Костик был умником с детства. Ну что тут поделать? Наследственность, так сказать, - голубая московская кровь, аж от пра-прадеда.
Да, конечно, страдал он от умности своей в школьные годы. Пинала его дворовая шпана, старшеклассники отбирали мелочь. Но он приходил домой и утопал в мечтах. Стоило ему открыть книгу, и связь с реальностью терялась. Вот он, смелый и сильный, мчится по прериям на коне в погоне за скальпами. Вот он - вождь древнего племени курит трубку мира со старейшиной. А вот он, как Колумб, причаливает к неизвестному берегу.
Реальность была на этом фоне тусклой и бледной. И не очень его интересовала.
В старших классах он решал математические головоломки на раз, вычерчивал сложные геометрические фигуры по осям и легко решал физические задачи.
Но самым большим увлечением стал для него язык программирования. Ему снились все эти коды с точками, запятыями и, бывало, находил он их нужную последовательность прямо во сне.
С женщинами в отношениях он был тонок и нежен, но чересчур стеснителен. Поэтому, когда он поднял голову от компьютера примерно на 3 курсе универа, всех красоток уже расхватали. А если бы обратил он на них внимание раньше - не смог бы и рта при них раскрыть. Свои шутки он считал несмешными, себя недостойным, маленьким.
Да и для быстрого секса не хватало ему решительности. На праздниках Костик вел себя скромно и тихо, а если уговаривали его выпить, то быстро хмелел, смелел и начинал читать стихи русских классиков. За это над ним тоже смеялись. Константин обижался и засыпал.
На утро мучило его похмелье и угрызения совести, и ещё неизвестно, что больше. Пить он совсем не умел. Потому старался меньше посещать общие студенческие пьянки.
Был он человеком ранимым.
В его жизни была одна роковая женщина. Рыжая распутница Зина. Ему казалось, что она переспала со всем курсом - вела она очень себя свободно. Нежно клала руку на плечо, дотрагивалась слегка пальчиками, подходила близко, могла прошептать что-то прямо в ухо. Парни рядом с ней менялись, а ее свобода никуда не девалась. Считали ее на курсе девушкой ветренной и влюбчивой. На самом же деле, Зина была влюблена в их физика, правильного семьянина с двумя дочурками. Тот был не прочь поразвлечься. Но Зина не хотела себя разменивать и приспосабливать к уже существующему настоящему. Физик был нужен ей весь, целиком, только без жены и детей.
Он, как водится, собирался развестись, совсем не любил жену, и хотел связать своё будущее с Зиной. Но что-то регулярно мешало, да и жена была, судя по рассказам, абсолютно беспомощной.
Зина страдала, устраивала истерики со слезами. Добивалась новых обещаний и успокаивалась на время.
Под её чары попал и Костик. Целый год страдал. Ждал, когда взглянет, когда позовет. Бегал за ней, как голодный щенок. Она флиртовала, улыбалась, немножко обнимала, иногда дарила поцелуй. Но ближе не подпускала. Чаще их разговоры все-таки заканчивались обсуждением Зининого будущего с физиком. Костик почти перестал есть и спать.
Вот такой вот любовный многоугольник получился.
В их студенческом кругу, тем не менее, Новый Год праздновали весело. Придумывали карнавалы и выступления.
Зина стала на Новогоднем празднике Мадонной. Костюм был очень откровенным, если не сказать развратным. Зина в очередной раз страдала: физик ушел на новогодний утренник в детский сад, да так там и застрял. Она не на шутку разозлилась и решила резать по-живому.
Как говорится, клин клином вышибать. Новогодняя ночь была отличным рубежом.
Костик оказался вовремя рядом. Обожгла взглядом, поманила за собой. Отдалась быстро, по-деловому, в хозяйской спальне… почти без эмоций. Костик боялся дышать рядом - она была само совершенство. Каждая клеточка ее тела была прекрасным созданием. Все было идеально: цвет, вкус, запах. Он готов был быть вечным пажом и в зубах носить тапки - лишь бы разрешали хоть иногда смотреть на эту нагую красоту. Жаль. Зине этого было не нужно.
Вроде и секс такой долгожданный случился. Но мучился Костик еще хуже, чем от похмелья. Стыдно было ему и паршиво на душе. Такие они - интеллигенты. Много думают, чувствуют совсем не так, как обычный рабочий класс.
После зимних каникул Зина и думать о нем забыла, а Костик страдал. Поджидал ее на лекциях, задерживался, чтоб увидеть. Она же была девушкой очень прямолинейной.
Через неделю выпалила, глядя прямо в глаза: "Не надо, Костик. Не жди. Ничего больше не будет".
Он шёл домой слегка шатаясь, плохо понимая слова, но твердо осознав смысл, ждать с тех пор перестал.
Даже смотреть в ее сторону не мог. С головой ушел в учебу, твердо решил, что девушки - это не про него. Его сердце было разбито. Будущего для себя Костик видел....
Больше всех переживала бабушка. Она всегда замечала, что происходит с любимым внучиком, готова была, и спасать, и защищать от любой напасти. (Всем остальным-то в семье - некогда.) Сразу догадалась, и ворчала деду. "Опять какая-то вертихвостка нашего мальчика мучает".
На что дед, продолжая читать газету, тихо угукал: "Да, знаем мы таких". И многозначительно смотрел на бабушку из-под очков.
продолжение уде скоро...
#galamazina
#зина
#галамазина