С Днём Рождения, Домовёнок!
Сегодня 10 февраля.
Ну и что, спросит читатель, что особенного? День как день…
Моя детская память сохранила не только, как фотографию, плакат «10 февраля 1946 года – выборы в Верховный Совет СССР», но и сопутствующие обстоятельства.
В этот день мы, юные пионеры, оказались востребованными. До выборов мы ходили по домам, разносили листовки с биографиями кандидатов в депутаты, зачитывали тексты этих листовок неграмотным людям, а таких тогда было много. В день выборов пионеры ходили по адресам, напоминая, что сегодня – День Выборов и пора идти голосовать.
Дело было в Хотине, районном центре Черновицкой области на Буковине. Расположенный на берегу Днестра, до ввода войск Красной Армии в западные области перед войной город был под румынами, а в сороковом и летом сорок четвёртого года, после освобождения города Советской армией, туда была направлена на работу советская интеллигенция – врачи, учителя, финансисты, шофёра (в те годы они тоже причислялись к интеллигенции) и прочие совработники.
В сорок шестом мне шёл одиннадцатый год, а моей сестрёнке Светлане – девятый. Рубашечки шились из дешёвых ситцев, а к празднику мне – сатиновая, Светланке – платьице из крепдешина, довольно дорогой по тем временам материи. Однажды бабушка пошила мне рубаху из парашютного шёлка. Это был у неё высший пилотаж. Материал был не совсем шёлком, погрубее, но вышитый на воротнике узор цветными нитками «мулине» делал рубашку особенно нарядной.
Представляю, как мы со Светой выглядели в праздничный день. Добавьте к этому прикиду ещё и яркие красные галстуки.
Местные люди по-разному относились к советской власти. Одни встречали юных агитаторов ласково, выслушивали наши рассказы о кандидатах, угощали, кто чем мог, бывало просто куском домашнего хлеба, но чаще кукурузным хлебом – мамалыгой с пластинкой брынзы… вкуснятина! И эти дары оказывались не лишними – время было голодное. А были и такие, что гнали со двора, грозились спустить собак, и если не спускали, то из опаски: были наслышаны, как новая власть обходится с её недругами…
В день выборов зима была снежной, сугробы достигали роста кое-кого из «агитаторов», а дорожки, протоптанные вчера, в этот воскресный день оставались под выпавшим за ночь пушистым искрящимся снегом.
Со мной в паре была девочка моего возраста. Звали её Гандзя, фамилии не помню… Я учился в русской школе, и эта девочка из соседней украинской школы тогда нравилась, может быть поэтому я думаю, что в тот день это была она.
В конце улицы после двух разрушенных бомбами домов, стояла большая хата под соломенной крышей, с беленькими стенами и резными наличниками окон. За стёклами окон виднелась вата, на которой лежали плоды айвы. Такую картину, когда айва лежала на подоконнике между парными рамами, в Хотине можно было видеть в каждом втором доме. Часто это был признак, что в доме живут люди местные, а не «совецкие» – как нас, присланных из разных мест Советского Союза, прозывали аборигены. Со временем это разделение людей на «наших» и «совецких» исчезло.
От калитки к сеням вела очищенная от снега дорожка.
На порог вышла девушка постарше нас. Увидев двух детишек, открывающих калитку, он крикнула куда-то за спину:
- Ось и дидькови диты! Та заходьте швидше, бо ж лютый*!
«Дидько» – по-украински «чёрт». Конечно, такой приём не обещал ничего хорошего.
Приглашение в дом было кстати, хотя то, что девушка обозвала нас «чёртовыми детьми» настораживало.
К счастью, мы ошиблись.
В доме находились ещё две женщины. В подвешенной к потолку люльке, наверное, был ребёнок, так как все говорили шёпотом.
Нас усадили за стол, поставили огромные чашки с пахучим чаем и блюдечка. Посередине стола красовалась, вызывала слюнки, благоухала неповторимым запахом горка блинов.
Я осмотрелся. Это была большая побеленная комната с фотографиями на стенах. В углу комнаты находился тройной иконостас, но он был закрыт вышитым полотенцем – рушныком, а лампада погашена. Мне это понравилось. Выборы – всенародный советский праздник. Значит, хозяева правильно сделали, что закрыли иконы.
Женщина постарше сказала девчонке, что встречала нас:
- А ну, Грунечка, принеси-ка розовый глечик. То, что из гутеи.
Гутеей местные люди называли айву.
Аромат варенья из "гутеи" так и разлился по комнате, едва Груня развязала клеёнку, которой была запечатана горловина горшка.
Женщина помоложе пригласила нас к столу со словами:
- Ось мы на вас чекали, не починали.
Нас тут ждали? И без нас не начинали завтрак? Вот новости!
Но женщина продолжила:
- Сегодня такэ соби свято -- дидькови именины. Так шо налегайте на блинчики, сколько влезет!
Ну вот, раз именины "чёртовы", то нас, "чёртовых детей" тут ещё и ждали, приготовили такое колоссальное угощение да завесили иконы?
Ну и пусть!
Едва чай наливался в чашку, по комнате плыл бесподобный аромат лета, от которого буквально кружилась голова! Ох и вкусны были блинчики с айвовым вареньем да ароматным чаем с чабрецом!
Дома, моя бабушка, когда я рассказал ей, как мы были "чёртовыми детьми" просто хохотала до слёз:
- Шобы ты, дурачок, знал, что "дидько" здесь, на Буковине, это Домовой, очень уважаемый и ублажаемый. Первые дети, которые в день именин Домового переступят порог дома – и есть его детки домовята. Так что ты сегодня у нас – домовёнок! А дидько – чёрт только в классической украинской литературе, в Киевской.
Бабушка пояснила, что в разных местах знают именины Домового, но в разное время, где весной, а где и осенью.
По обычаю в этот день ближе к полночи ставят горшок с кашей куда-нибудь в угол или наливают в блюдечко молоко. Потом гасят свет и делают вид, что спят, а сами слушают. Если есть шорохи-стуки, значит Домовой угощение принял, и всё будет хорошо. Есть ещё одно правило: в этот день нельзя убить ни таракана, ни паучка, ни муравья.
Теперь я понимаю: в тех районах Украины, что были под румынами, когда запрещалось в общественных местах говорить на русском-украинском, и в которых впоследствии советская школа вела борьбу с суевериями, народ вот так сохранял свои языческие старославянские обычаи.
В День Именин Домового надо обязательно положить монетку под печь, и говорить друг другу тихим голосом ласковые слова. Да постараться угостить блинчиками чужих детей, которые в этот день переступят порог дома – то будут посланные «дидьком» его детки домовята!
С именинами тебя, хранитель очага!
____________________________________________
"Лютый" - февраль (укр.), а также в собственном значении - лютый.
"Люлька" - детская колыбелька (укр.)