В записи блокнота под номером 14118 я обнаружил слово "счастлив". Я действительно тогда был счастлив. Но сейчас через месяц даже не помню того чувства. Помню, что было сладко. Мечты о вечном состоянии в этом чувстве были столь реальны, что скорые острые мучения (они состоялись через три дня после записи со словом "счастлив")не рассматривались даже крохотной вероятностью. За три моих поцелуя в щёчку я заплатил больше, чем проститутке средней ценовой категории за ночь, больше, чем страдал в детстве от обидных слов родителей, от того, что девочки выбирали не меня, от издевательств старшеклассников и прочих хулиганов.
Мне не на что жаловаться, ведь запись не врёт. И я снова буду счастлив. Снова заплачу за это, возможно, даже больше, чем месяц назад. Моё счастье не в том, чтобы формальные близкие были рядом (а у нормального человека счастье заключается именно в этом), а в том, чтобы рядом был близкий человек, придуманный мной через заданный внешний облик с приемлемыми данными для моего сознания в необходимый для этого (возникновения счастья) момент. Момент этот достижим, как я могу утверждать, путём накопления соответствующей химии, отслеживания и чёткой сортировки того, что попадает в поле зрения.
То счастье я прервал сам, так как нет ничего хуже, чем тонуть в ком-то и одновременно наблюдать его безразличие.