Прикосновение к корякской культуре. Прощание с Камчаткой
Питомник ездовых собак «Сибирский клык»
Утром, когда мы встретились с Аленой и Сергеем, они предложили нам следующую программу на текущий день: вначале мы едем в питомник ездовых собак, затем — в стойбище коряков, самого большого по численности коренного народа Камчатки, а уж потом на берег океана.
Программу утвердили на ура, без раздумий и каких бы то ни было корректировок, и тут же приступили к ее выполнению.
Что мы знали, а вернее узнали из рассказа Сергея о первой цели нашей поездки, о питомнике ездовых собак. Он называется «Сибирский клык» и находится на территории спортивно-туристической базы «Камчадал», расположенной на окраине областного центра. Помимо питомника там находится большой дом для гостей с прокатом снегоходов, беговых лыж, и прочего снаряжения, а также автостоянка. Правда, на деле последняя оказалась расположенной на приличном расстоянии, не менее 300 метров, и была отделена от питомника лесом с неширокой тропинкой, петляющей между деревьев.
Все это хозяйство принадлежит уже знакомой нам туристической компании «Пасифик Нетворк», которая организовывала нам выход в море на своем прогулочном катере «Алмаз». Зимой на этой базе можно покататься на ездовых собаках и почувствовать себя настоящим каюром. А ведь еще не так давно, какую-то сотню лет назад, ездовые собаки были основным транспортным средством на Камчатке. Но в настоящее время — это уже экзотика. Жаль, что летом практически невозможно прокатиться на собачьей упряжке «с ветерком», имеется, правда, летняя упряжь и летние сани, но это ведь совсем не то, что по хрустящему морозному снегу.
Недолгие сборы закончились и мы поехали. Есть несколько вариантов, как туда добраться. Можно взять экскурсию в какой-нибудь туристической компании, а можно попытать счастья и добраться туда самостоятельно. Но так как мы легких путей не ищем, то решили найти дорогу к питомнику сами.
Оказалось, что дорога до питомника и простая, и недолгая. Поворот на нее с объездной трассы отмечен большим рекламным щитом-указателем. Дальше еще проще, следуй по наезженной дороге и точнехонько приедешь, куда нужно. Машину мы поставили на стоянку, а сами пешочком пошли через небольшой лес на призывный собачий лай.
По наивности мы предполагали, что увидим большой вольер, в котором бегают собаки, но еще с опушки поняли, что сильно ошибались. На поляне были беспорядочно разбросаны собачьи будки, а их обитатели бегали вокруг, при этом каждое животное было привязано к своей будке большой металлической цепью.
- Интересно, почему это так? — громко спросил я, сам не знаю у кого, просто так в пустоту.
И вдруг неожиданно услышал в ответ:
- Ну, во-первых, они не должны достать друг до друга, иначе перегрызутся до смерти, уж очень агрессивны по отношении к соседям, а во-вторых, цепь необходимо сделать достаточно длинной, чтобы собаки имели возможность бегать.
Рядом с нами стоял мужчина средних лет, как и когда он подошел, мы не видели, представился он в качестве инструктора питомника. Для нас была любезно проведена обзорная экскурсия по питомнику, на которой мы познакомились с условиями содержания животных. Нам рассказали о собаках, которые там живут: их не так и мало, целых 80 ездовых собак, принадлежащих к трем ездовым породам: Камчатская ездовая, Аляскинская ездовая и Сибирская ездовая, или Сибирский хаски, последние знамениты своей характерной маской на морде и лучисто-голубыми глазами.
Конечно, больше всего нас заинтересовали хаски, поэтому мне хочется представить о них небольшую информацию из Википедии: «Сибирский хаски — порода собак, выведенная как ездовая собака, одна из древнейших пород собак. В настоящее время также используется как собака-компаньон и шоу-выставочная собака. Описание этой породы собак говорит о том, что эти животные впервые появились у чукчей. Было время, когда этому полукочевому племени нужно было расширить охотничьи территории, а для этого нужна была собака, способная быстро передвигаться на большие расстояния и перевозить груз от мест промысловой охоты к постоянным поселениям и обратно. Небольшой размер собак чукчи компенсировали большим размером типичной упряжки, насчитывающей 15–17 собак. Собаки содержались чукчами непосредственно в жилищах, поэтому были выведены крайне неагрессивными к человеку и любящими возиться с детьми».
Мы обошли всю территорию, полюбовались собаками как с голубыми глазами, раньше мы о таком чуде только слышали, но вот увидеть воочию не пришлось, так и с двуцветными: один голубой, а другой, например, карий — а уж о таком даже и не слышали никогда. Познакомились и с такой особенностью собак этой породы, как рытье глубоких ям.
А вот от прогулки на колесных нартах мы отказались, не хотелось мучить этих замечательных собачек, да и время поджимало, надо было ехать в стойбище коряков «Кайныран».
Стойбище коряков «Кайныран»
Представьте себе наше изумление, когда мы увидели при въезде в стойбище точно таких же собак, единственное, их было немного меньше, чем в «Сибирском клыке». Отличием было и то, что собаки в этом стойбище были очень добродушные, да и размещены были более компактно, да и подойти к ним нам разрешили поближе, в общем все оказалось хоть немного, но получше.
В вольере, отделенном от всех сеткой, сидела молодая мать по имени Баффи, с прекрасными щенятами, которых нам продемонстрировала ухаживающая за ними женщина. К нашему удивлению, она вновь оказалась представителем не коренного населения стойбища, то есть корячкой, а кореянкой.
Полюбовавшись на собак, мы вошли в стойбище, где, прежде всего, встретились с лошадьми и двух дневным жеребенком, который еще не твердо стоял на ногах и ни на секунду не отходил от матери, внимательно наблюдавшей за всеми нашими перемещениями. А чуть в сторонке от них пасся еще один представитель животного мира — козленок, который оказался намного старше жеребенка, ведь ему только что исполнилась целая неделя от роду.
Ну, вот и корякские идолы — уже знакомый нам ворон Кутху, но ведь мы слышали, что это — ительменский идол, и еще какие то, стоящие на чурбане. По дороге нам продемонстрировали настоящие гоночные нарты, уже подготовленные к зимнему сезону, а затем подвели к клеткам с камчатскими медведями. Им только что принесли по целой копенке свежей травы, и они с удовольствием ей лакомились, а все говорят, что медведи хищники. Наблюдение за этими животными доставило нам огромное удовольствие, их ужимки были по-настоящему смешными и мы от души повеселились, глядя на них.
А затем мы оказались перед клеткой с камчатской лисицей-огневкой, не зря ее так назвали, действительно цвет шкуры у нее соответствует названию. Мы еще немного погуляли еще по территории стойбища, рассматривая идолов, вырезанных в человеческий рост из дерева. Прогулялись мы и к речке, по которой уже вот-вот должна пойти на массовый нерест рыба, отдельные самые первые рыбины уже потихоньку поднимались к нерестилищу.
Гулять бы, да гулять около реки, так там было хорошо и спокойно, но нас позвали к площадке, окруженной столбами с вырезанными на них фигурами идолов и которая предназначена для выступлений фольклорных ансамблей. Оказывается, мы можем оказаться зрителями удивительного зрелища — представления этнографического коллектива, исполняющего танцы и песни коряков.
На площадку вышли две женщины и один юноша в национальных одеждах с бубнами в руках. Одетые в длинные кухлянки с капюшонами из тонкой оленьей кожи, расшитые бисером с меховой оторочкой, с волосами убранными лентами, они начали плавно двигаться по площадке. Ритмичные звуки бубна и глухое горловое пение в совокупности с медленными движениями девушки создавали впечатление то летящей птицы, то набегающей на берег волны, собственно представленные танцы так и назывались. Но вот ритм бубна резко возрос, и на площадке развернулись сцены охоты на оленей, которые показывал юноша. Это было захватывающее зрелище, продолжавшееся около получаса, но вот и оно закончилось.
А нас пригласили в настоящую ярангу, которая имела каркасный остов из жердей, обтянутый покрышкой, сшитой из оленьих шкур со стриженым мехом, мездрой внутрь; круглое отверстие наверху сооружения было предназначено для выхода дыма, поднимающегося от очага, расположенного в центре жилища. Огонь в очаге горел, но никакого даже запаха дыма не было, конструкция яранги оказалась настолько совершенной, что весь дым полностью уносился вверх и тут же покидал ярангу.
Нас пригласили присесть на низкие скамейки, покрытые выделанными оленьими шкурами. На очаге уже стояла сковородка, кто-то из женщин из ансамбля быстро замесил практически пресное несоленое тесто, из которого начали жарить национальные корякские лепешки. На подставке, оказавшейся настоящим китовым позвонком, стояла миска, доверху наполненная красной икрой «пятиминуткой», сделанной сегодня из сегодня же выловленной рыбы. Поэтому икра оказалась очень малосольной, но на удивление вкусной, особенно вместе с пресной горячей лепешкой. А, если все это запивать горячим сладким чаем, пусть и из пластикового стаканчика, то….
В общем, стыдно признаться, но мы съели все, что нам предложили. А пока мы ели, одновременно разговаривая с гостеприимными хозяевами, то выяснили, что в представлении участвуют бабушка и внучка, они — корячки, а вот юноша, он — чукча, коряка найти не удалось.
Затронута была также тема о судьбе малочисленного корякского народа, который, после ликвидации автономного национального округа, живет в Камчатском крае. Мнение представителей коряков было однозначно — будет очень плохо, снабжение стойбищ, находящихся на севере полуострова, резко ухудшается, корякам грозит полное вымирание. На такой вот минорной ноте и закончилась наша встреча.
Мы покидали Кайныран, а, когда проходили мимо ограждения стойбища, увидели черного в;рона, сидящего на перекладине. Это была очень крупная птица, вор;нам, пусть они здесь тоже черного цвета, до него было ох как далеко. Ворон внимательно посмотрел на нас, прищурив один глаз, а затем что-то прохрипел на прощание, а нас впереди ждала новая встреча с океаном.
Прощание с Тихим океаном
Эта поездка была по моей просьбе, я все-таки решил, что не годится уехать и не окунуться в воды Тихого океана. Вот так и получилось, что мы снова ехали по грунтовой дороге, и снова с правой стороны тянулась бесконечная полоса черного песчаного пляжа.
Мы нашли самое, по мнению Сергея, подходящее место, прогулялись босячком по берегу, еще раз полюбовались набегающей на берег волной и чайками, которые собрались в воде неподалеку от берега. Вода оказалась не такой уж холодной, как я думал, всего лишь около 14оС, замерзнуть было невозможно, а вот долго купаться времени не было, поэтому я окунулся несколько раз и мы отправились ужинать.
По дороге мы в последний раз полюбовались вулканами, их монументальность и величественность и успокаивают, и умиротворяет. До свидания, горные вершины, мы еще постараемся к вам вернуться.
Перед ужином мы заскочили домой к Алене и Сергею, чтобы полностью осмотреть их машинный парк. Хочется позавидовать Сергею белой завистью. Помимо Хаммера, на котором мы к дому и подъехали, а также Мерседеса представительского класса, на котором по городу передвигается Алена, в гараже находился практически новенький Ламборджини. Доставлен он был пару лет назад прямо с завода, и стоял в гараже как-то сиротливо. Вначале я никак не мог понять почему мне так показалось, а потом понял – на машине не было государственных номеров.
- Да я на нем выезжал всего-то пару раз, - пояснил хозяин, - Купил, понимаешь, специально, чтобы выиграть стритрейсерскую гонку, выиграл и снял номера, зачем сумасшедшие налоги платить, а вот Хаммер у меня труженик, ему даже в художественном кинофильме удалось сняться, - и он ласково погладил своего любимца по капоту.
А потом был замечательный вечер в рыбном ресторане, и разговоры, разговоры.
День одиннадцатый, самый, самый последний.
Вылет у нас был довольно таки ранний, в двенадцать часов с минутами. Вы скажете, какой же это ранний вылет, в полдень? Но это с какой точки зрения смотреть, нам-то еще надо было попасть на рыбный рынок и хоть немного, но прикупить всякой всячины, и рыбки, и икорки, ведь возвращаться с Камчатки без гостинцев — дурной тон.
На рынок мы приехали практически к открытию, быстренько вначале нашли ту продавщицу, у которой покупали икру с Виталием, но на всякий случай решили продегустировать икорную продукцию у разных торговок. Попробовали икру и кетовую, и кижучью, а остановились все же на проверенном варианте с нерочьей малосольной икрой. Забегая вперед, скажу, что все, кому она досталась у нас на материке, были очень и очень довольны.
А затем по привычному сценарию купили балык и тешу все той же нерки, и опять у знакомой по первому посещению рынка продавщицы, ведь от добра не ищут. Купили немного камбалки вяленной и чуть побольше корюшки сушеной — царская рыбка, хочу вам заметить. Отоварились, по дороге бросили еще один, теперь уж точно самый последний прощальный взгляд на вулканы, с которыми мы за эти дни просто-таки сроднились.
Добрались до аэропорта, где сердечно попрощались с Сергеем, который потратил кучу времени на наши развлекаловки, да и отправились на регистрацию. Безо всяких проблем получили наши заказанные еще почти год назад места, и отправились в зал ожидания. Было, честно говоря, не очень привычно находиться в таком зале ожидания. Дело в том, что он находился на летном поле, ну не совсем, конечно, где самолеты, но все же.
Дождались начала посадки, ну, а дальше все как обычно — долго летели и, наконец, прилетели.