Страшная ссора вечером. Кричали часа два. Поносили друг друга самыми страшными словами. Потом начали смеяться: ведь нам нельзя ссориться, это бессмысленно! Разойтись мы не можем, погибнет писатель. Мы всегда чувствовали друг без друга полную беспомощность. Страшно было подумать, что наступит такой момент, когда один из нас останется с глазу на глаз с пишущей машинкой. В комнате будет тихо и пусто, и надо будет писать. Говорили о том, что хорошо бы погибнуть вместе, во время какой-нибудь катастрофы. Евгений Петров. // Всегда под одной крышей, с общим имуществом и книгами, в стремлении исследовать родной язык и поэтическое искусство. С детских лет мы были рядом и вместе, а теперь все узы, связывавшие нас, разорваны навсегда. Якоб Гримм. // Мои страдания. Один раз я даже написал несколько мрачных страниц о том, как трудно работать вдвоём. Теперь я почти схожу с ума от духовного одиночества. Со смертью Ильфа умер писатель Ильф и Петров; и с этим уже ничего не поделаешь. Мы были двумя половинками одного организма. Наше писательство было турниром, поединком. Евгений Петров. // Как только я беру в руки книгу «Сказок», у меня сжимается сердце и мне становится больно до слёз – на каждой странице я вижу перед собой портрет брата и следы его трудов. Якоб Гримм. // О, мать! В нас с ним поистине текла одна кровь. Тео Ван Гог, после кончины брата Винсента. // Через недолгое время я последую за дорогим мне братом и лягу рядом с ним – так же, как я был с ним рядом почти всю жизнь. Якоб Гримм. // Тео внезапно потерял рассудок и умер в возрасте 34 лет, пережив брата всего на полгода. Кажется, что между братьями действительно существовала какая-то таинственная связь, более глубокая, чем кровное родство. В 1964 году на их родине был открыт памятник работы Осипа Цадкина: две фигуры, идущие, тесно прижавшись, поддерживая друг друга, – символ братьев Ван Гогов. // Всё, чем мы в жизни дорожили, что было лучшего у нас, мы на один алтарь сложили, и этот пламень не угас! Николай Некрасов. ///