В душе я опять надеялся на Бога, что Он предоставит какую-нибудь, пока неизвестную мне возможность, чтобы получить прощение Ники. Закрыв в сердце главу о Нике, я снова стал мечтать о примирении с Сергеем. Единственное, что я мог, так это просить Бога сотворить такое чудо примирения, хотя я искренне понимал, что такой милости и не заслуживаю. Осталось только одно – молиться. Молиться и просить, как Он сам велел.
Я развернул записку Сергея, положил ее на стол рядом с Библией, как-бы обнажая всю суть своей низости, опустился на колени и стал молиться. Этот разговор с Богом, на краю земли, в космической тишине, один на один, я запомнил на всю жизнь. Мне не хотелось прекращать этот разговор, я уже не чувствовал своих колен, боль в спине стала отходить, сколько времени я провел в молитвах – не помню. Мое тело полностью онемело, я перестал его чувствовать, боялся открыть глаза, но я знал – Он меня слышит!
От того, что я не чувствовал тела, мне начало казаться, что я нахожусь в невесомости. Мое состояние напоминало всеобщее расслабление и приятное ощущение легкости. Убаюкивающее, плавное качание в воздухе вызвало у меня улыбку, “Как же хорошо ?”- подумалось мне.
Не успел я насладиться этой мыслью, как мощный энергетический удар сковал меня. Собрав мое тело в одну точку, с гулом высоковольтных проводов, начиная с самой макушки и до кончиков пальцев ног, эта сумасшедшая энергия, с треском стала проноситься вверх, вниз и обратно, как бесконечная череда молний. Я осознавал, что все еще стою на коленях, в той же позе, с закрытыми глазами, но эти гуляющие, с бешенной скоростью молнии вверх и вниз, ввели меня в оцепенение: я не мог понять где я, что со мной происходит, и вообще, жив ли я?
В какой-то момент это “гуляние” электричества прекратилось и какая-то рука нежно уложила меня на пол. Я так и лежал на полу, свернувшись на бок калачиком, как ребенок в утробе матери. Я казался себе многострунной гитарой, которую с силой грохнули об пол и она, разлетевшись на куски, издает последние бессвязные звуки, своими торчащими во все стороны, струнами…
Но, что странно, я не испытывал ни капли страха. Я подумал – это и есть, наверное, смерть. Но почему мне так покойно и хорошо? Почему ее так боятся люди?
В моих ушах послышался долгий, протяжный, не прерывающийся звук – Тууууу – уууу – ууу, напоминающий сигнал на кардиологическом мониторе умирающего человека, оповещающий о кончине и… заглох. Я понял – мое сердце остановилось.
Разряд!!! Еще один, еще один … Бог включил свой небесный дефибрилятор, подумалось мне, когда я услышал внутри себя четкий, равномерный стук моего нового, отремонтированного сердца. Еще через мгновение, неведанное доселе блаженство, ласкающая теплота, чувство всепоглощающего счастья и любви, разлилось по всему моему телу. Каждая клетка моего естесства излучала свет, ток крови нес к сердцу кровинки, заряженные Его любовью и доходя до сердца, взрывался новой волной блаженства.
Мое сознание было ясным, мысли четкими, но чему не было предела - это удивлению и восторгу от происходящего. Я душой осязал слияние моего “Я” с Ним, чувствовал свое всеобщее растворение в Нем, Его Любовь и Заботу. Он давал мне понимание полного познания себя, т.е. растворение в Нем, в Боге и принятие Его каждой, мельчайшей частичкой своего “Я”. Он посетил меня, самого недостойного, обласкал мою суть Святым Духом, дав мне несравнимое ни с чем блаженство, которого может не удостоились гораздо более достойные люди ...
Слезы счастья, безудержного восторга и безмерной благодарноти лились из моих
38-летних закрытых глаз, я дарил всего себя и каждую слезинку Ему, не зная, чем же еще можно выразить Богу свою признательность и любовь! Я все еще лежал на полу, в божественной неге и кричал всей душой моему Богу:<< Спасибо, Господи! Спасибо, Спаситель!>>
Я слегка приоткрыл свои опухшие от слез и тяжеловатые веки и …
Сергей сидел на краю моей постели, в белом одеянии, такой-же красавец, без каких-либо следов увечья, тонкая светящаяся линия очерчивала контур его бесплотного тела … он мирно улыбался.
Я не верил своим глазам, однако явно осознавал, что – это не сон…
Он заговорил первым, очень медленно и спокойно, хотя и не шевеля губами: - Спасибо тебе, Костя… Ты отмолил мою добровольную смерть… Теперь мне хорошо…
Затем он медленно “подплыл” к столу, взял с перевернутой чашки моего “друга”, яблочко:
- Я возьму его?… В знак примирения…- сказал он и “выплыл” сквозь закрытую дверь моей кельи.
В ту же секунду грянул колокол на Божественную Литургию. Я вскочил на ноги, выбежал из кельи, грохнулся на колени перед идущим по тропинке в храм Отцом Иоанном, обнял его ноги и рыдая воскликнул: - Я познал Бога! Я познал Бога! Какое же это счастье!
Единственное, что Отец Иоанн говорил в ответ моим счастливым, рыдающим восклицаниям, было:- Аллилуйя! Аллилуйя! Слава Тебе, Господи!
Ноги меня не слушались, я понял, что значат слова - “сердце, чуть не разорвалось от счастья!”
Отец Иоанн и другие братья, подоспевшие на помощь, с трудом подняли меня и поставили мое дрожащее тело на ноги.
- Господь простил меня! Господь простил меня!- твердил я, шмыгая носом.
- Он же обещал нам, помнишь?- широко улыбаясь сказал Отец Иоанн.
Затем, заглянув мне прямо в глаза он добавил:
- Господь сильно изменил тебя, сын мой! И душой и внешне.
Когда позже вечером я пошел в баню, то с трудом узнал себя в зеркале – я был абсолютно седой.
События того судьбоносного дня изменили меня, как сказал Отец Иоанн, и внешне и душой, причем за одну ночь. На меня нашло всеобъемлющее спокойствие, речь моя изменилась, ушел куда-то мой, иногда, пробивающийся пафос. Боли в душе почти не осталось, горькое и терзающее чувство вины частично прошло. Понятие смирение, что раньше отождествлялось в моих мыслях с забитостью, с неумением и нежеланием отстоять свое достоинство, теперь открылось мне истинным своим значением – это трезвое видение себя, внутренняя кротось и простота. Пройдя свое послушание я всей душой почувствовал, что ни одна другая добродетель в духовной жизни не значит так много и одновременно, не дается так трудно, как эта, т.е. смирение.
Вернувшись обратно в келью я нашел ее такой, какой и оставил, и тем не менее, нечто изменилось в скромной обстановке моей комнаты. Ах, да! Моего друга-яблочка, на перевернутой чашке не было...
Не успел я подумать об Отце Иоанне, как он постучал в дверь и отворил ее: - Ну, сын мой! Каково было знакомство с Богом?
- Я готов пребывать в процессе знакомства с Богом целую вечность! Что же это
такое, Отец Иоанн? Человек и представить не может толику этого блаженства! Значит все те избранные, пророки и праведные, пребывали с Ним в таком счастье все время? Я должен вам все рассказать, Отец Иоанн!
По окончании моего повествования я поделился последним эпизодом с Сергеем и изчезновением яблочка:
- Это же чудо, Отец Иоанн! Просто чудо! Он взял с собой “яблоко раздора” в знак примирения! Никто не поверит, но это случилось со мной!
- Св. Августин утверждал: <<Чудеса противоречат не природе, а известной нам природе.>> А, исчезновение яблочка … но ведь парень–то так и сказал – “в знак примирения“. Тебе, что яблочка жалко?- нарочито хитренько спросил Отец Иоанн.
- Конечно же, нет, Отец Иоанн! Скажите, когда я могу креститься? Я знаю, что смирение – это удивительная добродетель, но я боюсь, вдруг случайно умру и не успею.
- Почему ты собрался теперь умирать, сын мой? Господь одарил тебя Своей Милостью не для того, чтобы закрыть за тобой последнюю дверь! Это не конец, а начало! У тебя еще много дел впереди, а может и больше испытаний…
Затем он медленно погладил свою бороду и сказал:
- Вот теперь ты готов, сын мой! Значит… завтра! А еще через неделю, ты вернешься к своей мирской жизни, к людям.
Я сильно испугался: - Отец Иоанн! Вы меня гоните? Честно говоря, я думал пойти на постриг, стать монахом.
- Сын мой! В монастырь, к Богу, приходят с миром в душе, а не сбегая от мира. А кроме того, там в миру есть дорогие тебе люди и ты отягощен определенными обещаниями и ответственностью перед ними, хотя они об этом не ведают…
- Отец Иоанн! Какое счастье, что Создатель привел меня к вам!
- Некоторые могут подумать, зачем эти испытания, жил себе и живи.
- Это нужно испытать, чтобы понять… Я даже не знаю, как благодарить вас, судьбу и Бога?
- Меня – не надо, это тебе спасибо, что с тобой я стал свидетелем еще одного Божьего Чуда, сын мой! Скажи, какое имя ты хотел бы получить на свое крещение?
- Я с удовольствием оставлю это на ваше усмотрение, Отец Иоанн! Выберите сами, пожалуйста!
- Добро! Ну отдыхай, завтра ответственный день! С Богом!
( ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ )
http://www.proza.ru/2018/02/12/1022