Но это было только начало, чудеса начались ближе к началу учебного года. Предполагалось, что учить Людмила Алексеевна будет начальные классы с первого по третий, а остальные так и продолжат ездить на телегах, а то и пешком в центральную усадьбу. Набрали этих малолеток человек пятнадцать, но я в это число не попал, потому как учился уже в 4-ом.
Не знаю, что на меня тогда нашло, был я как завороженный, мне везде чудились ее глаза, улыбка, и начиналась душераздирающая боль, если я ее долго не видел. Тогда я считал, что это любовь, какая бывает среди сверстников моего возраста. Хотя сейчас и понимаю, что это не так. Но она была просто сказочно красива, и моя детская душа, не видящая ничего, кроме серых покосившихся изб с убогим убранством, обветренных и угрюмых деревенских девок, тянулась к ней как к чему-то загадочному и необъяснимому.
И пустился я тогда в авантюру, подбил своих одногодок да с ними к председателю пошел, чтобы нас в новую школу перевели. И иначе как ворожбой это не назовешь, в ту самую минуту Матвей Кузьмич решал вопрос, где взять еще одну подводу детей в школу возить, а тут решение вопроса само пришло к нему. Добавили Людмиле Алексеевне по полтрудодня за дополнительные уроки и собрали всю нашу ватагу в 4-й класс. И меня Матвей Кузьмич поблагодарил и руку пожал как взрослому.
Но шило в заднице после этого у меня не успокоилось, а только пуще прежнего начало колоться. А до начала учебного года еще целых две недели было. Стал я прятаться в лесу возле озера, только чтобы ее увидеть.
Только оказалось, что не я один такой грамотный. Застукал меня Николай за этим занятием, потому как сам в том лесу всю траву вытоптал. Думал в кровь изобьет, а нет, с пониманием отнесся и принял как своего родного брата по несчастью, и зачастую вдвоем в засаде ее караулили.
Девки-то наши купались в рубашках, которые становились совсем прозрачные от воды, а ежели к ночи дело, то и нагишом.
А Людмила Алексеавна купалась в коротеньком спортивном костюме, как на параде физкультурников, но не в белом, а в черном. Только это ее и отличало от гипсовых скульптур, что в центральной усадьбе стояли.
Но недолго меня это успокаивало, шило требовало новых и отчаянных авантюр. И вот в один из вечеров, когда наш столяр дядя Фрол, привез на подводе свежеструганные скамейки да столы для школы. А я-то рядом был, собрал однокашек, помогать столы разгружать да расставлять по классам, вроде как у них авторитетом стал после того разговора с Матвеем Кузьмичем. А когда закончили, уже сумерки наступили, и предупредил я всех, чтобы не расходились, а на бревнах собрались. А когда я им поведал о своем замысле, многие струсили, но трое с дрожью в голосе все-таки согласились.
Трусливых я сразу прогнал, а с остальными стали ждать.
Тут и учительница вышла с узелком да полотенцем на плече, закрыла школу на засов, да и знакомой тропой в проулок к Лесному озеру...
Как только в сумерках ее светлое платье скрылось - мы за ней. Привел я всех к нашей с Колькой Васильевым засаде, когда уже все звезды высыпали. А Людмила Алексеевна уже в озере купается, самою ее не видно, только плеск воды слышен. Подкрался я к самому берегу, сгреб всю ее одежду, да опять к пацанам в кусты. Радостные, что все у нас гладко получилось.
Вышли мы на ощупь на дорогу... А темень! Идем по звездному коридору, что меж верхушек деревьев проглядывает, идем, посмеиваемся. Только вот прошли мы недолго. Мощный луч ярко-белого света ослепил нас. Видел я один раз, как автомобильные фары слепят, так тогда можно было все вокруг осмотреть, сейчас же я не видел ничего, кроме яркого пятна да своих рук перед собой с ее одеждой. А среди одежды увидел, и тот черный физкультурный костюм, в котором обычно купалась Людмила Алексеевна. Нестерпимое чувство стыда тогда охватило меня, что учительница совсем без одежды осталась.
Все мое сопровождение дало деру, забыв про темень. Двое загремели в придорожную канаву, а третий немного поумнее оказался, умудрился перепрыгнуть, добежал до первого дерева и впечатался в него лбом. Кругом стоял мальчишеский рев, а луч пошарил по мне сверху вниз, из него вылезла рука:
- Одежду отдай, - я сразу не понял, что это был голос Людмилы. Голос был спокойным и обычным.
Я протянул к ней руки с одеждой, и тут из платья выпало какое-то зеленое лохматое существо. Его внутренности просвечивали через кожу и переливались разными цветами. Существо упало на землю и покатилось к лучу. Рука забрала у меня одежду и подобрала зеленую зверушку.
Кроме непроходящего чувства стыда на меня ливнем обрушился страх. На уме у меня было только одно - передо мной самая настоящая ведьма, и домой мне уже живым не вернуться. Мне стало нестерпимо жалко себя, рот скривился, и слезы помимо воли потекли по щекам:
- Не убивайте меня, пожалуйста, меня мамка дома ждет...
- Вообще-то в Китае за воровство руки отрубают, - ответ учительницы меня совсем не успокоил, а только укрепил мою уверенность, что пришел мой конец.
- Ну, что стоишь, друзей твоих из канавы я вытаскивать буду? - уже с легкой иронией сказала Людмила Алексеевна.
Луч скользнул на землю и стал шарить по кустам и зарослям крапивы вдоль дороги. И только теперь в отраженном свете я увидел учительницу. Она была уже одета в свое короткое цветастое платье, а прямо из ее кулачка бил яркий белый луч, и никакой автомобильной фары в ее руках не было, как и военного фонарика, что Матвей Кузьмич иногда с собой носил.
- Вот, кажется, один нашелся, - луч остановился на светлом пятне в кустах.
Я полез в канаву через заросли крапивы, кусая губы от невероятной боли. Светлым пятном оказался Славка. С большим трудом удалось освободить ему застрявшие меж веток ноги и вытолкать на дорогу.
- И кто это у нас? А, Моисеев, - луч скользнул Славке по лицу, - вот уж не думала тебя здесь встретить.
Луч вновь заскользил по канаве, выхватив из темноты еще одну фигуру, это был Гришка, Славкин брат-погодок. Встать Гришка сам не мог - подвернул ногу.
- А третий кто? - ведьма обратилась ко мне, но я молчал.
- Все равно завтра узнаю по шишке на лбу, - засмеялась учительница.
Деваться было некуда:
- Сашка, выходи, - крикнул я в темноту.
Прошло несколько секунд, и из леса послышался треск сучьев. Луч скользнул на шум, освещая Сашке дорогу.
Мы, все четверо, с понурыми головами предстали перед ведьмой.
- Еще кто-нибудь знает, где вас сегодня черти носили?
- Нет, - помотал я головой.
- Тогда, слушайте меня, мои детки, - я впервые услышал металл в голосе Людмилы Алексеевны, - сегодня вы пошли гулять в лес и заблудились. Меня сегодня не видели и к озеру не подходили.
Вы все поняли? - мы все дружно замотали головами.
- Клятвы я от вас не требую, потому, как вы знаете, что вас ждет, если ослушаетесь.
А сейчас все по домам, быстро!
Мы побежали так, словно сдавали последние в своей жизни нормы БГТО*, даже Гриня, прыгая за нами на одной ноге, не отставал.
Вскоре луч, освещавший нам дорогу, погас, и над лесом раздался душераздирающий ведьмин хохот".
--------------
*БГТО - Будь Готов к Труду и Обороне. Упрощенные для детей и подростков физкультурные нормативы ГТО.
Продолжение
http://www.proza.ru/2018/02/16/667