, спросил: - Ольга Петровна вышла из больницы?
- Мишулин вскинул отёкшее с похмелья лицо, улыбнулся и ответил звонкоголосо, как будто радостно:
- Нет, не вышла, в больнице!…
Невольно вспомнились молодые годы и то, как он, Степнов, чуть было не влюбился в милую девочку Ольгу, но она взяла да и вышла замуж за Мишулина.
Старичков Мишулиных на заводе, ох, много. Это самые древние кадры, и многих давно бы пора менять, но Степнов не мог, потому что с каждым из них в тяжёлые годы он как будто породнился.  И, думая о своей пенсии, он с унынием представлял, как быстро и беспощадно расправится с ними Козлов, ведь для него они не только практики – балласт…

[О неформальных отношениях]
Степнов поднял взгляд: перед ним стоял наладчик Белов, замечательный производственник. Директор хорошо знал его, помнил по имени и отчеству и теперь невольно удивлялся: неужели и Белов нуждается в жилье?
- Железа мне или шифера, - хмурясь, пояснил Белов. – Домушку в саду покрыть.
- Так что же вы ко мне? Хотя бы к Юдину обратились.
- Обращался, - резко ответил Белов и сунул на стол заявление, на котором была резолюция «отказать».
- Ну что ж, значит, нет на складе.
- Есть на складе… Будто я милостыню прошу, я же за деньги, - повысил он голос. – Упёрся – нет. Хотят, чтобы и я воровал. Жульё… - Белов заскрипел зубами и отвернулся к окну…. 
Знал и Степнов отлично, о ком и о чём речь. Не первый раз ему приходилось блокироваться шуткой, то усмешкой – и это тоже была цена, плата…

[О карьеристах, цене и финале]
Завершилась первая десятидневка с того дня, как директора проводили на пенсию…. Степнов сидел в своей комнате и ждал телефонного звонка, ждал, когда, извинившись, к нему обратятся за помощью. Звонка не было, и Степнов даже подумал: не отключен ли аппарат? Осторожно снял трубку – работает…
И Степнов, наверное, понял, что нет у него друзей, нет ни одного друга, к которому он мог бы пойти в любое время и у которого мог бы посидеть за чашкой чая или за рюмкой вина. Знакомых много, его знал весь город, во всех солидных организациях и учреждениях были люди, с которыми он на «ты», а вот друга – ни одного… Степнов понимал, что причина его мужского одиночества не в том, что одни умерли, другие поразъехались, нет, не в этом причина, а в том, что смолоду его постоянное желание и стремление быть вне всяких подозрений сводили с людьми лишь на деловой, производственной основе – вот что обрекло под старость лет остаться без друга…
Таким был заволжский социализм в глазах внимательного человека, но он всё-таки был.

Глава 3
О неудачной попытке
реализации местного самоуправления
Местное самоуправление – это один из государственно-правовых институтов, созданных не только в целях научно-теоретических интересов, в целях изучения населения России и его реакции на это новшество в рамках лозунга «Россия – полигон реформ», но и в целях его практического применения и значения. Практическое применение, на наш взгляд, даже более важно.
Институтов, типа «местного самоуправления», возникших в «перестроечной» России до нашей перестройки было полным-полно во всём мире. Но новая власть почему-то решила, что до неё управляли не те и не так, то «дураки - старцы», а до них «дураки - самодержцы» и т.д., и что россияне никогда не знали власти демократов. Увы, знали, иначе не появилась бы поговорка «лучше злющий царь, чем семибоярщина». 
С чего начинается демократия? С растаскивания ресурсов по своим норкам, а затем закрытия и охраны прохода в эти норки. Но с этого же начинается и диктатура, только там нора одна.
С чего началась демократия в России? Вроде бы с ваучера, приватизации, но барин поумнел и всё перевёл в государственные фонды, государственные общественные организации, типа ОСАГА, ОПРФ и так далее с одной озвученной целью – «заботы» об нас «одемокраченных», и защиты нас от коммунизма и социализма. А по факту просто шло распределение государственного ресурса между своими. Не удивимся, если самый большой демократ, получивший из «Дворянского собрания» длинную родословную и титул, вызывал к себе другого демократа, за которого внесли определённую сумму «зелени» и говорил ему: «Вот тебе княже пенфонд; руководи; да смотри у меня, каналья».
Другой получал в своё управление медфонд, третий соцфонд и т.д. Кроме них появились налоговые органы, судебные приставы,  биржи по труду и т.д. Когда фонды и прочие государственные структуры закончились, стали создавать и продавать места в другие демократические учреждения, и так пока не закончились те, кто был осчастливлен «демократическим» титулом «землевладельца», «графа», «тайного советника». В народе даже анекдот родился на тему, что теперь демократы всё поделили и возжелали иметь душ по триста крепостных, чтобы всё как у «людей» было. А под суматоху народ развлекали Павликом Морозовым, называя его предателем и Зоей Космодемьянской, приписывая ей полную невменяемость. Хотя Павлик рядом с этими гадами-демократами просто святой апостол. Он заботился о новом государстве, так как старое ему ничего не давало, ни образования, ни будущего.
Итак, все новые демократические порождения были призваны собирать с нас последние копеечки до последней ниточки. Рубли забрали «оборотни» Рыжков, Павлов и Геращенко лишив всё население СССР сбережений, после чего расцвёл сбербанк России, а имущество пустили с молотка младореформаторы, эволюционировавшие хрущёвские «младотурки». 
Местное самоуправление, в этой схеме, призвано было этим процессом управлять на местах, остужая возмущённый разум гегемона, который утратил свою диктатуру, пропив её с профгруппоргами и партгрупоргами.
В 2002 году по данным Госкомстата в России насчитывалось около 12286 муниципальных образований. Наш городок Заволжья не затерялся среди них, а выделялся особой статью и почти столичным статусом, то есть был за главного. Такой, понимаешь, корешок оказался. Начнём, дорогой читатель, уяснять почему корешок, а далее, почему развалился?
Какова история нашего города? Сначала на месте нашего города, на правом берегу р. Волга, были  крестьянские деревни. Как объясняют балахнинские краеведы на этот берег уходили те, кто хотел свободы и сильно противился городецкому «домострою», воровству, лени и пьянству. Кроме них, здесь ещё жили крепостные дворян, особо приближённых к императору, например, деревенька Гумнище была урочищем князя Урусова.
Затем, как и положено, по российскому сценарию, на месте этих деревень появились зоны для заключенных обоего пола. Не в Городце же их было ставить, там и так жили протестанты, которые в начале своего пути большевиков вполне устраивали. Большевики их даже любили, так как протестанты не любили царя нашего батюшку и назначаемого им Патриарха Всея Руси..
Далее шла перековка «ЗК» в строителей коммунизма на комсомольской стройке, где комсомол – это флаг, стройка – древко, а «ЗК» - это те, кто этот флаг на древке тащит в светлое будущее. Стройка эта называлась ГЭС.
Потом стройка развилась до рабочего посёлка с единственным градообразующим предприятием, крепко привязанным к автомобильной отрасли СССР. Наш посёлок стал полностью государственным посёлком, а затем и городом, полностью интегрированным в государство, без всяких от него отклонений и право-левых уклонов. Утром заводской гудок – все на смену; вечером протяжный гудок – все со смены, с перегибом возле гаражей. К выходным в заводских торговых лавочках синие куры, полусырой сыр с засыхающей коркой, варёная колбаса, к праздникам растворимый «кофий» в жестяных банках, к новому году оранжевые апельсины из братских стран. Это может показаться убого, страшно, тоскливо, но была «перспектива». Впереди маячил свет, как для солдата дембель.
Все заволжане были государственными людьми и вместе с любимой партией и государством шагали к светлому будущему или к концу, это уж кто как видел и кто куда смотрел. Но, такая «крамольная мысль», как мысль о местном самоуправлении на нашей почве даже зародиться не могла. Их отгонял партком ЗМЗ, Городецкий райком партии, профсоюзный комитет и рядовые городецкие протестанты, рассевшиеся по всем партийно-хозяйственным должностям. Думаете, шутим? В Чкаловске 15 героев Социалистического труда, половина стала героями у станков ЗМЗ. В Городце ни одного, там все командовали. 
Чего они эту мысль отгоняли, и куда мы попали нынче?
Местное самоуправление, имеет, по крайней мере, три аспекта:
Во-первых, это институт гражданского общества. Оно им создаётся. Это определённая форма народовластия, проявляющаяся через общественные объединения как сетку общественной безопасности. Причём, общественных объединений должно быть много с разными интересами. В СССР ведь были общественные объединения: КПСС, комсомол, пионеры, профсоюзы, ВОСВОД, ДОСАФ, «Красный крест», но они были слиты в экстазе одной идеологией, поэтому Союз и рухнул. В нашем городке множественности общественных объединений не было ни тогда, ни сейчас.
Людям, пишущим эти строки, во многом принадлежит инициатива создания первых общественных объединений в г. Заволжье, включая и заводской фонд и церковный приход, в котором есть такие же учредители религиозного объединения, думающие о прибыли с прихода и редко посещающие церковь.
К сожалению, деятельность этих объединений стала крутиться вокруг денег, а не вокруг заволжского общества. От советской власти к местной перешли советы ветеранов, пенсионеров, профсоюзы, но это не самоорганизация – это наследие прежнего режима, сохраняющееся в прежнем виде и окормляющее своих вождей. От этих вождей, власть соответственно ждёт подвига по поднятию пенсионеров на бой, т.е. на выборы. Это для бывшей партхозноменклатуры последние «доходные» места. Кстати, очень доходные места. 
Чтобы было понятно, о чём идёт речь, скажем лишь, что например, у классического профсоюза есть всего лишь пара задач, во-первых, внимательно следить за работодателем, чтобы лишнего не крал, во-вторых, создавать забастовочный фонд, чтобы в любое время без ущерба членам профсоюза вставить работодателю «фитиль в зад». А суета вокруг праздников, детских рисунков, растаскивание остатков колбасы и водки с банкетов - это задача художественной самодеятельности работников профсоюзного дома культуры, а не профлидеров. Но во всей стране профлидеры - это мелкие жулики. Какая же польза от этого «везде» г. Заволжью? Огромная! Это наш первый признак столичности,  среди прочих местных самоуправлений. Ибо самоуправление в России растили и растят профлидеры, «затоптавшие» партлидеров.
Кроме института профдвижения масс, есть ещё институт правового положения личности. Это то, что гарантирует Конституция РФ, наделяя нас правом индивидуального и коллективного влияния на местное самоуправление. До выборов в городскую Думу 2010 можно было смело заявлять, что нам это право чуждо, что нас обделили, но на выборах в городскую Думу г. Заволжья  произошло чудо. Победу одержала группа индивидуалистов, объединившихся в могучий коллектив «Команда Заволжья», который добился своего и занял все ключевые должности в системе местного самоуправления городом, противопоставив себя чаяниям и желаниям областной и даже, что значительно вреднее для здоровья,  районной власти. Во главе этой группы шёл глава местного самоуправления А.Н. Лапшин. Он шёл паровозом, хоть и был лишён административного ресурса и доверия со стороны лиц Городецкой администрации. Он тащил за собой тяжелогружёные вагоны и совершенно не думая об инерции, шёл как герой, несмотря на тернии. Тернии правда были смешные. В каком-то левом праймеризе, по популярности выдвигаемых кандидатов среди населения, проведённого политическом партией «Единая Россия», он, будучи действующим Главой местного самоуправления занял, чуть ли не последнее место. Затем его вообще исключили из партии. Как сказал один из тех, кто занял в этом праймеризе первое место: «Я бегал за район до 35 лет, пока связки не порвал, я всё отдавал детям, я всё делал для детей, я из команды А.М. Минеева, я….». В итоге, несмотря на первое место в праймеризе он проиграл выборы, видимо родители детей разобрались, что к чему. Занявший же в праймеризе последнее место А.Н. Лапшин их выиграл.
А.Н. Лапшина, только за факт таких выборов и такой выборной кампании можно считать местным героем, а можно и национальным, ибо вопреки всей остальной местной власти, он последовательно добивался реализации своих конституционных прав и прочих законов регулирующих процессы местного самоуправления. По крайней мере, можно утверждать, что у нас в Заволжье есть человек, который читал Конституцию Российской Федерации, и даже правильно её понял, и даже реализовал свои права, причём под сильным антиконституционным давлением.
В борьбу включился не он первый. Ранее в России на ключевые должности в рабочих посёлках и малых городах, особенно с градообразующими предприятиями, очень активно рвались «братки» из числа комсомольских беспредельщиков и криминальных авторитетов. Неплохо получалось у шахтёрской братвы, ибо они раньше других сообразили стучать касками по Красной площади под незатейливыми стягами с красноречивыми надписями «Борис – шахтёры с тобой». Приемник Бориса только в 2010 году заподозрил, что, что-то тут не так. Но подобные захваты власти в поселениях происходят постоянно, хотя и ненадолго. Всё-таки у государства есть не только правоохранительные органы, которым тоже надо подкормиться, но есть ещё и люди, вернее остатки людей, которые пытаются это государство хоть как-то сохранить.
В этом контексте к А.Н. Лапшину предъявить нечего. Никакой «молявы» с «предъявой» ему не напишешь, «стрелку не забьешь», дела не заведёшь, всё в рамках Конституции РФ. Другое дело, что вагоны раздавили сам паровоз. Но и нынешнему главе местного самоуправления г. Заволжье А.А. Лебедеву  предъявить тоже нечего. Он в лучших традициях мира «загнивающего капитализма» обыгравшего нас в «холодной войне» извлёк из своего бизнеса максимальный синергетический эффект. Он провёл в городскую Думу врачей!, учителей!, мелких предпринимателей!, а не «воров в законе» и «смотрящих». Всё как в «холодной войне», всё внимание лучше всего социально – интегрированной части населения и молодёжи. На этом фоне очень некрасиво смотрелось региональное отделение политической партии власти «Единая Россия». Она оказалась и беспринципная и безыдейная с И.О. во главе. Проще говоря, она, совсем не понимая слова «единая», окончательно запуталась в падишахах, евнухах, гареме, деньгах.
А Лебедев занял в ряду пантеона заволжских героев место рядом с Лапшиным. Что это было: «Титаник» или айсберг - покажет время. Опыт для изучения  аналитиками предстоит весьма интересный. А для нашего городка, такой расклад во власти местного самоуправления, это второй признак столичности, показывающий, что процесс всё – таки идёт в правильном направлении, местное самоуправление развивается, и пора жителям раздавать медали за вклад в развитие местного самоуправления. Над этим надо подумать.
В-третьих, местное самоуправление, это институт организации публичной власти. Это самый важный пункт. Дело в том, что местное самоуправление может существовать вне организации структур муниципальной власти и как государственная модель местного самоуправления, к созданию которой сегодня очень заметно повернулась федеральная власть. Местное самоуправление может существовать совершенно обособлено от государства в виде самостоятельной формы публичной власти. Так вот, именно организационное обособление местного самоуправления от государственной власти и придаёт ему природу муниципальной власти. По этой причине в местном самоуправлении и произошёл резкий скачок коррупции. «Братве» от государства нужны только деньги, а если у государства нет ни руля, ни паруса, то наступает всеобщее веселье криминально-чиновничьего аппарата, для которого, любая административная реформа, большое «криминальное» счастье. Есть вообще парадоксальные примеры.
В одном из силовых ведомств, приглашает один «верхний» начальник другого начальника «помельче» и заявляет ему, что его отдел решено сократить. Тот спрашивает: «И чо?».
- Как чо? - удивляется «верховный», - бабосы неси.
Поэтому реформа ведёт к увеличению личных сбережений реформаторов. Это почти аксиома, родившаяся из множества раз доказанной теоремы российской действительности. А всё почему? Потому что «закон, что дышло для одних и карающий меч правосудия для других».
Что такое публичная власть? Учёные юристы этот термин трактуют следующим образом: «это организационное обособление местного самоуправления (как функции по самоорганизации и налаживанию совместной деятельности населения, проживающего на соответствующей территории) от государственной власти, которое может существовать и вне организационных структур муниципальной власти» /Н.С. Бондарь/.
Такую формулировку трудно запомнить даже перепуганному студенту перед экзаменом. Но на то она и наука, чтобы усложнять простейшие вещи.
Мы объясним проще, на троечку с минусом. Есть граждане, живущие на одной территории. У них есть местные вопросы (вывоз мусора, подача вода, тепла, света, торговля, культура, отдых, количество руководителей ведущих их к светлому будущему и т.д.). Если они сами, через референдум, круг, сход в состоянии решать свои вопросы местного значения, то у них есть и публичная власть и местное самоуправление. Если не в состоянии, то они, либо «бараны», либо живут в зоне при строгом режиме.
Исполнителем воли публичной власти на местах является муниципальная власть. У неё есть свои признаки, присущие только ей. Если мы эти признаки различаем, то понимаем что происходит, и что надо делать, если не различаем, то нас либо держат за скотину, либо нам всё равно кто мы.
Что же это за признаки?
Во-первых, в научных терминах, это наличие местного сообщества (население территориального образования как территориальный коллектив) Этот коллектив и является главным носителем (субъектом) власти. Именно он определяет то, сколько и за что надо платить на территории проживания. Осознаёт ли этот факт население г. Заволжье. Знает ли оно, из чего складываются цены в магазинах, коммунальные платежи и т.п. Кстати, в г. Заволжье самые высокие цены в Нижегородской области. И на эти цены местная власть не влияет никак. И население, само собой, ничего не знает. С местным населением власти очень повезло.
Местное население - это, видимо, потомки племени Майя, сразу признавшие над собой власть белого человека. В сравнении с ними, китайцы - бунтовали, индусы - свергли иго англичан, негры постоянно бунтуют и по малейшему поводу, ирландцы, шотландцы, баски и прочие постоянно права качают, и только местным всё нравится. Нижегородские краеведы уже устали наконечниками стрел найденных в Балахнинском уезде махать и шлем А. Невского показывать, намекая на то, что «были люди в наше время, не то что нынешнее племя…».   
Справедливости ради надо заметить, что бывший глава местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшин много сил прикладывал к тому, чтобы население нашего города начало осознавать себя носителем местного самоуправления. Будучи публичным политиком, он не боялся встречаться с местным рядовым народом, и с творческой интеллигенцией, и с молодёжью, и с бизнесом, и с пенсионерами. И, что немало важно, всегда был доступен для личного общения. А избрание его депутатом городской Думы в 2010 году на третий срок показало, что поддержки населения он не потерял. То есть, с точки зрения популяризации местного самоуправления и муниципальной власти он делал всё, что мог, делал то, и пропагандировал, и то, что понимал сам. По крайней мере, те, кто хотел знать, что происходит в их местном самоуправлении, кто хотел быть участником политических и экономических процессов, идущих в городе, тот их знал и в них  участвовал.
Во-вторых, местное самоуправление, как и деятельность муниципальной власти, имеет локально-территориальный характер и ограничения рамками территории муниципального образования.
Город Заволжье имеет весьма и весьма ограниченную территорию. С одной стороны это «минус», но с другой - у местного самоуправления и муниципальной власти есть все возможности для эффективного управления, исходя из закона масштабности. Чем меньше масштаб управляемой системы, тем ей легче управлять. Так и хочется заорать: «Даёшь японское Заволжье, «япона» мать, или хотя бы южную Корею». Кстати, на территорию расположения г. Заволжья сами горожане никогда не смотрели как на свою и сроду за неё не бились. Достаточно напомнить, что до 60-х годов ХХ века, д. Шеляухово, д. Смирино и пр., считались территорией Городецкого района, вплоть до р. Чёрная, - это была потенциальная территория развития г. Заволжья. Но затем, в результате какой-то финансовой махинации, провели «обрезание» по самый остановочный пункт «Гидроузел» на территории г. Заволжья. И уже в XXI веке всё тому же главе местного самоуправления А.Н. Лапшину пришлось писать множество бумаг, чтобы хотя бы город Заволжье, разросшийся за пределы Гидроузла, оказался на своей территории. А то так выходило, что город Заволжье в Городецком районе есть, и Городец его исправно обирает,  но стоит он на землях Балахнинского района. Как тут квалифицировать чиновников Городецкой администрации, - сложно сказать, как сложно ответить и на другой вопрос: «Почему администрация Балахнинского района не разинула свой роток на этот лакомый кусок»? 
Здесь уместно заметить, что мэр города С.Н. Кирилловский на территории Балахнинского района (месте расположения г. Заволжья) всё-таки сумел навести чистоту и порядок. Возможно, свою роль в этом сыграла ликвидация системы ЖКХ и её «Слезы» (Служба единого заказчика) и появление более ответственной структуры коммунального хозяйства в виде Жилсервисов.
По крайней мере, в 2008, 2009 году город был, на редкость, чист. Со сменой власти, в 2010 году, даже несмотря на отсутствие дождей, которым в Заволжье традиционно сопутствует грязь, город стал значительно грязнее, чем в предыдущие годы. Удачным «приобретением» мэра стало и приглашение в город ООО «Чистоград». Эта фирма под руководством Е.Кокурочкина работала так эффективно, что заволжане отвыкли от мух, крыс и полных мусорных контейнеров под окнами. В целом же, небольшая территория города и порядок на ней – это один из главных показателей эффективности работы муниципальной власти. 
Нельзя не отметить и директора Дворца культуры и городского парка В.Н. Ячникова. До его прихода парк утопал в грязи, а он просто изменил оплату труда, и жизнь в парке наладилась. Просто красть надо было меньше, а сотрудникам, в том числе и дворникам, платить больше. Кстати, до А.Н. Ячникова директором Дворца культуры был А. Чижов, городецкий культурный работник, сменивший на должности заволжского работника. Попав в г. Заволжье из Городца и обойдя Дворец культуры, он пришёл в ужас от убожества и полного отсутствия инвентаря и «культурной» аппаратуры, о чём сразу же заявил на подведении городских итогов. То есть, то, что г. Заволжье «обсушен и обокраден» свежим взглядом видится даже лучше, чем местным «замыленным». Хотя, проблема, конечно, в людях, в кадрах. Воры есть по обе стороны реки. При А. Чижове откровенный грабёж Дворца культуры слегка прекратился, и, даже начался подъём художественной самодеятельности. Но проблема не в этом, проблема в том, что местному самоуправлению всё-равно, подъём или закат. Вот это настоящая проблема.       
В-третьих, муниципальная власть реализуется посредством институтов местного самоуправления. Что это такое? Этот вопрос мы адресуем самим горожанам, ибо только поиск ответа на него внесёт в их головы ясность.
В качестве подсказки скажем лишь, что, например, такие вопросы как: «Где пиво пить можно, а где нельзя», на территории местного самоуправления в цивилизованных странах решается через институт местного референдума как важного средства непосредственного (прямого) муниципального правотворчества. Кстати, такие вопросы как: «нужно ли отдавать помещения детской молочной кухни под нужды судебной системы»,  решается также. Ну и многое другое, что не является по факту «пиар - ходом» очередного президента, а является заботой местного самоуправления о народе, решается также через опрос жителей.
В чём суть таких институтов и в чём польза от них. Именно эти институты формируют население в качестве территориального коллектива с едиными целями и задачами. Эти институты как раз и создают то, что именуют местным самоуправлением.
Нетрудно заметить, что местная власть, равно как и выбранная городская Дума и Земское собрание этими вопросами даже не задавались. Поэтому, мы и имеем в 2010 году полное нестроение практически всей районной власти, полную её разбалансировку и скверные предчувствия развития событий. С Городцом всё более – менее понятно. С одной стороны, городчане сами себе создали водохранилище, цветущие, воняющие и размывающие берега, с другой, в качестве компенсации, им создали мусорный полигон. Ещё необходимо провести железнодорожную ветку из г. Бор и вопрос со славным градом «Малым Китежем» будет закрыт. А вот с Заволжьем, - непонятно. Он находится на линии Заволжье-Правдинск-Балахна – Нижний Новгород и эта линия - прямая.   
Здесь уместно подумать и о влиянии религии и её интеграции в местное самоуправление. Что ждёт население нашего городка от церкви? Ещё более конкретно: «Чего жду от церкви я»? Задайте себе этот вопрос. Или смирив гордыню спросите себя: «Чем я ещё могу помочь РПЦ?» и начать штурмовать Городецкий район, выбивая бюджетные средства на строительство храма в каждом заволжском микрорайоне, тем более, что вера православная шла с этого берега на тот, а не наоборот. Другое дело что церковная корпорация, как и мирская власть, всегда ищет место получше, повыше. Тот же принцип курятника, по которому чтобы «класть» на нижних, надо быть повыше всюду и везде, кроме разумеется духовности. 
Классика этого института состоит в том, что он собирал всю местную общину (всю деревню, всю улицу) под сводами церкви, чтобы услышать мнение священника, как главную и конечную инстанцию по тем или иным общим общинным вопросам. Исповедь, молитвы, обряды – вещи, несомненно, полезные, но тайные и индивидуальные. А вот вопросы образования, дисциплины, деятельности власти – это вопросы общинные. Если церковь уклоняется от решения мирских вопросов, но радостно «огребает» мирские деньги, значит, этот институт из местного самоуправления просто выключен.
Утверждения, типа, если народ не ходит в церкви, значит народ грешен, неверно, по сути, так как, если народ не ходит в магазины, то это не значит, что народ сыт, у него просто может не быть денег.
В нашем городе стремление районной власти включить церковный институт в жизнь местного самоуправления просматривалось очень хорошо. Это и выделение священникам квартир из муниципального фонда, и активная помощь в строительстве церкви, и наши коммунальные платежи (так как все коммунальные услуги объектов соцкультбыта оплачиваются не из «воздуха»). Более того, глава местного самоуправления А.Н. Лапшин лично принимал участие в «крестных ходах», неся впереди всех горожан хоругвь. Постоянным стало участие священников в общем шествии городской власти в день города. То есть местное самоуправление идёт навстречу церкви и, видимо, не только по команде, но и по зову сердца или по зову партийного билета «Единой России», но идёт. Оно пошло даже на закрытие средней общеобразовательной школы № 6, единственной в микрорайоне «Гидростроителей» и передачу её помещения под православную гимназию и другие требы РПЦ..
А вот с обратным участием церкви в решении проблем местного самоуправления, дела обстоят значительно хуже. Почему? Это вопрос к религиозно и церковнослужителям. Мы пытались прояснить этот вопрос. Причём, по факту нашей готовности понять, мы стоим на позициях, наверное, самого ортодоксального православия. Например, мы ничего бы не имели против того, если бы в стране было принято делать перерывы в течение дня для православной молитвы. Для людских душ в этом есть несомненная польза. Поэтому мы далеко не предвзято задавались этим вопросом. Что выяснили. Если священник преобразился или воплотился из бывших преподавателей научного коммунизма, истории СССР, был комсомольцем, потом коммунистом, потом «пришёл» к богу для поддержания уровня своих благ, то он только за подобный вопрос о трансформации из атеистов в верующие, сразу пытается придать анафеме, заклеймить позором. Это идеологи, но далеко не святые, поэтому, не  удивительно, почему они не кладут свои жизни на алтарь Отечества, а решают свои многочисленнее мирские вопросы. Это их кредо – борьба за блага прежней жизни в КПСС ли, в РПЦ ли...
Если же священник, так скажем династический, всё время в одной христовой вере, то он очень осторожен, мудр и даже заботлив. Ибо, он прекрасно понимает, что и там (в церкви – служители) и там, в городе (прихожане) одни и те же люди, братья и сестры. Поэтому и вера, и сама церковь – это совместный, богоугодный труд. Но таких священников очень мало. Нынешняя молитва проста: «Стоять, бояться, молиться и не забывать о диктатуре пролетариата, а потому опускать деньги в щель для пожертвований за его упокой. Аминь».
Короче говоря, над осмыслением сущности институтов местного самоуправления нам всем ещё работать и работать. Начало этой работы, хоть и не совсем уверенно, но закладывали и мэр города С.Н. Кирилловский и глава местного самоуправления А.Н. Лапшин.
В-четвёртых, это особая форма реализации муниципальной власти и, соответственно, муниципального правотворчества. Это вопросы муниципальной собственности, формирование, утверждение и исполнение местного бюджета, установление местных налогов и сборов, охраны общественного порядка и, как записано в Конституции РФ, «иные вопросы местного значения». С 2002 по 2010 год, т.е. за тот промежуток времени, который мы рассматриваем, эти вопросы в публичном плане решал в основном «триумвират», состоящий из депутатов городской Думы А.А. Лебедева, Д. Ефремова, и её председателя А. Н. Лапшина.
Большая часть средств от этих решений и игр, несмотря на недовольство «триумвирата» шла в район. Поэтому А.Н. Лапшин в основном возмущался и вырабатывал в себе бойцовские качестве политического борца, А.А. Лебедев, пройдя все три стадии российского бизнеса, обозначаемые как «хрючить», «крысить» и «колбасить», тихо, на ресурсах местного самоуправления успешно развивал свой бизнес, никого особо не обижая. Подтверждающим примером может служить факт того, что в течение двух выборных кампаний против него не играл никто, хотя занятие им второго места на выборах главы местного самоуправления Городецкого района уже должно было насторожить всех районных чиновников. Но от него одного, видимо, пользы для района было больше, чем от них всех.
Д. Ефремов в своей деятельности больше руководствовался государственным видением и государственными примерами. Из этих примеров так выходило, что четыре президента подряд от Горбачёва до Медведева – это прекрасные пиарщики. Много шума, много риторики, много медалей, много эпохальных событий и знаменательных, исторических встреч. Возможно, что где-то, так и нужно. Горбачёва любит весь западный мир, Ельцина просто обожают в США, Путиным восхищаются и в Европе и в Америке, Медведев по популярности их догоняет, а у нас в Заволжье – «моногород», безработица, зарплаты, замороженные в 2008 году, имеют тенденцию к понижению, и полнейшая апатия к любому пиару. А в 2010 году ещё и дым лесных пожаров, воспылавших  от этого пиара всех сильно донимал.
Поэтому от деятельности Дмитрия Ефремова польза Заволжью была, как и от федеральной власти. Например, через быстро засохшие травяные «католические» покрытия, «дарованные» Дмитрием РПЦ, вокруг церкви всюду стал пробиваться православный «сорняк». Это ли не повод для радости и для гордости. Так что, не всё так просто. Что же касается денег на «католические» покрытия, то на то он и «триумвират», чтобы решать такие вопросы, а выше есть ещё один, конечный, ТРИУМВИРАТ, чтобы дать оценку этим решениям.
Глава местного самоуправления Городецкого района А.М. Минеев был более прозорлив в этих вопросах, отказав продлять контракт с одной из его фирм, вывозящей мусор и убирающей снег. Но, повторим, это государственная практика: деньги, шум, медали, а итог не важен. Все друг друга «хрючат», «крысят» и «колбасят». Такие мы православные братья, славяне. Обычно после этих слов добавляют: «Православные, помилосердствуйте». Но милосердствуют обычно писатели на бумаге, а в жизни всё - «жесть». Здесь и наши депутаты не причём, разве что перед лицом Господа придётся отвечать.
А вообще-то этот пункт для понимания, сущий тёмный лес. Ясно, что чиновников вокруг муниципальной собственности кормится много, да ещё в 2000 году Конституционный суд сделал вывод, что органы местного самоуправления не вправе делегировать свои полномочия органам государственной власти, поэтому повсеместная местная вакханалия имела место быть. Дошла эта вакханалия до того, что губернаторы густонаселённых губерний, особенно центральных, близких к Москве, были вынуждены вводить в органы местного самоуправления новые должности «сити - менеджеров» подотчётных себе, чтобы хоть как-то обозначить иерархию власти и обезопасить местное, часто «аборигенное», население от произвола местной же власти.    
Больше будут красть или меньше с введением новой должности - можно даже не прогнозировать. Ясно что больше, так как это дополнительная надстройка на уже имеющийся аппарат, и этой надстройке надо вписаться, т.е. «проставиться», «влиться» в коллектив, особенно в тот, который всё это придумывает. Федеральные мыслители ведь не просто так думают, а исключительно за откаты, - это называется научным подходом.
В-пятых, это организационная обособленность муниципальной власти, которую чаще всего называют одной из первых в иерархии власти, а иногда этим и ограничиваются при её характеристике.
Государство обособило заволжскую муниципальную власть от себя на все сто процентов по части дотаций, государственных заказов и т.п. Это свой бывший-то государственный городок. Но зато на город Заволжье крепко насела районная власть как на свой внутренний рынок и как на курицу, которая, пока не зарезали, может ещё нести золотые яйца для Городца. По сути, муниципальная власть г. Заволжья может выступать в интересах своего местного самоуправления только  с оглядкой на районную власть, так как полностью и в карьерном и в финансовом плане зависит от района. Поэтому, значительно чаще она выступала и выступает не в интересах горожан, а исключительно преследуя свои частные интересы. Но горожане не должны обижаться на это. Это выбранная ими власть.
Всплеск самостоятельности с 2002 по 2010 год всё-таки просматривался. По слухам, одним из катализаторов, побудивших главу местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшина к активности, был депутат ГД РФ А.Е. Хинштейн. По упорным слухам, именно А.Е. Хинштейн  вселил в А.Н. Лапшина понимание слов, оброненных А.М. Горьким о том, что «человек – это звучит гордо». А дальше, любой мелкий начальник, подумав, решил бы, а чем чёрт не шутит, всё-таки обособленность муниципальной власти не отрицает её государственных начал, а в этих началах стоит депутат ГД РФ Хинштейн А.Е. Следовательно, пойдя за ним, как за Прометеем, сподвижником В.В. Путина, бойцом невидимого фронта, можно получить признание, т.е. своего рода скрытую или косвенную форму «поручительства» от имени государственной власти заниматься тем, что выгодно её верным сынам. Нет большого секрета в том, что наше местное самоуправление развивается сверху вниз, а не снизу вверх. Расчёт главы местного самоуправления был почти верен, но он не учёл одного, там вверху - «паны» а «тута» - внизу - «холопы», а когда паны дерутся, у холопов чубы трещат. А паны дерутся постоянно.
Для понимания сегодняшней политической борьбы было бы очень целесообразно издать цитатник Чубайса. Это, несомненно, самый политически честный человек в нашем правительстве и государстве. Он чётко всех поделил на падлов (вся власть, кроме президентского), на быдлов (народ) и на себя, как лучшего представителя президентского окружения. Поэтому, чем бы А.Е. Хинштейн не убеждал А.Н. Лапшина, но с его высоты местный глава – это даже не эпизод, это миг, мимолётное виденье.
Для самосохранения, для обращения на себя внимания, наконец, для развития местного самоуправления у А.Н. Лапшина был козырь – Устав города. О возможностях Устава местного самоуправления он, кстати, был неплохо осведомлён ещё в первый год своего прихода во власть. Но, видимо, не понял. А Устав местного самоуправления – это броня и оружие, это щит и меч местного самоуправления. Устав проходит государственную регистрацию, а это не что иное как взятие на себя государством обязанности по защите, по охране соответствующих актов местного самоуправления от любых нападок со стороны районной и региональной власти. Достаточно сказать, что и прокурорский надзор распространяется, в том числе, на соблюдение уставов муниципальных образований. Но, у А.Н. Лапшина сложилось представление об Уставе как о постоянно дополняемом решениями городской Думы «болде», о которой население даже не подозревает. Типа Устав – это такой «стручок», вокруг которого идёт «процесс нового мышления». А Устав, между тем, это вполне конкретный, фундаментальный и, в идеале, трудно изменяемый документ.
Если бы был правильный Устав местного самоуправления разработанный в интересах местного самоуправления, плюс поддержка А.Е. Хинштейна, плюс око прокурора, тогда можно было ввязываться в игру «панов» за блага свои и местного народа, а так только воздух сотрясли.
Но это не его беда, это привычное отношение к российской политике, суть которой в полном отрицании Конституции РФ, Кодексов РФ, законов РФ и поклонение вождям: «ты начальник - я дурак, я начальник – ты дурак».
Ограничимся этими пятью признаками муниципальной власти и сделаем небольшой экскурс в современную историю взаимоотношений Городецкий район – Заволжье.
Начнём с того, что для местного самоуправления не характерен принцип разделения властей. Тем не менее, только разделение власти предполагает возможность существования самых различных форм и институтов муниципального правотворчества. Нет разделения, нет и местного самоуправления.
Что проистекает из положений Европейской хартии местного самоуправления, а также из закона № 131 – ФЗ, в соответствии с которым обязательным в системе местного самоуправления являются только представительные органы власти, т.е. в районе – это Земское собрание, а в нашем городке – городская Дума. То есть высокоорганизованный народ избирает своих депутатов и все вместе они начинают жить счастливо до следующих выборов. Исполнительные же органы власти могут и не существовать вовсе при высокой организации местного народа, умеющего считать свои деньги и зарплаты своих верных слуг.
Но в целом по стране, как и у нас, всё с точностью до наоборот. Огромное количество исполнительных органов власти и в районе и в двух городах района Городце и Заволжье, и полное убожество представительных органов народа. Следовательно, народ не высокоорганизован. Это самый мягкий вывод. Смотри цитаты Чубайса, Гайдара и К о русском народе. Да и красть, сверху донизу, легче через назначаемую исполнительную власть, чем через избранную -  представительную. Хотя между ними даже устраивается борьба за влияние и ресурсы, в которую бывают втянуты и депутаты ОЗС и даже ГДРФ. Но это борьба от «лукавого», так как ни один из этих органов не ищет поддержки населения, а пытается отнимать ресурсы не только друг у друга, но и делить в свою пользу общественный пирог. Об этом много пишут, много говорят мудрые люди, но их не слушают даже на федеральном уровне, что уж говорить о местном, где часто происходит обычное обезьянничество. Хотя слова «по спасению»  звучат вполне конкретные, например, из уст доктора исторических наук, директора института стратегических исследований О.А. Колобова: «Наши власти должны посчитать наши ресурсы и людей и поддержать последних в их стремлении служить отечеству». Это желаемое. А вот местная действительность.
Городецкая исполнительная власть пытается по максимуму использовать город Заволжье как свой внутренний рынок. В Заволжье как-то между делом были закрыты все предприятия пищевой промышленности, ликвидированы все подсобные хозяйства, разрушен кинотеатр, жители с трудом отстояли баню и т.д. Получилось так, что в Городце есть целая сеть предприятий, работающих на внутренний рынок своего района, а в Заволжье нет ни одного. В итоге, длительное время Городец развивается за счёт населения Заволжья, держа в нашем городе и цены, выше самых высоких в Нижегородской области. Хлебопродукты, молочные продукты, вода, пиво, продукты потребкооперации - всё из Городца. Результат, Заволжье «моногород», а Городец, хоть и маленькая, но столица, по своему отношению к братьям и сёстрам, ничем не отличающаяся от другой столицы. Той, что побольше и с теми же лозунгами: «духовный щит», «территория добра», «звонят колокола» и т.п.
Вообще-то, о том, насколько город Заволжье не нужен ни государственной, ни районной власти, насколько была слаба все эти годы местная власть, а также о масштабах разворовывания городского ресурса, включая и его предприятия, можно судить по тому факту, что ни один город, где есть ГЭС не стал «моногородом». ГЭС – это прямые и дешёвые деньги от эксплуатации природного ресурса. Вода течёт и деньги текут. А г. Заволжье стал. Что это означает?
Видимо то, что местная власть не в полной мере опиралась и использовала законодательные акты Российской Федерации. Наблюдение, контроль над деятельностью предприятий, расположенных на территории города, это обязанности местной власти. Речь идёт не о доносах на воров, а о восстановлении справедливости, о привлечении внимания к проблеме и т.д.
Например, содержательные характеристики правовых позиций Конституционного суда РФ по вопросам местного самоуправления охватывают практически все основные институты муниципального права. В самом общем плане они могут быть представлены следующим образом:
• во-первых, это вопросы самостоятельности местного самоуправления по формированию организационных структур местного самоуправления;
• во-вторых, территориальная основа местного самоуправления;
• в-третьих, финансово-экономическая основа местного самоуправления;
• в-четвёртых, защита прав граждан на местное самоуправление, включая защиту муниципальных избирательных прав;
• в-пятых, ответственность местного самоуправления перед государством, населением, физическими и юридическими лицами и др.
То есть многое дано, чтобы на территории был порядок.
Работники Заволжского моторного завода, помнят телевыступление В.В. Путина по поводу аналогичного ульяновского автомобильного завода. Владимир Владимирович получил от ульяновцев весточку о том, что олигарх Дерипаска собирается закрыть местный моторный завод. Был небольшой федеральный шумок, после которого ЗМЗ окончательно лишился заказов с ГАЗа. А ульяновское местное самоуправление сработало чётко: кипишь, властный окрик, дивиденды в качестве развития своего моторного производства. А местное самоуправление Городецкого района думало только о себе строго по Салтыкову – Щедрину: «Надо погодить, как бы чего не вышло, а вдруг бонуса лишат, пайку отымут и т.д.».
Нам могут возразить, что у местного самоуправления отсутствует возможность обращения в Конституционный Суд. Но у отдельного гражданина это право есть, а местное сообщество состоит из отдельных граждан. Но вместо использования инициативы, пусть часто и «активных сумасшедших», местные управленцы – «законодатели», находя лазейки в законодательстве РФ, творят что хотят, набивая свои карманы и жалуясь на несовершенство законов.
С высоты президента РФ, наверное, интересно наблюдать за тем, как там внизу «резвится» местная власть и убывает народ. На заре становления местного самоуправления большинство муниципалитетов, в том числе и наше, напоминали гетто. Из этих поселений (гетто) самым известным и «продвинутым» было, как известно, Варшавское гетто во времена фашистской Германии.  Ситуация в Варшавском гетто и его взаимоотношения с остальным миром была незатейлива: фюрер и немцы жили в Германии, как многие наши правители нынче живут  в Англии (правда у Гитлера было только одно гражданство). Гитлер много думал о своих соотечественниках на чужбине. Друзья же фюрера скучали на чужбине, особенно когда грабить было больше нечего. Они сплошь были «моралисты» и сами не «шибко» хотели уничтожать чужой народ. Они предпочитали найти среди чужого народа местных выродков, которые бы взяли на себя эту функцию. Так в польском гетто появились все атрибуты власти выродков: от мафии до полиции, чтобы поляк поляку, еврей еврею стал «заклятым другом» и началась в гетто весёлая жизнь.
Главной заботой фюрера и его друзей на чужбине был надзор за тем, чтобы народ из гетто никуда не разбежался. В военное время просто: забор, собака, боец с автоматом. Если захотелось воздухом свободы подышать, плати за «ауцвайс», и дыши, хоть сутки, хоть двое, пока деньги не кончатся.  По современной аналогии, в мирное время ещё проще: поднял цены на проезд в общественном транспорте и всё, никто никуда не едет, все на своих местах в гетто под неусыпным оком смотрящих.
Поэтому разговоры, но уже о геноциде русского народа, не являются преувеличением, а наоборот умело гасятся. Но с другой-то стороны, этого народа на одной пятой суши хоть и немного, но он всё ещё ходит в «основных».  Получается, что моськи слона запинали? Слона, конечно, жаль, но и мужество мосек неоспоримо.
При Горбачёве начали разрушение существующей цивилизации. Хотя было не очень понятно о чём шумели, так как на дворе был 1985 год, а ругали 1937 год. А ведь сказано, почти в Святом писании: «Кто старое помянет, тому глаз вон», и не случайно сказано, и не случайными людьми. Чуть – чуть ругали Брежнева за «застой», но «застой» даже природа обожает за «покой».
При Ельцине существующая цивилизация рухнула окончательно. Хотя и интересно было наблюдать, как человек, получивший от власти множество благ, въезжает в новый «рай» на борьбе с горбачёвской демократией, партхозноменклатурой. В новом раю он был также щедро одарен и неприкосновенностью, и деньгами, и даже библиотекой своего имени.
Следующий за Ельциным, его приемник В.В. Путин начал со слов созидания. Уже в своём первом Послании президента РФ Федеральному собранию на 2001 год он отметил, что «нам давно пора навести порядок и в муниципальном законодательстве. Оно ближе всего к повседневной жизни граждан и при этом очень низкого качества, перегружено и часто нелогично». Что тут сказать? На дворе 2010 год, а порядка в нём по-прежнему нет. Да и стоило ли шум поднимать, если потом, вплоть до января 2010 года местная власть по всей России обирала население через коммунальные платежи, а в январе это население чуть-чуть возмутилось и рост платежей слегка «заморозили», это притом, что зарплаты заморозили ещё в 2008 году.
Повторим, не надо быть президентом, чтобы оценить доходы чиновников. Достаточно оценить их покупательную способность: автомобиль, дом, квартиру и т.д.
С 2001 года у нас расцвела коррупция, в разы вырос чиновничий аппарат, в разы поднялись цены, резко ухудшилось образование и т.д. Есть, конечно, и плюсы. Главный плюс – это фестивально - карнавальные СМИ.  Журналисты стараются. Сегодня новый президент РФ - Д.А. Медведев. Принципы работы он менять не стал. Коррупционные пожары продолжились. Им навстречу двинулись и природные катаклизмы в виде засухи и лесных пожаров. Два пожара столкнулись, друг друга поглотили, но все воры остались на местах. Восстали из пепла и с новым, почти комсомольским задором, принялись отмывать деньги на пепелищах. Так выходит, что в новую жизнь можно попасть только за «откат». «Новая жизнь» - это термин, оброненный президентом РФ Д.А. Медведевым на встрече с милиционерами. Он им сказал, что, конечно, все хотят в новую жизнь, но кто будет решать, кто для неё пригоден. Встреча проходила по поводу нового эпохального предложения о переименовании милиции в полицию. «Полицаи» это нормально, наши союзники по ВОВ  уже бодро маршировали по Красной площади 9 мая 2010 года, поэтому «полицаи» это нормально. Главное, чтобы форма была чёрной, и слова не забыли «мочить», «кошмарить», «обугливать», «лечить». Нового - ничего.
По слухам, по упорным слухам, у нас сегодня за хороший «откат» можно создать что угодно. Новый отдел милиции, полиции, ВОХРы, хоть Интерпола, ЦРУ, Ми-5, 6 и т.д. Всё упирается в цену вопроса. А Россия, с «заду», открыта для самого широкого международного и внутреннего «внедрения». Абсолютно тоже самое касается и тех структур, которые уже действуют. Хотите работать дальше, тащите откаты, иначе реорганизация, сокращение, борьба с коррупцией, ЕГЭ вам в «дышло».  Всё это, благодаря даже нашей «свободной» прессе, давно не тайна. Но, с другой стороны, даже когда тараканов травят, столько хлопот, а тут люди. Поэтому только «полицаи»: «Матка, куры, яйца, порося давай, иначе запалим прямо в божьем храме». Полицаи и Хатынь - событие неразделимое.
Хотя правильных бумаг и слов о местном самоуправлении пишется и говорится много. С самого верха внимание приковывают к ряду ключевых проблем.
Во-первых, несогласованность и несистематизированность законодательства Российской Федерации о местном самоуправлении. Вплоть до его несоответствия Конституции РФ, а также множество отраслевых законодательных и иных нормативных актов позволяющих обходить любой федеральный закон и совсем забыть о Конституции РФ.
Во – вторых, неполное и непоследовательное законодательное регулирование вопросов организации и деятельности местного самоуправления. Воровство плодит неоднозначность понимания своей практической деятельности. Мы уже упоминали, как один местный директор муниципальной школы в наплыве светлых чувств обналичивает надтарифные фонды (премии), а потом их раздаёт по своей ведомости, конечно, вполовину меньше. Вторую половину забирает себе за старание и рвение. Об этом знают все его верхние начальники, но это их человек, а вокруг такая «несогласованность Российского законодательства», что даже местный прокурор в нём плохо разбирается. С другой стороны, свои люди - сочтутся.
В-третьих, несоблюдение законодательства Российской Федерации о местном самоуправлении в правотворческом процессе, в том числе: при принятии законодательных актов субъектов РФ, противоречащих Конституции РФ и федеральному законодательству.
И так далее. Мы описываем период с 2002 по 2010 год, фактически до введения в действие закона № 131 – ФЗ. Но и с его введением вопросы остались прежними.
Вопрос в том, чьё внимание приковывают ключевые проблемы? Кому нужна ясность? Нужна ли она, например, председателю городской Думы, или главе местного самоуправления, если это разные лица? Да ни в коем случае! Играя на законодательных противоречиях, можно «курить бамбук» и ни хрена не делать, решая только свои проблемы. Тем более, что вплоть до 2010 года они как за соломинку держались за слова, что на основании Конституции РФ органы местного самоуправления не входят в систему органов государственной власти и осуществляют свою деятельность с учётом исторических и иных традиций. А какая самая главная российская традиция? Это разбой на большой дороге от полной безнадёги жизни. Откуда безнадёга? Возьмём Городец. В современный период там соорудили памятник купечеству, сварганили несколько нетленных книжонок о купцах-молодцах, а статистика говорит о том, что по Городцу в купецкие время бегали беспризорные дети, для которых построили приют, и в этом приюте половина из них в течение года умерла от голода. На большой дороге, они, как на войне, хоть выживали, если везло, а в приюте купцы их упокоили враз.
В этом плане Россия действительно феномен, идущий своим путём. Государство, которое целыми столетиями отчуждает от себя население. Уже даже «белые люди» в США перестали отчуждать негров и избрали негра своим президентом. Испанцы перестали «кошмарить» индейцев, а англичане индусов. Немцев взяли в Евросоюз, потому что они усмирили свой национальный порыв. А мы всё пытаемся угробить друг друга. Россия - редчайшее государство на планете, наверное, единственное, которое отчуждает тех, благодаря кому оно пока и называется государством. Это другим политикам из других стран даже в пьяном угаре в голову прийти не может. Но, что есть, то есть.
В этом плане, конечно, интересно, если не узнать, то хотя бы осознать тот уровень возможностей, которые были у главы местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшина за период его работы с 2002 по 2010 год по сбережению местного населения, улучшению его жизни. Население города уменьшилось на 6 тысяч человек! Это что? Божий промысел или результат «тяжкого» труда исполнительной и представительной власти?
На что опирается власть? На нормы закона! Хотя многие подумали, что на связи, на знакомства, на деньги, так как если должность куплена, то пока «бобосы» не отобьют на тебе, то и не выгонят и т.д. Но всё-таки поставим в основу нормы закона.
В России существует три уровня нормативно-правового регулирования в области местного самоуправления: федеральный, региональный, местный. Но чёткого ответа на вопрос о компетенции, собственно, органов местного самоуправления нет нигде. Значит, нет и ответственности, а пряники есть, поэтому и рвутся во власть, сегодня все кому не лень. Вы посмотрите, что происходит в г. Заволжье. Шесть тысяч населения убыло, смертность значительно превышает рождаемость, а в городской Думе аж 6 врачей. Они там что делают? Кто работает в больницах?
Статья 132 Конституции РФ устанавливает, что органы местного самоуправления самостоятельно управляют муниципальной собственностью, формируют, утверждают и исполняют местный бюджет, устанавливают местные налоги и сборы, осуществляют охрану общественного порядка, а также решают иные вопросы местного значения».
Вместе с тем, Конституция обходит молчанием круг вопросов государственного значения, в решении которых должны принимать участие и органы местного самоуправления. К числу таких вопросов в соответствии с действующим законодательством относятся охрана природной среды, организация здравоохранения, социальное обеспечение, развитие культуры, физкультуры и спорта.
Что можно сказать в этом контексте о нашем городе. Почти 8 лет с 2002 по 2010 год горожане пережили относительно спокойно. Ни глава местного самоуправления А.Н. Лапшин, ни мэр города С.Н. Кирилловский не были бизнесменами. Следовательно, они думали не только о прибыли (бюджет, налоги, именно на откатах с заказов, с подрядчиков и т.д. сегодня процветают местные власти), но и о решении общегосударственных вопросов. Была упорядочена деятельность городской свалки (экология), был открыт музей города и открыт выставочный зал.
За выставочный зал такого уровня им благодарны все заволжские художники, частично был отремонтирован городской бассейн. Немаловажно, что глава местного самоуправления всегда был на виду и участвовал во всех городских мероприятиях.
Церковь организует крестных ход, он впереди. Молодёжь «замутит» свой фестиваль - он в жюри. Вечер встречи выпускников школ - он там. Но, в принципе, если присмотреться к возможностям главы местного самоуправления по «спасению», то просматриваются они весьма слабо. Даже, если бы А.Н. Лапшин загорелся искренним желанием «спасти Заволжье», то трезвая реальность быстро бы вернула его на место, на своё место. Место, где и кабинет есть, и деньги приличные платят, и трудовой стаж идёт, и круг общения с такими же «спасателями России» - депутатами хорошо очерчен. Что ещё надо? Лучше быть Вием среди нечисти, чем монахом, замаливающим грехи, и пытаться строить храм в злющей языческой среде. А кто внимательно читает Гоголя, тот знает, где себя нечисть чувствует лучше всего.         
В 2010 году ситуация поменялась. Главой администрации становится бизнесмен. Для российского бизнеса пока важна только прибыль. Ничего другого они ещё не знают, «оксвордов» и «кембриджей» в полном объёме они ещё не оканчивали, а труд Маркса «Капитал» от них скрыли «старшие товарищи», поэтому наш городок, скорее всего, ждут очень скверные времена.
Стремление и желание занять должность главы местного самоуправления в современной России вполне понятно. Деньги, возможности, пенсионный стаж, тёплый кабинет, размытая ответственность. Но здесь важен вектор приложения сил тех, кто выбился в эти люди. Если смотреть проекцию на всю страну, то вроде, всё здорово. Председатель правительства РФ колесит по стране, тушит пожары, лично проверяет покрытие дорог, гордится новыми видами вооружений, опробовав их боевую мощь. Президент РФ колесит по зарубежным странам, налаживая контакты и создавая новые, что обычно преподносится как эпохальное событие, ибо впервые за много лет…. И оба они внимательно следят за строительством спортивных сооружений в Сочи. Но есть одно «но». Почему так хорошо горит, что сам Председатель правительства тушит? Для чего строят дороги, спортивные сооружения? Наверное, для того, чтобы всем этим пользовались россияне, и всё это имело хорошее продолжение, а не только для того, чтобы получать «откаты» от олигархов за отданные им подряды. А это - так называемая «стыковочная работа». А со стыками пока очень плохо. Такое ощущение, что в государстве о том, что всё со всем должно стыковаться, гармонировать и быть сбалансировано никто не знает и знать не хочет. Сегодня, к 2010 году, на уровне города мы как раз получили такую же муниципальную администрацию. С чем всех и поздравляем. Счастьем станет, если мы ошиблись. Но это вряд ли, всё-таки, годы службы на границе, полёты по приборам и штурманским навигационным приборам…
Хотя о стыках и учёные в курсе: «Кроме того, органы местного самоуправления могут быть дополнительно наделены полномочиями по участию в определении режима деятельности предприятий, учреждений, организаций различных форм собственности, в том числе государственной, правом контроля за осуществлением некоторых конкретных норм законодательства всеми предприятиями, учреждениями, организациями на их территории, некоторыми правоохранительными полномочиями» /Крохина Ю.А. Город как субъект финансового права. – Саратов, 2000/.
Замечательные слова, если думать о благе местного самоуправления, но если думать о прибыли, то становится страшно. Для чего бизнес в России идёт во власть на фоне сноса памятников Ф.Э. Дзержинскому, В.И. Ленину и другим вождям? Исключительно грабить. Почему идёт? Мысли здесь просты и примерно такие: «Стану я местной главой, районные и региональные власти никуда не денутся, будут помогать, денег у них до хрена, главное - вопросы разруливать. Стану смотрящим за их деньгами, а людишки….. и т.д.».
Поэтому вопрос здесь в том, кому контроль отдать. Именно в этом ключе следует ожидать развития института местного самоуправления. Как справедливо отмечается в некоторой литературе, «трезвая реальность вынуждает науку и практику отказаться от преувеличения значения саморегулирования общественных процессов в России как положительного фактора развития субъектов права – республик, краёв, областей и муниципальных образований». То есть речь всё-таки больше идёт о государственном контроле. Сегодня, в принципе, настало время не только для массовых проверок деятельности местного самоуправления, но и для открытия массы уголовных дел, которые хотя бы приводили бы к конфискации имущества, ибо социальная база подорвана теми, кто должен был её все эти годы создавать.
Здесь уместно вспомнить деловое наследие Ф.Э. Дзержинского и ещё раз убедиться в том, что ничего нового наш современный бизнес не родил, никаких новых схем ограбления не придумал, всё повторяется.
Вот что писал «Железный Феликс» будучи председателем ГПУ, а после и ОГПУ, одновременно являясь наркомом внутренних дел и наркомом путей сообщения, председателем Высшего Совета Народного Хозяйства (ВСНХ) СССР, председателем Комиссии совета Труда и Обороны по борьбе с взяточничеством: «…положение на экономическом фронте, гораздо более опасном, чем  фронт контрреволюционный… Трестификация промышленности, с одной стороны, и саботаж распределительного аппарата, с другой, - таков был план торгово-промышленной группы «Национального центра», чтобы обеспечить господство крупного капитала в России в случае успеха белогвардейского оружия и иностранной интервенции. …иностранная буржуазия жива, и она решила убить большевиков, если не дубьем, так рублём. Её орудие – внешняя торговля: развратить наши заграничные миссии процентными взятками, выкачать как можно скорее золотой и сырьевой запас, всучить советской власти всякую дрянь вместо паровозов, машин, запасных частей и прочих элементов восстановления производства, и … Советская власть очутится перед экономической пропастью. Если наряду с миссиями разных мелких, а может быть, и крупных держав удастся наводнить РСФСР иностранными приёмщиками русских товаров, которые будут прекрасными экономическими шпионами и в то же время свяжут воедино рыхлую массу спецов, то верхи наших служащих могут сыграть роль «песка, насыпанного в коммунистическую (экономическую) машину». Иностранный капитал поднимет дирижёрскую палочку, песок посыплется, и машина остановится».
Собственно эти строки, в разных вариантах цитируют все современные экономические журналы и об этом же, часто слово в слово говорят серьёзные учёные и даже политики. А прошло почти 100 лет. На развалинах социалистического лагеря ожил самый примитивный капитализм. Ему не надо придумывать новые схемы грабежа, он прекрасно грабит Россию и всё бывшее социалистическое пространство по старым лекалам, о которых и предупреждал Ф.Э. Дзержинский.
Строки из этого же приказа: «…буржуазия деклассировалась, из политического владыки она превратилась в нуль, и вместо экономического господства ей осталось лакейское мародёрство. Но так как все буржуазные элементы бросились на советскую службу, то они играют там громадную роль. Например: фабрики национализированы, но в заводоуправлениях сидят бывшие владельцы и зачастую малосознательные рабочие, даже завкому иногда идут рука об руку с фабрикантами ПРОТИВ ИНТЕРЕСОВ ПРОИЗВОДСТВА в целом… Эти дрянные слуги рабоче-крестьянской власти являются только слугами, а не господами, но благодаря своей массе, своей верности хищническим навыкам, даже действуя без всякого сговора или плана, они просто силой инерции могут погубить все попытки… восстановить производство». В этом тексте поражает точность формулировок. Время течёт, а наши «герои» всё те же.
Феликс Эдмундович не отличался витиеватостью речей о модернизации, о борьбе, о напряжении сил и т.д. Его отличала исключительная ясность ума, поэтому в рабочих кабинетах людей с чистыми руками и холодными головами до сих пор есть портреты Дзержинского и никакой другой отвлекающей от дел живописи.
Строки из письма, подчеркну из обыкновенного рабочего письма, «о мерах по борьбе со спекуляцией» от 22 октября 1923 г.: «одним из немаловажных факторов, вздувающих цены на фабрикаты (продукты), являются злостные спекулянты, которые своей профессией избрали вздувание цен (особенно валюты) и опутывание своими махинациями трестов и кооперации и их работников. Особенно Москва – местонахождение главнейших трестов, Центросоюза и банков – их привлекает к себе. Съезжаются сюда со всех концов СССР. Они владеют рынками, чёрной биржей. Метод их действий – подкуп и развращение. Если спросите, чем они живут, они Вам этого не смогут рассказать, но живут они с полным шиком… Я уверен, что в месячный срок мы оздоровим Москву от этих элементов и что это скажется, безусловно, на всей хозяйственной жизни».
Цитировать Дзержинского можно и нужно, как и изучать его наследие. Он, фактически, не делал ошибок. И его труд лёг в основу экономической мощи СССР. Чтобы его осуждать, нужно оказаться в схожих обстоятельствах и решать те же масштабные задачи, которые решал он, но с меньшими потерями и меньшей ценой. Всё остальное – ложь и зло.
Поэтому, дорогие заволжане, очень неплохо, что у нашего города есть такой проспект и есть такой символ. А жить на проспекте имени Ф.Э. Дзержинского – это честь!
Дзержинский не кормился с доходных мест, не боролся с коррупцией, не уговаривал толпы воров, мародёров, взяточников, показывая остальному народу свою непосильную работу и ежедневную занятость, он на всех должностях наводил железный порядок.
Вместе с тем, ему принадлежат слова: «Лучше 1000 раз ошибиться в сторону либеральную, чем послать неактивного (противника власти) в ссылку, откуда он сам вернётся, наверное, активным, а его осуждение сразу будет мобилизовано против нас».
Дзержинский прекрасно разбирался и в экономических вопросах. Он ясно сознавал, что если допустить попустительство чиновничества, особенно высшего, к воровству, то это спровоцирует тотальное ограбление всей страны. А уж о местном и говорить нечего. Отсюда, кстати, проистекает и 1917 и 1937 годы, а отнюдь не от «безбашенных» большевиков.   
Вернёмся к сказанному ранее. В 2010 году стало понятно, что надежды на саморегулирование общественных процессов в муниципальном образовании города Заволжье сильно преувеличены. По сути же наступил конфликт между заволжским бизнесом и городецким чиновничеством. Наверх заволжской власти выбился лидер из бизнесменов, и его небольшое окружение.
Депутатов в расчёт можно не брать, так как шесть врачей среди них показывают любому наблюдателю, что город «болен», а четыре педагога, что он сильно болен, так как и те и другие – это резерв и отмазка чиновничества во все времена. Заволжский бизнес использовал эту фишку и этот резерв, сделал упор в выборной компании на «социальную сферу» и победил на выборах. Врачи и учителя всегда считали, и всегда будут считать, что им мало платят. Возможно это и так, но ведь и мщение в стране достигает огромных масштабов: постоянные смены режимов, революции, перестройки, ну и локальные кровавые и беспощадные бунты. Это ведь не от хорошего образования и лечения, а совсем наоборот. Так за что же платить?
Продолжительность жизни и профилактика здоровья соответствует образованию, образование – лечению и т.д. Это надо повторять, может быть тогда что-нибудь изменится. Так что здесь сравнение «стенка на стенку» вполне уместно. Выигрывает третья сторона, которая приходит на этом мрачном фоне к власти. Но она приходит грабить, а вовсе не развивать здравоохранение и образование, и опять мщение. Так что в этом плане у нас в Заволжье так же, как и в целом по «больнице», температура средняя.
Это, кстати, можно считать «русским парадоксом». Если брать русских за коренную национальность России, то русские были такими же колонистами, как и испанцы, и англичане, и французы и прочие «дикие» племена, нынче считающиеся цветом цивилизации. Ступив на землю Индии, англичане и не думали считать индусов людьми, как и французы - алжирцев, испанцы – индейцев, немцы, вообще всех. Они несли им своё понимание цивилизации. Кто не был согласен с их пониманием, тому «секир башка», и все колонизируемые народы это быстро понимали. Только благодаря русской революции и, добавим, личным заслугам интернационалистов-большевиков был запущен процесс расколонизации. Это несомненная заслуга России, хотя её почему-то приписывают масонам, считая их большими «интернационалистами», «людьми мира» и т.п. По части разных расколов, расколонизаций Россия, конечно, не впереди планеты всей, но влияет на эти «раскольные» дела давно и весьма успешно. Хотя тренировки на родине народу дорого обходятся.    
Но вернёмся к нам, к русским. Русские всюду на колонизируемых территориях получали, как и все прочие нации, делающие тоже самое, жестокий отпор. А территории были очень большими для небольших отрядов колонизаторов. Но манили новые земли, железная руда, золото, драгоценные камни, нефть, газ и т.д. Всё то, что мы сегодня выносим и вывозим, абсолютно не считаясь с мнением коренных народов. Но это сегодня. А во времена колонизации, русские предпочитали договариваться с верхушкой коренного народа. Чем жертвовали? Да своими: «бей своих, чтоб чужие боялись», а дурной пример, как известно, заразителен. И национальная верхушка другого народа начинала уничтожать свою элиту по аналогии. Так многие народы, населяющие Россию, были сведены до уровня скота. Это хорошая технология управления, пока своих бьёшь все смотрят, а в это время крадёшь что только можно прямо из - под носа местных аборигенов. Верхушка живёт, остальные мучаются. Но суть в непокорности народов и в нежелании принимать чужую цивилизацию. Верхушки договаривались, создавали паханаты и рулили как умели. Конечно, в итоге, они пришли к пониманию значения крепкого государства с жёсткой вертикалью власти, в которой главное - свой, чем умный.
И вдруг, местное самоуправление. Ничего лучшего для разрушения существующего государства и придумать нельзя.
Дальше думайте сами, мы пишем труд публицистический, а не научно-исследовательский, хотя даже не очень умные публицисты и то сумели рассмотреть, что к чему.
Здесь уместно заметить, что чем ближе к Москве, тем местного самоуправления меньше, чем дальше от неё, тем больше. Поэтому нынче лес, почву, морепродукты, полезные ископаемые и всё остальное, что есть в земле и на земле, вывозят из России в соседние страны, ибо те страны оплачивают и вывозимые ресурсы, и даже труд тех, кто занят вывозом. Последний факт очень забавен. Ибо российская власть по-прежнему считает, что за труд можно не платить, а ресурсы принадлежат ограниченной кучке людей, которая может ими распоряжаться, как ей вздумается. Поэтому у нас всё дорого, а у наших соседей – дёшево. Забавно, что вывозят весь природный ресурс, да ещё и нелегально, а на внешнем рынке наше население получает значительно больше, чем получила бы за ту же самую работу на рынке внутреннем. Поэтому и летает всюду московский ОМОН регулировать настроение в крупных местных самоуправлениях.  Но это там, далеко, на Дальнем Востоке, в Забайкалье, в Калининграде. Мы к Москве ближе, а Нижний Новгород так вообще, Москве - сосед ближний.
Нашему городку Заволжье, городу районного подчинения, в принципе, в праве на местное самоуправление вообще отказано. Есть видимость права, а самого права нет. Хорошо это или плохо как для населения, так и для власти, мы не знаем. Как у членов или граждан страны потребности у заволжан не велики, если бы Карл Маркс имел дело с нами, то он бы своего труда «Капитал» никогда не написал, так как просто бы его не разглядел, а в самой местной власти заволжане никогда не были, поэтому наивные, как дети.
С другой стороны, население нынче не преследуют за труд на нескольких «работах», поэтому, пролетарий с ЗМЗ, ночью ещё «таксует» и постоянно  отбивается от жены требующей его исполнить свой супружеский долг. Народ от такой жизни сильно устаёт, ибо отдыха не знает, но он уже забыл и другую жизнь, когда можно было просто имитировать работу и при этом неплохо жить. Народ просто быстро изнашивается и мрёт. 
Другое дело - нынешний чиновник.  Он тоже трудится на нескольких работах, но он по-прежнему получает деньги за имитацию деятельности. Эту основу сохранил Ельцин Б.Н., поэтому его иногда сравнивают с Борисом Годуновым, который развёл семибоярщину. Усилил «семибоярщину» В.В. Путин, которого сравнивают с Екатериной Великой, давшей дворянству даже то, чего оно в принципе не заслуживало и даже не просило, и продолжает Д.А. Медведев, чьи призывы к борьбе с коррупцией всегда приводят к её усилению. А так как чиновников сегодня очень много, то в стране относительный покой, но их придётся сокращать,  в целях перераспределения бюджета страны на созидательные дела. Там где этого не делают, возникают «банановые» республики.
Получение денег за имитацию деятельности – это всегда хорошо здесь, на земле:  ответственности – ноль, а само место приносит доход. Но есть один нюанс – совесть, и это не анахронизм.  Если у чиновника хватает ума остановиться и осмотреться, разглядев за своим «жиром» будущие перспективы для своих же детей, внуков, то у него неминуемо повышается давление. Это как раз и есть совесть.
В свете последних исторических «изысков» о диктаторской Советской власти, как-то забывается, что именно эта власть восхищалась декабристами, пытавшимися учредить в России Конституцию прав и свобод. Сегодня декабристы не в чести, а новый режим пытается вернуть что-то из «хорошо забытого старого», но что именно? Огромное влияние ничем не сдерживаемой бюрократии при полной никчёмности «самодержца»? Так ведь не секрет, что в России любимым занятием бюрократии всегда  была борьба за престол, а затем - казнокрадство, а дополнение к этому – вечные интриги, почти всегда плохо заканчивающиеся. Что вернуть? Доходные места? Уже вернули. Три уровня чиновников: федеральные, региональные, местные конкурируют между собой за доходные места. На уровне области они сами над собой хохочут, когда бегают по Нижегородскому Кремлю, ища место подоходней или спасаясь от сокращения из областной администрации в городскую и наоборот.
В этом плане бюрократический аппарат города Заволжья в системе отсутствия понятных и прямых обязанностей жил и живёт, в общем-то, прекрасно.
Сочувствие, по крайней мере, у нас вызывал только мэр города С.Н. Кирилловский. Ответственность за город, это совсем другая ответственность. Здесь, хочешь - не хочешь, а всё равно переживаешь. Но такого порядка, какой был в городе с 2007 по лето 2010, мы не помним в другие времена, за последние 25 лет.
Есть ещё один нюанс деятельности местных самоуправлений. В России, к сожалению, многие законы издаются не в целях регулирования общественных процессов, а в целях заработать на этих самых процессах. А ныне к этому желанию добавилось ещё и «обезьянничество», копирование зарубежного законодательства, особенно в области косвенного налогообложения, типа ОСАГО, различных «весёлых» фондов, бонусов, процентов, «золотых парашютов» и т.д.
Поэтому, начало XXI века ознаменовалось целым валом законов о совместном с Федерацией ведении дел на «провинциальных» местах. Причём эта инициатива шла снизу, от тех, у кого есть свой ресурс для дележа. В Городецком районе, как и в городе Заволжье такого ресурса почти нет, не считая земли под элитные посёлки, поэтому земля «дико» дорогая. Но, что имеем, то и продаём. Тем не менее, тема интересная, поэтому чуть-чуть приоткроем завесу.
По подсчётам специалистов, более четырёх пятых всех издаваемых субъектами законов были посвящены именно ведению совместных дел, т.е. шла борьба не столько за ресурсы, сколько за лукавое их разворовывание с солидарной ответственностью. Самым большим успехом любого субъекта Российской Федерации считается сокрытие ресурса для своего «частного» использования; ресурса, который бы не регулировался законодательством на уровне Федерации и наложить на него «лапу» через принятие местного закона, чтобы так сказать всё было «по уму и по закону», а то мало ли чего. Наиболее видимая часть этой лукавой схемы – целевые программы, по которым 30% даёт местный бюджет на «ветхий фонд», на «молодых специалистов» и т.д. 
Таким ресурсом могут стать и люди. Мы уже приводили пример, как на излёте ХХ века таким ресурсом стало население г. Заволжья, которому «по закону» вменили 100% оплату коммунальных платежей. После принятия такого закона, население должно было выскочить на улицы, приставить лестницы к фонарным столбам, приготовить верёвки и мыло и послать разыскивать депутатов для продолжения и развития сценария. Но население в то время у нас было очень богатое, сытое. Ну и бог с ним, а то, что часть этого населения от нужды «свернуло ласты», будем  считать церковным промыслом и божьим попустительством, так как церковь интересуют не наши тела, а наши души. Они и вознеслись.
Нормотворческая борьба на тему: «кто у кого больше сопрёт, и кто кому больше должен», шла и идёт нешуточная. 
Например, в результате таких боёв, и «лёгкого» восстания на Ульяновском моторном заводе, когда ульяновцев подвели к мысли о «мыле и верёвке», теперь моторы из Ульновска возят в Нижний Новгород, а моторы с ЗМЗ в Ульяновск. Но самое интересное, что моторы на ГАЗ сегодня возят из Китая. Почти «плановая» советская экономика. Но это мелочь, так сказать тактика, опережающая законотворчество на местах в целях извлечения прибыли из «воздуха». Стратегия же такой политики загнала Россию в полное «дерьмо».
В основе такой стратегии, по-видимому, лежали не столько правовые, сколько политические и местные экономические соображения, связанные с «перетягиванием каната» в области как распределения нормотворческой компетенции (кого и как обирать по закону, и у кого право «первой брачной ночи» с обираемыми), так и распределением ресурса (кто и сколько забирает в свои закрома, минуя закрома Родины).
 Дело приняло такой скверный оборот, что В.В. Путин, будучи президентом РФ, начал повсеместно вводить должности представителей президента в субъектах РФ, специально для наведения порядка в области нормотворчества, а потом и самих губернаторов стали назначать. Сегодня процесс огосударствления пошёл ещё дальше: в местные самоуправления стали назначаться «сити - менеджеры».
А теперь подумайте о месте Заволжья в этой борьбе за ресурс. Вверху - Федерация, область, район, и только в самом «заду» - местное самоуправление г. Заволжье с остатками убогих профсоюзов, обескровленным пролетариатом, полным отсутствием каких-либо вменяемых общественных и партийных структур, во главе с городской Думой, состоящих из врачей и учителей, и советом ветеранов, они же многочисленные и многоуважаемые бывшие номенклатурные работники-пенсионеры, не гнушающиеся обирать полуразвалившиеся местные предприятия. Ещё дальше, чем городок Заволжье, только местные самоуправления окрестных деревень и их «Думы». Таким образом, с опорой на какие - либо законы, в нашем случае, всё, надеемся, понятно. Этой нормы для горожан нет. В этом их несчастье, но в этом же и счастье тех, кто ими управляет.
Бросим мимолётный взгляд на задачи местного самоуправления.
Органы местного самоуправления имеют своей задачей непосредственное решение повседневных, наиболее важных для населения вопросов, облегчение условий жизни граждан.
Сущность местного самоуправления заключается в обеспечении самостоятельного и под свою ответственность решения вопросов местного значения. Поэтому все принадлежащие органам местного самоуправления полномочия можно, применительно к их предмету, разделить на полномочия, опосредующие, с одной стороны, цели местного самоуправления, а с другой – средства их достижения.
В первую группу полномочий, опосредующих цели местного самоуправления, следует отнести вопросы социальных служб, органов здравоохранения, жилищного хозяйства, охрану экологии и среды обитания жителей.
Во вторую группу входят вопросы формирования и исполнения муниципального бюджета, местных налогов, муниципальной собственности, землепользования на своей территории, муниципальных кредитов.
Не требует особого пояснения теснейшая связь, существующая между двумя группами полномочий органов местного самоуправления, отражающих цели деятельности этих органов и средства их достижения.
Что касается бюджета, то делить можно лишь то, что есть в наличии. С первых дней перестройки хорошо кормят и хорошо платят только населению крупных городов. Если раньше специально для разгрузки крупных городов от населения строились города – спутники рядом с ними, то теперь эти «спутники сбиты», а их пассажиры опять потянулись в крупные города. Так как во всех остальных местах уровень благосостояния граждан поддерживают в рамках прожиточного минимума и ниже. Поэтому первая категория россиян не строит новые общественные отношения в силу чрезмерной сытости, а вторая - с точностью до наоборот. В этих условиях нет смысла говорить о развитии демократии снизу. А все нововведения сверху, типа «приватизации жилья», «кондоминиумов», оканчиваются дополнительными поборами. Поэтому и демократия сверху воспринимается плохо.
Хотя, справедливости ради надо сказать, что нынче во всей центральной России появились элитные посёлки, жители которых отгородились в прямом и переносном смысле от всех остальных заборами. Рядом с Заволжьем несколько таких посёлков, где часто, слившись в «экстазе», живут и депутаты ГДРФ и ОЗС, и священнослужители, и олигархи, и другие слуги народа. Особенно умиляют в таких посёлках большие деревянные кресты по периметру. Но, в принципе, ничего нового нет. Наверное, так и выглядела Русь, когда была разделена на удельные княжества. Потом прискакали татаро - монголы и процесс неравенства закончили для всех. С другой стороны, если есть деньги, почему бы и не отгородить «свою»  Россию от всей остальной. Вопрос только в том, откуда деньги. Вопрос в контроле. Люди ведь не звери, если работаешь, то и живи хорошо. Но нынче всё наоборот, а значит, люди могут озвереть.
Поэтому, в условиях совершенствования законодательства о местном самоуправлении и практике его применения, во многом надо отдавать предпочтение информированию населения по самому широкому кругу вопросов местной жизни. Население должно быть информировано и о социально-экономической ситуации, и о потенциале, природных ресурсах, хозяйственной самодостаточности муниципального образования.
Надо поощрять систему доносительства, как это делается во всём Евросоюзе и во всех странах, окормляемых или обираемых им. И дело здесь не в морали, а в поиске правды и справедливости. Россияне ведь гордятся словами А. Невского о том, что не в силе Бог, а в правде, но как-то постоянно от правды увиливают в сторону взяток, лжи, обмана. А тем, кто испугался, можем «донести», что на нас (писателей, даже этой не самой «фееричной» и «эпохальной» книжонки) написано огромное количество доносов. И это здорово. Книжку можно выбросить, потерять и как тогда родина узнает о героях, о том, что жили – были такие грешные люди. А донос – это на века. Это отдельное дело, отдельная полка в шкафу. Это история жизни и того кто пишет, и того о ком пишут, и того кто читает.
Ведь ты ж сама писала жалобы,
Что – нет, да я же их читал.
 Но всегда надо иметь в виду, что если человек живёт здесь, не имеет двойного гражданства и не «частит» за границу, значит он, уже, бесконечно предан родине, а что её поругивает иногда, так - то от помутненья, орёт не с горя – от отупенья. Так, кажется у В.В. Высоцкого. Кстати, у него есть ответы на все возникающие вопросы.
Как эти муниципальные задачи выполняются судить вам, горожанам и нашим читателям.
Совсем недавно автора этих строк, слегка подвыпившего, сцапала полиция и заставила под предлогом якобы его сильного опьянения писать протокол. «Пьяного» человека заставлять писать протокол – это же верх издевательства. Полицай, полицай.... Хатынь, Хатынь… Вспомнилось как и молодогвардейцев в Краснодоне убивали полицаи, хотя и слышали как приближается фронт. Им бы отпустить юношей и девушек, но корм то ещё давали фашисты, а страшно полицейскому остаться без корма. Вот до чего слово печатное доводит местную власть. Но с другой стороны, налицо угнетение по политическим мотивам, можно в соседней деревне просить политического убежища и даже самогона. Хотя «полицаи» были из соседней деревни, их там 23 бодрых мужика на развалинах бывшего колхоза им. Куйбышева.   
И ещё. Всё стремится к росту, к расширению. Правило ст. 10 Европейской хартии местного самоуправления провозглашает право органов местного самоуправления, при осуществлении своих полномочий, сотрудничать и в рамках своих полномочий вступать в ассоциацию с другими органами местного самоуправления для осуществления задач, представляющих общий интерес. 
У нас есть общие интересы и с Балахнинским районом и с Чкаловским районом, у нас пока не было заволжской власти, способной это понять. Но были люди говорившие об этом. 

Глава 4
ЮРИЙ ТОЛА – ТАЛЮК
Главы из книги «Опыт присутствия»
Юрий Константинович Тола-Талюк, несомненно, лучший писатель нашего небольшого города. А если бы он был занят саморекламой, то давно бы был известен и в современной России. Его писательская жизнь началась с тюрьмы, а вся последующая - была борьбой за выживание. Впрочем, как и жизнь его друга Бориса Спорова.
Здесь очень уместна аналогия с любым из классиков русской литературы, не только описывающих быт и нравы России, но и прямо говорящих, что надо делать. Таким писателям живётся чрезвычайно трудно по той простой причине, что они чувствуют будущее «кожей». Они умеют считать не до одного, как почти все чиновники и власть держащие, а значительно дальше. Достаточно сказать, что именно Юрий Константинович, именно в городе Заволжье, во времена «хрущёвской оттепели» предсказал будущую перестройку, за что и «схлопотал» срок и стал первым политическим заключённым из нашего города, посаженным в тюрьму. До него здесь было полно «политических», но присланных исправляться на рытье котлована под Горьковское водохранилище. Несмотря на очень трудную личную судьбу, книги Юрия Тола-Талюка полны жизненной силы и оптимизма, особенно, книга «Демоны поиска», но там наш город не упоминается. 
Итак, главы из книги о г. Заволжье  «Опыт присутствия»: 
«Когда мы начинаем жить, – жизнь интересна, самодостаточна, и нет надобности задумываться над ней. Импульс, полученный от рождения, несет че¬ловека над всеми сюжетами биографии не то чтобы без особого размышления, а без опыта, позволяющего понимать и обобщать. Но вот появляется возраст, но вот, появляется опыт. Мы начинаем понимать. Увы, уже нет энергии, позво¬ляющей применить понимание. Мы ищем аудиторию, наполненную людьми с энергией, но без опыта. Нашли. К нашему разочарованию они уже открывают собственную жизнь. Их самоутверждение не нуждается в наставниках. У нас нет контактов. Общество разрушило механизмы, поддерживавшие авторитет отцов. Интенсивность информационных потоков, уничтожает традиции, уничтожение традиции приводит к потере самой важной информации - той, что определяет преемственность поколений. Общество не научилось  усваивать суть предыдущих уроков. Негативные процессы не обошли стороной даже богатые европейские страны с глубокими культурными традициями. А что говорить о странах, где культурная традиция была насильственно разрушена? В этом отношении исклю¬чительное место занимает  история нашего Российского Отечества. Россия, во¬обще, страна уникальная по своей способности разрушать  традиции. Ее ломал Владимир, насаживая среди языческих славян греческое православие; ломали татары, устанавливая татарское иго; ломали князья,  когда сбрасывали татарское иго; ломали цари-реформаторы. После Ивана Грозного социальное уродство при¬обрело особый оттенок. Постарался и Петр Первый, на крови приблизив цивили¬зацию, которая уже открывалась нам в силу естественных информационных про¬цессов. Но самое страшное произошло в октябре 1917 года. Тогда Россия произ¬вела на свет невиданно большую ложь. Ложь набирала силы к концу советской власти и не умерла  в августе 91-го, дав еще более опасные метастазы. В этой лжи сформировалась специфическая система. Отличительная черта ее - доведение до совершенства условий зависимости человека от власть предержащего. В условиях национальной нищеты зависимость стала фатальной. От нее страдают даже ны¬нешние олигархи, потому что их капиталы не защищены законом и определяются произволом властей. В сложившейся системе социальный успех личности дости¬гается не через самоутверждение, а через унижение. Но это всего лишь следствие, горький плод новейшей истории России. Причины возникали там, в начале ХХ века, где была уничтожена естественная эволюция общества. С 1937 года я нахо¬жусь в омуте Отечественной истории, являюсь ее свидетелем и материалом строительства.
Понимание ситуации пришло ко мне довольно рано, после того как я обна¬ружил себя на территории этой страны. Я старался жить вне лжи и вне зависимости, которую она порождает. Мне не всегда удавалось устоять в полной мере, но моя воля,  духовное и интеллектуальное начало, были обращены в сторону свободы и правды. Трудно ли держать удары судьбы, я попытался понять, обращаясь к па¬мяти, стараясь проследить ее движение в котле общественно-политической жизни. История моего вращения внутри событий и станет предметом повествова¬ния. Конечно, важно, останется ли написанное достоянием только моего внима¬ния, или кто-то еще захочет проявить к нему интерес. Общение – диалог, где сто¬роны  находят взаимовыгодный интерес. Интерес – это особое движение души постороннего человека, возможное лишь в том случае, если душа идет за чем-то привлекательным, но он не должен быть несчастным путником, бредущим за голосом Сирены….
Мое первое возвращение… Весна, яркая зелень березовой рощи на нашей улице, а рядом с домом вековые сосны и ели. Весной и летом они насыщают воз¬дух особым ароматом. Тогда еще небесное пространство не завоевал смрад город¬ской свалки. Тогда еще не цвело зеленью Горьковское водохранилище, и каза¬лось, вокруг царит мир и благоденствие. К нам из Переславля приехала бабушка Поля - мамина мать, помогать дочери в ее непростом и бедном хозяйстве. Папа уже не мог даже сидеть, он, казалось, еще сильнее истончился и на каждое при¬косновение реагировал пугливым вскриком, как раненая чайка. Весь его мир со¬средоточился на панцирной кровати. Мама стирала за ним и мыла как ребенка в корыте каждый день, под разрывавшие душу всхлипывания. А рядом были мы, ее дети, с претензиями нашей молодости. Стыдно признаться, но, кажется, я стес¬нялся своего положения, нашей нищеты, хоть она и царила тогда в большинстве советских семей. Примусы и какие-то керосинки, закопченные кастрюльки, оде¬жда, мало отличающаяся от той, что носили в лагерях. Казалось, страна еще не оправилась от бедствий, нахлынувших на нее с Отечественной войной. Но, с дру¬гой стороны, в магазинах имелись колбасы 2х-3х сортов, обилие морской рыбы, консервированной и свежемороженой, в то время как речной на рынках было еще достаточно. В ларьках на улице торговали пончиками и китайскими орехами. Жизнь продолжалась, ведь в моем теле бурлила молодость еще без того опыта, что дает анамнез нашей жизни. Появилась новая любовь, новые стихи. Ах!...
«Часто вспоминаю о хорошей,
О любви моей, что разлюбила,
Слышу, как мне волосы ероша,
Говорит она чуть слышно: «Милый».
Существо, сидевшее на столе, что-то иронически проскрипело. Кажется, Йорик собирался упрекнуть меня в том, что я нашел время для любовных исто¬рий, тогда, когда следовало устраиваться на работу  и помогать семье бороться за выживание. Да, наверняка так и требовалось поступить, но Боже! Сколько в моей голове было тогда глупости! Ясное представление о простых вещах, приходит с большим запозданием. В тот период я много читал, и мне казалось, что просве¬щение – самое важное занятие. Тогда я открывал неведомую Россию через Со¬ловьева и Карамзина, постигал тайны социальных сил через ранние и поздние произведения классиков марксизма-ленинизма. А здесь подоспел десятый класс школы рабочей молодежи, а здесь подоспела Венгерская революция. Я слушал официальные сообщения, но догадывался о том, что происходило в действитель¬ности. Когда позже, уже в лагере, мне пришлось познакомиться со свидетелями событий в Венгрии, оказалось, что картина, созданная моим воображением по скудной информации газет и радио, практически не отличалась от кровавой ре-альности. Милитаристская сущность «лагеря социализма» отчетливо осознавалась мной. Я воспринимал Венгерские события как личную трагедию. Иначе говоря, я вполне созрел для роли «врага народа».
Десятый класс вечерней школы выпускал стенную «Литературную газету». Здесь пишущая стихотворная братия выражала отношение к земле и хлебу, небе¬сам и власти. Правда, «небеса» использовались как метафора, а вот властям дос¬тавалось.
«Эй, вы, счастливые, молчите!
Остановись, жестокий век!
Снимите маски, посмотрите! –
Здесь умирает человек».
В школе собралась группа, что называется «недовольных советской вла¬стью».  Была среди нас и учительница - Людмила Пожарицкая. Людмила Пет¬ровна тоже писала стихи, и, поскольку происходила из Ленинграда, имела генети¬ческую природу протестного мышления. У нас отсутствовал инстинкт самосохра¬нения. Это не было результатом двадцатого съезда, это был спонтанный порыв к добру и справедливости, с наивной верой в возможность достижения цели.
Газета провисела недолго. Один вечер. Директор школы сняла ее в тот же день. У директрисы присутствовал инстинкт самосохранения вместе с «партийной совестью» и партийным билетом. Потом она говорила, что «не думала, что так получится». Получилось именно так.
Мы не рассказывали друг другу о своем первом столкновении с «Щитом и мечом» СССР, но обыск у меня, Спорова и Пожарицкой произвели в один день. Нас ловко «накрыли», чтобы не дать возможности поделиться друг с другом «оперативной информацией». Борю Спорова взяли в тот же день. У него нашли стихи и «подозрительные записи» в дневниках, он был «зрелого возраста», он вращался в рабочем коллективе, среди которого антисоветская бациллоопасность особенно актуальна. Нас с Пожарицкой видимо считали просто заблудшими ов¬цами, и не исключено, что в первоначальном варианте предполагали просто «по¬журить». Хотя, вряд ли. Перед обыском меня отыскали сотрудники Заволжской милиции и предложили немедленно явиться в паспортный стол, дескать, «какие-то там недоразумения с паспортом». В кабинете начальника милиции присутство-вали два очень солидных, в шикарных темно-синих костюмах, явно не районного происхождения, как говорят, «штатских». Начальник милиции завладел моим паспортом, и некоторое время с интересом рассматривал его. Затем спросил, а не чувствую ли я за собой «какой-то вины». Я с недоумением ответил, что «не чув¬ствую». Сидевший слева, упитанный «синий костюм» поинтересовался, а не при¬помню ли я какого-то дела за собой, «направленного против советской власти». Считая, что я как раз и защищаю советскую власть, я гордо ответил: «нет!» Тогда другой господин в синем ловко извлек на свет божий «Литературную газету» и поинтересовался, - что я думаю о ее содержании. Они еще минут пятнадцать за¬душевно «покалякали», затем предложили вместе проехать ко мне домой. Возра¬жения не принимались во внимание.
Да! Здесь мне не требуется вмешательство Йорика, чтобы восстановить де¬тали прошедшего. Яркая картина, особенно, если учесть, что я еще не знал, как люди могут поступать с людьми. Два синих костюма и сопровождавшие их лица пригласили понятых из соседей. Впоследствии понятые (ныне покойные, поэтому стопроцентную истину мы вряд ли уже установим) говорили, что от них потребо¬вали, дабы придать максимальную весомость смыслу и результатам обыска, со¬общать праздно интересующимся с улицы, что при проведении следственно-розыскных мероприя¬тий у гражданина такого-то, был обнаружен склад с взрывчаткой, радиостанцией и оружием. Когда мама ехала на Воробьевку, чтобы повидаться со мной, она ус¬лышала в трамвае эту байку, со страшными подробностями. А обратила на нее внимание, потому что там фигурировала наша необычная фамилия. Митя Сухой, вечно пьяный инвалид, бывший одним из понятых, подтвердил, лет через десять после моего освобождения, что действительно, «Ты (то есть я) – фашист», а также то, что «прятал взрывчатку и рацию и готовился взорвать Горьковскую ГЭС, ко¬гда ее посетит Хрущев». Во!
А для меня? Для меня действительность в тот момент обрела особое тече¬ние. Словно это происходило не со мной. Слишком страшной была реальность. Опасность ощущалась как неотвратимое падение в пропасть, когда уже не заце¬пишься, чтобы остановить тело. Ты пока еще не врезался в землю, но не можешь избежать столкновения. Я видел как мама, пришедшая с работы, мгновенно ос¬мыслив происходящее, медленно сползает по дверному косяку на пол, как люди в синем не дают мне подойти к ней и кто-то другой приносит воды, мечется в ис¬пуге младшая сестренка, не понимая, что происходит. А я сидел на стуле, и мне не разрешали двигаться. Они тщательно ощупывали каждую вещь, каждую безде¬лушку. Они пролистали каждую страницу всех наших книг. Они перерыли все, что можно было перерыть. Не постеснявшись, они перетряхнули папину постель, они заглянули под его утку и перевернули все клеенки. Кто может представить, что пережил папа в это время?! А кто поймет этих людей? Все мои стихи и ста¬тьи, даже с таким названием: «Почему неизбежна новая революция?» лежали на этажерке, на самом видном месте. Они сразу нашли все, что им было необходимо. Но существовал ПРОТОКОЛ, который требовалось соблюсти. Даже в подпол, где, как предполагалось, должна была находиться рация и взрывчатка, они не загля¬нули, но перевернули все, что можно было, для того чтобы унизить, смять, заста¬вить трепетать. Так демонстрирует свою силу государственная машина.
Ничего не произошло. Люди в синем исчезли, забрав с собой все мои руко¬писи. Я оставался на свободе, и ощущение катастрофы как-то отодвинулось, словно я оказался заколдованным и неприкасаемым принцем.
На дворе стоял апрель. Весна уже смягчила природу, но зима еще крепко держалась за землю, сохраняя сугробы и ледяные полоски дорог. В коричневом зимнем пальто и кепке кофейного цвета я отправился к Пожарицкой. Следовало обсудить положение. Она сказала, что я похож на журнал «Иностранная литера¬тура», - коричневый, с кофейной полосой под словом «Иностранная». Действи¬тельно, с журналом я состоял из одной цветовой гаммы. Она уже знала, что Борю арестовали. Мы предположили, что это единственная жертва и наметили на завтра поездку в тюрьму.
Утром, 6 апреля, мы направились на встречу с судьбой на улицу Воробьева, где половину ее длины занимало монументальное здание с колоннами из розо¬вого гранита, Горьковского КГБ. У нас легко приняли сигареты для Бори Спо¬рова, через некоторое время открылись массивные дубовые двери и меня пальчи¬ком поманили внутрь.
- Мне тоже? – спросила Пожарицкая.
Гражданин, поманивший меня, отрицательно покачал головой.
Я вошел в двери, и здание проглотило меня. Через два дня мне исполнялось 20 лет.
- Видишь ли, я не личность, - Йорик видимо почувствовал, что пришло время и его участия в изложении событий, - я, собственно, размышление, одна из точек зрения, которые могли бы принадлежать и тебе. Но мое внимание обнимает действие и смысл, скрытый от пристрастного взгляда. Да, я размышлял о том, что произошло с тобой, почему это случилось так, а не иначе. Конечно, девяносто процентов более виноватых ходит на свободе, но ведь кто-то должен и в тюрьме посидеть. Такова система. Эти люди, которые поманили тебя в мир, где они пове¬левают, нуждаются в материале для своей деятельности. Они трудятся как кроты, обрабатывая предмет, попадающий в их поле зрения. Они не могут сажать всех подряд, хоть в идеале могли бы состряпать обвинение на любого. Политическая воля вручает им определенный алгоритм, правила игры. Конечно, они не верили в то, что ты способен поколебать советскую власть, их власть. Они понимали, что эта власть разрушается другими масштабами воздействий, там, где она соприка-сается с настоящими силами, силами истории. Ты для них был всего лишь сырьем, пригодным для переработки, молекулой, движение которой пролегало через их кишечник. Вспомни Воробьевскую внутреннюю тюрьму. Пустовато было в ней. А когда-то эта машина пропускала через себя огромный поток насе¬ления. Они очень обрадовались тебе.
Действительно, обрадовались. Я вспомнил, с каким вежливым вниманием они вытряхивали содержимое моих карманов, - записную книжку, карманный справочник по Югославии. Точилку для карандаша из безопасной бритвы они от¬делили с особой поспешностью и озабоченным видом; можно было подумать, что если они не успеют, я либо им перережу горло, либо вскрою собственные вены. В карманах были какие-то пустяки – платок, оторвавшаяся пуговица, клочок бу-маги. Все вещи они называли своими именами и старательно заносили в прото¬кол. Туда же попал и ремень с брюк, мешковато сидевших на мне. Меня еще раз опросили, словно опасаясь, что за это время я мог растерять чувство глубокой вины перед советским народом, и передали в руки тюремного начальства.
Любопытная деталь: тюрьма – тоже аттракцион, где подневольные зрители должны прочувствовать бессилие. Тюрьма создает много эффектов, заставляющих трепетать узника. Здесь жестокость имеет собственные внешние символы. Сталь¬ные двери, вторые двери из стальной решетки, на них лязгающие замки. В руках надзирателей огромные ключи, которыми они стучат по металлу, чтобы им от¬крыл новый принимающий. Ритуал обыска уже другой - унизительный. Тебя раз¬девают наголо, заглядывая во все места, щели и отверстия, хоть обыскивающий прекрасно видит, что перед ним красный от смущения мальчишка, а не нацист¬ский преступник, способный спрятать под коронкой зуба цианистый калий. Поря¬док есть порядок, – «оставь надежду всякий входящий сюда».
Вообще, все детали тюремного быта и хода самого следствия, интересны скорее с точки зрения социологического и психологического анализа. Там по¬всюду какая-то странная и тяжелая игра, участники которой давно поверили и принимают всерьез каждую деталь. Там везде лицемерие и ложь, а еще жесто¬кость, как внутреннее свойство ее высоких и рядовых исполнителей.
- Они мне всю жизнь испортили, - говорит, глядя перед собой, старший со¬ветник юстиции прокурор Либерман. Прокуратуре поручено контролировать пра¬вильное ведение следствия. Иногда они присутствуют, иногда отсутствуют во время допроса.
Зачем он произнес эту фразу? – думаю я. – Чтобы я поверил ему и «рас¬крылся», хотя раскрываться уже дальше некуда. А может быть, отягощенная со¬весть требует исповеди? Вид у прокурора интеллигентный, но и у моего следова¬теля не пролетарский вид. Я не знаю, что ответить на внезапное откровение и со¬чувственно молчу. В этот момент в кабинет входит Беловзоров. Допрос продол¬жается. Как они стараются приготовить из меня опасного конспиратора, умело расшатывающего устои советской власти. «С кем встречались во столько-то? О чем беседовали? А вот ваш товарищ говорит совершенно иное. Ах, вот что! – Ну, так и запишем: плохо помню. Подпишите».
Но, как признает и Солженицын, не все так плохо в тюрьме. А хорошее – это книги и время для их поглощения. Библиотеки во внутренних тюрьмах КГБ отличные. Понятен метод их комплектования, но что приятно, то, что после на¬ционализации библиотек контрреволюционеров, они становятся достоянием тех же контрреволюционеров в их вновь обретенном месте обитания. Вам не скажут, какие книги имеются в библиотеке тюрьмы, но дадут все, что вы закажете. Я зака-зывал классиков марксизма. Через некоторое время меня стали распирать идеи. Они требовали формулировок и изложения, для этого необходима бумага и ка¬рандаш. Мне объяснили, что  согласно правилам распорядка по содержанию за¬ключенных во внутренней тюрьме колющие, режущие, пишущие предметы за¬прещены. Я объявил голодовку. Некоторое время я голодал по частной инициа¬тиве, потом администрация потребовала узаконить мое безобразие. В тюрьме, объяснили мне,  голодовка должна быть официально оформлена «согласно пись¬менного заявления» голодающего. Посмеявшись над этим абсурдом, я написал заявление. (Потом, уже во внутренней Саранской тюрьме, я буду резвиться, и писать заявления перед обедом на голодовку-пятиминутку). Меня перевели в камеру для голодающих и пообещали кормить через нос. В новом помещении царило запустение. Видимо, здесь давно не было посетителей, настолько давно, что в дополнительной сетке, приколоченной поверх стекла, торчал беспризорный гвоздик. Я вытащил этот гвоздик и пригрозил проглотить его, если меня попро¬буют накормить силой. Насколько подействовала угроза, я узнаю попозже, но то¬гда, мне пообещали бумагу и попросили снять голодовку. Я и сам не рад был, что затеял такую тяжелую для моего молодого организма форму протеста и легко со¬гласился на предложение. Кормили нас в тюрьме довольно паршиво по качеству и скудно по количеству. Как я уже потом понял, еду готовили в Соловьевской цен-тральной тюрьме Горького для уголовников, и отделяли на Воробьевку для «вра¬гов народа». После голодовки я мечтал получить любую баланду, но мне при¬несли миску щей со стола охраны и тарелку масляной гречневой каши. Это был второй случай в моей жизни незабываемых гастрономических ощущений. Потом мне сказали, чтобы я с вещами собрался на встречу с прокурором, где будет уза¬конено соглашение. Я собрался и в сопровождении конвоя покинул камеру. Как оказалось надолго.
Прокурора мне не показали, а вместо этого засунули в «воронок», в тесный пенал, и повезли по ухабистым дорогам города в неизвестном направлении.
Почти все происходящее с вами в молодости происходит впервые. У вас нет опыта «тертого» зэка, вам неизвестны правила игры самого государства. Вы только знаете, что не доверяете властям и ждете любого подвоха и от их институ¬тов, и от исполнителей воли. Вы надеетесь, что с вами не произойдет ничего страшного, но не уверены в обратном, потому что уже знакомы с приемами, кото¬рые использует государство против своих противников. Вам кажется, что каждую минуту вы должны быть готовы к смерти. Вот с такими чувствами едет молодой человек в тесном пенале «воронка», с такими чувствами он покидает его и попа¬дает в другие безжалостные руки, передающие его по новой эстафете тюремных процедур. Соловьевский централ – это множество корпусов добротной кладки, преимущественно пятиэтажных, построенных немцами еще до Первой мировой, из красного кирпича. Внутри давящий тюремный сумрак. Меня ведут по коридо¬рам с грязно-зелеными стенами, раздевают наголо и втискивают в вонючий бокс, с шершавыми поверхностями, напомнившими кизячные полы украинских маза¬нок. Мое тело было упаковано словно неживой груз для отправки в дальние страны. Тесно, холодно и нечем дышать. Время остановилось. Но больше ничего не происходит. Меня выпускают на воздух, показавшийся сладким, я одеваюсь, окриком мои руки отправляются за спину, и я иду по гулким металлическим про¬летам, по спирали вверх, в камеру. Я гордо заявляю, что политический и не пойду в камеру уголовников. Гром и лязг за спиной, и дверь закрывается. В камере еще двое.
- Слава, - говорит тот, что помоложе.
- Юра.
Подхожу к пожилому, похожему на мастерового мужику, с крупными чер¬тами и пористой кожей лица. Я не запомнил его имени, мы находились вместе ка¬ких-то пару часов, и больше уже не встречались. Но от этого человека я услышал интересную вещь, как бы погрузившую меня в реальность человеческого харак¬тера.
Когда мы со Славой, тоже 58, 10-11, дошли до Ленина, этот мужчина ска¬зал: - Ленин был жесток и честолюбив.
- Откуда вам это известно?! – запальчиво возразил я.
- Я был его личным шофером.
Это произвело впечатление. Особенно слово «честолюбив». Тогда еще каж¬дое слово входило в сознание с весенней свежестью новизны. Конечно, я прекрасно знал этимологию, но она обладала во мне всеми смысловыми оттенками. И вдруг, из этого слова я внезапно увидел всего вождя пролетариата, весь его образ, все пру¬жины его целеустремленности. Я понял, - ЭТО он делал только для СЕБЯ.  Ка¬жется, с того открытия в мои политические уравнения вошли живые люди.
В этот момент Йорик, слегка задремавший около моего компьютера, оч¬нулся и проговорил:
- Есть спортивный образ жизни, и есть мир профессионального спорта. Так же и в политике. Конструкция, под которую человек подгоняет свою личность, тверже, чем даже постель Рахметова. Конечно, Ленин делал это ради себя, но, как тебе уже сказал товарищ Сталин, себя они отождествляли с великими идеями. Возвращаясь к спорту, - ты понимаешь, что в первом случае двигательная актив¬ность служит человеку, а во втором – человек посвящает себя двигательной ак-тивности. Ты ведь, кажется, тоже решил тогда посвятить себя двигательной ак¬тивности. В твоей голове зрели всяческие замыслы мировой пролетарской рево¬люции, и как ни странно препятствием на пути ее победоносного шествия, ты ви¬дел только страну Советов.
Воспоминание смутило меня. Действительно, с высоты возраста смешными представляются горячие идеалы двадцатилетнего юноши. Я видел все проблемы загнивающей системы, превратившей интересы бюрократии в государственные интересы. Я считал, что подлинное социалистическое строительство откроет глаза рабочим капиталистических стран всего мира и приведет их к пониманию своих интересов.
Но вернемся к изложению фактов. Я недолго пробыл в 110 камере и отпра¬вился на первый этаж специального медицинского корпуса. Психиатрическая экспертиза - это такой ритуал, через который проходят многие.  Все мои друзья, проявившие самостоятельность и неординарность мышления, прошли через «ос¬видетельствование», большинство в институте Сербского. Исследование лично¬сти вовсе не предполагает, что в результате медицинского заключения вас не по¬садят, а отправят на лечение. Нет, его замысел находится в общем контексте кара¬тельных методов системы, - экспертиза стремится оставить на лбу клеймо  веч¬ного изгоя общества, чтобы даже покинув тюремные стены он не имел возможно¬сти уйти от преследования. Заключения психиатрической комиссии, состоящей из «уважаемых» людей, делались по одному шаблону: «является вменяемым и может нести полноценную ответственность за преступления, но»… Ради этого «но» и затевалась вся процедура фарса, чтобы поставить человека на грань «нормально-сти», позволяя в любое время использовать заключение для дискредитации, для ограничения прав и возможностей. Это случится со мной, как только я выйду из тюрьмы, шлейф «освидетельствования» потянется по жизни до 87 года, когда я получу право на психиатрическую реабилитацию.
Итак, я оказался на тюремной койке больничного корпуса и сразу же стал требовать обещанную бумагу. Сейчас, конечно, понятны и смешны действия пер¬сонала, сопровождавшие процедуру, они уже подготавливали для меня роль ши¬зофреника: «А для чего вам бумага?», «А что вы будете писать?», «А почему это вас беспокоит?», - вопросы произносились особым тоном и с глубокомысленным видом. Участвовал в спектакле один горьковский психиатр, физиономию кото-рого я не раз видел в восьмидесятых годах, когда на экранах телевизора замель¬кали всяческие  шаманы и заклинатели. Он уже был профессором и большим спе¬циалистом в области сумеречных состояний. Я всегда не любил игру в отноше¬ниях с людьми и отвечал совершенно искренне, прекрасно осознавая, как это вы¬глядит в их глазах. Но по-другому я не мог бы это сделать даже сейчас.
Наступила середина июня. Окна палаты, забранные решеткой, выходили в тюремный двор, заросший чертополохом. Напротив находился корпус с женским населением. По ту сторону моей камеры окна не ограждались металлическими козырьками.  Да и что может нарушить требования режима на территории огра¬ниченной стенами тюремных зданий? Женские голоса беспокоили меня. Меня беспокоили даже волосатые ноги врача, которая заходила поболтать, чтобы нако¬пить материал для выводов своей экспертизы. Я никак не мог привыкнуть к боль¬ничной одежде – кальсонам и нательной рубашке, и всякий раз нырял под одеяло при ее появлении. Она лукаво предлагала не стесняться, щупала пульс и задавала разные вопросы. Если учесть, что питание отпускалось по каким-то санитарным нормам, можно сказать, что период этого заключения был довольно сносным. Там же я успел второй раз основательно проштудировать все три книги «Капитала» Маркса. Я думаю, мои пристрастия вполне соответствовали занятиям человека «склонного преувеличивать значение своей личности».
Когда я собирался приступить к описанию суда и прочих событий, снова вмешался Йорик.
- Не понимаю, что у тебя получается, - недовольно ворчал он, - Ты же пи¬шешь не историю своего заключения, а историю тех впечатлений, которые воз¬никли от прикосновения с российской действительностью. Ведь заключение – ча¬стный случай этих впечатлений, так сказать, типичная иллюстрация. Но важно-то не отдельное событие, а система, возникающая из этих типичных событий.
Я не был вполне подготовлен к такому повороту «Размышления», как назы¬вал себя Йорик. Но в его словах была правда. А он продолжал:
- Задумываясь над судьбами своих сограждан, ты уже вполне справедливо заметил, что твой случай банальный и рядовой, что есть более трагические судьбы, но талдычишь и талдычишь только о себе. Вспомни, с чего мы начинали, - события прошлого – это всего лишь информация, содержащаяся в твоей памяти, но сегодня у тебя другой опыт, другое время. Посмотри, какой мир ты помогал строить. Кругом убивают и убивают. Убивают в Чечне, в Нью-Йорке, убивают в Ираке, убивают по всему миру террористы всех мастей. Убивают на улицах больших и малых городов России. Как вы до этого докатились? Так вот и говори о том, как ты оцениваешь «опыт присутствия» зрелым взглядом, а не глазами наив¬ного юноши.
Действительно, мне и самому интересно было проследить, - а не положил ли и я собственный кирпичик в фундамент всеобщего безумия? Как это выяснить? Как можем мы понять, уже глядя с высоты своего времени на действия, которые происходили по твоей вине и вокруг тебя? Что мы должны делать - заботится об общественных интересах, или собственных? Да и как тут различить, где свои, а где чужие? – Пророки указывают путь, по которому должен идти человек, а что делает политик? – Чаще всего он решает личные проблемы на рынке политиче¬ской жизни общества. Он учится обобщать, видеть проблему, отстаивать инте¬ресы тех, кого представляет. Есть прагматичные, есть романтичные политики, причем у одних прагматизм относится к бытовому комфорту, у других к практич¬ности в политических расчетах. Гитлер был вегетарианцем, Сталин в зените сво¬его величия ходил в заштопанной собственноручно шинели. А Юлий Цезарь обо¬жал роскошь, он любил деньги до такой степени, что способен был клянчить и унижаться. Брежнев любил машины и женщин, Хрущев – выпить и закусить. Или может быть дело в возрасте? - в юности человеком движет пассианарная энергия, а утомленный годами, он ищет плотских утешений? – Все вместе! Каждый от¬дельный человек представляет каждый отдельный случай. Мы не можем посмот¬реть на поведение одного и что-то понять. Мы будем изучать миллионы жизней и ничего не поймем, потому что там не будет нашей жизни. И своей жизнью мы ни¬кого не научим, потому что ученики будут иметь собственную жизнь. Разве кто-то начнет менять систему только оттого, что кому-то в ней было неуютно? – Нет! – Ведь другим в это время, там же, вполне комфортабельно. И, в конце-концов, система может получить другое название, а жизнь останется все той же. В России менялись формации, а основная масса граждан жила в нищете.  С другой стороны, сытые европейцы завидовали, что не имеют «передового учения». Вот так каждый народ остается наедине с собой, и каждый человек остается наедине с собой. Их опыт неповторим, предназначен только для них, так о чем «страдает гармошка»?
- Нет, ты вернись в прошлое и через него подойди к настоящему. Ну, по¬смотри, - продолжал гнуть свое Йорик, - Что происходит сейчас с тем народом, за который ты готов был отдать свою жизнь?  Тогда тебе казалось, что стоит лишь публично высказать правду, как падут оковы, народ проснется и сбросит тира¬нию. Но посмотри, как сегодня они бегают с портретами товарища Сталина. Что, мало правды вывалили на их головы?! Кому нужна эта правда? Люди хотят обма-нываться. Им нужны безопасные виновники их бед, виновники, на которых можно наброситься всей стаей. Чему их научили годы холодной войны? Неужели они не объелись нищетой и бесправием? Чем им досадил Буш и угодил Хусейн? Разве не видно как «общественное мнение» потянулось вслед за политическими кликушами, которые разыгрывают всего лишь карту зависти к американскому благополучию и сочувствия к братьям по нищете, которых наплодила тирания Хусейна. Не хочет русский человек осознавать собственные интересы, ему легче, когда его ведут за нос партайгеноссе всевозможных оттенков. Даже православная церковь скорее поддержит воинственный исламизм, чем гуманитарные устремле¬ния братьев-христиан Запада. Азиатское невежество для ваших отцов народа – единственное условие, позволяющее держать народ в узде и вводить в заблужде¬ние.
Меня удивило это горячее словоизлияние, но я возразил:
- И все же, как ты сам утверждал, опыт приходит через личность. Мне вот никто ничего не мог навязать, даже через государственное насилие.
- Гордость, независимость и способность отказаться от чечевичной по¬хлебки – редкое качество среди твоих сограждан.
- Все это дается нам с землей и временем, с традицией и менталитетом. Что тут менять? Чему тут учить?
Йорик недовольно засопел.
- Ты подрываешь основы, на которых держится наша вера в жизнь. Обще¬ство – часть личной иллюзии. Иллюзий много, они разные и они будут всегда. Для того чтобы сосед рассмеялся, надо рассказать хотя бы анекдот.
- Но если я буду так низко оценивать то, что пишу, то потеряю интерес к самому процессу.
- Да ты уже признался, что не ценишь это высоко, иначе придется признать, что уроки жизни пропали даром.
И тут он был прав. Я высказал вслух свое согласие и попросил освежить память, возвращаясь к периоду заключения.
Моя психиатрическая экспертиза закончилась, оставив  в памяти след обыкновенного тюремного приключения. Суд тоже не отличался ничем особен¬ным, разве поведением свидетелей, которые клялись, что всегда подозревали, «в них что-то неладное», а если позволяла грамотность, то даже могли произнести такую фразу: «Он был мне глубоко антипатичен» (это про меня). Ну, правильно, как может быть симпатичен нормальному советскому человеку «враг народа», особенно под пристальным взглядом служителей щита и меча?
Единственное, к чему я никак не мог привыкнуть – обращение тюремного персонала. Они вели себя так, словно мы были вещами, переданными в их собст¬венность. Мне с самого начала не нравилось по окрику отправлять руки назад, мне не нравились сами окрики. Мое чувство собственного достоинства глубоко страдало. Особенно остро это ощущалось на этапах, когда нас гнали по эшелонам и пересыльным пунктам. Охрана словно чувствует твой протест, - подтолкнет, обругает, хлопнет дверью. Видимо сладостно ощущение власти человека над че¬ловеком. Но был, был тот мальчик на пересыльном пункте в Рузаевке, который воспринимал свою службу как невыносимый позор.
В начале августа мы прибыли на приемную зону Дубравлага, Мордовского ОЛПА. Запомнились щи, которых нам подливали досыта. Мяса в них было не¬много, но свежая капуста, помидоры и картошка делали вкус, для привыкших к тюремной баланде, особенным. Здесь мы узнали, что на 7/1, том, на который предстояло попасть, недавно была забастовка. Лагерь окружали танки, а вышки укрепили пулеметами. Даже эвакуировали семьи персонала. Я с сожалением ду¬мал, что если бы не экспертиза, суд был бы раньше, и мы могли стать участни¬ками событий. Ну, и так далее. Оглядываясь назад, я вспоминаю, что внутри меня жила готовность умереть за правое дело.
В лагере самое интересное – люди. Здесь с удивлением узнаешь, что мир братьев по разуму довольно широк. Ты понимаешь, что не только ты думал и оценивал состояние Отечества «в глубоком заблуждении, обманутый вражеской пропагандой», но и многие из твоих сверстников и даже людей старшего возраста. Не то чтобы все трубили о разочаровании в социализме, просто никто не скрывал своих убеждений. Мы знали стукачей в лицо, и их особенно не стеснялись. Боль-шинство молодежи были истинными марксистами-ленинцами, но постепенно в сознание заползала идеология буржуазного либерализма. В лагере можно было познакомиться с настоящими представителями капитализма. Мне посчастливи¬лось некоторое время находится бок о бок с европейским бизнесменом, Николаем Николаевичем Осиповым. История его проста и показательна. Эмигрировал из России в 1902 году. Открыл ресторан в Монте-Карло, со временем расширил де¬ловые операции. До войны имел бизнес в Германии. С приходом Гитлера к вла¬сти, отказался от гражданства и переехал во Францию. Участвовал в движении сопротивления. После войны возглавил крупную фирму по строительству ресто¬ранов и гостиниц Париж-Берлин. При переходе в Берлинской подземке был оста¬новлен советским военным патрулем: «Вас издас? Осипофф? Ах, Осипов?! Так вы русский?! – Пройдемте!» В Западной Германии требовали его выдачи, были вы¬пущены марки «Свобода Осипову!» Увы… Николай Николаевич был хорошим рассказчиком. Он не увлекался критикой ССР, признавая и университет на Ле¬нинских горах, и только что пропищавший спутник, но его правда о Западе впе¬чатляла. Через внешнюю форму его сдержанности веяло свободой. Красный крест присылал Осипову всяческие консервы и вирджинский табак. Осипов щедро де¬лился богатствами с соседями, научившись довольствоваться скромным лагерным рационом.
В общем, лагерь содержал много достойных людей, с которыми было инте¬ресно общаться. Граф Юрий Иванов-Белозерский – правнук великого художника Иванова, граф Юра Вандокуров, переписавший книгу «Введение в философию» Вундта и выдававший ее за собственную «Пропедевтику философии диалектиче¬ского реализма». Грехи за этот плагиат можно было простить после того, как он с напарником дерзко бежал из рабочей зоны в грузовом вагоне, ушел из него, оста¬вив на казенном бушлате две кучки дерьма, с запиской «ничего вашего мне не надо». Эта выходка заставила начальство ВОХРы особенно скрежетать зубами, а рядовой состав одобрительно посмеиваться, благодаря чему и до нас дошли скан¬дальные подробности. Его напарника поймали довольно быстро и избитого при¬везли на показ в лагерь, а Юра сумел добраться до Алма-Аты. К сожалению, дерз¬кие усилия оказались тщетными, -  родственники выдали его властям.
А какие были прекрасные люди из студенческой Москвы и Петербурга! Во¬лодя Гедонии, Вадим Козовой, Боря Пустынцев, Алик Голиков, Петя Перцев, и мой самый близкий друг в лагере Боря Хайбулин. И Илья, Илья Гитман, с кото¬рым с тех  и до сих пор я шагаю по жизни как с собственной мистической тенью. Феноменальный еврей, все таланты которого отвергло советское общество и за¬копало в братскую могилу инакомыслия, оставив для общества из всех его беско¬нечных знаний только умение держать пассатижи электрика.
Мое пребывание на 7/1 ОЛПЕ имело не только привлекательные стороны, но и связанные с моим характером шероховатости. Первые впечатления и насы¬щение общением приутихли, и появился научный зуд. Оказавшись среди изоби¬лия настоящей философской литературы, я решил отлынивать от работы, отдава¬ясь изучению недоступных доселе областей знания. Там я впервые познакомился с теорией относительности, по запрещенной книге Эддингтона «Время, простран¬ство, тяготение», с трудами Менделя, Моргана и Вейсмана, с работами Норберта Винера. Разумеется, у меня не оставалось времени на выход в рабочую зону. Ла¬герной администрации это не нравилось. От меня требовали исполнения трудовой повинности. Я отвечал, что в «соответствии с международными принципами дек¬ларации прав человека» никто не имеет права заставлять работать политического заключенного. В лагере никакие такие права не были известны, Да и что за «по¬литические заключенные»? – Хрущев на весь мир заявил, что у нас нет «полити¬ческих заключенных», а есть только «уголовники». Заместитель командира от¬ряда старшина Швед отводил меня на вахту, ласково приговаривая:
«За что ты мне так нравишься, Юрий Константинович, за фамилию? – и сам отвечал: Нет, за прическу. Такая она у тебя лохматая. Вот сейчас мы ее подпра¬вим, - заканчивал он елейным голосом, поскрипывая коричневой от времени ма¬шинкой, служившей, видимо этим целям не один десяток лет. Меня усаживали на табурет и начинали «подправлять». Волосы, первой стрижки перед посадкой в ШИЗО (штрафной изолятор), были частично острижены, частично вырваны, из лопнувшей кожи сочилась кровь. Шведу доставляло удовольствие «пропалывать» головы своих жертв тупой машинкой. Он делал это приговаривая с интонациями Фигаро: «Ну, как, удобно ли, приятно?» В последовавшие за первой посадкой приводы, волосы не успевали отрастать, но Швед ухитрялся каждый раз вырывать те, что были подлинее.
ШИЗО – это помещение на вахте, с камерами 2 Х 2 метра, с дощатым на¬стилом, полметра над полом, с крохотной полоской печи, основная часть которой выходит в коридор, и разбитыми маленькими окнами. Первая моя ходка про¬изошла в ноябре,  когда уже ударили морозы. Меня затолкали в это крохотное помещение, предварительно тщательно ощупав верхнюю и нижнюю одежду, и заперли на трое суток. Все остальные сроки пребывания в штрафном изоляторе я, как рецидивист-отказчик, тянул по семь суток.
Трудовая деятельность все же не обошла меня. Друзья уговорили поступить в аварийную бригаду Нико Пулоса - греческого шпиона. (Он под видом коммуни¬ста учился в академии Фрунзе и был разоблачен бдительными чекистами).  Это был интересный период, где приходилось работать, напрягая все физические воз¬можности. Мы разгружали вагоны, складывали поступавший лес. Особенно за¬помнилась очистка котельного борова, где нам пришлось выгребать золу, слоем толщиной до метра, залитую водой, но мгновенно испарившую ее, и вернувшую нестерпимый жар. Когда мы прошли от топки до трубы и вылезли наружу, каза¬лось, что уже никакие силы не сумеют заставить повторить подобный подвиг. Мы чувствовали себя сваренными снаружи и изнутри. На другой день в котельную грузовик привез несчетное количество папок с лагерными делами, накопивши¬мися за период «культа личности». Тяга в топке была хорошей, листы пролетали боров и трубу, вылетали в небо и порхали над лагерем и рабочей зоной, как поч¬товые голуби. За секретными документами бегали надзиратели, хватали их с воз¬можной поспешностью и тащили как ядовитых змей назад в котельную. Но нам все же удавалось прочитать некоторые уцелевшие страницы. То были старые дела, как правило, с однообразным окончанием: «Убит при попытке к бегству». Старые лагерники рассказывали, что в те времена любого неугодного могли при-стрелить, бросить на проволоку, а потом указать вот эту самую причину убийства. И те же старые зэки утверждали, что уже не один десяток машин с расстрельными делами пропустили через эту самую Рузаевскую топку.
Примерно в тот же период меня  поразил вирус очередной иллюзии, свойст¬венной политическому романтизму. Я вступил в подпольную «Прогрессивную партию России». Сколько-то дней ходил в рядовых, но вскоре, в силу темпера¬мента, возглавил ячейку и выполнял функции по разработке оперативных акций. Один друг (ведь мы могли доверять только друзьям) из моей ячейки, при пере¬ходе из зоны в зону, «раскололся» на вахте и передал «ксиву», (так мы называли нелегальные письма) лагерному начальству. Ксива содержала какие-то инструк¬ции однопартийцам из 5-го лагеря. О провале мне стало известно от одного, тоже очень интересного человека, Андрея, генеральского сынка. Интересен он был тем, что исповедовал культ сверхчеловека. Запомнились его стихи, где выражалось пренебрежение к человеческой жизни:
«Наш маршрут проложен и известен,
Даже чудо город не спасет.
И насвистывают ласковую песню
Мальчики, готовые на все».
Он хотел быть «мальчиком, готовым на все». Вначале он утверждался тем, что пошел против системы и отца, потом, в лагере, вдруг передумал, объявил себя стукачом и ушел дневальным на вахту. Что его заставило подойти ко мне и про¬цедить сквозь зубы: «Бил раскололся, отдал ксиву куму»? – Неизвестно. Но в дальнейшем, представление о том, с чем придется иметь дело, позволило локали¬зовать дело, ограничив его практически теми, с кем был знаком «Бил». Так я по-пал в одиночную камеру Саранской внутренней тюрьмы.
Кто не испытал муки этого нравственного омута, не поймет, что чувствует человек поставленный перед выбором, в котором решается не только его судьба, но и судьба тех, за кого он несет моральную ответственность. Когда понимаешь, что твое поведение предопределено, но твоя гордость не может принять неизбеж¬ное. Что лучше, сотрудничество с властью или новый срок? – Для себя я бы вы¬брал новый срок. Но та, дьявольская казуистика, которая толкает нас повелевать судьбами других и брать их решения в свои руки, эта казуистика, когда-то толк¬нувшая Раскольникова на убийство старухи, подсовывает главный свой тезис: «Цель оправдывает средства». Не оправдывает. Но это понимаешь только потом. А когда твое сознание твердит о всесилии воли, о ее способности подчинить твои нравственные, данные Богом, основы естества, тебе кажется, что можно преодо¬леть все, ради служения другим, служения цели. Зная, что имелось в распоряже¬нии следствия, я считал необходимым занять эту двусмысленную позицию. Все, кто оказался вовлеченным в водоворот лагерного дела, вольны были играть соб¬ственную роль. Я не имел такого права, они были моими «подчиненными» в пар¬тийной иерархии. Господи! Какой идиотизм!
 К счастью, прозрение наступило довольно быстро. Я понял, что человек может принимать ответственность только за свою жизнь, только за свои по¬ступки. Я решил положиться на ту данность, которая сложилась в тот момент и больше не дергаться, стараясь повлиять на возникающую цепь обстоятельств. Мой дух давно вышел за пределы материальных условий. Ведь я находился в одиночке. Здесь я мог принадлежать только себе! Здесь никто не мешал  читать, размышлять и даже писать. Мне разрешили иметь карандаш и бумагу. Вся лите¬ратура, которую я получал из отличной библиотеки Саранской внутренней тюрьмы, словно становилась в моем сознании мозаикой, из которой я лепил соб¬ственную картину мира. Психология,  биология, физика, социология, политэко¬номия, - везде я видел главную линию, придававшую смысл и ясность освещае¬мых теорией фактов. В тот период мое сознание освободилось от догм. Я понял, что мы всегда можем получить правду, если не побоимся взглянуть на жизнь без посредников. Слава Богу, – я не растерял друзей. Они поверили мне, а не моему поступку. 
- Постой, постой! – Вдруг произнес Йорик, - мы легкомысленно миновали очень важную тему. Ты говорил о моральном выборе и как-то потихоньку оку¬нулся в творчество. А вспомни, выбор начинался еще до того, как обстоятельства скрутили тебя в бараний рог. Вспомни, как внутренне протестовал ты против пре¬тензий твоего партайгеноссе. Ведь ты уже подозревал, что это его затея и что у ППР вовсе не те масштабы, о которых говорит Эрик. Особенно остро проблема встала тогда, когда по его распоряжению вы должны были «дать урок» какому-то нерадивому члену партии – стащить с постели и назидательно поколотить.
Да было. «Генсек» потребовал исполнения партийной дисциплины. Вообще, он был не силен в теории, требовал практики, железной дисциплины и беспреко¬словного подчинения. Зачем? Во имя чего? Так начинаются игры взрослых и ве¬дут их куда-то, где бушуют войны и революции… или мелочное неудовлетворен¬ное тщеславие.
Я помнил эту позорную и бессмысленную акцию. Мы тайком выбрались ночью из барака. Меня грыз вопрос: «Зачем?». Объект акции был извлечен на улицу и прижимался к стене барака, пугливо поглядывая на нас. Что могла рисо¬вать его фантазия?  Что могла нарисовать наша фантазия? Тот самый Бил, кото¬рый позже «расколется оперу» успел приложиться к ответчику, оставив фингал, и сейчас ему было стыдно, как впрочем, и всем нам. Я, старший в группе, должен был найти какую-то логическую линию продолжения мероприятия. Испытывая замешательство и непреодолимую жалость к этому человеку, я решил ограни¬читься мерами психологического воздействия. Впоследствии он оказался нор¬мальным, порядочным человеком. До сих пор я испытываю отвращение к «сило¬вым методам» и стыд при воспоминании о той предутренней акции. Уже тогда мне становился понятным тупик, в который ведут подобные методы. Они позво¬ляют утверждаться людям особого склада, с замашками фюрера, но нужны только им и больше никому. Глухая стена и бесперспективность возни стала очевидной для меня, однако в глубине нутра свербело упрямство и нежелание признать крах собственной позиции. Тогда я не мог прочитать «Бесов» Достоевского, книга не издавалась в Советском Союзе, и я не знал, что прохожу через давно уже испы¬танные другими состояния. Разобрался в ситуации и мой друг, Боря Хайбулин. Он понял, что человек должен стоять перед Богом. Но его понимание не было ради¬кальным. Он признавал роль посредников между собой и Богом, приняв сан и подчинившись православной иерархии. Сейчас, мне кажется,  он обнаружил ошибку, но, взяв на себя ответственность за роль в иерархии, не в силах при¬знаться в заблуждении.
- Ладно, продолжай, - великодушно согласился Йорик, после этого уточне¬ния исторических обстоятельств.
Действительно, я чувствовал себя уютно тогда, когда оставался один и мог нести ответственность только за себя. Со временем это перейдет в понимание, а тогда было просто ощущением…
Тюремный мир, мир одиночной камеры. Он словно прообраз всей после¬дующей жизни в этой стране, где я один, переполненный идеями, как Хома Брут, не смеющий пересечь черту, обведенную вокруг могучим заклятьем. Эта оди¬ночка выйдет вместе со мной из Саранской тюрьмы, бдительно оберегая от кон¬тактов с заколдованным обществом страны советов.
Люди!
Давайте будем хорошими.
Люди!
Зачем обугливать нервы.
Люди!
Давайте шептаться мирными рощами.
Люди!
Хотите я зашепчусь первым.
В тюрьме поэзия стала отдушиной. Я начинал писать стихи, когда обилие всевозможных теоретических откровений перегревало мое сознание, и требова¬лось остановиться и передохнуть.
Суд по новому делу состоялся в ноябре 1960 года. Фактически от его приго¬вора никто не пострадал. Это не было похоже на решение «самого гуманного суда в мире», но это было так. Задумываясь над парадоксами репрессивной машины государства, неизбежно приходишь к выводу, что она создана для обслуживания групповых интересов цементирующей ее бюрократии. Казалось бы, с точки зре¬ния степени тяжести преступления, то есть: - создание подпольной лагерной ан¬тисоветской партии, в условиях, когда инициаторы уже наказаны за контррево-люционную деятельность, наказание должно быть отпущено на всю катушку, ан, нет. Групповые интересы администрации лагерей и Саранского КГБ, в ведении которого они находились, стремятся свернуть дело, потому что здесь затронута честь мундира, - ведь не могли же что-то создать на подконтрольной им террито¬рии, в течение вверенного им периода времени, их собственные заключенные! - В лагере контроль осуществляется тщательно и эффективно, и если что-то было, - это так, пустяки. Впрочем, не исключено, что существовало указание «свыше» об общих принципах подхода к подобным делам. И, несмотря на то, что следствие длилось более года, по приговору суда все новые сроки погашались предыду¬щими и не создали нам никаких дополнительных проблем.  Впоследствии все, с кем мне довелось встретиться, освободились досрочно из мест заключения.
Переход из малой в большую зону (как мы называли всю территорию Со¬ветского Союза) сопровождался всевозможными осложнениями. Я оставил Са¬ранскую внутреннюю тюрьму с туберкулезом легких. Это выяснилось той же зи¬мой, когда к туберкулезу я присовокупил левосторонний экссудативный плеврит. После лечения можно было предположить, что я  готов для прохождения службы в рядах советской армии. Но не все так просто для человека, чья репутация лояль¬ного гражданина сильно подмочена. В системе государственной власти существо¬вали механизмы, позволяющие контролировать положение неблагонадежного в социальной среде. Поражения в правах не применялось де-юре, но применялось де-факто. В моем случае система действовала через психоневролога Сукманову, которая в специально организованной «доверительной» беседе с моей мамой, по¬рекомендовала способ избежать службы в армии. Скажу честно, что ощущение патриотизма у меня не ассоциировалось с Красной Армией, но и что-то предпри¬нимать для отсрочки и как-то «косить» я был не способен. Я мог отказаться по идейным соображениям и может быть «оттянуть» еще один срок, но вовсе не был готов к повороту, ожидавшему меня на пути исполнения «священного долга».
Итак, меня вызвали в военкомат для медицинского освидетельствования. Как оказалось, там уже было заявление о том, что у меня «не все в порядке с го¬ловой». Вся эта информация не сообщалась мне, а только толкала на проторенную властями тропинку, которая ведет к длительной изоляции неугодного члена об¬щества. Мне поставили предварительный диагноз и отправили на принудительное лечение с «согласия родственников». Конечно, можно понять мою маму. Она не могла охватить перспективу последствий своего согласия с властями. Да и как протестовать в случае несогласия? Ее страдания, после того как меня посадили, были испиты полной чашей. Умер отец, на руках осталась дочь школьница. Мест¬ные радетели советской власти, проявив собственную инициативу, уволили ее с работы как мать «врага народа», оставив без средств к существованию. Несколько месяцев ей приходилось обивать пороги, чтобы получить какую-то работу. И вот из тюрьмы вернулся сын, которому грозила служба в армии, а значит, снова длительная разлука. Конечно, она старалась сделать все, чтобы оставить меня дома, да и что она могла изменить, даже при своем несогласии?
Я оказался в «дурдоме», а говоря официальным языком в «Областном пси¬хоневрологическом диспансере» в местечке Ляхово. Его так и называют, - просто «Ляхово». Ляхово – стало синонимом Лондонского Бедлама, и когда какой-ни¬будь нижегородский острослов стремится обидеть, он говорит: «Тебе только в Ляхово». Подобные места всегда использовались советской властью как опора режима. Когда нежелательны были суд и огласка, человека потихоньку отправ¬ляли в это заведение, и двери за ним могли захлопнуться навсегда. Ляхово имело собственные тайны, хранившиеся уже без прежнего ожесточения, но под креп¬кими замками. В одном из корпусов и в 1961 году находились выжившие остатки довоенной оппозиции - троцкисты и прочие свихнувшиеся «каэры».
Лечащий врач, сухая дама с мужскими, но мелкими чертами лица, просмот¬рев какие-то предварительные записи, сказала: «Ага…», театрально улыбнулась, и спросила:
- Так вас интересует философия?
- Да, - честно ответил я.
- Но вы же не закончили даже десятый класс.
В общем, стало ясно, что интересоваться философией могут либо профес¬сора, либо шизофреники, – третьего не дано. Мне назначили курс инсулино-шо¬ковой терапии и поместили в отделение «спокойных», где лечились алкоголики и всякие неврастеники. Я опять почувствовал на себе эту огромную, жесткую и бесцеремонную лапу насилия. Она легко подхватывала меня, манипулируя телом по своему усмотрению. Здесь царили законы власти, где человек переставал при¬надлежать себе и попадал в отлаженные шестеренки механизма, защищавшего систему. У меня мелькала мысль о возможности  уничтожения личности через процедуру «лечения». Но я почему-то был уверен, что с моим сознанием ничего невозможно сделать. Я видел, как большие дозы инсулиновых инъекций превра¬щали человека в животное; он мычал, из носа текли сопли, на губах появлялась слюна и пена, у него самопроизвольно извергалась моча, все тело корежило, под-брасывало вверх как от ударов электрического разряда, человек рыдал, издавал жуткие, леденящие кровь вопли. Но потом ему вводили глюкозу, давали стакан жидкого сахара, и он обретал человеческий вид. Видимо то же происходило со мной, не знаю, но я от больших доз инсулина терял сознание, стараясь сохранить его и отчаянно цепляясь за первую ниточку восприятия при пробуждении. Я чув¬ствовал себя вещью, но продолжал обладать безбрежным океаном внутренней свободы, с которым ничего не могли сделать и мои опекуны.
Я покинул Ляхово с диагнозом, делавшим невозможным мое пребывание в рядах советской армии. Военкомат, в свою очередь снабдил меня документом, превращавшим обычного гражданина в изгоя общества, - «белым билетом», или, как его метко называли в народе, «волчьим». В моей жизни появилась страница, которую принято скрывать от окружающих вас людей. Ведь невозможно объяс¬нить обычному человеку, что такой же как он, веселый, остроумный и симпатич¬ный парень, на самом деле вовсе не такой. Но все-таки какой-то слушок проник, досужие мамаши шептались и передавали друг другу кривотолки, с особенным удовольствием подчеркивая фамилию. Во взаимоотношениях с официальными органами отныне у меня устанавливался особый режим. Соответствующие инст¬рукции и правосознание чиновников предполагали ограничения в деятельности и образовании для человека с «белым билетом». Кроме того, по официальным ин-станциям тенью следовал за мной негласный присмотр КГБ. Уже в годы «пере¬стройки» об этом мне сообщили те, кому поручались такие дела.
Но жизнь есть жизнь. Неурядицы ее материальных сторон не превратили меня в мизантропа и уж ни в коем случае не отвадили от пристрастий к теорети¬ческому изучению мироздания и общества. Там где не было государства, у меня все было в порядке. Друзей было достаточно, меня интересовали девочки, да и я интересовал их, в общем, все «как у людей», за исключением того, что я по-преж¬нему много читал и занимался изучением самого широкого спектра знаний, - фи-лософии, физики, биологии, социологии, политэкономии и т.п. После того, как мой друг Илья, сдав вступительные экзамены на одни «пятерки», не был принят в Казанский университет, я не надеялся на то, что мне больше повезет, если я по¬вторю его попытку. К тому же у меня появилось устойчивое неприятие офици¬альных знаний. Я пытался продолжать учебу, обжигаясь о программы советского образования, словно это была раскаленная плита. Я не понимал, почему универ-ситетский курс не предполагает изучения теории относительности, я не мог по¬нять, как могут «советские» знания обходиться без кибернетики, которая счита¬лась «буржуазной шлюхой империализма», я не мог понять, как биология может существовать без генетики - «лжетеории Вейсмана – Моргана», я не мог понять, как цитология может обходиться без митогенеза Гурвича, а современная меди¬цина без тории стресса Ганса Селье. Чему могли научить меня знания, в которых вместо истины преподавалось ее «классовое видение»? Со временем мировоз¬зренческое ожесточение государства смягчилось, и успехи буржуазной науки без лишней помпы были признаны, но искалеченное мышление наложило свою пе¬чать на все формы духовной, научной и творческой жизни общества, затормозив на десятилетия развитие национального сознания. Даже сейчас, в начале третьего тысячелетия, слушая убогие суждения наших политических звезд и «светил науки» с удивлением понимаешь, что им никогда не освободиться от узости «марксистко-ленинского подхода» к реалиям мира и общества.
- А что ты хочешь, - вмешался Йорик, - всех, кто желал добиться успеха в этой стране, обстоятельства учили делать одно, говорить другое, а думать третье. Советское общество спряталось под самой большой маской, одетой на лицо це¬лого народа. Его заставили жить по фальшивым принципам, лицемерные корни которых проникали даже в мелочи быта. На этом выросло несколько поколений. Куда денешь почти вековую закваску? Самое забавное то, что это сложилось в традиции, которые воспринимаются как норма жизни. Эти традиции успешно пе-ренесли на «строительство капитализма», в результате появился монстр, в кото¬ром собраны все худшие стороны социализма и капитализма XVIII века. Где это видано, чтобы в начале третьего тысячелетия рабочему выдавали три талончика по четыре минуты на отправление естественных нужд в течение смены, как это сейчас делается на Горьковском автозаводе?
Реплика существа была справедлива и позабавила меня в той части, где го¬ворилось о росте производительности труда. Об этом я не читал в газетах. Разу¬меется, Йорик знал, о чем говорит, - ведь он был частью глобального информаци¬онного поля. Но мы еще коснемся современного состояния общества, а сейчас меня ожидало новое погружение в прошлое.
Моя сестра находилась в Литве в Западной экспедиции от «Мосгидропро¬екта». С трудоустройством в Заволжье были сложности, и мы предполагали, что в экспедиции по ее протекции мне будет проще получить работу. Этому эпизоду можно было и не придавать значения, но поучительно само знакомство с европей¬ской жизнью, или того, что сохранилось от нее в прибалтийских странах, в част¬ности, в Литве. Вильнюс, несмотря на свою древность и тесноту улиц, выглядел намного чище, чем российская столица. В Каунасе магазины, по сравнению с рос-сийскими, имели больше качественного товара, особенно продуктовых. Большие и малые населенные пункты соединялись асфальтовой дорогой, и жизнь в деревне казалась более осмысленной. Эту жизнь уже успели изрядно покалечить наведе¬нием советского «порядка», но культурная традиция устояла. Быт простых людей имел больше смысла. Правда, они уже научились тащить материал с ближайших строек, но еще держали свои квартиры открытыми, и сосед доверял соседу. Кре¬стьянские строения разительно отличались от подобных в глубине России. Если строился дом, то он имел проект, в котором предусматривались все коммуналь¬ные удобства, котельная, гараж, несколько комнат и мансарда. Такие дома придут в Россию с «новыми русскими», но тогда, до «буржуазной революции» оставалось еще тридцать лет. Все-таки сложившаяся культура Прибалтики способна была продемонстрировать, что при желании можно обустроиться даже вопреки законам советской власти.
Но лично у меня в Юрбаркасе, где базировалась гидростроительная экспе¬диция, все как-то затормозилось. Не о чем было говорить как с хозяевами, у кото¬рых я снимал комнату, не о чем и с теми, кто составлял мое рабочее окружение, - только о девочках да на бытовые темы. Людей интересовали конкретные вещи в плане материального обустройства. Даже в библиотеках воцарился утилитарный подход, направленный на конкретное образование и полное отсутствие интере¬сующей меня  литературы.  Разумеется, мне захотелось назад, в привычную среду, где труднее дышалось, но легче думалось.
Прокатившись по Прибалтике, я через полгода вернулся в Заволжье. Я пришел к выводу, что надо что-то делать, потому что платоническое увлечение политикой и наукой сильно осложнит мою жизнь.  Я предпринял отчаянную по¬пытку сделать в своей жизни все «как у нормальных людей», - то есть, круг инте¬ресов, работа, семейное положение. Я устроился слесарем в управление малой механизации. Сдав через некоторое время экзамен на сварщика, начал работать по новой специальности, не выиграв при этом в заработной плате. Но у меня появи¬лись какие-то деньги, позволявшие подтянуть свой досуг к досугу «простого со¬ветского человека». В свою очередь это означало, что можно гулять с друзьями, распивать бутылочку – другую – третью, самоутверждаясь в меру опьянения. То¬гда у меня появился друг, Саша Веденин, - человек с творческим воображением. Он хорошо рисовал и осмысленно относился к жизни. Недавно Саша прошел службу в армии, свежие впечатления еще не утратил, и имел по поводу наших вооруженных сил собственное мнение. «Это место, - говорил он, - где царят бес¬правие, насилие, несправедливость и жестокость». Что можно было бы сказать теперь, если кажется, в те годы мы еще имели причины гордиться своей армией. Как-то вечером, чуть-чуть подвыпив, мы прогуливались по проспекту Мира – главной магистрали отдыхающего Заволжья. Мы заметили двух девушек, которые тоже прогуливались без определенной цели. Одна из них оказалась моей будущей женой - Ниной.
Надо сказать, что первые дни после свадьбы я брал себя за горло и лез из кожи вон для того, чтобы поместиться в прокрустово ложе «нормального чело¬века». Не вышло. То время, когда возраст приводит человека к порогу зрелого осознания жизни, было для меня  временем духовного созревания. Конечно, я трудился во имя семьи, отдавая положенные часы на зарабатывание денег, но меня влекла к себе другая сила. Мои знания вышли на новую спираль. Наука и философия утрачивали загадочность далекой звезды и становились ступеньками, понимание которых приводит к другому, более высокому знанию. Тогда  это было не вполне ясно, мне хотелось получить исчерпывающее представление о процессах,  отраженных в самих научных доктринах. Противоречия существующих в евро¬пейских философских школах теорий познания толкали на поиск основ нашей познавательной связи с миром, не подлежащей сомнению. Тогда как-то по-осо-бенному меня поглощала тайна живого. И вдруг, перед сознанием открылся но¬вый мир, в котором все стало понятно. У меня появилась собственная теория по¬знания и собственная концепция жизни. Я помню эту гордость первооткрывателя и пьянящее вдохновение, подобное когда-то испытанному в тюремной одиночке, но уже более управляемое. Мне казалось, что для разума не существует преград. Я видел социальную и экономическую жизнь общества через закономерности ин¬формационных процессов. И в этом своем движении   все дальше и дальше уда¬лялся от официальных основ мировоззрения советского человека. То, что я делал – не принималось им, то, о чем я думал – отвергалось им, то, как я чувствовал, противоречило его нормам. Я отчетливо понимал бесперспективность, с социаль¬ной точки зрения всего, что я делал. Сейчас, дожив до настоящего возраста, меня не огорчает, что все, что я пытался понять, сумел создать, не вышло в свет и не получило признания. Как оказалось, в философии я всего лишь заново прошел путь санкхьи и адвайты. Моя теория познания в главных чертах повторяла санкхью, а общий подход к восприятию истины бытия перекликался с  адвайтой Шанкары, Раманы Махариши и Рамеша. Что касается науки, то ее движение по¬этапно отражало осознанные мной теоретические основы, которые и определили ее современное лицо. То, что еще в шестидесятые годы я довольно подробно предсказывал и утверждал в физике, кибернетике и биологии, стало реализовы¬ваться с девяностых годов и до настоящего времени. И если бы не мои пожелтев¬шие от времени бумаги, в это трудно было бы поверить. Можно утешиться тем, что если я и не попал в официальную нишу, мои идеи витали в воздухе как осу¬ществленные, так и осуществимые, и труд перед собой и Богом не был безумной бутафорией.
В это время у нас появилась первая дочь – Вика, Виктория. Прекрасное соз¬дание, к которому я испытывал нежность и любовь всем своим сердцем. Появле¬ние Вики сгладило наметившиеся с Ниной сложности в отношениях, но, при¬мерно через год, они выросли с новой силой, и уже не уходили из нашей жизни, до тех пор, пока мы не расстались окончательно. Первый разрыв заставил меня уехать в Горький, и там я работал некоторое время оператором-мотористом дре-нажных сооружений. После примирения снова вернулся в Заволжье, но еще не¬которое время по инерции работал на старом месте. Идиллия длилась недолго. На этот раз местом бегства оказался районный центр в Горьковской области - Ковер¬нино. После «разукрупнения» районов, прокатившегося по стране как результат отказа от хрущевских реформ, Ковернинский район, входивший в состав Горо¬децкого, был восстановлен. Журналиста из «Горьковской правды» Алина, по¬слали в провинцию для реанимации почившей при «укрупнении» районной га¬зеты «Вперед к коммунизму». Он пригласил меня с собой в качестве сотрудника. Наверно, во мне все еще присутствовало желание покрасоваться перед публикой, - я согласился. Да и необходимо было как-то выбираться из жизненного тупика. Устройство на работу оставалось для меня большой проблемой. Я мог идти только туда, где были друзья, в противном случае возникали сложности, заложен¬ные властью в статус «белого билета». Ковернинский период имел все характер¬ные черты, свойственные  опыту моего общения с советской властью, опыту при¬сутствия в этой стране.
Нить повествования оборвалась, и мои воспоминания переросли в общие размышления о смысле постоянного недовольства властью. Процесс неопреде¬ленных мыслей, в которых присутствовало скорее настроение, чем размышление, прервал Йорик.
- Ложь, лицемерие и насилие, - вот что не может принять всякий нормаль¬ный человек, - назидательно произнес он. – Ты ощущал, прежде всего их, и про¬тестовал против этого. В разном возрасте отношение имеет собственную окраску.
Рассвет России в языках пожаров.
Безбожность веры – в жадности попов.
И бездуховность – в красных комиссарах,
И безысходность – в ожиданье вдов.
Стихи как-то сами пришли в голову, то время и настоящее - соединились. Мое отношение к стране и жизни формировалось 66 лет, минус несознательный возраст, впрочем, и тогда оно формировалось. Сегодняшняя ложь, лицемерие и насилие выглядят еще более отвратительными. Государство с многомиллионной армией чиновников стало циничней, наглее, бездушней. Вся эта человеческая мерзость, которая заполнила коридоры власти, должна была остаться там, где ее оставили нормальные страны, такие как Чехия, Венгрия, Польша и даже бывшая советская Прибалтика – на задворках истории и за пределами влияния на обще¬ство. Но произошло обратное – они не только не потеряли власть, они открыто и беззастенчиво отобрали у общества все материальные и денежные ресурсы, на¬циональную собственность и принадлежащие всему народу богатства земли. И вот они снова кривляются, лгут и разлагают наши души и души наших детей. Мы уже не можем представить, как можно жить без лицемерия, угодничества и лакей¬ства. Наше падение в бездну произошло так естественно и незаметно, потому что мы не знали и не сумели узнать другой, более достойной жизни, где бы почувст¬вовали себя личностями и гражданами. В любой мелочи, где вы попытаетесь от¬стоять свое достоинство и интересы, вас осадят, одернут, унизят, укажут на место. Неважно где и на каком уровне это происходит – в магазине, где вежливость про¬давца сохраняется до первого столкновения интересов, в офисе, где вы выясняете ошибку бухгалтера, в конторах ЖЭУ, где вы жалуетесь на отсутствие услуг, кото¬рые оплатили по безмерно высоким ценам, - везде вы получаете отпор, жестокий, бесцеремонный, наглый и унизительный. Но это – низшая ступень власти, ее пе¬риферия, которая иногда может смягчаться, когда должность попадает небессер¬дечному человеку. Но выше  - все человеческое выжимается, как белье на цен¬трифуге. Тенета системы четко улавливают всякое проявление честности, состра-дания, принципиальности, способности широко видеть. Они оставляют для соци¬ального успеха только конформизм, преданное служение вышестоящему, умение подчинять устремления интересам системы, которая, в свою очередь, служит очень немногим конкретным людям.
- Да, да, да, да, - подтвердил Йорик. – Все, что ты нес через свою жизнь и выкрутасы сознания, как нельзя лучше пригодилось для желчного освещения се¬годняшнего дня. Полюбуйся на Чечню и связанные с ней проблемы. Нет ни од¬ного вопроса, который бы не вызвал обильного выделения желчи. Власть вырабо¬тала особый стиль деятельности. Он, как ты справедливо пишешь, на жадности попов всех приходов, имеющих властные структуры, от Кремля и до часовни. Он в нахрапистой наглости и бездуховности красных комиссаров, потому что эта форма и стиль власти признает только тип «красного комиссара». Эти люди не знают что такое честь, долг, верность слову, благородство. Они отвергли все мо¬ральные и нравственные ценности, на которых воспитывались аристократы, имевшие личное состояние, интеллигенты, будь то ученые, писатели или инже¬неры, потому что они жили с сознанием своей незаменимости, уникальный талант каждого обеспечивал им надежное место в обществе. Торговое сословие, уверен¬ное в собственной силе и энергии, потому что свобода торговли и рынка была ес¬тественным состоянием общественного механизма. Ну, и так далее. У всех членов общества даже при царизме, с его чисто Российскими перегибами, имелась реаль¬ная основа для достойной жизни в обществе. А сейчас оно пропитано тем, о чем мы уже говорили – ложью, лицемерием и насилием. Все эти три столпа нынешней власти можно обслуживать только в форме холуйства, открытого или замаскиро¬ванного, для того, чтобы получить виды на «кормление».   
То, что Йорик поддержал настроение моего всероссийского политического уныния, еще не означало, что я собирался переключиться на сегодняшний день, оставив в прошлом опыт общения с Ковернинским и колхозным бомондом, а также с голью перекатной из той же провинции. Именно там я очень чувстви¬тельно прикоснулся ко всему, что сегодня оформилось в скорбные теоретические заключения.
Газета с весьма примечательным названием «Вперед к коммунизму» осве¬щала «завоевания Октября», главным образом, в области сельского хозяйства. Про¬мышленность в районе практически отсутствовала. Был деревообрабатывающий комбинат и кирпичный заводик, которые полностью вписывались в рамки и по¬требности колхозного строительства и обеспечивались колхозами. В газете имелся один отдел – отдел сельского хозяйства, и мы трудились, описывая пере¬довые достижения в этой области. Районные власти возобновили свою деятель¬ность весной, и земля еще хранила картины весенней распутицы. Впрочем, они будут сохраняться до первых морозов, но тогда мои свежие впечатления,  что на¬зывается, оказались самыми глубокими. Первый рейс на автобусе в провинциаль¬ный центр длился более трех часов, чтобы покрыть расстояние в пятьдесят кило¬метров. Дорога, с глубокой, заполненной мутной жижей колеей, иногда перехо¬дила в небольшие полянки, где автомобили, в поисках твердой почвы, создавали новые канавы, часто застревая и оставаясь на месте в ожидании, когда трактор вытащит их на мощеную часть дороги. Таких переправ, где автомобили могли проехать только с помощью трактора, было не менее десяти на последнем два¬дцати километровом участке в сторону Ковернино. Но это была главная магист-раль, соединяющая район с областью. Что же испытывали мы, отправляясь в спецкоровские командировки по сельским дорогам! Нельзя сказать, что на ката¬строфическое состояние дорог начальство не обращало внимание. Каждый отре¬зок пути закреплялся за администрацией колхозов и совхозов, по которым прохо¬дили дороги. На особенно разбитых участках выставлялись таблички, с указанием расстояния зоны ответственности и наименованием ответственного хозяйства. Однажды мы выехали со вторым секретарем райкома и районным прокурором на УАЗе, с двумя ведущими осями, застряли, отъехав километра три от района, и, в ожидании трактора, прошли по дороге, разумеется, в резиновых сапогах. Трактор рокотал на другой стороне огромного дорожного озера, а рядом с нами из воды торчала дощечка с надписью: «Путь Ильича» - 5 км», т.е. колхоз «Путь Ильича» отвечал за ремонт этого участка дороги. Но выглядело весьма двусмысленно, - та¬кого нарочно не придумаешь! В этом все – и интеллектуальный уровень, и ирония судьбы, и неприкрытая правда, и всеобъемлющая аллегория.
Ковернинская земля – родина далеких ярмарок, где торговали всевозмож¬ными изделиями крестьянского промысла, от знаменитой хохломской росписи, до Тарасовской валеной обуви. Спохватилась и советская власть, что можно на на¬родном таланте и умении зарабатывать валюту и возродила промысел в несколь¬ких деревнях. Не столько «возродила», потому что не перевелись умельцы с цар¬ских времен, сколько поставила на промышленную основу, обеспечивая и своих граждан, и заграничных любителей русской экзотики. Были колхозы зажиточные, где авторитет председателей, имевших высокие связи в области, сделал возмож¬ным создание в колхозах ферм по производству какой-то рентабельной продук¬ции, например бройлеров и яиц. Жизнь наполнялась достатком там, куда прихо¬дили крепкие хозяйственные мужики, способные отстоять здравый смысл в веде¬нии хозяйства и высеивающие лен на землях, спланированных областью под куку-рузу. Немало, правда, их полегло, на этих полях сражений, но после шестидеся¬тых свою линию стало защищать проще. Но вот беда – добивались чего-то «креп¬кие председатели» и костенели в своем успехе. Много пили, бесцеремонно заим¬ствуя деньги из колхозной казны, превращаясь в самодуров, повелевающих судь¬бами колхозной челяди. Одного из таких – председателя колхоза им. Горького, довелось мне узнать очень близко. Интересный человек, незаурядная личность. Пришел в колхоз по «коммунистическому призыву». Чтобы поднять развалив¬шееся хозяйство и вытащить утонувших в навозной жиже колхозных буренок, продал собственную «Волгу» и вложил все деньги в общее дело. За несколько лет сумел поднять и дух колхозников, и их благополучие. Построил птицефермы для мясных куриных пород, доходы возросли, колхоз вышел в «передовые». Перема¬нил он меня к себе на работу – директором Дома культуры, который построил для своих колхозников. Не жалел денег в оформлении «очага цивилизации», согла¬сился, чтобы я пригласил своих друзей – художников для оформления наглядной агитации и по колхозу, и настенной росписи в самом Доме культуры. Жили мы с Андреем Глебычем очень дружно, тянулся он ко мне, видимо ценя внутреннюю свободу и независимость мысли. Как-то даже поскандалил с женой и ушел жить ко мне на несколько  недель. Много тогда было переговорено «за жизнь» и вы-пито водки на колхозные деньги. Посылал Глебыч личного шофера за следующей дюжиной бутылок, как кончалась предыдущая. Помню, после этого долго я не мог преодолеть отвращения к «Старке» и тушеным в русской печи бройлерам. Но закончилась наша дружба тем, что и мной захотел распоряжаться председатель колхоза, а здесь нашла, что называется, «коса на камень».
Но, пожалуй, стоит вспомнить живую картинку последней размолвки с Анд¬реем Глебычем. Трещинки в отношениях у нас уже имелись, но тут приспел ка¬кой-то колхозный праздник, в общем, обычная попойка за колхозный счет для районного начальства и колхозников «в законе». К последним относился и я, как директор дома культуры и как лицо все еще приближенное. По причине моих приличных заработков семейные разногласия утряслись, и Нина иногда навещала меня в деревне Горево. Случилось, что и на праздник она оказалась в колхозе. Глебыч, не равнодушный к «интеллигентному дамскому полу», повелел, чтобы я приходил с женой. Посадили нас поближе к председателю. Здесь в особом изоби¬лии находился коньяк, шампанское, популярная «Старка», апельсины, бананы  и немеренное количество бройлеров. Все шло привычно-разгульно, широко и без обид, но вот Глебыч набрался сверх отмеренного даже для него состояния и стал материться в объеме, принятом для общения с колхозниками. Мои уши привыкли, но вот Нина… В общем-то, как старая яхтсменка, на соревнованиях по парусу она слышала и не такое. Но тут на меня накатило. Я не мог терпеть мат в ее присутст¬вии. Требовательные замечания не подействовали на председателя. Я завелся и пригрозил: - «Глебыч, убери мат, постесняйся Нину». Видимо, в присутствии районного начальства его возмутила моя непочтительность, и он особо витиевато высказался уже в адрес моей жены. Вообще-то пьяный я тоже дурной, и здесь взыграла и эта дурость, и праведный гнев. Я схватил Глебыча за его обширную талию, оторвал от застольной лавки, и, приподняв довольно высоко, протащил, под остолбеневший выдох присутствующих,  через весь зал к выходу, и уже на улице засунул в сугроб. Конечно, после этого мы с Ниной покинули «высокие па¬латы», а потом, и Ковернинский район. Период ожесточения в супружеских взаи¬моотношениях  утих и отполз в сторонку. Я уже приезжал по выходным домой в Заволжье, и размолвка с колхозным работодателем пришлась кстати.
Бросая итоговый взгляд на районный период, полагаю, что мне удалось из¬нутри увидеть проявление принципов советской власти на своем народе, прикре¬пленном к земле. Здесь в полной мере осуществлялся «тяп-ляп» нашего отноше¬ния к делу. «Крепкие» председатели действовали, полагаясь на интуицию, без глубокого знания  экономических законов вообще, и, в частности, относившимся к сельхозобороту. Да и не позволялось им. Тех, кто сильно «высовывался», - уби-рали. Впрочем, «выдающихся» не стало на селе, научились деловые мужики впи¬сываться в систему, избавляясь от излишнего мусора индивидуальности. Так и жили - одни получше, побогаче, с пирами и попойками,  другие – в привычной российской нищете, ковернинскому люду еще повезло - рядом богатые грибом и ягодой леса. Оттуда и набирались зимние запасы. Но насквозь, на «передовых и отстающих», лежала печать необустроенного быта, наскока, бессистемности, от¬сутствия культурной традиции. А земля лежала огромная, но измученная, а леса стояли корабельные, но недоступные, с бестолковыми лесничествами. Прошли сталинские времена, когда лесничие избивали детей за хворост для печи, но страх перед госсобственностью сохранился. Если мужик строил для семьи избу, на это уходило полжизни, да и избушка вырастала низкая, тесная, с подслеповатыми ок¬нами и огромной печью, так, чтобы прогревала все плохо проконопаченные углы. Конечно, можно было бы и основательнее возводить жилье, да несли мужики ка¬ждую лишнюю копейку в магазин. А на этом не сэкономишь. Самогона, так при¬липшего к портрету русской деревни, тоже не нагонишься. Из сахара дорого, из свеклы – хлопотно, но, главное, и то и другое пахло тюрьмой и штрафами. Стука¬чество на соседа очень было распространено в деревне, как по самогону, так и по всему, что не поощрялось властями. Деревенский труженик был самым беззащит¬ным и зависимым от властей существом, пресекалось любое слово, любая живая мысль, любое творческое начало. Отсюда – тотальное деревенское пьянство среди мужиков и баб. Это не возбранялось.
Должен сказать, что хоть мой опыт и насытился подробностями, но не из¬менился в теоретической оценке сущности системы. В колхозном быту советская власть в полной мере проявляла и насилие, и ложь, и лицемерие.
Итак, я вернулся в Заволжье. Для меня открывался новый период, в котором знакомство с многочисленными сторонами жизни страны – стройками, экспеди¬циями, колхозами, совхозами и идеологией, обслуживающей жизнь советского че¬ловека, существенно дополнилась работой на «самом передовом», с компонен¬тами зарубежных технологий, Заволжском Моторном Заводе. В силу неисповеди¬мых путей и неведомой логики советского типа производственных отношений, трудоустройство на завод на сей раз произошло гладко. В заместителях генераль¬ного директора ЗМЗ по кадрам, ходил Бросалов. До назначения это был весьма колоритный секретарь Городецкого райкома партии, смещенный по личному ука¬занию Хрущева. А еще до этого Бросалов происходил из секретарей Ковернин¬ского райкома и никогда не забывал о корнях происхождения. Когда я обратился к нему с заявлением о трудоустройстве, он, посмотрев в трудовой книжке записи о работе директором Дома культуры и сотрудником районной газеты «Вперед к коммунизму», предложил должность старшего инженера по кадрам третьего кор¬пуса ЗМЗ. Тогда я еще не размышлял о том, как жизнь может манить подачками с барского стола, и что к ним надо относиться с недоверием и осторожностью. Я  предполагал, что ЗМЗ рациональное индустриальное хозяйство, надеясь на то, что главный инженер – Цукерман оставил в структуре производства неизгладимый след. Цукерман – тоже история. В тридцатые годы он был послан от ГАЗа учиться в США, работал у Форда, вырос там до начальника цеха, вернулся в СССР, и, конечно, был посажен как шпион иностранной разведки. Но после войны, явля¬ясь большим специалистом, был реабилитирован и вот сейчас нес ответствен¬ность за техническое состояние одного из «передовых предприятий» страны. Увы, вскоре мне пришлось убедиться, что ученик Форда так же бессилен перед своеоб¬разием социалистической экономики, как и председатели колхозов. Но первое время я надеялся (надо сказать не сильно, во мне все же преобладал скепсис). Первое время на работе я пытался выдвигать разнообразные инициативы, - по ор-ганизации труда, производства, внедрения технологических новинок. Пытался пропагандировать лекции, популярного тогда, только что вернувшегося из Шта¬тов по приглашению Хрущева, доктора Терещенко, по научной организации труда. «У нас тут не Америка», - категорически отверг предложения начальник третьего корпуса Рабеко. Когда же я попытался убедить его в необходимости применения изотопов кобальта для повышения прочности режущего инструмента, он рассмеялся и сказал: «Юра, что же там произойдет? – Железо железом и оста¬нется. Ты слышал, Коля! - Обратился он к вошедшему начальнику цеха алюми¬ниевых деталей Чертовскому, - Изотопы делают железо тверже!». «Да что-то чи¬тал, - неуверенно буркнул Чертовской, недавно окончивший политех и еще пом¬нивший физику и сопромат.  Я возразил, что даже при термообработке железо меняет свойства. «Так-тож – термообработка», - многозначительно протянул Ра¬беко.
Ну, и так далее. А то, чем я должен был заниматься, в соответствии со своими прямыми обязанностями, было прямо противоположно и научной органи¬зации труда и рациональной технологии, являясь скорее антипроизводственной деятельностью. Я должен был выявить потребность производственных цехов в рабочих руках и составлял «проскрипционные» списки из «белых воротничков» на откомандирование с третьего этажа на первый. Там, люди, оторванные от куль¬мана, бухгалтерских, хозяйственных и прочих канцелярских забав, должны были погрузиться в настоящие рабочие будни. «Будни» отпускались в размере кален¬дарного месяца, и люди отправлялись в цеха, как когда-то крепостные на барщину. Все это продолжалось из месяца в месяц, оставаясь абсурдом от начала до конца. Я заходил в какой-то отдел, как вестник смерти, и передавал поименные списки начальнику, обязанному обеспечить явку. Я старался быть объективным в выборе очередных жертв, правда, они так не считали. Тогда я включил самого себя, но вышестоящий по должности Уваров, неодобрительно покачав головой и заметив, что мы являемся организаторами производства, а не простыми рабочими, вычерк¬нул мою фамилию из списка. Но вскоре мне довелось испробовать пролетарского лиха в цехе сборки.
Как было заведено, каждую нерабочую субботу, или в ночь с субботы на воскресенье, руководство завода создавало дополнительные смены для выпуска продукции. С целью сверхпланового производства в цех сборки сгоняли всю «гнилую интеллигенцию», комплектовали команду по принципу «тяп-ляп» и вы¬давали на гора дополнительные движки. Сами понимаете, каким качеством обла¬дали эти движки. На следующий за воскресеньем понедельник их разбирали и ре¬монтировали специальными бригадами, созданными из коренных сборщиков, сня¬тых с конвейера. Такая перетасовка кадров, с точки зрения конечной продукции, производила нулевой эффект.  Первая рабочая смена простаивала, так как все предназначенные ей детали были использованы в ночные сверхсмены, а интелли¬генция и вверху, на собственной работе,  и внизу, на службе пролетариату, особой пользы не приносила. В активе оставалась только железобетонная твердость на¬чальства, горькое разочарование инженерно-технического состава и сермяжная ирония рабочего класса.
В конце концов, я уяснил все «прелести» синекуры, и чтобы не загадить душу окончательно деятельностью инженера по кадрам, написал заявление на пе¬ревод в цех сборки в качестве мастера.
Основной продукт моторного завода – восьмицилиндровый двигатель, только что получил новый цех с автоматической линией главного конвейера. Производителем автоматической линии был отечественный завод, но некоторые агрегаты комплектовались импортными деталями. На моей секции «В», пневма¬тические шпильковерты имели английские дезутора. Симбиоз иностранной и со¬ветской техники принес неизбежный результат - невыдержанный стандарт авто¬мобильной шпильки с Горьковского завода «Красная Этна», выводил из строя английскую технику. В первый же день официального пуска конвейера было поло¬мано на 127000 английских фунтов стерлингов дезуторов, а в течение недели – цифра достигла 459000 &! Нет смысла описывать усилия по рационализации ра¬боты конвейера, но среди них, конечно, важное место занимает распоряжение на¬чальника корпуса Рабеко: «Немедленно изготовить для сборки 40 технологиче¬ских ломов». «Технологических» - ни больше, ни меньше! Эффект от автоматиза¬ции сборки восьмицилиндровых двигателей был невелик, достаточно сказать, что для дублирования операции завертывания тех же пресловутых шпилек под го¬ловку блока, ставили от двух до четырех рабочих. При этом вчетвером за 20 се¬кунд они ошпиливали блок, в то время как минимальный цикл конвейера равнялся 42 секундам, и часто его задерживали те же самые английские шпильковёрты. Да если бы мужикам отдали 450000 фунтов стерлингов, которые в те годы равня¬лись: 1 & - 3 $, да они бы!!! Впрочем, техника у нас всегда стояла и стоила выше человека.
В цехе сборки особенно остро чувствовалась несовместимость простого со¬ветского гражданина с Его Величеством Государственным Планом. Бессмыслен¬ные сверхсмены потрясали завод снизу доверху. Ночами перед выходными рабо¬тали пестрые бригады из «пришельцев» и коренных рабочих. Они выдавали «на гора» продукцию, которую разбирали в понедельник утром. С хронометрической точностью смены по понедельникам простаивали. Начальство ничего не хотело понимать. Для них производственный абсурд был источником дополнительных доходов, как для нынешних генералов Чечня. Апелляция к здравому смысли лишь вызывала раздражение. Они придумали даже специальный тезис, что «сборка должна вытягивать детали на себя», - тот же Рабеко и все начальники цехов. Про¬изводственный абсурд для меня закончился тем, что я переругался с начальством, даже успел обидеть бывшего руководителя главка автопрома по кличке «Васька Кинжал», и ушел на линию «Рено» в алюминиевый цех.
Записи в трудовой книге между 05 1970  и 10 1971 изложены двумя строч¬ками. Примерно так же кратко можно было бы сказать и о событиях того года. Меня снова позвали на сборку. Даже начальство вспоминало меня как неплохого мастера. Я согласился, но поставил условие, что числиться буду на рабочей сетке, а исполнять должность мастера. Как ни странно, такое условие увеличивало мою зарплату раза в полтора (ведь рабочий класс в СССР – гегемон, ему деньги и почет) и снимало возможность наложения на меня взысканий как на представителя ИТР.
Начинался период вступления в самый важный период моей жизни. Это пе¬риод радикального изменения системы ценностей, морального и духовного пре¬образования моей личности. Мироздание раскрывалось передо мною через сис¬тему своего нравственного порядка, указывая, что есть место  в нем принадлежа¬щее и мне.
- Тут я должен с тобой не согласиться, - внезапно запротестовал Йорик, - Ты упустил одно из важнейших событий – твое крещение!
Нет, я не забыл, но мне хотелось рассмотреть это отдельно, правда, в таком случае нарушалась хронология. Поэтому я согласился с Йориком и погрузился в воспоминания.
У каждого человека, который интересовался религиозными вопросами, на¬верняка было несколько открытий Библии. Сперва я прочитал ее, потом перечи¬тал, потом открыл. Открытие последовало за изучением Нового Завета, не как ис¬торического документа, а как руководства к действию. При всем моем скепти¬цизме, который был следствием осторожного подхода к социальным, экономиче¬ским и прочим теориям, я считал, что свое размежевание с атеизмом необходимо закрепить ритуалом, объединяющим нас с верованиями и традициями народа, к которому мы принадлежим. Я решил принять крещение, которое будет не фор¬мальным обрядом, а осмысленным погружением в христианство. В это время мой друг по лагерю иеромонах  Варсонофий, (Боря Хайбулин), служил в Муроме, в отдаленной от города церкви на погосте. Я помню, как добирался туда, через ог¬ромные квадраты созданные «великим Сталинским планом озеленения природы». Это были густые полосы ярко-зеленых деревьев, отделяющих желтые простран¬ства созревающей пшеницы. В тени нетронутого Муромского леса стояла велико¬лепная церковь, обнесенная металлической оградой, внутри которой прятались  кресты и надгробные плиты. Под уходящим высоко-высоко куполом храма я был единственным совершающим обряд крещения. Для меня приготовили купель. Ко¬гда я вышел из нее и перекрестился, оказалось, что я сделал это не совсем пра¬вильно – слева направо, по католически, а не по православному - справа налево. Варсонофий пошутил, что во мне видимо, сработала польская кровь, вспомнив свои католические корни. Он провожал меня до Муромского причала, и снова мы шли по холмистой местности, расчерченной огромными зелеными квадратами с желто-зелеными лоскутьями полянок, на которых росли пшеница, горох и куку¬руза. Я не мог сказать тогда, что испытываю чувства неофита. Работа, которая происходила во мне, не прекратилась. Я продолжал двигаться к новым знаниям и открытиям. Это было лето 1970 года и мне недавно исполнилось 33.
«Разборка» - самое популярное занятие делового мира России. Правда, «вверху» и «внизу», она отличается качеством и масштабами. «Внизу», как ут¬верждают авторитеты, она дает положительные бескровные результаты. Но есть средняя часть, она же и самая значительная, которая неприкаянно болтается ме¬жду низом и верхом – народ, та самая Россия, в верности которой клянется пра¬вящая элита и бесцеремонно обирает элита уголовная. И хоть клятвы театраль¬ные, а с отдельного человека много не возьмешь, все понимают, что сила именно здесь, здесь и богатство. Народ - законный владелец Отечества и ему принадле¬жит настоящее и будущее России. Вот и пора среднему представителю народа ра¬зобраться в том, что с ним происходит – осознать, научиться представлять и за¬щищать собственные интересы. Только гражданское общество обладает силой и возможностью защитить интересы большинства, только осмысленное отношение к действительности может быть условием построения гражданского общества.
Перед нами стоят непростые вопросы:
Какая система предпочтительнее – государственно-бюрократическая или демократическая; открытое или закрытое общество; рыночная или распредели¬тельная экономика?
Мы должны понять, что руководит экономикой – политические пристра¬стия, олигархическое лобби или национальные интересы.
Что лежит в основе процветания – производственные законы или нацио¬нальный характер, каким образом отделить общечеловеческое от этнического, ка¬кой уровень общественного развития требуется для восприятия современной эко¬номической культуры.
Кто будет формировать основы экономического строительства – админист¬рация или представительная власть, рынок или монополия; насколько вообще до¬пустимо вторжение власти в процессы экономики; где спонтанное развитие рынка, и развитие, подчиненное регламенту законодательства…
«Президент пригласил общество к диалогу. Распахнулись двери Кремлев¬ского Дворца Съездов, и пятитысячная.… Здесь так и хочется вспомнить Сергея Михалкова: «Вот в высокие палаты собирались депутаты».  Гимн не прозвучал. - Символическое обстоятельство, молчаливо признающее наличие проблемы. Дей¬ствительно, было бы странным видеть главу государства, отдающего честь на¬циональному гимну, и сидящих «демократов» усмотревших в этом символе реци¬див опасного прошлого. Как быть? - Если отсутствие гимна явилось молчаливым признанием противоречий, то его исполнение сделало бы такой факт наглядным для каждого участника процесса. Но это не легендарное Учредительное собрание, главным действующим лицом которого стал матрос Железняк. Форум созывался властью. Президент понимает необходимость диалога с обществом, и эта дально¬видная патриотическая позиция была недвусмысленно обозначена им. Но там имелись представители аппарата, их ставленники и аморфное облако тех, кто вер¬тится  вокруг стола хозяйственных и политических вопросов, которые неплохо кормят. Были и протестующие, наивно полагающие, что их незаметно около того же стола. Но незримо присутствовала еще и огромная страна, голос которой трудно услышать на подобных форумах. Попробуем заглянуть в мутные глубины этого образования.
Мы не научились делегировать в представительные органы людей, защи¬щающих наши интересы. Как всегда правящая верхушка выдвигает самое себя и видит состояние дел глазами собственных интересов. Ведь проблема граждан¬ского общества, прежде всего, и заключается в том, что чиновники и бюрократы всех мастей отобрали у народа ключи удовлетворения национальных потребно¬стей. Они создали особый непроницаемый слой, связанный с остальным общест¬вом только каналами текущих вверх денежных потоков. Если представить обще¬ство как почву, смысл которой производить и потреблять, то механизм, техноло¬гия возделывания и потребления продукта – вот секрет его эффективности. А где технология общества? – это аппарат, это народ, и, наконец, информационное поле, связывающее воедино группы населения. Хорошая работа всех звеньев и есть эффективность общества, отраженная в экономических и культурных резуль¬татах. А что такое плохо, мы знаем. На наших глазах рухнула Великая  Империя. Каким оказалось ее самое слабое звено? – НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ. Несправедли¬вость – вот волшебное слово, раскрывая социальный смысл которого слой за слоем, мы можем взглянуть на отечественные проблемы. Несправедливость раз¬рушает договора и союзы, раскалывает общество, она рвет родственные связи и брачные узы. Кажется, испокон веков главный элемент бытия русского человека – сознание несправедливости. Но никогда чувство справедливости не страдало от бессилия так, как во времена Бориса Ельцина. С приходом администрации Вла¬димира Путина, смягчились острые противоречия, недоверие уступило место ожиданию, но суть в том, что причины предыдущего состояния не исчезли.
Как такое произошло и можно ли преодолеть существующий вялотекущий антагонизм внутри общества? - любимые вопросы парламентариев, демагогов и политических деятелей России. Такие вопросы  не новость в истории человече¬ства, над ними бились и многие поколения, и философы, испокон веков размыш¬лявшие над загадками человеческого общежития.

«Когда великое Дао пришло в умаление,
Явились «милосердие», «справедливость» и «долг».
Когда вышли наружу мудрость и знания,
Возникла большая ложь,
Когда между родственниками воцарились раздоры,
Возникли «сыновняя почтительность» и  «родительская за¬бота»
Когда в стране воцарились беспорядок и смута,
Явились «верные подданные»».

К этим словам Лао-Цзы я бы добавил, -  «когда среди людей исчезает доб¬родетель, появляются прокуроры и адвокаты – слуги юстиции, те, кто создает пи¬саный Закон». Закон характеризует моральное состояние общества. Он утвер¬ждает, что отношения между гражданами больше не регулируют внутренняя по¬рядочность, чувство долга, правдивость и личная ответственность. Не полагаясь на самого человека, общество создает рамки, внутри которых происходят все процессы человеческих взаимоотношений. Мы подчиняемся ограничениям, но за¬кон нас не воспитывает, ему плевать на нашу добродетель, его образно характери¬зует доброе наставление вохры сталинских лагерей: «Налево – провокация, на¬право – агитация, прыжок вверх – побег. Стреляю без предупреждения».
Европейские страны оказались первыми, осознавшими опасность падения нравов и признавшими,  что человеку уже нельзя доверять «по совести» делить кусок хлеба и пора надеть на него намордник Закона. Приоритет здесь, конечно, принадлежит  Риму. А наивных древних греков так распирало от добродетелей, что софист Калликл, решительно выступая за неограниченную личную свободу, утверждал, что в наслаждении, необузданности, независимости состоит доброде¬тель и счастье. «Добродушие – дело условного соглашения, пустая болтовня». Если в Элладе необузданность нуждалась в защите от добродушия,  то в Римской Империи это уже никому не приходило в голову. А каково же в наше время?! Добродушие, как условие человеческих взаимоотношений взято под защиту За¬кона, уничтожено там еще раз и похоронено под определенным разделом, пара¬графом, статьей. Нам от него остается милость судей и, если повезет, господ при¬сяжных заседателей.
Не отдавая себе отчета в смысле своего чувства по отношению к США, мы ощущаем, что «там что-то не так». Это «не так» - прежде всего стремление аме¬риканцев регламентировать буквально каждый шаг личности рамками закона. Принципы американской свободы основаны на глубоком недоверии к членам об¬щества. Смерть сопровождается системой прав владения собственностью, пере¬дающейся по наследству. Никому не придет в голову положиться на порядоч¬ность оставшихся в живых. Браки заключаются по брачному контракту, в которых предусматривается вся будущая подлость и коварство супружеской четы.
Короче говоря, нравственная основа, неписаный Закон, закон мироздания,  который китайцы называют Дао, а мы говоря о Нем, в молитве произносим «Да будет Воля Твоя», он истреблен в наших выжженных душах, и может быть воз¬вращен туда только как его отдаленное подобие – писаное право. Как бы ни хоте¬лось многочисленным сторонникам «особой стати» и «особого пути» России бросить все на самотек и ожидать, куда «кривая выведет», нам придется согла¬ситься, что при существующем падении нравов, есть только один путь – создать писаный закон. Создать четкий регламент  взаимоотношений между членами об¬щества, перед которым нет «близкого» и «дальнего», «сильного» и «слабого». Предварительным условием, условием необходимым и главным, является разра¬ботка концепции гражданского общества в России. Его не нужно выдумывать, как не нужно изобретать еще раз велосипед. Это всего лишь механизм, апробирован-ный в условиях существования устойчивых демократий Запада.  Но если посмот¬реть внимательно на страны Азиатско-тихоокеанского региона, такие как Япония, Китай, Корея, то мы увидим, что там взаимоотношения людей строго регламенти¬рованы традиционным многовековым укладом, основанным на конфуцианской этике и системе ценностей. Нормы получили свою специфику в Японии и Корее, но имеют очевидную связь с законами «Срединной Империи».
Один из элементов действия механизма гражданского общества - общест¬венное самоуправление. Законодательное собрание Нижегородской области еще в 1997 году приняло постановление о принятии в первом чтении проекта Закона Нижегородской области «О территориальном общественном самоуправлении Нижегородской области». Попробуем проследить его судьбу на конкретном при¬мере - попытке применить в городе Заволжье. Есть в Заволжье забытый уголок – Гидростроительный микрорайон. Второе его полуофициальное, название – Фин-ский поселок. Название обязано многочисленным одноэтажным щитковым до¬мам, поставленным в пятидесятые годы Горьковской ГЭС Финляндией. Пристра¬стия своего сердца «отцы города» безраздельно отдали  новым районам Заволжья – компактного проживания моторостроителей в многоэтажных панельных и кир¬пичных домах. Там они обосновались сами, там они обустраивают свой быт. Финский поселок - без канализации, с перебоями электроэнергии, не все улицы газифицированы и имеют водопровод. Проблем изобилие, но «не доходят руки» у руководителей до проблемного микрорайона.
И вот однажды, 25 октября 1997 года, В.А. Труфанова, бывшего главу Го¬родецкого района, в чьем административном подчинении находится Заволжье, посетила мысль передать дело спасения утопающих в руки самих утопающих. Ре¬зонов оказалось сразу несколько: выборы в Законодательное собрание области,  (Труфанов был кандидатом от микрорайона), исполнение перед лицом областного начальства законодательных инициатив (Закона о самоуправлении) и снятие го¬ловной боли у местного начальства по поводу перешагнувших нормативные сроки эксплуатации, рассыпающихся на глазах, домиков поселка. Итак, в соответ¬ствии со ст. 15  «Устава города Заволжье», был созван сход граждан Финского поселка, и состоялась встреча глав районной и местной администрации с жите¬лями Гидростроительного микрорайона. Смысл предложения Труфанов выразил примерно так: «Я долго думал и пришел к выводу, что в своих проблемах вы лучше всего разберетесь сами. Вот вам Закон, выбирайте председателя террито-риального самоуправления, создавайте органы  – и – вперед!»
Выбрали единогласно председателя - автора этих строк, т.е. меня. Я тща¬тельно изучил все, что имелось в сфере законодательных норм, не только област¬ных,  районных и городских, но и учел Конституционные и Российские акты, свя¬занные с основами общественного самоуправления. В результате был написан «Устав» микрорайона Гидростроительный.  Юридический отдел администрации Заволжья дал положительную экспертную оценку, и пробный камень самоуправ-ления, т. е. Устав, отправили «на поклон» к Труфанову. Появились претензии к содержанию документа. Дело в том, что никакое самоуправление не может осу¬ществляться без властных функций, предметов ведения и прав собственности. Труфанов соглашался со всеми статьями устава, кроме тех, на которые опирается самоуправление. Устав переписали еще раз, скопировав основные положения с действующего Устава Фурмановского микрорайона в Городце. Он превращал ор¬ганы территориального самоуправления в консультативный придаток городской администрации, а председатель наделялся единственным правом – присутствовать на заседаниях Городской Думы. Но и этот Устав не зарегистрировали. Оказалось – не угодна кандидатура председателя. Кандидатура была подтверждена еще на одном сходе. Прошло какое-то время – Устав зарегистрировали в мэрии Заволжья. Но здесь пришел новый градоначальник. В Городце Труфанова заменил Мухин, в Заволжье Терентьева заменил Усов. На мой официальный запрос о необходимо¬сти создания комиссии по разграничению прав ведения и полномочий, о закреп¬лении собственности, был дан неофициальный, но твердый отпор, а потом в дей¬ствие вступила дежурная фраза: «Пока не до того», да «Закон не разработан» и т.п. Где искать «концы» жителям микрорайона? – В местной печати? – смешно подумать!
 Можно было бы назвать статьи и пункты, которые неприемлемы для чи¬новников, но гораздо важнее перечислить, что их вообще не устраивает во взаи¬моотношении с гражданами.
1. Чиновник не приемлет работу, выходящую за пределы регламента уста¬новленного им для себя.
2. Чиновник не любит незнакомых имен и создает собственное окружение.
3. Чиновник трепетно относится к самоутверждению и прикрывает грудью каждый метр территории и каждую копейку собственности, как принцип границ своего влияния.
4. Чиновник не хочет признать, что все государственное строительство осу¬ществляется за наш счет, счет налогоплательщиков, и мы имеем право влиять на движение денежных и материальных потоков.
5. Чиновник стремится лишить самостоятельности те средства информации, до которых он может дотянуться, отлично понимая, что СМИ – важнейший инст¬румент защиты интересов общества.
Нет смысла далее рассматривать этот частный случай. Я  заговорил о нем как об одном из достоверных и характерных примеров отношения чиновника к интересам  общественных объединений. Здесь действует формула: «Держать и не пущать».  К сожалению, она является существенной составляющей в жизни, пре¬пятствуя формированию гражданского общества. В сущности, мы все еще живем в Советской России того периода, когда номенклатура уже загнила, но еще прочно держалась за власть, когда не было политики, но были аппаратные игры, когда выборы не влияли на устойчивость занимаемого кресла. В общем, когда с нами не считались, точно так же, как не считаются и сейчас.
Все это имеет отношение к тому состоянию, о котором мы можем сказать, что среди людей исчезла добродетель, поэтому требуются прокуроры и адвокаты – слуги юстиции, те, кто создает писаный Закон. Прошедший форум обществен¬ных организаций России, инициированный Кремлем,  превратится в очередную говорильню, если мы не осознаем истинный характер взаимоотношений вновь на¬родившихся сословий России. Если не сможем защитить независимые СМИ - главное условие диалога общества и власти. Центральное место в государстве сейчас занимает чиновник, и его отношение к остальным слоям общества должно строго регламентироваться Законом. В Законе должно быть детально прописано каждое действие, мера ответственности, способы принуждения, поэтапное движе¬ние от начала до полного завершения бюрократического процесса, ведущего к конкретному результату.
Сейчас политика Владимира Путина сделала мир безопасней, приблизила к нам Америку и Европу. Такой политикой возможно и недовольны некоторые «ра¬детели» Отечества, спекулирующие на ностальгии по советской и даже Царской России, кому «особенно дороги» плоды «евразийской» самобытности. Напомним им - быть может принципы  функционирования аппарата власти тщательно про¬писаны в законах США и Европейских стран, но особенно тщательно они пропи¬сывались, на протяжении почти четырех тысяч лет, в азиатском государстве Ки¬тай. Там они, несмотря на коммунистическую идеологию, приносят плоды, кото¬рым можно только позавидовать».
Время в моем повествовании имеет обычную хронологическую последова¬тельность, но состояние идей связано не только со временем. Идеи общества и его алгоритмы обладают большим постоянством и распространяются на длительный период. Особенности состояния российского общества сохраняются и в новой и в старой череде исторических событий. Поэтому не будем обращать внимание на события, которые происходили в момент написания материала, и проследим за логикой экономических и социальных,  так, как я осознавал их, следуя их внут¬ренним закономерностям. Потом мы уйдем в нужное время, уйдем к другим кар¬тинам, потрясающим и мир и наше воображение, а сейчас будем завершать нача¬тую тему.
В связи с тем, что я видел и воспринимал, меня интересовал вопрос: «Что такое реальная политика?» Ответ на него поможет пролить некоторый свет на со¬стояние не только морального качества нашей политики, но и на уровень ее здра¬вого смысла. А способность проявлять здравый смысл, является также показате¬лем интеллектуального коэффициента государственного мышления. Тогда мы по¬нимаем, что не только жадность и жажда самоутверждения - движущая сила пра¬вящей элиты, но и тривиальная глупость лидеров».
Это что-то вроде исповеди. Примечательно в ней то, насколько доверчив русский народ: ест с руки, верит на слово. В 60-е годы ХХ века, с которых Ю.К. Тола-Талюк начал свою исповедь, на базе средней школы № 8 был открыт музей «Молодой гвардии». Конечно, это был вдохновляющий молодёжь пример. Так вот, учительница молодогвардейцев сама пришла в немецкую комендатуру и разделила со своими учениками их участь. Молодогвардейцев расстреляли, а затем, ещё живых сбросили в угольную шахту. Так вот, в Заволжье, учительница русского языка и литературы Л. Пожарицкая тоже пошла вслед за своими учениками и разделила их участь. Учеников посадили за выпуск школьной газеты тиражом в 1 экземпляр, а её просто уволили с работы и лишили средств к существованию. Но это не расстрел, эволюция на лицо. Хотя в карателях, в обоих случаях, были соотечественники, это пока неизменно. Кто платит, тому и служим. «Мабута» будет платить, «Мабуте» будем служить. Это о переходе от социализма к капитализму.         

Глава 5.
Город как основа территориального муниципального образования
О том, как на «белый свет» появился наш городок, мы уже писали в наших предыдущих книгах «Заволжье 40 лет» и «Неизвестное Заволжье», «История г. Заволжья». Писали и о том, что город наш возник как город социализма, социалистической культуры, а значит, для решения, прежде всего, социальных целей страны.
Устроено всё было достаточно просто: социалистическое государство, социалистический город, в котором живёт советский социалистический народ.
Если кто-то считает, что социализм - это плохо, то напомним, что это не наша идея, а всего человечества, и сегодня есть социалистический интернационализм, включающий в себя больше сотни социалистических партий, в том числе и российскую партию «Справедливая Россия». Что действительно плохо, так это то, что строя сегодня новую Россию, мы всё больше и больше стесняемся произносить слово «русский». Очень не глупые ребятишки вбросили в массы термин «новые русские», обозначив им всех тварей, оборотней в погонах, олигархов и т.п. И так выходит, что «русские» - плохие, а остальные - не русские, а россияне – хорошие.
В прежние времена в нашем городке всё было достаточно просто. Над ним был Верховный Совет СССР, Госплан СССР, Совет Министров СССР и оплот мира во всём мире ЦК КПСС, и, самое главное, в городе присутствовали их сетевые структуры, не только крепко держащие наш городок за горло, но и стремящиеся к его развитию и даже конкурируя между собой за его развитие, в рамках социалистических соревнований. Город рос, строились новые дома, открывались новые социальные объекты и т.д.
Сегодня, как говорят юмористы, на самом верху есть мнение оставить в России пару десятков городов, типа Москвы, Санкт-Петербурга, Калининграда и т.д., и только их развивать, а остальные «забросить» за ненадобностью.
По факту событий 2002 – 2010 года - это была основная точка зрения, под всеми её  углами и тупыми и острыми, которая и привела в Пикалёво и дальше ко всем «моногородам». Множество посёлков за эти годы исчезли из административных документов, у многих был понижен статус с ПГТ до деревень и ниже.
Утверждать, что это правильно в силу отсутствия в казне денег мы не станем, ибо денег в казне хватает и на футбольные клубы, и на новые бюрократические структуры, и на яхты, и ещё на многое, о чём мы даже не догадываемся.
Например, совсем недавно показали целый «полк юных московских барабанщиц», несущих по французским Каннам российскую культуру. Это здорово, и, наверное, правильно. Там уже вменяемых наших соотечественников больше чем здесь, иначе у нас не возникали бы «моногорода», ибо во многом это проблемы самого населения, а не злого дяди с улицы.
А если наша бюрократия реагирует на слова президента РФ по одному возможному варианту «спереть», а мы этому потворствуем, тогда чего же мы ждём.
Например, если президент РФ начинает борьбу с коррупцией и требует увольнять проворовавшихся чиновников, то сразу во всех отраслях власти начинается финансово-экономическая игра «уйти – остаться». То есть вышестоящее начальство вызывает к себе нижестоящих и говорит им, показывая на портреты вождей Д.А. Медведева и В.В. Путина: «Дорогие вы наши, там, вверху, есть мнение вас сильно реорганизовать, и даже сократить, но возможны варианты». Варианты обычно всех устраивают. А на следующее утро, взбодрённые вариантами сотрудники начинают «стричь паству» и «разводить кроликов», с удвоенной энергией обирая нас, «лохов».
Если президент РФ говорит о борьбе с терроризмом, то все корпорации, типа энергетиков, газовиков, нефтяников начинают «отмывать» деньги на заборах, колючей проволоке, ВОХРе и других мерах всеобщей безопасности.
Причём это не только на самом верху, это везде, в том числе и на нашем местном уровне - все ловят каждое слово начальства, но в целях реализации одной единственной, уже обозначенной цели личной выгоды, личной прибыли. Рынок у нас, если кто-то забыл. И совершенно не важно, кто ты: бизнесмен или налоговый инспектор, выращиваешь ты кроликов или их «разводишь». Причём мы уже дошли до того «счастливого» состояния, когда выращивать уже некому.
В нашем городке те же процессы, что и во всей стране, за исключением города Сочи, где тёмные ночи. Немногочисленная заволжская общественность, которой ещё что-то надо, и которая никак не успокоится, в 2010 году сильно озадачилась тем, что власть в местном самоуправлении сменилась, а город почему-то не хорошеет день ото дня, а даже наоборот. Коллекторы не чистятся, хотя засуха этому способствовала, и они почти пересохли. Улицы не подметаются и не асфальтируются, дома не белятся, подъезды домов не красятся. Хотя к этим незатейливым вещам народ, в прежние времена и ведомый отставленным мэром города С.Н. Кирилловским, почти попривык.
Народ, он же электорат, недоумевает, да и сам властный «бульон» г. Заволжья тоже нагревается, ибо непонятно, что у кого будут отнимать, и как будут делить. Что и кого будут сокращать и реорганизовывать, а кого, наоборот, организовывать и наращивать.
Больше всех этими вопросами мучаются жилищно-коммунальные службы. Они прошли славный боевой путь от ЖКХ, СЕЗ (Слезы) до Жилсервисов. Их деятельность совсем недавно привели в соответствии с федеральным законодательством и сделали частными структурами, типа «ООО». Но вот беда, кроме как у них, местной власти больше брать деньги неоткуда, поэтому естественно, «метла», так как она новая, должна начать мести оттуда.
В России всегда так, порядок порядком, законы законами, а если я начальник, то все остальные - дураки. И тут не поможет ни Конституция РФ, ни законы РФ. Поэтому нервничают все, кто так или иначе обслуживает городскую инфраструктуру, и естественно, затаившись, ожидает, а что же будет дальше.
Вопрос этот чрезвычайно интересный, ибо если новая местная власть «ударит» внутрь города, по своим коммуникациям, то «воду можно будет сливать всем». Подобное заволжане уже переживали, когда на исходе ХХ века платили за жилищно-коммунальные услуги в два раза больше, чем вся остальная нижегородская область. Подобное может повториться вновь. 
Эта наша глава новой книги идёт вразрез данных нами ранее обещаний не касаться новой власти, а освятить деятельность старой. Но мы всё-таки чуть-чуть отклонимся от обещания, тем более, что и старый глава местного самоуправления остался в городской Думе думать, а следовательно, может влиять на процессы, происходящие в нашем городе. Поэтому и эта глава книги не столько о новом цикле нашей жизни, сколько о его стыковочном периоде. Что касается нового, то по слухам, у нового (с 2010 г.)  главы местного самоуправления (А.А. Лебедева) есть хорошие концы и выходы на зарубежные рынки, а следовательно, в лице Лебедева наш город получил что-то вроде местного отделения МИДа, или хотя бы консульства, или торгового представительства.
Это его большой актив, если слухи верны. Это плюс. Всё остальное, минус. Даже сто дней его начальной деятельности, в которые вошли и бизнес-командировка и летний отпуск привели многих чиновников в уныние. Большинство чиновником привыкли управлять народом 24 часа в сутки, меняя только протёртые на «заду» штаны, а не как попало, от случая к случаю, тем более в первые сто дней. Город - это ведь не невеста, которая трепещет первый медовый месяц, а потом становится женой – стервой. Город - это город. А тут «управляющего» человека 100 дней не было на «боевом» посту и ничего не рухнуло.
Поэтому наше дальнейшее повествование будет исключительно о городе. Это повествование что-то вроде подарка всем властвующим в городе и районе органам. Чтобы прочитав его, они подумали о себе, о Лапшине, о Лебедеве. Конечно, о нас. Мы знаем о том, что мы «сукины дети», но мы хотим исключительно мира во всём мире, всеобщей гармонии в районе и в нашем городе, тем более что нашему городку в 2010 году исполнилось 60 лет. А в 2015 году ему исполнится 65 лет, и в нём пройдут очередные выборы в Земское собрание и городскую Думу.
Жаль, конечно, что местная администрация, не «раскорячилась» ни на набор открыток, ни на новую книжку о городе, ни на выставку картин о городе. Она, в принципе, в день городских юбилеев не «раскорячивается» вообще ни на что вечное и славное .
Но начнём гармонизировать отношения и примирять все стороны между собой.
Итак, А.А. Лебедев интересен всем как отделение «МИДа», как потенциальный посредник между инвесторами и нуждами города и района. Как глава местного самоуправления и председатель городской Думы он был интересен только избравшим его депутатам.
Всякий уважающий себя писатель, если узнаёт, что «на встрече с ним выпивки не будет, разворачивается и уходит» /И. Ильф и Е. Петров/, так и всякий уважающий депутат, прежде чем голосовать за что либо, всегда спрашивает: «За что будут деньги давать?», так как дать депутату по шее мешает депутатская неприкосновенность.
Но, снова повторим, как умелый бизнесмен проложивший тропу за «бугор» А.А. Лебедев  интересен всему местному народу, включая и районную власть.
Приведём некоторые мысли по этому поводу доктора юридических наук, профессора, нижегородца Макарычева Андрея Станиславовича. Он рассматривает муниципальное образование в контексте феномена глобализации и предлагает не «кошмарить» своих, а обрушить весь свой трудовой и созидающий потенциал на внешний мир. Пусть он содрогнется и прогнётся под наш город Заволжье.
Город – это центр модернизации, способный аккумулировать инфраструктурные ресурсы и практический опыт «сетевой» организации профессиональных групп в сфере промышленности, финансов, сервисных и иных услуг. В силу этого, именно к городам применимы такие понятия, как «международный престиж», «статус», «культура международного делового общения» и пр.
Международные факторы (в виде инвестиций, конкретных проектов в экономике, экологии или гуманитарных отраслях) становятся одновременно и факторами внутригородской жизни. Этот феномен нашёл выражение в неологизме «глобализация».
Поэтому, с точки зрения открытия дверей города Заволжья для внешней политики, новый глава местного самоуправления Лебедев был интересен всем, в том числе и региональной власти. В своём интервью с доктором историческим наук, директором Института стратегических исследований, профессором, нижегородцем Олегом Алексеевичем Колобовым, журналист С. Анисимов написал такие слова: «Приезды иностранных делегаций и ответные визиты нижегородских представительских групп очень часты. Но насыщенность эта как-то не получает никакого прикладного продолжения. При этом видение внешней политики с регионального ракурса весьма показательно. Каковы приоритеты международного сотрудничества, если смотреть на него с периферии вертикали?» (Новая газета, в Нижнем Новгороде, № 82 от 30.07.2002). Проблема есть и её решают. Для развития международных связей в Нижегородском государственном университете им. Лобачевского был даже открыт факультет «Международных отношений».
Классики изучения городской жизни, в частности П. Солдатос, выделил следующие критерии города с международным статусом:
- международная открытость. Она хоть особенно ярко проявляется в приграничных или портовых городах, но и Заволжью, следом за Москвой (столицей пяти морей) никто не мешает стать портовым городом. Возможно, мы так шутим. Но есть другой вариант, стать городом побратимом другого приличного города, тем более что этот вопрос был прекрасно изучен Синютиным Владимиром Михайловичем (Председатель Заволжского городского Совета народных депутатов с 1990 по 1993 год), многое по этому вопросу, наверное, может рассказать и Кудряшов Г.А. (Председатель городской Думы 1989-1993 и первый мэр города 1991 – 1993). Главное смирить гордыню и «испросить» совета. Как говорят в «пригороде» города Нижнего Новгорода городе Иерусалиме: «Не думай, что ты самый умный, здесь все евреи»;
- импорт из-за границы капитала, трудовых ресурсов и услуг. В Заволжье кое-что из этого пункта уже присутствует. Здесь советчиками могут выступать А.Н. Лапшин (Глава местного самоуправления г. Заволжья с 2002 по 2010г.) и С.Н. Кирилловский (мэр города Заволжья с 2002 по 2010 г.);
- участие в международной торговле. Это было и есть. Ещё в 70-е годы ХХ века школьников водили на экскурсию на Заволжский железобетонный завод и показывали карту поставок изделий этого завода за рубеж. Сегодня в Заволжье тоже есть пара СП, которые, делают здесь, а продают там. Так что и здесь кое-какой опыт есть;
- расположение на городской территории иностранных организаций (консульства, торгово-промышленные палаты, банки, ТНК, торговые представительства, туристические фирмы и т.д.). Это есть, но мало, поэтому как раз этого и ждут от нового главы местного самоуправления, учитывая его богатейший опыт общения с внешним миром. Всё-таки мандат главы известного на весь мир города своими моторами, тягачами и железобетонными изделиями дорогого стоит. Можно и ГЭС подключить к этому процессу;
- наличие прямых транспортных связей с зарубежными странами. В.В. Путин сказал по телевизору, что нынче все окраины России соединены шоссейными дорогами, а значит, вопрос с дорогами решён положительно, осталось только перестать быть «дураками». Но здесь и так понятно. До Москвы можно доехать хоть по Московскому шоссе, хоть окольными дорогами через Иваново, а дальше, уж, куда угодно, и к нам, и от нас; 
- активность внешних социальных контактов (программы обмена, туризм и пр.). Надо развивать. Международных волонтёрских лагерей «пруд пруди». Даже мы, ежегодно ставим в известность средние школы о том, что к нам «рвутся» французы, немцы, англичане, американцы и т.д., готовые за ночлег и еду ремонтировать всё что угодно от зари и до темна. Но директора школ сильно «придавлены» документооборотом, делением надтарифного фонда, что им просто не до внешних сношений, но двигаться в этом направлении надо;
- наличие поддерживающего сервиса (отели, залы, телекоммуникации). Уже есть.
- регулярное устроительство международных конференций, семинаров, симпозиумов, совещаний, спортивных мероприятий, выставок. Для этого всё есть, была бы лишь воля «начальства»;
- наличие соглашений о сотрудничестве (города – побратимы) и прямое участие в деятельности международных организаций, мы уже упоминали. Но, в качестве  показательного примера, покажем, как не надо делать. Город Чкаловск, или как его называют местные жители «Чекаловск». В 2010 году проходят зимние Олимпийские игры в городе Ванкувере, и что?  Зачем Валерий Чкалов туда летал? Чкаловск – Ванкувер – города побратимы. Нужно было залить наше спортивное чиновничество в Ванкувере одноимённой водкой, чтобы спортсменам не мешали, завалить всех значками и открытками с видами городов побратимов и т.д. Да и сегодня процесс бы ещё продолжался. «Комеди-Клаб» вовсю поёт куплеты: «Ко-ко-ко, легко отделался Мутко». Хотя, к играм в Сочи он сделал правильные выводы.
Все сразу вспоминают «воровской беспредел» в Ванкувере. Но если бы задолго до Олимпийских игр спортсменам рассказали историю В.П. Чкалова, свозили в город «Чекаловск», возможно, что они бы собрали на олимпиаде все медали. Думайте, господа. Вам за это огромные деньги платят. У них, в «Чекаловске» Чкалов, хотя они уже стали подзабывать об этом,  у нас, в Заволжье, пока ещё есть тягачи, моторы…. Думайте господа, думайте, слуги народа. Только у вас сегодня во всей стране не жизнь, а сплошной рай. При Сталине чиновник при назначении на должность вздрагивал и рыдал, сознавая высокое доверие и жуткую ответственность. Сегодня, конкурс, как в Щукинское артистическое  училище с большим количеством претендентов на одно место. Почему бы это?
- наличие у городской администрации соответствующего опыта и административного аппарата. Аппарат есть и аппарат большой, а опыт - дело наживное, тем более при таком «локомотиве». Главное, встать правильно на рельсы.
Другой классик по данной проблеме Д. Элазар выделил следующие категории городов, более активно участвующих в международных контактах и связях:
а) столицы. В принципе, сегодня с придумыванием для себя брэнда проблем нет. Москва – столица нашей родины. Санкт-Петербург – вторая столица нашей родины, Казань – третья столица нашей же родины. Нижний Новгород – карман России, Городец – «Духовный щит России». Заволжье – столица местного самоуправления России. В этом деле только чуть-чуть надо мозги напрячь. Если покопать, то, может быть, и крещение Руси началось с наших мест. Ведь никто ещё не копал, а Киев далеко, оспаривать не будет;
б) нестоличные города с мощным присутствием международных организаций;
в) приграничные и портовые города;
г) «этнорегиональные города», играющие центральную роль в контексте сложных этнических отношений. Уже приближаемся.
д) промышленные города, в структуре рабочей силы которых сильно присутствие иностранной рабочей силы.
Как видно из этих пунктов, процесс пошёл давно, и он имеет тенденции к убыстрению. Эксперты по классовой политике утверждают, что следующим, господствующим по массе классом, будет интеллигенция (было крестьянство, сегодня ещё  пролетариат), а её так и тянет в города. Главное - не проспать, и не остаться в городском периметре без интеллигенции, среди тунеядцев и алкоголиков;
Общемировая тенденция, отмеченная выше, получила в политологических кругах ещё один термин – «городская парадипломатия». Традиционно было принято резервировать за государственными структурами роль основных «единиц» международно-политического анализа. Однако, такая практика перестаёт быть адекватной, поскольку более продуктивным становится смещение уровня анализа от государства к структурам локального масштаба. Именно они, в том числе и муниципалитеты, зачастую показывают способность обеспечить свои собственные, отличные от государственных и даже альтернативные им, механизмы управления и согласования интересов. Далеко не случайно в НГУ им. Лобачевского появилась кафедра международных отношений. Началась подготовка специалистов-международников не только для государственных структур, но и для региональных, муниципальных и городских. Так что трудового подвига на международной почве от А.А. Лебедева ждут и заволжские студенты!
Процессы глобальной экономической реорганизации, с одной стороны, сократили возможности государства по контролю за финансовыми потоками и промышленными проектами, а с другой стороны, открыли новые шансы для городов. Их стратегические перспективы стали напрямую связаны с новым качеством городского управления - инновационным потенциалом, трудовыми ресурсами, интеллектуальной собственностью, экспертными знаниями и ноу-хау.
Конечно, не всё здесь идёт легко. В докризисный период шла острейшая борьба за ресурс. Как отмечает А.С. Макарычев, а всё, что мы тут пишем, это в основном его мысли и его слова, наблюдалась «тенденция к соперничеству между областными и муниципальными властями в области внешнеэкономической деятельности. Она проявилась, в частности, в попытке мэра Нижнего Новгорода Ю. Лебедева автономно инициировать международные инвестиционные проекты для города после трудностей областной администрации с выплатой еврозайма (1999 г.), а также в противоречиях между губернатором и мэром по поводу взаимоотношений с иностранными инвесторами, строившими гостиницу в центре города (1998 г.)».
Эти и аналогичные коллизии подчёркивают то обстоятельство, что международная деятельность на субнациональном уровне в России скорее отражает борьбу за ограниченные ресурсы в условиях экономического кризиса, чем представляет собой нормальный, естественный элемент демократического порядка. Кроме того, в г. Заволжье, ранее насыщенного производством, сегодня свободного ресурса полно. Только дерзайте! Выравнивайте неравномерность глобализации.
Глобализация представляет собой, кроме всего прочего и сочетание различных её участников, принадлежащих к различным уровням иерархии:
- город – город (побратимские отношения в сфере культуры, науки, образования, спорта), Надо их налаживать с Городцом, Нижним Новгородом, Москвой, Лондоном (по слухам скоро откроют авиа – спецрейс «Рублёвка- Лондон», нечто подобное можно «замутить» и у нас);
- город – город – международные организации (таких организаций масса, стоит только поискать);
- город – федеральный центр – международные организации (надо стремится войти в какую-нибудь Российскую организацию, которая бы представляла интересы нашего города за рубежом. Есть ТПП, Росзарубежцентр, Росвооружение и т.д).
Муниципальные власти сегодня просто обязаны проводить существенную международную работу для того, чтобы их голоса были услышаны на международной арене, развивать «городскую парадипломатию». Кстати, А.Н. Лапшин, судя по открытию в Заволжье нескольких СП с иностранным капиталом, довольно активно этим занимался, А.А. Лебедеву необходимо подхватить эстафетную палочку, продолжить и углубить процесс.
Местное самоуправление – это «фундамент демократии». Особенно наглядно это было проявлено в нашем городе в период выборов в городскую Думу. Надстройка на предыдущем фундаменте уже есть, теперь надо думать о верхних этажах, а не делать как всегда, сначала «до основания, а потом». Потом и сил может не остаться, да и другие «короеды» подрастут.
Хоть практика и показывает, к сожалению, что эти, простые, на первый взгляд, истины с большим трудом поддаются осознанию в управленческих структурах, но шагать надо.   
Чтобы закончить эту главу на высокой ноте, вспомним ещё одну истину. Французы, характеризуя любой земной процесс от извержения вулкана до победы черепахи в гонках «формулы I», говорят: «Ищите женщину».
Российским мужикам можем посоветовать: не опирайтесь на женщин, мы не французы, мы «экстремалы».  У нас либо «подкаблучник», либо «лихой казак», середина опасна для страны и местного самоуправления. Как только засвербело кое-где внять женскому совету, сразу вспомните Горбачёва М.С и его супругу. При этом тандеме, даже дружные Советские республики единой страны разбежались и принялись мутузить друг дружку. Женщина хочет много и немедленно. Так не всегда бывает, а если бывает, то потом приходится долго расплачиваться. Опасен и противоположный вариант. Женщина не враг, а ипостась мужчины, если к женщине относится как к «неодушевлённому предмету», то можно вырасти в И.В. Сталина, и в И.В. Грозного, и начать «мутузить» всю страну. Во всём мера нужна, во всём нужна гармония. А в гармоничном теле думает, прежде всего, голова. Интуитивно подсказывает сердце, а всё что ниже, важно, но в принятии решений играет прикладное значение.
Голова - эта культура. Остановимся на ней подробнее.

Глава шестая
Чтоб не забыть поодиночке
В городе Заволжье есть свой очаг культуры. Единственный тлеющий очаг – Дворец культуры. Вспомним о том, что г. Заволжье изначально строился как город будущего, город социалистической культуры. Что это означает, мы ещё раз  попробуем разобраться на примере деятельности городского Дворца культуры, отметившего в 2009 году свой 55-летний юбилей и фактически являющегося ровесником самого города Заволжье, как вновь построенного, на новых принципах, города.
Город Заволжье мог бы стать крупным районным центром, но по ряду причин не стал, поэтому этот город можно считать и потерянной «столицей», в том числе и потерянной столицей социальной (социалистической) культуры.   
Именно новая культура социалистического мира стала основой нового города.. Культура заняла центрально-системное положение в жизни города. Эту культуры привнесли на комсомольскую стройку жители других городов, и она стала основой роста и развития города, а также основой для воспитания приезжающих в него людей.
Об отношении к новым принципам городского устройства, на которых строился город Заволжье, свидетельствует сама дата его основания. Своё летоисчисление город ведёт с 1947 года, хотя строился он на землях большого посёлка Пестово. В отличие от других городов, ведущих своё летоисчисление с сомнительных артефактов, найденных на месте их расположения или таких же летописных упоминаний, основатели г. Заволжья, приехавшие на строительство Горьковской электростанции из Санкт-Петербурга,  Москвы, Новосибирска, Киева и других городов, решили вести летоисчисление города с понятной даты, с 29 ноября 1947 года.
Повторим ещё раз, город Заволжье был основан в 1947 году на месте расположения деревень Бебрюково, Палкино, Салогузово и посёлка Пестово. Основанием послужило Постановление Совета министров СССР от 29 ноября 1947 года «О строительстве плотины и гидроэлектростанции на правом и левом берегах реки Волга». Дело в том, что это Постановление дало начало строительству новой жизни, новым принципам городского строительства, новой культуре.
Город Заволжье мог бы называться именем любой из деревень и вести своё летоисчисление с найденной в этих местах кости мамонта и каменного наконечника стрелы, хранящихся в городском музее, или стать «однояйцевым» близнецом г. Пестово из Новгородской губернии и обрасти мифами о великом переселении новгородских пестовцев в эти места, по примеру жителей деревни  Городец, усмотревших схожесть берегов Волги с берегами Днепра и найдя свой исток в Киевской Руси.
Но все возможные даты и сопровождающие их события при создании г. Заволжья были отброшены сразу, а найденные древние  артефакты забыты, так как строился город будущего, новый город с новой культурой.
Для местных историков и местных краеведов наши трактовки могут показаться довольно вольными. Но уместно заметить, что в России, во всех её ликах (самодержавие, СССР, РФ) наблюдается определённый дефицит исследований, характеризующих исходный уровень и состояние культуры регионов в условиях модернизации страны. Особенно это касается городов, куда устремилась с 1917 года и где компактно проживает большая часть населения страны. Но до сих пор, нет чётких представлений о субъектах, вызывающих процессы модернизации культуры городов и регионов страны, а значит, нет и представлений об изменениях культурных стереотипов. А новый город Заволжье, по определению, должен был начать менять старые стереотипы культуры на новые. Причём, самое главное, эти стереотипы были выработаны и внедряемы государством. Суть их выражалась в том, что бабушки ещё считали на пальцах и читали по слогам, а внуки уже учились в университетах, и всё это происходило в рамках одной семьи. В этом - главное отличие стереотипов культуры тех времён от нынешних.
Современное состояние российского общества, по определению современных культурологов, а особенно политиков,  характеризуется попытками преодолеть структурное отставание в различных областях общественной жизни. Проще говоря, приблизить образование и культуру к западным образцам. Но лучше ли они, если сегодня у родителей за плечами университеты, а их дети уже читают по слогам, а считать без калькуляторов  совсем не могут. 
По этой причине модернизационные процессы, развернувшиеся в нашей стране с середины 1980-х годов, протекают весьма противоречиво и болезненно. Конечно, ломать не строить, а глупеть легче, чем умнеть, но и сопротивление этноса собственному уничтожению со счетов списывать нельзя. Ну, бывает такое, когда не хотят люди деградировать ни добровольно, ни по принуждению. Принуждают сильно, это заметно по росту количества людей во власти (муниципальная, региональная, федеральная и пр.). Крылатая фраза о том, что  «В России – власть тьмы и тьма власти» возвратилась обратно. Проблема в том, что когда страна глупеет и умных людей в ней буквально изводят, то остаются только должности или, как их называли раньше и называют теперь, «доходные места».   
Для того, чтобы разобраться, в чём причина подобного хода дел, необходимо обратить более пристальное внимание на предпосылки и исходный уровень развития отдельных составляющих общественной жизни. Культура, как грань общественной жизни, одна из таких составляющих.
Если проводить прямое сравнение городов, включая и малые города с сёлами, то с началом модернизации (перестройки), сёла, особенно имеющие статус райцентров, совсем запутались в асимметричных отношениях своей местной культуры и массовой культуры идущей с Запада, навязываемой со стороны государства.
Забавно наблюдать, как в сёлах строятся крестьянские избы или даже целые комплексы изб, и всё это обзывается истоком местной культуры и даже музеями, к ужасу работников краеведческих музеев, а рядом открываются многочисленные кабаки, суши - бары, Макдональдсы, залы для боулинга и т.д. – и всё это называется «краеведением» и возвращением к истокам, к традиционной культуре. Хотя это действительно так, в Нижегородский оперный театр всегда толпа ломилась посмотреть на волосатую женщину или прочие диковины, и игнорировала Шаляпина, который ища пропитания пел по трактирам и ресторанам. Вопрос в том, что считать культурой и что понимает под своей, традиционной, местной культурой, местная власть. Скорее всего, она таким вопросом даже не озадачивается.   
В итоге, во многих сёлах от культуры мало что осталось: крестьянские избы набитые разной древней утварью и прочим добром с чердаков и названные музеями, суши-бары, боулинг и т.п. хаотические порождения, согласитесь, есть от чего свихнуться среднестатистическому россиянину. Как итог, россияне стали везде мусорить и даже пакостить. Резко возросло число несанкционированных свалок, которые привели к росту мусорных полигонов, как выгодному бизнесу. Но, в принципе, мусорные свалки, мусорные полигоны, лесные пожары, загаженность речных берегов, закрытие людям доступа к берегам частными лицами, - всё это от роста тотального бескультурья. Досталось и городам.
В Советском Союзе носителями социальной культуры являлись города с многочисленными учреждениями культуры (театры, Дома культуры, концертные залы, Дома быта, Дома моделей, музеи, Дворцы пионеров и т.д.). Начавшаяся в СССР модернизация не подразумевала продолжение развития принципов социалистической культуры, а скорее наоборот, подразумевала их полное уничтожение вместе с горожанами, как их носителями, особенно из числа пролетариата, т.е. рабочего человека (класса).
За фразами, типа «Важнейшим «капиталом» и источником развития любого общества является тот огромный социально-культурный потенциал, который был накоплен на протяжении столетий и сосредоточен в таком общественном  феномене, как город»* маскировалось разрушение советской, социалистической культуры и перевод её в разряд дореволюционной культуры для показа преемственности новой власти ещё той, царской России. А западной массовой культуре был дан зелёный свет для открытия «шлюзов» по развалу народного хозяйства и воровства. Шло интенсивное разрушение городской культуры на всём пространстве бывшего СССР.
Дело в том, что в отличие от широкой крестьянской души, городской душе одних кабаков и новоделов «под старину» недостаточно. Горожане растерялись. На их глазах рушили культуру, в которую они вложили много своих сил и средств. Культуру, которую они даже выстрадали. А взамен давали жуткий суррогат «уголовной малины». Верхушка пролетариата (ЦК КПСС, КГБ)  слилась в экстазе с мелкими лавочниками (МВД, ГОСПЛАН) и СССР рухнул. Вот она, главная причина.
Город Заволжье в этих перестроечных событиях играл роль индикатора. Можно смело утверждать, что ни одна напасть связанная с модернизацией страны, Заволжье не обошла.
Важнейшей особенностью модернизации в России является её вторичный характер по отношению к развитым странам Запада, что приводит к ориентации и широкому заимствованию «образцов», созданных в этих странах и активной культурной диффузии. Хотим мы этого или нет, но этот процесс является вполне объективным. Здесь можно говорить лишь о способах и формах регулирования этого процесса.
Очередные преобразования в России заимствовали, в основном, систему торговых отношений, так как Западу это было крайне выгодно. Запад расширял свой рынок за счёт массового строительства торговых сетей. Вся культура вместе с образованием были сведены к «культуре потребления» и обучению, как себя выгодней продать. Последнее выразилось введением в средних школах «портфолио», в государственных и муниципальных учреждениях - культуру  всевозможных праздников под единым названием  «мисс», а в учреждениях дополнительного образования - освоения «танцев живота». Все эти новые формы культуры и образования чрезвычайно далеки не только от традиционной русской культуры, но и вообще от культуры любого народа, проживающего на территории России, которому никогда не была свойственная самореклама, самовосхваление, и в среде которого всегда превалировала скромность.
Жители городов начали массово деградировать, а сами города переходить в разряды «моногородов» и ниже, лишаясь своего статуса, иногда даже до полного исчезновения.
Вместе с навязыванием горожанам западной «культуры потребления», началось навязывание «возвращения к истокам», «краеведческого подхода», «сословного подхода», который в начале XXI века, чуть не привёл к расколу уже не СССР, а России на отдельные государства.
Собственно, по этой причине и были запущены «реактивные» воздействия села на разрушение культуры городов, которые хорошо выражены в словах: «Понаехали тут».
Разрушение среды и образа жизни горожан, возможно было мщением за предыдущее раскулачивание села.
В статье «Урбанизация и культура», изданной в 1997 году Сибирским филиалом Российского института культурологии и Омским государственным университетом, Д.А. Алисов справедливо отмечает, что: «Попытки возрождения национального самосознания, поддержка федеральными и местными органами власти создания национально-культурных центров и конструирование казачества (можно добавить: купечества, дворянства и т.д.) в качестве особого социального слоя приводят зачастую к ориентации на традиционную культурную модель сельского жителя, т.е. к рецидивам рурализации современного общества, что явно противоречит основным моментам модернизации страны. Как известно, для традиционного общества большую роль и значение имеет мифологическое сознание».
Краеведение, мифология вещи хорошие и нужные для развития туризма, но, если кто забыл, с них начинается и фашизм. Большой «краевед» Адольф Гитлер и его соратники тоже начинали с краеведения и открытия в каждой немецкой деревне музея Генриху Птицелову.
Россия конца ХХ века и начала XXI века вернулась в 1940-1960 годы, когда многие её города, особенно города Сибири, и вновь создаваемые, такие как г. Заволжье оказались «захваченными вчерашними крестьянами». Сегодня мы наблюдаем схожесть процессов, особенно в культурологическом плане. Повсеместно замечены рецидивы рурализации, оказывающие очень серьёзное влияние на политическое сознание отдельных социальных слоёв городского населения и их политические предпочтения.
В чём это выражено, можно понять на примере г. Заволжья. Городская культура ориентирована на создание искусственной среды обитания. Это бульвары, площади, парки, сады, фонтаны. Классическими примерами городской культуры можно считать Санкт-Петербург и его города-спутники Пушкин, Гатчина, Павловск и др. Город Заволжье начинали строить именно так: бульвары, скверы, площади, парк, фонтан. Но все эти усилия «разбились» о традиционную сельскую культуру, ориентированную на свой огород в лучшем случае или вообще в никуда, типа «моя хата с краю», дачник я тут у вас, - насрал и ускакал….
Поэтому, с окончанием строительства ГЭС и сопутствующей этому строительству социальной городской инфраструктуры, развитие города будущего, города социалистической культуры закончилось и началось спасение остатков, заложенных в основание города азов этой самой городской культуры.
В статье «Урбанизация и культура» Д.А. Алисов так поясняет произошедшее, в том числе, и в г. Заволжье: «Определяя границы понятия «городская культура», необходимо прежде всего отметить, что оно значительно уже понятия «культура города».
Термин «культура города» является обобщённой категорией, обозначающей созданную людьми искусственную среду существования и самореализации. Это организованная совокупность физических, символических объектов, технологий, нормативных и ценностных образований, включающих в себя не только материальные (природные или искусственные, т.е. созданные людьми объекты (артефакты), но и то… что характеризуется как «душа города». С позиций современной науки последняя состоит из таких элементов культуры города, как нормы и ценности данной городской общины, социальная психология городского общества, образ жизни и менталитет горожан, социальная коммуникация и социальное проектирование и т.п. Границами данного объекта исследования – культуры города являются внешние по отношению к нему административно-территориальные рамки.
Основными составляющими культуры города являются субкультуры высшего порядка: «городская культура» (собственно городская культура), традиционная культура (собственно сельская культура) и гибридная (квазиурбанистическая или квазигородская).
Собственно, городская культура так же, как и понятие культура, в качестве объекта исследования поддаётся определению с большим трудом.  В настоящее время существует несколько рабочих определений этого феномена, каждое из которых лишь в малой степени способно удовлетворить исследователей. Вот одно из подобных: «Под городской культурой мы можем разуметь подвижный, зыбкий в контурах образ, возникающий в результате преломления универсальных культурнотворных процессов в конкретно-индивидуальной городской среде». Ключевое слово в этом определении - «преломление». Если бы у центральной власти в 1949 году при строительстве города Заволжья было стратегическое мышление, направленное в будущее, она бы изначально сделала г. Заволжье районным центром, задавая направление развития не только Городецкому району, но и всем соседним районам, так как строился город будущего. Но, увы, такого мышления у центральной власти не было, город будущего был подчинён селу с традиционной сельской культурой, и все усилия центральной власти были сведены к нулю.
В итоге, и в самом развитии района начались перекосы, так как прервалась последовательность временных событий и сопутствующих им артефактов: нора, землянка, сруб, дом, усадьба…, а сам Советский Союз под «мудрым руководством» сначала вошёл в «застой», а потом и в «развал». Хотя причина была на поверхности, некому было в неё всматриваться. Нельзя вкладывать огромные средства в будущее, оставляя на «царстве» не строителей будущего, а прежние, «древние» кадры. Для жителей г. Заволжья это стало очевидным сразу же по завершению строительства ГЭС и с отъездом её строителей, особенно руководящего стройкой управленческого аппарата.
В городе Заволжье так и не сложилась городская культура. Дело в том, что основными социальными носителями городской культуры является городское население, как особая социально-культурная общность. Заволжанам, в виду сугубо аграрного, сельского управления своим городом, так и не удалось стать горожанами. Пока им удаётся осваивать лишь азы городского образа жизни. Более того, освоению этих азов постоянно мешает сельская районная власть. Она активно борется с проявлениями городского образа жизни, требуя понятного, а главное, ожидаемого для себя поведения от заволжан, т.е. выполнения ими традиционных аграрно-поведенческих установок, губя на корню сугубо городские стандарты и стереотипы поведения.
Скажем так, если бы заволжане стали горожанами, у них бы был кинотеатр, городские бульвары были бы ухоженными, как и городской парк, и в нём работали бы аттракционы. Ничего этого нет, хотя с получением статуса города в Заволжье работало три кинотеатра и было собственное колесо обозрения! Сегодня в парке даже асфальт фрагментарен. Вроде бы стало развиваться рядом стоящее село Городец в стремлении стать городом, но сугубо в рамках административных реформ, увеличивая количество административных зданий и облагораживая территорию вокруг них. Для успокоения федеральной и региональной власти строятся многочисленные сетевые магазины. Селяне, через выбившихся в чиновники родственников, пытаются влиться в управленческую жизнь страны и построить по своему пониманию городскую среду обитания в своём селе. Пока получается по Салтыкову-Щедрину, Короленко, Чехову, Платонову и другим великим русским писателям, включая и нашего великого земляка А.М. Горького. Кстати, по слухам, бывавшего в этом селе вместе со своим меценатом купцом Бугровым. На какие произведения Горького вдохновляли картины местной жизни можно узнать, открыв любую из его книг. А в Городце Горький с Бугровым пили водку. Культурная среда была подходящая.
Такая попытка преобразовать село в город, конечно, похвальна, но это всего лишь ухудшенный повтор, стремление возвратиться к незавершённой адаптации своего села Городец к городу будущего Заволжью. Неверно определённый статус города в 1947-1964 гг. аукается до сих пор. Более того, управленческая ошибка, допущенная во времена СССР, сегодня приводит к дезадаптации и с. Городец и его районной власти не только в отношениях с г. Заволжье, но и с сёлами,  расположенными на территории района, всей индустрии отдыха, особенно детского и т.д. То есть проку от этой деятельности нет ни горожанам г. Заволжья, ни селянам Городецкого района. Ситуация почти патовая, как говорили классики «верхи не могут жить поновому, а низы уже не хотят жить по-старому».
Верхи не могут, потому что они не обладают ни принципами, ни базовыми понятиями. Они так и не поняли различия между КПСС и РПЦ, между атеистами и верующими. Они, каждый из них,  живёт строго по поговорке: «Я как хрен у дяди Васи, я всегда на всё согласен», легко меняя портреты и символы.
Низы же, в свою очередь, до сих пор не могут понять, во что их втянули, и где они оказались. В этой связи полезно напомнить, что «Город – это особая социально-территориальная форма организации общественного производства, где осуществляется не только производство вещей, но и «производство» самих людей, их образа жизни. Качество «производства» человека во многом, если не во всём, зависит от состояния социально-культурной среды, которое определяется, в том числе, и такими факторами, как наличие и качество жилья и коммунальных услуг, внутригородского транспорта и связи, торговли и общественного питания, бытового обслуживания, состояния здравоохранения, образования и т.п. Процесс усложнения городской среды приводит к изменению «качеств» самого человека».
Культура села (включая и собственно сельскую традиционную культуру) в условиях модернизации и урбанизации, несмотря на то, что она сильно сокращает поле своего воздействия в городской среде, тем не менее является составной частью культуры города. Культура села – это социально унаследованный комплекс практик и верований, определяющий основы жизнедеятельности сельской общины (общества). Сельская культура отличается от городской не только и не столько по количественным и даже качественным параметрам основных её составляющих, сколько по технико-организационным, пространственно-временным и функциональным характеристикам. При изучении этого феномена всегда необходимо помнить, что не только город пришёл в деревню, но и деревня «пришла» в город. Однако процесс проникновения в город, функционирования и мутации сельской традиционной культуры в новых для неё городских условиях до сего дня практически не изучен в полной мере. Есть только исследования, посвящённые адаптации мигрантов (в том числе и сельских) к городской среде. Но нет исследований о том, как образцы, символы и образы традиционной сельской культуры «входят» в состав культуры города и что с ними происходит в дальнейшем. При этом необходимо отметим, что культура села в современных условиях имеет сложный многослойный характер. Она состоит, как минимум, из традиционной сельской культуры и агро-индустриальной культуры новой формации, формирование которой началось в 1930 – е годы и не завершилось по сей день».   /Д.А. Алисов/.
Сегодня ещё появились такие понятия как «пустой класс», «игро-индустриальная культура» и другие. Сегодня федеральные аналитики «озадачились» вкладом «молодых специалистов» в развитие страны. Они внезапно обнаружили целые коттеджные посёлки «молодых специалистов», в которых проживают дети нынешней номенклатуры и которые построены за счёт бюджетных средств. То есть «специалисты» есть, а развития от них никакого не идёт. Но это из серии повторения «ошибок прошлого».
Проблемой городской культуры г. Заволжья всегда было наличие над ней сельского управления.
Дело в том, что «Гибридная (квазигородская) культура возникает в составе культуры города как результат неполной и искажённой адаптации традиционной сельской культуры к «новым» условиям урбанизации под воздействием разного рода причин. Наиболее интересным в этом плане являются выводы В.Л. Глазычева о формировании в советских условиях особого типа культуры, возникающей на базе промежуточных типов поселений, главным образом – посёлков городского типа и рабочих окраин больших городов, которые автор характеризует удачным термином «слобода».
В культуре «слободы», по мнению Глазычева В.Л., представлены элементы патриархальной культуры, роднящие её с деревней, и элементы «фабричной» культуры и мещанского фольклора, в которых чисто внешне присутствовали ценности культуры крупных городов и их центров, в первую очередь. «Слободская культура» является промежуточным звеном в системе адаптации сельских мигрантов к урбанизационной среде, что довольно неплохо доказано в работах Ж.А. Зайончковской. «Поведение» традиционной и во многом консервативной модели культуры, в условиях модернизации представляет особый научный интерес, но, к сожалению, в отечественной историографии пока никак не реализован.
Современный период развития России поставил перед обществом целый ряд сложных проблем политического, экономического и социального порядка. Но, думается, эти проблемы будут неизбежно воспроизводиться во всё увеличивающемся масштабе без создания прочной культурной основы идущим реформам. Именно духовные ценности, опирающиеся на весь культурный опыт, выработанные нашим народом могут стать базой для выработки программ общественного действия и выхода из кризиса, в котором оказалась страна.
Во время великого экономического кризиса конца 1920-х – начала 1930-х годов, потрясшего Западную Европу и Америку наш великий соотечественник Николай Рерих в своей работе «Красный крест культуры» в 1922 г. писал, что «уже давно народная мудрость сказала: «деньги потеряны – ничего не потеряно, но мужество потеряно – всё потеряно». Сейчас приходится вспомнить об этой мудрой пословице, ибо о кризисе стало принято говорить: и пострадавшие, и почему-то мало пострадавшие стали одинаково ссылаться на кризис, одинаково подрезая все инициативы, творческие устремления. Особенно ужасно слышать, когда отягощённые кризисом люди, и не очень плохие сами по себе, начинают говорить, что сейчас не время даже помышлять о культуре… Нет, нужно именно сейчас спешить думать не только о культуре, как таковой, но предлагать этот источник жизни молодому поколению».
Перспективное развитие г. Заволжья – это вызов и проверка деятельности органов власти всех уровней. Пока мы наблюдаем «освоение» бюджетных средств выделяемых на так называемые целевые программы по одному варианту – разворовыванию. 30% средств из местных бюджетов и 70% средств из федерального бюджета идёт исключительно на нужды распоряжающихся этими  средствами чиновников, т.е. на усиление своих родственных кланов. Это не секрет, так как президент Российской Федерации В.В. Путин постоянно требует от правительства РФ реализации своих предвыборных обещаний, но реализация идёт крайне плохо.
А между тем, городом Заволжье управляют четыре органа власти: федеральный, региональный, районный и местный (муниципальный). Беда однако в том, что многие из управленцев и политиков не учитывают привязанности социальных и политических процессов к культурным и сплошь и рядом пытаются решать разрывающие город проблемы и конфликты помимо и иногда даже, вопреки реально действующим механизмам урбанизации и развития городской культуры. А между тем, культура должна стать одной из главных основ его модернизации. Без учёта этого важнейшего фактора ожидать экономического чуда (информация на всякий случай: заволжские ЖБИ, З М З и З Г Т в СССР были монополистами по производству железобетонных изделий, моторов и гусеничной вездеходной техники) долговременной политической стабилизации, устойчивой сбалансированности межнациональных отношений просто не приходиться. Заволжье – это индикатор государственного отношения к своим территориям. Когда исключительно государственный город подвергается подобному разорению, которому подвергся г. Заволжье – это сигнал.
Таким образом, необходимость исследования основных достижений и существующих проблем городской культуры г. Заволжье в современных условиях связана с поворотом к новому пониманию роли культурного фактора в проведении современных реформ и вызвана непосредственно сегодняшними потребностями, необходимостью разработки новых научных подходов к созданию программы социокультурного развития города.
Заволжский Дворец культуры в этом контексте во многом является тестовым показателем развития не только городской, но и российской культуры. На подмостках Заволжского Дворца культуры выступали все, без исключения, заслуженные и народные артисты Советского Союза. У нас проводил свои сеансы гипноза Я. Мессинг. Здесь начинал своё восхождение на большую эстрадную сцену В. Леонтьев и многие другие. Великие артисты Советского Союза Н. Рыбников, Трошин, Ларионова, Карцев, Бюль-Бюль Аглы  и др. приезжали в Заволжье как на работу.   
Изучение и анализ деятельности работы Дворца культуры будет способствовать дальнейшему развитию культуры г. Заволжье. Надеемся, что результаты нашей работы и следующие главы найдут выход и в практику, прежде всего, в выработке рекомендаций для разработки региональных программ социально-культурного развития России, в определении приоритетов при решении конкретных вопросов культурной политики органами власти. В этой связи мы уже отмечали, что проблемы г. Заволжья типичны для всей страны.

Глава седьмая
Государственный город – государственные стандарты
Продолжим повествование о городе Заволжье и городской культуре в нём. Без данного повествования невозможно будет оценить деятельность Дворца культуры г. Заволжья, который во многом был и является центром «спасения» думающих и творческих граждан города.
Заволжье строился как государственный город по государственным стандартам, но без государственного подхода к его будущему развитию. Сегодня это очевидно.
Мы уже упоминали о том, что на строительство нового города Заволжье приехало множество людей из разных городов, включая и города Сибири. Множество сибиряков отбывали здесь и сроки своего наказания в исправительно-трудовых колониях, расположенных на территории посёлка Пестово, будущего города Заволжье.
С чем столкнулись прибывшие строители нового мира, оказавшись в этих местах кто поневоле, кто добровольно, особенно сибиряки, которые, кстати, таким способом делали и попытки возвращения на свою исконную родину. Столкнулись они с отсталой, застойной жизнью, очень сильно отличной от той, которой они жили в Сибири.
Дело в том, что по самой известной сибирской поговорке о том, что «в Сибирь ещё в царские времена всех хороших людей ссылали», там и города строились с задачей «пионерского» освоения экономически неразвитых регионов Сибири.
Города Сибири выполняли роль «фронтира» между «варварством» и «цивилизацией» и не только к аборигенному, но и в определённой мере к русскому сельскому населению. Поэтому сибирский город в своём происхождении и по своим функциям не мог быть ни монастырским, ни частным, а только лишь «государственным», «служилым». Отсюда его закономерности социально-экономического, административно-политического и культурного развития.
Так вот, эти «государевы» города строились в Сибири ещё в царские времена: Тюмень, Тобольск, Новониколаевск, Енисейск и др., строились как города «колонизаторов», несущие государственные принципы управления, государственные стандарты и государственную культуру.
Кроме этого, они ещё выполняли и представительскую функцию, затрагивающую все сферы его развития: архитектурно-градостроительный облик, состав населения, определённая направленность в развитии экономики, социальный менталитет и культуру населения. Отсюда экономика города с самого начала строилась на несколько других основаниях, чем в русских городах европейской части страны того времени.
Хозяйственное развитие сибирского города должно было обязательно включать в себя три момента: представительство государства и важнейших коммерческих структур метрополии, собственно внутренний рынок и торгово-обменные связи с миром «варварства». И каждый из этих моментов развивался не сам по себе, а во взаимодействии с другими. Поэтому прямые сравнения степени развития русского евразийского и сибирского города неприменимы. Но невозможно не заметить, что г. Заволжье включал в себя все эти «три момента», между тем, как поселение Городец, которому он был по недоразумению подчинён, отличалось от подобного сибирскому поселению г. Заволжья, как небо от земли.
Сибирские поселения развивались до статуса города самостоятельно, поселения же европейской России, подобные Городцу могли стать городами только в результате административного решения. Дело здесь не в жителях, а в том, чему народный фольклор дал такое определение: «Россия прирастает окраинами», т.е. на окраинах ещё инициатива возможна, а чем ближе к центру, тем сильнее работают запреты. Поэтому у нас в стране до сих пор есть только два полюса «жизни» на государственном уровне: Москва и провинция и множество мелких полюсов на региональном уровне: областная столица – райцентры. На райцентрах полюса заканчиваются, начинается то, что в народе справедливо называют «жопой».  Видимо, по традиции и по памяти междоусобиц Москва никогда не позволит развиться до её уровня другим городам, входящим в «Московское княжество», т.е. асимметричные отношения по типу США, где столица «мелкий» город Вашингтон, а главные города страны Нью-Йорк. Чикаго, Лос-Анжелес и т.д. у нас просто невозможны.          
Но вернёмся к г. Заволжью. В чём просматривается его прямая аналогия с городами Сибири? С изменением властного режима, с падением самодержавия, полным развалом бестолковой русской буржуазией своей страны, которая не столько думала сама, сколько перенимала чужие лекала буржуазных отношений, обильно смазывая их своим куражом, - новому режиму (большевиков) пришлось делать из всей страны Сибирь, так как смотрело оно на всё население России, кроме пролетариата, как на «варваров». Города, подобные сибирским, стали востребованы по всей территории СССР с той же миссией (ещё царской)  «представительства власти» и её просветительских функций в области культуры и даже полной смены мировоззрения.
Уникальность Заволжья в том и состоит, что это один из первых городов Советской России, выполняющих именно эту задачу государственного представительства в глухом, хоть и центральном российском углу.
Заволжье - город, который насквозь создавался «государственным» и «служилым». И этот город, видимо, по ошибке, а может быть имел место саботаж, был подчинён традиционной сельской администрации с. Городца.
Насколько село Городец было далеко от понимания социалистической культуры, лозунгов социализма, социальной политики, дающей народу бесплатное образование, здравоохранение, минимальные коммунальные платежи и т.д., свидетельствует тот факт, что первое, что сделала его администрация в конце ХХ века, с изменением российского властного режима в очередной раз, так это возвела памятник купечеству, возвеличила купчиху Лапшину и графиню Панину и прочих древних персонажей. Потомкам из числа нынешних возносителей было даже лень поднять историю, ну хотя бы рода Паниных, чтобы ощутить зуд задниц своих выпоротых предков. Наверное, мало пороли, надо было больше. Остальную деятельность тоже можно рассматривать как непрекращающийся шабаш: новоделы под старину, производство мифов, поставленных на поток от «святых озёр», которыми одномоментно стали все большие лужи, «затопленные» города, музеи, тут же рядом кабаки, магазины и растаскивание бюджета по своим огородам…
«Святых озёр» и прочих «исторических мест» с одинаковой историко-культурной составляющей расплодили столько, что всполошилось Министерство культуры, так как турист потерял всякий интерес к путешествиям.  В каждой деревне от Москвы до самых до окраин был полный набор однотипных  «исторических мест» и разных «святынь».   
В то же время город Заволжье давал и даёт стране социальных лидеров, которые по своей психологии и политическому менталитету - государственники.
«Государственник» - это очень важное слово. Государственный деятель, с точки зрения социалистического строя, проводил в жизнь «социалистический» принцип производства ради производства, борясь, таким образом, с безработицей и экономическими кризисами. Попутно этот принцип навязывался и другим странам, не считаясь ни с какими затратами, ни с жертвами, ибо и то и другое увеличивает производство и снижает безработицу, а значит, даёт надежду на «свет в конце тоннеля» и снимает социальную головную боль с власти страны, а в идеале и с мировой власти.
Государственный деятель с точки зрения капиталистического строя, состоит на службе у крупного капитала и проводит в жизнь принцип «заинтересованного потребителя». Вроде бы потребитель-человек во главе угла, но при этом, удовлетворение своего внутреннего потребителя, пусть и за счёт гибели потребителей всех прочих стран для капиталистического государственника приоритетны.
Таким образом, социализм, хоть и не всегда мягко, но за всех, за мир во всём мире и полный интернационал. Капитализм – за своих, и всё. Отсюда и произрастают империалистические войны. Социализм и капитализм совершенно разные государственные устройства и культуры.
Исходя из этого, и с учётом традиционного частно-собственнического уклада жителей с. Городец, новый город Заволжье, как город социалистической культуры, никогда бы не мог стать близким этому селу. Судя по мгновенному развалу СССР, с данной культурной проблемой столкнулись не только в Городецком районе, но и на всём постсоветском пространстве.
С этой точки зрения, подчинение г. Заволжья районному центру с. Городец было сродни идеологической и политической диверсии, направленной прямо на развал СССР. Какой смысл строить новое, чтобы затем отдать в руки старого. Это всё равно что, прекрасно подготовленных солдат вверить в управление вождю туземного племени, ни слухом ни духом не ведающему об изменениях в военном деле. То, что подобная диверсия имела место быть, говорит лишь о плохой работе силовых структур в СССР, которая проявилась уже в 80-х годах. Да, они гонялись и ловили, искореняли и уничтожали «инакомыслие», но в чью пользу?
В 60-е годы в Заволжье были арестованы потенциальные социальные лидеры Борис Споров, Людмила Пожарицкая, Юрий Тола-Талюк, другие напуганы и разогнаны только за то, что они подняли вопрос о социальном расслоении. К дате своего ареста эти люди уже активно публиковались в местной газете «Мотор», «горели» на работе, стремились к знанию. «Кулачьё» всполошилось от «происков» и «покушений» на свои кубышки, и ребята сели в тюрьму.
Именно о таких, как Споров, Тола-Талюк, читая лекции в Государственной Думе Российской Федерации в 2014 году Евгений Евтушенко сказал: «Суть шестидесятничества в том, что в нас никогда не противоречил патриотизм к родине патриотизму ко всему человечеству… Мы вырабатывали для себя самих моральные правила поведения и не преступали их. И это была заслуга шестидесятничества как явления».
Дело здесь не в Хрущёвской «оттепели», а в ином поколении. Не очень умному Хрущёву досталась в наследство могучая страна с новыми людьми, но увы, Хрущёв не увидел ни того, ни другого. Активно начали сажать именно искреннюю молодёжь, а та, что уцелела, стала сплошь конформистской, угодливой, гадливой, выродившейся из комсомола, которому было всё по плечу, в комсомол, которому стало всё по хрену. Это не Сталин сделал, а Хрущёв и его сельский подход мелкого лавочника к стране и такой же к политике.
Заволжье – город, построенный в 60-е годы и город шестидесятников. Заволжские «шестидесятники», а по сути, просто новое поколение, выросшее уже в другой стране, становились социальными лидерами и слишком сильно стали привлекать внимание к проблемам своего города, кстати, общим и для остальной страны. Суть проблемы, тянущейся с тех времён, прекрасно высказал А.И. Солженицын в брошюре «Как нам обустроить Россию? Посильные соображения: «Москва уже 60 лет кормится за счёт голодной страны, с начала 30-х годов она молчаливо пошла на подкуп от властей разделить преимущества, и оттого стала как бы льготным островом, с другими материальными и культурными условиями, нежели остальная коренная Россия. Оттого переменилась и психология московской, имеющей голос, публики, она десятилетиями не выражала истинных болей страны».   
Не случайно в те годы, в народе была популярна поговорка о том, что Москва – это большая деревня, так как село Городец для нового города Заволжья было тем же самым, что Москва для остальной России. Значит, и в основе отношений никакого социального лидерства со стороны села и быть не могло, было навязывание частно-собственнических отношений, которые в настоящее время переросли в «откаты». К Александру Солженицыну можно относится по-разному, мнений на его счёт звучало и прозвучит ещё немало, но когда человек лет за 20-30 до события пишет: «Я вижу…», и событие через 20-30 лет происходит, то как писателя его проигнорировать невозможно. А что касается денег, на которые издавались его книги, то, возможно, страна СССР уцелела бы, если бы дала возможность печататься Солженицыну у себя на родине. В этой цитате он прав в отношении Москвы во всём, она ведь «проросла» не в г. Заволжье, а на Кипр и прочие европейские и американские офшоры.  Всё тот же подход: «молчаливо пошла на подкуп от властей, разделить преимущества, и оттого стала как бы льготным островом, с другими материальными и культурными условиями, нежели остальная коренная Россия». 
Аналитики из числа «стратегов» научного коммунизма уже в 60-е годы начинали сетовать на то, что в СССР построен не социализм, а государственный капитализм, а значит, и переходная стадия на пути к коммунизму не пройдена, и капитализм не изжит. Эти аналитики прекрасно видели, что социалистическому чиновничеству не до государства и уж тем более не до строительства социализма. Они яростно опустошали закрома Родины, занимаясь приписками и враньём, скрывая суть своей деятельности от ОБХСС и «конторы».
Территория на которой расположен нынешний город Заволжье, терпела удар за ударом. Сначала, чтобы подавить всякую экономическую конкуренцию своим частным интересам со стороны с. Городец было сделано всё возможное, чтобы утопить все другие села на противоположном берегу с более развитой экономикой, а заодно получить статус райцентра и уйти из-под «опеки» г. Балахны.
Затем на эти территории стали «стаскивать» всю промышленность, так как деление прибыли стало делом централизованным и проделывалось теми же частниками, только в «законе», в государственном «законе».
В этой связи интересен матричный ряд развития городской культуры с вековыми временными расстояниями. Общий городской настрой и важнейшие категории развития городской культуры в России выглядят так:
- XVII век – приказная изба, церковь, гостиный двор и кабак;
- XVIII век – к ним добавляются частные лавки при купеческих домах, городская ратуша, первые банковские конторы и маклеры, балы и «ассамблеи».
- XIX век – частные и публичные дома, телеграф, почта, газеты. 
Поэтапно всем этими атрибутами городской жизни наполнялось и село Городец, исходя из этих атрибутов, формировалась и культура села. Многое ли из традиционных атрибутов города можно было приписать г. Заволжью? Город был новым во всём. Но самое главное и самое страшное для жителей города – он был начисто лишён частно-собственнического подхода к жизни. Поэтому крушение социалистической романтики стало и крахом для него, город моментально деградировал, полностью потеряв и свой внутренний и свой внешний рынки.
Село Городец пройдя все этапы становления городской культуры оказалось на голову выше г. Заволжья: приказная изба, церковь, гостиный двор, кабак, «ассамблеи», публичные дома, всё вернулось взад к тоскующему по прошлому населению. Городчане быстро рассмотрели в заволжанах потребителей на своём внутреннем рынке, тем и успокоились. Район скатился из первой тройки экономически развитых районов Нижегородской области (всего таких районов 11) на 10 место. Такой результат лишь подтверждает стагнацию г. Заволжья, и, в виду полной растерянности горожан и в виду полного отсутствия самостоятельности.

Глава восьмая
От людей к культуре

Чем более всего интересен город и его Дворец культуры? Конечно, людьми. Дело в том, что новый город строили и новые люди, во многом оторванные от своих исторических корней и с уже угасшим после всех катаклизмов чувством ненависти.
На заре перестройки и до настоящего времени идёт упоминание и нагнетание ужаса репрессий 1937 года. Но не надо быть выдающимся математиком и таким же социологом, чтобы сосчитать возраст поколения, выросшего при советской власти. Им, «новым», в 1937 г. было всего по 20 лет отроду. Так что, революция, гражданская война, репрессии – это всё на совести поколений, родившихся ещё при царском режиме. Это всё выплёскивание ненависти внутри совсем другого поколения
Оторванность от исторических корней. Хорошо это или плохо. Чаще мы слышим разговоры о том, что плохо. Мы «за» обоими руками. Мы вот только не поймём, а зачем садоводы сорняки пропалывают, ведь сорняки – это коренные обитатели земли. Сорняки сроду не видели ни огуречной, ни помидорной  рассады, а садоводы безжалостно дёргают коренную соль земли в пользу огурцов и помидоров, но, в итоге, только в свою. Создатели массовой культуры это давно поняли и вертят обществом, совершенно не задумываясь о его традиционных корнях. Вопрос: «Для чего и куда вертят»?
Новое поколение, которому в 1937 году было 20 лет, через 4 года спасёт Родину и всю Европу от фашизма. Более того, поколения, воспитанные при большевиках до 1995 года так и не начнут новую гражданскую войну, не погрузят страну в мрак хаоса, хотя, в общем-то, некоторые выродки (в семье не без урода), именно они «лечили, мочили, кошмарили и обугливали» советский народ. Но эти поколения терпели. А вот будут ли поколения, рождённые после 1995 года столь же вежливыми – это вопрос. Чтобы понимать суть, речь надо вести не о вождях и  сатрапах, а о поколениях и их внутренних взаимоотношениях. В принципе, как и писал М.А. Булгаков бином Ньютона не изобретён и «наш то, а наш» всегда остаётся более убогим, чем его западный коллега не благодаря своей ментальности, а благодаря государственному управлению. В России никто не думает о стыках между довольными и недовольными. Ну а о сменах поколений есть прекрасные книги И. Ильфа и Е. Петрова «Золотой телёнок» и «Двенадцать стульев».  В них все эти процесс с «сиротами», «детьми лейтенанта Шмидта» и т.п., прекрасно описаны. Но есть и хорошая новость, в начале ХХ века «дети революции» на идеологическом фронте прекрасно заменили ветеранов Первой мировой войны, а вот в конце ХХ века власть всё-таки больше чествует ветеранов Второй мировой войны, хотя могла бы чествовать «детей перестройки», нынешних Паниковских. Хотя, ещё не вечер.   
Кто кого губил в 1937 году? Поколение, родившееся и воспитанное самодержавием, развращённое буржуазией и временным правительством. Поколение, мстящее друг другу за свои несбывшиеся мечты и надежды. Поколение, которому было абсолютно всё равно с чьей стороны мстить, со стороны красных или со стороны белых. Разговоры о великой идее классовой борьбы – это фантазии. Великие идеи влекут и «мучают» великих людей, остальные - решают собственные проблемы.
Об этом очень хорошо написал А.И. Солженицын: «Наши деды и отцы, «втыкая штык в землю» во время смертной войны, дезертируя, чтобы пограбить соседей у себя дома, - уже тогда сделали выбор за нас». Так на одном конце общества прирастает богатство, а на другом – обиды.
Репрессии 1937 года, оттуда, ещё из той, самодержавной жизни, как вымещение своих обид на ближнем, как жажда мщения за низкую заработную плату, за не так отмеренную межу, за внесение раскола в крестьянскую среду Столыпиным, за убитых на войне кормильцев и сыновей, за разорение семьи. Причины ненависти можно перечислять до бесконечности, удивительно, что Россия уцелела, сохранив и кое-какой народ, и, возможно, исключительно благодаря советской власти. Советская власть «железной рукой» прервала цепь набора страстей, предложенных самодержавным и временным правительством, да ещё при их абсолютно бестолковом управлении. Поэтому не стоит на кого –то пенять, если «рожа крива».
Город Заволжье начал строиться в 1947 году. Поколению, «рождённому революцией» и уцелевшему в огне Великой Отечественной войны, было 30 лет отроду, самый превосходный возраст для строительства новой жизни и новой культуры.
Центрально-системное положение культуры в жизни человечества определяется тем, что культура – это не только материальные и духовные ценности, но прежде всего способ жизнедеятельности человечества и всех отдельных человеческих коллективов. Культура пронизывает все сферы человеческой деятельности, интегрирована и функционально связана с состоянием общества, его политикой, экономикой и социальной сферой. Хотя, естественно, выделяются и специфические сферы культуры: наука, образование, просвещение, искусство, религия, культурно-досуговая сфера и др. 
Всё, что мы перечислили было открыто новому поколению, причём впервые. Желание высокого приоритета духовности, интеллектуальности культуры было заложено в основу строительства города. Другое дело, что советская власть не рассматривала культуру как абстрактное явление, была крайне нетерпима к индивидуальным носителям культуры, если видела в них носителей вредных для масс идей. Но в то же время, советская власть очень чётко следила за тем, чтобы новая культура не разлагала массы и была им доступна. Советская власть очень чётко сохраняла и наращивала место культуры в обществе через связи «культура в экономике» и «экономика в культуре».
Культуре была отведена роль интеграционных процессов, как раз по минимизации накопившейся ненависти в поколениях, рождённых до 1917 года и, в тех, кто не хотел отрываться от «корней», и, поколения, прошедшего войну. Война – это очень большой рассадник ненависти.
Какое общество досталось большевикам? Разрушенное социальным кризисом, с зашкалившейся преступностью и коррупцией, с распадом и деградацией уже на уровне личности, с неквалифицированными кадрами и саботажем со стороны специалистов и чиновников.
Сегодня принято говорить о том, что колхоз – это плохо. А как ещё утолить ненависть крестьян друг к другу и ко всему на свете, не уровняв их всех. Барские усадьбы горели и до 1917 года (Разин, Пугачёв, Сибирские бунты и т.п.). Если сильно отъелся генерал-губернатор, прокурор, сборщик налогов, поп, то средство только одно – всех в колхоз, а если кому не нравится – на комсомольскую стройку нового социального объекта. В настоящее время в Городецком районе сохраняется ещё колхоз им. Куйбышева, так вот в нём осталось 150 человек, в основном женщины, остальные жители разбежались по «огородам», а мужички подались в полицейские (в 2010 году в этой деревеньке было 23 полицейских) и в ВОХРУ. Это первый звонок к «новому колхозному строительству».
Хлопот у советской власти было выше крыши. А в основании решения хлопотных задач всегда стоит культура. Этого не осознаёт только совершенно тупая власть или власть колонизаторов. К сожалению, советская власть выродилась, алчность её элиты победила даже здравый смысл, и, прежние тезисы «культура в экономике» и «экономика в культуре» выродились в «совместные предприятия с иностранным управлением» и «экономию на культуре», и, как следствие, вновь началось скатывание к хаосу, к зависти и рождению ненависти друг к другу.
Пока в России всё относительно спокойно и в определённой степени это связано с высоким менталитетом культуры в российском обществе ещё прежних, рождённых до 1980 года, поколений. Но на смену «младореформаторам», за спины которых спряталась некомпетентная верхушка бывшего ЦК КПСС и чиновничество горбачёвско-ельцынской поры, идут новые «управленцы», с тем же «набором» качеств, только ещё более раскрепощённые, т.е. напрочь лишённые чувства ответственности.
Поэтому напоминать о роли культуры в жизни страны и её безопасности надо изо дня в день, так как всё замкнуто только на неё. Без неё не повернуть сознание россиян в сторону созидания.
Наука давно установила связь культуры и общества: гибнет культура – гибнет и общество, а с ним и государство, как часть его. Конечно, нам хочется сказать, что всё – очередной глубинный кризис в России позади, впереди новая даль, позади старая пыль: междоусобная княжеская, семибоярская, самодержавная, буржуазная, советская, перестроечная… Но только откроешь рот, чтобы произнести позитивные слова о том, что культурное достояние России «разграбили» большевики,  а нынешние созидатели заняты накоплением культурных богатств, как упираешься в то, что архив Дворца культуры г. Заволжья выброшен на свалку, заволжские школьные музеи (школа № 3, № 6) разорены, музей ЗМЗ на грани разорения. Вроде бы власть бросила в массы клич о развитии туризма и краеведения, но не с позиции культуры, а позиции «экономики». В перестроечные годы работники «культуры» сразу раздели прекрасную половину человечества догола, выкрасили их в разные краски и заставили трясти на сцене сиськами. Так «экономия на культуре» пошла в массы под слюни «спонсоров». Вроде бы неплохо. Девчонки подзаработали, плохо только то, что они состарились и заняли очень многие и очень ключевые должности в разных муниципальных и федеральных департаментах власти, включая и культуру, а спонсоры выросли до «заоблачных» чиновничьих высот. Забавное было время, переходное от комсомольских лотерей к порноиндустрии, как говорили перестройщики «по исключительному желанию молодёжи». У сексуальной революции много граней. Одна из самых интересных и менее всего озвученных та, при которой мужичок, начав думать низом, внезапно начинает думать головой: «И за борт её бросает в набежавшую волну». Её, эту самую, сексуальную революцию и начинает делать настоящую работу.   
Короче говоря, туризм с краеведением привели к тому, что культура опустилась значительно ниже тех высот, на которых она была при советской власти. Культурой сегодня называют всё: самоварное золото, рухлядь, собранную на чердаках, новоделы под старину, мифы, похожие на бред и т.д. И это всё произошло без всякой интервенции, а исключительно благодаря местной самодеятельности. То же, видимо, своего рода мщение внутри поколения за прежние обиды: за обделение дефицитным товаром, за длительное стояние в очередь за жильём, за зависть к номенклатурному пайку соседа и т.п. Советская власть тоже была не без греха.
Что касается г. Заволжья, то вместо созидательной роли, восшедшая над селом Городец «заря краеведения» разрушила в г. Заволжье даже основы городской культуры, а за ней и понимание государственной политики в области культуры.
Город Заволжье очень много потерял от такой политики. К власти стали приходить люди с дремучим сознанием прошлого. В чём ужас вталкивание городской культуры обратно в культуру села. Города возникали как центры производства высоких технологий (ремесло, строительство, творчество, искусство и т.д.), как центры высокоинтеллектуального труда и, главное, как центры духовного производства. Существенное возрастание роли культуры в современном и будущем обществе связаны, прежде всего, с городской цивилизацией.
На города власть всегда возлагала задачу гуманизации мировоззрения и взаимодействия людей, отсюда театры, парки, стадионы и т.д. Именно в городах общие ценности начинали превалировать над узкими интересами кланов, родов, узких групп людей. Это не новое знание, и, если в начале XXI века это знание «убивается» краеведением, значит, кому-то опять выгодно запустить молох гражданских междоусобиц. Нельзя растаскивать государственную культуру, во многом производную от городских культур (по крайней мере, с начала ХХ века) по микрокультурам местнической власти с такими же микрозадачами.
Примечательно, что за всю свою историю, ни город Заволжье, ни его Дворец культуры, по существу, не скатывался к местнической культуре. Поэтому г. Заволжье можно по-прежнему рассматривать как город будущего, город, где главная роль отводится мировоззренческим установкам и духовным ценностям.
Хотя, уместно напомнить и о значимости села. Перестройщики «носились» не только с мыслями об уничтожении в России большей части таких небольших городов, как Заволжье. Они ещё лелеяли мысль загнать всё российское население в 10-15 городов с миллионным населением, чтобы Запад вертел населением России по своему усмотрению перекрывая то воду, то газ, то свет несогласным. Собственно для реализации этого замысла малые города и свели до состояния сёл и «моногородов», а сёла до состояния «краеведческих изысков».

Глава девятая
Не много истории
Для чего пишется эта книга? Современный этап формирования различных территорий (регионов, городов, сёл) отмечен разработками проектов и программ развития. Одной из причин, отнюдь не способствующих их удачным и результативным решениям, является отсутствие серьёзных предпроектных исследований, которые требуют не только значительных средств, но и специальных знаний культурологического характера. Кроме того, требуется заинтересованное и ориентированное на решение общих междисциплинарных проблем участие не только учёных и проектировщиков, но и управленцев, представителей частного и общественного секторов и населения. Такое взаимодействие оказывается весьма сложным, во многих случаях решаются частные задачи с опорой на возможные экономические рычаги и основания предполагаемых изменений. Однако опыт уже последних лет продемонстрировал слабость формирования любых проектов вне социокультурных, пространственных и других условий развития как городов, так и сёл. 
Книга пишется для того, чтобы принимаемые программы развития «плодящиеся» как живородящие рыбки, так как это единственный на данный момент показатель работы чиновничества, имели смысл и значение.
Для кого пишется эта книга? Для всех тех, кто понимает, что в основу жизни заложено творчество и культура, как его основная производная. Конечно, мы очень надеемся, что читая эту книгу творческие люди получат знания, которые позволят выявить социокультурные, финансовые и другие приоритеты в планах развития собственного творчества, исходя из выявленных нами исторических фактов, возможностей и ограничений для достижения творческих целей, заложенных в нашу жизнь изначально.
Первоначальные цели, заложенные в будущую культуру г. Заволжья были огромны.
Получив своё первое административное деление по Указу Президиума Верховного Совета РСФСР от 1952 года и став рабочим посёлком городского типа, в п.г.т. Заволжье уже в 1959 году создаётся литературная группа. Это значит, что буквально за 7 лет в посёлке городского типа появились свои писатели, т.е. посёлок располагал своей культурной жизнью к писательскому труду, - одной из самых сложных и трудных граней человеческой деятельности. Жизнь в посёлке Заволжье кипела, вот что главное. У этой жизни был свой авангард, который тянул за собой «отстающих».
Газета «Мотор» №9 от 27 октября 1959 года отметила создание литературной группы информационной заметкой «Создана литературная группа»: «22 октября в редакции газеты «Мотор» состоялось собрание начинающих прозаиков и поэтов завода. На нём была создана заводская литературная группа, секретарём которой избран ответственный секретарь редакции газеты «Мотор» тов. Аскинадзе.
На первом заседании литературной группы было обсуждено около 50 произведений. Хорошую оценку получили стихи служащего завода Николая Заволжского, конструктора тов. Соболева, футеровщиков т.т. Гузевина и Жарова, Ольги Фёдоровны и Юрия Тола-Талюк. Эти произведения будут опубликованы в ближайших номерах нашей газеты.
Вместе с тем было указано, что ряд заводских поэтов недостаточно работают над своими произведениями, в результате чего они выходят не всегда зрелыми.
На очередное заседание литературной группы утверждена следующая повестка дня: «Лекция о поэтическом мастерстве» и «Вечер одного стихотворения».
К 1961 оду в п.г.т. Заволжье действует уже несколько литературных групп, которые собираются в Доме культуры для обсуждения своего творчества.
Газета «Мотор» № 48 от 10 декабря 1961 года сообщала: «13 декабря в Доме культуры, в 17 час. 30 мин. состоится совместное заседание членов литературных групп газеты «Мотор» и «Волжская ГЭС». На обсуждение совместного заседания выносятся произведения местных авторов. Приглашаются члены литературных групп и все желающие».
Скептики могут улыбнуться и сказать, что время такое было, и, что всё создавалось по «разнарядке»: литературные группы, стихи и проза…. Мы бы тоже хохотали вместе со скептиками до упаду, если бы участники этой литературной группы Юрий Тола-Талюк, Борис Споров, Людмила Пожарицкая, Павел Моленев и др. не оставили своего глубокого следа в истории и культуре не только г. Заволжья, но и страны.
На что важно обратить внимание. В истории человечества остаются ресурсы культуры, собственно по ним история и изучается. Книги, фильмы, биографии людей, музыка, стихи, здания как памятники архитектуры и т.д. Эти материальные вещи, артефакты наполнены человеческим сознанием, а значит, и Божьим Духом. Если такой след остаётся, значит, можно вести речь о настоящей культуре, если нет, то это в лучшем случае массовая культура ни к чему ни привязанных мотыльков. Советская культурная «разнарядка», как небо от земли отличается от нынешнего «шоу-бизнеса», который, кстати, тоже имеет свою разнарядку.
В основание г. Заволжья изначально закладывался очень прочный фундамент культуры. Фактически с первых дней основания города в нём начинает свою работу Народный университет культуры.
Газета «Мотор» № 39 от 30 сентября 1962 года в статье директора Дома культуры Е. Рындина «Начинают работать различные факультеты», сообщала: «С октября 1962-го года при Заволжском народном университете начинает работу факультеты: философский, за технический прогресс, научного атеизма, здоровья, молодёжный, музыкальный, литературный. Стоимость абонемента на сезон 1962-63-го года на музыкальный факультет 4 руб., на литературный – 2 руб. Остальные факультеты бесплатные. Лекции – концерты и литературные вечера проводятся с участием артистов Горьковского оперного театра, Горьковской государственной филармонии, артистов Всероссийского гастрольно-концертного объединения, заслуженных артистов республик, лауреатов конкурсов чтецов. К чтению лекций привлекаются квалифицированные лекторы Горьковского и местного отделений общества по распространению политических и научно-естественных знаний. Абонементы можно приобрести в Заволжском Доме культуры».
Народный университет культуры как источник знания – это значительно честнее нынешних университетов на базе средних школ, разрушающих престиж профессионального и высшего образования.
Народный университет культуры привносил в город знания. В газетах «Мотор», «Волжская ГЭС», «Комсомольская стрела» печатались рецензии на сочинения известных поэтов Нижегородской области.
Например, в газете «Мотор» от 2 ноября 1968 года вышла рецензия на стихи и книгу Валерия Шамшурина «Ливни». Рецензию написала Людмила Пожарицкая, учитель русского языка и литературы с большой буквы, так как встала на защиту своих учеников Б.Спорова, Ю. Тола-Талюк, арестованных за свои литературные сочинения, лишилась работы и вскоре умерла от этой травли. Её ученики попали в отголоски местнической борьбы по снятию Н. Хрущёва с должности Генерального секретаря ЦК КПСС. Паны дрались, и щепки летели во все стороны. Б. Споров (26 лет, сварщик) и Ю. Тола-Талюк (20 лет) в то время были учениками 10 класса вечерней школы № 2, а сели только потому, что директор школы проявила «бдительность», ей не понравилось, что и как они писали...
Рецензия Л. Пожарицкой во многом стала пророческой для Валерия Шамшурина: «Первая книга стихов – заявка на будущее. Внимательно прочитав «Ливни», замечаешь: у автора есть опасность стать декларативным, рассудочным. Если он пойдёт по этому пути, то больше никогда не напишет таких стихотворений, как «Пять минут до рассвета», «Туда б дотянуться рукой». И станут рождаться сухие, холодные стихи: «Похороны Моцарта», «Болдино». В них как раз та самая, немножко «паутинная тишина», против которой восстаёт сам поэт, отсутствие новой, интересной мысли, движения её. Нет, уж пусть лучше – ливни, весенние, чистые ливни солнечных лучей, расветов, дорог… ливни истинной поэзии». Ключевое слово для творчества успешного поэта или прозаика в России – «безопасность». Никаких ливней, «умей давленью силы уступать и ты не будешь в жизни искалечен», как писал Байрон. 
Валерий Шамшурин стал самым известным поэтом и прозаиком Нижегородской области середины и конца ХХ века, долгое время возглавлял Горьковское, а затем и Нижегородское отделение Союза писателей России. Но не миновал рассудочности в своём творчестве, основанной на чувстве безопасности и стал мастером исторических произведений, увлёкшись изучением и художественным повествованием событий смутного периода 1612 года. Интересно другое. Людмила Пожарицкая из г. Заволжья увидела этот талант раньше всех и дала абсолютно точный прогноз на долгие годы творчества поэта и писателя.
Город Заволжье с первых дней начинает приобретать признанную обществом ценность на различных территориальных уровнях. Немалую роль в этом играли построенные в нём объекты культуры, в которых и зарождались новые городские традиции, закреплённые в газетах, книгах и стихах. Традиции эти хорошо известны: всеобщая грамотность, широкий доступ к высшему образованию, возможность творческого роста доступного всем и т.д.
Самое печальное в этом контексте то, что с начала перестройки (1985 г. и далее) никто так и не стал осмысливать социально-культурные изменения, произошедшие в развитии территорий за годы советской власти.
Всюду раздавались вопли «загадили всю страну», «вступить некуда, не наступив на совка», «совки - хомячки жить мешают» и т.д. Хотя индустриализация во всём мире проходит примерно одинаково. А между тем, перестройщки под эту созданную ими же суматоху «воткнули» и в г. Заволжье химическое производство, видимо, для уничтожения последних «совков». И что спрашивается орали.
По сути, строительство таких городов, как Заволжье, было «искусственным», но полезным проектным вмешательством в структуру развития такого объекта, как историческая территория.
Что было и что стало, или почему г. Заволжье необходим статус города федерального или, на худой конец, регионального значения?
В Советском Союзе был Генеральный план и генеральные схемы развития территорий как целостных объектов с переходом на программное их развитие. Этот путь вёл к объединению «естественного» (с. Городец) и «искусственного» (г. Заволжье) методов создания культурной среды и решения межпоселенческих проблем, что, исходя из исторического опыта, оказывается более перспективным, хотя и более трудоёмким.
В современный период мы наблюдаем отказ от разработок генеральных схем развития территорий как целостных объектов развития. Собственно, в виду именно этого, г. Заволжье и стал «моногородом», а затем и вновь посёлком городского типа, а районный центр - село Городец – городом и «музейной столицей ПФО», «Духовным щитом России», «территорией добра», «столицей 100 музеев» и т.п,, а главное, чиновничьей меккой. То есть районный центр в лице администрации дал понять заволжанам, что теперь каждый сам за себя и выживает как может, но деньги по праву районного центра из Заволжья потекли в Городец фактически полностью и виде налогов и в виду лишения г. Заволжья производства товаров на внутренний и внешний рынки.
Подобная борьба велась и раньше, мы упоминали как поступили районные власти с зарождавшейся в г. Заволжье городской культурой, разогнав и пересажав её главных носителей под очень не значительным предлогом, - выпуском школьной стенной газеты в одном экземпляре.
Село слишком быстро стало «взрослеть», а от ненависти к власти из-за раскулачивания до любви к ней же из-за новых открывающихся возможностей - один шаг. Но власть в своих руках держат люди определённого толка, им любовь была не нужна ни тогда, ни сейчас (несмотря на борьбу за рейтинги и выборы). Этим людям нужна власть, а её укрепляет ненависть, деньги и жажда могущества.
В современный период в России идёт некоторый период отдыха, «демократии», при котором действительно открылись новые возможности развития территорий. В этой связи у города Заволжья есть все социокультурные основания исторического поселения для дальнейшего самостоятельного формирования и развития собственной среды обитания.
Сегодня идёт не только выявление историко-культурных регионов и их границ, а также и изменения административных границ. Административные границы г. Заволжья явно не совпадают с его историко-культурными границами бывших здесь ранее поселений, которые никогда не относились в административном подчинении к с. Городец. В советский период ещё терпимо было городу находиться в административном подчинении у села, но сегодня на все территории вместо генеральных планов развития вброшен лозунг: «Даёшь инвестиции и инвестора, лучше иностранного». Что это значит? При усиливающейся модернизации и урбанизации территорий будут изменяться и современные культурные процессы внутри и вне городской территории Заволжья.
Куда расти? Очевидно, что в сторону Правдинск - Балахна – Нижний Новгород и в обратную сторону от Нижнего Новгорода. Городец, в свою очередь, будет расти в сторону Бора, так как г. Бор фактически уже стал одним из микрорайонов Нижнего Новгорода. Попытка построить железную дорогу и пустить электричку Бор – Городец была «отбита», но это неизбежно произойдёт, так как и левобережье р. Волги тоже будет развиваться.
Сегодня городецкая администрация активно распродаёт учреждения и базы отдыха под коттеджные посёлки, а земли под дачные постройки. А этим людям (дачникам) уже нет никакого дела до традиций с. Городец, им нужны удобные коммуникации. Если бы Городец интегрировался с Заволжьем, то возможность сохранить целостность района оставалась бы и была бы довольно устойчивой. Но такой интеграции нет.
Похоже, выбор сделан:  у каждой территории свой путь и по своему берегу реки. И этот выбор сделали не заволжане. Более того, городчан почти год возмущал факт открытия на их заповедной территории мусорного полигона, но они не заметили, что г. Бор стал частью Нижнего Новгорода, леса Балахнинского района переданы г. Нижнему Новгороду. То есть Нижний Новгород укрепляет и очищает свои «лёгкие», а Городец без Заволжья - глубокая периферия, как раз для вывоза городского мусора. Этого можно было бы избежать, но лозунг «Кадры решают всё» – рождён в городах, хотя и городецкие чиновники пережили некоторую эйфорию от головокружительных карьер в областной администрации, но во время разрушения страны. Как только началась созидательная деятельность – закончился и карьерный рост выходцев из Городца.          
Заволжью необходимо искать свою нишу в новой экономике страны и становиться самостоятельным городом. Это не пустые слова. Дело в том, что при возвращении к сугубо сельскому управлению Городецкий район, входящий благодаря г. Заволжье в тройку ведущих экономически развитых районов Нижегородской области (из 11 таких районов), скатился на 10 место. Очевидно, что сельский подход ничего хорошего городу не сулит и грозит уничтожению не только его экономики, но и городской культуры, вместе со всей городской инфраструктурой.
Как пишет городовед О.Г. Севан в статье, опубликованной Омским государственным университетом «Социокультурная среда поселений: культурологический подход»: «В этой связи надо иметь в виду, что попытки перенесения и заимствования различных образцов и моделей культуры или проектов и программ развития из одного региона в другой (имеющий иные социально-культурные характеристики) приводят к необходимости выделения соответствующих им культурно-антропологических и исторических предпосылок сохранения и развития. Поэтому историко-культурное зонирование становится значимым при формировании современной культуры, образа жизни и запросов местных жителей, при проектировании региональной системы расселения, при прогнозировании социально-экономических, демографических и других процессов, влияющих на изменение культурной среды и ландшафтов. Кроме того, изменение границ между определёнными типами территориальных объектов (городами, сёлами, районами) приводит к изменениям их статуса, землевладения, инфраструктуры, взаимному  перераспределению хозяйственных и социокультурных составляющих, изменяя качество их совместного взаимодействия и создавая по некоторым направлениям конфликтные ситуации, проявляющиеся и в культурных средах поселений.
Изучение культурной среды и ландшафтов предлагается рассматривать как в исторических, так и в современных аспектах. Анализ исторических материалов свидетельствует о том, что процесс освоения территорий различными социальными и этническими группами людей и расширения антропогенного воздействия на природное окружение никогда не имел непрерывного поступательного и необратимого характера, а состоял из отдельных этапов – волн освоения. Причём в территориальном аспекте для каждого этапа была характерна своя система расселения, своя система освоенных и нетронутых земель. Интенсивность и последовательность таких волн зависели от периодов подъёмов и спадов хозяйственной активности населения, от климата и географии местности, уровня развития техники и приёмов обработки земли. Анализ культурных сред и ландшафтов в таком контексте ставит проблему выявления специфики новых форм деятельности и элементов прежней организации хозяйства на данной исторической территории, степени развития техники в прошлом и в настоящее время при преобразовании природной среды.
Говоря о сохранении и развитии поселений и их среды с учётом историко-культурных и региональных особенностей, необходимо осмысливать значимые социокультурные принципы и механизмы их формирования во времени. Эти особенности можно рассматривать как на уровне региона или поселения, так и в кварталах или конкретных зонах городов и сёл. Поэтому необходим анализ социально-культурной типологии перечисленных территорий, позволяющий с большей точностью и достоверностью выявлять значимые в социально-культурном контексте объекты, обосновывать принимаемые решения политического, экономического и культурного характера.
Социально-культурную типологию поселений или их историко-культурных зон, отразившуюся в том числе и на культурных ландшафтах, предлагается выявлять по следующим параметрам: время появления их функциональных составляющих; смена социальных и этнических групп населения, их образа жизни и пр.».
Ключевая фраза в этом тексте «Образ жизни». Город формирует одну среду обитания, село – другую, а среда обитания, в свою очередь, формирует образ жизни. То есть сама типология территорий и поселений определяется исходя из их социально-культурных и функциональных характеристик: сельскохозяйственные, торговые и туристские, промыслово-ремесленные, включая рыболовецкие, художественные (в России – Палех, Хохлома, Холуй, Жестово), промышленные, монастырские поселения, ведомственные, курортные, дачные.
Что в этом контексте интересно, с точки зрения развития культуры в нашем районе. За фасадом здания города Заволжья осталась совсем не исследованная огромная часть освоения бюджетных средств (Союза Советских Социалистических республик), израсходованных на создание санаторно-курортной зоны в Городецком районе. Количество баз отдыха, пионерских лагерей, пансионатов, санаториев, турбаз, в лучшие годы советской власти доходила до 100 единиц. Своего рода эта была компенсация заволжскому пролетариату за их каждодневный трудовой подвиг и налоги, перечисленные в закрома родины, на которые и строились городецкие «курорты». В плане «не надорваться бы на государственной службе» городчане значительно умней заволжан. Никаких трудовых подвигов. Но на том (левом) берегу были колхозы – аграрная зона, куда посылали заволжский пролетариат на выходные дни оказывать селу помощь  и курорты - санаторно-курортная зона, где пролетарии и их дети  проводили свои отпуска и каникулы. На этом (правом) заводы, пыль, дым, чад. Вроде всё было гармонично и сбалансировано. Нынешняя администрация района умудрилась разрушить и этот баланс и эту сложившуюся с середины до конца ХХ века общую сельскую и городскую культуры, примирявшую явных «кулаков» с «гегемоном». В ближайшее время она угробит и всё образование в районе: политехнический институт, техникум, лицей… 
На первый взгляд, постулат городчан «не надорваться бы на государственной службе» - проявление ума. Главным для них всегда было показное уважение к власти проявлять, чтобы саботажа не заметила. А чтобы глаза мозолить, городчане периодически каких-нибудь высших чиновников объявляют почётными гражданами с. Городец. Но при втором взгляде, приходит мысль, откуда всё же проистекает постоянное нестроение России. Вроде бы мы и за мир во всём мире, и за дружбу со всеми странами, и правы во всём так, что другой правды просто быть не может. Но и внешние силы нас гнетут и внутренние постоянно недовольны, и при первой же возможности - то утекают, а то и прямо сбегают, а хуже всего, бунтуют. На примере Городецкого района это очень наглядно: когда один с плошкой (Заволжье) и семеро с ложкой (Городец) - хорошего ждать не приходится.
Городчан и с. Городец мы не ругаем, кто мы такие, чтобы кого-то ругать. Городчане просто очень старательно копируют московский образ правления. На этот счёт давно сказано, что наверху, то и внизу, яблоко от яблоньки, рыбка с головы и т.д. Об этом даже не интересно писать, хотя все страсти: коррупция, разврат, разрушение, революции «зарыты» именно здесь. В этой схеме нет только созидания, развития.
Построить новый город, с новым укладом жизни, открыть людям новые возможности и всё это оставить при сельском управление – это диверсия и полное разрушение такой формы хозяйствования, как государственная. Результат не замедлил себя ждать. Сорок лет город ещё как-то держался, боролся за свои новые стандарты жизни, председатели его исполкома вели заволжан по пустыне как Моисей евреев, но в отличие от той истории, заволжане своих традиций не наработали и Моисея не родили. А вот на их головы вновь свалились древние формы хозяйствования: частновладельческая, включая помещичью, церковная и пр. Формы хозяйствования с элементом гнёта ближнего множество, а вот с его раскрепощением, только одна, та, о которой в своих проповедях говорил Иисус Христос.
Сегодня город Заволжье в этих древних формах хозяйствования Городецкого района и страны в целом, как «заноза», «моногород» и т.д. Город строился для изменения исторического смысла данной территории в лучшую сторону с новым их назначением, но в результате «диверсии» не произошло соединения «естественного» развития территории с проектным её планированием. А в настоящее время произошёл ещё и полный отказ от проектного планирования и возврат к «развитию» «естественных» территорий, к возвращению к сельской культуре многовековой давности: свисточки, мелкие промыслы, мелкие ремёсла, мелкие люди, мелкие мысли и т.д. В принципе, агрессивному западному капитализму это на руку при минимальном количестве этих «мастеров» и максимальном сокращении населения.
В Городецком районе этот возврат был больше похож на разврат и начался с активного лоббирования создания в районе игорной зоны. Мысль была вполне обычная для местного мышления. Государство здесь уже создало санаторно-курортную зону, теперь оно в каждом бывшем пионерском лагере откроет казино, и опять надрываться не надо. Сельское мышление не понимает другого отдыха, кроме кабацкого, публичного, куражного. Это не наша мысль, об этом лучше всех писал Сергей Есенин, волею судеб переместившийся из деревни в столицы. Поработал на своём огороде, поднакопил деньжат и в публичный дом. Развратила буржуазия крестьянство, причём развратила давно.
Эти тенденции стали проникать и в Заволжье. Падение, прежде всего, среднего образования в городе, закрытие всех кинотеатров, заброшенность парково-досуговой зоны, утрата статуса одного из самых лучших культурных мест Нижегородской области, куда стремились попасть все артисты театра и кино. Всё пошло прахом. Город Заволжье стал местом, где с дорог и тротуаров не убирается даже зимний песок, которым их посыпают в гололёд, где не чистятся коллекторы, где вместо мостов через коллекторы переброшены какие-то подпорки и т.п. И это не потому, что некому, просто в городе всё больше и больше становящимся селом из-за внешнего управления, этого уже никто не замечает. Все «ответработники» и чиновники на том берегу, а на этом низкие заработки, безработица, угасание образования и культуры…. тоска.
У города Заволжья есть будущее только как у государственного города. К сожалению, государственный подход к развитию территории плохо просматривается и на региональном уровне, если судить по тому, чем были для страны такие заводы, как «Сокол», «Электромаш», «Красное Сормово», «Станкозавод», «ГАЗ», «ЗМЗ», «ЗЗГТ» и др., и чем они стали сегодня.
Без государственного отношения к таким городам, как Заволжье, они становятся «занозами», мешающими «развитию» полукапиталистических, полуфеодальных хозяйственных отношений.
Тем не менее: «Знание социальной стратификации населения в историческом и современном аспектах имеет практический интерес для понимания методов сохранения и развития поселений и их среды. Такое знание позволит выявить образ и стиль жизни представителей различных слоёв населения в прошлом: дворянства, купечества, мещан, ремесленников, крестьян, рабочих, служащих и т.д., отражающихся в различных культурных ландшафтах, в пространственных образах архитектуры»./О.Г. Севан «Социокультурная среда поселений: культурологический подход»/
В этой связи необходимо проведение диагностики социокультурной ситуации и генеалогии семей в сёлах, малых городах или в отдельных блоках крупных городов. Данные, которые уже получены при изучении других территорий, свидетельствуют о том, что формирование и развитие семей, родов, промышленных или др. кланов по-разному влияло на динамику поселений, что так или иначе запечатлелось в структуре городской или сельской среды, в отдельных её частях, в усадьбах, домах и интерьерах.
В этом плане уникальную ценность представляют такие книги о г. Заволжье, как  «Заволжье 40 лет. Версии. Слухи. Факты», 2004 г. и «История города Заволжье. «Терра инкогнито», 2007 г., авторов С. Минутина и С. Неустроева, «Заволжские чтения – 2006. Материалы литературно-краеведческой конференции», книга П. Моленева «Пацаны выходят из бараков», книга А. Логичева «Благое и курьёзное», книга Ю. Тала-Талюк «Опыт присутствия», поэтический фольклор О. Зеленова о г. Заволжье.
Через эти книги можно провести диагностику и оценить степень изменчивости образа и стиля жизни различных групп населения сегодня. Собственно, эта новая книга, которую вы читаете, и, может быть, даже с интересом, об этом же. Дело в том, что простота – это хорошо объяснённая сложность. Сложность – это дремучие взаимоотношения «Адама и Евы» после того, как они «сгрызли» запретный плод. Пока мы эту сложность не объясним – в Рай не вернёмся. До греха эта парочка жила в райском саду, то бишь, в городе и всё было бы как в песне: «В том саду, где мы с тобой встретились, твой любимый куст хризантем расцвёл…». Но куст завял, и эта парочка была брошена на подъём сельского хозяйства, с тех пор они и двигаются в направлении городского сада – райского сада. Трудно, конечно, но шагать надо.
Т.е. необходимо знание тех факторов, которые определённым образом сказываются сегодня на изменении культурной среды и ландшафтов, что следует учитывать в будущем. Такие сведения позволяют выйти на дифференцированные решения вопросов планирования и проектирования культурных сред и ландшафтов как в городах, так и в сельской местности.
Очень много заволжан покинуло родные места и сегодня работает в Германии, США, Франции, Белоруссии, Москве, Санкт-Петербурге и т.д.. Покинули от того, что стало нарастать «дичайшего» упрощения жизни в районе, особенно в области культуры, экономики, образования. Их отъезд усилил культуры их новых мест проживания и ослабил местную.
Нынешняя власть кичится тем, что у нас есть предприятия с иностранным капиталом и под иностранным управлением. Где иностранцы? В чём их положительное влияние на культуру города, района? Или они тут только «высасывают» жизненные соки из трудового народа? Опять ведь будет по формуле: «хотели как лучше, а получилось как всегда». Над этими вопросами должен думать районный отдел культуры. Не бывает экономики внешней, а культуры местной.
Село Городец, конечно, заслуживает уважения своей инерцией, своим нежеланием развиваться, но при активной жажде денег. О таком подходе писал ещё Салтыков-Щедрин. Кажется, ему принадлежат слова о том, что в российских глубинках полным – полно людей, которые бы хотели быть умными евреями при генерал-губернаторах, т.е. ни за что не отвечать, но умные советы давать и с них пенки снимать. Но в настоящее время такой подход уже не смешон, а горек. Сёлам, в рангах райцентров, ещё удаётся поддерживать свою традиционную культуру, вернее её миф, но за счёт других. Это не новость, сначала Городец кормила внутренняя миграция кадров со всех уголков СССР, теперь это село кормится и за счёт внешней миграции из стран СНГ. Конечно, мигрантам трудно объединиться и противостоять обиранию. Так же трудно создать и свою культурную среду, власть, политику. У общества г. Заволжья этого не получается уже почти столетие!
Проблемы взаимоотношения мигрирующей и местной культуры, их взаимодействие, контакты, как и мощность контактирующих культур весьма существенны. Они зависят не только от численности и социального состава групп населения, но и от различных социально-культурных, политических и религиозных условий. Оценка таких культурных взаимодействий в современном обществе в соотношении с историческими аналогами становится необходимым источником для анализа структур формирования и динамики изменения социокультурных характеристик поселений и их ландшафтов.
Местная «культура» давит всё своей непроходимой глупостью. Простейший пример, в 2014 году в г. Заволжье, впервые в истории города, с подачи городской православной интеллигенции в День Святой Троицы был проведён престольный городской праздник. Праздник прошёл замечательно. Омрачили его только архиерейские грамоты. Они просто «кричали» через тех, кого наградили о том,  что главное в данной местности – это деньги, а сама церковь – это бизнес- проект.
Если бы это был не первый престольный праздник, пусть бы попы награждали и поощряли, кормили и поили в трапезной кого хотели. Но это был первый праздник. И в званных должны были быть художники и фотографы, первыми запечатлевшие и увековечившие первую городскую церковь, поэты и музыканты, написавшие стихи в честь  городского храма, писатели, которые очень быстро откликнулись на это благое дело. Но из тех, кто творит дух, «грамоту» не получил никто. То есть учредители прихода дали понять, что только огромная толпа чиновников является их истинными прихожанами, и не важно, что десять лет назад эта же толпа ходила в атеистах. Иродовы дети.
Мы как-то не задумываемся над тем, а что бы было, если бы Иоанн Креститель пришёл к нынешнему «ироду» в ранге главы местного самоуправления, губернатора и сказал тоже самое, что сказал царю Ироду. Реакция была бы похожей, но с поправкой на эволюцию Иоанна Крестителя прогнали бы с пляжа и запретили отпускать грехи. Но нынешние «приемники» прекрасно опираясь на оппозицию прошлого, внушают любовь к любой нынешней власти.   
Хотя и нового в этом ничего нет. Вся культура Городца до 1917 года сводилась в основном к стяжательству. В оправдательных терминах это звучало как сметливость, купецкая хитринка, предприимчивость и т.д. Но сути это не меняет. Церковный никоновский раскол произошёл не столько из-за вопросов веры, сколько из-за денег. Государству нужны были деньги, которое оно изымало в виде налогов. Деньги были у церкви, культовые сооружения которой использовались как офшоры (говоря современным языком). Городец был таким классическим офшором в нижегородской церковной банковской сети. Отсюда Нижний Новгород и стал именоваться карманом России. Перед проведением макарьевских, а затем и нижегородский ярмарок царям-батюшкам за монопольное право торговли отдельными товарами давали такие откаты через эти офшоры, что цари - батюшки на все прочие проказы закрывали глаза.
Советская власть заставила этот офшор работать на себя, сделав из Нижнего Новгорода сначала город Горький, а затем закрытый город и центр ВПК. Горький стал карманом России по тем же признакам, но с большей пользой, а вот Городец стал, как шутят сами нижегородцы, «дыркой в этом кармане», т.е. сохранил за собой статус местного офшора, так сказать для своих. Собственно, эта алчность, жажда стяжательства и привела к тому, что в конце 40-х годов ХХ века самые «беспокойные» городчане вызвали «огонь на себя» и «зачали» Заволжье на болотистых местах, ниже уровня строящегося водохранилища, сразу закладывая и крайне плохую экологию и т.п. Но чего не сделаешь из любви к деньгам. С тех пор заволжане – нежелательные эмигранты в Городецком районе, хотя и дали этому району значительно больше, чем он им. Настолько много, что до сих пор нет анализа социокультурных аспектов поселений и их среды на уровне выявления роли и влияния различных указов, постановлений и т.д,. предпринимаемых правительством, ведомствами, а более всего местной властью в отношении г. Заволжья. А было бы очень полезно оценить взаимодействие Городец – Заволжье, как в историческом, так и в современном контексте; проанализировать социально-экономический и политический характер принимаемых решений на разных территориях с учётом психологических и этноантропологических характеристик населения, а также с учётом культуры хозяйствования, землепользования, правовых норм и форм собственности, исходя из особенностей историко-культурных земель. 
В чём назрела необходимость уже сегодня, когда бюджет г. Заволжья с более чем 50% населения района, составляет 10% от бюджета района, а налоговые вложения в бюджет района со стороны г. Заволжья составляют 90%? Необходимость назрела в анализе сложившихся асимметричных отношений. Районная власть по отношению к г. Заволжью достигла своего максимум благополучия ритуального агентства, заваленного венками с надписями: «Заволжью: Любим, Скорбим, а более всего ждём, когда издохните, чтобы на венках ещё бобла срубить». Вопрос только в том, кто эти венки будет покупать, если не будет «тупых» заволжан, привыкших быть стадом, работающим за еду и  бредущим на кладбище со своими же венками.
Два абсолютно разных берега у одной реки, как раз по никоновскому водоразделу: на одном частники – всё нам, нам одним; на другом – государственники, готовые головы сложить за Россию-Матушку. И те и другие важны и нужны, важно перекосов не допускать. Урвал, например, пионерский лагерь в собственность, что б через пару – тройку лет отремонтировал и начал там детишек принимать. У тебя право собственности, у детишек право пользования. Ну, а если не отремонтировал, то задний двор, кирпичная стена…. Регуляторы, как и регулировщики хорошо известны. Коммунисты хотят, чтобы всем было хорошо. В этом благом деле им мешают собственники. Капиталисты хотят, чтобы всем было плохо, но и им мешают собственники. Раз мы строим капитализм, значит, местные «Жерары Депардье» должны метаться по России, так же, как они мечутся по Франции, тем более что Франция во многом предтеча России. А когда всё только себе - это не правильно.   
Умные и учёные слова на этот счёт могут звучать так: «Рассмотрение соответствия социокультурных характеристик различных поселений, ландшафтов и предметно-пространственных сред позволит определить механизмы сохранения или разрушения различных объектов, причин, их вызывающих, а также поможет более обоснованно определить принципы и методы их современного проектирования на исторических территориях, что позволит создать более комфортную и качественную среду обитания людей в российских городах и сёлах.
Это забавно, когда центральная часть города Заволжья является памятником истории и архитектуры, а музейную столицу «лепят» из новоделов и совсем в другом месте?

Глава десятая
Потерянная столица
Современная городская культура складывалась на протяжении многих десятилетий  под непосредственным влиянием разновеликих взаимодействующих факторов. Основной тенденцией в развитии городской культуры на территории нынешнего г. Заволжья (п. Пестово, д. Выползово и др.), являлся резкий переход от традиционных (доиндустриальных) к преимущественно урбанистическим (индустриальным) формам её развития.
Заволжье был во всём новым для этих мест городом. Если бы у высших чиновников той поры было имперское мышление, то Заволжье стал бы центром провинции Советской империи и «провинциальной столицей» для Городецкого, Чкаловского и части Балахнинского районов, тем более, что Городецкий район из Балахнинского уезда на момент строительства г. Заволжья выделился совсем недавно.
Город Заволжье аккумулировал на своей территории людей именно из этих районов. Но с мышлением у высшей власти, после смерти И.В. Сталина,  начались проблемы. Она стала заниматься сугубо своими делами, т.е. её потянуло её в «частную собственность». Поэтому, вместо развития города Заволжья и развития близлежащих районов через мощный трест Горьковгэссрой, давший начало крупным предприятиям «Гидромеханизация», З Ж Б И, Р М З, Д О З, З М З, З З Г Т и др., всё пошло прахом. Хотя, начало было бурным, светлым, красивым.
Определение положительных изменений социально-культурной жизни района и облика деревень, ставших городом Заволжье, описаны в периодике тех лет. В г. Заволжье сохранились только подшивки газеты «Мотор», все остальные архивы были уничтожены. Но и газеты «Мотор» достаточно для того, чтобы понять масштабы происходивших изменений.
Например, в Городецком районе, благодаря г. Заволжью появилась киносеть, вокруг которой сразу разгорелись нешуточные страсти. Киносеть в те времена была для власти  чем-то вроде «бизнес-инкубаторов» в нынешние.  Окно, так сказать, в будущее. Хотя, от киносети толку было значительно больше.   
Газета «Мотор» №15 (33) от 12 апреля 1960 года. В статья «О некоторых вопросах кинообслуживания», авторы: киномеханик В. Горячев и кинотехник А. Иванов пишут: «Афиша (клуб-кинотеатр «Энергетик») – его лицо. Это она привлекает, задерживает взгляд на себе, рассказывает о предстоящем фильме… В фойе, как нигде должны отражаться все виды культурного отдыха: устраиваться короткие беседы, лекции и выступления участников художественной самодеятельности, организовываться массовые разучивания песен или  танцев, а в воскресные дни для детей полезно проводить утренники… Заместителю директора Дома культуры по кинообслуживанию тов. Инсарскому пора пересмотреть существующую планировку мест в кинозалах в соответствии с техническими и финансово-плановыми нормами. Особенно следует позаботиться директору Дома культуры тов. Рындину о разделении на категории киноустановок в зависимости от технической мощности, от вместимости зрителей и пропускной способности, от очередности демонстрации кинокартин…».
Для справки: в 1960 году, в Заволжье было 3 кинотеатра, в 2010 году – ни одного. И ещё один интереснейший момент. В этой статье, два рядовых «пролетария» учат своё начальство. А нас убеждают в том, что демократии не было. Но в нынешних официальных газетах уже лет 15 ничего, кроме хвалебных од, нет. Поэтому, за глаза обе местные газеты называют: «Новости Заволжья» - «Мурзилкой», а «Городецкий вестник» - «Пионерской правдой». Факты - упрямая вещь.
В 1960 г. у Заволжье ещё не было статуса города, но его уже штурмовали областные академические театры. О чём это говорит? Прежде всего о том, что культурный потенциал жителей п. Заволжье был очень высок.
Газета «Мотор» № 11 (29) от 15 марта 1960 г. сообщает: «В течение марта Горьковский областной театр драмы поставит на сцене Дома культуры посёлка Заволжье ряд пьес. Так 17 марта он покажет зрителям драму в трёх действиях «Барабанщица», а 23 марта – комедию в двух действиях «Неравный бой». В спектакле заняты лучшие творческие силы, открыта предварительная продажа билетов. Принимаются заявки на коллективное посещение».
В этом сообщении уместно заострить внимание на дате: март месяц – это не месяц театральных гастролей!!!
Культура не просто росла и развивалась в самом п.г.т. Заволжье, посёлок её притягивал. Сегодня чиновничество «свихнулось» на разным «Мисс-конкурсах», видимо ностальгируя по последним годам комсомола, когда молодёжи стало «всё по хрену». В принципе, ностальгия это не плохо, уж если повернули оглобли назад в прошлое, то естественно, две древнейшие профессии: проституция и журналистика должны были занять свои ведущие места в культуре страны. Но было время, был СССР, в котором секса не было, а индустрия красоты была.
Газета «Мотор» № 22 (40) от 31 мая 1960 г. сообщает: «В клубе «Энергетик» работники Горьковского дома моделей знакомили заволжцев с новыми одеждами весенне-летнего сезона. Было продемонстрировано много фасонов платьев… 26 мая в доме культуры Заволжья состоялся весенний бал молодёжи… весёлые лица девушек в нарядных ситцевых платьях, мелодичные звуки духового оркестра… Затем присуждались премии за лучшее ситцевое платье».
Мы уже упоминали, что на заволжских сценах, как Дома культуры, так и клуба «Энергетик», стадиона «Энергетик», пущенного в эксплуатацию в 1952 году, выступали очень многие, если не все народные и заслуженные артисты СССР, РСФСР и Союзных республик.
Газета «Мотор» № 65 от 18 июня 1968 г. сообщала: «С интересной и разнообразной программой выступил перед заволжанами артист донецкой эстрады Валерий Ободзинский…».
Если бы районный отдел культуры понимал, что культура прирастает материальными ресурсами культуры, то собирал бы кино - и фото - архив выступлений народных артистов. Но в этом отделе никогда не было людей такого уровня мышления, нет и культурного наследия, если не считать разного крестьянского добра в виде прялок, утюгов, деревянных разделочных досок и пр. Это тоже полезные для глаз туристов артефакты, но не культуры, а сельского быта, древнего хозяйствования. Разница в подходах, конечно, Корона Российской империи для села – это баловство, а для горожан – символ власти. Мышление разное.
В связи с этим, примечательно, что во главу угла будущей городской культуры ставилось воспитание детей. С первых дней открытия Дома культуры в нём начал работать детский сектор. И путь артистов художественной самодеятельности прослеживается по статьям, подобных той, которая вышла в газете «Мотор» № 7 (77) от 19.02. 1961 г., «Вечером в доме культуры»: «Почти десять лет, начиная с участия в художественной самодеятельности детского сектора Дома культуры, выступает с танцами станочница моторного цеха Тамара Верук. Не меньшим успехом пользуются танцоры стерженщицы литейного цеха Валентина Барсукова, станочник Виктор Тихонов, работники конструкторского бюро Геннадий Хабалов и другие. А кто не восхищался прекрасным голосом солистов плавильщика Валентина Николаева, технолога Анатолия Бандаренко! Несколько лет с большим желанием и любовью руководит акробатическим кружком работник ШИХа моторного цеха ударник коммуничстического труда Виктор Васильевич Лушнов. Заливщик Май Семёнович Рудько – страстный любитель духового оркестра , а зачатую ходит и на занятия хорового кружка вместе с женой, несмотря на то, что у них трое детей. Хочется видеть на сцене Дома культуры ещё больше моторостроителей» /К. Волгина/.
Газета «Мотор» № 14 от 3 апреля 1964 г. сообщала: «22 апреля … в детском секторе Дома культуры состоятся торжественные детские утренники и концерты, в библиотеках – беседы и конференции учителей. Коллективы художественной самодеятельности выступят с новыми концертными программами... 12 и 18 апреля намечается проведение смотров детской художественной самодеятельности. По понедельникам в клубе «Энергетик», по вторникам – в клубе-кино, по средам в Доме культуры жители посёлка могут послушать лекции на различные темы. 7 апреля состоится спектакль Горьковского государственного театра драмы «Женский монастырь»…, 17 апреля – «Улыбнитесь, Света», в постановке Горьковского государственного театра комедии…» /Директор Дома культуры Н. Хвостиков/.
Газеты тех лет просто пестрят репертуарами кинотеатров, театров, клубной, лекционной, общественной деятельностью.
Результаты деятельности по росту городской культуры не замедлили себя ждать. Уже сами заволжане, или как они назывались в то время «заволжцы», сформировав на базе Дома культуры свои агитационные бригады, стали ездить по Городецкому району с концертами.
Газета «Мотор» № 19 (140) от 13 мая 1962 г.: сообщала: «9 мая агитбригада Дома культуры завода выехала в колхозы района. Она выступит перед членами сельхозартелей «Лесной край», им. Орджоникидзе, «Россия», «Родина» и «Новый мир» с концертами».
О том, как происходило взаимодействие г. Заволжья с селом прекрасно написала Т. Гузовина в статье «Дружба с селом»; газета Мотор» № 84 от 1 августа 1968 г.: «В начале июня в Дом культуры Заволжья пришла заведующая Смольковским клубом с просьбой поставить концерт для колхозников. А через неделю драматический коллектив ДК выехал в Смольки со спектаклем «Чти отца своего». К назначенному времени зал был уже полон, а когда спектакль закончился, аплодисменты красноречивее всяких слов выразили благодарность колхозников. Так завязалась дружба самодеятельного коллектива ДК с жителями Смольков. Заволжский Дом культуры взял шефство над Смольковским клубом. Следующего приезда гостей-шефов колхозники ждали с нетерпением. На этот раз культработники ДК привезли концерт, который превзошёл все ожидания жителей села. Песни, танцы, конферанс с радостью были встречены сельскими зрителями.
В то время, как на сцене в вихре танца кружились самодеятельные артисты, у заведующей клубом М. Петровой и инструктором политмассового отдела ДК Г. Атопшевой шёл разговор. Говорили о том, что в клубе нет художественной самодеятельности, не существует никаких кружков, которые могли бы занять и увлечь молодёжь. Как завлечь молодых жителей села в коллектив самодеятельности, как оживить работу клуба – об этом разговорились два работника культуры. Порою они предавались мечтам, уносились мыслью в будущее, когда созданный самодеятельный коллектив Смольковского клуба приедет с ответными визитом в Заволжье. А пока ничего этого нет, и коллективу ДК приходится много помогать своим подшефным.
Галина Атопшева организовывала вечера отдыха для молодёжи. Еженедельно в Смольки приезжает эстрадный оркестр ДК, а вечер проводит кто-нибудь из культработников.
Побывал в гостях у жителей села устный журнал «Над Волгой небо синее», который был с интересом принят колхозниками. Были лекции о международном положении, и выступление ансамбля «Заволжанка», и собрание женского клуба «Посиделки». В этот день в клубе была организована демонстрация современных моделей женской одежды и выставка - продажа швейных изделий.
С помощью работников Дома культуры п.г.т. Заволжье в Смольковском клубе введены современные ритуалы – День бракосочетания и регистрации новорождённых.
Скоро в Смольковском клубе будет организован праздник русской берёзки. И опять большая часть работы по подготовке к празднику ляжет на плечи культработников Дома культуры. Но это им не в тягость, напротив – и самодеятельные артисты, и коллектив ДК с радостью едут навстречу с жителями Смольков, с которыми успели по-настоящему подружиться». 
Из этой статьи видно, что уже в 1968 году Заволжье было крупным культурным центром, влияющим на культуру сёл Городецкого района. Кстати, г. Заволжье никогда не сторонился крестьянского быта, крестьянской жизни. Нынешняя кичливость с. Городец, которому статус райцентра даёт возможность «обсушивать» бюджет на разного рода мифологические буклетики и книжечки, не упоминает в них даже близлежащих сёл. А заволжане при первой же возможности подчёркивают свою связь с селом. Видимо, поэтому, пока у Заволжья были возможности помогать селу, колхозам, город активно помогал и шло развитие района. Сегодня на всех дверях поселковых клубах Городецкого района висят замки, зато в самом с. Городец есть боулинг, кабаки и новоделы, улицы молодых «специалистов». И от всего этого много только пыли, шума и проблем. 
Культурная жизнь г. Заволжья опиралась на целую систему учреждений культуры. Если центральным объектом инфраструктуры культуры городов ранее, до середины XIX века, была церковь с соответствующими ей учреждениями, то центрами культуры г. Заволжья стали библиотеки, клубные учреждения, редакции газет, учебные заведения. В Городце же ничего не менялось до середины ХХ века, т.е. до строительства г. Заволжья. Только с появлением г. Заволжья в Городецком районе начинают складываться общественные связи не по родственным и клановым признакам, а по общим интересам, по творческой деятельности, по решению общих задач.
Газетная статья на эту тему.
Газета «Мотор» № 9 (84) от 9 апреля 1961 г. сообщает: «Хоровой коллектив Заволжского Дома культуры существует уже семь лет… Наш хор удостоился чести выступать по телевидению и сниматься в кино…». Подобных статей, посвящённых обществам фотографов, художников, музыкантов в газетах той поры достаточно много.
В городе Заволжье выстраивалась культура социалистического типа, активно рос культурный потенциал города, который хорошо показал в одном из своих выступлений В.Л. Глазычев, предложивший в наше время вернуться к опыту прошлого: «Раскрывать культурный потенциал города через соединение двух компонентов формальной интерпретации культуры как чего-то внешнего, к чему можно приобщиться, и её существенного смысла как городского мира, создаваемого усилиями всех жителей при ведущей роли активного меньшинства».
Примечательно то, что, говоря о развитии культуры, обычно ведут речь о взаимосвязях в соотношении культурных потоков «центрального» и «местного». В этой связи, выглядит парадоксально то, что вновь строящемуся городу нечего было заимствовать у «местной», городецкой культуры. Для данной территории г. Заволжье стал и центральным и местным потоком культуры.
Потенциал мигрантов, приехавших на строительство ГЭС был столь высок, что городу хватило энергии его основателей вплоть до 90-х годов ХХ века, т.е. почти на 40 лет.
Среди мигрантов были очень образованные люди, стремящиеся своим знанием делиться. Мы уже упоминали открытие в Заволжье филиала Народного университета культуры, создание лекторских групп, в которые, кстати, входили и директора средних школ. Сегодня трудно представить лектора из системы образования рангом даже выше, чем директор школы. Был построен и открыт гидроэнергетических техникум, учебно-производственный комплекс, а затем и отделение Горьковского политехнического института им. Жданова, в настоящее время доживающего последние дни.
Чтобы понять, как это происходило и, главное, работало, обратимся к газетным статьям тех лет.
Газета «Мотор» № 49 (550) от 9 мая 1968 г., статья Р. Афониной «Заволжанка»: «…. Заговорили сразу о Шараеве. И это не удивительно. Ведь создание такого ансамбля было давней мечтой заволжского композитора… В концерте исполнялась лирическая песня В.И. Шараева «Заволжские зори», слова которой написал он сам… Кстати говоря, у него есть ещё хорошие песни, и не мешало бы руководителям дома культуры устроить творческую встречу самодеятельного композитора с жителями города…». 
Эта статья говорит о том, что у жителей города в 1968 году были сложившиеся культурные запросы и интерес к культурному досугу высокого уровня. Об этом опять  же свидетельствуют газетные статьи.
Газета «Мотор» № 95 (620) от 8 августа 1968 г. сообщает: «Одной из важных и новых форм работы Дома культуры является работа по месту жительства. Всевозможные лекции, беседы, концерты артистов художественной самодеятельности на агитплощадках всегда собирают большое число зрителей...».
К сожалению, «прививка» к местному древу оказалась не совсем удачной. Несмотря на то, что почти все культурно-просветительские учреждения появились в советский период и были построены весьма основательно, включая и санаторно-курортную зону Городецкого района и Дома быта в колхозах и Клубы в колхозах и т.п., с началом горбачёвской перестройки, которой местная власть очень обрадовалась, все учреждения культуры фактически прекратили свою деятельность. Бывшая номенклатура КПСС провела «очистку» района от социально чуждого и классово враждебного ей элемента в пользу графини Паниной, купчихи Лапшиной, самоварного золота и т.д.
Если бы власть в районе захватили белоэмигранты, тогда можно было бы сказать, что всё произошло по-честному, так как эта бывшая номенклатура КПСС была бы, по крайней мере, выпорота. А получилось так, что бывшие коммунисты и комсомольцы развалили собственную и довольно высокую культуру в пользу лузганья семечек, кабацких веселий, проституции в саунах, подпольных притонов и т.д. Впрочем, в 2000-е годы эти ребята получили общее определение «оборотни в погонах» и народное мнение о том, что приказчики бывших купцов и дворян мало пороли их предков.
А Заволжью не повезло совсем. Город социалистической культуры вообще не вписывался в новую политику страны, а ещё больше он не вписывался в традиционные отношения, сложившиеся в городецком сельском обществе.  Город, тянувший как минимум на большой районный центр, зачах. Он захлебнулся во всеобщей чиновничьей спеси. Мы как-то стали подзабывать это слово, но огромные доходы олигархов и  чиновников, ведущие к росту спеси, в итоге развалят страну. СССР ведь тоже погубили спесивые «клопы» В. Маяковского. 
Возможно, что в этом процессе уничтожения городской культуры и самого города немалую роль играл и областной центр, и, возможно, что с самого начала его зарождения. Иметь рядом с собой города, подобные Дзержинску, Заволжью, весьма хлопотно. Лучше, когда по окраинам областного центра и всей области, тихая, лучше глупая, провинция. Это надёжней. В своё время Нижний Новгород «наигрался» с активными жителями города Балахны, которые постоянно осаждали Нижегородский Кремль, претендуя на местный властный престол. И видимо, по этой причине, когда встал вопрос о начале самой истории основания Нижнего Новгорода, то кому-то приснилось, как  Юрий Долгорукий скакал по левому берегу реки Волга и искал брод, чтобы переправиться на правый берег и заложить там город Нижний к «Москве ближний». И скакал он так, форсируя реку, три года. Мифы вещь хорошая, но только в том случае, если они стыкуются и имеют продолжение с современной историей.
Хотя участь Заволжья постигла фактически все города, которые могли бы быть названы оплотом СССР, т.е. все государственные города, города с  социалистической культурой, с минимумом мещанства и алчных устремлений. Культурному потенциалу этих городов был нанесён громадный урон. Именно против них и было направлено внедрение краеведения и туризма в захолустных сёлах и провинциальных городах.
Если в советский период именно такие города, как Заволжье, были экономическими центрами, активно влиявшими на развитие всей территории своего расположения через шефские связи, наращивание культурного потенциала, то с исходом советской власти все эти усилия ушли в «гудок».
В отношении г. Заволжья так никто и не удосужился провести анализ и уловить тенденции к складыванию нового Места городской культурной среды. Эта пассивность удивительна, так как условия строительства города были очень благоприятными. Инициатива строительства шла снизу от председателя колхоза имени Тимирязева И.А. ЕМЕЛЬЯНОВА. Даже этот колхоз можно было сделать районным центром, толку было бы больше, чем от мифологизированного села Городец. В этой схеме всё достаточно очевидно, умные «тимирязьевские» головы хотели развития, а мигранты, ехавшие на новую стройку, это развитие несли. Мог бы получится один город, один «городской мир» -  столица всем окрестным территориям.

Глава одиннадцатая
Заволжские мигранты
Заволжье, как и очень многие российские города строился, поднимался и духовно рос за счёт притока мигрантов. Притоков была два.
Первый приток «столичных» специалистов пришёлся на годы строительства  ГЭС, на 1949 год и был связан с организацией новых форм городской жизни: гидротехнический техникум, стадион «Энергия», клуб «Энергетик», Дом культуры и т.д.
Первые директора Дома культуры, а фактически всей культурно-досуговой сети учреждений молодого города: Е. Рындин, Н. Хвостиков, В. Афонин создавали и создали притягательные для городского населения места общения и научной мысли с высокими художественно-эстетическими ценностями. 
Об этом свидетельствует и открытие народного университета культуры, и постоянные выступления на творческих площадках г. Заволжья артистов московского гастрольного объединения и Горьковской филармонии, выступления артистов академических театров, но более всего развитие собственной художественной самодеятельности.
Газеты тех лет писали: «Наши самодеятельные артисты подготовили новую и интересную программу, которую показали зрителям 29 и 30 апреля. В эти же дни перед моторостроителями выступят артисты театра драмы и филармонии г. Горького…. 6 мая состоится представление оперы гениального итальянского композитора Джакомо Пуччини «Чио-Чио-Сан» в исполнении артистов Горьковского театра оперы и балета им. А.С. Пушкина… 13 мая перед нашими зрителями с премьерой «Разбуженная совесть» выступят артисты Дзержинского драмтеатра им. 30-летия ВЛКСМ….» /Газета «Мотор», май 1964 г., автор сообщений директор Дома культуры Н. Хвостиков/.
Второй приток мигрантов из центра, в основном уже из г. Горького, с завода ГАЗ приходится на строительство и пуск ЗМЗ. 
Между двумя притоками разница колоссальная.
У заволжан первой волны мигрантов существует мнение, что именно принятие решения по строительству в городе моторного завода и сыграло с городом злую шутку. Это мнение подтверждается и в многочисленных газетных публикациях тех лет.
Что же происходило на этом «водоразделе» ГЭС – ЗМЗ.
У первого притока эмигрантов не было столичного скепсиса по отношению к местной культурной среде, но было сотрудничество с активным меньшинством местных жителей в налаживании и обустройстве новых ячеек городского культурного пространства.
Первый поток мигрантов созидал, причём фактически с нуля новую городскую культуру и новый мир.
Первому потоку мигрантов делить было просто нечего, не с кем, а главное некогда. Этот поток реализовывал План ГОЭЛРО и идею создания города – сада. Ещё надо учитывать, что мигранты были из Ленинграда, Москвы, Новосибирска, т.е. из больших российских городов, ехавших в провинцию для самореализации и реализации своих знаний.
Прививка большой культуры к местному древу шла довольно успешно с 1949 по 1959 гг, до начала второго притока мигрантов.
Второй приток мигрантов ехал в уже состоявшийся город на постоянное место жительства, ехал не издалека, а из г. Горького.  Эти мигранты уже не так сильно были подвержены высокой культуре, но были сильно «контужены» пролетарской культурой, а также неутолимым желанием отнимать, делить и перераспределять. Поэтому с 1959 года заканчиваются такие оценки развития городской культуры, как: «… мы тесно общались и дружно работали…» и начинается борьба за городские ресурсы, в том числе и ресурсы культуры и внедрение на все городские ключевые должности своих людей, так сказать, с учётом «пролетарского происхождения». Управлению ЗМЗ, сильно зависящему от ГАЗа было всё равно какими они будут: умными, глупыми, способными работать или нет, требование было одно, - свои.
Собственно, с этого момента и выходит на сцену с. Городец. Первоначально растерявшаяся поселковая администрация Городца от столкновения с непонятной для себя жизнью за пределами мещанства обретает второе дыхание. С понятием «свои» у городчан всё было «на мази» ещё с царских времён. Они буквально ожили. В газетах начались «заказные» статьи по вытеснению и замещению чуждых кадров на свои: «Наш завод располагает таким культурным учреждением как дом культуры. При нём работают различные кружки художественной самодеятельности, но среди кружковцев мало рабочих завода. Почему это? Да потому что у культработников слаба связь с рабочим коллективом. Они редкие гости на заводе… культработники сторонятся завода» и т.д. /Газета «Мотор»,  № 7, от 12 октября 1959 года/.
Пролетариат тут конечно не при чём, более всего администрацию ЗМЗ интересовали схемы увода денег через профсоюз в культуру, в спорт, в образование и на «лево». Та жизнь, в этом плане, ничем от нынешней не отличалась. Мы уже отмечали, что СССР сгубили слившиеся в экстазе мелкие лавочники и верхушка пролетариата из КПСС.   
Ещё статья, уже более конкретная, но по дате, уже, 1961 г., указывающая на сопротивление тех, кто строил город и заложил его культурное ядро пролетарскому «произволу»: «Дом культуры Заволжья – просторное, светлое, красивое здание. Как бы в нём можно было хорошо отдохнуть, особенно в субботние и выходные дни! Но что получается? Когда проводятся заводские вечера, здесь порядок, молодёжь ведёт себя культурно. Приятно посмотреть. А попытайтесь отдохнуть в воскресенье в этом же Доме культуры. Тут иногда не только отдохнёшь, но до того измучаешься, что еле до дому доберёшься. Настолько бывает  переполнены зал и фойе, что возможно только не танцевать, а переступать с ноги на ногу….
Нужно немедленно принять меры, чтобы не получилось подобная картина:
Отдыхает кто как хочет:
Кто танцует, кто поёт,
Кто дерётся, словно кочет,
Кто в буфете водку пьёт.
Неужели так и будет дальше продолжаться? Не пора ль, товарищ Рындин, в этом разобраться?» /Газета «Мотор» № 6 от 12 февраля 1961 г./.
Здесь уже идёт противопоставление рабочего ЗМЗ жителю г. Заволжье. В статье прямо говорится о том, что всё должно быть отдано в руки «организованному рабочему человеку». То есть второй приток мигрантов был исключительно пролетарским притоком. Пролетариат по ключевому слову «свой» мало чем отличался от боярства, затем дворянства, хотя к культуре относился даже лучше, так как нёс её в массы, причём абсолютно сознательно, почти фанатично.
Кроме того и прошедшая Великая Отечественная война показала, что российский пролетариат воюет не хуже немецкого мелкого лавочника и для государства от него пользы больше. Но пресловутое «чувство локтя» хорошо до определённого предела. Пролетарии на этом и погорели, - на слившихся в экстазе локтевых суставах. Как пелось в перестроечной песни: «Я беру чью - то руку, а чувствую локоть…». У мелких буржуев подобной порнографии всё же поменьше, так как она уже знает, чем это всё заканчивается - разорением. Хотя других «заморочек» побольше; ну там склонность к фашизму, к войне с ближайшим соседом и т.п.
Именно это «чувство локтя» сыграло с Заволжьем в 70-е годы ХХ века злую шутку: мелкие городецкие буржуи и пролетарский авангард ГАЗа, приехавший в Заволжье, слились в экстазе, прекрасно поняв друг друга. Вместо того чтобы начать расширять культурную деятельность региона, её стали просто поддерживать. Это было нетрудно, так как за запчастями к своим «Волгам» ехали только в Заволжье. Автомобили же «Волги» были только у народных, заслуженных… Но по сути, городская культура г. Заволжья начала своё сужение до заводских агитбригад. Таким образом, прививка культуры первого потока мигрантов к местному древу ростков почти не дала.
Первый приток мигрантов прилагал усилия для создания целостного мира городской культуры, не придавая особого значения территориям и не разделяя с. Городец и посёлок городского типа Заволжье. А вот второй приток мигрантов начал всё стягивать на ЗМЗ и создавать «очаг сопротивления» Городецкому райкому партии, но на тех же принципах «собственничества» по русской поговорке «Не нае-ёшь, не проживёшь».  Но какой бы умный гегемон в Заволжье не приехал, обыграть мелких городецких буржуа с партбилетами у него не было никаких шанцев. Дело в том, что революцию делали для создания таких городов, как Заволжье, и если гегемон хотел оставаться гегемоном, играть надо было по правилам «марксизма-ленинизма», развивая их, как это делают в Финляндии, Швеции, Швейцарии и т.д. А гегемон с задними мыслями «как бы побольше хапнуть и от работы откосить» – тот же мелкий лавочник. Он просто «надорвался».
На примере г. Заволжья можно прекрасно увидеть, что ничего общего с социалистической культурой, период, с «уходом» из директоров Дома культуры В. Афонина уже не имел. Дальше пошла трансформация городской культурной среды, пусть и очень короткой для Заволжья, но советской эпохи!
Заволжанам остаётся только ждать и надеяться на приток третьей волны мигрантов. Но для этого нужно основание. Впрочем, с одной стороны, дачники разъедают монолитную ткань Городецкого района, с другой, во властных структурах есть мнение о бесконечном расширении городов миллионников. Бор, Дзержинск, Балахна уже почти стали районами Нижнего Новгорода. Изменения грядут и для Заволжья.               
               
Глава двенадцатая
Кадры решают всё

На период 2002 – 2010 гг., который мы рассматриваем, приходится и попытка упорядочить структуру власти в стране и кое-что в ней выстроить заново.
Речь идёт об административной реформе, проводимой в эти годы президентом РФ В.В. Путиным (2000 – 2008). Откуда взялась эта реформа, кто её авторы, зачем она проводилась – это тема для отдельного исследования. Кстати, чрезвычайно интересная тема. Например, «ваучеризация» всей страны – это вывернутая наоборот земельная реформа 1861 года, а тотальное уничтожение большевиками дворян и вышедших из их среды самодержавных чиновников – полная копия уничтожения боярства и их власти Иваном Грозным. Ситуация, возникшая в нынешний перестроечный период, сильно напоминает семибоярщину Бориса Годунова. Бояре при Иване Грозном точно также бежали за границу, как и дворяне при большевиках, а потом во время смутного времени возвращались обратно грабить, вроде как компенсировать моральный ущерб жизни на чужбине. Всё повторяется и всему есть прошлые аналоги.
Мы пишем о периоде управления местным самоуправлением г. Заволжье, в основном,  А.Н. Лапшиным (8 лет – это срок). Нелёгкая ему досталась доля!
Не секрет, и не требует доказательств тот факт, что количественный рост системы управления (а он налицо: федеральная, региональная, местная) обычно снижает требования к управленческим кадрам. Чем этих кадров больше, тем легче «глупости» затеряться, «серости» спрятаться, гению отупеть. Проще говоря, при увеличении чиновничьего аппарата подготовленность и компетентность кадров неминуемо снижается как вследствие их массовости, так и сокращения круга задач для каждого.
Президент РФ В.В. Путин сделал всё, для того чтобы чиновников стало как можно больше. Впрочем, огромные усилия к этому прилагал и Б. Н. Ельцин, ибо и тот и другой видели в чиновничьем аппарате не управленцев страной, а свой избирательный электорат.
Пенсионеры и чиновники – два крыла, которые  вознесли новый режим к вершине власти. Молодёжь и средний возраст, лишив их мотивации к труду, просто споили, развратили и бросили. Хотя с молодёжью так поступать нельзя. В ней бушует энергия природы, как весенний разлив, поэтому, не нужно удивляться, если на просторах России появятся «штурмовые отряды» крепких молодых ребят. Им ведь ничего не дали, а хотят они многого.
Рост аппарата несёт с собой и ещё одну беду. Большое множество «виртуальных» управляющих порождает необходимость их хоть чем-то занять, что ведёт к резкому увеличению документооборота и коррупции. Следом за коррумпированным чиновником начинает разлагать и вся общественная ткань, начиная с учительства. Учитель как низовое звено в образовании, предназначение которого учить детей, уже не учит их, а пишет «планы», «графики», «показатели успеваемости», «паспорта здоровья» и занимается репетиторством. Врач уже не лечит, а тоже пишет и взятки берёт с тех, кого всё-таки лечит. И так по всему общественному спектру.
От любой созидающей работы народ просто бежит, так как невозможно и лечить, и учить, и строить, и рыбу ловить, и хлеб выращивать, и при этом ещё писать, писать, писать….отчёты для разросшегося чиновничьего аппарата. Врачи и учителя уже воют о том, чтобы им дали работать с детьми, больными, а не бесконечно описывать процесс своей работы. Но ничего у них не выйдет, так как те кто над ними, сегодня, имеют численное превосходство и им надо показывать свою «работу». Кому показывать, не очень понятно, так как за конечный результат никто ответственность не несёт, но показывать надо.
К 2010 году в стране из общей численности оставшегося населения в 132 000 000 человек, 109 397 400 человек ничего не производят. Из них около 25 миллионов человек контролируют «процесс» или стоят на его страже (ВОХРа, Охранные структуры и т.д.). За вычетом всех прочих «контролёров» остаётся 22 602 400 человек работающих. Это весь малый, средний, фермерский бизнес, «челноки», «беспризорные, бомжи, беженцы» и пр., и пр.  Тот самый «лишний состав», которому не хватило места в «строю» какого-нибудь федерального, регионального или местного чиновничества, наделённого правом «раздувать» свой штат. Так что когда ушлые журналисты допытывались у В.В. Путина, чем он займётся, если вновь не станет президентом РФ? А он отвечал о том, что место в строю найдёт, он не лукавил. Сегодня, действительно, очень важно найти своё место в «строю», так как все остальное - «лишние».
Бюрократический аппарат как и огромный «бестолковый» документооборот разрушил и привёл к упадку не одну страну мира. Это как раз те самые грабли. В этом случае закон перерастания количества в качество не работает. Не тот случай. Взбросы следующего за В.В. Путиным президента РФ Медведева Д.А. в бюрократический аппарат мысли о том, что надо сократиться, привели к тому, что «вышибли» последних умных и начали всё запутывать окончательно. Как итог, вновь  приходится брать на работу новых людей, ибо «не справляемся», а это новое увеличение и т.д.
Конечно, это беда не нынешней власти, а древняя, хроническая болезнь всех феодальных государств. Когда Екатерина II решила сократить русскую бюрократию и придать ей немецкий рационализм, но будучи умницей, спросила совета у мудрого графа Орлова, то его совет начинался со слов: «Катька! Дура!!!....». На это письмо можно посмотреть в одном из музеев в Санкт-Петербурге, откуда, кстати, происходит нынешний режим. Усвоили уроки? Молодцы!
Количество чиновников растёт прямо пропорционально падению качества исполнения ими управленческой работы, тем более что рост идёт по принципу - пристроить родственника на хорошее место. В результате, особенно у муниципальных служащих, которых вообще никто не пугает, складывается устойчивое и порой не до конца осознанное убеждение в том, что существует определённый порядок действий, который все обязаны соблюдать, но проистекает он не из правовых норм, а из указаний начальства или из иных источников. Законодательство же лишь отражает этот порядок, доводит его до внимания общественности, на которую в принципе всем наплевать, ибо она «лишняя». Кстати, смех смехом, слёзы слезами, но «лишние люди» - это русский термин. Во время столыпинской переписи населения начала ХХ века в России насчитали около 37 миллионов «лишних людей». Здесь мы сталкиваемся с поразительным фактом: правопонимание представителей власти зависит от её положения в социальной системе.
Здесь уместно вспомнить, как «шуршало» заволжское и городецкое общество по поводу анонимного письма в газету «Ленинская смена» об устройстве районной власти. Какой-то доброжелатель, скорее всего, бывший или действующий чиновник, что-то недополучивший, расписал все родственные связи и занимаемые должности в районной администрации. И что? Федеральная власть ничего против родственников не имеет, она наоборот, постоянно говорит о работе в команде, о дружном семейном подряде и т.д. Но на местном уровне это письмо послужило одним из камней преткновения. Стало понятно, что старого главу местного самоуправления городецкого района прямым народным голосованием уже не переизбрать, как и других «своих» людей. Следовательно, надо их затерять среди избираемых депутатов (тем более, что явка ни на что не влияет), а уж потом, избравшись в депутаты, они снова сами себя выберут. Пришлось подгонять Устав местного самоуправления под изменившиеся условия. Вот только Устав дело всенародное, местного народа дело. Народ об этом знал? Нет! Да ему, в принципе, всё равно. И так будет до тех пор, пока не «встрепенётся» молодёжь.
А пока, как ни странно, россияне ничего не имеют против «команд», «кланов», разросшегося «местничества». В принципе, везде так, во всём мире, и даже в природе. Даже у каннибалов, где все людоеды, одни едят, а другие служат кормом. В этом контексте, наши демократы «едят» сегодня Сталина, Берию и пр. А те, кто их сменит, будут кушать нынешних. Хотя уже пора хвалить, так как назрела необходимость снова собирать народные массы в ротные колонны. Но всё это - большая политика. Это отдельное лакомство в России и только для тех, кто «взял» Кремль.
Что же кается местного самоуправления, в котором, мы, кстати, уже живём. Говорим это для тех, кто ещё не понял. В местном самоуправлении сопротивляться засилью своих людей просто бессмысленно. Выпускники одной школы, друзья из одного дома, выпускники одного вуза и т.д., даже при минимальной организованности, могут провести своих людей на любые должности местного самоуправления. Кроме того, основная задача местного самоуправления не заключается в строгом соблюдении установившихся в стране стандартов, законов. Его задача - максимально возможная адаптация общих принципов управления в стране к местным условиям (социальным, экономическим, культурным, территориальным и иным особенностям муниципального образования). Поэтому, прежде чем сильно роптать, если чего-то не додали, как в случае с письмом в газету «Ленинская Смена», стоит задуматься, так ли важна у нас «чистота рядов», как и то, что они творят, если их творчество умиротворяет местное население.
Здесь есть одно существенное «но». Для умиротворения нужны рабочие места, зарплаты, включение в социальную инфраструктуру, здесь не достаточно построить на одном «полюсе» местного самоуправления церковь, а на другом супермаркет, здесь важно заполнить всё поле человеческой деятельности, каждому предоставить его конституционные права и на труд, и на отдых. В противном случае вся местная власть становится тяжкой обузой для всего местного общества. Можно, конечно, жить и с такой обузой, но всё это, как правило, плохо заканчивается.
Цикличность власти в России достаточно хорошо изучена, поэтому не будем повторяться. Причина такой цикличности одна: кто бы ни восходил на «престол», не гонял голубей и «ясных» соколов по кремлёвскому периметру, какими бы ни были слуги, в их представлении любой закон, любой нормативный акт, не более чем бумага с текстом. Да и то «бумага» для других, а уж облекать свои мысли и указания в правовую форму, они не способны в принципе.
На местном уровне, лица, которые дорываются до власти, совершенно не знакомы ни с принципами действия механизма правового регулирования, ни с назначением правовых норм, ни с какими либо другими юридическими категориями. Создаваемые ими нормативные акты превращаются в бюрократические, переполненные штампами и клише документами (часто списанными с других), но главное не имеющих видимой цели. А если нет цели в документах, то и у России цель – «Третий Рим». Цель, подхваченная по той простой причине, что о других цивилизациях чиновники просто не слыхали, да ещё «светлое будущее», которого не видали. Забавные цели, но искать путь, как и цель несомненно надо.
Такой целью может стать воспитание правовой культуры, как особого качества стабильности местного самоуправления. Если отдаёте молочную кухню под судебные органы, то хотя бы организуйте на её новых площадях правовой «ликбез». Если этого не делать, то без детской молочной кухни, без правового «ликбеза», без просветительской деятельности среди молодёжи, скоро придётся создавать отряды местной самообороны от накачавшихся пивом и водкой люмпенов.
В этой связи уместно вспомнить определение такого понятия, как «сообщество». Сообщество – это сплетение социальных отношений между людьми, которые имеют много общих интересов, потребностей и которые могут более полно обеспечить осуществление и удовлетворение этих интересов и потребностей. Не нужно специально утверждать, что сообщество – это пространство, в котором реализуются почти все жизненные проявления разных особ и создаваемых ими менее или более значительных их объединений.
Кроме того, следует сказать, что сообщество – это не замкнутое пространство в жизни общества, а наоборот, сообщество является его органичной частью, на котором базируется общество в целом и откуда берут начало наиболее значительные качества как самого общества, так и государства.
Почему, в США, русский Николай с радостью становится Майком, во Франции – Николя, а на Украине не хочет быть Миколой. Выходит, что действительно, братья славяне признают западную цивилизацию как высшую силу, а свой шовинизм проявляют только друг к другу. Поздравляем! Но не следует забывать о том, что у славян, и у России, как их основной опоре, есть только два друга: флот и армия. Об этом классики уже давно сказали. Поэтому украинцы для русских – это не «диковинное» племя, а братья по крови.
Кроме того, они неплохо развиваются, хотя у них нет ни нефти, ни газа, ни необъятных просторов. Почему развиваются? Европа ближе. Чтобы им в неё попасть, сначала они раздробятся на удельные княжества, затем у них произойдёт буржуазная революция, за ней фашизм и только потом, они смогут сказать о том, что они стали европейцами. В Европе не забалуешь. Это Россия горизонты открывает, а Европа их чаще закрывает и требует поступательного движения.
Но на Украине сегодня очень интересная система местного самоуправления. Например, в нашем городе Заволжье в депутаты избрали 6 врачей, 4 педагога. Эти депутаты, большие знатоки экономического и финансового  управления жизнью города, ассы в борьбе с коррупцией и преступностью, что-то понимающие в жилищно-коммунальном городском хозяйстве?
На Украине же, на уровне села, посёлка, города районного подчинения соответствующее сообщество, которое составляют все жители, проживающие на данной территории, на основе всеобщего прямого выборного права при тайном голосовании выбирает совет, который состоит из небольшого числа советников (8-12 в зависимости от размера сообщества). Особенность в том, что эти советники – не «свободные депутаты», а ответственные за руководство конкретными сферами жизни сообщества (финансы, гражданские дела, образование, охрана здоровья).
Советники выбирают главу совета сообщества, его заместителя и секретаря. Основное назначение такой системы в том, что совет как оперативный орган связывает представительские функции жителей сообщества с постоянной оперативной работой в сфере управления. Кроме того, в совет выбираются люди, имеющие знания, опыт работы в той или иной отрасли народного хозяйства, сфере услуг, просвещения, охраны здоровья.
Подобная схема организации и деятельности органов местного самоуправления распространяется и на сообщество более высоких уровней – районного совета, советов городов областного подчинения, областных советов, советов городов Киева и Севастополя. Принципиальная разница лишь в том, что в советах более высокого уровня:
а) выбирается большее число советников (20-60);
б) для более оперативной работы может выбираться из числа советников оперативный комитет;
в) некоторые советники, работая постоянно в совете, могут выполнять другие поручения;
г) увеличивается количество лиц, которых совет принимает на муниципальную службу согласно принятым нормативам от количества населения в сообществе;
д) увеличивается количество государственных лиц со своими полномочиями, которые переданы в компетенцию соответствующего органа местного самоуправления.
Это надо показывать по телевизору, а не отвлекать внимание на второстепенные вещи, тем более, что население в России сокращается всё больше и больше. Кто придёт на освободившиеся территории? Наверное, будет лучше, если это будут украинцы, белорусы, словаки, чехи….
А вообще-то, почувствовали разницу. Дело в том, что для того, чтобы выбрать таких советников, необходимо объединение врачей, объединение учителей, объединение работников культуры, директоров местных предприятий и т.д. Они внутри себя выбирают авторитетных людей, для «чистоты и прозрачности», - двух, а затем, уже за тех, кого предложили различные объединения, голосует всё местное сообщество, выбирая лучших. В принципе, такая политическая система позволила в годы ВОВ создавать партизанские подполья на базе такого сообщества как КПСС. 
Это не та пародия, которую провела политическая партия «Единая Россия» в нашем городе в виде «отборочных, предварительных выборов самых достойных кандидатов депутаты». Она эту технологию «слизала» в СПС, а те в свою очередь в США. Но дело не в том, что то, что для американцев – лекарство, то для русских – яд. Американцы ведь думают, как державу укрепить, а наши как её быстрее разворовать, пока власть не поменялась. У них отборочные туры проводятся в целях экономии средств на избирательную кампанию и тушения страстей вокруг неё, а у нас в целях продления времени на принятие взяток от желающих «войти» в политику. У них «плюс», у нас «минус». Хотя, в целом, мир – гармоничен, хотя и при явном преимуществе Гармониста.
Что произошло на заволжском отборочном туре в «Единой России» и далее на выборах 2010 года. Все, кто набрал больше всех партийных голосов в свою пользу, выборы проиграли, а кто набрал меньше всех, но всё равно выставил свои кандидатуры за что и были исключены из партии – выиграли. Что это значит? Кто в партийной иерархии выше всех, тот уважением местного сообщества не пользуется абсолютно, а кого в партию втащили, те готовы с ней расстаться ради интересов сообщества и сообщество им за это благодарно. Но, самое главное, что после выборов не последовало никаких партийных оргвыводов. А это уже политический разврат! Но чувствуете тенденцию?
Сообщество - корпорация и политическая партия - корпорация. По сложившейся в теории права традиции нормативные акты, исходящие от негосударственных образований, относятся к числу корпоративных. Всё, что «плодят» партии – это корпоративные документы, работающие на их благо. Всё, что выходит из местного самоуправления, должно работать на благо местного сообщества. А таковыми документами являются уставы общественных объединений, решения трудовых коллективов, резолюции митингов и забастовочных комитетов и т.д.
С формальной точки зрения акты местного самоуправления подпадают под категорию корпоративных, поскольку исходят от территориальных объединений жителей или избранных ими местных органов самоуправления. По отношению к жителям данной территории такие акты будут иметь обязательную силу. Но уясним, что местное самоуправление в идеале, хоть и корпорация, подразумевающая властную иерархию, но эту иерархию над собой мы ставим сами, причём не только в период выборов.
Существует масса технологий избавления от местной власти, не понимающей и не желающей заниматься проблемами всего сообщества. Пока это трудно для понимания. Существовавшая система ценностей в обществе, определяя приоритет государства по отношению к личности, тем самым ограничивала возможности развития индивида. Это очень старое наследие и отнюдь не советское. То, что нынешние демократы начали утаивать расстрелы рабочих в самодержавной России, усмирение крестьян такими же методами, сути не меняет. Большевики просто вернули самодержавный строй, но без культа церкви. Отношения в обществе, заботу о развитии общественной активности личности в СССР, несли государственные и общественные институты: пионерские организации, комсомольские, ВОСВОД, ДОСАФ и др. И, кстати, неплохо это делали, если рассматривать аналогии до 1917 года. Тогда ведь крушили всё: дворянские усадьбы, церкви, богатые дома, государственные учреждения, то есть все те здания и учреждения, в которых народ должен был черпать и духовность, и культуру. В начале XXI века, просто, при не сопротивлении народа закрыли все советские идеологические организации. Но, даже несмотря на море пива, «палёного» алкоголя, никто ничего не ломает. Значит, большевикам удалось сделать даже больше, чем церкви до 1917 года. Кстати, если бы не 1917 год, то и мучеников у РПЦ почти бы не было. Игроками на бирже были почти все питерские митрополиты, а мучеников не было.
Поэтому не всё так просто, и не всё правда, что нам рассказывают, а особенно, показывают. Здесь более уместно читать книги аристократов той поры, отпрысков царской семьи, эмигрировавших священнослужителей. Они большевиков не ругают, но зато друг дружку часто «несут» очень круто и, видимо, не без основания. Они ведь были реальной властью.
Перестройка конца ХХ века опять всё разрушила. Потери, если считать умерших от «безнадёги», примерно те же.
Сегодня зарождаются новые идеологические структуры, вернее возрождаются. Но нынешний режим никак не может определиться с вопросом: всю молодёжь поднимать до высокого уровня образованности, культуры, государственной активности или только отдельную её часть, давая приоритет детям чиновников. Это очень серьёзный вопрос. У нас в крови страсть к унижению ближнего. Сегодня мы снова стремимся к делению общества на классы: высшее общество,  I класс, II класс,  III класс, скотина.
Под этим «соусом», в деревенских школах и городках, типа нашего организуют «движения» и пишут лозунги, типа «Мы нужны России», «Наши», «Молодая гвардия», «Школа лидеров». И пока «наши» тусят с пивом возле грязных урн, пытаясь осмыслить идеологию лозунга «Даёшь молодёжь», другая молодёжь, без шума и пыли получает прекрасное образование в элитных школах без всяких лозунгов. И, кстати, получает это образование за деньги налогоплательщиков, то есть тех родителей, чьих детей развлекают разными шоу.
Вмешаться в этот процесс невозможно. Капитализм подразумевает неравенство, а рынок - торг, а в России к этому добавляется ещё холуйство и хамство. Остаётся уповать только на то, что Иосиф Сталин окончил только три класса церковно-приходской школы. Видимо, всё-таки, церковь закладывала правильное образование. Ленин окончил Казанский университет заочно. Так что пожелаем молодёжи, которой не повезло с происхождением, исключительно тяги к знаниям, да ещё к изменениям в своей жизни.
Согласитесь, что лозунг «из искры возгорится пламя» звучит более благозвучно, чем «даёшь молодёжь». Слово «даёшь» уже подразумевает объективную зависимость бытия от тех условий, которые создали для молодёжи: алкоголь, наркотики, порнография, секс под сладким соусом разговоров об инновациях, на-на технологиях. И вот уже слышится «не даешь», а «е…. молодёжь». Но мы очень стараемся избегать нецензурной брани.
Здесь уместно внести существенное дополнение, что очень многое в воспитании и образовании молодёжи, да и всего населения зависит от органов местного самоуправления. Может быть только в наших «органах» так слышится, как мы тут пишем, а рядом молодёжь сплошь окрылена надеждами, перспективами и карабкается ввысь, делая карьеру. Может быть.
Для того чтобы воспитывать и образовывать кого-либо, уровень образования и воспитания чиновников в самих органах местного самоуправления должен быть высок. Но этим как раз никто и не озаботился. Реформирование всей общественной системы СССР шло и идёт по принципу: вот «совки» - «быдлы», вот демократы – они «падлы», а вот мы – «высшее общество». Причём это не мы утверждаем. Впервые эту мысль донёс до всего народа А.Б. Чубайс. Он правдоруб. Это невозможно отрицать, а потом её подхватили все холуи со стороны «падлов» и «высшего общества». А сам Анатолий Борисович – совесть правительства, его индикатор, ум и честь. Он нигде и никогда не темнил, не лукавил, поэтому его надо уважать.
Кроме того, если присмотреться внимательно к СМИ, особенно к новостийным программам, то, как совершенно справедливо отмечают доктора юридических наук В.М. Боер и А.И Зубков: «Многие проблемы экономического, социального, общественного, политического и иного плана решали не методами, присущими именно этим направлениям жизнедеятельности, а, главным образом, методами наращивания уголовной депрессии, административной репрессии, запретительными методами». То есть, пить и курить разрешили всё что льётся и дымит, а во всём остальном «нашу рашу» постоянно вгоняют в тоску «оборотнями в погонах», «борьбой с коррупцией» и т.д. Для чего? Наверное, для поддержания высокой смертности населения не видящего никакой перспективы своего дальнейшего существования. «Наша раша» прекрасно созвучит с «наша параша», а выдумывают эти созвучия большие «затейники».
Наш городок, здесь не исключение. Условия почти боевые. За 10 лет, потери 6 тысяч человек. В Нижегородской же области ежегодно вымирает такой городок как наш (30-35 тысяч человек, без всякого восстановления).
Пора задуматься всем над тем, что общество ни при каких условиях не способно уйти от обязанностей делить судьбу своих граждан, вне зависимости от того, что это – радость, успех или, наоборот, горе и поражение. Постоянная тенденция политики воровства, нагнетание криминальной депрессии ведёт к самоистреблению. И здесь абсолютно всё равно из чьей ты команды. Николай II (Кровавый) гулял сам по себе. Император – самодержец, а свои дни закончил в каком-то екатеринбургском колодце, и ладно бы сам, а то ещё хороший врач Пирогов погиб вместе с ним за компанию… 

Глава тринадцатая
Благое и кошмарное

Алексей Логичев, по профессии шофёр, прошедший за баранкой и Крым и Рым, заволжский внештатный корреспондент «Горьковской правды», член Союза журналистов с 1964 года издал свою последнюю книгу «Благое и кошмарное» в 2008 году.
Свою книгу он подписал так: «Молодым и юным рассказать для памяти». Книга А. Логичева перекликается с книгой Некрасова «Кому на Руси жить хорошо» и, применительно к действительности Городецкого района, показывает, что и через 200 лет мало что изменилось.

Вспомним у Некрасова – при отмене барщины:
«Порвалась цепь великая, распалась, раскачилася
Одним концом по барину, другим по мужику!».
С Союзом то же самое в сравненьи приключилося. 

Единства вдруг не стало. Будто и не было.
Споры да раздоры. Кто по дрова, кто в лес.
Порвались связи, скрепы лопнули… ударили
Одним концом по гражданам, другим в КПСС.
Республиканским лидерам было соблазнительно
Полными вождями стать на своих местах.
Они не воспротивились Беловежской хартии.
Выгоднее было им переждать в «кустах».
Никому от этого блога не прибавилось.
Никому не выгоден этот был развод.
Сколько надо времени, чтобы всем очухаться,
От того, что так легко решили за народ?

*****
Говорят ни стоило ломать через колено-то,
Ведь все голосовали держаться за союз!
На это не смотрели политики известные:
Русский, украинец, и с ними белорус…
Такой ответ к развалу – неглавная причина.
Она ж неумолима ползла издалека,
Зрела надвигалась затратной экономикой,
И вот тогда настигла уже наверняка.
А рядом с нею, как болезнь, росла беда иная:
Привыкли к постоянному партийному вранью,
Морали разложению и нравственным потерям
В обществе-калеке, зависшем на краю.
Сказал поэт: насилье всегда плодит насилье,
Ложь, как это водится, умножает ложь!
Мы жили притворяясь. Все это знали, видели.
Да деться было некуда-хоть было невтерпёж.

*****

Приёмы пропаганды граничили с посмешищем.
Союз – банкрот идейный же! И всё к развалу шло.
Не от хорошего мы перестройку начали.
Доверье к власти кончилось. Было и ушло.
Кремлёвцы неподсудные-вожди орденоносные
В тупик экономический задвинули страну.
При том на партсобраниях капитализм клеймили.
Напрасное занятие, что лаять на Луну.
Порой невольно думалось: если дело правое,
Зачем же возноситься в бахвальстве до небес?
На крышах и заборах, на клумбах и откосах –
«Да здравствует! Да здравствует ЦК КПСС!».
Наследство незавидное борцам демократическим
Досталось неожиданно: кормить свою страну
Хозяйство наше сельское к тому не приспособилось,
Зато оружья горы мы скопили на войну…

Взгляд Алексея Логичева на события, которые происходили в стране с середины 80-х годов ХХ века и по настоящее время – это взгляд из самой гущи народа. Это был очень честный человек, буквально ничего не боящийся, а следовательно, - конкретный «геморрой» для Городецкого райкома партии, и до года своей смерти в 2010 году, и сменившей его Городецкой администрации.
Главе районной администрации А.М. Минееву он написал довольно много недоумённых писем по поводу местных СМИ, уличая их в неграмотности, глупости, нежеланию работать и т.д. Это было абсолютной правдой, так как тиражи районных газет были и остаются столь малы, что их ненужность просто кричит.
Алексей Логичев имел право писать именно об этом. Его рассказы и статьи публиковали газеты «Труд», «Советская Россия», журналы «Волга» и «За рулём». Другое дело, что первое лицо в администрации, и те, кто под ним, читать разучились, а страх с развалом КПСС потеряли.
Алексей Логичев очень точно, хотя и не совсем складно даёт характеристику тем, кто остался на руинах СССР.

Повременщик сонный – сторонник уравниловки
Привыкшие трудиться – ни сердцу, ни уму,
Ленивец генетический, бедняга забутыльщик  -
Кислород свободы нам вовсе ни к чему.
Мавроди в Думу выбрали … который их ограбил
Невольно пригорюнишься: что ж есть народ?
Ведёт себя он слишком уж непредсказуемо
«Шиворот навыворот», «Задом наперёд».
С давних пор замечены парадоксы странные –
Отношенье к жизни «затюканных» людей:
Обрели свободу, она же напугала их
И рабы обратно требуют цепей.
Два обмена жительства – диктатура с демократией
В пословице старинной равные, как молвится,
Пожару одному.
Громада государства сменила курс в истории.
Всё удобно жуликам – больше никому.

Жулики из числа бывшей партхозноменклатуры развернулись не на шутку. Главная проблема была в заданном векторе развития страны, который во всей красе стал проявляться и на районных уровнях. Из ныне живущих, почти никто не задумывается над тем, что такое раб. Перестройщики очень активно использовали нежелание советских людей думать. Основным отличием двух режимов (прошлого – советского и нынешнего – пока без определения) стало именно отношение к человеку. Советский режим пытался сделать из «солдата» генерала, а нынешний из «генерала» - раба. Очень неплохой фильм «Гладиатор» как раз об этом. Угнетение со стороны власти может как поднимать человека, делать его умнее, развитее, так и опускать в рабы. Чтобы это увидеть, надо быть  просто чуть – чуть наблюдательным.
Партийно-хозяйственная номенклатура, лишившись за собой надзора и догляда со стороны спецслужб, вся сплошь стала «новым дворянством», хотя, в принципе, по старому варианту, когда сутенёры становятся министрами, а стриптизёрши большими общественными деятелями при них. Ничего нового смена режима в этом плане не дала.
Но было интересно, народ аж «захлебнулся» воздухом свободы. Даже такой мудрый человек, как Алексей Логичев, и то увидел только одну сторону медали. Прежде чем процитировать его отрывок, напомним ещё раз, что в 1937 году, те, кто репрессировал, и те, кого репрессировали, вышли из царского режима и у них были, как сегодня говорят «свои разборки». А поколению, рождённому при большевиках, едва исполнилось 20 лет, и это они в 1941-1945 гг. вынесут на своих плечах ужас Второй мировой войны.

Как-то на досуге случайный собеседник
Толковал о прошлом в хорошем смысле слова,
И заявил раздумчиво, что пожил бы ещё,
С великим удовольствием, в нём снова.
Его спросили: «В качестве кого –
Партийца рядового, инструктора обкома?
А если кулака, священника – ограбленных
И выгнанных зимою из собственного дома?!».

Поколенье старшее помечено эпохою.
Росли на поводке, к поводырям приучены.
Избавиться от этого – скоро не получится.
Нужны в мозгу извилины, излучены.
В общей уравниловке мы прожили достаточно
Под оком неусыпным суровой самовласти.
С ней не соглашались … у себя на кухне!
Вождям перемывали старческие кости.

В этих строках всё замечательно, нет только знака равенства: «партиец рядовой» в СССР  - равен «кулаку» в России до 1917 года, а «инструктор обкома» как раз по рангу соответствовал священнику. Собственно, с началом перестройки эти инструкторы вновь подались в священники.
Ниже приводим отрывок из книги «Архиерей», написанной Иеромонахом Тихоном больше ста лет назад, в канун Первой мировой войны. В этом тексте православный архиерей и ряд его священников ведут беседу со старообрядцами – поповцами, которые придерживались австрийской иерархии, она позволяла быть «кулаками», то есть зажиточными людьми, а впереди уже «пахло войной с Германией, Австрией…
Россия в войне проиграла, потом была гражданская война и у большевиков к этой вере особых претензий не было, многие пошли в рост, как раз по партийной линии:
«Беседа предлагалась на заранее объявленную тему - о неканоничности австрийской иерархии.
Сказав несколько предварительных слов о необходимости в деле спасения благодатной иерархии, миссионер прямо приступил к теме. Историческими справками, бесчисленными текстами из древних книг, строго логично сделанными выводами мастерски раскрывал он тему беседы. Ясная и спокойная речь располагала слушателей в пользу миссионера. Доводы его казались неотразимыми. Это чувствовал сам миссионер. В голосе его стали прорываться торжествующие нотки.
Из вывода, сделанного миссионером в конце своей речи, следовало, что австрийская иерархия не канонична, и, как таковая, безблагодатна, а стало быть, все, принимавшие ее, погибли, а продолжающие принимать, неизбежно погибнут, если не обратятся к православной церкви.
Вывод показался старообрядцам обидным, так как миссионер заживо всех их записывал кандидатами в ад. Обидно становилось и оттого, что православные, восхищенные блестящей речью миссионера, стали бросать в их сторону полунасмешливые взгляды. Со стороны старообрядцев поднялись возражатели. Начался диспут.
Обычно скромные старообрядцы на сей раз держали себя слишком развязно, высоко подняв головы, и даже вызывающе. Объяснялось это отчасти понятным желанием не унизить себя в глазах многочисленной публики, - отчасти же появлением Высочайшего Манифеста о веротерпимости, который многими из старообрядцев был понят в том смысле, что теперь с миссионером говори, что хочешь, и ругай его, как можешь, - за это ничего не будет.
Первому натиску возражателей миссионер дал удачный отпор и остановился, ожидая новых возражений. Желающих возражать поднялось еще больше. Диспут разгорался. За архиерея миссионеру не пришлось беспокоиться. Владыка сидел, молчаливо слушал споривших и, казалось, не обнаруживал никакого желания говорить.
Публика слушала диспут с интересом. Из толпы раздавались то одобрительные, то отрицательные возгласы в адрес той или другой из споривших сторон. Порой подымался благодаря этому шум, так что приходилось призывать к тишине.
Значительно уступая миссионеру в знании церковной истории и догматов веры, старообрядцы брали верх над ним остроумием и разными колкими выходками по адресу защитников православия. Особенно отличался в этом отношении известный среди старообрядцев Афанасий Митрич. Его колкие замечания почти каждый раз вызывали в толпе смех.
Афанасий Митрич, видимо, был в ударе. По всей вероятности, стечение многочисленной публики и присутствие на собеседовании православного архиерея действовали на него возбуждающим образом.
Афанасий Митрич старался доказать, что безблагодатна не их иерархия, а православная; что в православной церкви давно уже действует антихрист, а потому и все находящиеся в ней - слуги антихриста, по которым давно уже соскучилось адское пекло. Никто из них не спасется. Только державшимся древнего благочестия будут отверзены двери рая.
Говорил Афанасий Митрич плавно и складно. Речь его, пересыпанная шуточками и колкостями по адресу миссионера, производила на толпу впечатление. Но Афанасию Митричу, видимо, этого показалось мало.
Поощряемый одобрительными кивками и взглядами своих сторонников, Афанасий Митрич захотел проявить себя во всем блеске и нанести своим противникам решительный удар. Порешив, что миссионер для его насмешек слабая мишень, он стал направлять стрелы своего остроумия сначала по адресу вообще православных епископов, а потом и прямо уже к присутствовавшему на беседе архиерею.
Старообрядцы поощрительно улыбались. Православные стали возмущаться. В зале запахло скандалом. И скандал начался. Не в меру разошедшийся Афанасий Митрич, в пылу своего воодушевления, ткнул вдруг пальцем по направлению к владыке и обратился к публике с громкими словами:
- Вот он... антихрист-то... Идите за ним. Он поведет вас по "истинному пути", прямо к сатане в гости...
Даже старообрядцы смутились от этой выходки своего защитника. Сидевшие поблизости схватили Афанасия Митрича за фалды и усадили на стул. Миссионер, не догадавшийся вовремя остановить своего зарвавшегося оппонента, смутился от такой неожиданности и смущенно молчал.
В зале наступила неловкая тишина. Взоры всех тревожно уставились на архиерея.
Оскорбительно дерзкая выходка Афанасия Митрича на владыку, казалось, не произвела никакого впечатления. Медленно поднялся он с кресла, взял в руки посох и ровной, величественной походкой взошел на кафедру. Слушатели затаили дыхание.
- Возлюбленные братие, - начал спокойно владыка, обращаясь ко всем, находящимся в зале, - шли два столяра по улице и спорили между собой о том, кто из них лучший мастер. Один говорил, что он лучше всех, потому что только у него одного есть действительное знание ремесла, а все прочие столяры никуда не годятся. Другой назвал своего товарища обманщиком, доказывал, что он ничего не знает, и хвалил себя. Спор шел без конца... Как вам думается, братии, чем бы можно положить конец их спору и решить вопрос, кто из них, в самом деле, настоящий мастер? По-моему, надо предложить и тому и другому сделать какую-нибудь вещь, а там уж само дело покажет, кто из них лучший мастер, а может быть, и оба окажутся одинаково хорошими.
Не похожи ли и мы, братии, на этих спорщиков? Доказываем мы друг другу, у кого из нас находится иерархия, действительно обладающая божественной благодатью, этой небесной силой, возрождающей и спасающей людей; сразу спорим о том, кто из нас действительно спасется, а спор наш приводит нас только ко взаимному раздражению и к оскорблениям.
Спасение людей - великое дело. Христианство тем и отличается от прочих религий, что ставит своей целью спасение, возрождение людей. Христос называется Спасителем. Но понимаем ли мы, от чего именно спасает нас христианство?
Я понимаю, когда во время пожара мне кричат: "Спасайся!" Это значит, что если я сейчас же не вскочу и не убегу, то огонь доберется до меня, и я сгорю, погибну. Тут нет места и времени для рассуждений, а христианство вот уже девятнадцать веков говорит человечеству: "Спасайся" - последнее, однако, и не думает двигаться с места. Равнодушно выслушивает все призывы ко спасению и благодушно рассуждает, размышляет, спорит о том, что такое спасение, и так далее. На окрик - спасайтесь! - вовсе никто не думает вскочить, убежать, спастись... Отчего это?
Дело ясно: оттого, что никто, значит, не знает об опасности, от которой нужно бежать, спасаться; а если кто и говорит, что он знает, но сам не бежит, стоит на месте, то это значит, что опасность, по его мнению, не настолько велика, чтобы от нее нужно было бежать. Не так ли?
В действительности оно так и есть. Хотя мы и знаем, что христианство, говоря словами Священного Писания, спасает нас от греха, проклятия и смерти, но, во-первых, знаем ли мы, что такое грех? Если бы знали, то не рассуждали бы о нем благодушно. Когда человек ранен, он не благодушествует, не рассуждает, спешит избавиться от тех неприятных, болезненных ощущений, которые причиняет ему рана.
От грехов никто не стонет, не кричит, не спешит от них избавиться. О грехах только "сокрушаются", "воздыхают", "каются" и снова творят грех. Что это значит? Это значит, что по понятию людей, грех есть "запрещенный плод", который, однако, сам по себе имеет тайную прелесть, соблазняет человека, доставляет ему удовольствие, а порой и жгучее наслаждение...
Тот, кто еще признает Бога, творя грех, чувствует укоры совести, происходящие от сознания того, что он нарушил волю Божию, потому что Бог запрещает творить грех. А тот, кому безразлично, есть Бог или нет Его, - тот творит грех, не чувствуя укоров совести. У первого слишком слабое побуждение бежать, спасаться от греха; у второго совсем нет никакой причины лишать себя тех удовольствий, которые доставляет грех. Таким образом, и тот, и другой продолжают творить грех. И грех продолжает царствовать в мире, а призыв христианства к спасению от греха остается пустым звуком...
Знаем ли мы, что такое проклятие Божие, от которого спасает нас христианство?
Под проклятием Божиим мы обычно разумеем наказания за грех, из которых самое страшное - заключение грешников в ад.
Да, действительно, если бы за каждым грешным поступком тут же следовало и наказание, то, конечно, ни у кого не было бы охоты грешить. Сказано, например: "Чти отца твоего и матерь твою..." Если бы у того, кто нагло обругал мать, тут же отнялся язык, то он в другой раз и в мыслях не допустил бы нарушения Божией заповеди.
В действительности этого нет.
Сквернословы у нас благополучно продолжают владеть языками. Отлично чувствуют себя и те, кто вместо того, чтобы идти под воскресенье в церковь, идут в театр, маскарад или даже в публичный дом. Не отличаются ничем друг от друга и те, кто ест скоромное. Даже иногда, наоборот, кто понаглее, кто беззастенчиво посягает и на чужие деньги, и на чужих жен, тот и живет лучше, а люди бескорыстные, честные живут хуже и чувствуют себя всегда скверно, потому что страдают от нравственных мук.
Богословию известно это несоответствие между грехами людей и наказанием. Разрешает оно это противоречие учением о загробной жизни. Оно говорит, что грешники обязательно будут наказаны, а праведники награждены, но только на том свете, в будущей жизни.
Но люди живут настоящей жизнью, а не будущей. Будущая жизнь у многих, во-первых, под сомнением, а во-вторых, даже у тех, кто говорит, что он верует в будущую жизнь, понятие о ней слишком скудное, а потому и сами верующие в действительности предпочитают блаженству на небесах счастливую или просто удобную жизнь на земле.
Таким образом, наказаний Божиих никто не боится. А относительно ада, хотя на словах чувствуют пред ним страх, но на деле никто и не думает спасаться от него...
Христианство, говорим мы далее, спасает нас от смерти. В существовании смерти никто не сомневается. Смерти все боятся и хотят избавиться от нее. Даже самоубийцы не пожелали бы смерти, если бы кто-нибудь избавил их от страданий и сделал их жизнь сносной. Но в том-то и дело, что христиане все-таки умирают, и не было еще примера, чтобы из них кто-нибудь не умер.
Богословие разъясняет это противоречие между христианским учением об уничтожении смерти в людях и фактами действительности. Оно говорит, что христианское учение относится к будущему. Христиане, хотя и умрут, но воскреснут в будущем и тогда уже больше не будут умирать. Опять не известное никому будущее, в которое нужно верить, но в действительности мало кто верит. Опять возможность равнодушного отношения к христианству, потому что хотя люди и желают спастись от смерти, но в действительности не видят примера спасения от нее. Что же касается будущего избавления от смерти, то тут опять представляется широкий простор для всякого рода споров, без всякой надежды прийти когда-нибудь к окончательному решению.
Рассматривая нашу обыденную жизнь, мы видим, что в ней к одному можно относиться безразлично, то есть можно его делать, можно и не делать, к другому нельзя, то есть это другое приходится делать обязательно. Так, можно, например, пойти или не пойти в театр, следовать или не следовать моде, соблюдать или нарушать правила приличия и так далее. Но нельзя, например, нарушить при ходьбе закон равновесия, в противном случае придется упасть и расшибиться. К тому, что установлено человеком, можно относиться безразлично, но к тому, что установлено помимо воли человечества, то есть Богом, относиться безразлично нельзя. Если человек исполняет последнее - получает пользу, а если нарушает - ущерб. Значит, если человек терпит ущерб, страдает, то причина лежит в нарушении какого-либо закона. Так, если человек упал и расшибся, то это значит, что он нарушил закон равновесия.
Мы все страдаем и мучаемся. Жизнь для всех стала невыносимой. Это оттого, что нарушаем христианство. Но разобраться в причинах наших несчастий не можем, благодаря неправильным понятиям о грехе, о наказаниях, об аде, о смерти. Люди понимают грех как нечто соблазнительное, хотя и преступное.
А я говорю вам: грех это - те недостатки, изъяны в человеке и в его жизни, которые может видеть каждый из нас.
Грех - это лысая или плешивая голова, гнилые зубы, трясущиеся руки, потливые ноги, бледное худое осунувшееся лицо, или, наоборот, ожиревшее, впалая грудь, синева под глазами, испорченное зрение, тупой слух, гнусавый, шепелявый или картавый язык, испорченное пищеварение, большой живот, расстроенная половая система, неправильное кровообращение и так далее.
Грех - это слабая память, тупой ум, извращенный вкус, плохая трудоспособность, отсутствие инициативы, слабосилие и всякая фальшивость везде и во всем.
Грех - это вялая неуклюжая походка, бессвязная речь, сиплый голос, бессмысленный взгляд, глупая улыбка, сонливый вид, отвратительные манеры, неприятный, безобразный вид, уродливое телосложение и тому подобное.
Грех - это хамство, мещанство, это та заедающая человека среда, которая принимает его, обезличивает, губит в нем лучшие его стороны.
Грех - это всякая ненормальность, неправильность в ходе жизни человека, всякая остановка в его развитии, это дисгармония в человеческой природе, все то, что ведет человека к медленному умиранию, к маразму, к умственному, нравственному и физическому вырождению.
Грех, далее, - это насморк, кашель, лихорадка, геморрой, чахотка, холера, дифтерит, одним словом, всякая болезнь, подтачивающая здоровье человека.
А так как нет на свете человека абсолютно здорового, совершенного, поэтому и говорится, что все мы грешны перед Богом.
Вот что такое грех с точки зрения истинного понимания христианства.
Этот грех у всех перед глазами, и всякий имеет возможность разобраться в том, кто, как и чем грешен. Тут нет места никакому фарисейству и ханжеству. Этот грех всеми признается и сознается. Никто не вздумает соблазняться и прельщаться им. Наоборот, все ищут от него спасения, и только немногие догадываются, что от этого-то именно греха и спасает людей христианство.
Неправильно смотрим мы и на Божьи наказания. На Божий суд мы смотрим со своей обыденной точки зрения, то есть как на человеческое судопроизводство, оканчивающееся или оправданием виновного, или осуждением его с изложением наказания. Забываем мы, что Божий суд состоит в том, что свет пришел в мир. Упускаем из виду, что Бог есть неизреченное милосердие и бесконечная любовь. Бог никого не наказывает. И тем не менее... наказания существуют и притом именно здесь, на земле...
Наказания Божие - это те роковые последствия, которыми неизбежно сопровождается нарушение всякого установленного Богом закона; это те физические и нравственные страдания, которые причиняет человеку грех, это все то, что делает жизнь человека несчастливой, тяжелой и невыносимой.
Ад - это наша нынешняя жизнь с ее всевозможными лишениями, мучениями, страданиями, с ее тоской, слезами, скорбями и горестями.
Ад - это общественная жизнь, в которой задыхаются люди; это - наша семейная жизнь, с которой только отчасти приподнял завесу Л.Н.Толстой в своей "Крейцеровой сонате".
Ад - это безыдейная служба, бессмысленное знание, бесплодный труд, все то, что свободных разумных людей превращает в жалких "человечков в футляре".
Ад - это неимение куска насущного хлеба, вынужденная нищета, голод телесный и духовный.
Ад - это дряхлая, безотрадная, беспомощная, безобразная старость, уничтожающая в человеке ум и волю, притупляющая чувство, приводящая его ко второму детству.
Ад - это истощенная, не производящая никакой растительности земля; это - кишащие болезнетворными микробами источники, зараженные местности, гнилые болота, зловонные ямы, нездоровый климат, вредные испарения и так далее.
Мы все уже в аду. Прислушайтесь к жизни людей, и вы услышите кругом плач, стоны и скрежет зубов. Найдите хоть одного здорового, жизнерадостного, цветущего счастьем человека, который от колыбели и до гроба не испытал бы и тени неудовольствия.
Мы много найдем людей сытых, довольных собой и, по-видимому, счастливых. Не верьте их счастью. Это захлороформированные или загипнотизированные. Как лежащие под хлороформом не чувствуют боли, не видят ни прочих больных, ни занесенного над ними ножа хирурга, так и эти люди муки ада отстраняют от себя удобствами жизни и думают, что они счастливы, но первая же неудача, первая серьезная болезнь или незаметно подкравшаяся дряхлая старость разбивают их иллюзорное счастье, и они начинают страдать, не подозревая, что попали в ад.
От этого-то "ада", в котором сидят уже все одинаково - и верующие, и неверующие в него, - от этого именно ада и спасает людей христианство.
Много путаницы в наше понимание христианства внесло понятие о смерти. Оно именно поселило в человечестве равнодушие к христианству. "Христос Воскресе из мертвых, смертию смерть поправ..." "Смерти празднуем умерщвление..." Таковы слова победных песен христиан, а смерть, как бы смеясь над ними, косит и косит людей, и слыша ее адский хохот, затихают победные христианские клики. В настоящее время эти песни, за смысл которых люди шли раньше на костры, поются устами наемных людей, а христиане только слушают и восхищаются не смыслом их слов, а мелодией...
Люди думают, что на свете существует одна только смерть, одинаковая для всех. На самом деле в мире две смерти, или точнее, два вида смерти: смерть естественная, которой должны были бы умирать люди, и смерть неестественная, которой в действительности умирают почти все люди.
Та смерть, которую мы видим почти ежедневно, - смерть, начинающаяся болезнями, кладущими человека на смертный одр, и сопровождающаяся предсмертной агонией; смерть мучительная, наводящая на человека страх и ужас, лишающая его самосознания и заставляющая бояться и трепетать приближения смертного часа; смерть, превращающая тело человека в зло-смрадный труп, это - смерть неестественная, ненормальная, неправильная, уродливая, такая, которой не должно было бы быть в мире. На нее ошибочно смотрят как на всеобщий закон природы, закон необходимого разложения составных частей на элементы. Или - переход от одной формы бытия к другой, от жизни с грубым материальным телом к жизни без тела. Переход этот совершенно безболезнен, не предваряется никакой агонией. Человек все время сохраняет полное самосознание. Ясно чувствует, что конец его приближается, но ждет он этого конца не только без страха, с полным спокойствием, но даже с радостью; испытывает чувство, похожее на ту истому, которая наступает после трудового дня, когда начинает сильно клонить ко сну... Разложение тела после такой смерти совсем не такое, какое бывает при смерти неестественной. Там гниение, сопровождающееся известным трупным запахом. Труп в короткий срок превращается в зловонную массу, кишащую червями. Тут эти явления отсутствуют. На теле не появляется трупных пятен. Тяжелого запаха нет, наоборот, иногда сильно слышится ароматный дух. Самый процесс разложения затягивается иногда на сотни лет.
Неестественную смерть человека можно уподобить несозревшему зерну. Оно присыхает к скорлупе, которую приходится отдирать с трудом. Если бы зерно одарено было человеческой способностью чувствования, то оно испытывало бы те же муки, которые переживает человек в минуты отделения души от тела при неестественной смерти.
Смерть естественная похожа на вышелушивание вполне созревшего зерна, которое беспрепятственно отделяется от скорлупы и само спешит упасть в землю.
Христос попрал смерть неестественную, как причину всех мук человека в дальнейшей его жизни. Христианство зовет людей спасаться от этой неестественной смерти, действительно спасает, дает им возможность достигать смерти естественной, то есть свободного и радостного перехода к другой форме бытия, к иной жизни.
И от греха, и от проклятия, и от смерти люди спасаются силой Господа нашего Иисуса Христа. Мы веруем, что этой силой облечена иерархия, и спорим только о том, какая иерархия, старообрядческая или православная. Спорим без конца, без результата. Не сегодня и не вчера начался этот спор. Решим же этот вопрос так, как разрешили спор тех столяров, о которых я упомянул вначале. Теперь мы знаем, от чего спасает людей христианство. Идите же и спасайте людей. Сможете это сделать, значит, и у вас есть сила Божия, и ваша иерархия благодатна. А тогда нам остается только подать друг другу руки, чтобы дружней взяться за совместную работу, за великое дело возрождения и обновления людей. Если не сможете и увидите спасающихся у нас, не упорствуйте: идите к нам... А миссионерские беседы, как не достигающие цели и только развивающие страсть пустого словопрения, я с нынешнего же дня закрываю...
* * *
В каждом языке есть много слов, означающих предметы, которые существовали когда-то, но теперь исчезли, вышли из обихода повседневной жизни. Люди не выбрасывают этих слов из лексикона, сохраняют их как наследство от предшествовавших поколений. Не видя предмета, который обозначало когда-то это, утратившее теперь свой смысл, слово, люди составляют на основании тех или иных данных предположительный образ того предмета, и смотря по тому, как воспроизведен предмет, толкуют слово так или иначе. Но вот, роясь в пыли археологических раскопок, человек находит самый предмет. С недоумением смотрит он на него и невольно восклицает: "Так вот это и есть то самое... а я думал..." И странным кажется человеку, какое, в самом деле, имел он право так думать...
В таком именно недоумении сидели слушатели миссионерской беседы. Владыка давно уже кончил свою речь и сошел с кафедры, а в зале продолжала царить тишина. Никто не пошевельнулся. У всех в голове мелькала одна и та же мысль: "Так вот это и есть то самое... а мы думали..." И все думавшие, вслед за поставленным многоточием, спешили разобраться в своих думах и невольно спрашивали себя, какое в самом деле у них было основание думать не так, а иначе.
Не думали только бывшие ночлежники. Что других приводило в недоумение, то для них было ясно, как Божий день. Владыка кратко сказал то, что пространно толковали им годами. Владыка звал людей на путь, на который они, ночлежники, давно уже вышли. Они спаслись уже из ада, и хотя грех еще не совсем был уничтожен в них, но видели они уже, что пала власть его, слабеет тьма, все видно впереди. Радость наполняет их сердца. И захотелось им поведать свою радость всем.
Отец Герасим и отец Павел почувствовали настроение своих пасомых и встали со своих мест. Пасомые окружили своих пастырей. И стало у них одно сердце и одна душа. И заволновало эту душу одно могучее чувство. Как река в половодье вышло оно из берегов, пробилось наружу и морем стройных, величественных звуков разлилось по залу.
"Прейде сень законная, благодати пришедши..." - пели новодуховцы старинным напевом церковный догматик. Крепли их голоса, слышней становилось пение, и в такт этого пения выше и выше вздымались их груди, загорались блеском глаза, просветлялись лица.
С удивлением смотрела публика на этих людей, которые так твердо и уверенно пели о пришедшей благодати, и чувствовала она, что благодать действительно пришла к ним... А в голове у каждого носилась все та же недоуменная мысль: "Так вот это и есть то самое..." А звуки лились и ширились, наполняли зал, вырывались через окна наружу и смело вступали в бой с беспокойным шумом крикливых голосов, дерзко подымавшихся с торговой улицы. Прохожие останавливались, заслышав пение, и с любопытством вслушивались в эту песнь возрождавшихся людей; и слышалось им в этой песне что-то знакомое, близкое сердцу. Душу охватывала неясная тоска о чем-то давно забытом, утерянном...
* * *
- Как же так? Владыка закрывает беседы? - смущенно спрашивал миссионер своего наставника, отыскав его среди расходившейся из зала публики.
- Владыка зарапортовался... - сердито и недовольным тоном проговорил профессор, - это с его стороны превышение власти. На это есть и Святейший Синод».
Это не большевистская агитка, но надо быть совсем не зрячим, чтобы не увидеть грядущих репрессий между «возлюбленными братьями». Здесь уместно напомнить хорошую русскую поговорку всем тем, кто начал огульно хаять СССР: «Нечего на зеркало пенять, коли рожа крива». Кстати, книга «Архиерей» вся целиком о местном самоуправлении, которого самодержавная Россия не выдержала. Земства жили по своим законам, РПЦ и её приходы – по своим, старообрядцы – по своим, казаки-по своим, аристократы – по своим и т.д. Только некому было стыковать эти законы и приводить их к единому пониманию словосочетания «Святая Русь». Государственников не было, зато жуликов на государственной службе было полным – полно.   
Другое дело, что мы продолжаем бегать по этим кругам ада и очень редко кто задумывается о том, почему так, а не иначе. 
Алексей Логичев об этом пишет так.

Случилось нежеланное: из огня да в полымя.
Жизнь в момент ухудшилась для простых людей.
Где же виноватые, что же с ними сделали?
Или наше общество само себе злодей?

В данной книге на примере г. Заволжья мы сами пытаемся понять и другим приоткрыть завесу над тем, почему из века в век мы всё бегаем по адовым кругам. Ведь А. Логичев жил в Заволжье и работал на Заволжском моторном заводе. Был тем самым пролетарием, пытливым и внимательным, пытающимся понять истинную причину. Он такой был не один, но кто их слушал и громадная супер-держава развалилась почти мгновенно.

Примеров беззакония – сплошь гляди и рядом!
В пословице давнишней: гниёт – то с головы.
Чего бы не чудесили стоящие у власти,
Они во всём, при жизни останутся правы.

И нечего винить его того простого смертного
За то, что спёр чего-то с какого-то завода.
О подъёме нравственном общества советского
Наставники партийные бубнили неустанно.
А кружка на цепи у питьевых бачков,
От самой революции не снята, как ни странно.
Тащили всё, кому не лень, по всей стране.
Воришек ласково назвали несунами.
Стеснялись оскорблять рабочий класс.
Ходила шутка: «Нет воров… мы сами, сами!».

Ничего нового. Иван Грозный учредил опричнину, чтобы хоть как-то сдерживать воров-бояр и пополнять казну. Пёрт Великий начал назначать Патриарха Вся Руси, сделав его государственным чиновником в этих же целях. Монахи при Петре хоть частично прекратили пить и разбойничать на больших дорогах, а государственная казна стала пополняться и за счёт церкви и т.д.
Когда верхи воруют, что спрашивать с низов. А на Руси они, так выходит, воруют всегда. Ну, а о низах А. Логичев пишет так:

Реальные события
Как справка для истории о соцсоревновании
Уже далёких дней былых давно былого года –
Записи в журнале «Комсомольского прожектора»
Известного Заволжского моторного завода.
Вторая смена. Поздний час:
«Электрик на дежурстве спал.
Двое мотористов спиртное распивали.
Слесарь- сборщик, имярек, шпильку, забивал…»
Не заворачивал – она не шла – он – молотком.
На шпильках крепится головка блока.
Её протяжка впереди. И вот тогда…
Шофёрское проклятие заводу издалека!

Если план «трещал» и «грелись» телефоны
От руководящих, напряжённых слов,
На сборку втихаря, поспешно уходила
Куча забракованных коленчатых валов.
Так соревновались мы с миром капитала,
Уступая в качестве товара своего.
Хвалиться и шуметь – владели в совершенстве,
Только что хорошего было оттого?

Проблема не в пролетариате, а в его руководящих кадрах, а они то как раз преспокойно перемещаются из самодержавия в социализм, из социализма в капитализм и везде… гадят. Конечно, не забывая при этом  оправдывать себя.
Алексей Логичев много писем отправил в Городецкую администрацию по поводу её прессы. Что тут сказать, Городецкий район, это не тот район, в котором может состояться «пресса как четвёртая власть». Для этого предыдущие три должны быть вменяемыми. В разговорах с ним, он всё время отмечал, что в годы застоя местная пресса была довольно бестолковой, а в нынешнее время её охватила ностальгия,  так как времена пришли ещё более бестолковые.

Районная газета наша «Городецкий вестник»,
Поведала однажды о давнем объявлении.
В нём яростная власть большевиков,
Их бдительность и строгость в поведении.
«Комиссия по чистке артели «Красный швейник»
Приглашает членов на общее собрание
И писать заметки – кто «чуждый элемент».

Вроде плохо, вроде страшно, но «Красный швейник» благодаря борьбе с «чуждым элементом» развивался. Городец, вообще, сильно окреп при Советской власти, а нынче, пройдя торными пути через ООО, ЗАО и прочие юрлица «швейник» обсушен окончательно и уже ничего не шьёт. Следовательно, «чуждый элемент» укоренился и переполз опять во власть, а это новые «разборки» между «перестроечными поколениями» и новые волны, а за ними и вопли о репрессиях. А фундамент под них уже закладывается сутенёрами и проститутками в самом широком смысле этого слова.
Было и будет примерно так, как описывает это А. Логичев. Хотя, это описание не совсем правдиво. Правдой является переползание бюрократии, умеющей только красть из одного социального строя в другой и полная бесконтрольность этой, в общем-то шпаны.

Тому примером будет наш городок Заволжье,
Что у «моря» Горьковского выстроен в низине.
Столб воды над ним под семнадцать метров!
Сырость и болезни по такой причине.
Могли его поставить рядом на возвышенность.
Жаль, конечно, будто бы денег не хватило?

Нашу ГЭС нередко ошибкой называют.
Строить предлагали чуть выше по реке,
Дешевле обошлось, природу сохранили бы!

Старинный Городец, комплекс гидростанции –
Считалось будут впечатлять туристов иностранных,
Служить авторитету партии, социализму нашему,
Способствовать величию идей гуманных.

С тех пор вода в Заволжье неважного состава
Соорудить из Городца мечтали водовод.
Во время перестройки возможность появилась
Оканчивают с задержкой – пошёл который год.

Народ у нас особенный, с шуткой не замешкает
«Голосуем из «болота» за коммуну вновь!...».

Речь здесь идёт, конечно, не о «воде неважного состава», а о местном руководстве, готового ради своих алчных интересов плотины возводить, водоводы десятками лет тянуть (несколько ржавых труб и т.п.).

Свою поэму А. Логичев завершает весьма пессимистически.

От громких обещаний остались фига с маком:
Ни фабрик для рабочих, ни пашни для крестьян.

Казалось бы, достаточно, пора и успокоиться.
Не хотят, родимые, куда-то нас зовут.
И снова верят им, страну в тупик загнавшим:
«Они теперь другие… многое учтут…».

Не меняются они – это большая проблема. Смеялись над старцами ЦК КПСС, а сегодня чиновничество на уровне района и практически всего состава директорского корпуса, все сплошь за 60 лет.

Глава четырнадцатая
Местное самоуправление в разрезе становления гражданского общества

С введением нового властного режима в стране, который во многом связан с Б.Н. Ельциным и К, политики России столкнулись с парадоксом. Политики в СССР были за мир во всём мире, за установление демократии во всём мире, за освобождение всех колонизированных стран и всех угнетённых народов. Горбачёв стал пиком такой политики, видимо, просиживая штаны в политбюро ЦК КПСС, он окончательно в неё уверовал. Видимо, решив, что из-за нашего Ильича и Великой Октябрьской революции, мир до сих пор полон колонистов и колонизаторов, Горбачёв решил окончательно спасти мир от рабства, продав при этом все советские и российские интересы.
Новый ельцинский режим начал с тоски по царю, с тоски по самодержавию, с забвения всех траурных дат Советского Союза, и возобновления и нововведения празднования траурных дат жертвам политических репрессий царского режима. Один траур сменил другой траур.
Вдруг оказалось, что каторжники не брели в Сибирь в железных оковах, а их везли в бричках, запряжёнными лихими лошадьми под звон валдайских колокольчиков, да ещё вкусно кормили, выдавали постельное бельё, устраивали бани на сибирских траках. Оказалось, что и кровавого воскресенья не было, и расстрела рабочих на реке Лене не было и т.д. Тоска по самодержавию при провозглашении демократии. Случайность ли это?
Демократические традиции в России приживаются очень плохо, гражданское общество строится ещё хуже, поэтому «лукавые» под суматоху готовы превратить местное самоуправление в управление на местах. Отсюда и песни о безвинно репрессированных дворянах, убийстве самодержца и т.д. При этом, всегда забывают добавить о том, что это были все сплошь представители имперской (государственной) власти. Они распоряжались и армией, и флотом, и жандармерией и т.д. Забывают сказать и о том, сколько русской солдаткой крови было пролито Николаем II в первую мировую войну во имя спасения союзников. Не стоит думать, что 1917 год начался с чистого листа. Не стоит скорбеть о власти, которая её потеряла, даже из желания «узаконить» за счёт памяти о ней, свою легитимность.   
На дворе 2011 год, СССР рухнул в 1991 году, а нам до сих пор рассказывают о жутком наследии прежнего режима (1917 – 1985 гг.).
Поэтому, в ельцинском периоде становления «демократии» можно искать что угодно, но только не демократию и её сторонников. Россияне были сразу отчуждены от решения общих государственных дел, их, этих дел, просто не стало. Чтобы выпустить из россиян дух, буквально в «гудок», им предложили выбирать самим себе начальство на заводах, фабриках, в учебных учреждениях. Всё по лекалам временного буржуазного правительства 1916 года. Как и учил Керенский и его комиссар Савинков, который очень хотел Керенского повесить из страсти к террору. Эта страсть к террору проснулась и в нынешних, всё ещё действующих, демократах.
Интересно было наблюдать, в чём состояла суть изменений внутренней политики нашей страны. Горбачёв въехал в рай на борьбе с привилегиями партийно-хозяйственной номенклатуры.
Ельцин это новое мышление подхватил, углубил и расширил. Пару раз сходил в магазин, один раз в реку упал, немецким оркестром продирижировал, на колесо самолёта помочился, обещал лечь на рельсы и погубить всю партийно-хозяйственную номенклатуру. Больше всех, этим обещаниям обрадовались шахтёры. Они писали под землёй лозунги «Борис – шахтёры с тобой» и, как пушкинские богатыри, лезли с ними наверх.
Вроде бы всё было здорово. Вроде бы должно было вырасти новое поколение демократичных политиков, далёких от номенклатурных кормушек. Вместо этого в России возникла новая идеологическая школа, значительно более крутая, чем ВПШ, по выращиванию новой номенклатуры, значительно более прожорливой, чем предыдущая.
Если старая номенклатура СССР подразумевала наличие образования, кое-какой ум, трудовые свершения, то в новой России это стало абсолютно не нужно. Новым главным качеством аппаратчика стало умение ладить с вышестоящим начальством. Стал нужен не энтузиаст партиец или профессионал, а подельник. В этих целях государство даже ввело годовой контракт с каждым сотрудником, нанимающимся на государственную или муниципальную службу. Подельник ровно на год и нужен, - спёрли, распилили бюджет и «рассосались».   
Особенно негативно, при полной апатии населения, эта тенденция проявила себя в органах местных самоуправлений. Чем же воспользовались дирижёры младореформаторов в борьбе с народом? Его полным незнанием демократических основ и ещё парочкой референдумов на тему «развалить СССР или оставить», при котором народ голосовал «за, оставить», а власть его всё равно развалила. Если большевики с первых дней устроили ликвидацию безграмотности, стали учить весь народ писать и читать, то новый режим и не думал начинать обучение народа демократическим основам. Была другая цель - «пилить народное хозяйство».
Между тем, формы демократического нормотворчества хорошо известны. Это – референдум, конференция граждан с участием большого количества населения, собрания (сходы) граждан, обсуждение проектов нормативных актов и результатов их реализации. В  Городецком  местном самоуправлении таких мероприятий мы не помним. Возможно, они ни разу и не проводились.
Наиболее демократичной формой нормотворчества является референдум. Народ, действительно, сам решает свои проблемы. Важное значение имеет процесс подготовки к референдуму, когда граждане принимают участие в обсуждении выносимых на решение вопросов. Люди учатся вести дискуссии, знакомятся с информацией, на основании которой будет принято решение, втягиваются в коллективную жизнь.
Не секрет, что система представительства (местные депутаты) не устраняет отчуждение органов местного самоуправления от населения. Как показывает опыт западных стран и современной России, руководство муниципальных образований может быть подчинено и власти крупных фирм, расположенных на территории данного муниципального образования. Через это руководство создаётся нормативная база, позволяющая нещадно эксплуатировать население муниципального образования и использовать ресурсы региона, полезные ископаемые, если они есть. Кроме того, организованная преступность, и преступные сообщества до сих пор имеют возможности подчинить себе руководителей муниципальных образований, особенно, если и прокурор свой. И как показывает телевидение, это не такая уж большая редкость.
В этой связи решение важнейших вопросов местной жизни на референдуме позволяет обойти ангажированность руководителей муниципального образования. Все заинтересованные лица вынуждены в этом случае удовлетворять интересы большинства населения муниципального образования, а не интересы его представителей. Создаются некоторые, хоть и небольшие, препятствия коррупционирования должностных лиц. Здесь важно знать то, что всё-таки население муниципальных образований находится под защитой государства и иметь это в виду. То есть иметь в виду и «гаранта Конституции РФ», и председателя правительства РФ и понимать, что им-то как раз важнее покой на уровне местных самоуправлений, чем бардак, поэтому они поддержат решения референдума, если жители проявят настойчивость. Даже могут заставить отвечать местную власть, вплоть до уголовного преследования, но это редко, так как в местную власть пробираются всегда активные, пусть и полууголовные элементы, а в управляемых остаются безразличные, инертные, слабые. Но всегда надо держать в уме и каждому, что страной-то управлять всё равно надо, хотя бы исходя из того, что и соседние страны управляемы, и даже племена бедуинов, американский индейцев, австралийский аборигенов тоже имеют своих вождей. И влияют на своих вождей через «референдумы», проводимые внутри племени.
Аристотель, великий греческий мыслитель, в своём труде «Политика» перечисляет три типа творцов политических учреждений: это политики, профаны (идиоты) и философы.
Первая форма – это политики, они же практики. Практическое творчество. Юлий Цезарь, И. Сталин, А. Гитлер, С. Хусейн были большими практиками. К практикам сегодня можно отнести и белорусского «батьку» Лукашенко. Практики не только придаются рассуждениям, они ещё и действуют. Возможно, что деятельность этих ребят не всегда была хороша, не всем нравилась, но точно принесла и приносит результаты.
Цезарь породил Империю, и все римские императоры ассоциируются с его именем. Папа Римский подхватил у Цезаря знамя и продолжил развивать могущество Римской империи. Сталин сделал из России супердержаву, Гитлер так закошмарил Европу, что в итоге ей ничего не оставалось делать, как принять Германию в Евросоюз, то есть смириться с тем, что немцу не варвары, а добропорядочные Европейцы, а что их для этого пришлось потрепать хорошенько в двух войнах, так это издержки процесса. Хусейн держал Ирак в образцовом порядке, а нынче, Ирак может слиться в «экстазе» хаоса с Ираном, и тогда может начаться очень интересный процесс, вплоть до «задвигания» США в рядовые и сильно потрёпанные страны третьего мира (как все).
Мы видим, что Россия тоже является страной, которой иногда управляют практики. Хотя чаще профаны и идиоты. За идиотами в российской политике часто скрываются политические негодяи. Они «выталкивают» на ключевые государственные должности профанов и, пока те занимаются профанацией, сами всё крадут и растаскивают. Потом наступает прозренье, но оно нужно только церкви в качестве доказательства того, что и она «пахала», но сколько людей страдает от этих негодяев и от этой профанации. В этом плане очень показательная песня О. Митяева, где есть такие слова: «Запишите, запишите меня в список негодяев. Запишите, если он ещё кому-то нужен». Это текст на российских просторах всегда, наверное, будет современен.
Третья форма - философы (точная мысль) появляется после появления в политике идиотов. За мыслителями, создающими инновационные технологии управления, предлагающие новые формы общественных отношений «охотятся» политики всех цивилизованных стран, так как видят в них текущую стабильность и будущее развитие. Сегодня таких мыслителей «вывозят и выносят» из России (утечка мозгов). Нашей же власти по-прежнему нужны не мыслители, а «гармонисты». Чтобы под гармонь-трёхрядку сидеть на пеньке, так как лавок ещё из Италии в деревни не привезли, а сами их делать уже разучились,  смотреть на село «Погорелово», или «Погорельцы», или «Черепово», или на другое село с не менее весёлым названием и петь самую традиционную в России политическую частушку

Я свою любимую,
Да из могилы вырою.
Отшлёпаю, отхлопаю,
Поставлю к верху жопою.

В России опять новое государство создаётся с нуля, при этом подгоняется под старые «евростандарты», и как всегда на пути решения этой «сложнейшей» проблемы стоит множество труднопреодолимых препятствий, и лежит много полезных ископаемых, а также разного другого добра (воды, воздуха, леса), который лихо обменивается на «евростандарты». Поэтому «любимую» опять придётся «выкапывать». Почему? Во-первых, население не привыкло участвовать в нормотворчестве, т.е. в тех же референдумах, конференциях, собраниях, забастовках. Пассивность нашего населения удивляет даже африканских вождей диких людоедских племён. Пассивность потрясающая, например, в нашем городке Заволжье, чтобы стать депутатом надо набрать 200 голосов избирателей из 2000. Если кандидат набирает 300, то это означает бешенную популярность. Ну, а сами депутаты – это что-то из разряда «Ети» (снежного человека). Они добились того, что в городе с населением в 40 тыс. человек нет даже кинотеатра, культура и образование опущены ниже плинтуса и т.д. Такие вот представители и слуги народа в текущем 2010 году.    
В каком-то аналитическом докладе или журнале, нам попались горькие слова  современного фермера, решившего развивать сельское хозяйство на базе одного из бывших колхозов. Это фермер говорил примерно следующее: «Если придут американцы, я стану шерифом, если придут немцы, они сделают меня старостой деревни, если вернутся большевики, меня назначат комиссаром, потому что в этой деревни только мне что-то ещё и нужно, а остальным всё давно по «хрену», алкаши «грёбанные»….». Это очень точное наблюдение на тему политического энтузиазма граждан. Кроме того, и вовлечение их в политику через выборы органов представительной власти тоже мало на что влияет, ибо народ не верит в честность этой процедуры, и не верит во многом справедливо.
Не секрет, что система представительства не устраняет отчуждения органов местного самоуправления от населения. Мы уже упомянули в этой главе, что эти органы могут быть подчиненны кому угодно: ворам, олигархам, идиотам. Ведь не случайно же, город Заволжье стал «моногородом». Поэтому население здесь виновато только в том, что мужики такую власть зачинают, а бабы её родят, и каждый год 1 сентября, начинается её подготовка. Этот день так и называют – Днём знаний!
Население нашего городка тихо вымирает, разъезжается. В этой связи даже церковь,  нет-нет, да и обмолвится о геноциде русского народа. Но геноциде со стороны кого?
Русские - это кто? Индейцы, впервые увидевшие испанского конкистадора верхом на гнедой кобыле или индусы, вогнанные в состояние транса английским пробковым шлемом и стеком, этим демократизатором человечества. А может русские - это узкоглазые  вьетнамцы, «обалдевшие» от желания американцев коллекционировать их отрезанные уши, от чего их глаза стали большими? Русские - всё-таки более интегрированный в эту «дикую западную цивилизацию» народ. Наши предки не то что скальпы, шкуру друг с дружки живьём стаскивали, не то что уши, головы легко с плеч сносили, всю Европу на своих штыках из конца в конец пронесли и вдруг - геноцид!
Конечно, муниципальные, региональные и федеральные власти явно боятся активности собственного народа, особенно в области, связанной с его налогообложением. И хочется обобрать до нитки и вроде страшно, а главное, не совсем демократично. Как бы сказал демократ Б. Немцов, «совершенно понятно», что нельзя дать народу хорошо жить и надо к каждому работающему приставить по три надсмотрщика-демократа с зарплатой. Собственно, эта идея была воплощена административной реформой В.В. Путина. А вдруг люди решат сократить налоги, за счёт которых существуют надсмотрщики, все эти огромные аппараты государственных, региональных и муниципальных служащих.
Если кто ещё не понял, то бюрократический аппарат только от внешней модернизации (чтобы было как у Европы: государство, штат, муниципалитет)   увеличился в три раза, а за счёт внутренней - раз в десять  (нам Европа не указ, но если под её крышей можно красть, то почему бы и нет). Поэтому, даже слабенькое и возможное желание людей сократить налоги нагнетает на власть, хоть и лёгкий, но испуг. Работа, хоть и есть, но платить за неё работягам  надсмотрщики не хотят, и вновь один мужик двух генералов кормит и свору их адъютантов. А куда девать многочисленную и так хорошо пристроенную родню. Особенно в Москве, Питере, где даже наметился рост населения. Собственно, чиновничество последних времён довольно плодовито. И Немцову, и Березовскому, и Кириенко и другим, можно вручать ордена по спасению России от демографического «провала». У них есть деньги, дети, а остальное население полностью устранено от вопросов решения бюджетных приоритетов, а значит и процесса «зачатия». В России как и было в СССР, опять секса нет.   
Например, в нашем городке население не допущено к обсуждению таких вопросов, как: «Сколько тратить на благоустройство своего городка, на дороги, на содержание аппарата управления, на транспорт». Это самые острые вопросы, которые часто готовы поднимать сами политики местного масштаба, но всегда находятся политики чуть выше, которые это желание «губят» на корню.
По крайней мере, наши местные политики А. Н. Лапшин, Ф.И. Щербаков (депутат городской Думы) и др. эти вопросы поднимали хотя бы раз в год на отчётных собраниях с приглашением главного редактора газеты «Новости Заволжья».
Финансовая, коммерческая тайна ведения дел федеральной, региональной и особенно местной властью - это наше настоящее. Даже мелкие муниципальные служащие сегодня подписывают какие-то бумаги о неразглашении «тайны» о своих окладах и вознаграждениях. О чём тут можно говорить дальше?
Не случайно, пресса уже давно приписала В.В. Путину (президент РФ с 2002 по 2008 гг.) умение проводить только «спецоперации».
2010 год, выборы в городскую Думу Нижнего Новгорода. Все местные телепрограммы, несмотря на огонь и дым в городе и во всей области от пожаров, постоянно рекламирует ролик о том, что политическая партия «Единая Россия» способствовала выделению из федерального бюджета 1 млрд. и 200 млн. рублей на ремонт нижегородских дорог и дворов. О чём эти телеролики говорят? Да только о том, что часть этих денег уже «отмыли» на «пиаре». Ещё ни одной дырки в дороге не залатали, ни одного двора в порядок не привели, а старушки по телевизору в видеороликах уже счастливы, асфальтовый каток уже их «укатал». Это как раз и носит название профанации.
Так это там, на самом верху, что тогда говорить  о наших, местных делах.
Простейший пример местной спецоперации, из разряда «запишите меня в список негодяев». Из судебного участка № 1, который как раз и занял помещение детской молочной кухни, о чём мы уже писали, в июне 2009 года более 700 заволжан получили «судебный приказ о взыскании недоимки по налогу на имущество за 2008 г.». Всё как положено для испуга: «Дело «№ 2 – 571/09 от 15.06 2009 года» и т.д. Это действие совпало с объявлением федералами того, что за любые долги налоговые приставы будут удерживать всех должников на любимой родине и не выпускать за границу, особенно в отпуск. На совсем уезжайте, пожалуйста, а в отпуск «незяяяяя».
Видимо, налоговые инспекции, как и судебная система об этом новом «изобретении» узнала заранее. Суть в чём? Местная налоговая инспекция, вместо того, чтобы разослать по адресам платёжные квитанции, выждала время и отправила заявление о взыскании в суд. И более 700 человек, в принципе, могли бы начать скандалить, но это дольше и дороже, поэтому они просто заплатили. С них «сняли»: 100 рублей – судебные издержки, а это 70 000 рублей (что-то вроде бонуса), плюс пени за просроченные налоги, плюс сами налоги - вторично. Мы выясняли, почему же не были отправлены по адресам налоговые квитанции. Налоговый орган сослался на плохую работу российской почты. Вы в это верите? И таких спецопераций по обиранию населения каждый из нас наблюдал не одну.
Мы уже упоминали, как в одной из заволжских школ директор умудряется обналичивать надтарифный фонд и раздавать его по своей личной ведомости.  Он даже огласки не боится этого уголовно наказуемого деяния, а только  доставляет удовольствие своим любимым завучам, которые бегают по школе, расписавшись в получении денег с криками: «Меня сегодня назначили «любимой женой»». А действительно, кого ему боятся в Городецком-то районе? Но это всё «спецоперации» и «подельники».
В принципе, это прекрасный повод для созыва муниципальной конференции, на которой можно было бы открыто обсудить очень многие «воровские тайны». Тем более, что в первом случае и сам А.Н. Лапшин оказался в «подсудимых», как «злостный неплательщик» налогов, а о втором случае его сразу же оповестили, исходя из армейского принципа «дурной пример заразителен и саботажника лучше «замочить» сразу», так как потом процесс разложения остановить труднее.
Но, увы. До такой формы местного самоуправления народ ещё не дорос, а заволжская власть пока этой формы боится. Нет примеров сверху.
В США референдумы - обычная практика. Там, в случае необоснованного наезда на население муниципалитета, или, не дай бог, - штата, отцы – основатели сразу кричат: «Как фамилия, где полиция, ФБР, ЦРУ, Министерство юстиции». Поэтому там интересы населения защищаются больше, чем интересы негодяев.
По сути, в муниципальной конференции ничего нового нет. Она, во многом, сродни собранию трудового коллектива. В СССР партийные собрания, партийные конференции, партийные комиссии были весьма действенными мероприятиями. По этой причине «оборотни» из КПСС решили их забыть как можно скорее, сменив Красное знамя в углу кабинета на иконостас, а преходящий вымпел на лампадку. Но, в общем-то, это всё то же,  наше многовекое властное наследство, сплошь -  предатели.
О самом себе российское чиновничество всегда говорило и говорит: «Мы как хрен у дяди Васи, мы всегда на всё согласны». Для них абсолютно никакой разницы, кто им за откаты» «грехи «отпускает» Генеральный секретарь ЦК КПСС или Патриарх Всея Руси. Им абсолютно всё равно под чьей крышей воровать, лишь бы красть.
Философы во власти, - третий тип по Аристотелю, пытаются разъяснять населению то, что происходит, и даже то, что надо делать. Мы тоже, в некотором роде «философы» и тоже пытаемся кое-что объяснить, но от искры до пламени есть временной промежуток и должны созреть условия. Что касается причин, то для страстей и волнений в России они всегда есть.
Толковый юрист С.А. Денисов выразил суть муниципального образования следующим образом: его «можно определить как своего рода акционерное общество публичного характера. Члены этого публичного «акционерного общества» должны иметь не меньше прав, чем владельцы паев хозяйственных организаций. Однако при сравнении прав акционеров и жителей муниципального образования выясняется, что нормы муниципального права менее демократичны, чем нормы акционерного права. В частности, органы управления акционерным обществом обязаны ежегодно проводить общие собрания акционеров».
Например, в нашем городе ЗМЗ постоянно проводит собрания своих акционеров, жителей нашего города, а местная власть ничего подобного не делала ни разу!
Кое-какие зачатки осознанной демократии в г. Заволжье были проявлены при выборе депутатов в городскую Думу 2010 года. Выборы показали, что у нас сформировалась система групп давления. Эти группы давления заинтересованы в принятии тех или иных нормативных решений для того, что лоббировать интересы разных социальных слоёв общества.
Бывшему главе местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшину за восемь лет на посту Главы местного самоуправления удалось создать такую систему групп давления. Причём не только из группы своих друзей и советников А. Лебедева и Д. Ефремова. Рядом с этой группой формировалась группа коммунальщиков, группа районного давления, даже группа давления со стороны одного из депутатов Государственной Думы РФ А.Е. Хинштейна. И, кстати, борьба шла довольно открытая, что само по себе характеризует городскую  политическую жизнь как, весьма, и весьма сносную. Но, при ослаблении районной власти,  начались «тёрки» уже за власть в городе.
Так А.А. Лебедев вполне мог бы оставаться «чёрным папой» делать свой бизнес, в том числе и на жадности местной власти, и жить тихо. Но, он решил красиво войти в политику, сделав ставку на своих кандидатов из социальной сферы, на врачей и педагогов. Они пошли за ним и выиграли на выборах, чем собственно «утёрли» нос государству, которое, как оказалось, очень плохо заботится об этой категории своих граждан, хотя они и его служащие. Им явно не хватает денег и они за ними идут в политику коротким путём, через депутатство.
Но, во главе игры всё-таки стоял А.Н. Лапшин. Это он широко открыл двери в местную политику своему приятелю. На каких условиях, это второй вопрос. И это вопрос не к нам.
Уместно заметить, что всё, что произошло в 2010 году, больше склоняется к «плюсу», чем к «минусу». Преодоление всех российских проблем, связанных с местной властью,  возможно только в ходе участия населения в нормотворчестве, в политической жизни. Как нельзя научиться плавать без воды, так нельзя приобрести свойства гражданина страны, не будучи полноправным участником процесса управления делами общества.
В России ещё повсеместно средневековье, поэтому и борьба групп давления и материальные затраты, связанные с этой борьбой (например выборной), направленные на демократизацию общественной жизни, позволят вывести страну из средневекового патриархального состояния. Они несравнимы с убытками, которые несёт страна от злоупотреблений властью должностными лицами, приватизировавшими должности и органы государственной и муниципальной власти.
Во-вторых, почему опять может получиться так, что «любимую придётся откапывать». Лапшин А.Н., говоря пафосно, как «отец заволжской демократии» года четыре был занят разрушением духа вождизма и местничества в районе. Он всем своим видом и действиями показывал, что представительные органы местного самоуправления вполне могут решать проблемы местного самоуправления сами, составив конкуренцию «сильному» главе местного самоуправления района. Он очень много сделал для того, чтобы начался конфликт интересов Городецкого района и г. Заволжье. Увеличивал численность административного аппарата и аппарат городской Думы, что неминуемо ведёт к конфликту интересов между районными и городскими чиновниками исполняющими, а часто просто дублирующими должностные обязанности друг друга. Стоит за одну и ту же работу одному дать «морковку», а другому не дать, и конфликт неизбежен. Обиженный тут же начнёт напевать песенку:

А колокольчики, бубенчики,
А я работать, нынче не пойду,
Пускай пилит железная пила,
Не для работы меня мама родила.

Или как писал А.И Солженицын в повести «Один день из жизни Ивана Денисовича»: «Пускай работает работа».
К сожалению, А.Н. Лапшин так и не смог ни научить, ни заставить хорошо работать местный представительный орган. В нём было полно лоббистов «транспортников», «хоккеистов», «пейнт - болистов», но ни одного, кто бы думал в целом о городе и его проблемах.
Сегодня перед нелёгкой задачей стало местное предпринимательство. Оно показало себя на «коротком забеге» очень неплохо, показав свою независимость от районной власти, но дальше предстоит думать, а это трудно. Здесь уместно напомнить, что А.Н. Лапшин был у власти почти 8 лет, а до него в ней главы не удерживались и года! В плюс ему можно записать ещё то, что вокруг него не очень много лицемеров.
Упомянутый нами директор школы, и не только он, а практически все, кто «ест» из рук А.М. Минеева, постоянно твердят, что «мы из команды Минеева», их лицемерие так зашкаливает, что такие слова как «мудрейший», «умнейший», так и льются из уст. Но под этим сладким словесным соусом, конечно, крадут.
Лапшин же, таких людей вокруг себя не аккумулировал, он с каким-то тупым упрямством проводил мысль о том, что представительный орган заволжской власти должен быть самостоятельным, а это в свою очередь отпугивало от него людей, желающих кормиться и дальше без особых хлопот. Каждый холуй знает о том, что куски - на районном столе, а на заволжском – крошки. Бюджет Городецкого района почти 1 миллиард 800 миллионов рублей, а бюджет г. Заволжья, в котором проживает 50% населения района около 200 миллионов рублей. Это о порядке цифр и размахе грабежа. 
Единственный минус А.Н. Лапшина в том, что он не делал опоры на население, два его друга популярности тоже не добавляли, а это в свою очередь вело горожан к мысли о том, что он, как и все они (районные власти), тоже  «жулик».
Создать при представительном органе власти (городской Думе) дополнительный актив от населения как независимый контролирующий орган, и можно было и нужно. Кстати, первое, что сделал А.М. Минеев, став главой района, создал Совет старейшин. Опыт - штука важная. А опыт показывает, что во многом органы государственной власти вмешиваются в решение вопросов местного значения в стремлении ограничить воровство муниципальных чиновников по причине отсутствия контроля за ними со стороны местного населения. По этой же причине и региональные власти вмешиваются в дела местных самоуправлений, они ближе, но причина другая – «подельничество».
Верить в святость местной власти, это, конечно, абсурд. Достаточно беглого сравнительного взгляда на цены в нашем местном самоуправлении на оплату коммунальных платежей и т.д. Они повсеместно, по всей области, ниже, чем в г. Заволжье. И с этого места текста начинается очень интересный кадровый парадокс, который прямым образом влияет на становление гражданского общества в России и на развитие местных самоуправлений.
Органы государственной власти в современной России иногда пытаются ликвидировать ЭФФЕКТИВНОЕ местное самоуправление. Городам, обладающим реальной экономической и политической силой, умная власть обычно придаёт статус административно-территориальных единиц, непосредственно входящих в состав субъекта Федерации. Город Заволжье такого статуса получить не может?  Более того, индустриально развитый город довели до «моногородишки».    
Думайте сами, но всегда держите в уме: «Кадры решают всё»!
Сегодня в большинстве местных самоуправлений хорошо живёт только местная власть. Ей дана возможность увеличивать свой аппарат и иметь выборных должностных лиц, не предусмотренных прямо в законодательстве. Это позволяет плодить дублирующие себя муниципальные предприятия и назначать «курирующих» их чиновников. В результате вокруг ЖЭКа образуется масса дочек, и все сосут кровь местного сообщества, которому в, принципе, так и надо. У местного сообщества то же есть права, но нет способности к организации. Пока последние штаны не снимут, народ на забастовку не выйдет. Значит, портки запасные у народа ещё есть. Вот и славно..
О том, как неплохо может жить местная власть, любому желающему лучше расскажет прокурор. Мы же, простые скромные наблюдатели, с издержками своих предыдущих профессий. А прокурор, пока надо развивать коррупцию, вечен. На нечто подобное ещё Пётр Великий намекал.
Так вот, по нашим наблюдениям, органы местного самоуправления при полной инертности населения так достали своим воровством федеральную власть, что она ещё в 2000 году задумалась о повсеместной её ликвидации, как неэффективный источник власти. Уже в то время, государственные органы в нарушение конституционных положений вводили прямое назначение глав субъектов федерации, оказывали давление на муниципальные органы при принятии ими устава муниципальных образований. Сдерживали развитие муниципальных аналитических отделов и пресс-служб, так как современные технологии позволяют очень быстро оставить территорию без населения, а именно эти тенденции просматривались в управлении на местах. Нет населения, нет проблем.
В итоге, к 2009 году стремление местных аппаратов сделать свою деятельность тайной и от государства и от местного населения, привела к прямому назначению «сити - менеджеров», как до этого губернаторов.
В этом плане нашему городку ещё повезло. Всё-таки глава местного самоуправления А.Н. Лапшин был политиком публичным, политическим бойцом. «Замутил» несколько скандалов, начав проводить анализ, а за ним и санацию деятельности жилищно-коммунальных служб. «Взбодрил» некоторые силовые ведомства и областную администрацию. Борьба с коррупцией у нас в городке была на лицо. Поэтому каждый заволжанин может сказать о себе, и я причастен, ибо это и мой выбор.
Более того, А.Н. Лапшин, будучи политиком  публичным, очень похож на двух наших последних президентов В.В. Путина и Д.А. Медведева. Если бы ему предоставили столько же эфирного времени на ТВ, сколько им, он бы их  затмил.
Но, увы, при всех его достоинствах Заволожье теряет население, растёт безработица, усиливается борьба кланов за власть и т.д.
В принципе, это не его вина, это небольшая проекция на всю страну. По телевидению нам показывают множество прекрасных шоу-выступлений на предмет необыкновенного подъёма экономики и сельского хозяйства, но за ними ничего нет. Если, например, вчера завод стоял, а сегодня выпустил один болт, то шум на всю страну. Увеличение выпуска продукции на 100 процентов. Но, это в сравнение со вчерашним днём, а даже не в сравнении с 1913 годом (точка сравнения роста промышленности в СССР)
Эта политическая игра больше походит на анекдот, в котором собралась вся домашняя скотина и птица во дворе, к ним прибился местный криминальный авторитет – пёс Шарик и давай обсуждать свою невесёлую жизнь. На повестке дня один вопрос: «Что делать, так как с хозяевами – алкоголиками, которые только пьют и бездельничают, мы быстро протянем ноги».
Хряк говорит: «Уйду на скотный двор, пусть уж лучше сразу забьют, чем с голодухи сдохнуть».
Две курицы говорят: «И мы уйдём на птицеферму, яйца нести мы ещё можем, а там хоть кормят, хотя гулять не дают».
И только криминальный авторитет Шарик говорит: «А я никуда не пойду. У меня перспективы».
- Какие? – спрашивает в недоумении вся имеющаяся во дворе скотина и птица этого схода (муниципальной конференции, референдума).
- Большие, - отвечает Шарик, - Я вчера слушал разговор наших хозяев, так вот они сказали, что если гадить не бросят, то будут «хрен» у Шарика сосать. Так что у меня перспективы.
В контексте этого анекдота, каждое ток-шоу о борьбе с коррупцией является напоминанием коррупционерам о том, что пора «нести откат хозяевам», ибо хозяева заждались. Поэтому перспектива есть только у криминального «дворянина» Шарика.
Всё это применимо и к нашему городу. Не надо быть президентом страны, чтобы подойти к любой муниципальной конторе или иному полезному учреждению, наполненному бюрократией и оценить то, как они работают и как живут. Если среди местного уныния стоят «алмазами» импортные иномарки директора и челяди, показывая, как «гниёт капитализм в Корее, Германии, Японии, США и даже в Китае, значит, уже пора, если не расстреливать владельцев, то конфисковывать  имущество, можно даже его предварительно осветить кадилом. Ведь не стесняются же «слуги народа» ставить по периметру своих коттеджных посёлков деревянные кресты от «нечистой силы», видимо подразумевая под ней народ. Поэтому и тут, при конфискации, мораль надо блюсти и снимать с конфиската грехи. Ключевые слова здесь «конфисковать» и «грехи». 
На худой конец, если в местном самоуправлении бардак, на предприятии разруха, в отрасли «кошмар», а руководители как сыр масле катаются, то должны бы, хотя бы, следовать оргвыводы. Не очень верится в то, что кадров для этого  нет. Этому научиться легче всего. Это как водку пить, первую табуретку из-под ног выбивать трудно, а потом начинает даже нравится. Главное-не увлечься. Можно в этом трудном деле брать пример с американцев. У них табуретку заменяет электрический стул. Но они богатые, табуретка и верёвка дешевле.   
А если по умолчанию принимаются «откупы», «откаты», делится прибыль от сделки, даже при выполнении госзаказов, то за этим стоят не идеи большевиков Ф.Э. Дзержинского, Цурюпы, как пытаются представить нынешние демократы, а обыкновенные воры. Об этом факте уже устали писать, но это старое наследие, причём не одного поколения, их перспективы, укладываются в слова Н.А. Некрасова: «Жаль только жить в эту пору прекрасную, уж не придётся…».
С другой стороны, рухнула Империя. Вместе с ней рассеялся и имперский люд. И здесь местная власть ни при чём. Это божий промысел, адекватный ответ на людскую глупость. Если кого Бог хочет наказать, то он лишает его разума. Недаром классик написал: «Не дай мне Бог сойти с ума, уж лучше посох и сума». Только сошедшие с ума могут на развалинах Империи до бесконечности увеличивать аппарат чиновников. Плодить «энергосети», «энергосбыты», «мупы» и бесконечно добавлять к главе местного самоуправления, которому уже управлять то нечем, «сэров», «мэров», «сити» и т.д.
Сегодняшняя ситуация, тоже, похожа на анекдот о том, как в глухое белорусское село пришли немцы и давай пытать бабку Нюрку: «Коммунисты в селе есть?». А бабка о коммунистах никогда не слыхала. Она с детской слезой на глазу и по неразумению своему отвечает: «Кому исти е, кому робить немае».
Хотя. Это слово «хотя», отнюдь не слово паразит в нашем тексте. Мы им пытаемся объяснить необъясняемое. А рядом бродит ещё и Авось. Так вот, хотя, «сити-менеджеры» - это уже хоть какая-то вертикаль власти. Это уже контроль над местным паханатом. Не бог весть какой, но всё-таки контроль. Но, опять же с ним делиться надо, а это значит, что ещё один человек в России начнёт жить прилично. Может быть, когда все станут чиновниками, будут друг дружку радовать «откатами», дружно «пилить» бюджет, тогда и заживём счастливо и по-людски.
«Россия – Третий Рим, а иному не бывать», как кто-то сказал, пару веков назад. Глупость, конечно, если учитывать, что с Римом и наследием Рима Россия всегда боролась. 
Ведь что произошло сегодня, если смотреть с исторических глубин в перспективу. То что русские были бесконечно добрыми и душевными по отношению к колонизируемым народам, это полная ерунда. Нижегородский писатель Виктор Карпенко в книге «Земля Шатковская» пишет о здешних местах: «Молодые князья, уверенные в своём превосходстве, шли в поход, не хватало разве что собак в загон. Поначалу так и было: почти не встречая сопротивления, занимали дружинники селение за селением, угоняя в полон мирных жителей. Но чем глубже заходили воины в мордовские леса, а и без того редкие дороги превращались в охотничьи тропы, тем чаще находили свою смерть, пришедшие за лёгкой добычей владимирцы, рязанцы, муромчане, переяславцы. Мордовские лучники нападали тихо, неожиданно, жалили метко и растворялись в лесной глуши…сопротивление вызывало жестокость: деревни сжигали, мужчин убивали, посевы вытаптывали, вырубались священные рощи… женщины и дети продавались», и дальше он пишет о том, как посетила одного из русских князей мысль, вообще продать кому-нибудь всю эту мордву, ну хоть татарским ханам.
Так вот у римлян были принципы, была мощная военная и государственная  машина, которая равняла всех недовольных под римское право. Да и противник, с которым сталкивался Рим, кое-что умел видеть и различать.
Русским противостояли племена куда как более сильные и свирепые, чем римлянам. А порядка у них держащегося на принципах, увы, не было. Поэтому с другими племенами легче было договориться, чем их завоёвывать. Да и законов не было, под которые эти племена надо было подводить.
Договаривались, видимо, просто. Во главе колонизируемого народа ставился самый большой негодяй, которого этот народ мог породить. Ему объясняли преимущества жизни по-русски: уничтожаешь всю местную элиту, и становишься самым главным начальником. За это тебя наделяют статусом «вора в законе», среди таких же негодяев, из других диких племён. Эта система правления работала и на Востоке в древние времена, и в Самодержавной России, и во многом возвращена сегодня.
Это, можно сказать традиция. Есть некоторые отклонения и дополнения. Раньше, приводя народы к общему знаменателю, в основном пороли, сажали на кол. Затем, огуманившись, четвертовали, рвали ноздри, вешали, расстреливали. А нынче, совсем хорошо, органы местного самоуправления учреждают СМИ и создают своеобразные рекламные агентства при органах муниципальной власти. Эти самоучреждённые СМИ хвалят муниципальные власти прямо цитатами из басен Крылова и ими же приводят народы к общему знаменателю. 
Пока можно констатировать факт того, что население не способно установить самостоятельно правила поведения даже в своём местном самоуправлении для себя, а те, кто дорывается до власти пытается устанавливать их для других, но не имея совести, принципов, что они могут установить? А если ещё и телевизор смотреть, где мудрейшие и умнейшие обучают местные «дикие племена» всей воровской премудрости, да ещё провоцируют на неё.
Разве не могло вызвать радостного оживления заявление президента РФ Д.А. Медведева о том, что не страхует крестьянин свою ветхую недвижимость, а надо бы «развести его на страховой полюс», мало ли что денег у него нет. Пожары то есть, вот и пусть страхуется от них.
А выступления С. Шойгу о том, что садово-огородные участки находятся без пожарной охраны, явно спровоцируют поборы.
А так хочется, чтобы хоть кто-нибудь начал создавать условия для нормальной жизни, а не рассказывал о них. Платить надо народу за работу, и он тогда будет всё сам страховать, покупать, выпускать качественную продукцию и т.д.
Хотя наше «гражданское общество» пока обворовывать легче. А власть всегда делает то, что легче, за редким исключением.

Глава пятнадцатая
О нас, грешных

Теперь о нас, грешных. Почему с нами всё время хотят «поступить как лучше, а получается как всегда». Показательный пример, пожары 2010 года и заявление председателя правительства РФ о выделении всем погорельцам денежной и материальной компенсации в совокупности, аж, по 4 млн. рублей. Правда, до этого заявления сгорело довольно много народа в очагах огня.
Местные чиновники от такого взгляда высшего федерального чиновника пришли в ужас. Загорелись даже те районы, где гореть было, в принципе, нечему. Голь на выдумки хитра, но почему-то голь в России не убывает, а постоянно увеличивается.
Свет на этот вопрос проливает кандидат юридических наук Л.А. Нудненко: «Нормотворческая деятельность населения муниципальных образований носит эпизодический характер. Одной из причин этого являются негативные качества политической культуры граждан, к числу которых могут быть отнесены пассивность и равнодушие управляемых и вседозволенность управляющих, слабая способность к самоорганизации, являющаяся следствием существовавшего в стране тоталитарного политического режима, отсутствие демократических навыков и традиций. И это стало фактом, приведшим к тому, что вместо управления через граждан у нас стало управление для граждан.
Следствием сказанного является слабая структурированность, неразвитость местных сообществ, отсутствие корпоративного сознания. В таком обществе слабы элементы самоорганизации. Социальный процесс напоминает броуновское движение. Всё это не способствует развитию нормотворчества населения муниципальных образований посредством прямого волеизъявления граждан.
Несмотря на изложенное, судьба непосредственного нормотворчества населения муниципального образования не кажется абсолютно безнадёжной. У неё, думается, есть перспективы. Прежде всего, приведённая модель политической культуры россиян постепенно, хотя и медленно, вытесняется либерально-демократическими образцами политической культуры. Современное российское общество, по мнению некоторых авторов, скорее не антилиберально, а долиберально».
Умеют же излагать красиво учёные люди. В основном, очень точно и правильно. Ключевое слово здесь «долиберально».
Свобода человека очень хитро устроена. Самым большим ограничителем своей свободы выступает сам человек. Бог не дал человеку крыльев, он сделал их сам и полетел как птица. Бог не дал человеку жабры, он сконструировал акваланг и начал плавать под водой вместе с рыбами. Человек неплохо видит окружающий его мир, и многое заимствует у него по аналогии во всех отраслях своей деятельности. Что касается отношений друг к другу, то и здесь не надо искать природных отклонений. Стая волков. Самый сильный, перекусавший всех вокруг волк, самый главный. Но и толк от стаи есть. И у людей также. Всегда кто-то хочет наверх, а кто-то соглашается остаться внизу, а те, кто не согласны, подаются в «одинокие волки» или бывают «съедены».
Разница в коллективном уме. Евреям дали кусочек земли в Палестине, они построили мощное государство. Если нация насквозь монолитна, умна, то она и свободна, и либеральна, и признаёт законы, как выработанные ей же самой правила для нормальной внутренней жизни, равные для всех.
Если же нация «как хрен у дяди Васи, туда-сюда, обратно», то «волки» - её авангард не имеют совести, не традиций, не чтут никаких законов. А бюрократы - это хранители традиций, суть государства. Если бюрократия, включая и церковную, «мутная», то что тогда говорить о счастливой жизни остального народа.
Когда большевики захватили власть, то многие самодержавные чиновники ринулись в партию большевиков, а затем в коммунистическую партию. Это прямо от царя и божьего алтаря с промежуточной остановкой «служения» Временному правительству бросились  объятия материализма и атеизма. Почему? Да потому, что они всегда мыслили категориями «доходного места». А кто его даст, поп или царь, комиссар или секретарь партии, какая разница. Более того, «наплыв» «православных» чиновников в партию атеизма был так велик, что партия подвергалась постоянным чисткам. Крали много, сразу не стало ни царя, ни временного правительства, ни Бога. В этих условиях на Дзержинского и Ленина молились и правильно делали. 
А что изменилось к концу ХХ века? Точно также, коммунистические чиновники дружной толпой побежали в церковь, как только упразднили КПСС и установили диктатуру православной демократии. Стало ли лучше, если сравнивать не с периодом репрессий, а с периодом «застоя».
Лукавые, почему-то «радость» самодержавие связывают с Николаем II, а почему не с Иваном Грозным, или Петром I. Император Николай II – это глубокий «застой», отсюда и радость.
Так вот, коммунистические вожди «душили» тех, кто крал больше своего начальника, а нынче и этот принцип нарушен. Кради сколько можешь, а мы вам про коррупцию будем рассказывать, про то, как с ней бороться. Уже боролись до 1917 года.
Всё было точно также. Митрополиты на бирже акции скупали, православное купечество народ по миру пускало. Случайных гражданских войн не бывает. К ним приводят резкие отличия в степенях свободы благонамеренного населения. Когда власти мирские, церковные считают, что народ ещё слишком глуп, чтобы разуметь светлые мысли в виде прозрачного законодательства, и тёмные мысли в виде оглупления его наркотиками, алкоголем, то значит им можно вертеть как вздумается, вот тогда они зарождаются эти гражданские войны.
Ограничения других в угоду себе позволяют чувствовать себя наверху. Нынешнее местное самоуправление – это классика жанра, особенно банкетный вопль, сразу после выборов 2010 года: «Мы взяли город». Те же мысли были и у меньшевиков. Лучше бы было, если бы с первого дня народные избранники начали думать над тем, что название «местное самоуправление» есть, а управления как такового, местного – нет, оно фактически к 2010 году стало ограничено во всём. Тогда чему радоваться? И что вы взяли?
Не ограниченным может быть только не проявленное вовне. Поэтому на территории современной России столь успешна организованная преступность. О ней говорят, но вы видите её явные проявления? Вы видите? Если их не видят ни прокуроры, ни судьи, ни прочие контролёры. А криминальные «смотрящие» всё видят, но они не проявляют свои выдающиеся организаторские способности на государственный план. В этой связи, кстати, обвинение практиков большевизма в том, что в юности своей, они грабили банки, сидели в тюрьмах, неуместно. Они быстро навели порядок, став государственниками, и именно к ним устремилось всё чиновничество, которое, не будем лукавить, потеряло государство и в феврале  1917 году, и в октябре 1917 году, и к 1985 году тоже.
Конечно, вопрос «проявленного» довольно труден, как и вопрос о свободе. Поэтому и говорят о приоритете внутренней свободы, свободы внутри самого человека. У русских это чувство называется волей. И вольные люди у нас ещё, к счастью, есть. Они живут, так как им хочется, но, в принципе, они живут в своей собственной стране как преступники. Им - то, как раз нужны законы, но тем, кто ими пытается руководить, они не нужны.
Помните фразу, рождённую чьей-то умной головой как раз на эту тему: «В СССР секса не было». Действительно, в моральный кодекс коммунизма секс не входил, там были другие 10 заповедей. Но секс, был и ещё какой. Другое дело, что не проявленный вовне, а значит абсолютно неограниченный.
По этой причине, сразу с развалом СССР на бывшем его пространстве сразу расцвела педофилия, проституция, а политические обозреватели открыто обвинили фракцию «Единой России» в ГД РФ в блокировании закона об ужесточении наказаний за сексуальное насилие над детьми.
Но, главное произошло - секс, который был в СССР не проявлен, проявил себя, теперь дело за малым, его ограничить, а это уже воззвание к совести народа, ведь это…дети. Не стоит уподобляться, уже, упомянутому директору школы, который под предлогом «всё детям» набивает свои карманы деньгами их родителей.
Сегодня в Россию хлынул поток порнухи, но не забывайте о том, что всё, что проявлено – уже ограничено. Пройдёт и это. Всё это вопрос времени. А пока бывшие комсомольцы и увядшие от старости коммунисты, привыкшие трахаться по кабинетам, просто одурели от свободы и набросились даже на детей, но, появились камеры слежения, скрытое видеонаблюдение. Вот и первые ограничения.
Мне, как бывшему комсомольцу, с огромным комсомольским стажем, аж до 29 лет, и с такими же громадными взносами вносимыми аж до капитанского армейского чина, довелось посетить заволжскую тусовку комсомольцев в честь его 90-летия. Это был хороший праздник. Дети дали концерт, ветераны говорили напутственные слова молодым. Это всё было на сцене. Рядом со мной сидел ветеран комсомола лет так далеко за 70-т и прекрасно знавший всех остальных комсомольцев.
По мере их выхода на сцену и выступлений, он негромко комментировал для своих соседей каждого из них. Это простительно, так как в заповедях коммунизма ничего не было сказано и про тот камень, который нельзя бросать или можно бросить,  предварительно хорошо подумав.
Так вот, чем восторженнее и радостнее были выступления комсомольцев, тем мрачнее были комментарии. Ветераны комсомола говорили о том, что и ГЭС они построили, и завод, и спорткомплекс возвели и бассейн и т.д. А один бывший «вожак» так вообще сказал о том, что комсомол дал ему всё. На что сразу последовала реплика: «Только тебе он всё и дал», а дальше рассказ о сексе, которого в СССР не было, он был скрыт в недрах комсомола. Было довольно занятно послушать рассказ о том, как юные комсомолки сдавали «ленинский зачёт», задрав юбки и уткнувшись лбом в лоб бюста Ильича.
Всё рано или поздно проявляется, и не надо бояться выносить сор из избы. Ибо в «забвении» всегда хорошо тем, кто гадит, а тем, кто хочет жить в чистоте - плохо. И не надо забывать, вынесли сор из избы - значит - проявили, значит  будут наложены ограничения. Значит, возможно, станет лучше. Возможно. У нас есть на этот счёт некоторый опыт. Одну из наших книг, «злющую-презлющую» местная старушка в поисках корма и сочувствия «пропагандировала» среди всего доступного ей начальствующего состава. Её заметили и даже дали грамоту и включили в какую-то комиссию, но, в основном из страха, что она начнёт пропагандировать и их деятельность. Человек бдит, борется за место в строю, опять же денег хочет, славы и почёта. Такие вещи надо поощрять, хотя и не на всё реагировать, но на грабеж, отсутствие мысли, неспособности к управлению -  обязательно.
Так вот, на этой комсомольской тусовке больше всех мне понравился  последний председатель районного комитета комсомола Е. Бормотов. Он стал последним комсомольцем в районе, повесившим ключ от комитета комсомола на гвоздь и занявшийся правильным «сексом» - бизнесом. Зачем же смущать чистую женскую комсомольскую душу бюстом Ильича, если есть кровать, камин, душ. Всё должно быть как у людей.
Поэтому мы за то, чтобы федералы не мешали проявлению инициативы снизу. Хочет глава местного самоуправления видеть рядом с собой в соседних кабинетах всех своих любовниц, друзей, родственников, чёрт с ним, пусть резвится. А писатели пусть пописывают, читатели пусть почитывают. Ну уж, а если совсем плохо, то федералы, конечно, обязаны накладывать ограничения сразу и на всех, как намордник или пояс верности.
Пока такой подход не заметен, а даже наоборот идёт активная стимуляции пороков. Возможно, что это стимуляция болезни. Довести ситуацию до абсурда, чтобы она сама провалилась, пусть даже вместе со страной. Люди-то на Земле всё равно останутся.
Что касается пороков, то мы наблюдали как конкурируют между собой два ведомства (федеральное и региональное), слитые в одно здание и дублирующие свои функции. Федералы свои кабинеты ремонтируют, деньги отмывают и регионалам надо. Федералам зарплаты повысили, регионалы возмутились, и им повысили и т.д. Такая конкуренция началась, что незаметно произошёл резкий прирост «оборотней в погонах» и рост более мелкой преступности. А это ведь всё о нас, грешных.
Если федералы ничем себя не ограничивают, выделяют себя в отдельный олигархат без «руля и ветрил», то чем хуже региональный «олигарх», а уж тем более местный. Логика проста: красть, пока дают.
Опять скажем, не надо быть президентом РФ, чтобы задуматься над тем, что в стране, - то кризис, то дефолт, то опять кризис, но при этом все поголовно хотят во власть, готовы покупать должности от мелких до высших. Почему бы это?
Процесс надо регулировать. Хочет «хороший человек» командовать энергетикой, ничего в ней не понимая, а другой «хороший человек» - атомной промышленностью, зная об этой отрасли ещё меньше, а подружка, долгое время курирующая лотерейные игры и «лохотроны» рвётся рулить образованием, а любовница – медициной. Ради бога, пусть командуют и рулят. Но процесс развития государства должен идти. Потому что это не только дела «верхов», это, прежде всего, пример для низов. Если наверху всё «как попало», то внизу мальков от игрищ, а щук от жора не удержать.
Кроме того, Конституция у нас хитрая. Она формально разграничивает понятия регулирования, защиты и охраны прав и свобод человека и гражданина, но в ней ничего не говорится о собственно юридических средствах решения возникающих проблем хоть в праве каждого на труд, хоть на здоровье, хоть на предпринимательскую деятельность.
Отсюда начинаются старые песни о главном: «закон, что дышло…».
Мы тоже в начале «муниципального пути» А.Н. Лапшину предложили разработать Устав города, но он ушёл от ответа в «тину». Почему? Выгоднее иметь не Устав как свод принципов, правил, норм городского управления, что называется «без второго дна», а его «балду». Все же остальные городские проблемы разруливать в зависимости от «аванса», «подрасчёта», «отката».
Простенький пример. Как обобрать предпринимателя, чтобы он этого не заметил? Повысить к нему требования. Например, санитарные нормы, меры противопожарной безопасности и т.д. Приняли на городской Думе такое распоряжение, тем более что и сверху идут такие команды и намёки для организации всеобщего счастья, так как это не водку «паленую» контролировать, это пенки с неё собирать, и пошёл в поход на местный бизнес. Примечательно, что в Городецком районе прижилось словосочетание «бизнес-инкубатор». В инкубаторе бройлеров – бизнесменов выращивают, а потом делают им «обрезание» по всему спектру контролирующих органов.               
Поэтому у нас и слышится нескрываемый восторг всех чиновников от тех проблем, которые якобы создаёт бизнес, терроризм и природные катаклизмы. Это сигнал – «Ату их, набивай карманы». Под такую суматоху 8 километров железного забора в чистом поле вдоль нашей дамбы, просто невинная шалость. Закрылись от международного террора. Был сигнал, есть контакт, есть делёж.
Нынче до следующего года будут пилить бюджет на борьбу с дымом. Сверху солнце, снизу торф, надо море воды для тушения возгораний, не придерёшься. «Обводнять» будут здесь, а недвижимость покупать там. Там сегодня вся наша власть бывает чаще, чем здесь. Здесь она управляет, а там она живёт.
Технические приёмы по обиранию населения, к которым склонны прибегать муниципальные власти, чрезвычайно многообразны (очевидно, используя «наработки» власти государственной), особенно по части проведения через нормативное выражение тех или иных определяющих правопользование идей.
Приводим некоторые наблюдения В.И Крусса, кандидата юридических наук: «Решением Тверской городской думы от  18 марта 1999 г. № 21 была утверждена Методика расчёта арендной платы за пользование земельными участками в г. Твери. В соответствии с п. 6 данной Методики при предоставлении предпринимателям земельного участка под строительство и проектирование на нормативный срок (?) должна устанавливаться базовая арендная ставка арендной платы в размере земельного налога. Превышение нормативных сроков строительства (!)  «определяется по информации Управления архитектуры и градостроительства» (!) и влечёт за собой увеличение арендной платы в два раза. По сути, этот весьма «скромный» по титулу нормативно-правовой акт решает «в придачу» к своему основному назначению и вопросы об основании некоего вида юридической ответственности и процессуальных формах установления определяющей её вины, причём выглядят оба эти решения весьма сомнительно. Сам же расчёт арендной платы производится по многосоставной формуле, включающей ряд коэффициентов, каждый из которых определяется по таблице, зафиксированной в соответствующем приложении. В приложении 5 выведены коэффициенты «целевого пользования земельного участка». Коэффициент этот для тех из предпринимателей, кто вознамеривался арендовать участок под размещение торгового павильона или киоска, в двадцать (1) раз превышает установленные для строительства производственных объектов, в восемь для ресторанов и баров и приравнивается к коэффициенту для банков».
Заволжье от Твери в этом плане ушло недалеко. Но это проблемы наших предпринимательских кругов, тем более, что мы им предлагали создать предпринимательское объединение для защиты своих юридических прав, но они ищут и кормят «своего» чиновника, своего «адвоката». Поэтому нам их не жалко, пусть платят, но при этом помнят, что юридические факультеты вузов до сих пор готовят не юристов, защищающих права человека в рамках государственного законодательства, а интересы определённого государством круга лиц помимо этого самого законодательства.
Чтобы что-то изменилось и надо создавать свои общественные структуры. Именно свои. Но, продолжим мысль В.И. Крусса: «Само по себе стремление местных думцев видеть родной город, заполненный производственными объектами и ресторанами, в которых будут по вечерам отдыхать труженики вновь созданных предприятий, весьма похвально. Но чем же провинились мелкие и начинающие предприниматели?... И как быть с общеправовыми, неоднократно озвученными в правовых позициях Конституционного Суда РФ принципами равенства и справедливости? С той, наконец, доктринально обоснованной идеей, что основой положения личности в системе местного самоуправления является режим равноправия граждан, а базовой целью – режим правовой комфортности личности?».
Кстати, мы подготовили список вопросов, как раз по теме «комфортного проживания личности» на территории г. Заволжья для А.Н. Лапшина, но он уклонился от ответа.
Что делать, если федералы схемы придумывают, отдают скрытые команды, а муниципалы им следуют во имя «великих целей» и обирают местное население, исходя из общей тенденции, нет населения, нет проблем?
Молиться!
Ну, а между молитвами требовать. Да, да, пусть нас уже осталось мало, и с каждым годом становится всё меньше, но надо требовать. Это лучше чем помереть «от гриппа и от простуд».
Чего требовать?
Соблюдения конституционных прав. Чем больше мы будем требовать, чем более сложные и неоднозначные коллизии будет порождать социальная действительность, тем сильнее будет «внутренний позыв» власти прибегнуть для их разрешения к апробированным и генетически укоренённым административным средствам. И жизнь может наладиться. Шутка!

Глава шестнадцатая
О системности местного самоуправления

Какого-либо рода системность в нашей жизни, особенно в осуществлении власти в пользу общества – это большая проблема. К счастью, нашу жизнь привязывают к праздникам и выходным, но и праздники, вместе с выходными днями меняют довольно часто.
Хотя, система всё-таки есть.
Например, Иван Грозный системно уничтожал всю боярскую знать. Народ его запомнил, и даже, вроде как, не в обиде.
Пётр I системно увеличивал чиновничий аппарат. Народ его за это не особенно любит, как и церковь, ибо у неё, чиновники отобрали для себя и деньги, и привилегии. Но зато, как его любят чиновники, просто нахвалить не могут.
Павел I ввёл для народа выходные дни, нормированный рабочий день и сильно урезал чиновничество в правах. Чиновники стали выдавать Павла за идиота. Зато Екатерина II освободила чиновничество от всех обязанностей и всякой ответственности. Народ отметил её правление настоящей народной войной, но как её обожают чиновники.
Сталин системно заставлял работать и старый, и новый административный аппарат. Народ его вспоминает, чаще, по-хорошему, но как его не любят чиновники.
Горбачёва чиновники любят. Он их окончательно лишил всякого страха. Ельцина и Путина они любят ещё больше. За что любят? За разрушение системы ответственного управления. Чиновнику законы не нужны, ему всегда хорошо от того, что кому-то можно сделать плохо, на ком-то можно нажиться.
С систематизацией законодательства, с систематизацией управления у нас плохо, со смутой хорошо. Браконьерство, нелегальная продажа полезных ископаемых, оружия, повсеместная вырубка леса и поджоги с целью сокрытия следов, всё это проявления разбоя на большой дороге. Жесткая система контроля только в самих «разбойничьих» корпоративных сетях. О государстве, как о защитнике уже давно никто не думает, все «уповают» на свои команды, кланы и вырабатывают свою «корпоративную» культуру.
Выдающийся русский историк Н.Н. Алексеев (1879 – 1964) писал о порядке и смуте: «Особенностью русской истории является то, что смута эта не была попыткой организации вольницы в пределах государственного порядка, но представляла собою вечный выход её из государства в Дикое поле и в тёмные леса. Уход от государства есть первостепенный факт русской истории, который физическое своё воплощение нашёл в казачестве и своё нравственное оправдание – в различных политических воззрениях, оправдывающих бегство от организованных политических форм общественной жизни».
С казачеством он, правда, перегнул. Казачество управляло Диким полем лучше, чем царь Россией. Во многом и сам прирост российских земель осуществлялся за счёт казачества. Да и само Дикое поле не случайность. Туда ведь бежали не от царя, а от его «семибоярщины». Что же касается царя «злого» и царя «доброго», то искоренение, если говорить современным языком, чиновничьего аппарата, элитных кланов, олигархов, буржуев народ всегда понимал как истинно народное дело, ибо крадут «шельмы» много.
«Лучше грозный царь, чем семибоярщина», - гласит народная пословица. Что мы сегодня имеем от российской «семибоярщины»? Педофилию, падение качества образования, разорение промышленности, массу государственных общественных фондов, страховых компаний и бесконечные поборы от них.
Ничего нового в этом нет, народ давно этому явлению придумал объяснение: «Бог сотворил два зла: приказного да козла», или вот ещё: «Мы и в аду служить будем на бар: они будут в котле кипеть, а мы дрова подкладывать», или вот ещё «Дерёт коза лозу, а волк – козу, а мужик – волка, а поп – мужика, а попа – приказной, а приказного – чёрт». Если поп сливается в экстазе с приказным, то народу совсем худо становится.
В народном фольклоре можно найти объяснение любому политическому явлению в России. Сегодня, это тотальное воровство. Вот поговорка на этот случай: «Вор виноват, а подьячий (чиновник) мошне его рад», «не бойся закона, бойся судьи». Всё объясняется просто до слёз, до слёз народных, как выяснилось на пепелищах 2010 года. У народа горе, у чиновников повод красть.
Примечательно, что и сегодня мужику искать правду негде. У государства – неподсудные судьи, у церкви – епископы. Это общий экстаз. В чине наречения во епископы, каждый епископ обещает: «Ещё же по Заповеди Господней: «воздадите кесареву кесарево и Божия Богови», обещеваюся бытии верен властям богохранителям страны нашия Российская». Забавно. Будто цели у демократической власти те же, что и у церкви. Поэтому за деньги от власти, церковь готова допустить всё что угодно. Отсюда - бардак, повсеместное казнокрадство и торговля в храмах.
Бывшие коммунисты – атеисты быстро нашли новую нишу по отмывании денежных знаков не хуже комсомольских строек, и всё по новой «понеслось», а что продать, увы, нашлось.
А если подумать, то как всё здорово могло бы быть: муниципальная (местная, выборная власть, избранная местной общиной) заботится о теле человека в своей деревне, посёлке, городке. Принимает правовые акты в рамках традиций, имеющихся на данной территории, улучшает житейские, бытовые права граждан, а церковь врачует душу человека.
Но муниципальная власть постоянно говорит о противоречивости федеральных, региональных и местных законов и правовых актов, но при этом крепко держится за свои должности, ибо за разговоры хорошо платят.
В местных самоуправлениях давно остались одни плуты, которые как «попугаи» твердят о том, что «связаны» по рукам и ногам и  денег нет ни на что. Народ пока ещё внимает «доброму царю», его роль сегодня исполняет В.В. Путин, но то тут, то там уже берётся за биты для выяснения отношений с «семибоярщиной».
О том, что такое местная власть, о её способности к управлению в рамках общероссийского управления, свет проливает Ветютнев Юрий Юрьевич (зав. отделом научных программ ВРОМСЮ): «Дело в том, что акты местного самоуправления занимают самое нижнее место в иерархии источников российского права и в силу этого должны соответствовать Конституции РФ, федеральным законам, указам президента, постановлениям Правительства, ведомственным актам, нормативным актам законодательной и исполнительной власти субъектов РФ  Получается, что муниципальные власти обязаны не только в совершенстве знать весь этот огромный массив, но и постоянно отслеживать его динамику, поскольку любой муниципальный акт может моментально превратиться в незаконный, стоит лишь внести изменение в федеральное или региональное законодательство. Таким образом, парадокс заключается в том, что на муниципальном уровне для правотворчества фактически требуется более высокая юридическая классификация, чем на любом другом, в то время как его реальная правовая обеспеченность является самой низкой».
Чувствуете «зазор» для воров. Известный криминальный персонаж в России, благодаря своим политическим амбициям, ставший на один день мэром города Нижнего Новгорода, Андрей Климентьев, (вырастивший таких политиков как Б. Немцов, а по слухам и С. Кириенко и Л. Глебову и пр.) шёл на выборы под лозунгом: «Воры в законе в Кремле, а воры поневоле в тюрьме». Так что «зазоры» для воров открыты просто на уровне самых широких ворот, причём никогда не закрывающихся и никем не охраняемых. На воротах висит ведро для дани, клади деньги (откат) и воруй дальше.
А дальше, Ю.Ю. Ветютнев пишет: «До сих пор не сложилось сколько-нибудь определённой оценки муниципального правотворчества в общественном мнении. Для рядового гражданина нет принципиальной разницы, кем принят тот или иной нормативный акт, к тому же его обыденное сознание так и не смогло до конца усвоить самой идеи местного самоуправления, тем более независимого от государственной власти».
Это, действительно, трудно сделать, когда государство отпускает повышение коммунальных платежей на уровень местной власти, а от этих платежей напрямую зависит отдых главы местного самоуправления за рубежом, покупка им недвижимости там же, или в столице нашей родины и т.д. Здесь же кормятся местные депутаты, разные местные паразиты. Конечно, эти платежи, как и все остальные, будут расти. Чтобы это понимать, не надо быть президентом, царём, председателем правительства. Сходите в деревню Гумнище, или Шеляухово, вам там всё расскажут. А если хотите получить подробные разъяснения научным языком, то есть Финский посёлок, Выползово. Не случайно же по России гуляет лозунг о том, что надо жить по правде. Чиновники прямо, аж, заходятся, закатывая глаза к небу произнося: «Не в силе Бог, а в правде», и крадут, крадут. Так как у каждого своя правда и лозунг «о правде» в этом контексте звучит как тост.
Поэтому пора отказываться от «кнута и пряника», столь милого сердцу российской власти. Сталин – кнут, потом сплошь «городецкие пряники», а переходит к систематизации федерального, регионального и муниципального права, делая его простым и понятным. Ещё полезно кое-что узнать о синергетическом эффекте, тем более, что русские в изучении этого эффекта были впереди, но плоды его пожинают западные страны. А у нас по-прежнему всё, исключительно, «по правде».
А в чём правда? До 1917 года высшее общество разъезжало в царском паровозе, за ними следовали паровозы попроще с пассажирами первого класса, за ними – второго, за ними – третьего, а далее шла скотина. Сегодня очень заметна ностальгия по прошлому. Ну откуда она? Откуда это желание у высшего общества, самим сесть в «Сапсан», первый класс усадить в «Нижегородец», второй – в  «Буревестник», третий – в пассажирский поезд, а остальных в электричку, причём в угоду предыдущим поездам, плотно трамбуя там всякую «скотину».
Был ведь 1917 год, за ним НЭП. Буржуи так разыгрались, парадируя жизнь высшего общества, что пришлось «прищемить яйца», причём всем. Разве перспективы аналогии неочевидны? Но это проблемы управления. До этого ведь можно и не допускать.
Созидательный опыт российского местного самоуправления начинается с 1917 года. В предыдущей книжке мы отмечали, что в Нижнем Новгороде до 1917 года было Дворянское собрание, земство и прочие структуры власти, но не было ни одного вуза. Вуз появился только в начале Первой мировой войны, в качестве эвакуированного из Варшавы политехнического института. В Нижнем Новгороде был один район и десять тысяч населения. А к 70-м годам ХХ века город стал тем, что мы видим сегодня. Миллион жителей, огромное количество вузов. Под «суматоху» был построен и наш городок Заволжье как город-спутник. Так что управление до 1917 года и управление после 1917 года – это небо и земля по качеству, но, к сожалению, это было недолго.
Есть ещё одна причина вести отсчёт с 1917 года и озаботится изучением и систематизацией законодательства по местному самоуправлению именно с той поры. Во власти, хоть и говорят, что только номинально, но были и крестьяне, и пролетарии, и работники культуры, образования, прочей интеллигенции, которую Ленин хоть и назвал «гавном», но права голоса её всё-таки не лишили. Во власти, каждой «твари» было «по паре». Сегодня мы имеем борьбу федеральных лидеров с региональными, региональных с районными, районных со всей прочей низовой властью, если ей удаётся дать ростки, как, например, в нашем городе Заволжье. Ну, а самой низовой власти со всем остальным народом, особенно, если на территории местного самоуправления нет полезных ископаемых и поживится, кроме как на обирании местных племён, больше негде. В этом плане опыт «советов», как органов местного самоуправления – бесценен. Горсовет был на порядок демократичней нынешнего земсобрания. 
Есть, конечно, и объективные причины нашей драмы. Россия это как раз тот случай, когда на территории одного государства можно обнаружить элементы как минимум трёх правовых систем, относящихся к разным правовым семьям: во-первых, это официальная правовая система, тяготеющая к романо-германской семье; во-вторых, семья мусульманского права (Кавказ, Татарстан, Башкортостан и др. Всё равно это Россия!); в-третьих, семья традиционного права (коренные народы Сибири и Крайнего Севера, казачество и старообрядческие общины). Разумеется, их значения и масштабы несопоставимы, однако столкновение между разными правовыми системами происходят регулярно и подчас носят трагический характер.
Не стоит думать, что нашего города это не касается. У нас на русском и на тюркских языках в быту, разговаривают примерно равные части горожан. Старообрядческий уклад жизни городчан тоже со счетов не спишешь. Римское право на западный манер не всех устраивает, ибо всех уравнивает, но у нас любой малыш понимает, что «дядя Стёпа - милиционер, поэтому всегда выше и ровнее». Хотя это всего лишь служивый люд, его тоже ровняют, а сколько на наших просторах абсолютно «неприкасаемых», живут по своим законам, которые могут быть обозначены, как «в-четвёртых….».
Поэтому от хаоса к структуре нам ещё шагать и шагать.

Глава семнадцатая
О гармонизации федеральной, региональной и местной власти

Опытнейший юрист, доцент, кандидат юридических наук В.В. Полянский совершенно справедливо и по-научному пишет: «Являясь частью публичной власти, местное самоуправление тесно связано с другой важнейшей составляющей народовластия – государственной властью – общими целями, задачами соответствующего этапа функционирования государственно организованного общества, конституционными принципами организации публичной власти – государственной и самоуправленческой. Вместе с тем, местное самоуправление имеет особые условия его реализации населением городских и сельских поселений, поскольку на него оказывает серьёзное внимание принцип федерализма, лежащий в основе построения системы государственной власти. Вследствие этого местное самоуправление подвергается правовому регулированию, как на федеральном, так и на региональном (субъектном) уровнях.
Местное самоуправление в силу наиболее тесной связи с населением является своеобразным посредническим механизмом между государством и гражданским обществом, прежде всего, через территориальное общественное самоуправление. В этом качестве местное самоуправление требует от участников правотворческого процесса, публично-властных отношений особого внимания к тем или иным акциям в сфере законодательной, правоприменительной деятельности.
Всякий акт государства, органов местного самоуправления оказывает серьёзное влияние не только на чисто организационно-правовые отношения по осуществлению публичной власти, но и активно влияет на самосознание членов гражданского общества, мотивацию их отношения к государству, к политике его органов. Об актуальности указанных аспектов системных связей в механизме народовластия свидетельствует тотальный абсентеизм, поразивший все уровни избирательных отношений – от выборов Президента до выборов должностных лиц местного самоуправления».
Хорошо излагает. Что касается абсентеизма, то он и Городецкий район поразил, и наш город. У нас постоянно кого-нибудь не могут выбрать в силу неявки населения на избирательный участок. Это даже притом, что сам явочный процент уже отменен. Предлог отмены, кстати, очень интересный. Чем лучше народ живёт, тем меньше он ходит на выборы. Эту мудрую мысль развивают все кому не лень из наделённых властью. Попы утверждают, что если народ не ходит в церкви, значит он грешен, но при этом добавляют, что если уж очень некогда, то забегите, свечечку купите….
Бизнес утверждает, что если народ не ходит в магазины, значит он сыт, и у него всё есть и т.д. Абсентеизм, это серьёзно.
Далее В.В. Полянский продолжает свою мысль о гармонизации: «В стабильных политических условиях и при экономическом благополучии принцип федерализма в наименьшей степени влияет на характер федерального и субъектного законодательства с точки зрения его соответствия целям, задачам, общим принципам организации и функционирования местного самоуправления, как это, например, имеет место в ряде развитых западных демократий с федеративной формой государственного устройства. Иное дело – Россия, где местное самоуправление стало объектом и поводом противостояния центра и субъектов Федерации. Конечно, это периодически обостряющееся противостояние не случайно, и оно не есть самоцель, а весьма важное средство утверждения политического господства государственно-властных институтов разного уровня, поскольку именно через местное самоуправление обеспечивается электоральная поддержка выдвиженцев и формирование политической идеологии тех или иных партий, объединений, так называемых элит.
Немалую роль в противостоянии властей играют вопросы бюджетного регулирования, посредством которого органы государственной власти субъектов РФ стремятся поставить в зависимость органы местного самоуправления, которые без трансфертов, в большинстве случаев, не могут решить «вопросы местного значения». Не случайно здесь поставлены кавычки: реальное положение вещей таково, что сама система бюджетного регулирования, закреплённая действующим федеральным законодательством, ставит под сомнение перечень вопросов местного значения. Вряд ли некоторые из них можно относить к категории имеющих местное значение, если муниципальное образование не способно решать их за счёт собственных доходных источников….».
Напомним, что мы описываем не нынешнее время, а период с 2002 по март 2010 года. Сегодня всё значительно лучше, нашему «моногороду» обещаны деньги на развитие и процветание, так что нынешняя местная власть «оживёт» несомненно. А при старой, с самого начала кризиса в США,  зарплату в г. Заволжье не повышали ни разу, как собственно не выплачивали и премии, хотя, возможно, только тем, кого мы знаем. Но это простые труженики, которые не оперируют над тарифными фондами, бонусными деньгами и прочими средствами, которыми так щедро разрешил пользоваться президент РФ всем местным чиновникам, чтобы, видимо, от него отстали.
Итак, то, что написал В.В. Полянский, это большая наука. Наша же книжка – это популярная и даже наивная публицистика. Следовательно, во многом «неправда», да ещё и, часто, «глупость». Каемся. Поэтому мы обратимся для объяснения гармоничных отношений между всеми ветвями власти к такой форме объяснения, как народный фольклор, а ещё точнее – анекдот. Анекдот, рождённый свободнорожденным российским населением в каком-то из местных российских самоуправлений на злобу дня.
Наш городок Заволжье – не состоявшаяся районная столица. Интеллигентный городок с 41 тысячей человек населения. Семь школ, лицей, техникум, два университета, которые собираются закрыть в ближайшие годы. Это для молодёжи и студентов.
Сложные производства: ЗМЗ, ЗЗГТ, ГЭС. Заволжане – трудящиеся на этих производствах, интеллигентнейшие люди, которых почти восемь лет возглавлял глава местного самоуправления г. Заволжья А.Н. Лапшин. В нашей администрации все эти годы фосфорила мудрейшая депутатская мысль, которая вылетала из здания администрации и Думы, облетая город. Были ли у Андрея Николаевича проблемы с вышестоящими органами власти? Конечно, были. Об этом и анекдот.
Наш городок делает запрос в вышестоящие органы власти по поводу своих проблем и ждёт решений. Дожидается. Стук в дверь. Внешнее вторжение со стороны района или области, неважно. С этим вторжением, прежде всего, сталкивается секретарь главы администрации, Таня, Маня, Галя, неважно или иное уполномоченное для встреч лицо.
На пороге стоит вышестоящий чиновник-слесарь со своим монологом: «Слесаря вызывали? Е-ть вас в сраку. – Я пришёл. Е-ть вас в сраку. – Я пришёл чинить ваш сраный унитаз [Е-ть вас в сраку], но я забыл прокладку [Е-ть вас в сраку], приду завтра, чтобы были на месте [Е-ть вас в сраку].
И вот интеллигентнейший глава местного самоуправления, интеллигентного города Заволжья, бодро спрашивает Таню, Маню, Свету, Галю, Рому или кого-то ещё: «Кто к нам пришёл?».
- Слесарь, по нашей просьбе, чинить унитаз.
- Так он починил унитаз?
Почему именно унитаз? Не секрет, что местное самоуправление воспринималось в начале XXI века федеральной и областной властью как орган, который должен канализировать энергию масс на местах и «сливать» её в «унитаз».  Ударные зарплаты чиновничеству платят только за эти «подвиги». 
Если местные самоуправления хорошо её сливали, часто вместе с населением, то молодцы, если плохо, то – сволочи. У нас сливали средне, бунтов не было, протестов не было, но население убыло за эти годы тысяч на шесть. Это пустяки в сравнении с другими подобными моногородами. Хотя вполне возможно, что и убыль населения влияет на увеличение зарплат.
- Нет, он забыл прокладку.
- Тогда зачем же он приходил?
И тут секретарь, испытав некоторый экстаз от воспоминаний общения со слесарем, говорит ключевую фразу: «Еб-ть нас в сраку».
Так вот, гармонию создают и разрушают слесари. На эту тему всему российскому населению, ради прикола, творческая интеллигенция даже фильмы ставит. Один нам особенно нравится, в котором Удовиченко играет. В этом фильме о Новом годе есть всё: слесарь, любовник, музыкант, дед Мороз и законы сантехники.
Но вернёмся к науке.
Обстоятельством, которое необходимо учитывать при формировании методологических подходов гармонизации законодательства о местном самоуправлении, является выявление критериев определения содержания «вопросы местного значения», которые могут эффективно и целесообразно с точки зрения общегосударственных интересов решаться самим населением. Сразу отметим – это одна из самых трудных задач, поскольку городские и сельские поселения отличаются большим разнообразием экономических, политических, социальных и иных факторов жизнедеятельности. Но вполне будет оправдан такой подход, который позволяет оценивать качество жизни населения по разным параметрам:
- наличию и состоянию коммунальной, образовательной, здравоохранительной, природоохранной, правоохранительной и иной инфраструктуры, функционирование которой обеспечивается самим населением городских и сельских поселений;
- по правовым и организационным гарантиям участия населения в непосредственном управлении местными делами: демократические условия выборов депутатов представительных органов местного самоуправления, глав муниципальных образований и т.д.; эффективность институтов непосредственной демократии – народной правотворческой инициативы, собраний (сходов», конференций, обращений, территориального общественного самоуправления и других);
- по отзыву либо иному эффективному способу внешнего контроля и привлечения к ответственности выборных лиц местного самоуправления, поскольку внутрисистемные механизмы самоконтроля органов местного самоуправления носят корпоративный и политизированный характер. Этот пункт в системе власти, причём любой, отсутствует совсем. Отсюда и такое огромное количество желающих «рулить и даже спасать Россию».
Приведённый перечень параметров не является исчерпывающим, но он позволяет, на наш взгляд, определить сердцевину содержания такого явления, как «вопросы местного значения».
Местное самоуправление в системе публичной власти может быть оптимальным при условии существования взвешенной ответственности населения и органов местного самоуправления за результаты такой самостоятельности. Отсутствие в механизме регулирования самоуправленческих отношений должной и системной ответственности ведёт к перекосам, дисгармонии самоуправления.
В общем-то, из всей этой науки к нам применим только пункт первый, и то он был создан во времена СССР, и что касается образовательной и правоохранительной функции, то в нашем районе эта два пункта сильно подорваны уже местной властью. Последовательно были арестованы за взятки военком, начальник полиции, начальник МЧС, хотя и отпущены по выплате штрафов…
К двум другим пунктам мы едва приближаемся. К третьему пункту, возможно, приблизят пожары 2010 года. Хотя осуждать глав поселковых самоуправлений за то, что у них что-то сгорело, не поднимается перо. Дело в том, что правительство РФ обещало каждому погорельцу столько, сколько не видят в своём бюджете целые деревни. Просто на Рублёвке одни «весы» и «цены», в селе Кукуево – другие.
Главный дефект современного российского самоуправления народа в том, что оно фактически подменено самоуправлением органов местного самоуправления, их аппаратов, т.е. объект и субъект управления находятся в недопустимой для идеи самоуправления отдалённости друг от друга. Пропагандистские штампы, навязываемые обществу чиновниками, имеют целью убедить рядовых граждан в том, что это и есть самоуправление. Но какие прямые формы самоуправления у населения есть? И на что население может повлиять?
Содержание местного самоуправления выражается в трёх взаимосвязанных элементах – самоорганизации, саморегуляции и самоконтроле населения.
Уместно заметить, что в причины нестроения России записывают и Конституцию РФ, которая была рождена как не самый лучший вариант политического решения конфликта власти 1991 – 1993 гг. и под чутким контролем США. Именно в этом кроется, возможно, причина дисгармоничности законодательства о местном самоуправлении.
И всё же наметившееся сокращение вопросов местного значения не должно быть самоцелью – оно должно стать фактором оптимизации соотношения государственной и самоуправленческой власти. По мере формирования материальных условий, социально-психологической готовности населения к самоуправлению должны расширяться и вопросы местного значения.
Просто, сегодня, население часто воспринимает своё местное самоуправление как «крепостную деревеньку» во главе с барином, где барская челядь правит, а крестьянам и загнанному в угол пролетариату и работать негде, потому они дохнут с тоски и голодухи. Да ещё и федералы этому рады. Со стороны федералов контроль за местным чиновничеством не заметен, значит, там считают, что они справляются, а дальше на ум приходит поговорка о «рыбке и её голове».
Но и это всего лишь повторы. 
 
Глава восемнадцатая
Город Заволжье, местная промышленность  и местное самоуправление.
Взгляд со стороны.

У местной промышленности, что уцелела от народного хозяйства СССР, появилось непреодолимое желание к СП и прочим альянсам. Помогало и государство «обрести» почву под ногами, назначив на каждую отрасль олигарха – «стратегического инвестора».
По нашей разрухе, которую оставили перестройщики первой волны, шагать именно этим путём – несомненный плюс.
Путём альянсов Восток догнал Запад и США. Через сотрудничество с конкурентами Япония, Корея, Китай обскакали многие страны в производстве автомобилей, полупроводников, бытовой техники и т.д.
Но Россия - и не Восток, и не Запад, а между ними. Поэтому в нашем российском городке вновь сработал принцип «бей своих, чтобы чужие боялись».
Сначала руководство ЗМЗ разорвало отношения со своим главным заказчиком двигателей ГАЗом, а затем в альянсе с Северсталью, ЗМЗ стало показательным примером того, что альянсы между своими (ЗМЗ и Северсталь – обе российские компании), почти всегда работают против одного из партнёров, в данном случае – Северсталь против ЗМЗ.
Комсомольско-православный менеджмент ЗМЗ под руководством директора завода А.М. Минеева, никак не мог сообразить, что сотрудничество – это та же конкуренция, только в другой форме. А так как местному менеджменту зарплату назначали вожди Северстали, то они, эти менеджеры, очень быстро разбазарили и кадры, и ресурсы, и производственные секреты, поменяв их на должности, квартиры, автомобили и прочие игрушки.
Больше всех от альянса с назначенным олигархатом в итоге выиграл Ульяновский автомобильный завод, так как он получил самый низкозатратный доступ к технологиям ЗМЗ, и к его же рынку сбыта. А город Заволжье, в своё время родина самого крупного в Европе моторного завода, который строили и поднимали рабочие и инженеры ГАЗа, стал разоренным «моногородом», так как в России особенно любят биться не до первой, а до последней капли крови.
Кроме того, ульяновцы, испытав на себе, что значит быть родиной свергнутого вождя, написали письмо В.В. Путину о том, что в случае закрытия Ульяновского моторного завода и других смежных производств в г. Ульяновске, они готовы вступить в «интимные» отношения со всеми, кто попадёт под руку. Затем у них взорвался воинский арсенал, и жизнь стала налаживаться. ГАЗ совсем отказался от двигателей ЗМЗ и стал возить двигатели из Ульяновска и Китая, а Ульяновский автомобильный завод, принадлежащий тем же олигархам, что и ЗМЗ, стал возить двигатели из Заволжья. Такая вот рокировочка, понимаешь, как сказал бы Б.Н. Ельцин. Чем не Госплан СССР. Но количество двигателей, заказываемых УАЗом столь мало, что жизнь в городе замерла, хотя заметно ожили биржи по труду.
Это небольшой экскурс в экономическую жизнь города. Что же касается политической, то до 2010 года, она фактически не претерпевала никаких изменений. Основу политики составлял «бермудский треугольник»: администрация Городецкого района, администрация города Заволжья и руководство ЗМЗ. Они долгое время работали в альянсе, ничего не меняя, плавно перетекая кадрами друг в друга. Делили деньги между собой и как говорят «в ус не дули».
Комсомольское прошлое местной политической тусовки позволяло ей надеется если не на возврат КПСС, то хотя бы на место в церковной иерархии, или, на худой конец, в каком-нибудь аналоге КПСС, типа политической партии «Единая Россия».
Но комсомольский рынок и рынок капиталистический – это принципиально разные рынки. Капиталистический рынок вовсе не подразумевает поддержание гладких отношений между игроками в эту капиталистическую игру, а совсем наоборот. В ходе нашего альянса «варяги» получили от района и города всё что хотели, за счёт прибыли ЗМЗ открывая и налаживая производство в других местах. Заволжанам это особенно обидно в виду того, что все местные политические «вожди» были именно с этого завода ЗМЗ. Это как надо красть?
Политический кризис взаимоотношений между мелким заволжским бизнесом, горожанами с одной стороны, и заводским менеджментом и окормляемыми заводом политиками, с другой стороны пришёлся на выборную кампанию 2010 года при активном участии главы местного самоуправления г. Заволжья Лапшина А.Н. Он, по старинке, увлёкшись чтением российского законодательства, считал, что завод в жизни города – это всё! Хотя, похоже, что глава районного местного самоуправления Минеев А.М. пытался ему объяснять, что сегодня «всё» – это собираемая с горожан плата за жилищно-коммунальные услуги.
В итоге победил мелкий и средний бизнес, а также третья сторона в лице УАЗ. Все остальные проиграли.
После выборов в районное Земское собрание и городскую Думу г. Заволжья при полученных результатах (депутатов от ЗМЗ), у руководства ЗМЗ перед городом не осталось никаких обязательств. Это, конечно, стыд, когда руководители производств ЗМЗ не в состоянии избираться в местные Думы. Но и показатель того, до какого состояния надо довести рабочий и служащий персонал завода. Наверное, до состояния скотины, но, с другой стороны, они ведь писем Путину не пишут, значит, нравится.
Сразу после выборов с завода, вопреки, всем предвыборным обещаниям, было уволено (вытеснено) ещё 1200 человек.
В сухом остатке «страстей» вокруг нашей городской экономики можно констатировать следующее. В начале распродажи акций ЗМЗ, местный менеджмент предложил «варягам» и «стол и дом», ещё девчонок в придачу, не даром, конечно, но от всего сердца.
Была у местного менеджмента и надежда, что «варяги» переймут и местные туземные привычки, сольются с местным племенем в экстазе  и старая жизнь продолжится. Но для «варягов» и Городец, и Заволжье так и остались туземными городами, которые не жалко разорить и по миру пустить. Это наши ошибки, наши беды и, конечно, совершенно бесовская алчность местного руководства. На чём, собственно, руководство «Северстали» постоянно и играло. Северсталь помогала разводить воров, не думая о населении. Не думали о населении и сами воры, так как кормились не с него, а с рук новых хозяев.
Интересно, что такой тип кормления в России был всегда, но кормящихся  периодически перетряхивали. Об этом очень подробно рассказывают и даже учат, как именно это делается в сельскохозяйственных академиях. Это удивительные учебные заведения для тех, кто хочет понять основы человеческой политологии, истории, взаимоотношений. «Откормочная группа» для блага страны – это святое. И эта «откормочная группа», какое-то время чувствует себя самой важно и самой достойной внимания в любом государстве. Чувство хорошее, если не терять нюх и понимать, что если нагуляешь лишний вес, то забьют, а если ещё есть надежда на прирост, то можно и погулять. Лучше всех это регулирование получается у англосаксов, хуже всех у славян.
Сегодня мы наблюдаем парадокс. Есть страна Россия, есть в ней федеральные законы, есть в стране регионы, и в них есть региональные законы, есть города и посёлки, и в них есть местные законы. Но, всё это «нормотворчество страны» теряется именно в таких законах.
Где-то в конце 2009 года местная власть стала предлагать сотрудникам своего аппарата писать заявления на тему: «Прошу сократить мою зарплату, оговоренную в контракте на 10%», т.е. воровская нравственность достигла наивысшего предела – готовности пожертвовать десятиной вконец разоренному населению.
Хотя у этого населения закономерность запросов со времён СССР почти не изменилась: к запросам на «выпить», «закусить» прибавились только расходы на «культ» в виде потребности побродить по супермаркету, церкви, а уж, если жизнь удалась, то посетить Турцию.
Но разве это запросы в общей структуре запросов новых собственников от чиновничества (нефть, газ, острова, целые научные и спортивные города для «разврата» и т.д.).
Над чем надо думать заволжанам? Заволжье был втянут в города – вечные неудачники. Сначала ГЭС и низина, уничтожение заливных лугов, вековых лесов, традиционных ремёсел, всей местной, когда-то прекрасной, экосистемы.
Потом ряд заводов приведших местное население к самым высоким процентам заболеваемости в области.
Теперь ещё «местная знать» зациклилась на структуре собственности, желая делить и не желая делиться.
У города сегодня крайне неопределённое положение и социальное, и политическое, и экономическое. Но это не посёлок на БАМе, не военный городок в Забайкалье, который можно стереть ластиком с карты и забыть о нём, вместе с проживающими в нём людьми. Заволжье – это центр России, почти её пупок.
Поэтому надо раскрывать объятия, теперь уже надо.
В этой связи, заволжане, совершенно неуместно просмотрели выдвиженца в депутаты ГД РФ Лисовского. Он обещал заново отстроить и открыть Заволжский железобетонный завод. Горожане как-то вяло отреагировали, а зря. Надо быть внимательней.
В принципе все разговоры об инвестициях, это и есть разговоры об альянсах.
Примечательно следующее, учёные умы высчитали, что средняя продолжительность экономических альянсов составляет около семи лет. В 80 случаях из 100, жизнь совместных предприятий заканчивается тем, что один из партнёров продаёт свой бизнес другому. Очевидно, что эти же сроки и эти же проценты действуют и при слиянии и при разделении предприятий бывшего народного хозяйства бывшего Советского Союза.
По крайней мере, из прежней «любви» предприятий друг к другу, основанной на «бракосочетании в Госплане, ничего не вышло, сколько их не сливали в экстазе через Союзы промышленников и предпринимателей, «Опоры», ТПП и т.д.
А судя по продолжающейся ликвидации всех отраслей промышленности, работающих на народное хозяйство, т.е. выпускающих телевизоры, стиральные машины, радиоприёмники и т.д., и введение на нашей территории сборочных цехов той же, только импортной продукции, особенно автомобилей, никакого отношения к альянсам и к дальнейшему поглощению этих предприятий нашим бизнесом речь не идёт.
Просто нынешнему режиму легче поставит «смотрящего» на сборочный конвейер иностранного предприятия и с каждого готового изделия класть прибыль в карман по договорённости с партнёром. Ни о каком развитии производства, освоении новых зарубежных технологий речь даже не идёт.
Уместно упомянуть вторую составляющую нашей промышленности: оборонную. Видимо, ещё в России остались неугомонные государственники, которые на что-то ещё влияют. Поэтому режиму пришлось создавать из остатков промышленности, работающей на государственную безопасность, государственные корпорации. Их тут же подвергли критике, ну, а как по-другому?
Директора бывших предприятий народного хозяйства (государственных предприятий) сплошь и рядом «ставили свои предприятия на кон», и проигрывали их «вчистую», но за это их даже не ругали. Город Заволжье, таким образом, лишился железобетонного завода, хлебозавода, ремзавода. «Типа, это бизнес, ничего личного, типа, новый собственник, что хочет, то и воротит».
В итоге, всё, что приносило прибыль, и хорошо работало, было поглощено международными ТНК (нефть, газ, сталь, алюминий и прочие полезные ископаемые), а всё то, что не приносило, на какое-то время стало головной болью президента РФ Путина В.В. (2000 – 2008 гг.). Почему на какое-то время? Была же диктатура пролетариата, было страшно, вдруг пролетарии опомнятся. Но когда  поняли, что пролетарии уже своё отлетали, и остатки предприятий «свернули».
У Горбачёва, последнего Генсека ЦК КПСС и первого и последнего президента СССР этой головной боли не было. У него была коллективная головная «боль» могучих старцев ЦК КПСС, членов политбюро и прочих мыслителей, уповающих на знания, полученные в ВПШ и дальше этого не видевших, и даже не пытавшихся смотреть.
У Ельцина голова сама по себе вообще не болела, только после выпивки, но до похмельного синдрома он старался не доводить, и все ему в этом помогали, вся страна после горбачёвского «сухого закона». По слухам, спиртное нашему президенту постоянно отправлял президент США, тот его грузил в наш президентский самолёт беспошлинно, а наш принимал на «грудь». Так мы все и жили.
А вот у Путина головной были хоть отбавляй. Поэтому против создания Госкорпораций едва ли можно возражать. Но нашему городку от этого легче не стало. Ни одно из его предприятий не вошло ни в одну из десятка, созданных Госкорпораций. Почему? А кто «барахтался», кто стремился? Руководство района и города, как и самих предприятий, жило неплохо, сытно. Проблемы у них возникали только в связи с экономическими кризисами в США. Кризис же – это, своего рода, провокация, как раз для случаев «крайнего ожирения» очередной элиты, не более того. Были попытки сокращать чиновников и до кризиса, но все они приводили к бурным протестам и письмам в СМИ, где шло перечисление того, как и кто из «оставшихся» пилит бюджет. Поэтому только крайние меры в виде «кризиса» позволяют что-то делать в этой иерархии, во многом порождённой административной реформой В.В. Путина и, отчасти, Конституцией РФ.
Хотя В.В. Путин всё делал в меру своего понимания, но его «братья» по «экономическому разуму», дорвавшись до денег, и при абсолютной безнаказанности, не понимали уже ничего. Они разрабатывали способы и стратегии разорения страны и перевода её активов на свои счета за рубежом. Те, кто был поглупее, продавали материальные активы, а кто поумнее – нематериальные, патенты, ноу-хау, изобретения. Они так лихо это делали, что даже патент на производство вала, вращающего винт российского боевого вертолёта «Чёрная акула», оказался в руках французов. Это как надо грабить страну. Но есть и свои плюсы. Даже не у самых одарённых студентов возникает вопрос о том, что их предки изобрели атомное оружие, а они могут шагнуть дальше, но где та политическая сила, которой бы можно было отдавать новые знания. Во многом, мозги из страны утекают и по этой причине. Мозги ищут тех, кому нужны знания и тех, кому их можно отдать за возможность творческого труда. 
Здравомыслящие люди и молодые учёные перестали понимать бизнес-логику российского рынка. Все (заводы, фабрики и т.д.) почти ничего не производят, но и «мозги», способные эти заводы запустить вновь и что-то начать  созидать, тоже никому не нужны, а особенно государству.
Сменивший Путина В.В. на посту президента страны Д.А. Медведев продолжил прежний курс на модернизацию страны, но своими частыми выступлениями по всем средствам массовых коммуникаций вконец запутал всех здравомыслящих людей. Путаницу создали бесконечные целеуказания:
- в понедельник – борьба за образование;
- во вторник – за сельское хозяйство;
- в среду – развиваем спорт;
- в четверг – укрепляем армию;
- в пятницу – готовимся к Олимпийским играм в Сочи;
- в субботу встречи в Германии;
- в воскресенье – во Франции.
И всё «феерично» и «эпохально».
Для грамотного и умелого управления местными самоуправлениями такой «рваный» ритм без отсутствия стержня, это просто катастрофа.
Но, с другой стороны, таково наследие. Народ на эту тему сочинил анекдот:
«Горбачёв в первый день своего правления сотворил демократическую почву в России, Ельцин на второй день правления  напоил почву демократической водой, Путин на третий день правления глянул на это творение и рёк: «Зае - ись». И всё зае - лось». Народный фольклор как всегда точен.
Нас часто упрекают за то, что мы пишем так, будто бы «самые умные», но дело в том, что это не мы пишем, мы просто читаем тех, кто действительно всё исследует, анализирует, синтезирует и делает прогнозы. Мы же просто переводим для себя их тексты и делимся своим пониманием со своим читателем. О большем мы и не мечтаем. Не нравится – переключите канал, поменяйте книгу.
О том, о чём мы пишем, писали сотни других учёных, поэтов, писателей и до нас. Причём многие писали гениально. Например, Илья Ильф и Евгений Петров в своём произведении «Золотой телёнок» раскрыли экономическую суть управления Россией. Впереди, обретя идею, уверенно шагает Остап Ибрагимович Бендер. Он может быть в лице царя, генерального секретаря, президента, патриарха, то есть любого лица задающего идею всем остальным и ведущего за неё же борьбу. Идея, как правило, выше денег. Сегодня, все чиновники  бьются за свои денежные знаки, забыв о «первоначальном базаре», а например, искренние младореформаторы боролись и внедряли рыночные отношения, то есть идею. Это о высоком.
За Остапом остальные тащат гири. Этими остальными можно считать и царское правительство, и временное правительство, и политбюро ЦК КПСС, и весь нынешний кабинет.
Вот Ильф и Петров знали и понимали всё, а мы просто читаем великих мыслителей и чуть-чуть переводим для местного населения г. Заволжья их тексты с совсем непонятного на чуть-чуть понятный. Мы, собственно, уподобляемся попугаю из фильма «О бедном гусаре замолвите слово». Помните, он там кричал: «Царь дурак! Царь дурак!». Все смеялись и попку не трогали. Но потом он начал делать выводы: «Долой самодержавие!», и тут все всполошились. Первое утверждение попугая устраивало всех, а второе утверждение было прямым покушением на чиновничий аппарат, а он в России  велик и жаден. Кроме того, ему абсолютно ничего не противостоит. Только спецслужбы, иногда, когда аппарат под руководством Остапа совсем зажирается, меняют и Остапа, и сам аппарат. Это правильно, хоть и больно.
Мы не будем заходить в эти дебри, мы же пишем о местном самоуправлении, о местном…
Конечно, хотелось бы стать резонатором созидательных идей, но ещё больше хотелось бы пожить подольше и в относительном покое.
Конечно, хотелось бы, чтобы и научная мысль хоть что-нибудь полезное обнаружила в наших книгах о «моногороде» Заволжье, а то как-то неприлично, когда в России, местная наука сначала гробит всё и доводит до состояния «вонючего болота», а потом вприпрыжку догоняет. Стыдно быть такими «учёными», и опасно для страны.
Изобретать оружие – это хорошо. Для бандитов – это просто счастье, но думать над стабильностью общества, устойчивостью государства – ещё лучше. Как-то так звучит наше  кредо для господ учёных, доцентов с кандидатами….
Но вернёмся к нашему городу. Чем руководствовались менеджеры ЗМЗ, продавая свои акции Северстали, понятно. Только выгодой. Не умея толком управлять, они стремились с себя это управление «сбагрить». Акции им достались «халявно», а «халява» как приходит без труда, так и уходит, а тут предложили ещё и денег «срубить». Трудный выбор, конечно, для честных жуликов. О трудностях этого выбора мы уже писали в первой книге.
Стратегический «собственник» «Северсталь» в ряду с такими же другими государственными стратегическими «собственниками» скупал производства, якобы, для сохранения непрерывности государственной производственной цепочки. Государство, допустившее и способствующее подобной скупке производств на свои же государственные деньги, видимо, надеялось на внутреннюю конкуренцию между назначенными стратегическими «собственниками» и на рост производственных мощностей. Поэтому для разгара внутренней конкуренции ГАЗ отошёл одному стратегическому собственнику, а ЗМЗ - другому. Но конкуренция не разгорелась. В итоге, никто ничего не выиграл, а страна только потеряла, не говоря уже о рабочих и служащих этих производств.
С выходом из состава ГАЗа на ЗМЗ были запущены дестабилизирующие процессы. Такие как утечка лучших кадров в другие отрасли промышленности, сокращение кадров, потеря прежнего рынка сбыта своих двигателей, уход поставщиков и т.д. Кроме этого, для Северстали ЗМЗ стал ещё и заводом, продающим интересы ГАЗа в виде организационного опыта, технологических секретов, инновационных технологий. То есть ГАЗу действительно и сразу было на кого и за что обижаться, как и всем представителям автопрома СССР.
Руководство ЗМЗ проявило своё полное безразличие не только к интересам города, но и к своему, долгое время кормящему их партнёру – ГАЗу. Все последующие руководители ЗМЗ присылаемые из Северстали, относились к местному менеджменту, профсоюзу и прочим рабочим и служащим, как к предателям интересов своего прежнего партнёра ГАЗа. Поэтому и со стороны Северстали доверия к ЗМЗ не было никакого. Но им досталось прекрасно работающее производство, ранее выпускавшее двигатели для правительственных машин, армии, флота. Поэтому Северстали было что грабить и чем пользоваться. Они начали проводить санации, «бороться» с местным воровством и коррупцией, увеличивать службу безопасности и  ВОХРу. Одним словом делать всё - то же самое, что делали фашисты, или не так «круто» захватчики в «трофейном» городке. Хотя, почти вся бывшая номенклатура З М З и района продолжала кормиться с прибыли завода, а вот акционерам выплаты прекратили сразу. Это о вопросе, что мы имеем социализм или капитализм. 
Вроде бы на государственном уровне команда звучала как «возродить и омолодить» ЗМЗ, но в контексте это означало «закрыть и разорить». Кстати, этот контекст во всём откровении проявился в 2010 году в «моногороде» и был отражён в статье «Целевые программы утверждены» /«Новости Заволжья», 6 сентября 2010 года, № 101/.
В статье есть строки «доля градообразующего предприятия в общегородском объёме отгрузки по промышленности сократиться с 59,6 проц. до 29 проц.». Фактически, это приговор городу Заволжье, так как сокращение этого объёма производства ничем аналогичным не восполняется.
Кроме того, тем «оперативным командам», типа немецких «зондеркоманд», которые присылала Северсталь «спасать» завод, ставилась задача полностью игнорировать интересы города. Главное в бизнесе по-русски – это санация и капитализация….. Это тоже стало одной из проблем местного самоуправления города.
Примечательно, что во время крушения завода, а значит и города, у власти в районе и в городе, оказались люди, ранее активно руководящие разорением завода, т.е. как раз те, кто его продал. Шустрые ребятишки, но случайностей не бывает, видимо, это божий промысел и их миссия на земле.
«Северстали» надо отдать должное, приобретя завод по производству двигателей, эта ФПГ стала подыскивать производство конечной продукции, то есть производство автомобилей, на которые бы эти двигатели можно было ставить. Для них, как новичков в области автомобилестроения, ЗМЗ был знающим наставником, ведущим их через минное поле Автопрома в принятии решений. Уместно заметить, что «Северсталь» производил такое прокатное железо, которое будучи облачено в автомобильные формы «дверей», «крыльев» ржавело и сгнивало в течение года. Так что это было простейшее производство, с несколькими технологическими операциями, а двигатель, а автомобиль – это уже высший пилотаж. Это о тех, кто пришёл управлять.
Информацию из ЗМЗ они извлекали наиважнейшую, видимо, именно она легла в основу уже осознанных и осмысленных альянсов с ФИАТом, с УАЗом, с ПАЗом.
Северсталь выделяет автомобильную отрасль в своей ФПГ в отдельную структуру. А ЗМЗ числится в ней в предателях, в заводах, которые надо окончательно разорить, чтобы другим не повадно было. И перед ЗМЗ, где-то на рубеже 2009 – 2010 года возникает задача выпутывания его собственного бизнеса из клубка систем и структур его стратегического собственника, а по факту, медленного и сложного возвращения к своему родителю ГАЗу. Но к 2010 году заниматься этим на ЗМЗ решительно некому. Профсоюза нет, то что от него осталось – это «организация пенсионеров, жаждущая льгот и денег». Трудового коллектива тоже нет, ибо предатели привнесли раздор и в трудовой коллектив. Энтузиастов - собирателей обрывков, висящих в беспорядке, старых связей с ГАЗом тоже нет. Такой «собиратель» должен быть очень смелым и честным человеком, ибо он должен вымаливать прощение за предателей. Это почти бог. Где ж его взять на ЗМЗ.
Бизнес, как мы уже отмечали, в современном мире не столько прибыль, сколько синергия. Формула «только бизнес и ничего личного» - это вирус, подаренный умными «загнивающими капиталистами» молодым и жадным российским олухам, российской «охлократии». Понимание же синергии как рождении добрых связей в бизнесе – это для умных, это антивирусная программа. Но до неё России ещё далеко, ибо эта антивирусная программа должна прилагаться к любой созидательной программе в качестве государственной гарантии, государственной защиты, но вирус-то идёт и распространяется именно оттуда.
ЗМЗ в виду своих прежних технических достижений в производстве двигателей и своего предательства оказалось нежелательным конкурентом и для своих коллег по ФПГ, таких как УАЗ, так как на своей базе УАЗу легче создать своё производство автодвигателей, открыв для ульяновцев новые рабочие места, так и для чужих, каким стал ГАЗ.
Итог, полное одиночество сначала завода, а потом и города, ибо большая часть его жителей работала на ЗМЗ. А дальше несколько лет бестолкового управления и заводом, и городом, упадок, так как не осталось никого, кто бы хотел сотрудничать с ЗМЗ. Реорганизация в отдельные производства, будучи монолитного когда-то завода под вывеской минимизации налогов и «моногород».
Такая ли уж это большая неожиданность - упадок ЗМЗ. В период застоя ЗМЗ называли «заводом моих знакомых», с раздутыми штатами, большая часть работников которого просто ни черта не делала. По заводу даже ходил такой анекдот. Идёт кадровая проверка. По заводу идёт комиссия. На одном цеху висит табличка «ЖОРЫ». Комиссия спрашивает: «Это кто?». Директор отвечает: «Это жёны ответственных работников». Комиссия шагает дальше, на другом цеху висит табличка «ДОРЫ». - А это кто? – Это дети ответственных работников. На третьем цеху, из которого валит чад, дым и шум висит табличка «СУКИ».
– А это кто?
– Это случайно уцелевшие кадры.
– Этих сократить!      
Форма конкуренции между финансово-промышленными группами (ФПГ), такими как «Северсталь» Мордашёва и «ГАЗ» Дерепаски, на Западе и в США вошли в моду в 80-х годах ХХ века. Мы эту конкуренцию всего лишь копировали по их лекалам. Но это так, лирическое напоминание по вопросу об уме и глупости. Джордж Сорос в своей книге воспоминаний обмолвился о том, что он предлагал А. Вольскому свой «План спасения России», но его Сороса, даже не осчастливили пятиминутным вниманием, хотя он был явно умнее всех младореформаторов и таких же стратегических собственников, которые вылетели  из «гнезда» А. Вольского.
Западные страны эту конкуренцию очень быстро перестали приветствовать и просто подавили, так как быстрые изменения потребности рынка вели к необходимости столь же быстрой адаптации участников-производителей этого рынка. В результате для американских и западных компаний и ФПГ, особенно, в автомобилестроении, стало жизненно важным развивать взаимоотношения с подобными им как внутренними, так и зарубежными компаниями. Более того, это стало необходимым условием сохранения своего места в отрасли и возможности оказывать влияние на неё. Ключевые слова здесь «развивать взаимоотношения». Развивать с кем? Прежде всего со своими. Почему? Потому что крепкий бизнес основа капиталистического государства, раз уж мы начали его строить.
Чем занимался ЗМЗ последние полтора десятка лет до 2010 года. Догонял стандарты западного производителя автодвигателей. ЕВРО-2, ЕВРО-3. Почему? Что такое ЗМЗ в мировом производстве двигателей со своими 60 тысячами двигателей в год. Ничего! Абсолютно ничего, можно было не тратить деньги на «догоняй». А если бы это была сеть ГАЗ, ВАЗ, ПАЗ, УАЗ, тогда можно было бы задавать свои стандарты. Речь идёт не о Госплане, а о синергии западного образца. Стандарты – это основы, в том числе и социальные.
В принципе, ЗМЗ сегодня не виден даже в чужой глобализации, настолько он стал мал, будучи когда-то одним из самых крупных европейских заводов. Это тоже пункт падения.
ЗМЗ остался и без устойчивого места в сети автомобильной отрасли, даже российской.
Руководство ЗМЗ направило свою «дружбу» в сторону Японии и Китая и даже США. Шаг верный. Восточные ФПГ из любых союзов пытаются извлекать конкурентные преимущества в борьбе с другими группами, в отличие от западных демократов. Западные группы (картели) очень агрессивны, они просто уничтожают конкуренцию. Российская разруха тому пример. Но не надо обольщаться ни Востоком, ни Западом. Восток - дело тонкое и тёмное для неподготовленных для понимания восточной жизни местных жуликов. А Запад их просто переедет как каток.
В Корее, в Японии, в Китае на десяток автомобилей одна иномарка. Для них внутренний рынок - это святое, это стабильность государства. Пусть немецкий «Мерседес» или американский «Форд» лучше их машин, но, покупая эти машины, они помогают конкурентам. Народ это понимает. Они открывают западным странам лазейки, типа «хотите торговать своими машинами у нас, чёрт с вами, пусть будет название ваше, но всё остальное от болтов до результата наше». Это разумно.
В России, где всё должно быть дёшево по определения, просто исходя из полезных ископаемых, огромной территории, минимальности населения, на которое что-то даже делить смешно, можно просто всех осыпать с утра до вечера «золотом», всё с точностью наоборот. Почему? А кто бережёт внутренний рынок? Кто из своих допущен для работы на нём, а, главное, до деления прибыли? Причём так было всегда. Цари, попы, министры, наместники и фавориты, ещё татарское иго, затем фашизм и дальше всё новые и новые «облопошки» для дураков: «Годы трудные ушли, годы трудные пришли»..
В этом всеобщем дурдоме лжи и хамства наши души отогрел православный просветитель Осипов. Он высказал две простые истины, которые постоянно умалчиваются церковью, государством, ибо слуги господа и народа просто сами не готовы к принятию этих простейших истин. Во-первых, он сказал, что христианство – религия величайшего оптимизма, так как первым в рай вошёл раскаявшийся разбойник. Во-вторых, он сильно усомнился в искреннем православии русских, так как только безразличие к себе, к своей вере, делает их такими жестокими по отношению к самим себе. Отсюда и взгляд на русское долготерпение претерпевает сильные изменения. Это не терпение, это безразличие.
А дальше он сказал совершенно потрясающую вещь. Язычников «победило» христианство потому, что язычники были удивлены до крайности тем, что христиане любят друг друга. Они несли в своих взаимоотношениях любовь, братство, совесть, справедливость. Именно это и стало христианской церковью, в основе которой лежит любовь к ближнему своему. У русских нет любви друг к другу, так какие же они православные. Он несколько раз повторил: «Не путайте терпение с безразличием. Русские не терпят, они просто безразличны друг к другу». Дикари ещё!
Сегодня мы дошли до того, что если хочешь не быть отравленным, то надо покупать зарубежные и водку и табак, и консервы, так как местные аборигены – бизнесмены сигареты делают из бычков, собираемых по обочинам дорог, а водку производят из мусора городских свалок, наладив там процесс крекинга. При этом все депутаты ГДРФ в один голос вопят: «Нельзя вводить госмонополию, у нас прибавится населения в стране, а вместе с ним и проблем станет больше». Детишек «трахать», народ травить и сжигать его в лесных пожарах – это сколько угодно, а увеличивать его «поголовье» на деле, а не на словах – нельзя.
Если кто-то не согласен с тем, что мы тут написали, пусть едет в Заволжье и изучает, в Забайкалье и изучает, в Сибирь и изучает. А Москва и Питер – это Садом и Гоморра. Москва, правда, ещё не бузит, благодаря остаточной энергии и уму её бывшего мэра Ю. Лужкова, но это пока, а Питер подвержен тлетворному влиянию западных сквозняков сквозь открытое окно в Европу, хотя от нарекания его «Бандитским Петербургом» не спас и сквозняк. Может и там опять заняться искра.
Идея внутреннего рынка западных стран состоит в том, чтобы, связав свои дополняющие друг друга технологии,  выйти с ними на чужие рынки и начав там ту же связующую работу с аналогичными компаниями, выведать их секреты, поделиться своими, дополнить друг друга и отобрать чужие внутренние рынки у государств «ротозеев». Это же азбука. Но кто эту азбуку читает? А судя по неоспоримому факту отсутствия у большинства государств своих внутренних рынков, эту азбуку мало кто из аутсайдеров, третьих и т.д. стран понимает.
США, Запад, Япония, Китай, Корея понимают то, что внутренняя конкуренция на внутреннем рынке собственных стран штука опасная. Другое дело, конкуренция во вне. Это сколько угодно, вплоть до оказания своим ФПГ, ТНК государственной военной помощи. Только демократизируйте, порабощайте, поглощайте.
Запад к такому пониманию жизни шёл долго, оттачивая его во внутренней борьбе между своими евространами, но и Россия на свет появилась не вчера. Но где у неё ум? Россияне простили второсортному политику коробку из-под ксерокса, битком набитую долларами в количестве полумиллиона отпущенных на развал страны. А французы довели до «слёз» своего президента за непоказанные 150 тысяч евро, утаённые от них для поддержания своей партии, стремящейся к укреплению своей страны. Чувствуете отличие между нами и ними. Мы тявкаем по кухням, а они конкретно «гнетут» за нарушение принятых в обществе  законов. Есть отличие.  А значит село – это вечная музейная столица традиций, а потенциальный город обращён в «моногород» и вернётся в состояние села. 
Взаимодействие между сегментами общества не возникает само по себе. Структура управления обществом должна быть такой, чтобы стимулировать эффективность его труда и улучшать условия его жизни. Без такого рода руководства общество рискует превратиться не более чем в бессистемное скопление губерний, республик, областей, местных самоуправлений. Если на самом верху Паниковский тащит «гирю – ГАЗ», а Балаганов тащит «гирю – УАЗ», то на уровне местного самоуправления г. Заволжья тащить, а уж тем более «пилить», вообще-то уже нечего. Нету «тута» и «здеся» уже ничего, всё стащили.
Есть ГЭС, которая из природного ресурса – воды реки Волга извлекает большую прибыль, но эта прибыль течёт мимо города, хотя городок многими своими бедами обязан именно этой самой ГЭС.
Нам посчастливилось знать двух её директоров. Один сильно боялся словосочетания «коммунизм и план ГОЭЛРО». Это было при Чубайсе. Он, видимо, сразу начинал опасаться наказания за преступления, связанные с развалом целой отрасли. Второй был ещё интересней. Ему нравилось смотреть на своё отражение в крышке полированного стола, и ещё выступать в местном «бардаке», называемом «Старая площадь» с речами. Если заволжан при нём не смыло водой, то они должны благодарить за это главного инженера, которого мы не знаем, но, наверное, он всё-таки есть.               
В этих не простых городских условиях глава местного самоуправления должен был, по идее, различать преимущества тех или иных предприятий от их нахождения в черте города. Преимущества и для самих предприятий в виде прекрасной, созданной советской властью социальной инфраструктуры и преимущества для города от наличия этих предприятий. Но к интересам предприятий главу местного самоуправления просто не допускали, а до интересов города он видимо не дотягивал своим умом.
Где-то на стыке 1997-1998 гг. наша группа предложила такую систему взаимоотношений между местной властью и предприятиями как «Договора социально-экономического сотрудничества». Самыми первыми в области с ней были ознакомлены тогдашний глава Городецкого района В. Труфанов и зам по экономике Бабанин. Затем В. Труфанов вышел с ней на губернатора И.П. Склярова.
Прошло больше десяти лет, а местная власть так всё по этой системе и живёт, хотя уже давным-давно наработаны новые организующие взаимодействия системы, те самые инновационные продукты, о которых так много говорят, но которые, если не могут быть использованы для воровства, блокируются, тормозятся и т.д. Хотя и появилась даже такая должность как «сетевой менеджер», но о сети эти менеджеры ничего не знают.
Есть президентские курсы, где обучают высшую управленческую элиту. И во всём этом круговороте, (круговерте) ничего нового, скорее наоборот, зреет мнение, что без возвращения, даже не диктатуры, а феодализма, крепостного права, Россию «не возродить». Думаете, глупость прочитали? А в начале ХХ века, фашизм как ностальгия по временам Генриха Птицелова! Это как? И ведь получилось, хоть и ненадолго.
И зреет это мнение не случайно. Нам довелось наблюдать выходцев из этого президентского инкубатора на одной из выборных кампаний. Так вот, было очень заметно, что образование, данное им на президентских курсах их совсем не испортило. Совершенно замечательные люди с девственно чистыми мозгами по ночам ездили на автомобилях и стреляли из пейнтбольных ружей краской в портреты своих конкурентов.
Мы радовались, узнав об этом, ибо стреляли в портреты, а не в конкурентов. Значит, на президентских курсах пока ещё дают установку на добро. Детский сад, конечно, но уж пусть лучше красками забавляются, чем пулями и порохом эти птенцы из «президентского гнезда». Умеют же на Руси кадры отбирать из лучших побуждений личной преданности. Или как в немецких войсках СС, из «верности воровскому Рейху».
Ещё недалеко от нашего городка Заволжье есть Волго-Вятская академия государственной службы. Ранее она носила название Высшей партийной школы, но с передачей кабинета партийного комитета ВПШ под штаб американского «Корпуса мира», была переименована в ВВАГС. История Московской ВПШ ещё более интересная, она после реорганизации сразу «упала» в руки господа вместе с преподавателями научного коммунизма, которые столь же яростно взялись ругать прежнюю идеологию и возносить нынешнюю религию. В деньгах они, даже, выиграли.
Чему учат в вузах, направленных на подготовку государственных и муниципальных чиновников, мы не знаем. Поразмышляем над тем, чему надо учить.
Глава местного самоуправления, как и любой из его замов по направлениям деятельности, должен быть выше на голову любого предпринимателя, директора местного завода и всех хозяйствующих в этом самоуправлении лиц. Почему? Потому что он, как и его замы, держит в своих руках ключевые преимущества и владеет основной информацией обо всём городском хозяйстве, бизнесе, социальных отношениях. Работе с информацией, её поиск и её использование – это всё то, чему надо учить муниципальных служащих, остальное придёт с опытом.
Что держат в руках нынешние главы местных самоуправлений? Чаще всего, ничего. «Сев» на должность, они начинают проходить «курс молодого бойца». Эти бойцы ничего не знают, ничего не умеют, и не особо хотят чему – либо учиться. И им за это ещё и деньги платят. Думаете, мы пошутили. Посмотрите на наш город. Все преимущества, которые были у города разрушены именно слабым управлением. Нельзя одновременно упреждать волю верхнего начальства, одновременно от неё уклоняться и при этом ещё делить то, что удалось от начальства скрыть.
Каким был стратегический замысел горбачёвских реформ, а теперь и нынешних? Догнать уровень жизни граждан капиталистических стран. В погоне за этим «уровнем» количество местных граждан сильно убыло. А кто начал догонять, те стали активно покидать любимую Родину. Родина пустеет, встаёт вопрос о государственной безопасности, уже прямо зависящей от численности населения. А усиление безопасности всегда приводит к наведению порядка, и лучше это делать постепенно, а не как всегда.
Потихоньку начать возвращать пионерские лагеря детям. Механизм возвращения прост. Остап Бендер его хорошо показал. Сначала досье, потом торги. Кстати Ильф и Петров и здесь всё показали предельно точно. Уличенный в жульничестве, Корейко откупился и исчез. Остап решил податься за границы, но там таких своих, уже на уровне пограничников, полно, они его обобрали. Силовики получили своё через «чистую душу» Шуры Балаганова, кое-что «обломилось» и промышленности в виде запчастей «Антилопе – Гну». Так что и опыт уже накоплен и смысл возвращать награбленное обратно детям, для начала, есть!
Конечно, в таком сугубо проектном подходе есть опасность. Но сегодня, когда страна отдана на разграбление, опасность есть ещё большая. Представьте себе дядьку Черномора и его 33-ёх богатырей, просящих денег на обновление своей «чешуи». Первый богатырь просит денег на Олимпийские игры, второй - на чемпионат мира по футболу, третий – на покупку недвижимости в Лондоне, четвёртый - на новую яхту, пятый – на открытие русского центра в Париже, так как без этого центра ни один француз не узнает о деревне Кукуево, и не поймёт смысла частушки о плывущем из этого села по реке топоре и т.д. В этом голосе просителей и проектов тонет самое главное – государство.
Капиталистические страны, проверенные коммунизмом и фашизмом на прочность, то есть выдержавшие и воздействие масс и воздействие массовой культуры, показывают нам правильные примеры управления. Возьмём, для примера, Грецию. Как только разразился финансовый кризис, то в рамках Европейского Союза Греческое местное самоуправление сразу поставило вопрос «ребром» о том, что греки есть, а денег у них нет. Конкретно! А могли бы про Олимпийские игры говорить, футбольных тренеров сманивать, как это делает Россия, показывая всему миру, что и при финансовом экономическом кризисе в России денег уйма, и куда их девать она, пятая часть суши, не знает. А греки - умницы: «Мы есть, а денег у нас нет. Где наши деньги и когда нам их отдадут?». Точно такое же местное самоуправление и в Испании. Хорошая европейская страна, подарившая в своё время многим диким народам и чуму и оспу, поэтому имеющая право на сочувствие. В экономический кризис заявила абсолютно тоже самое что и греки: «Испанцы есть, а денег у них нет».
У России же в кризис - масса проектов, деньги из страны вывозят миллиардами долларов, народу становится всё меньше и меньше. Дядька Черномор думает о тёплых водах, его богатыри мыслят мелкими спецоперациями, а само царство дрейфует на скалы.
Конечно, сорвать «кэш» в покере большая удача, но зачем, «окешиваясь», разорять своих, хоть для многих чиновников они уже и стали другими, чужими….
Президент, ниже премьер, ниже губернатор, ниже глава местного самоуправления должны действовать как резонаторы лучших созидательных общественных идей. У нас они пока «сайгачат» по заграницам в поисках рецептов для своих реформ. Но «машина времени» работает в оба направления, и кто же вам даст новое, если вы не придумаете его САМИ! 

Заключение
или промежуточный итог «нестроения» городской жизни
в потерянной столице

Нам пришлось изучать некоторые документы по государственной политике в области культуры, связанные с культурой малых городов России,  вышедшие из-под пера сотрудников Центра проблемного анализа и государственно-управленческого проектирования, Центра политических исследований и идеологической мысли, Сибирского филиала Российского института культурологии, РАН, МГУ им. Ломоносова, а также нашего НГУ им. Лобачевского. В именах и фамилиях это выглядит так: С.Г. Кара-Мурза, С.С. Сулакшин, Вадим Михайлович Межуев, Вардан Багдасарян, О.А. Колобов, Глазычев и др.
В докладах, выступлениях, трудах есть мнение о том, что существующая система финансирования культуры (именно культура лежит в основе всего): Москва - провинция, останавливается на уровне районных центров. За этими пределами, по мнению власти, культуры быть не должно, да её там и нет.
Из районных центров все прочие поселения, входящие в район, уже не финансируются. То есть районные центры создают у себя что-то вроде «внутреннего рынка культуры» в виде музейных улиц, туристических маршрутов и т.п.  Затем методично начинают обирать всё окрестное население через проведение экскурсий и посещение их новоделов. Таким образом они поддерживают, в том числе, и своих автоперевозчиков, и свою районную индустрию питания, и свой мелкий бизнес, производящий сувениры и т.д.
То есть районные центры на такой государственной политике явно богатеют и, оправдывая свои действия, докладывают в областной центр о своих громадных успехах в проведении мероприятий и посещаемости их «культурного наследия».
Для этой цели в районных администрациях придумана масса схем по «загону» местных жителей в районные центры. Самая типовая – это экскурсии школьников и поборы с родителей. Не секрет, что сегодня посещение театров, музеев,  выставок областного центра дешевле, чем посещение культурных достопримечательностей собственных районных центров.
Такой подход уже давно привёл к медленно тлеющему конфликту между таким администрированием культуры и творческими людьми, живущими вне пределов райцентров, и, даже, с жителями поселений, которые видят, что  прежние очаги культуры в их посёлках либо уже ликвидированы, либо их деятельность не финансируется, так как считается конкурентной районным учреждениям культуры.
В трудах, упомянутых нами аналитических центров и высшей школы, сделана попытка объяснить это тем, что государство выделяет средства, прежде всего, на широкий охват народных масс массовой культурой и своей культурной политикой. В этом контексте, чем больше населённый пункт, тем больше средств на развитие культуры и своих учреждений культуры он должен получить. Естественно, подразумевается, что районные центры – это как раз такие места массового скопления жителей.  Что, видимо, справедливо, но не всегда.
В недавнем прошлом, мы все столкнулись с таким понятием как «моногорода». Эта тема «моногородов» дала новый толчок для исследований, в том числе, и в области изучения культуры этих городов. И оказалось, что в том, что эти города стали «моногородами» далеко не последнюю роль играло полное игнорирование в них культурных потребностей населения и уничтожение местных очагов культуры. А это в свою очередь полностью противоречит стремлению государства к охвату широких масс, особенно в провинции.
С учётом схемы финансирования «Москва – провинция», оканчивающейся на уровне районных центров, если малый город, даже не «моногород», не является районным центром, то он обречён на полную деградацию, даже если в нём проживает больше населения, чем в районном центре.
В нижегородской области наиболее показательным городом преданным забвению, является г. Заволжье. Этот город, его состояние и положение в нём,  сегодня довольно активно изучается научным сообществом. Была даже попытка разработать программу развития города училищем им. Баумана и провести в этом городе выездное заседание Государственной Думы РФ.
С точки зрения экономики, научному сообществу, город интересен тем, что несмотря на целый ряд крупнейших предприятий: ЗМЗ, ЗЗГТ, ДОЗ, Ремзавод, ЖБИ, ГЭС, хлебозавод, ряд больших СМУ, город всё-таки удалось довести до состояния «моногорода».
Город интересен и с точки зрения применения к нему  государственной культурной политики. В городе Заволжье проживает 50% населения Городецкого района с районным центром Городец.
На сегодняшний день в городе сохранено только одно учреждение культуры – городской Дворец культуры. В городе нет даже кинотеатра, хотя в 1959 году их было три. За последние 25 лет в городе не построено ни одного социального объекта на бюджетные средства.
Город фактически вычеркнут из всех программ развития культуры Городецкого района, не говоря уже о его единственном учреждении культуры, которое просто нигде не упоминается. Повторю – это 50% населения района. 
То есть внешние условия районных центров по отношению к собственной провинции столь агрессивны, что можно вести речь о разрушении в ней слоя национальной идентичности. И в этих условиях очень полезно вновь начать создавать идеологические ярлыки, а на самом деле, просто назвать вещи своими именами. Так как ничего кроме жажды денег за такой политикой не стоит.
Это даже не соперничество за внутренние рынки между районными центрами и своими же провинциями, это полное игнорирование интересов большей части населения районов. Такое положение, видимо, присуще не только в рамках отношений Заволжье – Городец. Это настоящий конфликт между субъектами культуры, в котором каждая новая программа развития культуры, например, Городецкого района является пособием по интригам.
Проблема ещё в том, что люди, занятые творчески делом, менее склонны к интригам, чем те, кто под личиной работников культуры, занят администрированием, что, естественно, приносит значительно больший личный доход.
Повторю, исходя из исследований научных сообществ – это не местная проблема, а общероссийская. Просто, показательные примеры есть и в нашей Нижегородской области.
Поэтому, что хотелось бы предложить к рассмотрению. Чтобы наша культура в провинции окончательно не «иссохла», а мозги из провинции окончательно не утекли, сделать финансирование поселений с количества проживающего в нём населения. Например, если в поселении проживает 10, 20, 30, 40 тысяч человек, то учреждения культуры, культурные проекты в них должны финансироваться не через районные администрации, а напрямую, через местное самоуправление этих поселений.
Дело ещё в том, что все законы, связанные с развитием местных самоуправлений на уровне районных центров блокируются, саботируются под предлогом «единоначалия». Но это странное «началие», когда в провинции закрывается всё, что только может быть закрыто, и даже то, что нельзя закрывать (школы, кинотеатры, библиотеки), а в райцентрах на бюджетные средства строятся всё новые и новые новоделы с продолжением их бюджетного финансирования. Ито есть чиновничество строит себе социализм в капиталистическом государстве. 
Дело ещё в том, что при существующих схемах бюджетного  финансирования ни одно из поселений самостоятельно не может войти и в федеральную или областную целевую программу, так как 30% средств для реализации целевых программ подразумевается из средств района. Понятно, что эти 30% могут быть выделены только на укрепление своего районного центра, причём довольно часто только в личных интересах.
А финансирование с количества населения, внесло бы хоть какой-то порядок  в этот процесс и, самое главное, усилило бы уважение к государству и проводимой им культурной политике!
То есть суть в том, чтобы сделать финансирование культуры и её развития в крупных населённых пунктов - прямым.
Что «обсушивают» и саботируют на уровне Городецкого района по отношению к г. Заволжью?  Фактически всё и в пользу, не имеющих никакой привязки ни к месту, ни ко времени, музейных и прочих новоделов с. Городца. Чему вредят? Что такое Дворец культуры в г. Заволжье? Это территория толерантности. То есть в силу своей специфической деятельности Дома культуры не только располагают богатейшим культурным и духовным наследием, являются хранителями и преемниками исторической и культурной памяти народа и посредниками в её передаче последующим поколениям, сохраняют и приумножают культурное наследие, но и отвечают за сохранение культурных традиций народов России, её культурного многообразия.    
С этой точки зрения, показательной является деятельность Дворца культуры г. Заволжья. На сегодняшний день Дворец культуры располагает массой архивного видеоматериала о проходящих на его территории массовых мероприятий с участием представителей всех конфессий и этносов. Некоторые мероприятия, например, такие как акция «Алтарь Отечества» стали своего рода налаживанием моста между жителями г. Заволжья, Балахнинского района и Нижегородской области, так как акция давно имеет Всероссийское значение. Жители г. Балахны самых разных национальностей, в свою очередь» охотно приезжают в г. Заволжье посмотреть на проведение конкурса «Молодость Заволжья». Фактически, все массовые мероприятия и концерты сопровождаются выступлениями артистов художественной самодеятельности поющими на украинском, татарском, английском, итальянском и, конечно, русском языках.
При награждении Дворца культуры званием «Душа России» Правительством Нижегородской области учитывалось именно то, что коллективы художественной самодеятельности активно откликаются на заявленные правительством темы, особенно на общенародные государственные праздники. Праздник может стать общим делом, объединяющим народ. Но этот, единственный в городе, Дворец культуры, являющийся при этом ещё и единственным учреждением культуры в городе, фактически полностью лишён средств на развитие. Городецкая администрация тратит деньги на облицовку здания своей администрации, на покупку уборочной техники для подметания территории вокруг своей администрации по очень высоким ценам и т.д. И при этом ничего не выделяет на развитие культуры города, в котором проживает 50% всего населения района?
Приводим различие во взглядах. Кто и как думает, решайте сами: 
- С древних времён с учреждениями культуры конкурировали питейные заведения: харчевни, кабаки, пивные и т.п. Массовая культура была именно там. Сегодня в конкурентную среду введено образование, спорт и даже большие супермаркеты со своими концертными площадками. То есть требования к учреждениям культуры повысились в разы. В тех районах России, где власть понимает влияние культуры на горожан, элементы городской культуры в виде городской символики, фотографий, картин присутствуют во всех городских учреждениях, включая те самые кабаки, ФОКи, магазины. Где не понимает, там всё ограничивается проведением безликого дня города с элементами варьете и шапито, наличием сутенёров и проституток. . 
- В культуре города может доминировать культура предприятия, то есть задаваемый  предприятием досуг. Особенно актуально это для моногородов. Президент Российской Федерации В.В. Путин обратил внимание на отсутствие прогресса в решении проблем моногородов, а вот обратить внимание на продолжающееся разорение этих городов и их культур – есть задача самих жителей. Они должны были вопросы задавать и письма президенту писать.
- При глупом управлении культурой всегда возникает проблема с целевой аудиторией. Глупым считается управление местной культурой со стороны местной власти, направленной не для местного населения, а на внешнего туриста. Такое управление, направленное не на жителей данного муниципалитета, не только разрушает местную традиционную культуру, но и подрывает основы государственности и доверие к нему. Сегодня это политика Городецкой администрации. 
- Надо чётко отслеживать темы, заявленные Правительством, особенно областным, и поднимать шум, если местная власть не выделяет средства на решение правительственных и государственных  задач.
Учреждение культуры должно вести мониторинг настроения посетителей и обмениваться сведениями с аналитическими центрами. Например, если президент РФ проводит прямую линию вопросов и ответов с населением страны, а из региона нахождения учреждения культуры вопросы не поступают, значит, у федеральной власти есть повод интересоваться работой местных органов власти (полиция, прокуратура и т.д.). Вполне возможно, что население данного региона просто запугано криминализированной властью. Выбор аналитических центров сегодня проблемы не составляет.
И самое главное. Нет ничего устоявшегося. Всё имеет свой конец и своё начало. Если прошлое тормозит и мешает развитию, надо искать или создавать и поддерживать очаги будущего.
Заволжье – был таким очагом будущего развития не только района, но и страны. Власть этого не увидела, город будущего разорила. В умах людей остался печальный осадок. Что дальше?
Да всё очень просто. Как показывает настоящий опыт власть может устать и от хороших традиций и начать разрушать Академию наук, подменяя её сколковскими новоделами, а надо просто модернизировать прошлое, но постоянно. Не надо рушить всё до основания, а потом….  Не надо. Особенно не надо рушить новое и лучшее, в пользу старого и худшего. Копить надо и знания, и ресурсы, и таланты людские, а не пускать их в распыл.