Нищенская высота Вавилона
Иссиня-голубым зеркалом надстоящей выси, подёрнутой лёгкой искрящейся золотой рябью, переливающейся и танцующей во изумрудных скрижалях вод, вдыхающих небесную правду и морзянками личностных всполохов вещающих о предначертанной величественности игры жизни, -
пред нами лежало лесное предгорное озеро, окаймлённое шептающим шелестом миллионов листьев, тщащихся заявить друг другу и небу о свой самоценной неповторимости и прирождённом праве на «вечнозелёность», чистосердечно забывая о взрастившем их древе со простёртыми во таинственную безвременную вечность корнями;
над смотрящими во далёкое голубое небо зелёными кронами шелестящих бессчётностью «лиственных» слов деревьев порхали жаворонки, распевными трелями возвещая о своём полёте взирающим на них с подлеска подругам, ожидающим их молчаливо любящего нисхождения на землю, молитвенными «флейтами» пропевали о красоте нынешнести из ветвей иволги, и скворцы словно насмехались над дребезжащим стеклянно-металлическим скрежетом цивилизации, издавая собачьи гавканья и кошачьи визгливые припевы, раскатистым тявканьем и мяучным пиликаньем свистящй россыпью щёлкая «по нервам» забывшего о своих неизъяснимых корнях имеющего уши человека.
Братья и сёстры ордена «The Blessed Heads» - «Блаженноголовых» - именованные сопричастники «нектара предвечности», истекающего из естества Божией любящей красоты извечной блаженной «нынешнести», - преображенные люди «Золотого века» во «сталелитейной» эпохе «ржавой нержавейки» омирщвлённой психогенной «храпящей» обыденности, -
собрались праздновать живую красоту «нынешнести» во обрамлении лирических раскрасов ласкового эстетизма лесного озера.
И я был среди них, и уши и глаза имел, «и во сердце текло, и из души истекало», и волею Небес и братства — велено мне поведать сущностное слово неизречённостью речённое, дабы не предавалась забвенности великая возможность со-причастности любого «образа и подобия» ко своей блаженной сути и преблаженному житию.
И начал Брат старший, Иерофант, гласом нежности алмазного основания слогом сапфировым:
- Мы, посвящённые, знаем бытийственно, что Бог живой — пребывает не «где-то там и потом» или «когда-то и как-то»,
что нет и не может быть по определению «распятого прошлым» Бога и не существует Творца «вознесённого будущим»,
и нет Его и во концептах, доктринах и верах умозрительных, сколь бы высоки, благородны и правдивы во словах они ни были, ибо -
Бог живой, а не мёртвый — всегда лишь живая нынешнесть —
великое «здесь и сейчас» - «now and here»
but never «nowhere» -
и лишь благодать живой богоприсутственной «нынешнести» -
есть реальное житие во боге - во любви — во красоте и во блаженности;
и не существует, не существовало и никогда не будет существовать никакой иной истинной богопричастности для всех и каждого, кто «скроен» по образу и подобию;
и, - продолжал таинственно-молитвенным громогласным шёпотом Брат старший,-
говоря фигурально, - всё иное есть хитрая уловка сатаны — сил забвенной тяжестности и — «вавилон языков ума», существующий во лике множества концептов, вер, религий, доктрин, умствований, где личная и коллективная «эгология» выступают тронами «превышней истины и мирской правды» и —
начисто лишают человечество осознания своего «презабвенного сна», служа интересам «мирских «эго» и их «объединений»», -
со эсхатологическими ударениями произнёс Иерофант, -
добавив со нежной «виноватой» Христовой улыбкою, -
вы, наши облагодетельствованные Всевышним братия и сёстры, - должны нести это понимание в мир,-
ибо даже одна «облажененная» Душа - стоит всего нашего служения, ибо не только «утирает слезу младенца», но и дарует «богоподобное блаженство святой детскости»,-
и, слава Небесам, таких прозревающих со-человеков много больше, несмотря ни на какой «огонь расплавленной ржавчины» и ни на какие сладостные убаюкивания «патриотов престолов коллективного эго», - завершил, со улыбкой Будды, рубиновым гласом мастер.
И обсуждали братья и сёстры как лучше провозвещать начинающим видеть и слышать со-человекам такую столь простую истину живого богоприсутственного жития, и как «не оскорбить чувства мирян «вавилонских»»; и пришли ко консенсусу, что миряне и без нашего служения извечно «оскорблены друг другом и собою и имеют языки друг друга не понимающие», и лучше пусть считают нас «сумасшедшими фантазёрами», нежели «идут в бой под знамёнами святой инквизиции вавилонской», тем более что орден наш воистину видит и уважает Бога даже во самом «беспробудно спящем» со-человеке;
и порешили и далее писать и взывать, и принимать свершаемое как Волю Бога во обрамлениях «ржавого тумана железного времени» - ибо Дух не только не распинаем, но и не оскорбляем, и во ком воистину пребывает Бог живой —
и любящая красота преблаженности — всегда с ними,
и, как прошептала одна из сестёр, - раз мы не отшельники —
то служить должны не только во Сферах Небес, но и во миру, приглашая «проснуться» всех предуготованных быть пробуждёнными и -
вступить во великое Братство «Блаженноголовых», ибо не видеть и не ценить Божественное сознание друг во друге уже на нашей планете «первой ступеньки Райского дивизиона» - просто немыслимо и невозможно для всех истинно видящих величественнейшую единую любящую красоту «нирванической сансары» величайшего таинства Живой жизни.
И было разлито мистическое вино «Преблаженной предвечности», и воспевались гимны «существующей несуществуемости», и воспивал с нами и Христос, и Будда, и многие Святые посланники пили во духе вместе с нами, и Рамана, улыбаясь таинственной улыбкой предвечности, произнёс —
Я Есть ТО,
но - светотени имеют прирождённое право воспивать воспевая Свету...
Праздник Предвечности продолжался на Земле, и озеро отзеркаливало Небесам наши мистические песенные улыбки
живой преблаженной «нынешнести»...
Аминь Бога живого