ЭХО
(не имя нимфы)
Мы существуем бок о бок и каждый сам по себе, но Он обо мне ничего не знает, хотя я - порождение его ума.
Я наблюдаю за ним, ибо без него не могу существовать.Что будет дальше трудно сказать.
Я пыталась анализировать ситуацию, понять, объяснить, но так и не поняла, не объяснила и не пришла к каким-либо выводам.
Он вряд ли подозревает о моем существовании, а точнее сказать, действует неосознанно и меня принимает за себя, свои размышления, спрятанные в глубине души, свои сокровенные инстинкты и мысли.
Я знаю о нем все или почти все, а он обо мне ничего. Иногда думаю, откройся и расскажи я ему о себе, он не поймет, а если вдруг узнает о моем существовании, то не поверит, а если поверит, то может сойти с ума.
Наверное, я не его душа, в том понимании, в котором воспели ее поэты, изобразили художники, описали философы, творческие умы, а также настойчиво пытались объяснить религиозные деятели.
В одном уверена, Я - объективная реальность, существую помимо его воли и сознания и живу сама по себе.
Долго рассказывать и объяснять, как все это началось, ибо случилось это очень давно, с его первым вздохом, первыми шагами и первыми мыслями.
Тогда мы оба пришли в этот мир наивными, беспомощными и каждый из нас начал жить своей обособленной жизнью.
Он действиями и опытом, а я его чувствами и желаниями, которые зарождались через действия и опыт, заполняя мое существо.
Я, паразитирую на его желаниях и чувствах, но не раскаиваюсь, ибо это мой образ жизни, к тому же у меня нет выбора.
Вчера Он долго не мог заснуть и перекладывал свое тело с боку на бок, но сон не шел, он злился, что еще больше распаляло его мозг и мешало забыться сном.
Скорее всего, причина в том, что изменился его образ жизни, он меньше стал гулять, выходить из дома, заниматься делами.
Вся его жизнь превратилась в сплошное недоразумение: ничтожную, ненужную, вялотекущую суету.
Исчезли желания и цели, притупились чувства и иногда, по его вине, я, целыми днями откровенно голодала, не получая и ничтожной толики, необходимых мне чувств и желаний.
Но к этому можно как-то приспособиться, а при случае, поправить ситуацию, подкинув ему, как бы невзначай, какую-либо идею или вполне достойную, достижимую цель.
Случилось же непредвиденное и в принципе ранее неслучавшееся. Мы встретились...
Как уже и говорила, с вечера он не мог заснуть, а лично мне сон не нужен, я вообще не сплю.
Иногда ночью брожу по закоулкам воспоминаний или пытаюсь заглянуть, на самую малость, в будущее (нам это разрешено), если случиться непредвиденный сбой, помочь своему подопечному избежать недоразумений или незначительной ошибки.
Проснулся Он поздно, долго лежал на спине с открытыми глазами, уставившись в потолок, неподвижным, безвольным и бессмысленным взглядом.
Осатаневшая от голода, я металась и создавала для него проблемы.
Предварительно забросила глубоко под кровать его носки и одежду, которую он небрежно разбросал с вечера возле своей постели, утащила в туалет тапки, сорвала в ванной комнате и уронила на грязный пол чистое полотенце, отжала в раковину зубную пасту и прошлась бритвенным прибором по мягкой зубной щетке, сгубив окончательно остроту лезвий.
Не отыскав на привычном месте одежду, он встал на четвереньки и засунул правую руку под кровать.
Со злорадством и ненавистью смотрела, как он ползает по выстуженному каменному полу, матерится и пытается вытащить из-под кровати привычную экипировку.
Конечно, я резвилась как могла. Крайне рассерженная, голодная и обозленная до крайности: успела привязать штанину мягких спортивных брюк к металлической ножке кровати, а его любимый спортивный балахон прищемила тяжелой прикроватной тумбочкой.
Он пыхтел и отдувался, доставая одежду, но без сильных эмоций, переживаний и это меня окончательно вывело из терпения.
Когда он попытался засунуть одну ногу в штаны, стоя на другой, я, тут же закрутила штанину так, чтобы его нога не пролезла.
Стоя на одной ноге, Он потерял равновесие, машинально откинулся назад и плюхнулся всем телом на постель.
На секунду, его лицо отразилось удивлением и досадой. Я слегка перевела дух, предвкушая завтрак.
В лежачем положении, задрав ноги к верху, он все же натянул брюки, а затем принялся за носки, которые я предварительно вывернула на изнанку.
Мои ничтожные хитрости не имели последствий, он не рассвирепел, не возмутился и даже не рассердился.
Эмоций ноль, голый ноль! Жрать снова нечего и завтрак мне вряд ли теперь обломиться.
Что ж еще сделать, чтобы он наконец очнулся и, психанув, обязательно что-нибудь разбил или покорежил, как это когда-то было в славные, добрые времена, честно говоря уже и не знала.
Хотелось выть, орать и плакать, но что толку, он меня все равно не услышит и слез моих не увидит.
Я впорхнула за ним в ванную комнату и спряталась за его спиной. Сплевывая воду, он то и дело наклонился над раковиной, но даже не заметил отжатый тюбик с зубной пастой.
Затем, он принялся отпаривать теплой водой отросшую за ночь щетину, фырча и отплевываясь, словно старый мерин после очередного забега.
Окончив умываться и, прополоскав водой рот, он выдавил из баллона шипящую, пушистую пенку, размазал ее по лицу, после чего принялся за работу.
Он то и дело поглядывал в настенное зеркало, на свою изрядно помятую физиономию и беспечно-равнодушно ухмылялся.
Я с негодованием и злостью наблюдала за ним, изредка бросая истошные взгляды в зеркало и, ослепленная яростью, не заметила, как мои огромные, налитые гневом глаза, ясными очертаниями проявились на стекле.
К моему ужасу наши взгляды на секунду встретились, он замер и выронил от неожиданности затупленный бритвенный прибор, который лишь снимал с щек белую, пушистую пенку, но не трогал жесткую щетину.
Скорее инстинктивно, он быстро обернулся, но конечно увидеть меня не мог. Затем снова бросил взгляд в зеркало, где отражался мой взгляд и сильно волнуясь, произнес:
-Ты кто?
Всплеск эмоций и страха охватили все мое существо, а долгожданная пища свела с ума и я, словно блудливая, голодная кошка: ела, ела и ела, нажиралась и никак не могла сообразить остановиться.
Надо же, как приперло, -думала я,-совсем оголодала и вот, как результат, вляпалась в историю, грозящую разоблачением.
Не скажу, что подобные истории никогда в прошлом не случались. Они имели место, но как правило, добром не заканчивались.
Правда, ни Эхо, ни человек не знают к худу или добру происходит их встреча и чем она может для них обернуться.
Если мы понимаем и имеем представление о прошлом, то будущее никому неизвестно.
О нем можно лишь рассуждать, прогнозировать, но никогда нельзя сказать, что оно будет именно таким, каким мы его видим и представляем.
День оказался просто роскошным. Эмоции, переживания, восторг в перемешку со страхом и любопытство, потерянная надежда на будущее, переполняли моего подопечного.
А это означило, что закончилось мое истязание голодом, я вновь обретаю возможность сносно питаться.
Насмотревшись на отражение моих глаз в зеркале, он наконец заговорил:
-Мистика какая-то и не верю своим глазам в то, что сейчас вижу. Ты приведение какое или черт знает что?
-Нет конечно, не приведение, скорее последнее: «черт знает что».
-То есть?
-Я твое отражение, а проще говоря Эхо.
-По взгляду и очертанием лица ты скорее женщина чем мужчина, а следовательно моим отражением не можешь быть.
-Внешность и пол не имеет значение,-рассмеялась я, прищуривая самодовольно глазки;
После сытного завтрака разговаривать не хотелось и я уже подумывала, чтобы прилечь.
Он вновь обернулся, но снова меня не увидел.
-А почему я тебя не вижу, только твое отражение в зеркале?
-Не знаю, наверное, так мы устроены, что нас не видно в пространстве. Ты же не видишь глазами свои мысли и рассуждения, хотя точно знаешь, что они всегда присутствуют и живые. Ты общаешься с ними, но не можешь потрогать руками.
-Но отражение своих мыслей я никогда не наблюдал в зеркале, а тебя вот вижу,- попытался он возразить;
-Наверное виновато стекло (зеркало), очень загадочный предмет, который вбирает в себя и отражает на плоскости трехмерное пространство.
Впрочем, это не предмет философских рассуждений, а скорее очередная забава, придуманная природой и человеком.
Да, чуть не забыла, -спохватилась я,-смени бритвенный станок, он совсем затупился и не бреет.
После этого я пошла в спальную комнату, очень хотелось поваляться в постеле.
Однако, он вскоре и туда приперся. Бесцеремонно уселся на кровать, хорошо хоть не на меня, а рядом. От него исходил едва уловимый запах воды и мыла, чистоты и свежести.
-Ты здесь?- после короткой паузы спросил он;
-Не мешай, дай отдохнуть,-лениво проворчала я,- ты последние дни совсем меня заморил.
Надо сначала набраться сил, а потом мы пообщаемся, да и куда торопиться, у нас теперь время для разговоров более чем достаточно.
Я тяжело вздохнула и перевернулась на бок, чувствуя, как наливаюсь силами и все мое существо уходит в транс: приглушаются внешние шумы, звуки и я, как бы погружаюсь в ласкающую теплую воду, приятно обволакивающую душу.
Он замолчал, но из-за незавершенности разговора еще долго чувствовались недосказанность, неловкость и досада.
Слава богу я была сыта, да и вряд ли кому понравиться потреблять нездоровую пищу, которой Он пытались накормить.
Поняв, что разговор не клеится, он все же не терял надежды меня разговорить и, как маленький ребенок, засыпал глупыми вопросами: кто, что, зачем и почему?
-Уймись ты наконец,- не выдержала я напора,-ты в последнее время своим безразличием и апатией так отравил нашу жизнь, что нет никакой охоты общаться.
-Уверена?-думая, что оригинален, задал он дурацкий вопрос;
-Еще как уверена, скажу больше, на себе испытала.
Скорее всего он обиделся, ибо вскоре собрался и ушел из дома, а я сытая и довольная направилась в сад к своей любимой клумбе.
Шел месяц апрель, собранный из солнечных, теплых, но еще не жарких деньков, наполненных запахами цветов, медом птичьих голосов, жужжанием пчел и насекомых.
На моей клумбе расцвели белые нарциссы и не было сил, чтобы удержаться и не насладиться видом прекрасных цветов, их свежестью и прелестью, погрузиться в весенние ароматы и запахи.
Когда я вернулась из сказочного мира, то увидела странные перемены, которые произошли в комнате, где Он обычно спал.
Все стены были увешаны дешевыми зеркальными полотнами и даже на потолке, над широкой кроватью, появились зеркальные квадратики, в которых отражалась постель и разноцветное, сиреневое с белыми полосками, покрывало.
-Ух-ты! - воскликнула я от неожиданности,-порностудию готовишь или что-то в этом духе?
В принципе, я понимала зачем все это сделано, но хотелось слегка уколоть из вредности, позабавиться, чтобы лучше усвоил, кто есть кто и не задавал ненужных вопросов.
Раздражение из него так и поперло, но мне было наплевать, ибо я еще с утра получила все, что хотела.
Любовь к развлечениям и забавам, обманчивая слабость, расчетливость, зависть и страсть - наша женская сущность, некий рабочий инструмент, потому как, эмоциями мы питаемся и живем за их счет.
Иногда, вот таким способом их для себя добываем из близких людей, считаем как должное (в смысле нам все должны) и все это в порядке вещей.
Мое воздушное отражение теперь маячило в зеркалах и невозможно было скрыться или где-то спрятаться в комнате.
-Предприимчивый поросенок,- подумала я, слега теряя душевное равновесие,-впрочем, эти перемены меня мало волновали.
Придется жить в другой комнате без зеркал, только и всего. К открытости и публичности мы-Эхо не готовы.
Но тут же мелькнула обескураживающая мысль:
-А как питаться? Он же лишает меня гарантированной пищи, снова вынужденное голодание?
Нет, новую диету я точно не выдержу, так и околеть можно, или какой нервную анорексию подцепить, что впрочем, ведет к одному исходу.
-Столько лет верой и правдой, берегла и оберегала, можно сказать спасала и, что в замен получила?
Зеркала?-чувство обиды зашкаливало, хотя в глубине души понимала, что сама во всем виновата, зачем нужно было лезть в это зеркало?
Зачем появляться там где тебя не ждут и лезть туда куда не просят? Другими словами совать нос не в свои дела.
Хотя, это с какой стороны посмотреть. У нас с ним дела общие и мы не можем друг без друга существовать.
Он без меня (для чего и кому он нужен безмозглый в этом мире?), а Я, без него (мы не можем питаться эмоциями посторонних людей).
По всему выходило, что Он и Я - одно целое, только разорванное по частям, а теперь еще и явное, с чем не каждый из нас может примириться.
По всему выходило, что он смирился с моим проявлением, не зря же соорудил эту кунсткамеру, а вот удасться ли мне в ней освоиться? Большой вопрос.
Только голод не тетка, так иногда говорят, а после изнурительной диеты, я к ее продолжению точно не готова.
Изображая равнодушие, я бестактно прилегла рядом с ним на койку, устремив негодующий взгляд в потолок и чуть не поперхнулась.
С зеркального потолка на него и на меня устремилось отражение тяжелого взгляда, так похожего на небесные глаза злой и коварной богини Геры, что и ему и мне, как-то стало боязно, душно и неуютно, не по себе что ли.
Но из вредности, мы оба стойко терпели и делали вид, что ко всему равнодушны. Господи, кого он хочет обмануть, я же знаю каждое движение его души.
Он первым нарушил молчание и произнес:
-Кажется, нет смысла сторониться друг друга, может поговорим?
Понимая, что разговор будет непростым, я отказалась его продолжать.
-Полагаю сейчас не самое подходящее для этого время. Лично мне надо освоиться и привыкнуть к твоим зеркалам, а тебе, к моему присутствию.
Он взахлеб, нервно сделал глубокий вздох и с шумом выдохнув воздух, согласился с доводами.
-Наверное, ты права,-продолжил Он,- для меня твое появление сущее потрясение. Откуда было знать, что у меня есть свое Эхо? А как дела обстоят у других людей?
-Не скромничай,- с сарказмом в голосе ответила я,- ты это не хуже меня уже знаешь.
-Догадываться и знать, разные вещи. Предполагаю, что у каждого человека есть Эхо, но предполагать, не означает, знать и это не одно и то же....
-Теперь знай, что у каждого человека есть его Эхо,-с вынужденным раздражением продолжала я диалог,-надеюсь ты не считаешь себе каким-либо исключением из правил, или того хуже, неповторимом и особенным?
-Каждый человек особенный,-привел Он вполне логичный довод,- а если я задал некорректный вопрос, то извини, имел на это все основание, ведь рождаются люди: слепыми, больными или с еще какими-либо недостатками.
-Но не без мозгов,-парировала я,-Эхо человека рождается из его мыслей и размышлений, с первым его вздохом и первыми мыслями, реакцией на инстинкты, произвольно, независимо от сознания.
Хочет того человек или нет, но он думает и размышляет, вздрагивает от прикосновения посторонних предметов, говорит, кричит или просто любит своих близких и ненавидит врагов.
Вот из этих внешний эмоций и раздражений, сокровенных желаний и мыслей мы и состоим и ими питаемся.
Только тебе зачем это знать? Без этих знаний ты прожил ни один год и никогда не считал себя обделенным или ущербным, я это знаю как никто.
Он задумался и его взгляд, устремленный в потолок, к моим глазам, потом вдруг стал грустным и печальным.
-Я вот подумал,-начал он из далека, но суть вопроса я уловила и уже думала, отвечать на него или нет,-ты наверно была знакома и с Эхо всех близких для меня людей?
-Конечно,- отстраненно ответила я;
-А можешь мне рассказать, какими они у них были и есть?
-Нет конечно;
-Почему?
-Не люблю сплетничать и порой говорить о знакомых, не самые лучшие слова.
-Жаль,- с грустью сообщил Он,- если, как ты говоришь, мысли и поступки влияют на Эхо человека, которому оно принадлежит, то мне интересно узнать каково Эхо моих детей, бывшей жены, друзей и знакомых, чтобы понять ошибки, совершенные мной, попытаться их загладить и исправить.
Мне не надо было проверять и убеждаться в искренности его слов.
Было очевидно, что Он часто думает о своей прежней жизни, раскаивается в некоторых поступках и делах, ищет способ, как по возможности, исправить или загладить вред, который причинил по неосторожности или умышленно.
Одним словом выходило, что человек находится на пути к раскаянию, которое возможно, перерастет в покаяние и отказать ему в этом, было невозможно.
Нельзя человека лишать последней надежды и выбивать из-под ног опору.
-Хорошо,-неожиданно сорвалось у меня,-я постараюсь тебе ответить на вопросы, только не думай, что тебе будет легко выслушивать мои слова, ибо лгать и сглаживать события, мне не дано природой.
Эхо твоих детей меня иногда просто покоряет,-начала я рассказ,- глядя на них, я видела себя в ту счастливую пору, когда ты был молод, полон надежд и желаний.
По правде сказать, я очень любила с ними общаться. Когда их Эхо было детским, мы вместе играли в разные игры, пересказывали книжки и сказки, которые ты читал им перед сном, делились впечатлениями от посещений театров, зоопарков, увеселительных мероприятий и заведений.
Конечно, у них были свои, неведомые тебе тайны, мечты, но они были такими светлыми, восхитительными и безобидными, что просто диву давалась их фантазии и любви к тебе.
Потом они выросли и стали другими, их Эхо изменилось и не в лучшую сторону, особенно в тот период, когда они стали, незаметно для тебя, превращаться во взрослых людей.
Будет справедливо заметить, что тогда ты не думал о них, ты завалил себя работой.
Занимался добычей содержания или, как Вы говорите, делал все, чтобы у твоих детей был материальный достаток. Ты ни разу не поинтересовался, а что им на самом то деле нужно?
Не исключено, что они скорее всего выбрали бы тебя, а не тот достаток, который ты создавал. Получается, что зря расходовал силы, опыт и время.
На само деле им нужен был Ты, а не деньги, наряды или материальные блага. И, как результат, когда ты им сильно понадобился, то тебя рядом не оказалось, их Эхо сказалось сильно подпорченным.
К сожалению, люди усваивают плохое быстрее, чем хорошее, ибо, чтобы совершить плохое, особого труда не нужно.
Про Эхо твоей бывшей жены, о которой ты так часто вспоминаешь и думаешь, ничего плохого сказать не могу, ибо с ее Эхо не знакома.
Часто видела рядом с ней, какое-то истощенное, жалкое существо, отдаленно напоминающее Эхо, но как я не пыталась завести с ней знакомство, не получилось.
Бывают и молчаливые Эхо или заморенные и она, скорее всего, одно из них.
Продолжать разговор не хотелось, чудный день клонился к закату, а я еще не поболтала с бражником-хобоником, который повадился прилетать на мою клумбу к цветам, чтобы напиться нектара.
Убедившись, что они разошлись Он, лежа поверх застланной покрывалом постели, самодовольно улыбался и думал, как ему легко удалось обмануть свое Эхо, заставить рассказать то, к чему Он не имел доступа.
Впрочем, морить голодом единственного друга Он дальше не собирался:- Поиграли и хватит! -решил Он,- Нельзя же постоянно терзать и истязать самого себя, так и до беды недалеко.
Эхо с ним была полностью согласна, улавливая его ожившие мысли и слова, она загадочно улыбалась и разговаривала: то ли с птичкой колибри, толи с бабочкой бражником-хоботником, то ли сама с собой.
-Пусть думает, что я ничего не поняла, так будет лучше для обоих,-говорила она: то ли птичке, то ли бабочке, а возможно, утешала себя.
В этот раз, она без явного ущерба пережила кризис своего подопечного, но обязательно случится новый и к нему надо быть готовой.
-Он же совсем не ценит природу и ее не наблюдает,- решила она,-а что если в следующий раз, я приму облик этой бабочки или птички?
Господи! Что говорю!-ужаснулась она,-с перепугу может и прихлопнуть. Зеркалами в другой раз возможно и не обойтись.
Конец.