Дочери Сергея Машеньке исполнилось шесть месяцев. Сергей Иванович недавно ушел с флота, чтобы жить рядом с семьей. Старшему сыну Мише было уже три года. Сергей не видел, как рос его сынишка, когда начал ходить и на каком месяце жизни произнес первое слово. И двадцати пятилетний мужчина понял, что жизнь проходит без него. Сергею нравилась работать вторым штурманом на судах заграничного плавания, но молодой человек предпочел воспитывать ежедневно своих детей.
Молодой штурман незамедлительно уволился с флота, стал работать мастером на судостроительном заводе и жить с семьей в тещиной двухкомнатной квартире.
Его жена Настя не соглашалась потратить заработанные на флоте деньги на кооперативную квартиру.
– От города получим, – заявила она при энергичной поддержки в этом своей матери. Всех обитателей хрущевской малогабаритной квартиры на первом этаже поставили на городскую очередь на жилье после рождения Маши.
Сергей Иванович не стал спорить с женщинами. Конечно, небольшая комната в квартире на четырехглавую семью явно была маловата, но все лучше, чем жить в шумном заводском общежитии.
Так потекла семейная жизнь для высокого и стройного молодого человека.
Сергей внимательно наблюдал сегодня, как его красивая светловолосая жена Настя собирала в дорогу сына Сережу. В другой комнате заполошно суетилась его теща Валентина. Женщины с мальчиком уезжали на весь день в область. Там родственники присмотрели для семьи в небольшом селе на берегу живописной реки дачный уютный домик.
На семейном совете решили приобрести свой участок с домиком на природе. Вот Анастасия с мамой и сынишкой хотели собственными глазами убедиться, что там все хорошо для отдыха.
– А ты посидишь с дочкой, пока мы ездим, чтобы не утомлять девочку дорогой, – предложила Настя мужу. При этом молодая женщина бросила изучающий взгляд серых выразительных глаз на нисколько несмутившегося мужа. Он последнюю неделю сам кормил и переодевал свою любимицу, чтобы девочка привыкла к его заботливым рукам. Сергей нисколько не сомневался, что справится с ребенком без женщин. А главное, он докажет теще, что настоящий моряк (бывших не бывает) и на берегу также успешно справится с любым ответственным делом. А то последнее время невысокая и быстрая на ноги женщина проявляла недовольство слишком спокойным и медлительным зятем.
– Не знаю, как ты на флоте командовал матросами, – говорила она. – Уж больно долго любишь запрягать любые сани. Кровь остынет, прока дождешься.
– Чем больше спешка, тем меньше скорость, как говорят англичане, – обычно парировал Сергей Иванович нападки тещи.
– Мама, да перестаньте вы унижать моего мужа. Сзади идешь – больше найдешь! – защищала Сергея его любимая Настенька.
Все посидели немного на дорожку, и женщины с мальчиком отправились на автовокзал.
– В холодильнике молоко для Машеньки и кефир из домовой кухни. Девочка наша большая, ей только молока будет мало, – сказала на прощание Настя и смачно чмокнула в щеку мужа. – Терпи, дорогой, и станешь известным адмиралом.
– Я котлет нажарила тебе, картошки на обед начистила, надеюсь, не похудеешь до нашего возвращения. В обед уложишь Машу спать и сваришь себе, – сообщила теща и дружелюбно улыбнулась зятю.
Сергей с утра ходил еще в полосатой пижаме и домашних тапочках. Их подарила теща, когда он уволился с флота. Чтобы совсем уж не походить на городского обывателя, Сергей надевал под пижамную курточку тельняшку.
Бывший штурман закрыл за женщинами входную дверь и прошелся хозяином по комнатам квартиры. Дочь лежала спокойно в кроватке и рассматривала солнечные зайчики на потолке.
Ранняя весна за окном радовала теплым днем и обилием яркого света. Под синим безоблачным небом безмятежно порхали птицы, оглашали округу веселым щебетаньем.
Особых дел не было у молодого человека и он, включив телевизор, слушал новости.
Вскоре Машеньке надоело лежать в кроватки и она, захныкав, проявила недовольство.
Сергей Иванович расстелил в тещиной комнате зимнее одеяло на паркетный пол, высыпал на него игрушки из картонной коробки и посадил ребенка к ним. Сам улегся рядом и, подавая ту или иную забаву ребенку, продолжил смотреть телевизор. Девочку такой расклад устраивал и она тихонько сидела и играла. Время от времени что-то говорила папе на непонятном пока ему инопланетном языке.
Худо-бедно папа с дочкой протянули до беда без скандала и крика. Девочка захотела есть. Отец накормил ребенка и уложил спать. Часа полтора можно было не беспокоиться. Маша спала всегда не меньше этого времени.
«Пора бы и мне заправиться», – подумал Сергей. – «Котлеты у тещи получаются не хуже, чем у судового кока, с которым работал последнее время».
Молодой человек направился на кухню, зажег газовую горелку и поставил на огонь кастрюлю с картошкой. Затем заметил полную чашку с картофельными очистками.
– А вот скоропортящиеся отходы, многоуважаемая теща, нужно вовремя выносить во избежание эпидемии, – с удовольствием и сарказмом произнес Сергей, подражая голосу мамы жены. – Я вынесу сам в этот раз, но впредь, пожалуйста, будьте внимательны и не забывайте, что чистота на кухне – залог здоровья семьи.
Сергей Иванович дождался, когда закипит вода в кастрюле, убавил огонь и отправился с чашкой на лестничную клетку, где площадкой выше стояли бачки для пищевых отходов.
Мужчина шире открыл дверь и неспешно зашагал по лестнице, напевая под нос песенку о море:
– Корабли уходят в море,
Тесен им уютный порт.
Нет, не дело — на приколе
Биться им бортом о борт.
Сергей опорожнил чашку и стал спускаться на свою площадку, продолжая петь вполголоса:
– Там в пути, по крайней мере,
За кормой кипит вода.
Корабли на дальний берег
Будут уходить всегда.
Корабли на дальний берег
Будут уходить всегда.
Мужчина не сразу понял, когда услышал щелчок, что это захлопнулась его гордость – железная дверь. Он ее установил всего неделю назад, решив, что жизнь на первом этаже не безопасна от воров. И кроме того: хотел показать, что в доме появился мужчина.
Сергей смотрел на абсолютно равнодушный дверной глазок и проклинал все на свете. Он вышел без ключа, а в квартире осталась не только спящая Маша, но и стояла на огне кастрюля с картофелем. Трудно представить, что случится, когда выкипит вода и начнет подгорать содержимое посуды.
– Океан у кромки неба,
Как селитра — голубой.
Кораблю сказал я — мне бы
В дальний рейс уйти с тобой, – автоматически пропел Сергей Иванович и начал лихорадочно звонить в соседние двери. Его хорошее настроение резко упало вниз. Мужчина не на шутку разволновался.
Первой вышла на площадку сгорбленная пенсионерка Аграфена Петровна. Она подслеповато взглянула на бравого моряка в пижаме и спросила, унюхав за соседской дверью варившийся картофель:
– Поди, соли нет в доме? Сейчас принесу щепотку, с кем не бывает.
– Да нет, Аграфена Петровна, тут такое дело, – остановил женщину Сергей. Он принялся объяснять ей ситуацию.
– Боже праведный! – запричитала она. – Сейчас поищу ключи в доме, может, подойдет какой из них к твоей бронированной корабельной двери. Вижу, что не зря работаешь на судостроительном заводе. Вон какую крепость сварил! А была бы деревянная, то подцепил топориком и готово – заходи, спасай ребенка.
Вышедший на звонок моложавый сосед Михалыч, выслушал сбивчивый рассказ Сергея Ивановича и, почесав затылок, сказал:
– Нет! Тут с нахрапа не возьмешь такую мощную дверь. Нужно обмозговать, что и как.
Они перепробовали все ключи, которые нашлись в квартире Аграфены, но ни один не смог открыть хитрый замок железной двери. На шум прибежали соседи сверху. На лестнице собралась довольная большая толпа. Люди комментировали происшествие, давали советы.
– Динамит бы заложить и конец делу, – предложил молодой повеса с пятого этажа.
– Ребенок в квартире, какой динамит, балда! – осадила его молодая женщина. – Бедная девочка проснется, а папы рядом нет. С кухни дым идет! Нужно пожарную службу вызывать!
– Какая пожарная? – возразил Михалыч и насмешливо посмотрел на соседа-моряка. – В квартире широченные иллюминаторы со всех сторон. У меня высокий трап имеется в хозяйстве. Значит, берешь его, приставляешь к переборке, поднимешься к иллюминатору, бьешь стекло молотком – дам его в придачу к лесенке – открываешь проем, и все дела, уважаемый штурман дальнего плавания. Как тебе такой стратегический план? Я тоже служил на флоте три года когда-то действительную.
– Хороший план, Михалыч, давай скорее свой трап и причиндалы к нему, пойду на абордаж тещиного иллюминатора. С меня бутылка рома!
– Само собой, а теща не обидится за свое стекло?
– Так в другой комнате спит моя кровинка, Маша, любая женщина поймет поди крайнюю необходимость такого волевого решения.
– Красиво говоришь, но это, смотря какая теща, вот моя, зараза, например…
– Михалыч! Расскажешь потом, суши весла сейчас, давай ближе к телу пока позволяет волна на море!
– Идем, капитан!
Когда Сергей оказался в квартире, то сразу побежал в комнату, где спала Маша. Девочка уже проснулась, но лежала спокойно, наблюдая за вошедшим отцом.
Сергей Иванович приветливо помахал ребенку рукой и пошел на кухню. Картошка была готова. Мужчина слил воду, разогрел котлеты и накрыл на столе обед себе. Он с удовольствием поел, вспоминая пережитое приключение.
После обеда мужчина отправился к дочери. Девочка уже сидела в кроватке и увлеченно раскрашивала чем-то все вокруг себя.
– О, Боже! – спохватился за голову папа. – Я забыл памперс надеть. Она тем временем сходила, как надо. Теперь рисует в удовольствие.
Мужчина схватил ребенка потащил в ванную комнату отмывать свое чадо. Ее лицо, ноги и руки тоже послужили полотном для творчества.
Потом Сергей Иванович вынужден был застирывать и замачивать в тазу постельное белье. Машу посадил в манеж, накидал игрушек и занимался делами. Ребенок у них с Настей получился довольно спокойный. Он терпеливо играл сам с собой, пока папа перестилал кроватку.
Разбитое окно пришлось заткнуть двумя тещиными подушками. По ночам было еще довольно прохладно.
Женщины с Мишей вернулись из поездки довольно поздно. Маша уже спала вовсю. В квартире было чисто. Даже посуду успел помыть Сергей.
– Да ты молодцом у нас, – восхитилась Настя, рассматривая чистую и раскрасневшеюся во сне дочь. – Можно чаще оставлять тебя на хозяйстве.
– А то, – не стал скромничать Сергей Иванович. – Правда, не думаю, что угодил твой маме.
– Это почему?
– Потому что штормило тут нехило без нас, доченька, – вошедшая в комнату теща слышала последние слова Насти. – Да так сильно, что стекла на моем окне насквозь разбились. Слава Богу, что сами уцелели в такой свирепый ураган.