Жить нужно дальше!
2018 год. Г. Кемерово
Рассказ «Жить нужно дальше» посвящён женщине - матери, которая прошла через трудные довоенные годы. Во время войны она жила и работала в блокадном Ленинграде, испытав на себе все ужасы того времени, а так же затрагивается её судьба и жизнь в послевоенные годы,
Мужественная женщина – моя мама, как и многие другие женщины Советского Союза, не упала духом, считая, что нужно бороться за жизнь, какие бы трудности не встретились на пути и продолжать жить дальше.
ОТ АВТОРА.
Мама родилась в 1922 году в Костромской области. Её семья состояла из пяти человек, включая главу семьи Александра, который ослеп через пять лет после рождения Анны, о которой и пойдёт рассказ. В то нелёгкое время все заботы в доме ложились на Матрёну, так как ей приходилось работать в колхозе за себя и за слепого мужа, а кроме того на её шее было трое детей: старший сын Николай, дочь Анна и младшая дочь Августина (Гутя).
Николай был старше Анны на два года и был помешан на чтении книг. Из-за этого у него часто болела голова, и случались приступы с нарушением кровообращения в головном мозге. У него забирали книги, привязывали его к кровати, чтобы он не мог взять в руки книжку, но ничего не помогало. Он кричал, вырывался и просил отдать ему книги. А так как в то время книг было мало, то он их перечитывал по нескольку раз. Матрёна водила его и к бабкам, и к гадалкам, но все в один голос утверждали, что в него вселился Бес. Память у Николая была такой замечательной, что после первого прочтения, он мог пересказать книгу наизусть, ни разу не сбившись. Мог, по памяти, назвать номер страницы или любого требуемого абзаца и рассказать, что там написано.
Анна росла смышленой девочкой и пошла в сельскую школу с семи лет. Память у неё так же, как у её брата была довольно хорошей. Учась в третьем классе, она могла решать примеры и задачи за четвёртый и пятый классы. Начальную школу и ещё один год, она закончила на одни пятёрки. Но дальше пятого класса ей не суждено было учиться, так как школа с 5-ого по 8-ой классы находилась за 5 километров от села, где жила Анна со своей семьёй. По этой же причине дальнейшую учёбу не мог продолжить и её брат.
Маленькая Аня плакала и просилась, чтобы ей разрешили продолжить обучение и ходить в школу пешком с другими детьми. Родители не согласились. У детей не было обуви и одежды, и им приходилось по очереди носить свалянные матерью валенки и перешитый отцовский тулуп. За год, пока Аня ходила в пятый класс, а брат в седьмой, родители за них очень переживали, Зимы в то время, стояли суровые и без присмотра они могли просто замёрзнуть по дороге в школу, а кроме того в местном лесу водились волки.
С одиннадцати лет Аня стала главной помощницей своей маме по дому. На её плечи легли домашние заботы: приготовление нехитрой еды, уборка дома, стирка, забота о домашних животных и прочие дела.
Жизнь в 30-е годы в колхозе была очень тяжёлой. Период коллективизации захлестнул все сёла и деревни. В колхозе смена начиналась с 3-х часов утра и до 10 часов вечера, и давалось за это время трудодней на 30 копеек. Непродолжительное время была в доме Смирновых корова, но её забрали в пользу колхоза. Семья, как и другие жители, голодала, а так же, не было возможности приобрести хоть какую-то одежду.
Семья мечтала переехать в город, чтобы устроиться на какой-нибудь завод, но, в то время это было сделать невозможно. Паспорта в деревнях не выдавали, а получали их только те, у кого было приглашение на работу в городе или если колхоз давал направление на учёбу в город с дальнейшей работой в колхозе после обучения.
С 14 лет Аня начала работать в колхозе вместе с матерью.
1. ЖИЗНЬ в КОЛХОЗЕ
1938 год. Раннее утро. Деревня Новая в Костромской области
Сусанинского района (ныне Судиславского).
- Анька, скорей сюда! Скорей, дочка! – кричала Матрёна – мать Анны.
Аня в это время на кухне готовила кашу для всей семьи, но поняв по встревоженному голосу матери, что что-то случилось, сняла с печки горшок с кашей, и бросилась к матери.
В комнате мать пыталась успокоить Николая, у которого произошёл очередной приступ. Парень в семнадцать лет вырывался из рук матери и кричал:
- Дайте книгу! Не могу! Дайте книгу! Читать! Мне читать!
- Коля, Коленька, успокойся! Сейчас Анька принесёт тебе книгу. Я
вчера у соседки выпросила.
Мать нарочно обманывала сына, чтобы он успокоился. Она, пытаясь
привязать его к кровати, умоляла полежать и не кричать.
- Мам! У Кольки опять началось?
- Ты не видишь, что ли? Помоги привязать правую руку, а я ноги
свяжу.
Когда дело было сделано, и парень не мог пошевелиться, мать и
Анна, облегчённо вздохнув, плюхнулись на лавку. Но тут Николай задёргался и стал тяжело дышать, крича что-то непонятное.
- Аня, беги к ветеринару Степану Фомичу! Быстрей, девка, беги.
Скажи, что Колька, кажись, помирает.
Аня побежала в дом, где жил Степан Фомич. Подбежав к крыльцу дома, забарабанила в дверь своими маленькими кулачками.
- Степан Фомич, Степан Фомич! Беда у нас.
Дверь отворилась и на крыльце показалась старенькая баба Ефросинья.
- Анька, что горланишь-то на всю деревню?
- Баба Ефросинья, нужен Степан Фомич. Колька наш помирает!
- Ох, ты господи! Ох, беда, беда! Беги Анька на колхозную ферму.
Там он, поди. Корова отелиться должна, вот пошёл посмотреть её. Беги, девка, скорей, а то не успеет. Вдруг помрёт ваш Колька
Аня побежала на ферму. Бежать нужно было через всю деревню, там за окраиной находилась колхозная ферма.
Аня торопилась. Дыхание сбивалось, а ноги совсем не слушались.
Наконец, показалась ферма. Подбежав к двери, закричала, что есть мочи.
- Степан Фомич! Миленький, где вы? Степан Фомич! – повторяла
Аня.
- Да тут я! Чего случилось, оглашенная?
- Быстрей, дядя Степан. У Кольки приступ. Кажись, помирает он!
- Я поскачу на лошади, а ты сама добирайся. Эх- хе…, - только и
сказал ветеринар и умчался на помощь Кольке.
Уставшая Анна на обратном пути уже не бежала, а старалась идти быстрым шагом.
- Теперь я уже ничем помочь не смогу. Сами справятся. Не впервой Степану Фомичу спасать Кольку. Только бы успел, – думала девушка.
Когда Аня подошла к дому, то ещё от калитки увидела мать, которая
сидела на ступеньках крыльца.
- Что- то недоброе, - подумала Анна.
- Мама, дядя Степан пришёл?
- Пришёл, конечно, пришёл. Но он не успел. Умер наш Колька. Остались в доме теперь одни девки, - запричитала мать, утирая распухшие от слёз глаза.
- Мам, ты, что такое говоришь? Ведь дядя Стёпа быстро поскакал на лошади. Не мог он опоздать. Раз был, значит, должен был спасти нашего Кольку. Ты расстроилась и ничего, видно, не поняла. Заснул мой брат,наверное.
- Да,заснул твой брат, Аннушка. Навсегда заснул. Иди хоть попрощайся, а то скоро участковый из района приедет смерть зафиксировать. Степан уже бумажку заготовил и написал своё заключение.
- Что написал-то, мам?
- Да что-то про излияние крови в мозг.
- Понятное дело, тогда в районной больнице так же говорили, что
может быть кровоизлияние от перенапряжения.
- Теперь, дочка, делу не поможешь. Всё, нету Кольки. Нужно к похоронам готовиться. Вот участковый уйдёт, даст заключение о смерти, и пойду в сельсовет. Нужно же похоронить сына. Гроб выдадут, и может помощь окажут, чтобы обед сделать.
Через два дня похоронили Николая. Матрёна проявила большую выдержку. Она не кричала, не кидалась на гроб, не умоляла Бога вернуть сына. Она, молча, сидела рядом с гробом, а слёзы непрерывным потоком текли из её глаз. Утирая глаза, Матрёна гладила сына по голове и, людям казалось, что ей хотелось разрыдаться и пожаловаться на горькую учесть своей судьбы. Поцеловав сына в лоб, она громко сказала:
- Будем жить дальше! – и не слова больше.
Мужики из деревни опустили в могилу гроб, в полном молчании взяли свои лопаты на плечи, и пошли в сторону деревни. Люди, вздыхая, тоже разошлись. Матрёна с Аней и Гутей ещё немного постояли у могилы и, вытирая слёзы, обнимали на свою мать.
- Айда, дочки, домой. Сейчас люди на обед придут. Стол
накрыть надо.
Председатель колхоза Евсей Семёнович, грозный, но добрый человек, приказал выдать семье Матрёны муку, картошку и кое-какие овощи, чтобы Матрёна могла поставить еду на поминальный стол. Уже с вечера был приготовлен суп, сварена картошка, оставалось подготовить овощи и поставить на стол простые деревенские блюда. По разрешению председателя колхоза со склада была выделена бутылка спирта. Вот и вся закуска для проводов сына и брата в последний путь.
Прошла неделя. Поздно вечером, вернувшись с работы,
Матрёна позвала Анну на разговор.
- Аня, через четыре месяца тебе исполнится 16 лет, ты автоматически будешь считаться работницей колхоза. Я, так думаю, что нам нужно будет просить председателя, чтобы выдал тебе справку с местожительства. Ты должна уехать в город, иначе мы не выживем. В Костроме есть фармацевтическое предприятие, на котором работает брат твоего отца. Я напишу ему письмо, возможно, он согласится помочь тебе устроиться на это предприятие. Я, дочка, желаю тебе лучшей доли, чем живу я. Гутя, как только подрастёт, я к тебе её отправлю.
- Мама, а как же я получу справку? Вдруг Евсей Семёнович не выдаст её мне, а заставит работать здесь, в колхозе. Вон Витька Разин тоже хотел уехать, но председатель отказал ему, а сказал, что работники здесь нужны, и если все в город бежать начнут, то сельское хозяйство понесёт убытки, а он, как глава, отвечает в деревне за выполнение государственного плана.
- Всё может быть! Но пробовать нужно. Я вначале сама поговорю с председателем.
- Мама, на что же я там буду жить? Денег у нас ведь нет.
- Не переживай, дочь. Главное отсюда выбраться. Ты же знаешь, что твои дед и бабушка были зажиточными людьми и у них были драгоценные вещи. Когда всех крестьян раскулачивали, я сумела зарыть мамины драгоценности и у нас их не конфисковали. Только ты не вздумай, кому об этом сказать. Посадят.
- Не понимаю, как я смогу их сдать. Меня же сразу в милицию
сдадут.
- Ты всё передашь твоему дяде Федоту. Он городской, у него паспорт есть. Он сможет сдать в скупку эти вещи и поможет тебе устроиться. Я сегодня же ему письмо напишу. Твой дядя хороший человек, надеюсь, не откажет.
Аня до совершеннолетия трудилась по дому, помогала в учебе сестре, которая училась кое-как.
Когда мать чувствовала себя неважно, дочь приходила к ней на колхозное
поле и помогала выполнить норму. Председатель в таких случаях говорил:
- Молодец, девка, правильно поступаешь, о матери, о сестре заботишься. Приветствую такое правильное поведение.
Аня же понимала, что если мама сляжет, то им с сестрой придётся туго. Она мечтала уехать в город и начать зарабатывать хоть маленькие, но деньги.
- Половину себе на житьё буду оставлять, а половину маме и Гуте высылать буду, благо в районном центе появилось почтовое отделение, - так мечтала Аня, лёжа на печи, рядом с сестрой.
Незаметно пролетели месяцы. Жизнь в колхозе лучше не становилась. Матрёна часто жаловалась на здоровье. Сильно болела спина. Иногда она приходила домой и обессилевшая падала на кровать, причитая:
- Если бы не вы, девчонки, то не стала бы я так мучиться,
убежала бы, куда глаза глядят, даже без документов. Нанялась бы следить за чьим-то домом в городе и прожила бы. Но, понимаю, что жить нужно! Вас бы вот только пристроить.
Аня с Гутей, молча слушали её, не перебивая и стараясь не перечить ей, чтобы не осложнять и без того её невыносимую жизнь. Девчонки понимали, что в других семьях было по три – четыре человека, способных зарабатывать трудодни. Им легче было прокормить себя и семью.
Приближалась осень. На колхозном поле заканчивались работы по сбору урожая и заготовке кормов для колхозного скота.Многих женщин, в том числе и маму, отправили работать на ферму. Но от этого работа легче не стала. Единственное, что порадовало Матрёну, это не работать часами на поле в наклоне, от чего отнималась спина, ноги, руки.
Колхозная жизнь продолжалась в жёстком режиме. Мать работала
каждый день с утра и до позднего вечера, а Аня старалась помогать матери, чем могла.
Через месяц Матрёна получила письмо от Федота. Он писал:
- Матрёна, меня сейчас перевели на должность главного механика фармацевтического предприятия. Если Аня получит справку с местожительства, то она сможет легально выехать из деревни. В этом случае я помогу племяннице. Если она приедет нелегально, тогда я сделать ничего не смогу, так как подставлять сомнению свою репутацию не имею права. У меня семья, и я не могу её лишить дохода в случае незаконного появления Анны в моём доме. Матрёна, напиши, если Анна получит справку с местожительства, и когда приедет в Кострому. Я знаю ваше трудное положение, но не обижайся, если что-то пойдёт не так.
Матрёна и обрадовалась письму и огорчилась. Ведь получитьсправку не так просто. На следующий день с утра, до начала работы, мать Анны решила поговорить с председателем.
Раннее утро. Воскресный день. Все трудоспособные колхозники отправились к своим местам работы. Матрёна сегодня должна работать на ферме. А так как напарница заболела, и председатель разрешил ей не идти на работу, Матрёна взяла помощницей Аню.
- Ты, дочь, иди на ферму одна. Посмотри, как Иван убрал в стойлах да подкинь сена, если мало, да я и подойду, начнём дойку.
- Ладно, мам, не беспокойся, я всё проверю. А ты куда?
- До председателя дойду! Поговорить мне с ним надо.
- О чём? Если не секрет!
- Потом, дочь, потом. Личный у меня разговор-то будет.
Матрёна зашла на крыльцо сельсовета, где председатель проводил собрания с колхозниками, вызывал на личный разговор.Женщина приоткрыла дверь и, увидев, что председатель один, спросила:
- Семёныч, к тебе можно зайти?
- Заходи, коли уж пришла. Только быстро мне к конюхам нужно идти.
- Дело у меня к тебе, Евсей.
- Знамо, что дело. Так говори ужо!
Матрёна перевела дух, села на стул перед столом председателя и начала разговор:
- Евсеюшка, ты же знаешь, как мне с моими девками одной тяжело. Одни руки-то работают, трудодней мало. Ни одежды, ни еды не могу приобрести. Девки на выданье, а одеты, как голодранки. Туго мне, Семёныч!
- Понятно, что трудно без мужика-то. Александр хоть и слепой был, но мелкую работу делал, и я его не обижал.
- Да, это так и было. Мы благодарны тебе за доброту твою.Да ты сам не из богачей вышел, а умом своим да послушанием власть заслужил.
- Не тяни, Матрёна. Давай по делу.
- А я вот о чём просить тебя пришла. Хочу Анну в город к брату Александра отправить, чтобы работу ей нашёл, а мне легче будет.
- Матрёна, это не дело ты говоришь. А в колхозе-то кто работать будет, когда вся молодёжь уедет? Скажи ты мне, голуба? Вон Соловьёвы Митроха с Ванькой сбежали. Где их искать-то теперь. А у меня план. Мужских рук не хватает.
- Евсеюшка, добрый товарищ, ну подсоби ты мне. Анна будет деньги получать, я тебя не обижу. Из своих часть отдавать буду, только дай справку, христом богом прошу тебя. В твоей семье хоть трое, но двое парней, тебе легче, все работают. Аглая у тебя ещё молодая, тоже всё в семью. А я одна. Ну, уважь ты меня.
- Ладно. Пусть завтра с утра ко мне придёт. С ней ещё поговорю, как она к этому относится.
Евсей Семёнович помолчал и добавил:
- Она-то поди и не знает, что ты её из деревни выпроводить хочешь.
- Знает, Евсеюшка, знает. Работать и мне помогать хочет, а здесь на трудодни, что купить можно?
- Иди, Матрёна. Завтра пусть девка твоя ко мне придёт. Да пусть половина горбушки хлеба мне принесёт.
- Так нету у нас муки-то, Семёныч! Уж сколь времени хлеб не ели. Вот трудодни обменяю на зерно, тогда сама тебе занесу. Не забуду твоей доброты.
Матрёна вышла от председателя с радостным настроением.
Она понимала, что деньги, хоть и маленькие, но всё же это не трудодни от которых толку мало.
- Ничего, ничего! Дай бог, Анна устроится и уже полегче мне будет. Как бы Гутьку-то образумить. Ленивая она у меня, учиться не хочет, а начальное образование теперь обязательное. Без начального-то никуда в городе, - размышляла Матрёна, подходя к ферме.
На следующее утро Анна пошла к председателю. Приоткрыла дверь.
- Евсей Семёнович, к вам можно? Мама сказала, что ты мне время назначил.
- Заходи, жду тебя. Мне некогда долго разговаривать с тобой.Ты в школе слышал, что отличница была? – спросил председатель.
- Да, Евсей Семёнович. У меня и бумага подтверждающая есть, и печать районного отделения там стоит.
- Это хорошо. Мы вот что придумаем. Ты, как отличница приравниваешься к ударнице труда, и тебя колхоз имеет право отправить на учёбу. Я сочиню бумагу в район, чтобы тебе дали направление. Постараюсь убедить, что через три года, ты будешь колхозу хорошую пользу приносить. А время пройдёт, там видно будет, что да как. Если пойдут мне навстречу, там справку и сделаю, но это только через три недели. У меня там совещание будет. Раньше туда не попаду. Сама понимаешь, зима на носу, много проблем в колхозном хозяйстве. А теперь иди, помогай матери, она уже и так из сил выбивается. Понимаю, одной вас не прокормить. Да не болтай никому, что тебе справку буду делать, а то все сюда прибегут, чтобы легально уехать из колхоза.
- Спасибо, Евсей Семёнович. Вы добрый человек. Таких председателей, как вы, сейчас мало. Я буду молчать.
- Ладно, мне тут дифирамбы петь. Ступай работать. А тебе шестнадцать когда исполняется?
- Вот как раз на той неделе и исполняется. 9 октября 1922 года я родилась.
- На этой неделе в любое время занесёшь мне справку вместе со своими оценками. С собой их возьму. А теперь ступай, я тоже ухожу. Дел по горло!
Анна трудилась на ферме, наравне с взрослыми. Евсей Семёнович обещал ей начислять трудодни при условии выполнения плана. Только теперь Анна поняла, как тяжёл труд колхозника. В те дни, когда она просто помогала матери, за ней никто не следил, когда она придёт, когда уйдёт. И если сильно уставала, мать разрешала ей идти домой. Теперь же, нужно было работать, не оглядываясь на время. И всё же, настроение у Анны было хорошее, она ждала, когда председатель вызовёт её к себе.
Сестра Анны ходила в школу в четвёртый класс уже второй год
подряд. Учёба ей никак не давалась и Матрёна, потеряв всякое терпение, запретила её ходить в школу.
- Гутька, раз ты бестолковая, будешь за домом и за хозяйством смотреть, пока мы с твоей сестрой на работе. Поняла? С завтрашнего дня остаёшься дома. Писать, читать научилась, и хватит тебе. Лодырь ты, Гутя, не хочешь свою жизнь на будущее облегчить. Всю свою молодость и проторчишь в колхозе.
- Лучше по дому всю работу выполнять, чем учиться ходить.Я ни черта не понимаю в этих книжках. Всякая ерунда там.
- Гутя, что ты такое говоришь? – вмешалась Анна. – Если не
учиться, то будешь, тёмная, как вон наш Тузик. Дура ты!
- Я не дура. Я не хочу от этого ученья умереть, как наш Колька.Я жить хочу. Писать и читать умею, этого хватит на всю жизнь.
- Как хочешь, так и живи. Только не плач потом, когда придут
лучшие времена и неучи будут не нужны.
Однажды, когда Анна совсем того не ожидала, вечером к ним домой заглянул председатель.
- Хозяюшки, к вам можно?
- Проходи, Семёныч. Садись за стол ужинать с нами. Вон, Гутя кашу тыквенную приготовила, похлёбка есть. Садись, Евсеич. Поди и не ужинал ещё!
- Это точно. Только что из района приехал. Замучили нас там всякими докладами, да ладно сказанными речами. Слушал, а сам думал, что только зря время от работы отнимают. Но, что поделать, такие у руководства правила.
Анна, слушала председателя с трепетом в сердце. Евсей
Семёнович своим видом ничем не показывал, как решился вопрос насчёт неё, а перебивать его она не осмеливалась.
- Мама тоже, небось, думает, что пусть поест сначала и всё потом
расскажет, - думала Анна.
Наконец ужин закончился. Евсей Семёнович посмотрел на Анну
и на Матрёну.
- Гутя, иди, девка, погуляй. У нас взрослый разговор будет. Тебе рано его слушать.
Гутя недовольно фыркнула, но всё же подчинилась и вышла на крыльцо. Уже темнело. Небо было чистое и звёзды то в одном, то в другом месте вспыхивали на небосклоне.
- Хорошо как! – подумала Гутя. – Это здорово, что не идти в школу. Ненавижу её вместе с учителями. Только мозги всякой глупостью забивают.
Пока Гутя любовалась вечерним небом и радовалась жизни, в доме зашёл разговор.
- Анна, повезло тебе. Хоть и не сразу, но после длительного времени, затраченного на уговоры председателя райисполкома, было решено направить тебя на учёбу в Кострому для того, чтобы по окончании учёбы, ты смогла пропагандировать молодёжь и повышать их культурный уровень. Наши парни и девки не хотят учиться хорошо. Им бы только галочку поставить, что обязательное начальное образование закончили. А как закончили, им не важно. Мы, Анна, это сделали только потому, что ты круглая пятёрочница.
Затем председатель открыл свою папку и отдал Анне два
документа:
- Вот тебе, девонька, справка с местожительства. Как только
устроишься в училище или ещё куда, по этой справке получишь паспорт пока на один год. То есть временный. Затем заменишь на трёхгодичный. Ну и вторая бумажка – это направление на учёбу.
- Аня обрадовалась так, что потеряла дар речи.
- Анька, ты чего молчишь, - благодари Семёныча. Такое дело великое он для тебя сделал!
- Аня, стесняясь, подошла к председателю, поклонилась ему низко, до самого пола, и от души выразила ему благодарность.
- Я, Евсей Семёнович, никогда не забуду того, что вы для меня
сделали. Я буду стараться, чтобы вам не было за меня стыдно. Сердечное вам спасибо. Мы с мамой перед вами в долгу. Я же обещаю, что свой долг мы со временем исполним.
- Ну, я рад за вас. Буду надеяться, что всё то, что здесь сказано
останется между нами, как мы и договаривались.
- Семёныч, а что говорить-то людям, когда спросят, куда Анна
уехала.
- Соври, что приболела дочь, и поехала к своему дяде
подлечиться. Это не запрещено. Вроде, как временное и законное действо.
2. ЖИЗНЬ в ГОРОДЕ
Получив от дяди Федота письмо, в котором он дал своёсогласие на приезд Анны, началась подготовка к отъезду.
Матрёна, скопив муки, картошки и кое - каких овощей,передала их председателю, чтобы он обменял товар на деньги в областном центре, куда его районный комитет отправил в командировку. Пока суть да дело, Матрёна по ночам перешила из отцовской куртки полупальто для Анны. Связала тёплый свитер и утеплённую шапочку из распущенного старого, который носил Николай в школу, а из своих девичьих выходных платьев, которые хранились в сундуке с давних времён, перекроила для дочери.
В один из погожих дней председатель посадил Анну рядом с собой в колхозный грузовичок, и повез девушку в районный центр Сусанино. Дальше, на поезде она должна была до места добираться сама. Матрёна сшила небольшой мешочек и пришила его к изнаночной стороне свитера, положила туда драгоценности, оставшиеся от своей матери и деньги, оставив только нужную сумму на покупку билетов на поезд. Документы были подколоты к подкладке пальто, чтобы при случае, можно было их быстро достать.
Провожая Анну мать, утирая слёзы, наставляла:
- Аннушка, ты, дочка, будь умницей. Помни, что тебе
советовал Евсей, чтобы не обокрали тебя в дороге. Главное - тебе удачно доехать до Костромы, а там дядя Федот тебя встретит. Ты только помни, что ждать его должна при выходе в город около центральной двери. А то потеряешься, и дядя Федот тебя не найдёт. Давай, дочка, удачи тебе. Как только устроишься, напиши письмо, чтобы я не переживала за тебя.
- Мама, не переживай. Я же у тебя не тупая. Постараюсь не
потеряться и обещаю, что буду стараться. Я понимаю, сколько труда приложил Евсей Семёнович, чтобы получить для меня документы. Другого шанса не будет.
Через два часа Анну привезли в Сусанино. Денег на билет было выделено только на общий вагон. В ожидании поезда, Евсей Семёнович ещё раз предостерёг Анну, чтобы была внимательной в поезде:
- Анна, ты не маленькая, должна чай понимать, что в поездах
шмыгают карманные воришки. Всё держи при себе, чтобы не украли не хитрый узел с твоими вещами, и самое ценное – это береги документы.
Наконец, началась посадка на поезд.
Первый раз в своей жизни Анна ехала в поезде. Найдя своё место, а оно было как раз у окна, села и осмотрелась вокруг.Вагон был полон народу. Аня заметила, что многие люди ходили туда - сюда, что-то присматривая.
- Наверное, это воришки, - думала Анна, - смотрят, где что плохо лежит.
Прижав к себе покрепче узел, задремала, так как время было уже позднее. Но при каждом шорохе вздрагивала и осматривалась, не подходит ли кто к ней.
Когда рядом сидящие пассажиры мирно спали, Анна незаметно для себя, заснула
- Просыпаемся, граждане. Просыпаемся! Поезд подходит к
конечной станции. Кострома, Кострома, - проходя вдоль вагона, будил вагоновожатый спящих людей. – Просыпаемся граждане. Через тридцать минут закрываются туалеты.
Анна проснулась и, убедившись, что все вещи при ней, протёрла глаза, и засобиралась, как и все пассажиры вагона.
На сердце у Анны было волнительно. Она боялась, что вдруг не узнает дядю Федота, ведь она видела его только один раз, когда он приезжал на похороны отца. Тогда Аня была ещё маленькой девочкой.
Анна вышла из вагона и направилась к центральному выходу, как и было оговорено ранее. Ждать ей не пришлось. Дядя Федот уже ждал её. Анна даже
удивилась, как он был похож на её отца.
- Здрасте, вам, дядя Федот. Вот я и приехала.
- Ну, здравствуй, племяшка. Как выросла-то! Настоящая барышня на выданье.
- Скажете же, дядя Федот. Я пока не хочу в невестах ходить, я учиться и работать приехала. Вы же знаете, как маме трудно.
- Знаю, девонька, знаю. Помогу тебе, чем смогу.
Дядя Федот подвёл Анну к машине, открыл дверь и сказал:
- Клади свой узел на заднее сидение и садись сама. Ты где хочешь ехать спереди или сзади? – с улыбкой спросил дядя Федот.
- А, можно спереди? Только вы-то где сядете?
- Я? За рулём, конечно!
- Это ваша машина? – удивилась Анна.
- Не лично моя. Это машина нашего предприятия. Я у нашего директора попросил, чтобы тебя встретить.
- Дядя Федот, я ведь раньше на таких маленьких машинах и не ездила. Только на грузовике да на телеге.
- Всё! Пора от колхозной жизни отучаться. Будешь теперь цивилизованной дамочкой. У меня дочка есть, да ты же знаешь, она старше тебя на четыре года. Думаю, вы подружитесь. Кое какие вещи ей уже не подходят, думаю, приоденем тебя. Негоже в таком одеянии на учёбу идти.
- Дядя Федот, мне мама эти вещи ночами перешивала. Они хорошие.
- Ладно, не будем пока об этом. Сама поймёшь.
Через полчаса Федот и Анна были на месте. Поднявшись натретий этаж, Федот открыл двери своим ключом.
- Проходи, Анна, - тихо произнёс Федот, - мои ещё спят. Дарья
с ночного дежурства недавно пришла, устала, не хочу будить. Она врачом в больнице работает.
Анна аккуратно повесила своё пальтишко, поставила рядом с вешалкой валенки.
- Аня, проходи вот сюда. Это будет твоя комната.
- Только моя? – удивлённо спросила Аня.
- Да, пока твоя. Но, когда в гости приедет мама моей жены, то
поживёт с тобой в одной комнате, если ты не будешь возражать.
- Господи, да, что вы, дядя Федот! Как же я смею возражать. Я в вашем доме. Где укажете, там и спать буду, вон хоть в коридорчике.
- Аня, зачем же в коридорчике? - прикрывая дверь Аниной комнаты, спросил Федот. – Жить будешь нормально, поди, не чужая. Ты же двоюродная сестра моей дочке Галочке. Завтра, то есть, уже сегодня и познакомитесь. Кстати, она тебя ждала, но не выдержала и уснула. Пойдем, Аня, я покажу тебе, где у нас умывальник и туалет.
Когда Аня сделала все свои личные дела, легла на кровать,
чтобы немного подремать.
Прошёл месяц с тех пор, как Анна приехала в Кострому. Федот отвёл Анну в медицинское училище и его знакомая женщина, которая работала в учебной части, познакомила Анну с условиями учёбы.
Анна, у тебя хорошие оценки. Думаю, ты поступишь к нам, Выпиши, какие предметы тебе нужно будет сдавать.
Аня посмотрела всё, что показала ей Антонина Степановна и спросила:
- Извините меня. Но у меня нет книг, которые я должна буду прочитать, чтобы подготовиться к экзаменам.
- Не переживай, Аня. Книги я передам твоему дяде. Он после работы зайдёт. Главное учи. У нас много желающих стать учениками.
- Я буду хорошо готовиться. Я должна обязательно поступить,
чтобы получить профессию.
- Вот и хорошо. До свидания, Аня. До встречи на экзаменах.
Попрощавшись, Аня вышла. Только сейчас она поняла, как был прав Федот насчёт её одежды. Она видела, что взрослые и ученики были хорошо одеты и ей даже стало немного неловко за свое через чур простое платьице.
Дома Аня встретилась с Галиной. Она оказалась отзывчивой девушкой, как и говорил её отец. Её двоюродная сестра была добра к Анне и много чему научила за месяц нахождения в областном центе.
- Аня, как прошло собеседование с завучем, - спросила Галя,собираясь уходить на практику в больницу к её маме.
- Хорошо поговорили. Мне нужно готовиться к вступительным экзаменам. Сейчас я опоздала. Летом буду сдавать экзамены.
- Вот и замечательно. Ань, тебе папа оставил записку. На,прочти, а я убегаю, а то опоздаю. Мама сегодня ведёт у нас занятие. Она строгая, несмотря на то, что я её дочь.
Аня осталась одна. Прочитав записку от дяди Федота, посмотрела на
часы.
- Так, мне нужно прийти к нему на работу к двум часам дня. Сейчас одиннадцать, значит времени достаточно.
Девушка перекусила немного, что было оставлено для неё на
столе, и принялась пересматривать вещи, которые ей подарила Галя.
- Никогда таких вещей не носила. Какие красивые и совсем как новые. Ботинки тоже хорошие, как раз в пору, примеряя, восхищалась Анна. Ага, а вот это платье мне совсем мало, отложу его Гуте и ещё кое- что ей достанется.
- Ох, жизнь в большом городе совсем другая, - рассуждала
девушка.- Как я рада, что буду здесь жить, учиться и работать. Вот сегодня дядя обещал меня временно до экзаменов устроить на работу. Интересно, что это будет за работа? Я на любую готова, лишь бы деньги платили.
Через два часа Анна отправилась на предприятие, где работал Федот. Маршрут она уже знала, и поэтому за сорок минут добралась до места.
Вахтёр спросил к кому она пришла и, узнав, проводил до кабинета её дяди.
Анна постучала и, услышав «войдите», открыла дверь.
- Аннушка, пришла. Проходи и садись. Я сейчас освобожусь.
Пока дядя Федот что-то писал в большом журнале, Анна терпеливо ждала.
- Всё, я закончил свой отчёт. Сейчас пойдём в кабинет к моему начальнику.
- Ой, дядя Федот, мне страшно!
- Чего это тебе страшно? Он не кусается. Но, как же я устрою тебя на работу без твоего личного присутствия? Так не положено. Пойдём, ты же со мной.
В приёмной директора пришлось немного подождать. Через несколько минут секретарь пригласила их в кабинет.
- Федот Парфирьевич, проходи! Ох, племянница у тебя просто
загляденье!
- Как звать тебя, племянница Федота? – с улыбкой спросил начальник.
- Меня звать Анна Смирнова.
- Хорошо, Анна Смирнова. Будем знакомы, а я Евграф Семёнович, руководитель этого предприятия. Значит, ты до лета хочешь поработать у нас?
- Очень хочу, Евграф Семёнович! Мне нужна работа. Жить-то как-то нужно! Не сидеть же на шее моего дяди.
- Ты молодец, что так рассуждаешь. Я тебе сейчас дам список вакансий, ты выбери, что тебе подходит. Вот возьми листок.
- Извините. А что такое вакансий?
- Аня, - ответил за начальника Федот, - это список свободных должностей, которые можно тебе предложить.
- Спасибо, дядя Федот. Я запомню это.
Пока дядя Федот о чем-то беседовал с Евграфом Семёновичем, Анна
изучала список. Она не очень понимала, чем они отличаются друг от друга и готова была согласиться на любую из перечисленного списка, но подумав, решила.
- Евграф Семёнович, я выбрала.
- И что ты за должность выбрала?
- Я подумала, раз я хочу поступать учиться на фармацевта, то
должность помощника фармацевта мне как раз подойдёт, заодно и практика будет.
- Что же, резонно! Умно рассуждаешь. Немного сложновато
тебе будет без знаний этого дела, но раз выбрала, вот тебе направление и
иди в отдел кадров. Документы у тебя с собой? Кстати, дай-ка я сначала взгляну на них.
Анна вынула документы из сумочки, которую ей подарила Галя и подала начальнику.
- Так, справка, где жила есть, печать убытия тоже есть. Хорошо.
Будем оформлять паспорт, - рассуждал Евграф Семёнович, - направление на учёбу нам не нужно. Справка об окончании средней школы. Ух, молодец, какая! Одни пятёрки! Хорошие документы, иди в отдел кадров, там тебе помогут оформиться на временную работу.
- Спасибо, вам Евграф Семёнович, большое. Я буду стараться
хорошо работать.
- Буду надеяться, что не подведёшь. До свидания.
Попрощавшись, Анна и Федот подошли к отделу кадров.
- Анна Степановна, вот вам племянницу привёл устраиваться на временную работу. Вот направление от Евграфа Семёновича.
Вы уж ей разжуйте, что да как, она из деревни и ей немного трудно во всём сразу разобраться.
- Не переживайте, Федот Парфирьевич, всё объясню.Федот ушёл по делам, а Анна осталась наедине с начальницей отдела кадров. Посмотрев все документы Ани, сказала:
- Отличница, значит. Молодец. Слушай, девонька. Завтра в 8.30 утра придёшь ко мне в отдел кадров, а я тебя представлю отделу, где ты будешь работать. А сейчас разберись вот с этими бумагами. Сама справишься?
- Разберусь, - не задумываясь, ответила Аня.
- Не проспи только первый день работы.
- Что вы, как же проспать-то! Мы в деревне на работу вставали в четыре часа утра.
- Да, уж! – только и ответила Анна Степановна.
Работа у Ани была не сложная. Ей нужно было делать всё, что скажет старшая отдела.
Аня старалась выполнять свою работу добросовестно. Она была
отзывчивой и доброжелательной. Сослуживцы стали называть её «наша Аня», а так как в отделе работала ещё одна Анна, то путаницы никакой не происходило.
Приближался день вступительных экзаменов.
В один из воскресных дней, Аня, уткнувшись в книгу, готовилась к экзамену по арифметике. В комнату вошла Галя.
- Доучиваешь вопросы? – спросила она.
- Повторяю. Перерешала все задачи, примеры, вот правила ыполнения действий повторяю.твоего рассуждения.
Аня подала Галине тетрадь, а сама продолжила повтор пройденных тем.
Просмотрев некоторые задачи, Галя решила сделать комментарий:
- Аня, ты молодец! Всё правильно решено. Надеюсь, проблем
У тебя на экзамене не возникнет. А какой следующий предмет?
- Изложение будем писать на половину страницы.
- А давай я тебя испытаю. Продиктую текст, и проверю, как и насколько ты грамотно пишешь.
- Я с удовольствием. Диктуй.
После очередного испытания Галя была удивлена. Аня пропустила только одну запятую в сложносочинённом предложении.
- Здорово! Я не ожидала, что деревенская отличница владеет такой грамотностью. Какой ещё предмет тебе сдавать?
- Историю.
- Вопросник мне дай. Я и тут тебя проверю, - улыбаясь,
настаивала Галя.
Задав Анне с десяток вопросов, была просто потрясена
быстротой и точностью её ответов. Аня отвечала почти слово в слово, как изложено в книге.
- Аня, ты, что ли наизусть всё учила?
- Почему наизусть? Просто запомнила, у меня память хорошая.
- Ну, ты просто вундеркинд. Экзамены ты точно сдашь, даже не сомневайся.
Поболтав немного о всякой ерунде, Галя ушла в свою комнату,а Аня продолжила повторять экзаменационный материал.
Прошел месяц, наступил день экзаменов.
Аня получила вопросы, на которые должна ответить через 20 минут.Решение задачи и примеров было правильным. Экзаменатор попросила объяснить способ решения задачи, и Аня без запинки объяснила, как она решила.
- Удивительно! Вы Анна решаете задачи каким-то только вам известным способом. Но, объяснение решения логичное и ответ верный. Я ставлю вам отлично.
Остальные предметы Анна тоже сдала на пятёрки.
Дома, когда все сидели за ужином, Федот похвалил Аню и сказал, что учителя, которые принимали у неё экзамены в восторге от её знаний. Им было не понятно, как девушка из глухого села отлично владеет хорошими знаниями по всем экзаменационным предметам.
Шёл 1940 год. Аня училась на втором курсе. Получая повышенную стипендию, она радовалась, что может быть самостоятельной, помогать регулярно матери и распоряжаться своими личными средствами, а учитывая и то, что в этом году всем студентам, врачам, педагогам и работникам крупных предприятий добавили зарплату, жить стало немного легче.
Из семьи своего дяди Аня ушла в общежитие в начале обучения на втором курсе, поблагодарив их за доброе к ней отношение. Федот настаивал, чтобы она жила у них, но Анна объяснила, что она должна учиться быть самостоятельной и не сидеть на всём готовом.
После второго года обучения, Аню направили на практику в город
Галич. Девушке не суждено было познать свою будущую профессию. Через несколько месяцев началась война.
За время практики в городе Галич, по стечению ряда
обстоятельств, Аня познакомилась с Иваном на вечеринке у своих новых друзей. Иван оказался порядочным, заботливым парнем, который предложил ей выйти за него замуж. Аня полюбила Ивана и согласилась стать его женой. Иван учился в лётном училище на последнем курсе и приезжал в Галич к своей бабушке, как только выдавалась возможность отлучиться из училища.
Через месяц Иван окончил лётное военное училище, и его направили на службу в город Ленинград. Однажды, он пришёл домой расстроенный и сказал, что через неделю нужно ехать в Ленинград.
- Аннушка, я понимаю, что тебе нужно закончить практику
конца и доучиться в училище. Но, я узнавал, можно всё это сделать и в Ленинграде. Давай, съезди в своё училище и объясни ситуацию. Я, думаю, что ты должна поехать со мной. И скажу тебе по секрету, что обстановка в стране напряжённая, возможны военные действия со стороны Германии.
- Ванечка, ты, что такое говоришь? А будет ли война?
- Возможно, будет. У нас в училище все только об этом и говорят. Поэтому я хочу, чтобы мы поехали вместе. Не хочу расставаться с тобой.
- Хорошо, Ванечка. У меня завтра выходной. Я съезжу в училище.
Аня поехала в своё училище и объяснила, что её мужа направляют на службу в Ленинград, и он хочет, чтобы поехали туда вместе. Завуч не стала отговаривать Аню. Лишь сказала:
- Аня доучись до конца. Ты будешь хорошим специалистом и
сделала направление и просьбу в Ленинградское училище переводом принять Анну на обучение. К вечеру была сделана выписка по успеваемости учащейся второго курса Анны Смирновой.
Попрощавшись с семьёй дяди Федота, Аня уехала в Галич, а оттуда с мужем в Ленинград.
Любовь Анны и Ивана была взаимной, и совместная жизнь радовала обоих. Анна продолжила проходить практику в Ленинградском медицинском училище и закончила её в 15 июня 1941 года. Теперь у неё начинались каникулы. Получив документ об успешном прохождении практики, девушка в хорошем настроении пришла домой. Иван только что пришёл с учений на лётном поле.
- Ванечка, поздравь меня. Я закончила практику и у меня начинаются каникулы!
- Дорогая моя, я поздравляю, конечно же, тебя с успешным завершением практики, но радоваться нам особенно не получится.
- Почему же это не получится, - обиженно надув губы, спросила Аня.
- Потому, любимая, что может так случится, что вот, вот начнётся война. Она уже целый год, как идёт на территории Польши и Чехословакии, но Гитлер не желает на этом останавливаться. Дай бог, нашу страну минует это несчастье. Ведь у нас с Германией подписан важный документ – пакт о не нападении.
- А я мечтала в деревню к маме поехать. Что? Не смогу, да?
- Не сможешь, Аня. Пока не сможешь. Возможно, ничего плохого и не произойдёт. Но обстановка тревожная. Нам строго приказано из города ни на шаг, даже в выходные дни. В любой момент может быть мобилизация. Ты только никому об этом пока не рассказывай. А то у меня могут быть неприятности.
- Я никому не скажу. А маме, что написать? Она с Гутей ждёт
меня в гости.
- Напиши, что пока не сможешь. Возможно, приедешь немного
позже. А там, Анюта, может всё и образуется. Ты не паникуй пока. Но если что и случится, мы в боевом строю и по первому приказу пойдём защищать свою Родину, и отстоим её в самое короткое время.
Любящая пара, лёжа в постели, выкинули из головы всё то, о чём только что рассказывал Ваня. Они забыли про тревожное международное положение, про надвигающуюся войну, про всё на свете. Им было хорошо вместе, и они мечтали о долгой совместной жизни. - Вот, закончишь учёбу, и через годик вместе с тобой рванём куда- нибудь отдыхать. Будем купаться, загорать, любить и наслаждаться жизнью, - мечтал Иван.
- А я, Ванечка, ещё мечтаю жить не в общежитии для семейных пар, а в своей собственной квартире, а лучше в доме. Мы бы забрали и маму, и Гутю, и твою бабу Раю. Родили бы себе двоих ребятишек и воспитывали бы их для хорошей жизни.
- Да, Аня, твои мечты очень далеко зашли. Но ты всё же, счастливая. У тебя есть мама, сестра, родные в Костроме, а у меня кроме бабы Раи никого нет.
- Зря, Ванечка, ты так говоришь. Ты мой муж, и мои родные,
также родные и для тебя. Понял.
- Да, да. Ты права. Давай спать, а то мне завтра чуть свет на
аэродром прибыть нужно.
3. ВОЙНА
22 июня 1941 года Гитлер вторгся на территорию СССР без объявления войны, нарушив тем самым договор о ненападении,подписанный между Советским Союзом и Германией.
Ваня уже двое суток не появлялся дома, никого из их части с
территории полигона не отпускали.
Однажды, в ожидании мужа, Аня услышала, как кто-то быстро бежит по коридору общежития. Сердце у Ани ёкнуло. Она открыла дверь и посмотрела в коридор. К их комнате бегом приближался Ваня.
- Аня, родная, война! Нас отпустили буквально на час попрощаться с родными. Я не знаю, когда мы увидимся, но помни, я люблю тебя. И давай вместе надеяться на то, что наши мечты сбудутся, и мы будем вместе. Оставайся пока в Ленинграде. В городе легче выжить, чем в деревне. Я буду писать тебе на этот адрес.
Иван крепко обнял Анну, поцеловал, и, не оглядываясь,
побежал обратно. На улице его ждала грузовая машина. Через тридцать минут он с товарищем, который тоже прощался со своими родными, должен быть на месте.
Аня выглянула в окно. Машина ещё стояла напротив дома. Увидев Ивана, крикнула:
- Ванечка, я дождусь тебя. Я обязательно дождусь тебя.
Иван помахал ей рукой. Дверь в кабину машины закрылась, и машина резко тронулась с места.
На следующий день Аня пошла в комитет комсомола и
попросилась на работу на оборонный завод. Просьба девушки была удовлетворена. Началась работа по выполнению заказов на изготовление снарядов для всех видов оружия, а также бомб для самолётов.
Аня, как и все женщины, работала по 10, а часто и по 12 часов. Ныла спина, болели ноги и руки, но, ни она и никто другой не жаловался. Установка для всех была ясна: чем больше будет изготовлено снарядов, тем ближе победа.
Аня написала письмо маме, но не была уверена, что та получит его. В городе стояла суматоха. Проводы отцов, мужей, братьев на войну! Слёзы, песни под гармонь и надежды, что все вернуться живыми и невредимыми. Страна с этого дня жила надеждами на скорое окончание войны.
Иван писал Анне очень редко, а через месяц письма вообще не стали приходить. Анна сильно переживала и в свободное время бегала в военкомат, узнать, нет ли каких сведений об Иване. Но на её просьбы работники военкомата практически не реагировали. Она всегда слышала одно и то же:
- Девушка идёт война. Идут бои. Какие сейчас письма. Ещё и
почта не наладила связь с военными частями. Ждите и надейтесь на лучшее.
Аня ждала. Жить стало труднее. Опустели продовольственные
магазины. В городе ввели карточную систему на продукты.
Восьмого августа Анна получила похоронку. Она сотни раз
перечитывала её, надеясь найти хоть какую-то зацепку на надежду.
Горю Анны не было предела. Она ни с кем не разговаривала, а только молча, кивком головы с кем-то соглашалась. Домой идти совсем не хотелось, и она работала и работала, иногда оставаясь на вторые сутки.
Мастер смены, добрая женщина по имени Ирина, с которой
Анна очень сдружилась, утешая её, говорила:
- Хватит, Аннушка, убиваться. Слезами горю не поможешь.Дальше жить нужно! До победы дожить нужно! Время пройдёт, боль утихнет, и жизнь снова наладится. Иди домой, ты вон как осунулась. Под глазами чернота!О себе сейчас думать надо. Неизвестно, что нам ещё предстоит выдержать.
Ровно через месяц после получения похоронки на Ивана
началась блокада Ленинграда. С этого дня началась страшная жизнь для жителей города.
Шёл 1942 год. Надежда людей на быстрое окончание войны и
долгожданную победу с каждым днём уходила всё дальше и дальше. Город уже не жил, а выживал, кто как мог. Летом как-то было терпимо, уходила в сторону мысль о холоде.И всё же, вера в лучшее завтра ещё теплилась в сердцах измученных холодом и голодом жителей Ленинграда.
Аня продолжала работать на оборонном заводе, но частенько по графику всех рабочих завода принуждали к работе по рытью окопов и укреплению линии обороны города. Для обессиленных людей это было нелегко. После смены на заводе голодные люди, выполняя работы, падали в обмороки, а частенько и умирали.
Сохранность «Дороги жизни» была одной из важных задач,как единственной транспортной магистрали через Ладожское озеро. Несмотря на то, что во время эвакуации, эта дорога уносила многотысячные жизни людей, как из-за бомбёжки с немецких самолётов, так и из-за провала машин под лёд. Эта дорога являлась единственным способом доставки продовольствия городу и важных грузов.
Зима 1942 года была такой же холодной, как и в прошлую зиму Общежитие, где жила Анна разбомбили во время ночной бомбёжки, когда Анна возвращалась домой с ночной смены и успела спрятаться, как и большинство людей в бомбоубежище.
Каково же было её разочарование, когда она вместо своего общежития увидела огромную яму от взорвавшейся бомбы, развалины да обломки сгоревшего жилья. Анне ничего не оставалось делать, как пойти к своей подруге Ирине.
В то тяжёлое время, жители Ленинграда, понимая, что каждый из
них может оказаться в любую минуту без жилья, никогда не отказывали попавшим в беду. Вот и на это раз Ирина, посочувствовав горю Анны, не отказала ей в совместном проживании. Кроме неё в квартире ещё жила ещё Зинаида, родственница Ирины, у которой так же, как и у Анны, дом остался под развалинами.
Немцы бомбили город каждый день. В небе шли жестокие бои
на всех фронтах. Лётчики пытались отразить нападение немецких самолётов, которые пролетали над городом так низко, что на крыльях самолёта были видны кресты.
Были разгромлены основные продовольственные склады и
люди, в том числе и Анна, украдкой ходили к разрушенным складам и собирали крохи крупы и овощей. Иногда удавалось насобирать вместе с пылью стакан крупы, и это было большой радостью. Но люди, узнав о разрушенных складах, толпами торопились туда в надежде, что-то найти съедобное. Вскоре собирать было уже нечего.
Однажды, Аня шла с работы после ночной смены и зашла на
один из складов. Она бродила по обломкам и всматривалась в каждый уголок. И вдруг под грудой кирпичей, она заметила, что-то серое. Когда она подошла к тому месту, то заметила тряпочную сумку. Потянув за край, с трудом её вытащила. Там оказалось половина сумки пшеничной крупы.
Опьянев от радости, она быстро засунула эту сумку себе под
куртку и прижимая к груди, пошла домой. Аня боялась, что ранним утром кто-то может напасть на неё и забрать найденное.
Удача улыбнулась ей в этот раз. Ничто не помешало донести
крупу до дома. В комнате, запрятав мешок в надёжное место, и, отмерив, горсть крупы, решила приготовить себе и подругам похлёбку.
Если бы только кто знал, как сладко было у неё на душе от горячей еды. Впервые за много дней Аня заснула, не зная ещё того, что этот день потом, в последующие годы, ей будет часто сниться.
Однажды необходимость идти за пайками хлеба выпала на долю Анны. Она бережно спрятала карточки в карман пальто и встала в очередь. Все очередные люди стояли тихо, не разговаривая, молча дожидаясь момента выдачи хлеба. Некоторые, не дождавшись, падали в обморок и умирали. Карточка такого несчастного тут же оказывалась в руках не доброжелателей.
Анна, получив хлеб на три человека, завернула его в мешочек,и бережно прижав к груди, тихонько пошла домой. Шатаясь от голода, она почувствовала сильное головокружение, и села на скамейку. Закрыв глаза, она поняла, что очень сильно устала и хочет спать. Веки стали смыкаться, и Анна почти заснула, как вдруг, почувствовала, что кто-то вытаскивает у неё драгоценный пакет с пайками хлеба на троих человек. Анна вздрогнула, открыла глаза и увидела перед собой пожилого мужчину, очень сильно исхудавшего с ввалившимися глазами. Он смотрел на Анну слезящимися глазами и продолжал тянуть пакет.
- Что вы делаете? – еле слышно спросила Анна.
- Дай мне пакет. У меня дети умирают. Маленькие дети. Спаси их, - продолжая тянуть пакет, говорил незнакомец.
Анна представила себе двух малышей лежащих ослабленными,голодными на холодной кровати.
- Подожди. Дай сюда, - с силой вырвала она пакет.
Затем развернула его и отдала свою пайку.
- Это мой паёк, возьми для детей. Другие отдать не имею права. Они не мои.
Мужчина схватил протянутый ему кусок хлеба и быстро засунул за пазуху. Он что-то буркнул, типа благодарю и попытался быстрей уйти от Анны, боясь, что она передумает.
Анна сидела на скамейке и плакала. Она не знала, отчего у неё льются слёзы, но точно не от того, что отдала для детей свою пайку хлеба.
Анна поднялась со скамейки и медленно, чтобы сохранить свои силы, пошла домой.
Не успела она пройти и пятьдесят шагов, как услышала, что за ней кто-то идёт торопливым шагом. Анна сильнее прижала себе пакет с хлебом, боясь остаться без него совсем.
- Девушка, - услышала она позади себя мужской голос. – Подождите.
Анна пошла быстрее. Но про себя подумала.
- Голос молодой, достаточно бодрый. Что этому человеку нужно? Отнять у меня хлеб, ему будет не трудно…
Не в силах идти быстрее, остановилась и, оглянувшись, посмотрела на того человека, который её так настойчиво преследовал.
- Не пугайтесь меня. Я наблюдал за вами, когда вы стояли в очереди за хлебом. Я любовался вами. Вы красивая, хоть очень уставшая. Разрешите познакомиться. Я Василий, - представился он.
- Меня Анной звать. Я возвращалась с ночной смены, и затем стояла в очереди, устала.
- Анна, вы зачем пайку хлеба этому мужчине отдали. Он заставил вас это сделать?
- Нет, Василий. Я сама отдала. У него двое маленьких детей умирают от голода. Я не могла иначе. Жалко детишек.
- Добрая вы. А как же сами теперь?
- Ничего, как нибудь. Дома горсточка крупы есть, приготовлю похлёбку.
- В гости не пригласите?
- Василий, я не возражаю. Только угостить мне вас нечем. Но если хотите, пойдёмте. Я кипяток сделаю.
- Спасибо, Анна. А то за мной машина только через два часа приедет, а на улице не лето.
- Я поняла вас. Пойдёмте.
- Я не одна живу. Со мной ещё мои подруги Ирина и Зина, но они сейчас на работе.
- Вы все на оборонном работаете?
- Да, сейчас все там работают. Потом обратилась к Василию.
- У нас дома шкаф стоит. Сможете его разобрать, чтобы буржуйку истопить? У нас ни инструментов нет, да и сил не хватает на это, а то давно бы уже этот шкаф сожгли.
- Постараюсь разломать его, если хозяйка разрешает.
В квартире пахло сыростью, и было довольно прохладно.
- Да, у вас тут, Анна, не очень-то согреешься. Немного теплее, чем на улице.
- А, что делать? Всё на себя одеваем, что только можно и спим. Уже почти всё в доме сожгли.
Василий с энтузиазмом взялся ломать шкаф. Вскоре, груда обломков лежала в углу комнаты, а в печи полыхал огонь. Сидя у печки, молодые люди ждали, когда закипит вода для чая и сварится похлёбка из остатков крупы, которую Анне посчастливилось однажды найти. - Аня, а давайте на «ты». А то, как-то неловко разговаривать.
- Хорошо, давайте на «ты», прихлёбывая из кружки кипяток, согласилась девушка.
- Вскоре приготовилась похлёбка.
Пока Анна наливала в тарелки похлёбку, Василий вынул из рюкзака банку тушёнки, кусок хлеба и кусок сахару.
- Аня, давай в похлёбку немного тушенки положим, вкусно будет.
- Девушка посмотрела на Василия и, сглотнув слюну, от всего увиденного, побледнела.
- Откуда это у тебя, Вася?
- Не переживай, не украл. Я был на задании. А это остаток пайка. Там, где я был, меня угощали, а это я решил, пригодится позже.
- Где это сейчас так богато питаются? Все голодают, а вы?
- Аня, я прибыл с другой стороны. Сопровождал машину с необходимыми для части товарами.
- Что это за товар был? Если, конечно, не секрет.
- Это были не продукты. Больше сказать ничего не могу.
- Теперь мне понятно откуда у вас такое богатство.
- Я хотел ребят угостить, но считаю, вам нужнее.
- Спасибо огромное, - мы неделю проживём. А сахар? Забыла его вкус.
- Давай, я его мелко поколю. А то ведь не сможете сами.
Василий поколол сахар на мелкие кусочки. Два небольших положил в кружку себе и Анне.
Провожая Василия, Анна призналась, что о таком подарке она даже не могла мечтать.
- Ты, Аннушка, помогла мужчине, а я тебе. Добро, оно обязательно возвращается с лихвой.
Пожав друг другу руки, Василий попрощался, обещав иногда наведываться.
Прошло более месяца. Анна спала после ночной смены, закутавшись в своё одеяло и в одеяла подруг, которые недавно ушли на работу. Услышав стук в дверь, она вздрогнула. Стук повторился. Анна тихонечко встала и подошла к двери.
- Кто там? – робко спросила Анна.
- Аня, это я, Василий.
Аня открыла дверь. На пороге стоял её новый друг. Он улыбался.
- Вася, я рада тебя видеть. Всё это время, как ты ушёл, вспоминала о тебе.
- Аня, я тоже о тебе думал и очень хотел увидеть тебя. Ох, а у тебя, как всегда, в квартире холодно.
- Да, топить совсем нечем.
- Не беда. Сейчас я твоему горю помогу. Обед готовить будем.
- Ой, Вася. Не из чего приготовить даже похлёбку.
- Смотри, - открыв рюкзак, начал показывать Анне, что принёс. – Вот эти небольшие дровишки, я насобирал на свалке, недалеко от нашей части. А вот из этого, - разворачивая пакет, - будем готовить обед.
- Это кожура от картошки? Где ты её взял?
- На своей кухне. Их у нас отвозят в район для корма животным, а взамен берут картошку. Я тихонечко, каждый день складывал по горсточке в рюкзак. Для тебя Аня. Я не хочу, чтобы ты голодала. Ты мне понравилась.
- Здесь много! Ещё раза на три сварить хватит, только где бы топливо раздобыть. Спасибо, конечно. Я не могу от этого отказаться. Но, если это сильно опасно и тебя могут арестовать, тогда не стоит этого делать.
- Аннушка, я буду это делать, иначе ты не выживёшь в этом городе.
- Скоро ведь уже наши победят? Не так ли?
- Нет, Аня, не скоро. Я тебе это говорю со всей серьёзностью и подумываю, как бы помочь тебе с эвакуацией.
- Навряд ли получится, Вася. Ты же сам знаешь, что эвакуируют только женщин с маленькими детьми, да ещё раненных красноармейцев, чтобы подлатать их и снова на передовую.
- И все же. Если появится такая возможность, я помогу тебе уехать. А потом мы встретимся после войны.
Молодые люди, пообедав, грелись у еле теплившейся буржуйки. После непродолжительного времени, Василий засобирался в часть.
- До свидания, Аннушка. Береги себя.
- Ты тоже, Вася, береги себя.
- Я ещё приду не раз, как только выпадет такая возможность.
Уже выходя из двери, Василий подошёл к Анне и нежно поцеловал её в щёку.
- До встречи, Аня.
Вот так, периодически продолжались встречи молодых влюблённых. Василий, по сути дела, спасал от голода не только Аню, но и её подруг.
Стоял морозный декабрь 1943 года. Битва за Ленинград продолжалась. В тяжелейших жизненных условиях трудящиеся города не прекращали работу, давая фронту вооружение, снаряжение, обмундирование, боеприпасы. Всё чаще слышались разговоры, что скоро блокада Ленинграда будет прорвана. Измученные Ленинградцы, потерявшие от холода, голода, болезней, своих родных и близких, надеялись, что такое время настанет.
Рабочих рук на оборонном заводе становилось с каждым днём меньше. Приходилось работать в две смены, без отдыха и нормальной еды. Та пайка сухого кусочка хлеба совсем не спасала. У Анны, как и у других женщин, силы истекали. И однажды Анна не смогла подняться с кровати,чтобы выйти на работу. Больше всего она боялась потерять возможность получать рабочую карточку, и переживала по этому поводу довольно сильно.
В один злополучный день, совсем обессилев, она не смогла
Встать с постели, как ни старалась.
Лёжа в кровати с закрытыми глазами, она беззвучно плакала. Зина, умерла ещё год назад, а Ирина каким-то чудом эвакуировалась. Анна осталась одна в этой большой и холодной квартире.
Буржуйка давно уже не топилась, а вода, которую Анна принесла ещё три дня назад, заканчивалась.
- Сейчас полежу немного, - думала она, и пойду за водой. А вечером обязательно нужно на работу.
Девушка надеялась, что такое её состояние временное и, что после отдыха, силы её восстановятся и всё будет, как прежде.
- Почему же Вася не приходит. Уже скоро два месяца с лишним от него нет ни слуху, ни духу. Жив ли он? – рассуждала Анна.
Послышался стук в дверь. Анна не поняла, кто бы это мог стучать. Но попыталась сказать:
- Открыто, входите.
Её тихий голос за дверью не услышали. Наступила тишина. Но через некоторое время стук возобновился. Аня собрала свои последние силы, приподнялась на локти и крикнула:
- Открыто!
Видимо, за дверью её услышали. Когда Аня открыла глаза, перед ней стоял Василий.
- Аня, дорогая! Ну, что же ты так? – обнимая любимую девушку, причитал Вася.
- Вася, родной мой, где ты был так долго? Я ждала, ждала тебя…
- Мы обороняли город, Аннушка. Возможности прийти к тебе не было долгое время. Но ты жива, я очень рад. Для тебя у меня есть хорошие новости. Через три дня ты уедёшь на большую землю. Пойдёт наша машина. Я договорился. Мой друг поведёт машину, и я тебя посажу. Тебе нельзя здесь оставаться. Ты слаба, ты просто не выживешь.
Анна попыталась встать.
- Лежи, лежи Аннушка. Я сейчас еду приготовлю. Ты лежи, я сейчас. У меня всё с собой.
Аня закрыла глаза и погрузилась в сон. Ей было хорошо. Василий был рядом. Ей снился сон, что они вдвоём сидят на солнечном берегу речки в её родной деревне, а кругом щебечут птички.
- Аннушка, просыпайся! Еда готова.
Анна открыла глаза и увидела, что Василий стоит рядом, а в руках тарелка с похлёбкой с картофельными очистками.
- Вот, покушай. Тебе станет легче. Давай, я тебе помогу сесть. Осторожней. Вот умница. Сидишь, значит поправишься.
Василий, дуя на ложку с похлёбкой, подносил ко рту Анны:
- Вот, ешь. Не торопись. Я всё тщательно размял, тебе осталось только проглотить.
Анна наслаждалась горячей едой. У неё ещё кружилась голова. Но когда она выпила настоящий чай с сахаром, сил значительно прибавилось.
- Аня, ты, голубушка, лежи, а я пойду и принесу тебе воды. Твои запасы я все израсходовал.
- Вась, я встану и схожу сама, ты отдохни. Небось, тоже не отдыхал на этой проклятой войне.
- Нет, возражения не принимаются. Я пошел. Я быстро приду.
Через три дня, Василий, как и обещал, посадил Анну в машину к своему другу.
- Аннушка, счастливого тебе пути. От Ленинграда ты знаешь, как добраться до своей деревни. Кстати, у тебя хоть какие-то деньги есть?
- Да, Вася, немного осталось с мирного времени. Я, думаю, на проезд мне хватит. Хоть я и не знаю, как сейчас и на чём ездят люди.
- Аня, адрес? Куда мне писать? Дай адрес, - помогая Анне сесть в кабину машину, спрашивал Василий.
- У нас всё просто. Костромская область, Сусанинский район, деревня Новая. Смирновой Анне.
- Пиши мне, Вася. Я буду ждать.
- Ты мне тоже пиши. Куда, ты знаешь.
Обнявшись, Анна и Василий расстались.
- Аннушка, береги себя! Помни: «Надо жить дальше!»
4. ПОСЛЕВОЕННОЕ ВРЕМЯ.
После приезда Анны в свою деревню, здоровье её начало налаживаться. Матрёна делала всё возможное, чтобы поднять дочь на ноги. В деревне хоть и жили люди впроголодь, но такого голода, как в Ленинграде не было. Коза, которую Матрёна купила перед войной, давала молоко, хоть немного, но по стакану в день им с Гутей хватало. Были с лета и кое - какие продовольственные запасы. А так как немцам в Новой деревне побывать не удалось, то освобождённая область советскими войсками, позволяла деревне худо – бедно жить.
Через месяц, после приезда в деревню Анны, блокада Ленинграда была прорвана. Летом 1944 года в боях Василий был тяжело контужен и комиссован по ранению. А так как у Василия из родных осталась только дальняя родственница, он после демобилизации приехал к Анне в Новую деревню, где и сыграли свадьбу.Анна и Василий отремонтировали небольшой заброшенный в деревне домик и стали жить отдельной семьёй.
Весной 1945 года отгремели последние залпы войны. Девятого мая люди узнали о полной капитуляции фашисткой Германии. За годы войны людьми Советского Союза было пройдено страшное испытание. Мир, ради которого, люди сражались, терпели страдания пришёл на землю нашей страны.
С окончанием войны, люди надеялись на хорошую жизнь. Но сельское хозяйство страны после войны оказалось в тяжёлом положении. Село отдало фронту работников мужчин, технику, лошадей. Из деревень было выжато в военные годы всё до последней капли. Люди работали с раннего утра до позднего вечера лишь бы быстрее восстановить сельское хозяйство. Но восстановление шло очень медленно. Кроме всего прочего начались болезни, от которых люди не могли вылечиться. Бичом крестьян стала септическая ангина. Крестьяне, собиравшие после схода снега оставшиеся с осени колоски, не знали, что под снегом в зерне прорастает особый вид ядовитых грибов, вызывающих страшную болезнь, сопровождавшуюся судорогами, носовым кровотечением, распадом мягких тканей, после чего наступала смерть. Кроме того воспаления лёгких у детей сопровождались, как правило смертью.
С едой было тяжело, особенно ближе к весне, когда картошка заканчивалась, а муки было не достаточно. Муку заваривали кипятком, а если в доме было молоко, то разбавляли им, и получалась болтушка. Весной собирали и ели крапиву, щавель, кислицу, петрушку, корни съедобных растений. Черемшу заготавливали на зиму. Летом собирали в лесу ягоды, грибы.
Анна с Василием прожили в деревне с 1944 по 1952 год. За это время семья уже составляла семь человек Детей было пять.В 1949 году, одна из девочек умерла в младенчестве от воспаления лёгких.
Тяжёлое время, казалось, никогда не закончится. В 1953 году Василий с Анной приняли решение завербоваться на Сахалин. В то время многие люди уезжали жить на остров,на освобождённом от японцев острове жизнь была более или менее сносной.
По дороге на Сахалин умерла ещё одна девочка (одна из близнецов), поэтому Анна довезла на остров только троих детей: мальчика 7-ми лет и двух девочек: 5-ти лет и 1-ого года.
Поселились в небольшом шахтёрском посёлке. Устроились на работу в шахту. Через года жизнь стала налаживаться, семья начала жить намного лучше, чем жила на материке.
В 1953 и в 1954 году появились на свет ещё мальчик и девочка. В 1957 году родился ещё один мальчик, но прожил меньше, чем один год и умер от двухсторонней пневмонии. Горю родителей, братьев и сестёр не было границ. Все очень сильно переживали смерть родного человечка, и Анна с Василием решились произвести на свет ещё одного ребёнка. Родилась дочь.
Семья была большая, дружная, а впоследствии, благодаря усилиям Василия, спортивная.
Анна, как и прежде, много работала, воспитывала детей, следила за домашним хозяйством, которое было необходимо для такой большой семьи, а когда подросли дети, устроилась на работу мастером в хлебопекарню.
Жизнь протекала, как и у всех, со своими проблемами, трудностями, радостями. Значительно позже, когда военное время осталось далеко позади, наладилась жизнь и в семье у Василия с Анной. Не было недостатка в питании, одежде. Все дети учились, занимались спортом. А когда выросли, разлетелись по разным городам.
Казалось, живи да радуйся. Но старость, она не подвластна времени. Анна радовалась, когда дети с внуками приезжали в гости, огорчалась, когда уезжали, когда у кого-то что-то не ладилось в жизни.
После несчастного случая на шахте, когда Василий попал в завал, и подорвал своё здоровье, решили уехать с Сахалина. На тот момент оба были на пенсии, и захотелось жить ближе к детям. Много чего утекло и за этот период. В 1995 году ушёл из жизни Василий и Анна, убитая горем, не захотела жить в том городе и переехала в другой, где жили старшая, средняя и младшая дочери.
Старилась Анна среди родных стен при внимании её детей. Но жизнь не бывает без своих чёрных полос. Один за другим умерли оба сына. Анна, после похорон обоих сыновей, сильно сдала. Она стала грустить и по мужу, и по своим умершим детям.
В 2006 году Анна ушла из жизни. Она рвалась к своему Василию и к тем детям, которых не успела донянчить и долюбить. Её звала другая неведомая ей жизнь. Но она верила, что там она встретиться с теми, которых любила и помнила всю свою жизнь.
5. ЭПИЛОГ
Я, старшая дочь, в очередной раз стою у края могилы своей матери,
Анны Александровны. Поправляю цветы, ведь она так любила и заботливо выращивала их около своего дома, которые сейчас нежно колышутся от лёгкого ветерка и, как бы, приветствуют меня.
Я нежно глажу надгробье и разговариваю вслух, не стесняясь мимо
проходящих людей:
- Мама, родная, милая, любимая! Ты дала мне жизнь. Ты
воспитала меня, защищала от бед, не спала ночами, когда я болела, прощала все мои шалости, ждала, когда приду к тебе в гости.
И вот, в очередной раз, я стою у твоей могилы со слезами на глазах. Мне, до боли, хочется обнять тебя, погладить твои седые, непокорные волосы. Ты, моя мама, отдавшая всю свою взрослую жизнь воспитанию детей и своих внуков, не смогла увидеть в своей жизни того, что позволено видеть сейчас нам. Ты жила для того, чтобы твои дети выросли, выучились и носили высокое звание Человек! Мама, любимая, ты прости меня, если когда-то обидела тебя,если в чём-то не оправдала твоих ожиданий. Я старалась. Я делала то, что могла, и ни одним днём своей жизни не уронила чести и достоинства.Сейчас, здесь, у твоей могилки, мне как никогда раньше,хочется сесть с тобой рядом и поговорить по душам: поделиться радостью, моими проблемами и услышать твои тёплые слова поддержки.
Я опускаюсь на колени перед могилкой, поправляя цветы,шепчу ей:
- Как тебе там, родная моя, на небесах?
И слышу далёкие слова, словно эхом раздающиеся по простору:
- Мне здесь хорошо, дочка! Но я скучаю. Я вижу всех вас,моих любимых детей и внуков. Знаю, как вы живёте. Чаще за вас радуюсь, чем огорчаюсь. А когда, дочка, вижу на твоих глазах слёзы, мне очень хочется пожалеть тебя, прижать к себе и сказать. - Не плачь, хорошая моя! Всё будет хорошо. Боль, обиды пройдут. Ведь за черной полосой всегда следует белая! Ты береги себя – не болей. Нужно, милая, жить дальше! Жизнь она даётся только один раз!
Я поднимаюсь с колен, всматриваюсь в портрет мамы на фото, глажу её волосы, лицо и отвечаю так, как сказала бы ей наяву;
- Спасибо, мама, я постараюсь, чтобы ты меньше переживала и была спокойна за меня. Ты, мой самый дорогой человек, ты со мной в моём сердце, в моих мыслях, в моих воспоминаниях. Я знаю, что я перед тобой, мама, в неоплатном долгу! Я всегда помню, что ты моя МАМА, и твоя любовь всегда была искренней, и ей замены нет. Прощаясь с тобой, мне хочется крикнуть всем людям: «Любите маму! Однажды, рано или поздно, она уйдёт, закрыв неслышно за собою двери… Любите маму, взрослые и дети! Родней её… Нет никого на свете! Любовь матери – это единственная любовь, от которой нельзя ждать измены…»
Мама, спи спокойно, дорогая.
Я обязательно приду навестить тебя.
А нам, земным, нужно продолжать жить!