Сэр Джон был невысок ростом, но крепок членами от постоянных упражнений с оружием и конных перемещений по своей стране и соседям. Как-то раз, объезжая на крепенькой коренастой ирландской лошадке с пушистым хвостом принадлежавшие ему обширные угодья, заехал он на мельницу Сэма, и, увидев его красивую, белую, как булка, жену Клару, овладел ею, завалив на стог сена. Сэм стоял в стороне, почтительно ожидая окончания торжественного ритуала. Поднявшись и отряхнув камзол, сэр Джон заметил испуганную дочь Сэма Виолетту, замершую, открыв рот, в дверном проеме мельницы. Он тут же воспрянул духом, направился прямо к ней, втолкнул ее в темноту мельницы и овладел Виолеттой на мешке с мукой. Выйдя на свет, и проходя мимо Сэма, сэр Джон отвязал со своего пояса довольно тяжелый мешочек с монетами и бросил его угодливо склонившемуся Сэму, который ловко поймал мешочек и тут же спрятал в складках своего балахона. Однако сэр Джон вдруг увидел в окне тень матери Сэма Гертруды, еще обладавшей аппетитными формами, и, подумав ровно секунду, резко повернулся на каблуках, ввалился в дом и овладел Гертрудой на хозяйском ложе. Затем сэр Джон быстрым и бесшумным в мягких кожаных сапогах шагом направился к лошадке, вскинул на ее круглую спину свою плотную, уже раздавшуюся вширь фигуру, вдавил в нежные бока кобылки свои серебряные стремена, и поехал было к выходу, как вдруг взгляд его упал на молодую козу, задумчиво стоявшую над охапкой свежей зеленой травки у своего стойла. Сэр Джон остановил лошадь, соскочил на землю, овладел козой, и только после этого направился восвояси с мельницы. Все участницы и участники были счастливы, так как у Клары, а, может быть, и у Виолетты мог появиться ребенок от самого сэра Джона, а это вам не фунт изюма! Гертруда же и молодая коза были счастливы по-своему, видимо, разделяя радость Сэма от так удачно упавших с неба денег, на которые можно будет прикупить к хозяйству и то, и это.
Питер, праправнук сэра Джона, был горячо влюблен в Элен Смит. Он ухаживал за ней уже второй сезон. Элен не возражала, но надо же было соблюсти правила приличия. Однажды, во время их романтической прогулки теплым летним вечером по доставшейся Питеру в наследство старой мельнице, нервы Питера не выдержали в прохладной сени мукомольни, кровь ударила ему в голову, и он схватив упругую, слабо упиравшуюся Элен, энергично расправился с ее семью юбками и овладел ею на древней лавке, до блеска натертой мукой. Элен пыталась говорить какие-то приличествующие случаю слова возмущения, но поскольку он закрывал ей рот поцелуями, а радость случившемуся была обоюдной, то, пошептавшись, они составили план представления необходимого спектакля перед обществом, и осенняя свадьба придала всему процессу полную легитимность.
Серж, внук Питера, овладел Мэри после первого твиста на вечеринке, а на следующее утро, точнее, к вечеру следующего дня, выбравшись из постели, они съездили куда положено, и узаконили брак.
Сын Сержа Джордж обставил свадьбу с Лолит по всем правилам, оформив брачный договор. По этому брачному договору при разводе Лолит раздела Джорджа очень основательно. Поэтому следующие брачные договоры Джордж оформлял уже очень тщательно с опытными адвокатами.
Ник, внук Джорджа, долго не женился, но жил со своим референтом Мэри. Потом они расстались, и Ник женился на Фани. Дела его пошли в гору, и он разбогател. Вдруг через пятнадцать лет Мэри подала на Ника в суд, обвинив его в домогательствах на службе в те годы, когда она работала у него референтом. Мэри выиграла суд и раздела Ника до трусов.
Вскоре произошла целая череда судебных разбирательств от дальних родственников Мэри, Элен, Клары, Виолетты и Гертруды, которые обвинили семью Ника в том, что его предки совершили сексуальные насилия над женщинами из их семей в прошлом. Ник, продав свою фирму, с трудом расплатился со всеми истицами. Но последний иск, предъявленный женщиной из общества защиты прав животных, обвинявшей предка Ника сэра Джона в сексуальном насилии над козой, и выигранной ею в суде, вверг Ника в жуткую ипохондрию, и он отошел от дел уже навсегда.
Внук Ника и Фани Поль, грамотный молодой человек, знавший о положении дел в законодательстве и о победах женщин в борьбе за их несомненные права, к женщинам приближаться не хотел вовсе, боясь их, как огня. Он пробовал симулировать респектабельный гомосексуализм, педофилию, зоофилию и т.п., но это никак не помогало, его тянуло к женщине, и скрывать позорную правду было все труднее. Наконец, познакомившись по переписке со скромнейшей девушкой Анной, Поль решился не на брак, боже упаси!, но на соитие с Анной. Посоветовавшись с тремя адвокатами и наметив план действий, он оформил у юристов весь пакет документов, подтверждавших добровольное согласие Анны на физическое соитие. Учли всё вплоть до самых отдаленных последствий всех возможных вариантов. Нашли понятых. Место соития оборудовали всем необходимым для исчерпывающей фиксации готовящегося акта – фото-, видео-, аудио-записывающей аппаратурой, УЗИ, МРТ, аппаратами измерения давления крови и внутримозговой жидкости, пульса, температуры, влажности кожных покровов, содержания сахара в крови и моче, а также тремя видами детекторов лжи. Измеренная информация тут же шифровалась и записывалась в десяти копиях на серверах в разных концах мира. Закладки в аппаратуре, каналах связи, системе вентиляции, освещения, водоснабжения и канализации, в репродукционных органах Поля и Анны, в его сперме и в ее яйцеклетках были исключены многочисленными проверками. В назначенный день и час собрались все специалисты, назначенные понятые и аккредитованные представители СМИ. У Поля стучало в ушах от волнения. Анна была бледна, как простыня. В назначенную минуту у Поля от волнения не случилось должной эрекции. Тут же подключились врачи, использовали все возможные средства – Виагру, Муагру, Шмиагру и Зороагру, а также общую анестезию. Наконец, долгожданный сакраментальный акт свершился, и откопать в нем малейшее нарушение закона не смог бы даже самый опытный юрист. Счастье Поля и Анны было документально зарегистрировано всеми средствами объективного контроля, зафиксировано и запротоколировано. Однако через пять лет Анна подала на Поля в суд, инкриминировав ему то, что он уговорил на соитие ее мозг, а не ее тело. «Это же был всего-навсего мой мозг, это не была я. Я – это мое тело! А мое тело подверглось грубому сексуальному насилию!», - заявила Анна и выиграла судебный процесс!
Во времена внука Поля Чу Суна люди уже давно не работали, передав все труды роботам. Люди были праздными. Тем большую опасность приобрели отношения между мужчинами и женщинами. Мужчины того времени в сторону женщин даже не смотрели. Это было смертельно опасно! Они все как один носили специальные виртуальные очки совмещенной реальности, в которых все объекты женского пола представлялись киборгами-убийцами, которые охотились на мужчин. От них следовало убегать всеми силами, правдами и неправдами! Это не была игра, это была жизнь! Киборги-женщины жаждали соития с мужчинами, но удовлетворившись, они убивали их экономически, морально и физически, и так изощренно, как может только слабый пол! Спасения почти не было. Многие мужчины сразу же при достижении пубертатного возраста подвергали себя кастрации, но и это не помогало! Женщины-киборги создавали инструменты для получения того, чего они хотели от любого остатка мужского тела. Жизнь на Земле подошла к черте, за которой маячила смерть с косой. И если бы не генная инженерия, которую придумал искусственный интеллект ради спасения обслуживающего персонала своих серверов, то наступил бы конец. Все проблемы продолжения рода перешли в область генного конструирования. Мужчины сдавали свои половые гены (точнее, их изымали по закону), а далее уже сами машины делали с ними, что полагается – кроссинговер, мутации, производство потомков, их отбор и т.д.
Беда пришла, откуда не ждали. Женщины овладели технологиями Big data и Deep learning! Они выискивали в своих хромосомах гены мужчин, затем находили этих мужчин в базах данных через Интернет, в котором о каждом из мужчин хранилось все, вплоть до последнего атома. Затем выявленному мужчине вчинялись иски за: а) сексуальное домогательство, б) изнасилование, в) тиранию в семье и прочее, и прочее, смотря по тому, что собой представляла жертва.
Так выпьем же за любовь!