Давно известно, что смутное время порождает в огромных количествах разные небылицы, ересь. Маги, колдуны, ворожеи лезут из всех щелей. И все потомственные!
Чуть ли не в седьмом поколении. Довелось и мне хлебнуть этих радостей.
Время было смутное, газета, где я работала, на ладан дышала. Не сегодня -завтра дух испустит. А нам всем - куда? На улицу? Китайским шмотьем торговать?
Надыбал наш главред( пьяница был горький, но пронырлив,смекалист, имел друзей во всех сферах- обаянием брал)трактат об уринотерапии. Оригинальный ли текст был, самиздат, написанный на чьей-то кухне, не могу знать. Но говорилось в нем, что давным- давно какой-то египетский врачеватель так исцелил сначала себя, а потом всех страждущих. Причем, от всех болезней сразу!
И стали мы эту галиматью печатать. Сначала, с большими опасениями, пустили в номер предисловие. Прокатило! Шквал звонков в редакцию с просьбами продолжить.
Желание читателей - закон! В каждом номере стала появляться одна глава.
За газетой выстраивались огромные очереди, расхватывали, как горячие манты на ВДНХ! Так всем исцелиться хотелось. А что? Дешево, всегда при себе! А какая экономия ЖЭКу! Мочиться - то все стали исключительно в банки! Копить, собирать драгоценную влагу! Унитазы замолчали, не журчали больше, не рычали, смывая некий продукт.
Особенно ценилась моча детей. Моя знакомая приучила своего сына пИсать в кружечку. Зелененькую такую, пластмассовую. Как сейчас помню.сидим у нее на кухне, чай пьем, разговоры разговариваем. Приходит 3-летний Ваня, берет кружечку, тут же наполняет ее и протягивает мне, угощая,( гостья же)- На, пей! Воспитанный мальчик. Все лучшее- гостям!
Газета наша на этой урине расцвела! Повысили тираж, зарплаты выросла, гонорары. Мы же только и писали, что о чудесах, творимых этим снадобьем.
Источник не мелел несколько лет. Уж не знаю, правда ли, но люди утверждали, что многим помогало.
Подруга моя, Наташа, умнейшая женщина, образованная, интеллигентная, так подсела на эту урину, так поверила! Всех нас заставляла если не пить, то умываться, примочки делать, на руки компрессы накладывать..
Спустя год этого уриноволшебства, уехала я работать в Сирию. Живу там в Российском культурном центре, веду прием. И угораздило меня заболеть. Звоню Наташе, жалуюсь.
Она по части медицины у нас - дока! Все знает, даже анализы прочитать может, не хуже врача. А у меня ангина, температура 39, а там и на улице под сорок. Пекло.
Не привыкла еще. Подыхаю. А работать надо, больничных там нет. На себя работаешь. Пить урину, по ее совету, отказалась наотрез!. Велела она мне ее упарить.
Как, вы не знаете, что это?! Надо лучше три (или сколько наберете мочи)литра кипятить до тех пор, пока не останется на дне кастрюли густая, с кристаллами, жутко не пахнущая - воняющая, субстанция. Вот с ней надлежало сделать компресс на горло, растереть грудь, намочить носки, надеть их, а поверх- целлофановые пакеты. И так лечь спать. Наутро - клятвенно обещала подруга, встанешь, как огурец.
Делать нечего. Температура, мОчи нет... Пошла с банкой по офисам. У всех глаза навыкате, но народ воспитанный- дипломаты! Ходили с банкой в туалет, к вечеру нацедили сообща три литра. Но ее ж еще выпаривать надо! Стала в своей кухне кашеварить. Нет, не могу - тошнит! Вынесла на балкон, поставила на электроплитку и прилегла.
А в Сирии днем все люди или на работе под кондиционером, либо дома. Только часам к 23 начинает спадать жара и народ выползает на улицы. Фланируют, разглядывая золотые ряды( ювелирные лавки, уж больно они золото любят!), сидят в кафешках.
А многие садятся за пластмассовые столики на своих крышах и пьют чай. Крыши там плоские и на каждой стоят столики и кресла. Люди отдыхают, любуются видом Дамаска, болтают
.
Выходила по вечерам распивать чаи на балконе и я. Раскланивались с соседями, приветствуя друг друга. Крыши-то метрах в двух, а то и меньше,рядом совсем.
Знали друг друга в лицо. Наш Центр расположен в самом центре, в Старом городе. Народ там живет зажиточный, интеллигентный.
Поспала я немножко, выхожу на балкон,зелье проверить - ни одного араба поблизости! Все крыши пустые! Вонь такая, что не продохнуть. Подумали, поди, сердешные, что газовая атака! Выбросила я к чертям всю эту гадость, выдраила все, что можно было отмыть. Спустилась к врачу, что вел прием в доме напротив.
Наш, оказался,русскоговорящий. Я тогда еще по- арабски совсем не говорила. Питерский мединститут закончил. Выписал лекарство. Подружились мы.
Много лет потом ржали над этой историей!