Они шипели, извивались и угрожающе поднимали головы. Председательствующий Гремучник пытался навести порядок в собрании с помощью трещотки, но рептилии не обращали внимания на ее звук. Они собрались полукругом, в центре которого вызывающе расположилась Веретеница – чужачка, нагло требующая признать ее змеей.
- Ты не змея! Где твои ядовитые зубы? – злобно вопрошала Кобра, раздувая свой капюшон.
- А есть ли они у ужа, питона, удава, полоза? – дерзко спорила Веретеница.
- Ты – ящерица! – свесившись с ветви, тщетно убеждала ее Мамба. – Твои родичи бегают на четырех лапках, а ты ползаешь на брюхе – так уж распорядилась природа.
- Вот потом-то я и хочу принадлежать к змеиному племени, - отвечала Веретеница.
- Червь тоже ползает по земле, не имея лапок, но никому же не придет в голову назвать его змеей, - привела убийственный, на ее взгляд, аргумент Эфа.
- Конечно, ведь он – беспозвоночное создание! – быстро нашлась Веретеница.
- Разве плохо иметь таких достойных родственников, как древний Мозазавр, бороздивший заливы мезозойских морей, как Мегалания, гонявшаяся по австралийским пустыням за первыми аборигенами, - нашел новый довод Тайпан.
- Мозазавр давно вымер, Мегаланию истребили люди, а твои родичи живут и здравствуют!
- А вараны с острова Комодо? Прекрасная родня! – не унимался Тайпан.
- Независимо от вашего решения, я буду всегда именовать себя змеей! – гордо заявила Веретеница и под негодующее шипение уползла прочь.
Вскоре она оказалась на берегу моря, где среди белоголовых волн безмятежно играл-резвился Дельфин. Когда он подплыл к берегу, Веретеница спросила:
- Ты ведь рыба, так?
- Нет! – с достоинством отвечал тот. – Я не рыба и не имею к ним никакого отношения, кроме некоторого внешнего сходства. Но я горжусь тем, что мои братья – властелины морских просторов киты. Мне лестно быть младшим родственником этих удивительных гигантов.
На берег вышел Рыбак. Он едва не наступил босой пяткой на Веретеницу, но в последний миг заметил ее, отпрянул и судорожно перекрестился.
- Надо же, гадина ползет! Еще немного – и эта змея впилась бы мне в ногу! – И он с яростью обрушил на безобидную Веретеницу лопату, которой копал червей. Первый неуклюжий удар обрубил ей хвост. Для ящерицы это – не потеря: хвост быстро отрастает. Но следующий удар отсек мирной рептилии голову. В последние мгновения перед гибелью Веретеница радостно подумала: «Наконец-то хоть кто-то признал во мне змею!»