Шум – он такой громкий, но в то же время такой сладкий. Звуки, которые проходят через мои перепонки, напоминает мне радугу, красочность, лучезарность. Я улыбаюсь, а люди, которые громко и очень оживленно беседуют за кухонным столом, наслаждаются какой-то ерундой, нынче называемой «попсой». Потягивая любимое итальянское вино, в огромном – на тонкой ножке – бокале, я наслаждаюсь одиночеством и просто пишу, моя голова свободна, хоть временами мой мозг просит прошлой жизни. Я переключаюсь и жадно начинаю теребить свой мобильный, ищу непонятные приложения, перелистываю старые фото и тяжело выдыхаю теплый воздух из легких. Я до сих пор ничего не понимаю. Кто я, что со мной происходило, что происходит каждый день, почему я люблю одиночество? Да, я уверена, это необходимо каждому, но у меня слишком большая потребность. Мне становится страшно, я переключаюсь. Закрываю глаза и перехожу в реальность. Вино прекрасно входит в меня и согревает мою любовь к деньгам. Откинувшись в кожаном кресле, я прикрываю глаза и начинаю вспоминать двадцать седьмое сентября…
Отвратительный дождь, хмурое небо, крики черных ворон и дряхлый пакетик в моих руках. В тот день я промокла до боли в коленях, меня трясло, а ветер теребил мой легкий жакет. Я спешила домой, так как забыла телефон дома. Спешила я только формально, на самом деле я не желала брать его в свои руки. Я знала, что меня ждет, осознавала, что мне предстоит терпеть три дня.
«Милая, ты меня ждешь?»
Так нежно, что может представит читатель, ведь он даже не догадается, какое чудовище бросает в твой адрес «фальшивую» любовь и ласку, «грязную» сумму и «искусственные» поцелуи. Я падаю на диван и швыряю телефон в стену. Прикрыв руками лицо, я судорожно вспоминаю лицо другого, который обещал мне «любить и ценить» все это вечно. Крик, сумасшедший вой, я подбегаю к раковине и смываю маску. Мне становится легче. Звонок.
«Ну что ты молчишь, что происходит?» – орет в трубку такой незнакомый и неприятный мне мужчина.
«Да», – судорожно, словно ягненок, блею я.
Он даже не ощущает и не чувствует мой страх, мою боль и отвращение.
«Тогда целую, очень крепко. Кошечка моя!»
Фу, фу, фу – сплевываю я и принимаюсь за чистку зубов. Жестко, агрессивно, не понимая, что за каким движением следует в этом «чистом» деле.