Два молодых человека стояли на пожарной лестнице девятиэтажного здания и зевали, демонстрируя львиные пасти пролетающим мимо чайкам. Один из них в свободное от зевоты время курил, второй жадно кусал черный хлеб с маслом и розовым мясным кружком. Так бы все и продолжалось, если бы поднявшийся с асфальта вихрь не налетел вдруг на сваренную из железных прутьев площадку, и не устроил зевакам сильную встряску. Они тут же забыли о своей дремоте и теперь старались покрепче ухватиться за перила. Очнувшись же, разговорились.
– Воруют, – констатировал первый. – Отсюда все наши беды.
– А мало им все, – бубнил второй, заталкивая в рот кулаком никак не идущий бутерброд. – Замечал, как свет ставят? Это же ослепнуть можно от такой халтуры!
– Ладно, свет. А что с монтажом?
– Один и тот же кадр по два раза!
– Это же прямо смотреть невозможно!
– Смотреть невозможно! – отдалось резвым эхом с нижних этажей.
Кинокритики перегнулись через перила и разглядели в пролетах две рыжие головы в полосатых свитерах. Пританцовывая на холоде, они курили наперегонки и невпопад выкрикивали имена актрис, фамилии режиссеров и названия местных кинотеатров.
Молодые люди решили не отвлекаться и вернулись к вопросу.
– Брать бы пример с советских наработок, ан-нет. Так мы все и растеряли, – сказал тот, что никак не мог доесть свой второй завтрак, и от досады дважды махнул рукой.
– Ладно, мы. Но актеров за что? – спросил первый, выпуская себе на плечо густой дым. – Умеют же играть. Взять вот этого, как его, Кубышкина. Первоклассный же свинопас в «Кубанских засевах». Зато сейчас без слез не глянуть. Подсовывают то ловеласа-калмыка, то парализованного с головы до ног подполковника. Вот скажи мне, какой вообще из бурята Кубышкина калмык? И как можно играть паралич?
– Никак, – быстро додумался второй.
Вообще, ему было не до разговоров. Он, наконец, проглотил бутерброд и теперь жадно смотрел на дверь. Но товарища, к сожалению, нужно было ждать. Товарищ ведь и обидеться мог. И выкинуть потом какой-нибудь такой номер.
На счастье, площадка снова закачалась. Дверь отворилась сама по себе и едва не зарядила по лбу курильщика. Тот от неожиданности выронил сигарету, и она огоньком улетела на лысую голову недовольного пешехода.
– И где вас носит? – заревела припухшая дама с полосатой хлопушкой в руке. – У Кубышкина ус отклеился!
Товарищи нервно откашлялись и побежали в гримерку.
Снимали военную мелодраму «Сердечный нарыв».