Ни для кого не секрет, что жизнь порой выписывает такие удивительные пируэты, такие водовороты случаются, что даже удивляться не успеваешь… Наверное, в этом тоже её прелесть. Кто-то с удовольствием вклинивается в эту круговерть и даже сам создает, кто-то волею судьбы попадает, кому-то нравится, кому-то не очень, но что случается, то случается.
Жили –поживали две семьи. И в каждой из них любовь, радость, доверие ценились высоко. Так уж случилось, в каждом семье росли девочки. У Марины и Георгия Кашиных – Люсенька, а в семье Риты и Андрея Лапшиных – Наденька. Дружили семьями, ходили в гости, все праздники вместе проводили. Вместе гуляли, в кино, театр ходили, на лыжах бегали, отдыхать ездили тоже вместе. Просто шоколадно-карамельные отношения установились. Окружающие даже завидовали. Да и сложно было не позавидовать . Время шло. И тут горе случилось . Заболела и умерла Рита. Горевали, конечно. Но жизнь продолжалась. Радовало, что друзья рядом, поддерживали, плечо и не только плечо подставляли. Выдержали и выстояли Лапшины. Но Марине одиноко стало без подруги и в память о ней, она сначала мужа её, вдовца утешать взялась, а потом , то ли дар какой открылся, то ли ещё почему, стала помогать людям , попавшим в беду. Дело, безусловно, хорошее, благородное. Обездоленных оказалось так много, что она погрузилось в эту работу с головой. На семью совсем мало времени оставалось. А однажды пришлось уехать прямо с дня рождения мужа, чем нанесла ему обиду почти смертельную, сама не ведая, ранила его душу трепетную . Сел он в машину и решил развеяться, а тут , откуда не возьмись- дева юная, с ликом светлым в машину, будто птичка райская, впархивает. Стемнело уже, но напрягся Георгий, пригляделся и узнал Наденьку, дочь друзей своих. Хороша чертовка была, стройна, нежна, глаза с поволокой, слова ласковые, подбадривающие щебетала. Он, правда, не особенно вслушивался в смысл их, да и не так уж важно это было. Важно, что он не один, а с чудным, эфирным, больше похожим на видение, созданием сидит рядом, которое губки свои пурпурные так умилительно складывает, словно поцеловать себя приглашает. Вздрогнуло сердце ретивое, огонь побежал по ногам, рукам, по телу всему, пусть и не очень молодому, но живому пока и…захотелось вот так вот взять и плюнуть на всех и на всё- и на жену с дочкой, и на друга вместе с дружбой его, захотелось обнять это ласковое, будто кошечка, существо, да прижать так крепко, чтобы все косточки её молоденькие хрустнули, чтобы изогнулась и застонала она в порыве страсти. Взял он ручки девичьи в свои уже, хоть и не старческие, но далекие от молодости, сжал их и молвил тихонечко:
–Если согласна ты сейчас прямо моею стать, разведусь с женой своей…
–Согласна. Согласна я… Люблю тебя давным давно…
Обрадовался потрепанный жизнью и заботами ловелас, и не ведомо ему было, что родная доченька поспорила с подружкой, заявив, что той слабо её отца охмурить.
Так и завертелось. Обещал развестись, надо разводиться. С женой поговорить надобно, но не спешит Георгий, мается. Привык уже к благам семейным, менять ничего не хочется. А тут дочка кругами ходит.
–Хочу самостоятельно жить… ,– пристала. Вынь, да дай ей такую возможность. Тем более, мамаша в командировку укатила.
Подумал Георгий немного.
–Поживи пока в квартире, а я на даче перекантуюсь.
Так и стали жить. Отец с Наденькой на даче, а Люсенька, тоже решившая в семейную жизнь поиграть немного, с Андреем. Живут они, значит, а Люсенька, навещает дачу регулярно, застает батеньку с красавицей юной и обещает матери рассказать о похождениях папаши. Тот пугается, деньгами откупается, но Наденька начеку.
–Хватит,– говорит,– дочку баловать. Теперь я у тебя есть. Хочу шубку, машину…
Купил ей всё Георгий, а дочка обижается. На чужую девицу деньги есть, а ей дать, родной и любимой дочке, так отговорки всякие.
–Всё,–Люсенька сказала однажды,- не дашь денег, матери расскажу.
–И расскажет ведь,– думу думает жених престарелый,– придется разводиться, хоть и спокойно живется, но опять же Наденьке обещал, что женится… Тем более, она торопить его стала…
Помялся, потоптался Георгий, да и на развод подал, надеялся, что жена сопротивляться начнет, ведь прожили жизнь долгую и счастливую. Не захочет разводиться, может, и заплачет даже, что на руку было бы, и тогда он пожалеет свою Марину, останется с ней в семье привычной и родной на любимом диване и будет привычно бурчать, если жена долго со своими подопечными занимается. А Наденьке объяснит… Да и объяснять не будет. Утомился он от этих любовей-ухаживаний… Покоя хочется. А друг Андрей , кристально честный человек, поймет и опять поддержит, как бывало уже. Но мечтам-идеям Георгия не суждено было осуществиться. Узнаёт он вдруг, что друг-то его вовсе не из алмаза чистого, а с червоточинкой тот алмаз, ведь спит он с милой доченькой Люсенькой, а до того с женой баловался.
–Она ведь девочка!– налетает петухом Георгий. Только шпорами не щелкает из-за отсутствия их.–Ей ведь девятнадцать всего!
–А Наденьке?!– ревет, точно лев, Андрей, для которого тоже новостью любовь дочки оказалась.–Ей ведь тоже столько же! Подлец! С дочерью моей!
-А ты вдвойне подлец! С женой и дочерью!-не отстает Георгий.
Для Марины тоже сюрприз удался. Не понравился ей такой поворот судьбы, и ушла она от Георгия, но к Андрею не пошла тоже.
–Вы мне оба омерзительны! –скривилась она, будто уксусу глотнула.– Противны полеты фантазий ваших,– сказала, как плюнула, и ушла.
Неожиданно было. Похлопали поредевшими ресницами, потерли лысины ловеласы не очень юные и остались при своих интересах… червовых… Вот только надолго ли хватит у них желаний и сил собирать лютики и дарить их милым ромашкам…