- Галочка, привет, дорогая! Ну ты что, совсем меня забыла? Ай-яй-яй, как нехорошо. То есть, нет, хорошо-хорошо: богатой буду! Что? Ну значит еще богаче буду! А ты должна радоваться, ты же сестра все-таки!
Случайная болтовня посетителей московских кафе - неиссякаемый, бьющий ключом источник трагикомедий, детективных историй, любовных романов... Иногда можно наблюдать даже примеры утонченной драматургии и философских басен, только для этого надо садиться ближе к выходу. Самые искренние актеры на этой сцене те, кто, только зайдя и еще не выбрав места, с тревогой рассматривает цены - хватит ли? - звенит в карманах мелочью или с бессмысленной настойчивостью снова и снова пересчитывает в руках купюры, надеясь разве на то, что вдруг их станет больше - достаточно, чтобы купить сто пятьдесят граммов салата с куриным мясом и серую булку с чаем. Почем там этот салат? Ух, дорого! Или из какого-то ценного куриного мяса эти кусочки? Да и кусочки-то, прямо сказать, маловаты. Да и весь салат будто заветренный. Булка хороша, но судя по цене, должно быть, вчерашняя? И чай... Стоп! А уж на чай-то определенно хватит!
И со светлеющим выражением на лице получает за свои кровные на простом пластиковом подносе белую округлую фарфоровую кружечку на блюдце с двумя пакетиками сахару, да пару салфеток, да чайную ложку. Чуть обождав, на поднос ставят и чайник. Вытянутый вверх серебристо-металлический или такой же, как кружка: фарфоровый, и пузатый.
Этот одинокий чай, должен вам сказать, иной раз пьют с гораздо, гораздо большим аппетитом и смакованием, чем за соседским столом ковыряют кусочки из треугольного куска морковного торта с маленькой марципановой морковкой наверху, или собирают ягоды с мильфея с белым заварным кремом, густо засаженным поверху малиною или половинками крупной клубники.
Чай пьют с сахаром... и с телефоном. Как и за соседним столом, и за остальными столами; как и те люди, что идут по улице мимо широких витринных окон, и те, что едут в автомобилях мимо заведений с чаем, салатом, булками и тарталетками. Неустанно тыча пальцами в экраны, желая сей же час избавить себя от одиночества и размножиться по интернету так нужными кому-то значками “Ух ты!” в сообщениях, значками “Ха-ха” в анекдотах, значками “Нравится” в фотографиях. Значками сколь искренними, столь же бессмысленными и безэмоциональными.
И вдвойне я рад за того, кто вдруг использует эту коробочку - телефон - по прямому назначению: для личного общения с человеком, близким по интересам, по духу, по крови… Да просто “близким” более, чем обмен условными значками “Ха-ха” и “Нравится”. Человеком, которого тебе не хватает настолько, что ты готов даже просто голос его услышать - и тебе уже будет легче или лучше, или просто интереснее жить. Оглядываю весь зал кафе: на три десятка с лишним человек у нас такой один. Одна, вернее.
Сидит ровно, как будто позирует. Не у выхода сидит, а далеко, в уютном углу. Под картиной с каким-то морским пейзажем, от которого сразу сквозняк пробирает. Повесила дубленку, сумку. Надолго пришла и слишком скоро уходить не собирается.
Она говорит вслух, совершенно не опасаясь, что кто-то может намеренно ее подслушать или стать случайным свидетелем разговора. Да и кто? Кто из этих телефонных истуканов с лицами, озаренными светоносными диодами, пьющих глазами искуственные заменители эмоций, кто заинтересуется живым разговором? В чем его ценность? Его даже не перемотаешь на другой экран, где обо всем уже поговорили, чтобы отправить значок “Сочувствую” и мотать дальше, к картинкам, к заголовкам, к анекдотам.
Поэтому она говорит совершенно свободно. Будто окружена не людьми вовсе, а стаей птиц. Важными журавлями, которые бесплодно стараются своими клювами, совсем как в русской сказке, собрать кашу, размазанную хитрой лисой по широкой тарелке.
- Да-да, я тоже рада тебя слышать. Я чего звоню: на следующей неделе лечу к вам в Новороссийск. Да! Да, как раз к твоему дню рождения!
- ?
- Ну конечно по делам. Сейчас такая жизнь, сама знаешь. Лишний раз на день уедешь - растерзают так, что потом месяц будешь по крохам собирать.
- ?
- Нет, мы уже готовы идти в суд по этому делу. Все бумаги есть, да. Слушай, ну и скряга же он оказался! Это невероятно просто! Ему говоришь: надо все бумаги собрать. Все до одной. Если что-то еще есть, то скажите, мы поедем и заберем. Нет, ты представляешь, он сэкономил! У той стороны есть признательные показания, а мы не можем их привязать, потому что он был в гостинице и не сказал об этом. Поэтому мы выписку не запросили. Сэкономил, представляешь?
- !
- Да! Я ведь ему сразу сказала, чтобы готовил не меньше двухсот тысяч только на оформление документов. Это такая тяжба, там и дочь, и сын еще у него от первого брака… А ты кстати, про Сенечку почему не спрашиваешь?
- ?!
- Вот, а у нашего Сенечки зубик режется. Внизу справа. Левый тоже набух, он его чешет постоянно, а правый - мне Олег утром показал - такая маленькая беленькая полоска. У ти мой лапоцька такой зубастенький сыноцек мой маленький.
- ?
- Конечно плачет, ой как его жалко! Особенно ночью когда плачет. И не объяснишь и не поможешь. Глория помогает, конечно. А Олег спит как медведь. Так я ему пальчик даю, мизинец, и он его тут же жевать начинает. Что?
- ?
- Ты с ума сошла что ли? Сенечке, конечно, а не Олегу. Олег себе вставил керамику, а я боюсь идти. А ты сходила?
- ...
- И я боюсь. Может в Новороссийске схожу? Дана Михайловна еще работает?
- ...
- Из-за чего? Слушай, так мне обязательно надо к ней сходить! Я же по потребительскому праву все знаю, я же защищалась по нему.
- ...
- Да пусть он хоть сто раз клиент, но в этой ситуации он может оказаться неправ. “Оказание ненадлежащей медпомощи” и “Неоказание надлежащей медпомощи” - это очень разные вещи и это надо ей объяснить. В Новороссийске, может, все такие перепуганные, а в Москве у меня таких по четверо в неделю.
- ?
- Что ты! Знаешь, сколько желающих забрать обратно свои деньги у стоматологов, особенно в косметической стоматологии? Там же ценник ты понимаешь какой? За один зуб можно землю купить, а за второй - дом на ней построить. И это еще не самые лучшие материалы для зуба, зато для дома очень даже неплохие материалы будут. Мы ездили к Башкиным дом посмотреть. Помнишь, рассказывала тебе как они строились? Семь лет, да. Он же не мог кредит отдать, поэтому продал недостроенный дом. А потом заключил с немцами договор и на эти деньги снова свой недостроенный дом купил через другого человека. Чтобы они ему три цены не выставили. Я же помогала Ирке оформлять эти документы, чтобы ее муж там нигде не фигурировал как заинтересованное лицо, но оставался в сделке. Чтобы этот подставной покупатель его не кинул. Он, конечно, ее двоюродный брат, но это самая паршивая овца в их семье. Он же когда-то на малолетке отсидел за разбой.
- ?
- А потому что больше у них дееспособных совершеннолетних родственников не имеется, могущих правомочно осуществлять сделки с недвижимостью. Это, конечно, Санта Барбара была... Но как же хорошо в собственном доме! Камин такой… А туалетов столько, что я запуталась. Три или четыре, я так и не поняла. Зачем, говорю, вам туалетов столько? Хотя, знаешь что, когда Настя подрастала мы тоже по утрам по-очереди умывались и в туалет ходили. Ой, как давно это было.
- ?
- На четвертом курсе она уже. Главное, знаешь, подружки у нее хорошие. С головой все нормально. И Кирилл там какой-то у нас есть!
- !
- Да вот представь себе. Приезжал за ней на авто. Говорит, папино. Ну посмотрим, я-то за Олега вышла когда у нас вообще не имелось не только совместно нажитого имущества, но и собственных приватизированных площадей. Не об этом в их возрасте беспокоятся, да. Так, ты меня совсем заболтала! Я приеду на следующей неделе к вам. Вы никуда не собираетесь, случайно?
- ...
- Ну в прошлый раз же уехали. Куда, в Европу вы ездили? В Италию? Да, ну фотки покажешь тогда. А я, возможно, в мае знаешь куда? В Страсбург. Там же такие соборы, такие музеи, такие парки!
- ?
- Нет, на два дня. Надо документы передать в Европейский суд по правам человека. Так получается, что надо из рук в руки передать и завизировать. В общем там отдельная история, я тебе расскажу, когда приеду. Там, короче, один бизнесмен со своей бизнесвумен... Как бы тебе сказать... В общем, ты телевизор смотришь?
- ...
- Не смотришь? Я тоже не смотрю. Какой телевизор, у нас свое кино с Сенечкой, с его зубками. Если бы не Глория, я ничего бы не успевала. А так я ей документы продлила, чтобы она на свои Филиппины каждые полгода не летала за печатью в паспорте. Глория - наша спасительница.
- ?
- Глория с Сенечкой останется. Он ее совсем не боится. Глория нам очень помогает. Никто не наведет порядок так, как Глория. Я уверена, что улечу в Новороссийск и дома все будет в порядке. И когда вернусь, тоже все будет блестеть. И - ни пылинки! Ты же знаешь, я по образованию юрист и не могу вынести когда по углам пыль скапливается.
Она смотрит на часы, прощается. Аккуратно и грациозно выплывает из-за столика, берет дубленку и сумку и следует к выходу.
- До свидания, хорошего вечера! - летит ей вслед от девчонок-официанток.
Она слегка кивает, на какую-то секунду натягивая улыбку, выходит из кафе. В то же мгновение подъезжает автомобиль и она ныряет в открытую дверь и уезжает.
В кафе становится тихо. Ни шуршание пальцами по экранам телефонов, ни тычки в картинки не создают даже едва слышного шороха. Кроме легкой и незапоминающейся музыки, которая негромко играет в кафе, здесь нет никаких звуков.
Спектакль бесшумно окончен, зрители молчат.
Все заняты.