РОССКАЗНИ ДОЙНОЙ КОЗЫ.
(Что-то вроде сказки для взрослых.
"Пусть порой не слушаются, шкодят,
И по ним нередко плачет плеть,
В час, когда Вы всем нутром на взводе,
Не добить придут, а пожалеть"
ГАЛИНА ЧЕРНАЯ (козанутая).
Родились мы сестрой и братом морозной ночью с седьмого на восьмое марта в маленьком хуторке под Ростовом. Большой человек наблюдал за нами, обтер мягкой тряпицей и, когда мамка облизала нас, перенес в маленький закуток на объедки сена.
Было холодно, мы прижались друг к другу, чтобы согреться, быстрее обсохнуть, и задремали.
Рано утром в сарай пришли люди, ласково разговаривая с нашей мамкой, надоили молока и напоили нас из бутылки с соской. Мне досталось сосать молозиво последней, человек положил меня в уголок к брату и сестре, а я поднялась, меня потянуло назад, вперед, снова назад, я упала, вытянув перед собой передние ноги, а человек, выходя из нашего закутка, не заметил и оттоптал мне их в коленях. Было очень больно, я закричала и прилегла . Мы, козы, существа терпеливые, я лежала, прислушиваясь к боли в ногах, а брат с сестрой начали учиться скакать по загончику, подпрыгивая, падая и толкая друг друга.
В полдень пришел человек, напоил брата с сестрой, посмотрел на меня, лежащую, а я не могла встать, подумал, взял меня на колени, больно прощупал мои передние ноги, да на коленях и покормил. С тех пор так и повелось. Дня через четыре я поднялась на ноги, а на кормежку вспрыгивала сама только на колени к Человеку. Позже я поняла, что это наш хозяин, который ухаживает, накормит-напоит и защитит от пробегающей собаки, да и полечит, если надо.
Родились мы комолыми, это значит, что рога у нас расти не будут, брат с сестрой светло-серые, а я черная-черная и блестящая. Наверное, поэтому мамка меня и невзлюбила и старалась боднуть при каждом удобном случае. Зато, мне кажется, я подружилась с Человеком. Он мне так нравится, что прыгала к нему на колени просто для того, чтобы он только меня погладил. Мне и сейчас нравится, когда меня гладят! Я кладу голову на одну руку, а другая гладит меня по голове, или уткнусь в живот, чтобы гладили двумя руками и прикрываю глаза….. Но если погладиться-пообниматься к хозяину подойдут Белуха или Белка, я начинаю ревновать, сестру – прогоняю, а маманю боюсь, она меня всегда бодает!
Человек кормил нас до отвала, почти по поллитровой бутылке пойла три раза в день. Два раза у нас от обилия пищи было расстройство желудка, но хозяин делал нам какие-то уколы в ляжку, после чего животы переставали болеть. Он говорил, что для удойности нам надо развивать желудки. Так это, или не так, но нам нравилось, потому, что мы, козлята, на еду сильно жадные. Мамка нам рассказывала, а мы дремали в закутке и с удовольствием слушали её рассказы, как раньше она жила у других хозяев, а потом осенью приехал Человек на тракторе, посадил ее в ковш и привез сюда. Сначала она испугалась, а потом ей здесь понравилось, потому, что сено свежее, вдоволь дробленого зерна, кормят хорошо, расчешут стальной щеткой, иногда и конфеткой угостят….
Пришло тепло. В мае человек стал выводить нас гулять утром и вечером. Стоило ему крикнуть: «Белка, пойдем гулять?», (Белкой зовут нашу мамку, это уменьшительное, она черная, а полное имя у нее как будто Изабелла), мы блеяли и бежали вслед за хозяином на улицу, где в заброшенном садике щипали травку, веточки и листья. А через полтора-два часа он спрашивал: «Белка, домой?» и, если мы нагулялись, мамка блеяла, и мы бежали впереди хозяина во двор.
Не знаю, куда делся наш брат, но вдруг у нас появился белый заанненский козлик. Характер у него оказался вздорный и задиристый. Он то толкал нашу мамку безрогой башкой, то орал и гонял за нами, стараясь боднуть или ударить передней ногой, а когда мы шли за хозяином, старался и его исподтишка толкнуть в ногу. Один раз, когда маленький внук хозяина, Мишка, хотел его погладить, Казимир, это его так звали, гордо толкнул его, Мишка упал и громко заплакал. За это Казимир получил кнутом по спине, я считаю, что заслуженно, я то и сама хоть непоседливая и легкомысленная, может Казимиру это и не понравится, считаю, что главным должен быть человек, большой он, или маленький. Чтобы Казимир нам не мешал пастись, хозяин не брал его с нами, а кормил отдельно скошенной травой.
Да, а нас с сестрой стали звать по мастям - Белухой и Чернухой, а когда хозяин рассерчает на нас, то дурындами, а мы и не обижались.
Я обожаю Человека, всегда стараюсь идти рядом с ним, потираясь боком о его ногу, люблю прилечь рядом с ним отдыхать, когда он гуляя с нами , присаживается на стульчик и, разувшись, вытянув ноги, читает газету. Один только раз я ошиблась - перед тем, как прилечь рядом, присела и написяла ему в галошу. Я же не нарочно, а хозяин осерчал, обозвал дурындой и не дал прилечь, прогнал! Потом – то простил, но галоши убирал, если я подходила полежать возле него.
Пришло лето, стало жарко, за время прогулки мы выпивали ведро воды, что брал хозяин, и, не мучимые жаждой, спокойно паслись, пока не приходило время возвращаться домой.
Мы набрались опыта, узнали, куда идти можно, куда нельзя. Самый серьезный проступок это было зайти в цветы к соседям Леоновым. Цветы рядом, сама не заметишь, что уже зашла, кусь - а это уже соседские цветочки, вкууусныеее! Хозяин поднимал кнут над головой, свистел им и быстро возвращал к реальности: «Куда полезла?», а иногда хитрил, подзывал к себе и угощал кусочком хлеба или сухарика с солью, конфетой – горошком, или солью в баночке. Ну, на соль мы все бежали и без приглашения! Вывод мы сделали, что лучше доброе слово и угощение, чем кнут. Да я всего-то пару раз в цветы по ошибке заходила. Нам хватало травы, бурьянов, вишневых и терновых листьев и побегов, а больше всего нам нравились клен и тополь. Хозяин сбивал их листья кнутом, а мы, услышав свист кнута, наперегонки, толкаясь, подбегали, крутились рядом, собирая сбитые листочки.
Мы подрастали, и с некоторого времени стали понимать мысли хозяина, то, о чем он думает, какое у него настроение. Один раз вечером, после того, как подоили нашу мамку, люди присели отдохнуть на лавочке, а мы готовились ночевать, но скакали рядом, хозяин сказал: «Катя, какие у нас козлятки слухъяные и умненькие, смотри!» и позвал: «Белуха, иди сюда!». Белуха подскочила и стала заглядывать ему в глаза, а он покрутил кнутом и прогнал ее. Белуха отошла под трактор и следила за хозяином, она поняла, почувствовала, что это игра. Хозяин раза четыре еще подзывал и прогонял её, пока Катя не сказала, что так козюху можно и сноровить. Только это не так, мы же понимаем, что это игра, чувствуем к нам отношение, нас никогда не обижают. Мы даже знаем свои имена и подходим, если зовут по имени тебя.
Незаметно подошла осень. В садике мы собирали листья и ели одичавший виноград. Мы стали ростом почти как Белка, под короткой летней шерстью у нас появился пух, утренняя прохлада и морозец не причиняли нам неудобств. Только Казимир совсем остервенел. Бегал, не пасся, орал, мычал, лопотал, высунув язык, плевался на два метра, гонял и бил нас головой и ногами. Не пойму, почему, но однажды у меня не хватило сил убежать от него…… После этого у Казимира пропал ко мне интерес, а мне стало жить спокойнее.
Пришла первая наша с Белухой зима. Мы жили в деревянном сарайчике сестрой и Белкой в одном отделении, а Казимир за стенкой в другом. Травка и листочки остались в прошлом, хозяин кормил нас сеном и дробленым зерном, а когда молол зерно, измельчал на мельнице веточки яблони, терновника, вишни, высыпал их отдельно, а мы охотно поедали эти опилки, вспоминая теплое лето с пахучими травами и зелеными листьями.
За февралём подошел март, снег потихоньку растаял, стало пригревать солнышко, нам нравилось лежать на солнечных местах, загорать. Белку
хозяин перевел в другое помещение и как-то утром мы узнали, что у нас появились две маленькие сестры, черная, как я, и белая.
Так начался второй год моей жизни. За двором зазеленела травка, у нас снова начались прогулки. Я говорила, что мы терпеливые, но мы существа еще и быстро взрослеющие. Хозяева как-то с интересом стали меня рассматривать, щупать вымя, которое росло и побаливало (мне было щекотно, я выгибалась, но терпела) и молча многозначительно переглядываться.
И вот четвертого мая под утро я родила двух козлят. Через полчаса меня отвели на стол, помыли теплой водой вымя и подоили первый раз. Вид у хозяев был довольный. Так началась моя взрослая жизнь, хотя приятнее было бы оставаться козленочком. Белка нам еще говорила, что взрослая козья жизнь состоит из трех частей: когда тебя доят, когда тебя доят, но ты уже котная, и когда тебя не доят. И моя взрослая жизнь понеслась, как Казимир на прогулке, виляя, подпрыгивая и разворачиваясь в воздухе….
Мне очень не хотелось запрыгивать на стол для дойки, ой как не хотелось! А когда вскакивала, не хватало терпения ждать до конца. Хозяин что только не придумывал, чтобы я смирно стояла, когда Катя меня доит: брал за пальцы выше копыт и поднимал переднюю ногу вверх, спрашивал, может меня стреножить , как лошадь, крепко брал за ухо ( это у коз оскорбление, мы, чтобы показать оппоненту его низкий статус, кусаем его за ухо), шлепал по спине, а мне бывает и сейчас не стоится. Утешением было только то, когда человек, с которым мы дружим, угощает чем-то вкусным , или гладит по голове и шее. Это постепенно приучило нас с Белухой к дойке, позже мы даже стали стараться стать на дойку первой, чтобы раньше другой попробовать то, чем нас угощают перед дойкой, а не доедать остатки после той, которую доили первой. Но стоять неподвижно мне все равно не нравится! А вот Белка заходит на стол медленно, солидно, терпеливо стоит до конца, хотя угощения тоже просит.
Из всех угощений нам больше всего нравятся конфеты - драже. Нам их дают по одной, когда вскакиваем на стол и когда подоили. Один раз хозяин угостил шоколадной конфетой, но она мне не понравилась, слишком жирная, из чего их делают! Живот от нее потом заболел.
Я, когда спрыгиваю со столика после дойки, отхожу в сторону, сгрызаю угощение, а потом тихонько подхожу к хозяйке сзади и, пока она доит, стараюсь незаметно засунуть нос ей в карман с конфетами и так же незаметно еще вытянуть парочку. Катя смеется и говорит, что я сильно хитрая! Но не прогоняет, а прикрывает карман, но бывает сама добавку даст!
Однажды под вечер к нам приехали гости, а утром на столик для дойки нас стал заводить сын хозяина, Лешка. Мне это очень не понравилось, я так не привыкла, доиться без хозяина мне не хотелось, я стала придерживать молоко, это само собой получилось, хотя на меня кричали и, думая подкупить, угощали сухариками и конфетами. Я угощения съедала, молоко держала, а сама думала о хозяине, ну куда же он подевался! Когда меня подоили, то за это спихнули со столика и ничего не дали, так, без конфеты прогнали! Я переживала за хозяина, блеяла, звала его, но его нигде не было видно и слышно. Зато с Лешкой мы гуляли дольше, он никуда не спешил, мы даже немного уставали от этого. На следующий день приехал хозяин, он в гости ездил, оказывается! На меня все жаловались хозяину, на мои норовистость и упрямство, а я обиделась на Человека и два дня отворачивалась от него, когда он звал меня, или хотел погладить. Ну а потом простила, нам же без него неуютно.
У нас появился новый козлик коричневой масти, с кривыми ушами, комолый и заносчивый. Мы по привычке стали звать его Казимиром, но он высокомерно сказал, что его зовут Ник, он благородных нубийских кровей, и у него есть документ о происхождении. А мы все равно зовем его Казимиром, потому, что мы тоже разных мастей, с рогами и комолые и нет смысла гордиться тем, как ты выглядишь. Главное не то, какого ты цвета и какие у тебя уши, а то, сколько молока ты даешь людям.
Заброшенный садик густо зарос мелкой порослью, ветки спускались до самой земли, нам было удобно отщипывать веточки и листочки, да и в тени во время жары приятно отдохнуть. Со временем мы съели всю мелкую поросль, в садике стало светлее и можно свободно пройти через него. А чтобы сорвать листик, веточку откусить, мы становились на задние ноги. Если надо, козы могут и на дерево забраться – это Казимир на отдыхе нам рассказывал, что нубийские козы на родине залазят на акации! Да только врет он скорее всего, и вот почему.
В садике, где мы гуляем, я в вымя загнала шип сантиметра три длиной. Мучилась сутки, пока хозяин не заметил, взял пинцет и вытянул. А в акациях шипов как на ежике иголок. Кто ему из вымени шипы вынет и мазью намажет? Врет! А нас хозяин лечит! Я шипом еще повредила заднюю ногу выше копыта, тоже в саду. Так он рану прочистил, намазал мазью, перевязал бинтом и надел свой черный носок. Две недели перевязывал, а я на трех ногах прыгала, было больно, поэтому я держала ногу повыше, чтобы не повредить рану.
Как-то к хозяину подошла старушка, что разносит адвентистские газеты и стала говорить с ним. Я подскакала поближе, чтобы послушать, о чем речь. Бабушка сослепу взглянула на меня, на мою раненую ногу в черном носке и спросила, что это со мной. Хозяин засмеялся и сказал, что коза ногу повредила, пришлось ей копыто отрезать. Бабка ужаснулась, а мне стало стыдно, но я не подав вида, отошла к Казимиру. О чем они еще говорили , не знаю.
На каникулы к нам приехал внук хозяина, Вовик. Я ему очень понравилась, почему-то я всегда всем нравлюсь, Вовик сказал, что я самая лучшая, потому что даю больше всех молока! Он кормил нас просроченным хлебом, который хозяин привозил для нас с рынка, а играл больше всех со мной и моей маленькой племянницей, Майкой. А мы бегали за ним, куда бы он ни шел. А мама Изабелла его сначала побаивалась, говорит, что он маленький и напоминает ей собаку, а потом перестала, ведь Вовик всех нас угощает! Мне только не нравилось, что Вовик иногда роняет кусочки на землю, а с земли мы не поднимаем ни хлеб, ни конфеты.
Казимир такой самолюбивый и гордый, что не признавал Вовика даже за угощение, ааа, пусть как хочет делает!
Лето продолжалось, В садике стали созревать и опадать яблоки и алыча. Нам они нравились, но много мы их не поедали, они могут нам расстроить желудки. А вот когда подошла кукуруза, хозяин стал молоть ее на
мельнице, как веточки зимой, насыпать в кормушку после прогулки, она была нам больше по вкусу, чем фрукты. Я старалась выбрать зернышки.
В местах, где мы гуляем, хозяин насыпал на камни, пни кучки соли, чтобы мы смогли сами лизать ее, когда захотим ( мы без соли не можем) и не надоедали ему лишний раз. Только Белке чего-то не хватало и она
стала грызть яйца. Хозяин зайдет снимать яйца, а они подавленные. Тогда он взял целое яйцо и поднес его мне, Белухе, Казимиру – мы отворачивались, а Белка потянулась к яйцу, опрометчиво раскрыла рот, подумала, что ее угощают… и спалилась!
Хозяин быстро отдернул руку с яйцом, а другой рукой сунул под нос Белке шиш – вот тебе! Но после этого нам начали давать фелуцен, а яйца Белка давить перестала.
Фелуцен больше всех любит Белка, но всем нравятся сухарики с солью,поэтому мы всегда следим за руками хозяина. Если полез в карман, может быть собирается угостить, надо не опоздать! Иногда подбегаем зря, он просто так полез, за телефоном, мы становимся рядом, постоим, посмотрим, да потихоньку отходим, делая независимый вид.
Весной, когда мы только начали доиться, в игре Белка рогом повредила Белухе половину вымени. Хозяин надел на рога Белке резиновые трубки, чтобы больше никого не покалечила. Белуху жалел, мазал ей вымя, раздаивали ушибленную половину, но дело шло медленно.
Как то к нам подошла соседка, Ивановна, разговаривая с хозяином, спросила за Белуху, что с ней делать собирается. Хозяин ответил, что удар вылечили, а раздоить травмированную часть не получается. Видно зимой придется зарезать. Белуха слышала это и приуныла. До зимы еще далеко, да не успеешь оглянуться, как зима катит. . . .
Белуха стала бояться хозяина, опасалась подходить даже за угощением. Но всегда слушалась с первого слова. Под конец лактации меня с Белкой хозяин иногда затягивал для дойки на стол, нам не хотелось, надоело, а Белуха не хотела огорчать хозяев, услышав «Заходи!», вскакивала на столик с разгона!
Прошло лето, осень, из нас доилась только Белуха, потому, что с Казимиром ей общаться не дали.
На одной из последних доек Белухи хозяин сказал: «Катя, давай Белуху не будем резать из-за одного литра. Четыре литра, три , не обедняем, у других и три не дают. Пусть живет. И с Казимиром познакомим.»
После этого Белуха повеселела сразу, перестала бояться хозяина и начала бегать за ним вместе со всеми. Это не прошло мимо внимания хозяина. Он сказал об этом: «Катя, смотри, как козюха изменилась… Видно правда есть что-то такое, чему нас не учили ни в школе, ни в институте… Всё они понимают...»
Февраль. Хозяин сделал всем нам в шею больнющие уколы…. Скоро нам с Белухой будет по два года. Жизнь продолжается!
Чернушку выслушал и записал ее россказни
Пономарев Владимир Алексеевич.