11 февраля завершился костромской этап Первого международного театрального фестиваля имени Виктора Розова и в этот же день фестиваль стартовал в Ярославле. Ярославцев ждёт насыщенная программа, в которой кроме 5 спектаклей запланированы творческие встречи, дискуссии и обсуждения.
В Костроме в рамках фестиваля представлено 11 спектаклей из Москвы, Петербурга, Екатеринбурга, Кишинёва (Молдова) и Риги (Латвия). Из них 4 – по пьесам Виктора Розова. Кроме Розова, в программу входили произведения Михаила Лермонтова и Николая Коляды, Эдуарда Радзинского и Антона Чехова, Александра Вампилова, Алексея Яковлева и Елены Исаевой. Постановки были разные, отличались по художественному языку, по подходу к тексту, по целям. Что-то было чуть менее удачно, что-то оказалось просто прекрасным, но в целом подборка из 11 спектаклей показала отличный срез современного психологического театра.
Открывал фестиваль 5 февраля спектакль «Вечно живые» Театра на Покровке (Москва).
Пьеса «Вечно живые» - самое известное произведение Розова. Это светлая драма о людях в контексте войны, о любви и отношениях, написана в 1943 году, в Костроме, куда Виктор Розов вернулся с войны после тяжёлого ранения. Восемнадцатилетняя Вероника теряет на войне самых главных людей в своей жизни – жениха Бориса и родителей. Её принимает семья Бориса, и она даже выходит замуж за его двоюродного брата, что мучает девушку не меньше, чем потеря любимых. Кроме личных отношений пьеса прорисовывает разные типы поведения людей в военное время, от самоотверженного труда и добровольчества до попыток создать иллюзию благополучия и даже богемности при помощи воров и спекулянтов и забыть о происходящей катастрофе.
В спектакле Театра на Покровке в постановке Геннадия Шапошникова первые сцены воспроизводят атмосферу предвоенную и первых дней войны. Здесь Бороздины - интеллигентная семья, включая милую бабушку Варвару Капитоновну (Вера Молчанова), которая и в пьесе и в фильме более проста. То есть, в постановке нет таких очевидных изменений от поколения к поколению, как в оригинальном тексте, отражающем эволюцию советского человека. Приятная атмосфера дома, кремовые скатерти отсылают к булгаковским «Дням Турбиных» (уже не важно, что там не скатерти, а шторы). Герои озорничают, общаются между собой, кажется, даже не помня о зрителе. Женские платья созданы, очевидно, по эскизам 40-х годов так, что производят впечатление сшитых дома, как тогда и практиковалось (художник по костюмам – Мария Козлова). Всё это формирует очень лёгкую романтическую ауру с налётом ностальгии. И объявление войны звучит именно тогда, когда зритель настраивается на лирический лад. Начало очень милое, атмосферное.
Безусловный центр «вселенной» этой постановки – отец Бориса, глава семейства, Фёдор Иванович в исполнении Александра Борисова. Энергичный и громкоголосый, заполняющий собой всё пространство, Борисов отлично создаёт мужской волевой образ, врача, преданного своему делу, честного и порядочного. Дмитрий Олейник и Анна Горох, исполнители ролей Бориса и Вероники - чуткие, нервические артисты, они, кажется, своими типами соответствуют изображаемому времени – своей субтильностью, какой-то чистотой, эмоциональной чуткостью. Хочется отметить роль второго плана – организатора концертов спекулянта Чернова в исполнении Владимира Щербакова. Роль небольшая, неположительная, но мимика, ухватки точны, живы, направлены на партнёра. Впрочем, все артисты с трепетом относятся к своим героям, все нюансы их самочувствия продуманы, монологи прочувствованы. Но не всегда артисты чувствуют друг друга. Из-за этого порой не сочувствуешь даже их настоящим слезам. Время от времени возникает ощущение театрализованного концерта с монологами, когда кто-то один произносит свои слова, а остальные его не поддерживают. Нет, они все «живут» на сцене, ни на секунду не «выпадают», но при этом герои постановки каждый в своих мыслях и смотрят все в разные стороны или «в себя» с серьёзным видом, как на постановках к песням о войне. Так, сцена рассказа Владимира о своём ранении и гибели Бориса начинается неловко в соответствии с сюжетом, но эта неловкость затягивается и эмоциональный рассказ превращается, по большому счёту, в этюд артиста (Никита Кондратенко). Режиссёр в эту сцену вкладывал свой какой-то смысл, но получилась «немая сцена» с одним «солистом».
Достаточно необычно решено музыкальное оформление постановки. Здесь нет фонограмм, на сцене постоянно находится музыкант - артист театра Михаил Сегенюк, который на гитаре создаёт атмосферный фон или аккомпанирует исполнителям. Спектакль музыкальный, песни здесь звучат практически в каждой сцене и между сценами. Песни о войне, но далеко не все их них – военных лет и некоторые (немногие), вероятно, уже наших дней – отличаются по мелодике и не очень «попадают». Постепенно песен становится… многовато, возникает ощущение затянутости и обращаешь уже и на то, что песня не очень подходит персонажу, которому она досталась. Например, спекулянтка Нюра, сняв некоторые атрибуты своего неприятного персонажа, но не избавившись от него, вдруг поёт мужскую фронтовую песню «Тёмная ночь». Возможно, постановщики хотели показать, что и такие тыловые крысы мечтают о мире, но здесь получилось и некстати. Хотя артисты поют хорошо, даже очень.
В целом спектакль производит неровное впечатление, но многих зрителей тронул до слёз; искренность текста, искренность артистов перед собой не могут не найти отклика в зале.
Пьеса пишется с «пробелами» в истории, с возможностью для режиссерской «каденции» - создания своей предыстории для ряда ключевых событий. Таким образом, драматургический текст – не диктант, который нужно воплотить запятая в запятую, а пространство для возможных интерпретаций. В «Вечно живых» много мест, которые необходимо осмыслить самостоятельно. Без этого провисает сюжет и артисты оказываются в безвоздушном пространстве, без опоры. Но в данном случае авторский текст дополнен только песнями.
Проблемой оказывается и основная тема, выбранная режиссёром – отношение к войне, честность и порядочность в контексте войны. Нужно быть честными прежде всего перед собой и перед своими зрителями – Вторая мировая война была очень давно. И какие бы печальные воспоминания из истории семьи у нас ни хранились, с каким бы размахом ни проходили памятные мероприятия, война превратилась в определённый социальный миф и события уже не так отражаются в нас. Театр не лекция, он опирается только на опыт зрителя. Кино может себе позволить создавать иллюзию исторической достоверности, театр – нет, любую театральную условность зритель вынужден «досочинять» сам. И даже в известном во всём мире фильме Калатозова «Летят журавли» Розов так переписал пьесу, что на первый план вышла не война и отношение к ней, а отношения между людьми, которые существуют вне зависимости от конкретного исторического контекста.
Опубликовано: СМИ44 от 13 февраля 2018 года