Вот такое кино

               

Великие диктаторы и политические авантюристы  умели пробуждать в людях нужные им порывы души. Не зря же появилось изречение про патриотизм, как «последнее прибежище негодяев».
Деятели культуры  бывают  продажными не менее других деятелей.
 Задумаешься о том, до какой изощрённости доходит пропаганда, с какой ловкостью рук и языка  правящие партии «втюхивают» нам нужные выводы по всем вопросам общественной жизни, и становится страшновато: кто же устоит против такого «партобстрела»?
Наверное, ещё есть шансы устоять в истине у тех, кто предупреждён о всякого рода ухищрениях лжи.
А если человек по-детски доверчиво плачет и смеётся со всеми, кто располагает к сочувствию на экране или со сцены, то шансов не быть обманутым  у него мало.
В то же время, как жить, если никому не верить?
Неужели государство позволит кому-то пользоваться волшебной силой искусства во вред своим гражданам? Не враг же оно самому себе.  Искусство должно быть патриотичным.
«Не верь…» - это одна из заповедей  воровской, тюремной морали.
А большинство населения по наивности или доброте склонно к убеждению, что власть в своей культурной политике всегда хочет «как лучше».
             …Посещаемость российских кинотеатров в последние годы опустилась до небывалого минимума.
За год  в среднем россияне ходят в кино 1 раз. – Это примерно в 20 раз меньше, чем в эпоху советского кино.
Ещё  убедительней о кризисе доверия киношникам говорит другой факт:
доля сборов российского кино от общих сборов в этом году составила всего 10%.
Из всех фильмов, выпущенных после 1992 года, окупили себя около 7 процентов.
Самыми кассовыми фильмами признаны «Аватар», «Шрэк навсегда», «Сталинград» «Движение вверх», «Кот в сапогах»…
Можно сказать, что в России кроме проблемы кино есть и проблема зрителя.
Нельзя пользу  искусства измерять только кассовыми сборами.
 Советское кино вспоминается с чувством утраты чего-то светлого.
Вспоминается, как идеал… 
              Почти целый век страна воспитывалась на фильмах С.Эйзенштейна, напичканных исторической ложью!
И это не было ошибкой или  издержкой творческого вымысла. У режиссёра было кредо:   
«100-процентный эмоциональный захват».  Он был первооткрывателем  методов прямого воздействия на сознание зрителя.      
Врать или, другими словами, искажать историю Эйзенштейн начал уже в «Броненосце Потёмкин»: достаточно сказать, что  сцена расстрела людей на лестнице в Одессе с множеством впечатляющих кадров человеческих трагедий выдумана на 100 процентов, чтобы получился  тот самый  «эмоциональный захват». 
         После фильма  «Октябрь» советские люди  верили, что матросы и рабочие штурмовали ворота зимнего дворца и бежали толпой по Дворцовой площади под прицельным огнём десятков пулемётов.
А.Луначарский писал: «Обыкновенно замалчивается факт, что „Броненосец "Потёмкин"“ у нас никакого успеха не имел. Зал премьеры более чем наполовину пуст. … картина Эйзенштейна „Октябрь“ провалилась повсюду…  Изумительная „Мать“ Пудовкина… прошла в Москве очень тускло…»
…Оказывается, прокат кино в те годы (середина 20-х)  по прибыльности уступал только  торговле водкой.  А выручку обеспечивали  дешёвые заграничные фильмы.
 
      В  фильме «Александр Невский» Эйзенштейн  уже привычно переступал через стыд перед историей. 
 И даже после того, как критики указали ему на его «ляпы», он оставил в кадрах и бросание младенцев в кипящие котлы, и устрашающие рога на шлемах тевтонцев, послужившие для комического эффекта их срубания, но не  оставил в сюжете и декорациях ни одного  внешнего  признака православия в России. 
Слегка изменённая библейская фраза о тех, «кто с мечом к нам придёт…» на многие годы стала лозунгом и национальной идеей. Будто и не важно, что после победы князя А.Невского Россия ещё более100 лет продолжала отдавать дань  Золотой орде.
А тех, кто пытался сопротивляться и не платить, Невский безжалостно казнил.
              До каких  пределов может дойти искусство приукрашивания истории?
 - До полного её извращения.
Фильму «Иван Грозный» Сталин дал такую оценку: «У вас неправильно показана опричнина. Она у вас как ку-клукс-клан, а царь получился нерешительный, как Гамлет. …Иван Грозный был очень жестоким. Показывать, что он был жестоким, можно, но нужно показать, почему необходимо быть жестоким».
 Здесь речь идёт уже о той самой истории, без знания которой люди не будут иметь будущего.
                «Веселые ребята», «Цирк», «Волга-Волга» ... Много ли в них правды жизни?
 «Дикая смесь пастушьей пасторали с американским боевиком. Апофеоз пошлости, издевательство над музыкой, над зрителем, над искусством», – заявил о фильме «Весёлые ребята» на съезде советских писателей поэт Сурков.
Но тот же суровый Сталин «благословил» эти фильмы, несмотря на критику.
 И тот самый джаз, любителей которого позднее стали считать потенциальными предателями Родины, получил покровительство власти именно после фильма с участием Л.Утёсова.
Над вымыслом можно не только слезами обливаться, но и от души смеяться…
Такие фильмы давали повод сказать, что «жить стало веселей».
             Современное кино всё чаще  напоминает «остров дураков» из сказки Н.Носова о «Незнайке на Луне», где люди безмятежно смеются и превращаются в овец. 
Смех за кадром в телевизионных сериалах – это вершина и торжество бессовестной манипуляции зрителями.
Но любовь зла: зрители всё ещё верят, что  кино в России больше, чем кино.
Артисты и режиссёры – одни из самых сильных катализаторов в реакции общественного мнения на политические события.
На кинорежиссёров есть спрос в предвыборных кампаниях президентов.
Они – постоянные участники дебатов на ТВ и встреч с президентами.

Когда в 30-е годы прошлого века в Голливуде ввели нравственный Кодекс, в котором даже на показ поцелуев установили регламент, киноиндустрия стала терпеть убытки от того, что на экраны пришли фильмы из Европы, где свобода искусства отвоевала себе прочное место. Получается, что весь разврат на экраны никто не насаждает: это зритель своим спросом на всё низменное и вульгарное диктует спрос. А несчастные создатели кино и продюсеры вынуждены наступать на горло всему, что, может быть, и «возвышает», но  не удовлетворяет спросу. Виноваты зрители и в том, что на экранах сегодня преобладают фильмы США.
Можно  сказать, что Российские граждане  «душат»  отечественное кино подобно тому, как автолюбители, покупая иномарки, «убивают» отечественный автопром.
 
Развлекательные фильмы любят во всём мире.  Российские фильмы на Западе приобрели репутацию мрачных и нудных.
Примером «серьёзности» американских зрителей может быть  успех документальных фильмов американского режиссёра М.Мура.
Наградам и прибыли  фильма  «Фаренгейт 9/11», представляющего собой резкую критику   президента США Д. Буша-младшего,  могут позавидовать и художественные фильмы.
Аннотация к последнему его  фильму  «Куда бы ещё вторгнуться» звучит так: «После терактов 11 сентября стране постоянно необходим враг, чтобы США могли поддерживать свой оборонно-промышленный комплекс, а компании могли делать на этом деньги. Кто наш следующий враг?»
И это в то время, когда весь Голливуд  внушает зрителям, что «красная угроза» не менее опасна для США, чем  вторжение инопланетян.
                Горевать или радоваться нам тому, что у нас нет таких смелых, злободневных и сильнодействующих фильмов? Тому, что зрители предпочитают не «грузиться» вечными проблемами, а закусывают попкорном «Аватар» или «Пиратов Карибского моря»…
 Может быть, только бездарность многих фильмов и спасает нас от такого  «эмоционального захвата», когда уже никаких шансов вырваться из него и остаться при своём мнении у зрителя не останется? 
Чего больше в низкой посещаемости кинотеатров: протеста против низкопробной продукции или недостатка денег и времени?
Доля  протеста против явного насаждения  разврата, конечно, есть. 
В.Путин пытался даже учредить что-то подобное нравственному кодексу Голливуда, от которого отказались в США после 30 лет его существования.  Не похоже, что инициатива получила одобрение: даже на бюджетные деньги сегодня снимают такое кино, которое  люди считают своим оскорблением.  И это несмотря на то, что в основах культурной политики есть привычные слуху фразы о ценностях, традициях и нравственности.
Отмечен даже факт повального искажения правды в исторических фильмах последних лет. 
           По части «эмоционального захвата» наше кино вполне может догнать и перегнать Америку. Спрос уже проявил себя: после  советской «диеты» зритель бросается на «острое» и «жареное», не опасаясь последствий.
Фиговый листок возрастных ограничений никому не мешает видеть всё, что  в 30-х годах показывать в СССР никому бы и в голову не пришло, а в США пытались  запретить нравственным кодексом Голливуда.
Свобода слова привела к тому, что всё больше говорят те, кому нечего сказать.
Достоинством фильма всё чаще становится умение заставить зрителя переживать что-то такое, что не вредит усвоению попкорна и утоляет не жажду  правды, а жажду острых ощущений.
А в царстве кино есть ещё и свита критиков, которая расхваливает платья его голых королей.   Борьба за нравственную чистоту искусства  идёт сегодня с явным преимуществом сторонников  «полной свободы самовыражения» вплоть до показа секса крупным планом.   
Слишком часто деятели кино уподобляются извращенцам, которым лишь бы показать… Невнятность культурной политики, в значительной степени,  обусловлена конституционным запретом идеологии. По сути, культуре приказано идти «туда, не знаю куда» и  принести «то, не знаю чего».
Критерии дозволенности определить не просто. Америка смеялась над требованием моралистов не показывать поцелуи дольше 3 секунд.
 Но под предлогом этой сложности воцаряется вседозволенность, которая страшна не только сама по себе, а как средство приготовления к усвоению всякой лжи. 
Ощущение подвоха, обмана и постоянного покушения на естественное чувство стыда у части зрителей – это факт. 
Население поставлено перед выбором: или броситься в стихию кинорынка, подобно птицам выбирая зёрнышки в навозе,  или сказать себе: «Не верь»...
В кино стали меньше ходить. Но это ещё не означает, что его стали меньше смотреть.
Антипиратский  закон в России не помешал  расти прибылям  онлайн-видео.
А есть ещё  и почти бесплатное кино.
И это создаёт иллюзию, что кино  становится независимым,  живёт само по себе…
Если  сад оставить на выживание, известно, что там может вырасти.
Но нельзя не вспомнить и евангельское изречение о плевелах, которых  предписано не удалять, чтобы не повредить пшенице... 
В основном, только поэтому  надежда на луч света в тёмном кинозале не умирает.